Издательство Академии Наук СССР, Москва—Ленинград, 1951.
Перевод и комментарии В. О. Горенштейна.
782. Марку Антонию от Марка Юния Брута и Гая Кассия Лонгина
Неаполь, 4 августа 44 г.
Преторы Брут и Кассий шлют привет консулу Антонию.
1. Если ты здравствуешь, хорошо. Мы прочли твое письмо, чрезвычайно похожее на твой эдикт, — оскорбительное, угрожающее, менее всего достойное быть посланным тобой нам. Мы не вызвали тебя на это, Антоний, никаким незаконным действием и не верили, что ты удивишься, если мы, преторы и люди такого достоинства, путем эдикта чего-либо потребуем от консула1. Если ты негодуешь на то, что мы осмелились сделать это, позволь нам испытать огорчение от того, что даже этого ты не уделяешь Бруту и Кассию.
2. Ты отрицаешь, что ты сетовал на то, что производится набор и истребованы деньги, что подстрекаются войска и посланы извещения за море2; мы, правда, верим тебе, что ты поступил с наилучшими намерениями; но все-таки мы и не признаем ничего из этого и удивляемся, что ты, хотя и умолчал об этом, не мог сдержать своего гнева и не упрекнуть нас в смерти Цезаря.
3. Но подумай сам, как следует переносить то, что преторам не дозволяется, во имя согласия и свободы, посредством эдикта отступить от своего права3 без того, чтобы консул не угрожал оружием. Уверенность в последнем — не основание к тому, чтобы ты запугивал нас. Ведь и нам не прилично и не подходит склоняться перед какой-либо опасностью, и Антонию не следует требовать для себя возможности приказывать тем, чьими усилиями он свободен4. Что касается нас, — если бы другое склоняло нас к желанию раздуть гражданскую войну, то твое письмо нисколько бы не помогло. Ведь угрожающий не обладает никаким авторитетом среди свободных. Но ты прекрасно понимаешь, что нас невозможно направить в какую-либо сторону, и, пожалуй, действуешь угрожающе с той целью, чтобы наше решение показалось страхом.
4. Мы следующего мнения: мы желаем, чтобы ты был великим и почитаемым в свободном государстве, не призываем тебя ни к какой вражде, но все-таки ценим свою свободу дороже, чем твою дружбу. Еще и еще посмотри, что́ ты на себя берешь, что́ можешь выдержать, и старайся думать не о том, как долго Цезарь прожил, но как недолго он процарствовал. Мы просим богов — да будут твои намерения спасительными для государства и для тебя; если нет, то мы желаем, чтобы они, в невредимом и почитаемом государстве, повредили тебе возможно меньше. В канун секстильских нон.
ПРИМЕЧАНИЯ