Мифологическая библиотека

Книга II

I. (1) После того как мы изло­жи­ли исто­рию рода Дев­ка­ли­о­на, перей­дем к изло­же­нию исто­рии рода Ина­ха. У Оке­а­на и Тефии родил­ся сын Инах¹, по име­ни кото­ро­го назва­на река Инах в Арго­се. От Ина­ха и Мелии, доче­ри Оке­а­на, роди­лись сыно­вья Форо­ней и Эги­а­лей. После того как Эги­а­лей умер без­дет­ным, вся стра­на полу­чи­ла назва­ние Эги­а­леи. У Форо­нея, пра­вив­ше­го всей зем­лей, кото­рая поз­же была назва­на Пело­пон­не­сом, и ним­фы Теледи­ки роди­лись Апис и Нио­ба. Апис пре­вра­тил свое прав­ле­ние в тира­нию и назвал по сво­е­му име­ни Пело­пон­нес Апи­ей²; будучи жесто­ким тира­ном, он пал от заго­во­ра Телк­си­о­на и Тел­хи­на и детей не оста­вив: при­чис­лен­ный к богам, он полу­чил имя Сара­пи­са. От Зев­са и Нио­бы, пер­вой смерт­ной жен­щи­ны, с кото­рой сошел­ся Зевс, родил­ся сын Аргос³, а так­же, как сооб­ща­ет Аку­си­лай, и Пеласг, по име­ни кото­ро­го жите­ли Пело­пон­не­са были назва­ны пелас­га­ми. Геси­од же сооб­ща­ет, что Пеласг был автох­то­ном: но к Пелас­гу нам пред­сто­ит еще вер­нуть­ся.

(2) Аргос, пере­няв от Форо­нея⁴ цар­скую власть, назвал Пело­пон­нес по сво­е­му име­ни Арго­сом. Он женил­ся на Эвадне, доче­ри Стри­мо­на и Неэры, и имел сыно­вей Экба­са, Пиран­та, Эпидав­ра и Кри­а­са, кото­рый и уна­сле­до­вал цар­скую власть.

Сыном Экба­са был Аге­нор, а сыном это­го Аргос по про­зви­щу Все­видя­щий: у него были гла­за по все­му телу⁵. Он отли­чал­ся необык­но­вен­ной силой и убил опу­сто­шав­ше­го Арка­дию быка, а шку­ру его надел на себя. Он убил так­же и Сати­ра, при­тес­няв­ше­го жите­лей Арка­дии и отни­мав­ше­го у них скот. Гово­рят так­же, что он убил похи­щав­шую пут­ни­ков Ехид­ну⁶, дочь Тар­та­ра и Геи, застав ее спя­щей. Он ото­мстил и за убий­ство Апи­са, пере­бив винов­ни­ков.

(3) Сыном Аргоса и Исме­ны, доче­ри Асо­па, был Иас, от кото­ро­го, как гово­рят, роди­лась Ио. Но Кастор, напи­сав­ший «Хро­ни­ку», и мно­гие тра­ги­че­ские поэты сооб­ща­ют, что Ио была доче­рью Ина­ха⁷. Геси­од же и Аку­си­лай утвер­жда­ют, что она была доче­рью Пире­на. Ио, кото­рая была жри­цей боги­ни Геры, соблаз­нил Зевс. Так как Гера заста­ла его с девой, он пре­вра­тил Ио, кос­нув­шись рукой, в белую коро­ву⁸, покляв­шись в том, что с ней не схо­дил­ся. Геси­од утвер­жда­ет, что по этой при­чине не навле­ка­ют гне­ва богов клят­вы, кото­рые при­но­сят­ся любов­ни­ка­ми. Гера, выпро­сив у Зев­са эту коро­ву, при­ста­ви­ла к ней в каче­стве стра­жа все­видя­ще­го Аргоса, о кото­ром Фере­кид сооб­ща­ет, что он был сыном Аре­сто­ра, Аскле­пи­ад — что он был сыном Ина­ха⁹, Кер­коп — что он был сыном Аргоса и Исме­ны, доче­ри Асо­па; Аку­си­лай же утвер­жда­ет, что его роди­ла Гея. Аргос при­вя­зал ее к оли­ве, кото­рая рос­ла в роще Микен. Когда Зевс при­ка­зал Гер­ме­су украсть эту коро­ву, Гиерак его выдал: тогда Гер­мес, не имея воз­мож­но­сти украсть коро­ву тай­но, убил Аргоса кам­нем, за что и полу­чил про­зви­ще Арго­убий­цы¹⁰. Гера же насла­ла на коро­ву слеп­ня, гони­мая кото­рым она сна­ча­ла при­бы­ла к зали­ву, назван­но­му по ее име­ни Ионий­ским, затем, прой­дя через Илли­рию и пре­одолев Гемий­ский хре­бет, пере­шла к про­ли­ву, кото­рый тогда назы­вал­ся Фра­кий­ским, теперь же то ее име­ни назы­ва­ет­ся Бос­пор¹¹. Затем она при­шла в Ски­фию и Ким­ме­рий­скую зем­лю: блуж­дая по огром­ным про­стран­ствам мате­ри­ка и пере­прав­ля­ясь через мно­гие моря Евро­пы и Азии, она при­шла нако­нец в Еги­пет, где вер­ну­ла себе преж­ний облик и роди­ла на бере­гах Нила сына Эпа­фа¹². Гера упро­си­ла куре­тов, чтобы они спря­та­ли Эпа­фа, и те его скры­ли. Но Зевс, узнав об этом, пере­бил куре­тов. Ио же отпра­ви­лась на поис­ки сво­его сына. Блуж­дая вдоль всей Сирии (там ей сооб­щи­ли, что жена биб­лий­ско­го царя вос­пи­ты­ва­ет ее ребен­ка) и отыс­кав Эпа­фа, она вер­ну­лась в Еги­пет и вышла замуж за Теле­го­на, цар­ст­во­вав­ше­го тогда над егип­тя­на­ми. Она воз­двиг­ла ста­тую Демет­ры, кото­рую егип­тяне назва­ли Иси­дой: точ­но так же они назва­ли Иси­дой Ио¹³.

(4) Воца­рив­шись над егип­тя­на­ми, Эпаф женил­ся на Мем­фи­де, доче­ри Нила, и осно­вал город Мем­фис, назван­ный так по ее име­ни. У него роди­лась дочь Ливия, име­нем кото­рой назва­на стра­на Ливия. От бра­ка Ливии с Посей­до­ном роди­лись близ­не­цы Аге­нор и Бел. Аге­нор уда­лил­ся в Фини­кию и воца­рил­ся там, став родо­на­чаль­ни­ком вели­ко­го рода: поэто­му рас­сказ о нем мы отло­жим на буду­щее¹⁴. Бел же, остав­шись в Егип­те¹⁵, воца­рил­ся там и женил­ся на Анхи­ное, доче­ри Нила: от это­го бра­ка роди­лись близ­не­цы Еги­пет и Данай, а, как сооб­ща­ет Эври­пид, затем еще Кефей и Финей. Даная Бел посе­лил в Ливии, Егип­та же — в Ара­вии. Этот, заво­е­вав зем­лю мелам­по­дов¹⁶, назвал ее по сво­е­му име­ни Егип­том¹⁷. У Егип­та роди­лось от мно­го­чис­лен­ных жен пять­де­сят сыно­вей, а у Даная — пять­де­сят доче­рей. Когда Данай и Еги­пет поз­же нача­ли бороть­ся за власть, Данай из стра­ха перед сыно­вья­ми Егип­та пер­вым по сове­ту Афи­ны постро­ил пяти­де­ся­ти­ве­сель­ный корабль¹⁸ и, поса­див на него доче­рей, спас­ся бег­ст­вом.

При­быв на ост­ров Родос, Данай воз­двиг там ста­тую Афи­ны Лин­дий­ской. Оттуда он напра­вил­ся в Аргос, и цар­ст­во­вав­ший там в те вре­ме­на Гела­нор пере­дал ему цар­скую власть. Став гос­по­ди­ном стра­ны, Данай назвал жите­лей ее по сво­е­му име­ни данай­ца­ми. В стране не было воды, так как Посей­дон иссу­шил в ней даже источ­ни­ки, гне­ва­ясь на Ина­ха, объ­явив­ше­го эту зем­лю при­над­ле­жа­щей богине Гере¹⁹; поэто­му Данай послал сво­их доче­рей отыс­кать воду. Одна из них, Ами­мо­на, во вре­мя поис­ков мет­ну­ла дро­тик в оле­ня, но попа­ла в спя­ще­го Сати­ра; послед­ний проснул­ся и вос­пы­лал жела­ни­ем с ней сой­тись. Но тут появил­ся Посей­дон, и Сатир убе­жал, Ами­мо­на же разде­ли­ла ложе с Посей­до­ном, и тот ука­зал ей источ­ни­ки в Лерне²⁰.

(5) Сыно­вья Егип­та, при­быв в Аргос, ста­ли при­зы­вать к пре­кра­ще­нию враж­ды и про­сить, чтобы доче­ри Даная вышли за них замуж²¹. Данай же, не веря их дру­же­ским заве­ре­ни­ям и одно­вре­мен­но зата­ив зло­бу в серд­це, ибо он не забыл сво­его бег­ства, дал согла­сие на брак сво­их доче­рей; и рас­пре­де­лил их по жре­бию меж­ду сыно­вья­ми Егип­та. Но стар­шую дочь Гиперм­не­стру без жре­бия отда­ли Лин­кею, а Гор­го­фо­ну — Про­тею, ибо их роди­ла Егип­ту жен­щи­на цар­ской кро­ви, Арги­фия. Что же каса­ет­ся осталь­ных, то Буси­ри­су, Энке­ла­ду, Лику и Даифро­ну доста­лись Авто­ма­та, Ами­мо­на, Ага­ва и Скайя. Их роди­ла Данаю цари­ца Евро­па, Гор­го­фо­ну же и Гиперм­не­стру — Эле­фан­ти­да. Истр полу­чил по жре­бию²² Гип­по­да­мию, Хал­ко­донт — Родию, Аге­нор — Клео­пат­ру, Хэт — Асте­рию, Дио­крист — Гип­по­да­мию^[1], Алкид — Глав­ку, Алк­ме­нор — Гип­по­меду­су, Гип­потой — Гор­гу, Эвхе­нор — Ифи­меду­су, Иппо­лит — Роду. Эти десять жени­хов были сыно­вья­ми ара­ви­тян­ки, неве­сты же были дочерь­ми гамад­ри­ад: одни — Атлан­тии, дру­гие — Фебы.

Агап­то­лем полу­чил по жре­бию Пире­ну, Кер­кест — Дори­он, Эврида­мант — Фар­ту, Эгий — Мне­стру, Аргий — Эвип­пу, Архе­лай — Ана­кси­бию, Мене­мах — Нело. Эти семь жени­хов были сыно­вья­ми фини­ки­ян­ки, а неве­сты — дочерь­ми эфи­о­пян­ки.

Без жре­бия полу­чи­ли доче­рей Мем­фи­ды по при­чине сход­ства имен те жени­хи, мате­рью кото­рых была Тирия: Клит — Кли­ту, Сфе­нел — Сфе­не­лу, Хри­сипп — Хри­сип­пу. Две­на­дцать сыно­вей наяды Кали­ад­ны по жре­бию поде­ли­ли доче­рей наяды Полик­со. Юно­шей зва­ли Эври­лох, Фант, Пери­стен, Герм, Дри­ас, Пота­мон, Кис­сей, Ликс, Имбр, Бро­мий, Полик­тор, Хто­ний, а деву­шек — Авто­ноя, Теа­но, Элек­тра^[2], Клео­пат­ра, Эвриди­ка, Глав­кип­па, Анте­лия, Кле­одо­ра, Эвип­па, Эра­то, Стиг­на и Бри­ка.

Те же, кото­рых роди­ла Егип­ту Гор­го, кину­ли жре­бий, чтобы поде­лить доче­рей Пие­рии, и Пери­фан­ту доста­лась Актея, Ойнею — Подар­ка, Егип­ту — Диок­сип­па, Менал­ку — Адита, Лам­пу — Оки­пе­та, Идмо­ну — Пилар­га. Восе­мью послед­ни­ми²³ были Егип­ти­а­ды, кото­рым доста­лись: Ида­су — Гип­по­ди­ка, Даифро­ну — Адиан­та (обе доче­ри Гер­сы), Пан­ди­о­ну — Кал­лиди­ка, Арбе­лу — Ойма, Гипер­бию — Келе­но, Гип­по­ко­ри­сту — Гипе­рип­па (эти жени­хи были сыно­вья­ми Гефе­сти­ны, неве­сты же были дочерь­ми Кри­но).

После того как по жре­бию были устро­е­ны эти свадь­бы, Данай после пир­ше­ства раздал сво­им доче­рям кин­жа­лы, и те зако­ло­ли сво­их моло­дых супру­гов во вре­мя сна. Толь­ко Гиперм­не­стра поща­ди­ла сво­его мужа за то, что он оста­вил ей дев­ст­вен­ность²⁴. По этой при­чине Данай заклю­чил ее в тем­ни­цу. Осталь­ные же доче­ри Даная зары­ли голо­вы сво­их моло­дых супру­гов в Лерне, тела же их погреб­ли за город­ской сте­ной.

Очи­сти­ли их от сквер­ны Афи­на и Гер­мес по при­ка­за­нию Зев­са. Данай впо­след­ст­вии оста­вил Гиперм­не­стру в супру­же­стве с Лин­ке­ем, а осталь­ных доче­рей, устро­ив гим­на­сти­че­ские состя­за­ния, отдал в награ­ду победи­те­лям²⁵.

Ами­мо­на же роди­ла от Посей­до­на Нав­плия. Послед­ний про­жил очень дол­го и, пла­вая по морю, зажи­гал лож­ные сиг­наль­ные огни всем встреч­ным моря­кам с целью их погу­бить. Но слу­чи­лось так, что и ему само­му дове­лось погиб­нуть той же самой смер­тью²⁶. За неко­то­рое вре­мя до сво­ей гибе­ли он женил­ся на Кли­мене, доче­ри Катрея, как сооб­ща­ют тра­ги­че­ские поэты: но автор поэ­мы «Воз­вра­ще­ния» назы­ва­ет его женой Фили­ру, а Кер­коп — Геси­о­ну. Сыно­вья­ми его были Пала­мед, Ойак и Нав­си­медонт.

II. (1) Воца­рив­ше­му­ся в Арго­се после Даная Лин­кею его жена Гиперм­не­стра роди­ла сына Абан­та²⁷. От бра­ка Абан­та с Агла­ей, доче­рью Ман­ти­нея, роди­лись бра­тья-близ­не­цы Акри­сий и Пройт. Послед­ние, нахо­дясь еще в мате­рин­ском чре­ве, ста­ли враж­до­вать друг с дру­гом²⁸; когда же они вырос­ли, то ста­ли бороть­ся за власть. Ведя вой­ну, они пер­вы­ми изо­бре­ли щиты. Одер­жав­ший победу Акри­сий изгнал Прой­та из Аргоса. Пройт отпра­вил­ся в Ликию к Иоба­ту (или, как гово­рят неко­то­рые, к Амфи­а­на­к­су²⁹) и женил­ся на его доче­ри, кото­рую Гомер назы­ва­ет Анти­ей³⁰, а тра­ги­че­ские поэты — Сфе­не­бе­ей³¹. Его вер­нул на роди­ну тесть с вой­ском ликий­цев, и Пройт захва­тил Тиринф, соору­же­ния кото­ро­го воз­двиг­ли ему кик­ло­пы³². Разде­лив Аргос­скую зем­лю, они там посе­ли­лись, и Акри­сий стал цар­ст­во­вать в Арго­се, а Пройт — в Тирин­фе. (2) У Акри­сия от Эвриди­ки, доче­ри Лакеде­мо­на, роди­лась дочь Даная, а у Прой­та от Сфе­не­беи роди­лись Лисип­па, Ифи­ноя и Ифи­а­насса. Вой­дя в пору зре­ло­сти, эти девуш­ки впа­ли в безу­мие, как гово­рит Геси­од, в воз­мездие за то, что отка­за­лись участ­во­вать в дио­ни­сий­ских таин­ствах; Аку­си­лай же назы­ва­ет дру­гую при­чи­ну их безу­мия: то, что они оскор­би­ли древ­нюю дере­вян­ную ста­тую Геры. Впав в безу­мие, эти девуш­ки ста­ли блуж­дать по всей Аргос­ской зем­ле, потом, прой­дя через Арка­дию и весь Пело­пон­нес, они бес­по­рядоч­но носи­лись по пустын­ным кра­ям стра­ны.

Мелам­под, сын Ами­та­о­на³³ и доче­ри Абан­та Идо­ме­ны, кото­рый был про­ри­ца­те­лем и пер­воот­кры­ва­те­лем лече­ния при помо­щи трав и очи­ще­ний, обе­щал исце­лить деву­шек, если ему усту­пят третью часть цар­ства. Когда Пройт не согла­сил­ся на такую высо­кую пла­ту, девуш­ки впа­ли в еще более тяж­кое безу­мие, а вме­сте с ними и все осталь­ные жен­щи­ны. Оста­вив свои дома, они уби­ва­ли соб­ст­вен­ных детей и бро­ди­ли по пусты­ням. Так как бед­ст­вие все раз­рас­та­лось, Пройт решил отдать назна­чен­ную цену, но теперь Мелам­под потре­бо­вал, чтобы за исце­ле­ние и его бра­ту Биан­ту была дана такая же часть. Боясь, как бы в слу­чае отсроч­ки цена еще не повы­си­лась, Пройт согла­сил­ся на такую пла­ту. Мелам­под, собрав вокруг себя самых силь­ных юно­шей, с воз­гла­са­ми и пляс­ка­ми, как бы вну­шен­ны­ми боже­ст­вом, стал гнать жен­щин с гор до само­го Сики­о­на. Во вре­мя пре­сле­до­ва­ния стар­шая дочь Ифи­ноя погиб­ла, осталь­ные же исце­ли­лись, прой­дя через очи­ще­ние, и Пройт отдал их в жены Мелам­по­ду и Биан­ту³⁴. Поз­же у Прой­та родил­ся сын Мега­пент³⁵.

III. (1) Бел­ле­ро­фонт, сын Глав­ка и внук Сизи­фа, неча­ян­но убив сво­его бра­та Дели­а­да (неко­то­рые назы­ва­ют его Пире­ном, дру­гие же Алкиме­ном), явил­ся к Прой­ту для очи­ще­ния от сквер­ны³⁶. Сфе­не­бея вос­пы­ла­ла к нему стра­стью и при­сла­ла пред­ло­же­ние с ней сой­тись³⁷. Когда Бел­ле­ро­фонт отверг ее пред­ло­же­ние, она заяви­ла Прой­ту, что Бел­ле­ро­фонт пере­да­вал ей посла­ние с целью ее соблаз­нить. Пове­рив ей, Пройт пору­чил Бел­ле­ро­фон­ту отне­сти к Иоба­ту пись­мо, в кото­ром содер­жал­ся при­каз убить Бел­ле­ро­фон­та.

Иобат про­чел пись­мо и при­ка­зал Бел­ле­ро­фон­ту убить Химе­ру, рас­счи­ты­вая, что чудо­ви­ще его рас­тер­за­ет³⁸. Не толь­ко один чело­век, но даже целое воин­ство не мог­ло бы его одо­леть. Пере­д­няя часть туло­ви­ща Химе­ры была льви­ной, хвост — дра­ко­на, из трех же ее голов нахо­дя­ща­я­ся посреди туло­ви­ща была голо­вой козы и изры­га­ла пла­мя. Химе­ра опу­сто­ша­ла зем­лю и губи­ла скот. Таким обра­зом, это одно суще­ство соеди­ня­ло в себе чер­ты всех зве­рей. Гово­рят, что эту Химе­ру вскор­мил Ами­со­дар, как упо­ми­на­ет и Гомер³⁹, и роди­лась она от Тифо­на и Ехид­ны, как сооб­ща­ет Геси­од⁴⁰.

(2) Итак, Бел­ле­ро­фонт сел на Пега­са, сво­его кры­ла­то­го коня, рож­ден­но­го Меду­сой от Посей­до­на⁴¹, под­нял­ся ввысь и оттуда пора­зил Химе­ру стре­лой из лука⁴². После свер­ше­ния это­го подви­га Иобат пове­лел ему сра­зить­ся с соли­ма­ми⁴³. Когда Бел­ле­ро­фонт совер­шил и этот подвиг, он пове­лел ему всту­пить в бой с ама­зон­ка­ми. Когда же он и этих пере­бил, Иобат собрал самых моло­дых и сме­лых из ликий­цев и пору­чил им убить Бел­ле­ро­фон­та из заса­ды. Но, когда Бел­ле­ро­фонт пере­бил и этих, пора­жен­ный его силой Иобат пока­зал ему пись­мо и упро­сил его остать­ся в его государ­стве, отдав за него свою дочь Фило­ною. Уми­рая, он оста­вил Бел­ле­ро­фон­ту свое цар­ство.

IV. (1) Царю Акри­сию, обра­тив­ше­му­ся к богу с вопро­сом, родят­ся ли у него дети муж­ско­го пола, бог отве­тил, что у его доче­ри Данаи родит­ся сын, кото­рый его убьет⁴⁴. Испу­гав­шись, Акри­сий соорудил под зем­лей мед­ный терем и стал сте­речь в нем Данаю⁴⁵. Неко­то­рые гово­рят, что ее совра­тил Пройт, откуда и ведет свое нача­ло враж­да меж­ду ними⁴⁶; дру­гие же сооб­ща­ют, что Зевс, пре­вра­тив­шись в золо­то, про­тек через кры­шу к Данае и, про­ник­нув в ее лоно, сошел­ся с ней. Когда Акри­сий позд­нее узнал, что она роди­ла Пер­сея, он не пове­рил в то, что ее совра­тил Зевс, заклю­чил дочь вме­сте с родив­шим­ся маль­чи­ком в ящик и бро­сил в море. Когда ящик вынес­ло к ост­ро­ву Сери­фу, Дик­тис выта­щил его и вос­пи­тал Пер­сея.

(2) Царь ост­ро­ва Сери­фа Полидект, брат Дик­ти­са, влю­бил­ся в Данаю, и, так как не мог с ней сой­тись из-за воз­му­жав­ше­го Пер­сея, созвал близ­ких людей, и ска­зал им, что нуж­да­ет­ся в помо­щи⁴⁷, чтобы посва­тать­ся к доче­ри Ойно­мая Гип­по­да­мии⁴⁸. Когда Пер­сей ска­зал, что он и в голо­ве Гор­го­ны ему не отка­жет, Полидект попро­сил у всех осталь­ных коней, от Пер­сея же, не взяв у него лоша­дей, потре­бо­вал при­не­сти ему голо­ву Гор­го­ны.

Пер­сей, руко­во­ди­мый Гер­ме­сом и Афи­ной, при­был к доче­рям Фор­ка — Энио, Пеф­редо и Дино. Они про­ис­хо­ди­ли от Кето и Фор­ка, были сест­ра­ми Гор­гон и ста­ру­ха­ми от рож­де­ния⁴⁹. На всех трех они име­ли один зуб и один глаз и обме­ни­ва­лись ими пооче­ред­но. Пер­сей овла­дел этим зубом и гла­зом и, когда те ста­ли про­сить его, чтобы он отдал похи­щен­ное, пообе­щал, если они ука­жут ему доро­гу, веду­щую к ним­фам. Эти ним­фы име­ли кры­ла­тые сан­да­лии и заплеч­ную сум­ку под назва­ни­ем κί­βισις; была у них и шап­ка⁵⁰.

Когда доче­ри Фор­ка при­ве­ли его к ним­фам, он отдал им глаз и зуб, а от нимф полу­чил то, ради чего ста­рал­ся к ним про­ник­нуть. Он надел на себя сум­ку, при­кре­пил сан­да­лии к лодыж­кам, а голо­ву покрыл шап­кой. Надев ее, он видел всех, кого хотел, дру­гие же его не виде­ли. Взяв от Гер­ме­са кри­вой сталь­ной меч, он поле­тел над оке­а­ном и застал сестер Гор­гон спя­щи­ми. Их зва­ли Сте­но, Эври­а­ла и Меду­са⁵¹. Един­ст­вен­ной смерт­ной сре­ди них была Меду­са: по этой при­чине и был Пер­сей послан, чтобы при­не­сти ее голо­ву. Голо­вы Гор­гон были покры­ты чешу­ей дра­ко­нов, у них были клы­ки такой же вели­чи­ны, как у каба­нов, мед­ные руки и золотые кры­лья, на кото­рых они лета­ли. Каж­дый, взгля­нув­ший на них, пре­вра­щал­ся в камень.

Подой­дя близ­ко к спя­щим сест­рам, Пер­сей, руку кото­ро­го направ­ля­ла боги­ня Афи­на, отвер­нул­ся и, глядя в мед­ный щит, где видел отра­же­ние Гор­го­ны, обез­гла­вил Меду­су. Как толь­ко голо­ва была сруб­ле­на, из Гор­го­ны выпрыг­нул кры­ла­тый конь Пегас и Хри­са­ор, отец Гери­о­на. Меду­са роди­ла их от бога Посей­до­на.

(3) Пер­сей, вло­жив в сум­ку голо­ву Меду­сы, дви­нул­ся в обрат­ный путь. Гор­го­ны, встав с ложа, кину­лись пре­сле­до­вать Пер­сея, но не смог­ли его увидеть, так как на нем была шап­ка-невидим­ка: она его скры­ва­ла. При­быв в Эфи­о­пию, где пра­вил царь Кефей, он увидел, что дочь это­го царя Анд­ро­меда выстав­ле­на на съе­де­ние мор­ско­му чудо­ви­щу⁵². При­чи­ной было, что Кас­си­о­пея, жена Кефея, всту­пи­ла в спор о кра­со­те с нере­ида­ми и хва­ли­лась тем, что она кра­си­вее всех на све­те. По этой-то при­чине и раз­гне­ва­лись нере­иды, а Посей­дон, гне­ва­ясь вме­сте с ними, наслал на эту зем­лю навод­не­ние и чудо­ви­ще. А бог Аммон вещал, что избав­ле­ние от бед­ст­вия насту­пит тогда, когда дочь Кас­си­о­пеи Анд­ро­меда будет отда­на на съе­де­ние чудо­ви­щу. Жите­ли Эфи­о­пии заста­ви­ли тогда Кефея сде­лать это, и он при­вя­зал свою дочь к ска­ле.

Увидев Анд­ро­меду, Пер­сей влю­бил­ся в нее и дал обе­ща­ние Кефею убить чудо­ви­ще, если спа­сен­ная Анд­ро­меда будет отда­на ему в жены. Полу­чив от Кефея клят­ву соблю­сти это усло­вие, Пер­сей всту­пил в поеди­нок с чудо­ви­щем, убил его и осво­бо­дил Анд­ро­меду. Когда Финей, кото­рый был бра­том Кефея, соста­вил про­тив Пер­сея заго­вор (Финей пер­вым был обру­чен с Анд­ро­медой), Пер­сей, узнав об этом, вынул голо­ву Гор­го­ны и всех заго­вор­щи­ков тот­час же пре­вра­тил в камень.

При­быв на ост­ров Сериф, Пер­сей застал мать вме­сте с Дик­ти­сом при­пав­шей к алта­рям богов в поис­ках убе­жи­ща от пре­сле­до­ва­ний Полидек­та. Тогда он вошел в цар­ские покои, где Полидект при­ни­мал сво­их дру­зей, и пока­зал им, отвер­нув­шись, голо­ву Гор­го­ны; и все они ока­ме­не­ли точ­но в таком же поло­же­нии, в кото­ром были, когда взгля­ну­ли на Гор­го­ну. Пер­сей сде­лал Дик­ти­са царем ост­ро­ва Сери­фа, а сан­да­лии, сум­ку и шап­ку отдал Гер­ме­су, голо­ву же Гор­го­ны — Афине. Гер­мес вер­нул полу­чен­ные от Пер­сея пред­ме­ты ним­фам, Афи­на же поме­сти­ла голо­ву Гор­го­ны посредине сво­его щита. Дру­гие сооб­ща­ют, что Гор­го­на была обез­глав­ле­на ради Афи­ны: она, гово­рят, хоте­ла состя­зать­ся с Афи­ной в кра­со­те.

(4) Пер­сей же вме­сте с Дана­ей и Анд­ро­медой поспе­шил в Аргос, чтобы повидать­ся с Акри­си­ем. Но тот, боясь полу­чен­но­го им преж­де пред­ска­за­ния, оста­вил Аргос и бежал в зем­лю Пеласгио­ти­ду. Когда Тев­та­мид, царь Лариссы, устро­ил гим­на­сти­че­ские состя­за­ния в честь умер­ше­го отца, туда при­был и Пер­сей, желая при­нять в них уча­стие. Во вре­мя состя­за­ний по пяти­бо­рью он мет­нул диск и попал в ногу Акри­сию, отче­го тот сра­зу же скон­чал­ся⁵³. Узнав об испол­не­нии про­ро­че­ства, Пер­сей похо­ро­нил Акри­сия за город­ской сте­ной и, сты­дясь вер­нуть­ся в Аргос, чтобы не стать царем стра­ны, кото­рой пра­вил скон­чав­ший­ся по его вине чело­век, при­был в Тиринф к Мега­пен­ту, сыну Прой­та, и поме­нял­ся с ним: он отдал ему Аргос, и Мега­пент стал пра­вить арги­вя­на­ми, Пер­сей же — Тирин­фом, укре­пив так­же Мидею и Мике­ны⁵⁴.

(5) От Анд­ро­меды у него роди­лись сыно­вья: еще до того, как он вер­нул­ся в Элла­ду, Перс, кото­ро­го он оста­вил у Кефея (как гово­рят, от него пошел род пер­сид­ских царей); в Мике­нах же — Алкей, Сфе­нел, Элей, Местор и Элек­три­он и еще дочь Гор­го­фо­на, на кото­рой женил­ся Пери­ер⁵⁵. От Алкея и Асти­да­мии, доче­ри Пелоп­са (или, как сооб­ща­ют неко­то­рые, от Лао­но­мы, доче­ри Гунея, или же, как гово­рят еще иные, от Гип­по­но­мы, доче­ри Мене­кея), родил­ся Амфи­т­ри­он и дочь Ана­к­со.

От Место­ра и Лисиди­ки, доче­ри Пелоп­са, роди­лась Гип­потоя. Ее похи­тил Посей­дон и, пере­не­ся ее на Эхи­над­ские ост­ро­ва⁵⁶, сошел­ся с ней. От это­го сою­за родил­ся Тафий, кото­рый коло­ни­зо­вал ост­ров Тафос⁵⁷ и назвал народ, оби­тав­ший там, теле­бо­я­ми⁵⁸, пото­му что ушел дале­ко от роди­ны. У Тафия родил­ся сын Пте­ре­лай, кото­ро­го Посей­дон сде­лал бес­смерт­ным, вырас­тив на его голо­ве один золо­той волос⁵⁹. У Пте­ре­лая роди­лись сыно­вья Хро­мий, Тиранн, Антиох, Хер­сида­мант, Местор, Эвер. Элек­три­он женил­ся на доче­ри Алкея Ана­к­со, и от это­го бра­ка роди­лись дочь Алк­ме­на⁶⁰ и сыно­вья Гор­го­фон, Фило­ном, Келе­ней, Амфи­мах, Лиси­ном, Хей­ро­мах, Анак­тор, Архе­лай⁶¹. Уже после них у него родил­ся побоч­ный сын Ликим­ний⁶² от фри­ги­ян­ки Мидеи.

От Сфе­не­ла и Никип­пы, доче­ри Пелоп­са, роди­лись Алки­ноя⁶³ и Меду­са, а позд­нее Эври­сфей, кото­рый и воца­рил­ся в Мике­нах. Когда дол­жен был родить­ся Геракл, Зевс объ­явил богам, что тот из потом­ков Пер­сея, кото­рый сей­час появит­ся на свет, воца­рит­ся над Мике­на­ми. Тогда Гера из рев­но­сти уго­во­ри­ла боги­ню Эйли­тию задер­жать роды у Алк­ме­ны⁶⁴ и сде­лать так, чтобы сын Сфе­не­ла Эври­сфей появил­ся на свет семи­ме­сяч­ным.

(6) Когда Элек­три­он был царем Микен, при­шли сыно­вья Пте­ре­лая вме­сте с тафий­ца­ми⁶⁵ и ста­ли тре­бо­вать воз­вра­ще­ния уде­ла, при­над­ле­жав­ше­го Место­ру, деду Тафия с мате­рин­ской сто­ро­ны⁶⁶. Когда же Элек­три­он отка­зал­ся это сде­лать, те ста­ли уго­нять его коров. Сыно­вья Элек­три­о­на пыта­лись обо­ро­нять­ся, и тогда их вызва­ли на бой, в кото­ром про­тив­ни­ки пере­би­ли друг дру­га. Из сыно­вей Элек­три­о­на уце­лел толь­ко один Ликим­ний, кото­рый был тогда еще очень юным, а из сыно­вей Пте­ре­лая — Эвер, кото­рый сто­ял на стра­же у кораб­лей.

Те из тафий­цев, кото­рые смог­ли убе­жать, отплы­ли, захва­тив угнан­ный скот, и пере­да­ли его царю элей­цев Полик­се­ну, но Амфи­т­ри­он выку­пил скот и при­гнал его обрат­но в Мике­ны. А Элек­три­он, желая ото­мстить за гибель сво­их сыно­вей, пере­дал прав­ле­ние, а так­же свою дочь Алк­ме­ну Амфи­т­ри­о­ну и, взяв с послед­не­го клят­ву, что он оста­вит Алк­ме­ну до его воз­вра­ще­ния девуш­кой⁶⁷, решил отпра­вить­ся в поход на теле­бо­ев. Во вре­мя пере­да­чи ста­да, когда одна из коров отби­лась и ста­ла убе­гать, Амфи­т­ри­он мет­нул в нее дуби­ну, кото­рую дер­жал в руке; дуби­на от рогов коро­вы рико­ше­том попа­ла в голо­ву Элек­три­о­ну и уби­ла его напо­вал⁶⁸.

Вос­поль­зо­вав­шись этим пред­ло­гом, Сфе­нел изгнал Амфи­т­ри­о­на из Арго­лиды и сам захва­тил власть над Мике­на­ми и Тирин­фом. Мидею же он пере­дал сыно­вьям Пелоп­са Атрею и Фие­сту. Амфи­т­ри­он вме­сте с Алк­ме­ной и Ликим­ни­ем при­был в Фивы и был очи­щен от сквер­ны царем Кре­он­том⁶⁹. Свою сест­ру Пери­меду он выдал замуж за Ликим­ния. Когда Алк­ме­на ска­за­ла, что вый­дет замуж за того⁷⁰, кто ото­мстит за смерть ее бра­тьев, Амфи­т­ри­он пообе­щал ей отпра­вить­ся про­тив теле­бо­ев и стал при­зы­вать Кре­он­та при­нять уча­стие в похо­де. Кре­онт обе­щал отпра­вить­ся в поход, если Амфи­т­ри­он осво­бо­дит Кад­мею от чудо­вищ­ной лиси­цы, кото­рая опу­сто­ша­ла Кад­мею⁷¹. Было пред­опре­де­ле­но судь­бой, что никто⁷², высту­пив­ший про­тив нее, не смо­жет ее настиг­нуть. (7) Так как стра­на тер­пе­ла страш­ное бед­ст­вие, фиван­цы ока­за­лись вынуж­ден­ны­ми отда­вать каж­дый месяц одно­го из фиван­ских юно­шей лиси­це на съе­де­ние: она пожра­ла бы мно­же­ство людей, если бы это не было сде­ла­но.

Оста­вив Фивы, Амфи­т­ри­он при­был в Афи­ны и стал уго­ва­ри­вать Кефа­ла, сына Деионея, выпу­стить про­тив лиси­цы соба­ку, кото­рую Про­к­рида при­вез­ла с Кри­та, взяв ее у Мино­са⁷³. За это Кефал дол­жен был полу­чить часть добы­чи, кото­рая будет захва­че­на у теле­бо­ев. Судь­бой было пред­опре­де­ле­но и то, что соба­ка эта настигнет любую добы­чу, кото­рую станет пре­сле­до­вать. Но когда она кину­лась дого­нять лиси­цу, Зевс пре­вра­тил обе­их в камень.

Амфи­т­ри­он же, имея в каче­стве союз­ни­ков Кефа­ла из Тори­ка, что в Атти­ке, Пано­пея из Фокиды, Элея, сына Пер­сея, из аргос­ско­го Гело­са, Кре­он­та из Фив, стал опу­сто­шать ост­ро­ва тафий­цев. Пока Пте­ре­лай был жив, он не мог захва­тить Тафос. Но когда дочь Пте­ре­лая Коме­то, влю­бив­шись в Амфи­т­ри­о­на, вырва­ла у отца на голо­ве золо­той волос и Пте­ре­лай умер⁷⁴, Амфи­т­ри­он поко­рил все ост­ро­ва. Убив Коме­то и захва­тив добы­чу, он отплыл в Фивы⁷⁵, ост­ро­ва же отдал Элею и Кефа­лу. Послед­ние там посе­ли­лись, осно­вав горо­да, назван­ные их име­на­ми.

(8) Еще до того, как Амфи­т­ри­он при­был в Фивы, Зевс, при­няв его облик, при­шел ночью (пре­вра­тив одну ночь в три) к Алк­мене и разде­лил с ней ложе⁷⁶, рас­ска­зав при этом все, что про­изо­шло с теле­бо­я­ми. Амфи­т­ри­он же, при­быв к жене, заме­тил, что его жена не про­яв­ля­ет к нему пыл­кой люб­ви, и спро­сил ее о при­чине это­го. Та отве­ти­ла, что он уже разде­лял с ней ложе, при­дя про­шлой ночью, и тогда Амфи­т­ри­он, обра­тив­шись к Тире­сию, узнал о бли­зо­сти Зев­са с Алк­ме­ной.

Алк­ме­на же роди­ла двух сыно­вей: Зев­су она роди­ла Герак­ла, кото­рый был стар­ше на одну ночь, Амфи­т­ри­о­ну же Ифик­ла⁷⁷. Когда маль­чи­ку Герак­лу было восемь меся­цев, Гера при­сла­ла двух огром­ных змей к его ложу, желая погу­бить дитя. Алк­ме­на ста­ла гром­ко звать Амфи­т­ри­о­на на помощь. Но Геракл, под­няв­шись с ложа, заду­шил змей обе­и­ми рука­ми⁷⁸. Фере­кид же сооб­ща­ет, что сам Амфи­т­ри­он, желая узнать, кото­рый из маль­чи­ков явля­ет­ся его сыном, впу­стил в их постель этих змей: когда Ификл убе­жал, а Геракл всту­пил с ними в борь­бу, Амфи­т­ри­он таким обра­зом узнал, что Ификл его сын.

(9) Геракл учил­ся управ­лять колес­ни­цей у Амфи­т­ри­о­на, борь­бе — у Авто­ли­ка, стрель­бе из лука — у Эври­та, сра­жать­ся в пол­ном воору­же­нии — у Касто­ра, пению и игре на кифа­ре — у Лина⁷⁹. Лин, брат Орфея, стал фиван­цем, пере­се­лив­шись в Фивы. Он погиб от уда­ра кифа­рой, кото­рый нанес ему Геракл, раз­гне­вав­ший­ся на Лина за то, что тот побил его. Когда же неко­то­рые при­влек­ли Герак­ла к суду по обви­не­нию в убий­стве, он про­чел перед судом закон Рада­ман­та, гла­сив­ший, что, кто отве­тит уда­ром на неспра­вед­ли­вый удар, не под­ле­жит нака­за­нию, и был таким обра­зом осво­бож­ден от ответ­ст­вен­но­сти.

Амфи­т­ри­он из бояз­ни, как бы Геракл не учи­нил вновь что-либо подоб­ное, послал его к пас­ту­хам, охра­няв­шим ста­до быков, и там он рос, выде­ля­ясь сре­ди всех необык­но­вен­ным ростом и силой⁸⁰. С пер­во­го взгляда мож­но было ска­зать о нем, что он сын само­го Зев­са. Ростом он был в четы­ре лок­тя, гла­за свер­ка­ли огнем. Он все­гда попа­дал в цель, стре­лял ли он из лука или метал дро­тик. Восем­на­дца­ти лет, все еще оста­ва­ясь сре­ди пас­ту­хов, он убил Кифе­рон­ско­го льва. Этот лев, устрем­ля­ясь с вер­шин Кифе­ро­на, пожи­рал коров Амфи­т­ри­о­на и Тес­пия⁸¹. (10) Послед­ний был царем в горо­де Тес­пии, и Геракл при­шел к нему, чтобы отсюда вести охоту на льва. Тес­пий радуш­но при­ни­мал Герак­ла в тече­ние пяти­де­ся­ти дней, и каж­дую ночь, перед тем как Геракл дол­жен был вый­ти на охоту, посы­лал к нему на ложе одну из сво­их доче­рей (а все­го их было у Тес­пия пять­де­сят). Этих доче­рей роди­ла Тес­пию Мега­меда, дочь Арнея. Тес­пий хотел, чтобы каж­дая из них роди­ла ребен­ка от Герак­ла. Геракл же, пола­гая, что с ним каж­дую ночь спит одна и та же, сошел­ся таким обра­зом со все­ми⁸². Убив льва, он надел на себя его шку­ру, а пастью поль­зо­вал­ся как шле­мом.

(11) Когда он шел уже обрат­но, закон­чив охоту, ему на пути повстре­ча­лись послан­ные Эрги­ном гла­ша­таи, кото­рые долж­ны были полу­чить с фиван­цев дань. Пла­ти­ли же фиван­цы дань Эрги­ну по сле­дую­щей при­чине. Воз­ни­чий Мене­кея по име­ни Пери­ер ранил кам­нем Кли­ме­на, царя миний­цев, в Онхе­сте на свя­щен­ном участ­ке хра­ма Посей­до­на. Когда Кли­мен едва живым был при­не­сен в Орхо­мен, он, уми­рая, попро­сил сво­его сына Эрги­на ото­мстить за его смерть. Эргин отпра­вил­ся похо­дом про­тив Фив и, пере­бив нема­лое чис­ло людей⁸³, заклю­чил с фиван­ца­ми под­креп­лен­ный клят­вен­но мир на том усло­вии, чтобы фиван­цы в тече­ние два­дца­ти лет пла­ти­ли ему дань — каж­дый год сто коров. С гла­ша­та­я­ми, направ­ляв­ши­ми­ся в Фивы как раз за полу­че­ни­ем этой дани, и встре­тил­ся Геракл. Он жесто­ко с ними рас­пра­вил­ся: отру­бил им носы, уши и руки, пове­сил все это им на шею⁸⁴ и при­ка­зал при­не­сти как дань Эрги­ну и миний­цам.

Раз­гне­ван­ный Эргин дви­нул­ся похо­дом на Фивы. Геракл, полу­чив доспе­хи у Афи­ны и встав во гла­ве вой­ска, убил Эрги­на, обра­тил миний­цев в бег­ство и заста­вил их пла­тить дань в двой­ном раз­ме­ре. Слу­чи­лось же так, что погиб в этой войне и Амфи­т­ри­он, отваж­но сра­жав­ший­ся рядом с Герак­лом. Геракл полу­чил от Кре­он­та в награ­ду за доб­лесть его стар­шую дочь Мега­ру, кото­рая роди­ла ему тро­их сыно­вей — Тери­ма­ха, Кре­он­ти­а­да, Деи­ко­он­та⁸⁵. Свою млад­шую дочь Кре­онт отдал замуж за Ифик­ла, у кото­ро­го уже в это вре­мя был сын Иолай от Авто­меду­сы, доче­ри Алка­тоя⁸⁶. На Алк­мене же после смер­ти Амфи­т­ри­о­на женил­ся сын Зев­са Рада­мант, кото­рый, будучи изгнан с роди­ны, посе­лил­ся в Ока­лее в Бео­тии⁸⁷. Научив­шись у Эври­та искус­ству стрель­бы из лука, Геракл полу­чил от Гер­ме­са меч, от Апол­ло­на — лук и стре­лы, от Гефе­ста — золо­той пан­цирь, от Афи­ны — плащ; дуби­ну же он сам выру­бил себе в Немей­ском лесу⁸⁸.

(12) После сра­же­ния с миний­ца­ми слу­чи­лось так, что Геракл был вверг­нут рев­ни­вой Герой в безу­мие и кинул в огонь соб­ст­вен­ных детей, кото­рых ему роди­ла Мега­ра, вме­сте с дву­мя сыно­вья­ми Ифик­ла. Осудив себя за это на изгна­ние, он был очи­щен от сквер­ны Тес­пи­ем. После это­го он при­был в Дель­фы и стал спра­ши­вать у бога, где ему посе­лить­ся. Пифия впер­вые тогда назва­ла Герак­ла его име­нем (преж­де он назы­вал­ся Алкидом⁸⁹) и пове­ле­ла ему посе­лить­ся в Тирин­фе, слу­жить в тече­ние две­на­дца­ти лет Эври­сфею и совер­шить десять подви­гов⁹⁰, кото­рые ему будут пред­пи­са­ны. Таким обра­зом, ска­за­ла она, совер­шив эти подви­ги, он станет бес­смерт­ным.

V. (1) Выслу­шав это, Геракл отпра­вил­ся в Тиринф и стал выпол­нять все, что при­ка­зы­вал ему Эври­сфей. Преж­де все­го он полу­чил при­каз при­не­сти шку­ру Немей­ско­го льва⁹¹. Зверь этот, рож­ден­ный Тифо­ном, был неуяз­вим. Отпра­вив­шись на это­го льва, Геракл при­был в Клео­ны и был там радуш­но при­нят бед­ным чело­ве­ком по име­ни Молорх⁹². Когда Молорх захо­тел зако­лоть в жерт­ву богам жерт­вен­ное живот­ное, Геракл велел ему подо­ждать трид­цать дней; если он воз­вра­тит­ся с охоты цел и невредим, то жерт­ву надо будет при­не­сти Зев­су Спа­си­те­лю, если же он погибнет, то ему само­му как герою.

При­быв в Немею, Геракл отыс­кал льва и выст­ре­лил в него из лука. Увидев, что лев неуяз­вим, он под­нял дуби­ну и стал его пре­сле­до­вать. Зверь убе­жал в пеще­ру, из кото­рой было два выхо­да. Тогда Геракл зава­лил кам­ня­ми один из выхо­дов и, про­ник­нув в пеще­ру через вто­рой, настиг льва. Ухва­тив его рукою за гор­ло, он заду­шил его и, взва­лив на пле­чи, понес в Мике­ны⁹³. Молор­ха он застал в самый послед­ний день соби­рав­шим­ся при­не­сти ему жерт­ву как погиб­ше­му. При­не­ся жерт­ву Зев­су Спа­си­те­лю, Геракл при­нес льва в Мике­ны.

Эври­сфей в стра­хе перед доб­ле­стью героя запре­тил Герак­лу впредь захо­дить в город и при­ка­зал ему пока­зы­вать добы­чу, поло­жив ее перед город­ски­ми ворота­ми. Гово­рят так­же, что он из стра­ха соорудил себе под зем­лей мед­ную боч­ку, чтобы в ней пря­тать­ся, и отда­вал Герак­лу при­ка­зы на совер­ше­ние подви­гов, посы­лая в каче­стве гла­ша­тая Копрея⁹⁴, сына Пелоп­са из Элиды. Копрей после убий­ства Ифи­та был вынуж­ден бежать в Мике­ны и, очи­щен­ный Эври­сфе­ем от сквер­ны, посе­лил­ся там.

(2) Вто­рым подви­гом Эври­сфей назна­чил Герак­лу убить Лер­ней­скую гид­ру⁹⁵. Эта гид­ра, вырос­шая в болотах Лер­ны, ходи­ла на рав­ни­ну, похи­щая скот и опу­сто­шая окрест­ные зем­ли. У нее было огром­ное туло­ви­ще и девять голов, из кото­рых восемь были смерт­ны­ми, а сред­няя, девя­тая, — бес­смерт­ной. Взой­дя на колес­ни­цу, воз­ни­чим кото­рой был Иолай, Геракл при­был в Лер­ну. Там он поста­вил лоша­дей и нашел гид­ру где-то на хол­ме у источ­ни­ка Ами­мо­ны: там нахо­ди­лось лого­ви­ще гид­ры. Метая в нее горя­щие стре­лы, Геракл заста­вил ее вый­ти и после упор­ной борь­бы схва­тил ее. Она повис­ла на нем, обвив­шись вокруг одной ноги. Геракл, сби­вая дуби­ной ее голо­вы, ниче­го не мог с ней сде­лать: вме­сто каж­дой сби­той голо­вы вырас­та­ли немед­лен­но две. На помощь гид­ре выполз огром­ный рак, уку­сив­ший Герак­ла за ногу⁹⁶. Поэто­му Геракл, убив рака, и сам позвал на помощь Иолая. Тот зажег часть близ­ле­жа­щей рощи и стал при­жи­гать горя­щи­ми голов­ня­ми осно­ва­ния голов гид­ры, не давая им вырас­тать. Таким спо­со­бом Геракл одо­лел воз­рож­даю­щи­е­ся голо­вы гид­ры, и сру­бив, нако­нец, бес­смерт­ную голо­ву, зарыл ее в зем­лю и нава­лил на это место тяже­лый камень: место это нахо­дит­ся у доро­ги, веду­щей через Лер­ну на Эле­унт. Раз­ру­бив тело гид­ры, Геракл обмак­нул в ее желчь свои стре­лы.

Эври­сфей же заявил, что этот подвиг нель­зя вклю­чить в чис­ло деся­ти, кото­рые он дол­жен был совер­шить, ибо Геракл одо­лел гид­ру не один, а с помо­щью Иолая.

(3) Третьим подви­гом Эври­сфей назна­чил Герак­лу при­не­сти живой в Мике­ны Кери­ней­скую лань. Оби­та­ла эта лань в Ойное: была она золо­то­ро­гой и при­над­ле­жа­ла богине Арте­ми­де⁹⁷. Поэто­му Геракл, не желая ее пора­нить или убить, пре­сле­до­вал ее целый год, пока пре­сле­ду­е­мое живот­ное, изне­мо­гая от уста­ло­сти, не взбе­жа­ло на гору, так назы­вае­мый Арте­ми­сий⁹⁸, и оттуда спу­сти­лось к реке Ладо­ну⁹⁹. Когда лань уже была гото­ва пере­пра­вить­ся через реку, Геракл захва­тил ее, ранив выст­ре­лом из лука. Взва­лив ее на пле­чи, Геракл со сво­ей ношей поспе­шил через Арка­дию. Арте­ми­да вме­сте с Апол­ло­ном встре­ти­лась ему на пути и, отби­рая лань, ста­ла бра­нить его за то, что он убил посвя­щен­ное ей живот­ное. Геракл же сослал­ся на необ­хо­ди­мость, гово­ря, что винов­ни­ком все­му явля­ет­ся Эври­сфей. Смяг­чив гнев боги­ни, Геракл при­нес живот­ное еще живым в Мике­ны.

(4) Чет­вер­тым подви­гом Эври­сфей назна­чил ему при­не­сти живым Эри­манф­ско­го веп­ря¹⁰⁰. Этот зверь опу­сто­шал окрест­но­сти горо­да Псо­фиды¹⁰¹, устрем­ля­ясь с горы, кото­рая назы­ва­ет­ся Эри­манф. Про­хо­дя через Фолою, Геракл был радуш­но при­нят кен­тав­ром Фолом, сыном Силе­на и ним­фы Мелии. Фол стал уго­щать Герак­ла жаре­ным мясом, сам же он ел сырое. Когда Геракл попро­сил вина, Фол отве­тил, что боит­ся открыть общую, при­над­ле­жав­шую всем кен­тав­рам боч­ку¹⁰². Тогда Геракл посо­ве­то­вал ему быть сме­лее и сам открыл эту боч­ку. Вско­ре при­вле­чен­ные запа­хом вина кен­тав­ры сбе­жа­лись к пеще­ре Фола, схва­тив, кто огром­ный камень, кто целую сос­ну. Пер­вы­ми попы­та­лись про­рвать­ся в пеще­ру кен­тав­ры Анхий и Агрий, но Геракл, метая в них горя­щие голов­ни, отра­зил их. В осталь­ных же он стал стре­лять из лука, пре­сле­дуя их вплоть до Малеи. Оттуда кен­тав­ры сбе­жа­лись к Хиро­ну, кото­рый, будучи изгнан лапи­фа­ми с горы Пели­о­на, посе­лил­ся вбли­зи Малеи. Целясь из лука в кен­тав­ров, стол­пив­ших­ся вокруг Хиро­на, Геракл выпу­стил стре­лу, но она, прон­зив пле­чо кен­тав­ра Эла­та, засе­ла в колене Хиро­на. Глу­бо­ко огор­чен­ный этим, Геракл под­бе­жал и, выта­щив стре­лу, при­ло­жил к ране лекар­ство, кото­рое дал ему Хирон. Но рана была неиз­ле­чи­мой, и кен­тавр уда­лил­ся в пеще­ру, желая там уме­реть. Одна­ко уме­реть он не мог, так как был бес­смер­тен: тогда Про­ме­тей пред­ло­жил себя Зев­су в обмен, тот сде­лал его бес­смерт­ным, а Хирон скон­чал­ся. Осталь­ные кен­тав­ры раз­бе­жа­лись в раз­ные сто­ро­ны: неко­то­рые укры­лись на горе Малее, Эври­ти­он бежал в Фолою, Несс к реке Эве­ну. Осталь­ных взял в Элев­син под свое покро­ви­тель­ство бог Посей­дон и скрыл в горе.

Вер­нув­шись в Фолою, Геракл нашел и Фола погиб­шим вме­сте со мно­ги­ми дру­ги­ми… Фол, выта­щив из тру­па стре­лу, стал удив­лять­ся, как такой малень­кий пред­мет мог погу­бить таких огром­ных кен­тав­ров. Но стре­ла выскольз­ну­ла у него из рук, упа­ла на ногу и рани­ла его, отче­го он немед­лен­но скон­чал­ся. Похо­ро­нив Фола, Геракл отпра­вил­ся на охоту за веп­рем и, отыс­кав его в чаще, с кри­ком пре­сле­до­вал, заго­няя в глу­бо­кий снег. Загнан­но­го зве­ря он свя­зал и при­нес в Мике­ны.

(5) Пятым подви­гом Эври­сфей назна­чил ему убрать в тече­ние одно­го дня весь навоз, нако­пив­ший­ся в скот­ном дво­ре Авгия¹⁰³. Авгий был царем Элиды и был, как гово­рят одни, сыном Гелиоса, по утвер­жде­нию дру­гих, — сыном Посей­до­на, а по иным, — Фор­бан­та и вла­дел огром­ны­ми ста­да­ми. При­дя к Авгию, Геракл, ниче­го не гово­ря о при­ка­зе Эври­сфея, заявил, что он за один день убе­рет весь навоз из скот­но­го дво­ра, если полу­чит за это деся­тую часть все­го скота. Авгий, не веря, что это воз­мож­но, согла­сил­ся. При­звав в свиде­те­ли сына Авгия Филея, Геракл разо­брал сте­ну скот­но­го дво­ра и, отведя кана­лом воды теку­щих побли­зо­сти рек Алфея и Пенея, пустил их в скот­ный двор, выпус­кая воды через про­ти­во­по­лож­ный выход. Но когда Авгий узнал, что все это совер­ше­но по при­ка­зу Эври­сфея, он не отдал услов­лен­ной пла­ты и стал утвер­ждать, что вооб­ще ниче­го не обе­щал в каче­стве пла­ты за этот труд, доба­вив, что он даже готов судить­ся по это­му пово­ду. Когда судьи уже усе­лись, вызван­ный Герак­лом Филей, высту­пив в каче­стве свиде­те­ля, изоб­ли­чил сво­его отца в том, что тот дей­ст­ви­тель­но согла­шал­ся отдать Герак­лу услов­лен­ную пла­ту. Но еще не успе­ли судьи подать свой голос, как раз­гне­ван­ный Авгий потре­бо­вал, чтобы Филей и Геракл уби­ра­лись из Элиды. Филей уда­лил­ся на Дули­хий и посе­лил­ся там¹⁰⁴, Геракл же отпра­вил­ся в Олен к Декса­ме­ну¹⁰⁵ и застал его в то самое вре­мя, когда Декса­мен ока­зал­ся вынуж­ден выдать свою дочь Мне­си­ма­ху за кен­тав­ра Эври­ти­о­на. Декса­мен при­звал Герак­ла на помощь, и тот убил кен­тав­ра Эври­ти­о­на, при­шед­ше­го за сво­ей неве­стой. Эври­сфей и этот подвиг не при­чис­лил к чис­лу деся­ти, кото­рые дол­жен был совер­шить Геракл, утвер­ждая, что тот совер­шил его за пла­ту.

(6) Шестым подви­гом Эври­сфей назна­чил Герак­лу про­гнать Стим­фа­лий­ских птиц¹⁰⁶. В обла­сти горо­да Стим­фа­ла в Арка­дии нахо­ди­лось боло­то, назы­вав­ше­е­ся Стим­фа­лий­ским, окру­жен­ное густым лесом. В этот лес сле­та­лось бес­чис­лен­ное мно­же­ство птиц, спа­са­ясь от вол­ков. Когда Геракл ока­зал­ся в затруд­не­нии, не зная, как выгнать птиц из это­го леса, Афи­на дала ему мед­ные погре­муш­ки, полу­чен­ные ею от Гефе­ста. Геракл, сев под горой, рас­по­ло­жен­ной побли­зо­сти от болота, стал уда­рять в эти погре­муш­ки и напу­гал птиц, кото­рые не выно­си­ли шума и в стра­хе взле­та­ли. Дей­ст­вуя таким спо­со­бом, Геракл их всех пере­стре­лял.

(7) Седь­мым подви­гом Эври­сфей назна­чил ему при­ве­сти Крит­ско­го быка¹⁰⁷. Об этом быке Аку­си­лай сооб­ща­ет, что это тот самый бык, кото­рый пере­вез ним­фу Евро­пу для Зев­са. Дру­гие же — что это­го быка Посей­дон выслал из моря, когда Минос пообе­щал при­не­сти в жерт­ву Посей­до­ну то, что появит­ся из моря. Гово­рят так­же, что Минос, пора­жен­ный кра­сотой быка, ото­слал его на паст­би­ще, а в жерт­ву Посей­до­ну при­нес дру­го­го и что раз­гне­ван­ный этим Посей­дон разъ­ярил быка¹⁰⁸.

При­быв на Крит, Геракл стал про­сить Мино­са отдать ему быка, и Минос раз­ре­шил Герак­лу взять его, если он его одо­ле­ет. Одолев быка, Геракл доста­вил его Эври­сфею, пока­зал ему и затем отпу­стил на сво­бо­ду. Бык пере­сек область Спар­ты и всю Арка­дию, затем, перей­дя Истм, при­был в Атти­ку к Мара­фо­ну и стал опу­сто­шать поля мест­ных жите­лей¹⁰⁹.

(8) Вось­мым подви­гом Эври­сфей назна­чил Герак­лу при­ве­сти в Мике­ны кобы­лиц, при­над­ле­жав­ших фра­кий­цу Дио­меду¹¹⁰. Это был сын Аре­са и Кире­ны, кото­рый цар­ст­во­вал над бисто­на­ми, весь­ма воин­ст­вен­ным фра­кий­ским пле­ме­нем. Кобы­ли­цы его пита­лись чело­ве­че­ским мясом. При­плыв туда с теми, кто доб­ро­воль­но согла­сил­ся его сопро­вож­дать, Геракл одо­лел охра­няв­ших стой­ла и погнал кобы­лиц к морю. Так как бисто­ны с ору­жи­ем в руках сбе­жа­лись, чтобы ото­брать коней, Геракл велел сто­ро­жить их сво­е­му воз­люб­лен­но­му Абде­ру, кото­рый был сыном Гер­ме­са и про­ис­хо­дил из Лок­риды Опунт­ской. Но кобы­ли­цы уби­ли его, рас­тер­зав на части.

Геракл сра­зил­ся с бисто­на­ми, убил Дио­меда и обра­тил осталь­ных в бег­ство. У моги­лы погиб­ше­го Абде­ра он осно­вал город Абде­ры¹¹¹, а лоша­дей при­гнал и пере­дал Эври­сфею. После того как Эври­сфей их отпу­стил, они при­шли к горе, назы­ваю­щей­ся Олим­пом, и были там рас­тер­за­ны дики­ми зве­ря­ми.

(9) Девя­тым подви­гом Эври­сфей назна­чил Герак­лу при­не­сти ему пояс Иппо­ли­ты¹¹². Она была цари­цей ама­зо­нок, кото­рые оби­та­ли на бере­гах реки Тер­мо­дон­та. Это было воин­ст­вен­ное пле­мя, вед­шее муж­ской образ жиз­ни. Когда им при­хо­ди­лось схо­дить­ся с муж­чи­на­ми и рожать, они вскарм­ли­ва­ли толь­ко дево­чек и сдав­ли­ва­ли им пра­вую грудь, чтобы она не меша­ла им метать дро­тик, а левую остав­ля­ли, чтобы вскарм­ли­вать детей. Иппо­ли­та обла­да­ла поя­сом, при­над­ле­жав­шим Аре­су: этот пояс был зна­ком того, что она явля­лась глав­ной сре­ди всех ама­зо­нок. Геракл и был послан за этим поя­сом, пото­му что им хоте­ла обла­дать дочь Эври­сфея Адме­та¹¹³.

Взяв себе в спут­ни­ки поже­лав­ших отпра­вить­ся с ним, Геракл сна­рядил один корабль и отплыл. В пути он при­ча­лил к ост­ро­ву Паро­су, на кото­ром жили сыно­вья Мино­са Эври­медонт, Хрис, Нефа­ли­он и Фило­лай. Здесь двое из чис­ла вышед­ших на берег спут­ни­ков Герак­ла погиб­ли от руки сыно­вей Мино­са. Раз­гне­ван­ный Геракл одних тут же пере­бил, осталь­ных же окру­жил и стал оса­ждать, пока они не при­сла­ли послов, пред­ла­гая, чтобы он вме­сто погиб­ших спут­ни­ков взял дво­их из чис­ла оса­жден­ных, кого толь­ко захо­чет. Тогда Геракл снял оса­ду, и, взяв с собой Алкея и Сфе­не­ла, вну­ков Мино­са, сыно­вей Анд­ро­гея, при­был в Мисию к Лику, сыну Дас­ки­ла, и был там радуш­но при­нят…¹¹⁴ В то вре­мя как там про­ис­хо­ди­ла борь­ба с царем беб­ри­ков, Геракл помог Лику и мно­гих пере­бил: в их чис­ле был царь Мигдон, брат Ами­ка. Отде­лив от государ­ства беб­ри­ков часть зем­ли, Геракл отдал ее Лику, и тот всю эту зем­лю назвал Герак­ле­ей.

Отсюда он при­плыл в гавань горо­да Темис­ки­ры. Здесь яви­лась к нему Иппо­ли­та, спро­си­ла, зачем он при­был, и обе­ща­ла отдать пояс. Но боги­ня Гера, при­няв облик одной из ама­зо­нок, при­бе­жа­ла к ним и закри­ча­ла: «Цари­цу насиль­но уво­зят при­ехав­шие чуже­стран­цы!» Ама­зон­ки в пол­ном воору­же­нии поска­ка­ли на конях к кораб­лю. Когда Геракл увидел их воору­жен­ны­ми, он решил, что это про­изо­шло в резуль­та­те ковар­но­го замыс­ла, и, убив Иппо­ли­ту, завла­дел ее поя­сом. После сра­же­ния с осталь­ны­ми ама­зон­ка­ми Геракл отплыл и при­ча­лил к Трое.

Слу­чи­лось тогда, что город этот постиг­ло несча­стье, кото­рое было след­ст­ви­ем гне­ва богов Апол­ло­на и Посей­до­на. Эти боги, желая испы­тать нече­стие Лао­медон­та, упо­до­би­лись людям и наня­лись за пла­ту окру­жить сте­на­ми Пер­гам. Но когда они постро­и­ли сте­ны, Лао­медонт им пла­ты не отдал¹¹⁵. За это Апол­лон наслал на Трою чуму, а Посей­дон — мор­ское чудо­ви­ще, при­но­си­мое при­ли­вом и похи­щав­шее всех встре­чав­ших­ся на рав­нине людей¹¹⁶. Когда было полу­че­но пред­ска­за­ние, что избав­ле­ние от бед­ст­вий насту­пит толь­ко после того, как Лао­медонт отдаст свою дочь Геси­о­ну на съе­де­ние чудо­ви­щу, он при­вя­зал ее к при­бреж­ным ска­лам. Геракл, увидев девуш­ку выстав­лен­ной на съе­де­ние, заявил, что спа­сет ее, если Лао­медонт отдаст ему коней, полу­чен­ных от Зев­са в каче­стве выку­па за похи­щен­но­го Гани­меда¹¹⁷. Лао­медонт обе­щал отдать, и тогда Геракл убил чудо­ви­ще и спас Геси­о­ну. Но Лао­медонт не поже­лал отдать услов­лен­ную пла­ту¹¹⁸, и Геракл, при­гро­зив, что отпра­вит­ся на Трою вой­ной, отплыл из-под Трои. Он при­ча­лил к горо­ду Айну, где его радуш­но при­нял царь Пол­тис. Отплы­вая, на бере­гу Айнии он за дер­зость выст­ре­лом из лука убил Сар­пе­до­на, кото­рый был сыном Посей­до­на и бра­том Пол­ти­са.

При­ча­лив к ост­ро­ву Фасо­су и поко­рив жив­ших там фра­кий­цев, он пре­до­ста­вил этот ост­ров для засе­ле­ния сыно­вьям Анд­ро­гея. Отпра­вив­шись из-под Фасо­са к Тороне, он вызвал там на еди­но­бор­ство Поли­го­на и Теле­го­на, сыно­вей Про­тея¹¹⁹ и вну­ков Посей­до­на, и убил их в поедин­ке. При­ве­зя пояс в Мике­ны, он отдал его Эври­сфею.

(10) Деся­тым подви­гом Эври­сфей назна­чил ему при­ве­сти коров Гери­о­на из Эри­теи¹²⁰. Эри­тея была ост­ров, рас­по­ло­жен­ный вбли­зи оке­а­на: ныне этот ост­ров назы­ва­ет­ся Гадей­ра¹²¹. На этом ост­ро­ве оби­тал Гери­он, сын Хри­са­ора и Кал­ли­рои, доче­ри Оке­а­на. Он обла­дал телом, срос­шим­ся из трех чело­ве­че­ских тел, соеди­нен­ных меж­ду собой до поя­са, но разде­ляв­ших­ся от под­ре­бе­рья и бедер. Ему при­над­ле­жа­ли крас­ные коро­вы, кото­рых пас Эври­ти­он, а сто­ро­жил дву­гла­вый пес Ортр¹²², порож­ден­ный Ехид­ной и Тифо­ном.

Отпра­вив­шись за коро­ва­ми Гери­о­на, Геракл про­шел через мно­гие сте­пи Евро­пы¹²³ и при­шел в Ливию. При­дя в Тар­тесс, он поста­вил там памят­ные зна­ки о сво­ем похо­де на гра­ни­цах Евро­пы и Ливии — две оди­на­ко­вые камен­ные сте­лы¹²⁴.

Обжи­гае­мый луча­ми солн­ца во вре­мя похо­да, Геракл напра­вил свой лук про­тив бога Гелиоса, и тот, пора­жен­ный его муже­ст­вом, дал ему золо­той кубок, в кото­ром Геракл и пере­сек Оке­ан¹²⁵. При­быв в Эри­тею, Геракл рас­по­ло­жил­ся для ноч­ле­га на горе Абан­те. Соба­ка, учу­яв его, кину­лась к нему, но Геракл отра­зил ее дуби­ной и убил пас­ту­ха Эври­ти­о­на, при­бе­жав­ше­го ей на помощь.

Менет, кото­рый пас там коров Аида, рас­ска­зал о слу­чив­шем­ся Гери­о­ну, и тот, застав Герак­ла на бере­гу реки Анте­мун­та уго­ня­ю­щим коров, всту­пил с ним в борь­бу, но Геракл убил его, застре­лив из лука. После это­го он загнал коров в кубок и, пере­плыв в Тар­тесс, вер­нул кубок Гелио­су.

Затем он пере­сек Абде­рию¹²⁶ и при­был в Лигу­рию, где сыно­вья Посей­до­на Иале­бион и Дер­кин попы­та­лись ото­брать у него коров¹²⁷. Убив их, Геракл дви­нул­ся через Тирре­нию. В обла­сти Регия один бык отбил­ся от ста­да, кинул­ся в море и пере­плыл в Сици­лию, пере­шел через близ­ле­жа­щую зем­лю (кото­рая по его име­ни назва­на Ита­ли­ей, ибо тиррен­цы назы­ва­ют быка сло­вом «ита­лос»)¹²⁸. Затем он вышел в доли­ну Эри­ка, кото­рый цар­ст­во­вал над эли­ма­ми. Эрик этот был сыном Посей­до­на, и он загнал быка в свои ста­да¹²⁹.

Геракл же, пере­дав коров Гефе­сту, поспе­шил на поис­ки это­го быка и нашел его в ста­дах Эри­ка, но тот ска­зал, что отдаст быка толь­ко в том слу­чае, если Геракл одо­ле­ет его в борь­бе. Геракл всту­пил с ним в борь­бу и, три­жды взяв верх, убил Эри­ка; быка он погнал вме­сте со всем ста­дом к Ионий­ско­му морю. Когда они подо­шли к мор­ской излу­чине, Гера насла­ла на коров слеп­ня, и ста­до разде­ли­лось в обла­сти фра­кий­ско­го пред­го­рья. Геракл пой­мал часть ста­да и погнал его в направ­ле­нии Гел­лес­пон­та, дру­гая же часть оста­лась дикой. Едва согнав коров к реке Стри­мо­ну, Геракл воз­не­го­до­вал на эту реку, издав­на быв­шую судо­ход­ной. Набро­сав в нее скал, он сде­лал ее несудо­ход­ной, и при­гнав коров к Эври­сфею, отдал их ему, а тот при­нес коров в жерт­ву богине Гере.

(11) После того как все эти подви­ги были совер­ше­ны, за восемь лет и один месяц¹³⁰, Эври­сфей отка­зал­ся зачесть очи­ще­ние Авги­е­вых коню­шен и победу над гид­рой и назна­чил Герак­лу один­на­дца­тый подвиг — при­не­сти золотые ябло­ки от Гес­пе­рид¹³¹. Эти ябло­ки нахо­ди­лись не в Ливии, как утвер­жда­ют неко­то­рые, а у Атлан­та, там, где оби­та­ют гипер­бо­рей­цы¹³². Гея пода­ри­ла их Зев­су, когда тот женил­ся на Гере. Эти ябло­ки охра­нял бес­смерт­ный дра­кон, сын Тифо­на и Ехид­ны, у кото­ро­го было сто голов: он спо­со­бен был изда­вать самые раз­но­об­раз­ные голо­са. Вме­сте с ним охра­ня­ли ябло­ки девы Гес­пе­риды — Айг­ла, Эри­тея, Гестия, Аре­ту­са. Геракл, отпра­вив­шись в путь, при­был к реке Эхедо­ру. Там вызвал его на еди­но­бор­ство Кикн, сын Аре­са и Пире­ны. Так как Арес стал под­дер­жи­вать Кик­на, вме­ши­ва­ясь в еди­но­бор­ство, Зевс, кинув посреди них перун, пре­кра­тил борь­бу¹³³.

Про­хо­дя через Илли­рию и направ­ля­ясь к реке Эрида­ну, Геракл при­шел к ним­фам, доче­рям Зев­са и Феми­ды. Те напра­ви­ли его к Нерею. Геракл застал его спя­щим и свя­зал его, хотя Нерей во вре­мя схват­ки неод­но­крат­но менял свой облик. Он не выпу­стил Нерея преж­де, чем тот не ука­зал ему, где он най­дет ябло­ки Гес­пе­рид¹³⁴. Узнав от Нерея путь, Геракл пере­сек Ливию. В этой стране цар­ст­во­вал сын Посей­до­на Антей¹³⁵, кото­рый всех чуже­стран­цев застав­лял всту­пать с ним в еди­но­бор­ство и уби­вал их. Вынуж­ден­ный сра­зить­ся с ним, Геракл под­нял его в воздух, и, сжав в объ­я­ти­ях, убил¹³⁶, сло­мав ему хре­бет. Труд­ность заклю­ча­лась в том, что Антей, каса­ясь зем­ли, каж­дый раз ста­но­вил­ся силь­нее, поэто­му неко­то­рые и гово­ри­ли, что Антей был сыном Геи.

После Ливии Геракл отпра­вил­ся стран­ст­во­вать по Егип­ту. В этой стране цар­ст­во­вал Буси­рис¹³⁷, сын Посей­до­на и Лиси­а­нассы, доче­ри Эпа­фа. Буси­рис всех чуже­стран­цев зака­лы­вал на алта­ре Зев­са в соот­вет­ст­вии с полу­чен­ным им ора­ку­лом. Еги­пет в тече­ние девя­ти лет стра­дал от неуро­жая, и Фра­сий¹³⁸, уче­ный-про­ри­ца­тель, при­шед­ший с Кип­ра, ска­зал, что неуро­жай пре­кра­тит­ся, если егип­тяне каж­дый год будут зака­лы­вать чуже­стран­ца на алта­ре Зев­са. Тогда Буси­рис, зако­лов пер­вым Фра­сия, стал уби­вать при­бы­ваю­щих в стра­ну чуже­стран­цев. Герак­ла тоже схва­ти­ли и уже нес­ли к алта­рям, но он разо­рвал путы и убил Буси­ри­са и сына его Амфи­да­ман­та.

Стран­ст­вуя по Азии, Геракл при­был в Тер­мид­ры, гавань лин­дий­цев¹³⁹. У како­го-то погон­щи­ка он выпряг одно­го из двух быков, кото­ры­ми была запря­же­на его повоз­ка, при­нес его в жерт­ву богам и пир­ше­ст­во­вал. Погон­щик же, не имея сил защи­щать­ся, став где-то на горе, про­из­но­сил про­кля­тия. По этой при­чине и теперь, когда при­но­сят жерт­ву Герак­лу, дела­ют это с про­кля­ти­я­ми¹⁴⁰.

Пере­хо­дя через Ара­вию, Геракл убил Эма­ти­о­на¹⁴¹, сына Тифо­на. После того как он пере­сек Ливию, он при­был к внеш­не­му морю, где взял у Гелиоса его кубок. Пере­пра­вив­шись на про­ти­во­по­лож­ный мате­рик, он на Кав­ка­зе застре­лил из лука орла, кле­вав­ше­го печень у Про­ме­тея¹⁴²: этот орел был порож­де­ни­ем Ехид­ны и Тифо­на. Геракл осво­бо­дил Про­ме­тея, воз­ло­жил на себя вме­сто сня­тых оков¹⁴³ венок из оли­вы и пре­до­ста­вил Зев­су Хиро­на, кото­рый согла­сил­ся стать смерт­ным вме­сто Про­ме­тея.

Когда же Геракл при­шел к гипер­бо­рей­цам, где нахо­дил­ся Атлант, то, пом­ня о сове­те Про­ме­тея, ска­зав­ше­го ему, чтобы он сам не отправ­лял­ся за ябло­ка­ми, а, взяв на пле­чи небес­ный свод, послал за ними Атлан­та, все это выпол­нил. Атлант, сре­зав у Гес­пе­рид три ябло­ка, при­шел к Герак­лу и, не желая при­нять обрат­но на свои пле­чи небес­ный свод¹⁴⁴, ска­зал, что он сам хочет отне­сти ябло­ки Эври­сфею, и попро­сил Герак­ла подер­жать небес­ный свод вме­сто него. Геракл согла­сил­ся на это, но сумел с помо­щью хит­рой улов­ки вновь пере­ло­жить его на пле­чи Атлан­та. Про­ме­тей дал ему совет, чтобы он пред­ло­жил Атлан­ту на вре­мя при­нять на свои пле­чи свод небес, пока он сде­ла­ет себе подуш­ку на голо­ве. Выслу­шав это, Атлант поло­жил ябло­ки на зем­лю и при­нял на свои пле­чи небес­ный свод. Так Герак­лу уда­лось взять ябло­ки и уйти. Неко­то­рые же сооб­ща­ют, что Геракл не полу­чал этих яблок от Атлан­та, а сам их сре­зал, убив сто­ро­жив­ше­го их дра­ко­на¹⁴⁵.

При­не­ся ябло­ки в Мике­ны, Геракл отдал их Эври­сфею, а тот в свою оче­редь пода­рил их Герак­лу. Взяв эти ябло­ки от Герак­ла, Афи­на вновь унес­ла их обрат­но: было бы нече­сти­ем, если бы эти ябло­ки нахо­ди­лись в дру­гом месте.

(12) Две­на­дца­тым подви­гом Эври­сфей назна­чил Герак­лу при­ве­сти Кер­бе­ра из Аида¹⁴⁶. У него были три соба­чьих голо­вы и хвост дра­ко­на, а на спине у него тор­ча­ли голо­вы раз­но­об­раз­ных змей. Соби­ра­ясь на свер­ше­ние это­го подви­га, Геракл при­шел в Элев­син к Эвмол­пу¹⁴⁷, чтобы быть посвя­щен­ным в мисте­рии. В те вре­ме­на чуже­стран­цев еще не посвя­ща­ли в Элев­син­ские мисте­рии, и Геракл доби­вал­ся посвя­ще­ния в каче­стве при­ем­но­го сына Пилия¹⁴⁸, но участ­во­вать в таин­ствах он еще не мог, ибо не был очи­щен от сквер­ны после убий­ства кен­тав­ров. Толь­ко при­няв от Эвмол­па очи­ще­ние, Геракл был допу­щен к уча­стию в мисте­ри­ях.

При­быв к Тена­ру — мысу в Лако­ни­ке, где нахо­дит­ся под­зем­ный вход, веду­щий в Аид¹⁴⁹, Геракл спу­стил­ся под зем­лю. Души умер­ших, увидев Герак­ла, кину­лись в бег­ство, за исклю­че­ни­ем Меле­а­г­ра и Гор­го­ны Меду­сы. Геракл извлек меч и замах­нул­ся на Меду­су, как на живую, и толь­ко от Гер­ме­са он узнал, что перед ним пустой при­зрак¹⁵⁰. Подой­дя к само­му вхо­ду в Аид, Геракл застал там Тесея и Пири­тоя, при­шед­ше­го сва­тать Пер­се­фо­ну и за это при­вя­зан­но­го к ска­ле¹⁵¹. Увидев Герак­ла, они оба ста­ли про­тя­ги­вать к нему руки, чтобы тот вывел их на свет сво­ей могу­чей силой. Геракл, взяв Тесея за руку, вывел его. Он захо­тел выве­сти так­же и Пири­тоя, но зем­ля затряс­лась, и Геракл его оста­вил. Он отка­тил и ска­лу, кото­рая покры­ва­ла Аска­ла­фа¹⁵². Желая напи­тать души умер­ших кро­вью, Геракл зако­лол одну из коров, при­над­ле­жав­ших Аиду. Менет, сын Кев­то­ни­ма, кото­рый пас этих коров, вызвал Герак­ла на еди­но­бор­ство, но Геракл так сжал его, что пере­ло­мал ему реб­ра, одна­ко отпу­стил его по прось­бе Пер­се­фо­ны.

Когда Геракл стал про­сить Плу­то­на отдать ему Кер­бе­ра, тот раз­ре­шил ему взять соба­ку, если он одо­ле­ет ее без помо­щи ору­жия, кото­рое при нем было. Геракл нашел пса у ворот Ахе­рон­та, и, будучи защи­щен со всех сто­рон пан­ци­рем и покрыт льви­ной шку­рой, обхва­тил голо­ву соба­ки, и не отпус­кал, хотя дра­кон, заме­няв­ший Кер­бе­ру хвост, кусал его. Геракл душил чудо­ви­ще до тех пор, пока не укро­тил его, и вывел на поверх­ность зем­ли в обла­сти горо­да Тре­зе­на¹⁵³. Аска­ла­фа Демет­ра пре­вра­ти­ла в фили­на, а Геракл, пока­зав Кер­бе­ра Эври­сфею, вер­нул соба­ку в Аид.

VI. (1) Совер­шив эти подви­ги, Геракл вер­нул­ся в Фивы и отдал свою жену Мега­ру¹⁵⁴ Иолаю. Наме­ре­ва­ясь сам женить­ся, он узнал, что пра­ви­тель Ойха­лии Эврит¹⁵⁵ устро­ил состя­за­ния в стрель­бе из лука: тому, кто победит в этом искус­стве само­го Эври­та и его сыно­вей, была обе­ща­на в жены дочь Эври­та Иола.

При­дя в Ойха­лию и одер­жав победу в искус­стве стрель­бы из лука, Геракл, одна­ко, не полу­чил Иолу в жены, хотя стар­ший из сыно­вей Эври­та, Ифит, тре­бо­вал отдать ее Герак­лу. Эврит и осталь­ные его сыно­вья отка­за­лись это сде­лать, заяв­ляя, что они боят­ся, как бы Геракл, если у него родят­ся дети, не стал уби­вать их, как преж­них¹⁵⁶.

(2) Недол­гое вре­мя спу­стя, когда Авто­лик¹⁵⁷ украл коров с ост­ро­ва Эвбеи, царь Эврит решил, что это сде­лал Геракл. Не веря в это, Ифит при­шел к Герак­лу и встре­тил­ся с ним как раз в то самое вре­мя, когда Геракл воз­вра­щал­ся из Фер, где он спас от смер­ти Алке­сту для Адме­та¹⁵⁸. Ифит стал при­гла­шать Герак­ла отпра­вить­ся вме­сте на поис­ки коров. Геракл согла­сил­ся и ока­зал Ифи­ту радуш­ный при­ем, но безу­мие вновь охва­ти­ло его, и он сбро­сил Ифи­та со сте­ны горо­да Тирин­фа¹⁵⁹.

Желая очи­стить­ся от сквер­ны это­го убий­ства, Геракл при­шел к Нелею, кото­рый цар­ст­во­вал в Пило­се. Нелей отка­зал Герак­лу, так как друж­ба свя­зы­ва­ла его с Эври­том, и тогда Геракл обра­тил­ся в Ами­к­лы и был очи­щен от сквер­ны Деи­фо­бом, сыном Иппо­ли­та. Но убий­ство Ифи­та ста­ло при­чи­ной того, что Герак­ла постиг­ла тяж­кая болезнь. Тогда он отпра­вил­ся в Дель­фы, чтобы спро­сить, как изба­вить­ся ему от болез­ни. Когда Пифия отка­за­лась дать ему ответ, он хотел раз­гра­бить храм и, уне­ся тре­нож­ник, устро­ить соб­ст­вен­ное про­ри­ца­ли­ще¹⁶⁰. С Герак­лом всту­пил в борь­бу бог Апол­лон, но Зевс мет­нул меж­ду ними свой перун. Когда они при­ми­ри­лись таким обра­зом, Геракл полу­чил пред­ска­за­ние, кото­рое гла­си­ло, что он изба­вит­ся от болез­ни, если будет про­дан в раб­ство и отслу­жит три года, а полу­чен­ные день­ги отдаст Эври­ту как виру.

(3) По это­му ука­за­нию Гер­мес про­дал Герак­ла. Купи­ла его дочь Иар­да­на Омфа­ла¹⁶¹, цари­ца Лидии, уна­сле­до­вав­шая цар­скую власть от сво­его умер­ше­го супру­га Тмо­ла. Когда день­ги были при­не­се­ны Эври­ту, тот их не при­нял. Геракл же, нахо­дясь в услу­же­нии у Омфа­лы, пой­мал кер­ко­пов¹⁶², жив­ших вбли­зи Эфе­са, и свя­зал. Силея, жив­ше­го в Авлиде¹⁶³ и застав­ляв­ше­го всех пут­ни­ков вска­пы­вать его вино­град­ник, Геракл убил вме­сте с его доче­рью Ксе­но­ди­кой, пред­ва­ри­тель­но выкор­че­вав¹⁶⁴ вино­град­ные лозы.

При­ча­лив к ост­ро­ву Доли­хе, он увидел тело Ика­ра, выне­сен­ное вол­на­ми на берег, и похо­ро­нил его, назвав ост­ров Доли­ху Ика­ри­ей¹⁶⁵. За это Дедал изгото­вил в Писе точ­ное изо­бра­же­ние Герак­ла. Но Геракл, при­няв ночью это изо­бра­же­ние за оду­шев­лен­ное суще­ство, раз­бил его, кинув в него кам­нем. Как гово­рят, к тому вре­ме­ни, когда он нахо­дил­ся в услу­же­нии у Омфа­лы, отно­сит­ся поход в Кол­хиду¹⁶⁶ и охота на Калидон­ско­го веп­ря¹⁶⁷, а так­же очи­ще­ние Ист­ма¹⁶⁸ Тесе­ем, при­быв­шим из Тре­зе­на.

(4) Отбыв срок сво­ей служ­бы у Омфа­лы и изба­вив­шись от болез­ни, Геракл отплыл к Или­о­ну на восем­на­дца­ти пяти­де­ся­ти­ве­сель­ных кораб­лях, собрав вой­ско из самых отбор­ных мужей, доб­ро­воль­но согла­сив­ших­ся отпра­вить­ся вме­сте с ним в поход¹⁶⁹. При­плыв к Или­о­ну, он пору­чил охра­ну кораб­лей Оиклею¹⁷⁰, а сам с осталь­ны­ми участ­ни­ка­ми похо­да дви­нул­ся на город. Лао­медонт с вой­ском подо­шел к кораб­лям и в сра­же­нии убил Оиклея, но был ото­гнан; Геракл со спут­ни­ка­ми ста­ли его оса­ждать. Во вре­мя этой оса­ды Тела­мон, про­ло­мив сте­ну, пер­вым ворвал­ся в город и после него Геракл. Увидав, что Тела­мон про­ник в город пер­вым, Геракл выхва­тил меч и устре­мил­ся про­тив него, не желая, чтобы кто-нибудь ока­зал­ся более доб­лест­ным, чем он сам. Увидев это, Тела­мон стал соби­рать в кучу лежав­шие побли­зо­сти кам­ни. Геракл спро­сил его, что он дела­ет, и Тела­мон отве­тил, что соору­жа­ет алтарь Герак­лу Победи­те­лю. Геракл похва­лил его; взяв город, он пере­стре­лял из лука Лао­медон­та и всех его сыно­вей, кро­ме Подар­ка, а Тела­мо­ну в каче­стве почет­но­го дара отдал Геси­о­ну¹⁷¹, дочь Лао­медон­та.

Геси­оне Геракл раз­ре­шил взять с собой кого она захо­чет из плен­ни­ков. Когда же она выбра­ла себе бра­та Подар­ка, Геракл ска­зал ей, что преж­де Подарк дол­жен стать рабом и толь­ко после это­го, если она что-либо даст вза­мен, она смо­жет его взять. Тогда Геси­о­на сня­ла с голо­вы покры­ва­ло и отда­ла его в упла­ту. По этой при­чине Подарк и был назван При­а­мом¹⁷².

VII. (1) Когда Геракл воз­вра­щал­ся морем из-под Трои, Гера обру­ши­ла на его флот страш­ные бури¹⁷³. Раз­гне­вав­шись на нее за это, Зевс под­ве­сил Геру на высотах Олим­па¹⁷⁴. Когда Геракл уже под­плы­вал к ост­ро­ву Косу, жите­ли Коса при­ня­ли его флот за пират­ский и ста­ли метать в него кам­ни, не давая при­стать к бере­гу. Но Геракл ночью выса­дил­ся и захва­тил ост­ров, убив при этом царя Эври­пи­ла, сына Посей­до­на и Асти­па­леи¹⁷⁵. Во вре­мя сра­же­ния Геракл был ранен Хал­ко­дон­том, но Зевс унес его с поля сра­же­ния, и Геракл спас­ся.

Опу­сто­шив ост­ров Кос, Геракл по ука­за­нию боги­ни Афи­ны при­шел на рав­ни­ну Фле­гры, где он вме­сте с бога­ми стал сра­жать­ся с гиган­та­ми¹⁷⁶. (2) Недол­гое вре­мя спу­стя он отпра­вил­ся в поход про­тив Авгия, собрав вой­ско в Арка­дии и при­со­еди­нив доб­ро­воль­цев из чис­ла луч­ших вои­нов Элла­ды. Авгий, услы­шав о том, что Геракл идет про­тив него вой­ной, поста­вил пол­ко­вод­цев над вой­ском Элиды Эври­та и Кте­а­та, срос­ших­ся близ­не­цов, кото­рые сво­ей силой пре­вос­хо­ди­ли всех тогда жив­ших на зем­ле людей. Они были сыно­вья­ми Моли­о­ны и Акто­ра¹⁷⁷; их назы­ва­ли так­же сыно­вья­ми Посей­до­на. Актор же был бра­том Авгия¹⁷⁸. Слу­чи­лось, одна­ко, так, что Геракл забо­лел во вре­мя похо­да. Это было при­чи­ной того, что он заклю­чил с Моли­о­нида­ми мир. Но позд­нее те узна­ли о его болез­ни, напа­ли на его вой­ско и мно­гих пере­би­ли. Тогда Геракл отсту­пил, но позд­нее, во вре­мя третьей Ист­ми­а­ды, когда жите­ли Элиды посла­ли Моли­о­нидов для при­не­се­ния сов­мест­ной жерт­вы, Геракл убил их из заса­ды в Клео­нах. После это­го он отпра­вил­ся похо­дом на Элиду, захва­тил город и, убив Авгия вме­сте с его детьми, вер­нул Филея на роди­ну и пере­дал ему цар­скую власть¹⁷⁹.

Он учредил Олим­пий­ские состя­за­ния¹⁸⁰, воз­двиг алтарь Пелоп­са¹⁸¹ и соорудил, кро­ме того, шесть алта­рей две­на­дца­ти богов¹⁸².

(3) После взя­тия Элиды он отпра­вил­ся похо­дом на Пилос¹⁸³ и, взяв город, убил Пери­к­ли­ме­на, само­го отваж­но­го из сыно­вей Нелея, кото­рый во вре­мя сра­же­ния неод­но­крат­но менял свой облик¹⁸⁴. Геракл убил Нелея и всех сыно­вей его, кро­ме Несто­ра, кото­рый, будучи еще совсем юным, вос­пи­ты­вал­ся в это вре­мя у гере­ни­ев. Во вре­мя это­го сра­же­ния Геракл нанес рану и Аиду, сра­жав­ше­му­ся на сто­роне жите­лей Пило­са¹⁸⁵. После взя­тия Пило­са Геракл отпра­вил­ся похо­дом про­тив Лакеде­мо­на, чтобы нака­зать сыно­вей Гип­по­ко­он­та¹⁸⁶. Он гне­вал­ся на них за то, что они сра­жа­лись на сто­роне Нелея, но более все­го за то, что они уби­ли сына Ликим­ния. Когда он рас­смат­ри­вал дво­рец Гип­по­ко­он­та, из двор­ца выбе­жа­ла соба­ка молос­ской поро­ды и набро­си­лась на него. Он кинул в соба­ку кам­нем и попал в нее, но тут же выбе­жа­ли сыно­вья Гип­по­ко­он­та и заби­ли его дуби­на­ми насмерть. Мстя за его смерть, и собрал Геракл вой­ско про­тив Лакеде­мо­на.

При­дя в Арка­дию, Геракл стал про­сить Кефея¹⁸⁷ при­нять уча­стие в похо­де вме­сте с сыно­вья­ми, кото­рых у того было два­дцать. Но Кефей опа­сал­ся, как бы арги­вяне не напа­ли на его стра­ну, когда он оста­вит Тегею, и поэто­му отка­зал­ся. Тогда Геракл, взяв у Афи­ны локон Гор­го­ны в мед­ном кув­шине, дал его Сте­ро­пе, доче­ри Кефея, ска­зав при этом, что, если вра­же­ское вой­ско вторг­нет­ся, ей надо будет три­жды под­нять этот локон над сте­на­ми горо­да, не глядя впе­ред, и тогда враг повернет вспять¹⁸⁸. После это­го Кефей и его сыно­вья при­ня­ли уча­стие в похо­де. Во вре­мя сра­же­ния Кефей и его сыно­вья погиб­ли, и вме­сте с ними погиб и Ификл, брат Герак­ла. Геракл же убил Гип­по­ко­он­та и его сыно­вей, поко­рил город и при­вел назад Тин­да­рея, пере­дав ему цар­скую власть в Лакеде­моне.

(4) Про­хо­дя через Тегею, Геракл соблаз­нил Авгу, дочь Алея, не зная, кто она¹⁸⁹. Авга тай­но роди­ла и под­ки­ну­ла дитя в свя­щен­ном участ­ке хра­ма боги­ни Афи­ны. Так как стра­ну ста­ла опу­сто­шать чума, Алей решил отыс­кать при­чи­ну и, зай­дя в храм Афи­ны, нашел рож­ден­ное доче­рью дитя. Его выбро­си­ли на Пар­те­ний­скую гору, но мла­де­нец был спа­сен бла­го­да­ря како­му-то боже­ст­вен­но­му про­мыс­лу. Толь­ко что родив­шая лань ста­ла кор­мить его сво­им моло­ком, а затем его нашли пас­ту­хи и назва­ли маль­чи­ка Теле­фом¹⁹⁰. Авгу Алей отдал Нав­плию, чтобы он про­дал ее за пре­де­лы стра­ны, тот же отдал ее вла­сти­те­лю Тев­тра­нии Тев­тран­ту, кото­рый сде­лал ее сво­ей женой.

(5) Геракл, при­быв в Калидон, стал сва­тать­ся к доче­ри Ойнея Дея­ни­ре. В еди­но­бор­стве за пра­во стать мужем Дея­ни­ры с Ахе­ло­ем, при­няв­шим образ быка, Геракл обло­мал быку один рог¹⁹¹. Он женил­ся на Дея­ни­ре, а Ахе­лой полу­чил обрат­но рог, отдав за него рог Амал­феи¹⁹². Она была доче­рью Гемо­ния и обла­да­ла бычьим рогом. Как сооб­ща­ет Фере­кид, этот рог имел свой­ство достав­лять сво­е­му вла­дель­цу в изоби­лии любую пищу или питье, како­го бы тот ни поже­лал¹⁹³.

(6) Вме­сте с калидон­ца­ми Геракл отпра­вил­ся в поход про­тив тес­протов¹⁹⁴. Захва­тив город Эфи­ру¹⁹⁵, где цар­ст­во­вал царь Филант, Геракл сошел­ся с его доче­рью Астиохой¹⁹⁶ и стал отцом Тле­по­ле­ма. Нахо­дясь там, он послал гон­ца к Тес­пию, с кото­рым пере­дал, чтобы Тес­пий семе­рых его сыно­вей оста­вил у себя, трех ото­слал в Фивы, а сорок осталь­ных отпра­вил для осно­ва­ния коло­нии на ост­ров Сар­ди­нию¹⁹⁷.

После это­го, нахо­дясь на пир­ше­стве у Ойнея, он убил уда­ром сына Архи­те­ла Эвно­ма, под­но­сив­ше­го ему воду для мытья рук¹⁹⁸. Эвном был род­ст­вен­ни­ком Ойнея. Отец маль­чи­ка при­знал, что это было неча­ян­ное убий­ство и про­стил Герак­ла, но тот, соглас­но зако­ну, решил уда­лить­ся в изгна­ние и напра­вил­ся к Кеи­ку¹⁹⁹ в Тра­хин.

Вме­сте с Дея­ни­рой он подо­шел к реке Эве­ну, на бере­гу кото­рой сидел кен­тавр Несс, пере­во­зив­ший пут­ни­ков за пла­ту, заяв­ляя, что пра­во пере­во­за он полу­чил от богов за при­су­щую ему спра­вед­ли­вость²⁰⁰. Геракл сам пере­пра­вил­ся через реку, Дея­ни­ру же отдал Нес­су, чтобы он пере­вез ее за пла­ту на дру­гой берег. Но послед­ний, пере­прав­ляя Дея­ни­ру, попы­тал­ся ее изна­си­ло­вать. Когда она закри­ча­ла, Геракл услы­шал ее крик и выст­ре­лил из лука в вышед­ше­го из воды Нес­са, попав ему пря­мо в серд­це. Уми­раю­щий Несс подо­звал к себе Дея­ни­ру и ска­зал ей, что если она хочет иметь сред­ство, кото­рое сохра­нит ей любовь Герак­ла, то пусть она сме­ша­ет семя, кото­рое он про­лил на зем­лю, с кро­вью, вытек­шей из раны, кото­рую он полу­чил от стре­лы Герак­ла. Дея­ни­ра так и посту­пи­ла, как посо­ве­то­вал ей Несс, и спря­та­ла сред­ство у себя.

(7) Про­хо­дя через зем­лю дрио­пов, Геракл, испы­ты­вая недо­ста­ток в пище, встре­тил Тей­о­да­ман­та, ехав­ше­го на колес­ни­це, запря­жен­ной дву­мя быка­ми²⁰¹. Он выпряг одно­го быка и зако­лол себе на обед. Когда же он при­шел в Тра­хин к Кеи­ку²⁰², то был там радуш­но при­нят и отпра­вил­ся в поход про­тив дрио­пов²⁰³.

Поки­нув эту стра­ну, Геракл высту­пил на сто­роне Эги­мия²⁰⁴, царя дорий­цев, в войне, кото­рую вели с Эги­ми­ем лапи­фы во гла­ве с Коро­ном. Эги­мий, оса­жден­ный лапи­фа­ми, при­звал на помощь Герак­ла, обе­щая воз­на­гра­дить его частью сво­ей зем­ли.

Геракл при­был к нему на помощь, убил Коро­на вме­сте с осталь­ны­ми, а осво­бож­ден­ную им стра­ну цели­ком вер­нул Эги­мию. Геракл убил так­же и Лао­го­ра, царя дрио­пов, вме­сте с его сыно­вья­ми, в то вре­мя как тот пиро­вал в хра­ме Апол­ло­на, как за бес­чин­ство, так и за то, что он был союз­ни­ком лапи­фов.

Когда Геракл про­хо­дил мимо Ито­на²⁰⁵, его вызвал на поеди­нок Кикн, сын Аре­са и Пело­пии²⁰⁶. Всту­пив с ним в бой, Геракл убил и это­го. Когда он при­шел в Орме­ний²⁰⁷, царь Амин­тор не раз­ре­шил ему прой­ти. Встре­тив сопро­тив­ле­ние, Геракл убил и его²⁰⁸.

При­дя в Тра­хин, Геракл стал наби­рать вой­ско, чтобы отпра­вить­ся в поход на Ойха­лию, желая ото­мстить Эври­ту²⁰⁹. Союз­ни­ка­ми Герак­ла высту­па­ли арка­дяне, мелий­цы из Тра­хи­на и эпи­к­не­ми­дские лок­ры. Убив Эври­та и его сыно­вей, Геракл захва­тил город.

Похо­ро­нив погиб­ших из чис­ла тех, кто отпра­вил­ся с ним в поход: Гип­па­са, сына Кеи­ка, а так­же Аргия и Мела­на, сыно­вей Ликим­ния, и раз­гра­бив город, Геракл увел Иолу в каче­стве плен­ни­цы. При­ча­лив к Кенею, мысу Эвбеи, Геракл воз­двиг алтарь Зев­су Кеней­ско­му²¹⁰. Соби­ра­ясь совер­шить жерт­во­при­но­ше­ние, он послал в Тра­хин гла­ша­тая, чтобы тот при­нес ему празд­нич­ную одеж­ду. От гла­ша­тая Дея­ни­ра узна­ла обо всем, что про­изо­шло у Герак­ла с Иолой. Боясь, как бы Геракл не полю­бил Иолу боль­ше, чем ее, Дея­ни­ра, пола­гая, что вытек­шая кровь Нес­са дей­ст­ви­тель­но явля­ет­ся любов­ным сред­ст­вом, выма­за­ла этой кро­вью хитон.

Надев этот хитон, Геракл стал при­но­сить жерт­ву. Когда хитон нагрел­ся и яд гид­ры стал уязв­лять кожу Герак­ла, он, схва­тив Лих­а­са за ноги, швыр­нул его дале­ко прочь²¹¹. Он стал стас­ки­вать с себя хитон, но тот уже срос­ся с телом: вме­сте со стас­ки­вае­мым хито­ном отди­ра­лись и кус­ки тела. Несчаст­но­го Герак­ла при­вез­ли в Тра­хин на кораб­ле. Дея­ни­ра же, узнав о слу­чив­шем­ся, пове­си­лась²¹².

Геракл при­ка­зал Гил­лу, кото­рый был его стар­шим сыном от Дея­ни­ры, женить­ся на Иоле, когда он воз­му­жа­ет; отпра­вив­шись затем на гору Ойту (эта гора нахо­дит­ся в обла­сти тра­хи­ни­ев), он раз­ло­жил там костер и, взой­дя на него, при­ка­зал под­жечь. Но никто не захо­тел это­го сде­лать, и толь­ко Пеант, про­хо­див­ший мимо в поис­ках сво­его скота, зажег костер. За это Геракл пода­рил ему свой лук и стре­лы. Гово­рят, что когда огонь запы­лал, спу­стив­ше­е­ся обла­ко с гро­мом унес­ло Герак­ла. Став бес­смерт­ным и при­ми­рив­шись с Герой, он женил­ся на доче­ри Геры, богине Гебе, от кото­рой у него роди­лись сыно­вья Алек­си­а­рес и Ани­кет²¹³.

(8) Были у него сыно­вья и от доче­рей Тес­пия: от Про­к­риды — Анти­ле­онт и Гип­пей (стар­шая из доче­рей Тес­пия роди­ла близ­не­цов), от Пано­пы — Треп­сипп, от Лисы — Эвмед, от … Кре­онт, от Эпи­ла­иды — Асти­а­накс, от Кер­ты — Иобет, от Эври­бии — Поли­лай, от Пат­ро — Архе­мах, от Мели­ны — Лао­медонт, от Кли­тип­пы — Эври­ка­пий, от Эвботы — Эври­пил, от Аглаи — Анти­ад, от Хри­се­иды — Оне­сипп, от Ореи — Лао­мен, от Лисиди­ки — Телес, от Менип­пиды — Энте­лид, от Антип­пы — Гип­по­дром, от Эври … Телев­та­гор, от Гип­пы — Капил, от Эвбеи — Олимп, от Ники — Нико­дром, от Арге­лы — Кле­о­лай, от Экс­о­лы — Эритрас, от Ксан­ти­ды — Гомо­липп, от Стра­то­ни­ки — Атром, от Ифиды — Келев­ста­нор, от Лаотои — Антиф, от Антио­пы — Ало­пий, от Кала­ме­ти­ды — Асти­бий, от Филе­иды — Тига­сий, от Эсхре­иды — Лев­кон, от Антеи … от Эври­пи­лы — Архедик, от Эра­то — Династ, от Асо­пиды — Мен­тор, от Эоны — Аме­ст­рий, от Тифи­сы — Лин­кей, от Олим­пу­сы — Гало­крат, от Гели­ко­ниды — Фалий, от Геси­хии — Ойст­роб­лет, от Терп­си­кра­ты — Эвриоп, от Эла­хеи — Булей, от Никип­пы — Анти­мах, от Пирип­пы — Патрокл, от Пра­к­си­теи — Неф, от Лисип­пы — Эра­сипп, от Ток­си­кра­ты — Ликург, от Мар­сы — Букол, от Эври­те­лы — Лев­кипп, от Гип­по­кра­ты — Гип­по­зиг. Это все были сыно­вья от доче­рей Тес­пия. Что же каса­ет­ся его сыно­вей от дру­гих жен­щин, то от Дея­ни­ры, доче­ри Ойнея, у него роди­лись Гилл, Кте­сипп, Глен, Онит; от Мега­ры, доче­ри Кре­он­та, — Тери­мах, Деи­ко­онт, Кре­он­ти­ад; от Омфа­лы — Аге­лай (откуда ведет свое нача­ло род Кре­за); от Хал­ки­о­пы, доче­ри Эври­пи­ла, — Тет­тал; от Эпи­ка­сты, доче­ри Авгия, — Тестал; от Пар­те­но­пы, доче­ри Стим­фа­ла, — Эвер; от Авги, доче­ри Алея, — Телеф; от Астио­хи, доче­ри Филан­та, — Тле­по­лем; от Асти­да­мии, доче­ри Амин­то­ра, — Кте­сипп; от Авто­нои, доче­ри Пирея, — Пале­мон.

VIII. (1) После того как Геракл воз­нес­ся к богам, его сыно­вья, спа­са­ясь от Эври­сфея, при­бы­ли к Кеи­ку²¹⁴. Но Эври­сфей потре­бо­вал, чтобы их выда­ли, угро­жая в про­тив­ном слу­чае вой­ной, и те из стра­ха перед ним оста­ви­ли Тра­хин и дви­ну­лись через всю Элла­ду. Пре­сле­ду­е­мые, они при­шли в Афи­ны и, сев у алта­ря Мило­сер­дия, ста­ли про­сить о заступ­ни­че­стве²¹⁵. Афи­няне не выда­ли их Эври­сфею и, всту­пив с ним в вой­ну, пере­би­ли его сыно­вей — Алек­сандра, Ифи­медон­та, Эври­бия, Мен­то­ра и Пери­меда²¹⁶.

Само­го же Эври­сфея, умчав­ше­го­ся на колес­ни­це и про­ез­жав­ше­го уже мимо Ски­ро­нид­ских скал, настиг и убил Гилл, сын Герак­ла²¹⁷. Сру­бив ему голо­ву, Гилл при­нес ее Алк­мене, и та выко­ло­ла у нее гла­за ткац­ким чел­но­ком.

(2) После гибе­ли Эври­сфея Герак­лиды при­шли в Пело­пон­нес и захва­ти­ли все горо­да²¹⁸. Когда про­шел уже год после их воз­вра­ще­ния, чума пора­зи­ла весь Пело­пон­нес и ора­кул воз­ве­стил, что при­чи­ной чумы яви­лись Герак­лиды: они вер­ну­лись рань­ше поло­жен­но­го вре­ме­ни. По этой при­чине Герак­лиды оста­ви­ли Пело­пон­нес, при­шли в Мара­фон и там посе­ли­лись.

Тле­по­лем неча­ян­но убил Ликим­ния еще до того, как они уда­ли­лись из Пело­пон­не­са (когда Тле­по­лем бил посо­хом сво­его раба, Ликим­ний под­бе­жал и удар при­шел­ся по нему). Бежав с немно­ги­ми спут­ни­ка­ми, Тле­по­лем при­был на ост­ров Родос и посе­лил­ся там²¹⁹.

Гилл же в соот­вет­ст­вии с заве­том отца женил­ся на Иоле и стал искать пути, как вер­нуть Герак­лидов на роди­ну. С этой целью он при­был в Дель­фы и стал вопро­шать ора­кул, каким спо­со­бом они смо­гут вер­нуть­ся. Бог отве­тил им: после третье­го пло­да. Гилл поду­мал, что тре­тий плод озна­ча­ет трех­ле­тие, и, пере­ждав столь­ко вре­ме­ни, воз­вра­тил­ся с вой­ском…²²⁰ Герак­ла в Пело­пон­нес, в то вре­мя когда царем пело­пон­нес­цев был Тиса­мен, сын Оре­ста. После ново­го сра­же­ния победи­ли пело­пон­нес­цы, и Ари­сто­мах²²¹ погиб. Когда дети (Кле­о­дая)²²² воз­му­жа­ли, они обра­ти­лись к ора­ку­лу с вопро­сом, как им вер­нуть­ся на роди­ну, но бог отве­тил им то же, что гово­рил преж­де. Тогда Темен стал жало­вать­ся на то, что они уже посту­па­ли соглас­но ора­ку­лу, но потер­пе­ли пора­же­ние. На это бог отве­тил, что Герак­лиды сами винов­ны в сво­их бед­ст­ви­ях: ведь они не поня­ли пред­ска­за­ния. Он гово­рил им не о пло­де зем­ли, а о третьем поко­ле­нии людей, и под широ­ко­брю­хой тес­ни­ной он имел в виду море, нахо­дя­ще­е­ся спра­ва от Ист­ма, если направ­лять­ся в Пело­пон­нес²²³. Выслу­шав все это, Темен собрал вой­ско и постро­ил кораб­ли; поэто­му-то место Лок­риды и поныне назы­ва­ет­ся Нав­пак­том²²⁴. Когда вой­ско еще нахо­ди­лось там, Ари­сто­дем погиб, пора­жен­ный перу­ном²²⁵, оста­вив двух сыно­вей-близ­не­цов, рож­ден­ных ему Арги­ей, доче­рью Авте­си­о­на, — Эври­сте­на и Прок­ла.

(3) Слу­чи­лось так, что и на вой­ско, нахо­див­ше­е­ся в Нав­пак­те, обру­ши­лись бед­ст­вия. Перед вои­на­ми вне­зап­но появил­ся про­ри­ца­тель, вещав­ший про­ри­ца­ния в состо­я­нии боже­ст­вен­но­го вдох­но­ве­ния, и те при­ня­ли его за кол­ду­на, послан­но­го на поги­бель вой­ску пело­пон­нес­ца­ми. Его убил, мет­нув в него дро­тик, Гип­пот, сын Филан­та, внук Антио­ха и пра­внук Герак­ла²²⁶. После это­го флот погиб, так как кораб­ли ста­ли раз­ру­шать­ся, а сухо­пут­ное вой­ско ста­ло стра­дать от голо­да: таким обра­зом, поход рас­пал­ся. Когда Темен обра­тил­ся к богу с вопро­сом о при­чине бед­ст­вия, тот отве­тил, что все это про­изо­шло из-за убий­ства про­ри­ца­те­ля. Бог пове­лел изгнать убий­цу на десять лет и избрать себе в каче­стве вождя Трех­гла­зо­го. Тогда они изгна­ли Гип­пота и ста­ли искать Трех­гла­зо­го. Во вре­мя поис­ков они натолк­ну­лись на Окси­ла, сына Анд­ре­мо­на, сидев­ше­го на одно­гла­зом коне (вто­рой глаз у коня был выбит стре­лой). Совер­шив убий­ство, Оксил бежал в Элиду и оттуда воз­вра­щал­ся по про­ше­ст­вии года в Это­лию. Поняв смысл ора­ку­ла, Герак­лиды сде­ла­ли его вождем вой­ска²²⁷. Столк­нув­шись с вра­га­ми на суше и на море, они одер­жа­ли победу и уби­ли Тиса­ме­на, сына Оре­ста. В сра­же­нии погиб­ли два сына Эги­мия, Пам­фил и Димас, боров­ши­е­ся на сто­роне Герак­лидов.

(4) Поко­рив Пело­пон­нес, они воз­двиг­ли там три алта­ря Зев­са Оте­че­ско­го, при­нес­ли на них жерт­вы и при помо­щи жре­бия поде­ли­ли горо­да. Пер­вым был Аргос, вто­рым — Лакеде­мон, третьим — Мес­се­ния. При­не­ся пол­ную гид­рию воды, они реши­ли, чтобы каж­дый бро­сил туда каме­шек. Темен и сыно­вья Ари­сто­де­ма, Прокл и Эври­стен, бро­си­ли в гид­рию камеш­ки. Крес­фонт же, хотев­ший полу­чить по жре­бию Мес­се­нию, бро­сил туда комок зем­ли. В воде комок рас­пал­ся, и, таким обра­зом, оста­ва­лась воз­мож­ность вытя­нуть толь­ко два жре­бия. Пер­вый достал­ся Теме­ну, а вто­рой — сыно­вьям Ари­сто­де­ма, так что Мес­се­ния оста­лась за Крес­фон­том.

(5) На алта­рях, где они при­но­си­ли жерт­вы, они нашли вещие зна­ки: полу­чив­шие Аргос — жабу, полу­чив­шие Лакеде­мон — змею, полу­чив­шие Мес­се­нию — лиси­цу²²⁸. Про­ри­ца­те­ли дали объ­яс­не­ние этим зна­кам, заявив, что тем, кото­рые нашли на алта­ре жабу, луч­ше оста­вать­ся в горо­де: ведь это живот­ное в пути не обна­ру­жи­ва­ет ника­кой силы. Те же, кото­рые нашли змею, будут неот­ра­зи­мы­ми в напа­де­нии, а те, кото­рые нашли лиси­цу, будут хит­ры­ми и ковар­ны­ми.

Темен, пре­не­бре­гая сво­и­ми сыно­вья­ми — Аге­ла­ем, Эври­пи­лом и Кал­ли­ем, сверх меры отли­чал свою дочь Гир­не­то и мужа ее Деи­фон­та. И вот сыно­вья наня­ли за пла­ту убийц, чтобы погу­бить отца. После это­го убий­ства вой­ско поста­но­ви­ло пере­дать цар­скую власть Гир­не­то и Деи­фон­ту²²⁹.

Крес­фонт недол­гое вре­мя про­цар­ст­во­вал в Мес­се­нии и был убит вме­сте с дву­мя сво­и­ми сыно­вья­ми²³⁰. Вме­сто него воца­рил­ся Поли­фонт, так­же при­над­ле­жав­ший к Герак­лидам, и насиль­но женил­ся на Меро­пе, вдо­ве уби­то­го Крес­фон­та. Но погиб и он. Меро­па, у кото­рой был тре­тий сын по име­ни Эпит, отда­ла его на вос­пи­та­ние сво­е­му отцу. Когда Эпит вырос, он тай­но вер­нул­ся, убил Поли­фон­та и вер­нул себе отцов­ский пре­стол.