Худо­же­ст­вен­ное совер­шен­ство гре­че­ских ваз вопло­ще­но в бес­чис­лен­ном коли­че­стве про­из­веде­ний, создан­ных в самых раз­лич­ных местах Древ­ней Гре­ции. Одна­ко наи­боль­шее зна­че­ние с середи­ны VI века до н. э. при­об­ре­ла атти­че­ская шко­ла, дав­шая луч­шие образ­цы чер­но­фи­гур­ной и крас­но­фи­гур­ной вазо­пи­си.

По сво­ей худо­же­ст­вен­ной мане­ре крас­но­фи­гур­ная вазо­пись, кото­рая при­шла на сме­ну чер­но­фи­гур­ной, соот­вет­ст­ву­ет раз­ви­тию ран­ней клас­си­ки в гре­че­ской скульп­ту­ре. Масте­ра крас­но­фи­гур­но­го сти­ля — Эпи­к­тет, Олтос, Дурис — стре­мят­ся вве­сти в стро­гую систе­му вазо­вой рос­пи­си кон­крет­но наблюден­ное в жиз­ни богат­ство дви­же­ний чело­ве­че­ско­го тела. Отныне пер­вое место сре­ди атти­че­ских крас­но­фи­гур­ных сосудов при­над­ле­жит не строй­ным амфо­рам, а боль­шим чашам, рас­пи­сан­ным круп­ны­ми масте­ра­ми. Фор­ма чаши поз­во­ля­ет раз­вер­нуть слож­ные мно­го­фи­гур­ные ком­по­зи­ции. Как на внеш­них, так и на внут­рен­них стен­ках чаши, укреп­лен­ной на высо­кой под­став­ке (нож­ке), мож­но увидеть мифо­ло­ги­че­ские и быто­вые сце­ны. Тех­ни­ка крас­но­фи­гур­ной рос­пи­си, появив­ша­я­ся око­ло 530 года до н. э., поз­во­ли­ла отка­зать­ся от стро­гих арха­и­че­ских кано­нов чер­но­фи­гур­ных ваз. Рису­нок стал более сво­бод­ным, муску­лы тела и костяк фигур деталь­но про­ра­ботан­ны­ми. На чаше из Вуль­чи изо­бра­же­на бит­ва четы­рех тяже­ло­во­ору­жен­ных вои­нов с круг­лы­ми щита­ми. Под нога­ми у них лежит обна­жен­ный юно­ша. Под­пи­си сооб­ща­ют нам име­на мифо­ло­ги­че­ских геро­ев — Аяк­са, Энея, Дио­меда и Гип­па­со­са, сра­жаю­щих­ся за мерт­вое тело Патрок­ла. При всей гра­фи­че­ской изощ­рен­но­сти силу­этов насту­паю­щих друг на дру­га юно­шей вазо­пи­сец сме­ло вво­дит акцен­ты пла­сти­че­ской моде­ли­ров­ки чело­ве­че­ско­го тела, при­да­вая ему опре­де­лен­ную объ­ем­ность. Одна­ко эта объ­ем­ность про­яв­ля­ет себя толь­ко при пере­да­че дви­же­ния: напря­же­ние муску­ла­ту­ры ног и раз­ве­ваю­ща­я­ся одеж­да сра­жаю­щих­ся юно­шей кон­тра­сти­ру­ют с непо­движ­ным телом Патрок­ла, дан­ным стро­го про­чер­чен­ной лини­ей. Рит­ми­че­ское сопо­став­ле­ние дви­же­ния и покоя поз­во­ля­ет понять осо­бую кра­соту уме­ло­го рас­по­ло­же­ния фигур.

Под­пись, сде­лан­ная на сосуде, гла­сит, что имя худож­ни­ка Олтос, а гон­ча­ра — Эвк­си­тей.