Содержание конфликта Аспара и Льва I

с.110 Накал соци­аль­но-поли­ти­че­ской борь­бы в середине V в., выра­зив­ший­ся в кон­флик­те меж­ду Аспа­ром, сто­яв­шим во гла­ве визан­тий­ских войск, и импе­ра­то­ром Львом I, выявил как пози­цию соци­аль­ных сло­ев Восточ­ной Рим­ской импе­рии по отно­ше­нию друг к дру­гу, так и их про­ти­во­ре­чи­вую связь с про­ис­хо­див­ши­ми обще­ст­вен­ны­ми пере­ме­на­ми.

В исто­ри­че­ской нау­ке это собы­тие обыч­но рас­смат­ри­ва­лось как про­яв­ле­ние борь­бы импе­ра­тор­ской вла­сти и узур­па­тор­ской кли­ки, про­ти­во­бор­ства рим­ско­го и гот­ско­го начал¹. Конеч­но, дан­ные момен­ты в какой-то мере явля­лись состав­ны­ми частя­ми кон­флик­та. Одна­ко сведе­ние его содер­жа­ния толь­ко к этим момен­там пред­став­ля­ет­ся непра­во­мер­ным. Кон­фликт, несо­мнен­но, отра­зил кон­крет­ную соци­аль­но-поли­ти­че­скую ситу­а­цию в Визан­тии середи­ны — вто­рой поло­ви­ны V в. Стерж­нем про­ти­во­ре­чий того вре­ме­ни явля­лась борь­ба за пути раз­ви­тия обще­ства, за спо­со­бы и тем­пы изжи­ва­ния или сохра­не­ния позд­не­рим­ских рабо­вла­дель­че­ских поряд­ков и вызре­ва­ния рост­ков новых отно­ше­ний. Внешне же пре­об­ла­даю­щи­ми каза­лись кон­фес­сио­наль­ные кон­флик­ты. Цен­тра­ли­за­ция и бюро­кра­ти­за­ция порож­да­ли заси­лие воен­но-чинов­ных клик и уси­ле­ние в извест­ные пери­о­ды роли армии². Народ­ные дви­же­ния ино­гда попа­да­ли под кон­троль раз­но­род­ных сло­ев гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са, а втор­же­ния вар­ва­ров усу­губ­ля­ли запу­тан­ность обста­нов­ки.

Дан­ная ста­тья явля­ет­ся попыт­кой выявить в этой борь­бе место кон­флик­та Аспа­ра и Льва I.

Если рас­смат­ри­вать саму лич­ность Аспа­ра, то, дума­ет­ся, неудач­ны ста­ра­ния неко­то­рых иссле­до­ва­те­лей во что бы то ни ста­ло свя­зать его дея­тель­ность лишь с защи­той «гер­ман­ских», «вар­вар­ских» инте­ре­сов. Если «вар­вар­ское» про­ис­хож­де­ние Аспа­ра бес­спор­но, то объ­яв­ле­ние его пол­ко­вод­цем гер­ман­ской кро­ви³, пеку­щем­ся о созда­нии анти­рим­ско­го бло­ка вар­ва­ров⁴, нена­уч­но.

Отец Аспа­ра, Арда­бур, судя по все­му, являл­ся пре­дан­ным слу­жа­кой Восточ­ной Рим­ской импе­рии. В 421 г. он отли­чил­ся в войне с пер­са­ми, опу­сто­шив Арса­не­ну, раз­бив пол­ко­во­д­ца Михр-Нер­се и уни­что­жив семь саса­нид­ских «вождей» (Сократ, стр. 530—531). В 425 г. Арда­бур вме­сте с сыном Аспа­ром и пол­ко­вод­цем Кан­диди­а­ном были направ­ле­ны Фео­до­си­ем II про­тив запад­но­рим­ско­го узур­па­то­ра Иоан­на. В этой кам­па­нии Арда­бур уго­дил в плен и лишь бла­го­да­ря энер­гич­ным дей­ст­ви­ям Аспа­ра и успе­ху внут­рен­них вра­гов узур­па­то­ра завер­шил поход победой⁵.

с.111 Порт­рет Арда­бу­ра-отца изо­бра­жен в источ­ни­ках в основ­ном пози­тив­но⁶. Карье­ра Аспа­ра как буд­то повто­ря­ла отцов­скую. В похо­де про­тив Иоан­на, после каз­ни послед­не­го, он столк­нул­ся с Аэци­ем, явив­шим­ся с гунн­ским вой­ском на помощь узур­па­то­ру. Сра­же­ние не опре­де­ли­ло победи­те­ля, но обста­нов­ка про­дик­то­ва­ла Аэцию заклю­чить мир с Гал­лой Пла­ци­ди­ей, под­дер­жи­вае­мой Визан­ти­ей⁷. В нача­ле 30-х гг. V в. Аспар коман­до­вал объ­еди­нен­ны­ми вой­ска­ми Рима и Визан­тии, при­дя на помощь Бони­фа­цию про­тив ван­да­лов. Воз­мож­но, что, несмот­ря на пора­же­ние, он удер­жал­ся в Афри­ке вплоть до сво­его кон­су­ла­та (434 г.)⁸. В 441 г., сов­мест­но с Ана­то­ли­ем, Аспар участ­во­вал в похо­де про­тив пер­сов, а немно­гим поз­же — в изну­ри­тель­ной кам­па­нии про­тив пол­чищ Атти­лы⁹.

Почти все момен­ты воен­ной дея­тель­но­сти Аспа­ра на служ­бе импе­рии оце­ни­ва­ют­ся источ­ни­ка­ми поло­жи­тель­но. Иная кар­ти­на наблюда­ет­ся, если даже в общих чер­тах рас­смот­реть вер­сии отно­си­тель­но вза­и­моот­но­ше­ний Аспа­ридов и импе­ра­тор­ской вла­сти.

Наи­бо­лее ран­нее сооб­ще­ние о тре­ни­ях меж­ду импе­ра­то­ром Львом и Аспа­ром содер­жит­ся у При­с­ка и отно­сят­ся к извест­но­му спо­ру об отно­ше­нии визан­тий­ско­го пра­ви­тель­ства к меж­до­усо­би­це ски­ров и готов (Prisc, p. 345). Одна­ко дру­гое место у При­с­ка — отно­си­тель­но выска­зы­ва­ний перед Атти­лой визан­тий­ско­го посла Мак­си­ми­на, буд­то Аре­обинд и Аспар не поль­зу­ют­ся при импе­ра­то­ре Фео­до­сии II ника­ким ува­же­ни­ем и авто­ри­те­том (Prisc., p. 322. 2—5) — о про­ти­во­ре­чи­ях Аспа­ридов с импе­ра­то­ром не гово­рит. Во вся­ком слу­чае, по при­бы­тии в Кон­стан­ти­но­поль Мак­си­ми­на упре­ка­ли в этом как во лжи (Prisc., p. 321. 29—32, 322. 1—2).

Приск по-сво­е­му осве­щал и гибель Аспа­ра. В отрыв­ках Ева­грия сохра­ни­лось место, где он, апел­ли­руя к «рито­ру При­с­ку», под­чер­ки­ва­ет ковар­ство Льва, убив­ше­го Аспа­ра и его сыно­вей «как бы в награ­ду за свое воз­вы­ше­ние» (Prisc., p. 275. 20—21, 276. 1—4).

Мала­ла отме­ча­ет, что Аспар сде­лал Льву мно­го зла (Ma­lal., p. 160. 25—26). О каких-либо явных коз­нях Аспа­ра по отно­ше­нию к импе­ра­то­ру у Мала­лы сведе­ний нет. Зато ука­зы­ва­ет­ся, что «Лев, запо­до­зрив­ший пат­ри­ция Аспа­ра в стрем­ле­нии к тира­нии, убил внут­ри двор­ца и его само­го, и Арда­бу­ра, и Пат­ри­кия, его сыно­вей» (Ma­lal., p. 160. 30—33).

Про­ко­пий в «Войне с ван­да­ла­ми» не скры­ва­ет, что он пере­да­ет толь­ко слу­хи об интри­гах Аспа­ра про­тив Льва. В 468 г. Визан­тия посла­ла про­тив ван­даль­ско­го королев­ства огром­ный флот под коман­до­ва­ни­ем шури­на импе­ра­то­ра, Васи­лис­ка, «чело­ве­ка, без­мер­но жаж­дав­ше­го вер­хов­ной вла­сти и наде­яв­ше­го­ся достиг­нуть ее без боя при­об­ре­те­ни­ем друж­бы Аспа­ра» (Про­ко­пий, стр. 57). Про­ко­пий не уве­рен в прав­ди­во­сти слу­хов о сго­во­ре Аспа­ра с Васи­лис­ком, сго­во­ре, направ­лен­ном к гибе­ли флота и паде­нию пре­сти­жа Льва, — этот момент про­ни­зы­ва­ет весь его рас­сказ. Гибель Аспа­ра и Арда­бу­ра пол­но­стью отне­се­на Про­ко­пи­ем в адрес импе­ра­то­ра, подо­зре­вав­ше­го их в пося­га­тель­стве на свою жизнь (Про­ко­пий, стр. 64—65).

Зато в вер­сии Фео­до­ра Чте­ца связь Аспа­ра и Васи­лис­ка выглядит как акси­о­ма: коман­дую­щий фло­том, по сове­ту Аспа­ра, при­нял с.112 от Ген­зе­ри­ха взят­ку и погу­бил экс­пе­ди­цию (Mig­ne PG, t. 86, pars. 1, col. 177).

У Кан­дида Исав­ра нет ни сло­ва о заго­во­рах Аспа­ридов про­тив Льва. Кан­дид сооб­ща­ет о «несо­гла­си­ях импе­ра­то­ра и Аспа­ра отно­си­тель­но Таци­а­на и Виви­а­на» (Can­did., p. 442. 12—15) и ука­зы­ва­ет на при­чи­ну уси­ле­ния вза­им­ных подо­зре­ний импе­ра­то­ра и Арда­бу­ра: донос Зино­ну, зятю Льва, сде­лан­ный Мар­ти­ном, oikeios Арда­бу­ра. Отсюда и при­ка­за­ние импе­ра­то­ра уни­что­жить Аспа­ридов (Can­did., p. 442. 21—26).

Авто­ры более позд­не­го вре­ме­ни, рас­смат­ри­вая инте­ре­су­ю­щий нас кон­фликт, сов­ме­ща­ют в сво­их трудах самые про­ти­во­ре­чи­вые вер­сии. Напри­мер, «Пас­халь­ная хро­ни­ка» рядом с утвер­жде­ни­ем, что Аспа­риды доби­ва­лись тира­нии (Chron. Pa­sch., p. 596), при­во­дит дан­ные о пози­тив­ной дея­тель­но­сти Аспа­ра: бла­го­устрой­ство сто­ли­цы, ува­жи­тель­ное отно­ше­ние к антио­хий­цам в вопро­се о судь­бе остан­ков Симео­на Сти­ли­та (Chron. Pa­sch., p. 593, 593—594). В «Хро­но­гра­фии» Фео­фа­на инкри­ми­ни­ро­ва­ние Аспа­ру узур­па­тор­ских наме­ре­ний отсут­ст­ву­ет, но зато при­во­дит­ся цен­ное сведе­ние о напа­де­нии на Зино­на под­стре­кае­мых Аспа­ром сол­дат. Соглас­но Фео­фа­ну, это обсто­я­тель­ство и вызва­ло подо­зре­ние Льва (Фео­фан, стр. 92). В ком­пи­ля­ци­ях Геор­гия Кед­ри­на и Иоэ­ла каких-либо ясных ука­за­ний на заго­вор Аспа­ридов так­же не содер­жит­ся. По Иоэ­лу, Аспар и Арда­бур были уби­ты из-за сво­его ари­ан­ско­го веро­ис­по­веда­ния и жела­ния пра­вить вопре­ки импе­ра­то­ру (Ioel., p. 41). Как и Мала­ла, Иоэл при­во­дит посла­ние Льва импе­ра­то­ру Запа­да, Анте­мию: «Я убил Аспа­ра и Арда­бу­ра, чтобы никто мне не про­ти­во­дей­ст­во­вал» (Ioel., p. 41—42).

Зона­ра в сво­ей «Сокра­щен­ной исто­рии» явно зави­сел как от источ­ни­ков, содер­жа­щих отри­ца­тель­ную харак­те­ри­сти­ку Аспа­ридов, так и от «пози­тив­ных» вер­сий. Отсюда два вари­ан­та смер­ти Мар­ки­а­на (или он скон­чал­ся от болез­ни, или был отрав­лен по соиз­во­ле­нию Аспа­ра. — Zo­nar., p. 250. 21—24) и два вари­ан­та обсто­я­тельств воз­веде­ния Аспа­ром на пре­стол Льва (или само­воль­но, или с согла­сия наро­да. — Zo­nar., p. 250. 30—32). Сам Зона­ра убеж­ден в при­тя­за­нии Аспа­ридов на импе­ра­тор­ский пур­пур.

Самая нега­тив­ная харак­те­ри­сти­ка Аспа­ридам дана в «Цер­ков­ной исто­рии» Ники­фо­ра Кал­ли­ста: про­вал анти­ван­даль­ской экс­пе­ди­ции отне­сен за счет чудо­вищ­но­го заго­во­ра Аспа­ра, Арда­бу­ра и Васи­лис­ка про­тив импе­ра­то­ра (Mig­ne PG, t. 147, col. 80 A); Аспа­риды ведут в сто­ли­це актив­ную аги­та­цию в поль­зу ари­ан­ства (Ibid., col 80 B) и, охва­чен­ные зло­бой, стро­ят коз­ни, из-за кото­рых и гиб­нут.

Таким обра­зом, в визан­тий­ских источ­ни­ках мож­но про­следить две основ­ные тра­ди­ции, касаю­щи­е­ся оцен­ки кон­флик­та меж­ду Аспа­рида­ми и импе­ра­тор­ской вла­стью. Одна, вос­хо­дя­щая в При­с­ку, Кан­диду и Про­ко­пию, при­дер­жи­ва­ет­ся в целом бес­при­страст­но­го и поло­жи­тель­но­го тона; дру­гая, беру­щая нача­ло у Федо­ра Чте­ца, — сугу­бо нега­тив­ная. Инте­рес­ная зако­но­мер­ность: если авто­ры, при­дер­жи­ваю­щи­е­ся пер­вой тра­ди­ции, — в основ­ном свет­ские лица или кли­ри­ки, в той или иной мере настро­ен­ные оппо­зи­ци­он­но к импе­ра­то­ру, то те, кто про­во­дит вер­сии нега­тив­но­го пла­на, — в основ­ном цер­ков­ные дея­те­ли вне оппо­зи­ции.

с.113 Поч­вой для появ­ле­ния подоб­ных про­ти­во­по­лож­ных тра­ди­ций явля­лось содер­жа­ние рас­смат­ри­вае­мо­го кон­флик­та, уча­стие в нем раз­лич­ных соци­аль­ных групп. Связь «Аспар — вар­ва­ры» выглядит в этом аспек­те толь­ко как необ­хо­ди­мый состав­ной эле­мент явле­ния и рас­кры­ва­ет­ся в более слож­ной свя­зи, тре­бу­ю­щей ретро­спек­тив­но­го под­хо­да.

В самом деле, после 400 г. пози­ция визан­тий­ско­го обще­ства к вар­ва­рам, каза­лось бы, опре­де­ли­лась доволь­но чет­ко. Гра­би­тель­ские рей­ды по Бал­кан­ско­му полу­ост­ро­ву отрядов Фри­ти­гер­на и Ала­ри­ха, мятеж под руко­вод­ст­вом Три­би­гиль­да и Гай­ны, наце­лен­ный на захват вер­хов­ной вла­сти в Визан­тии, оста­ви­ли дол­гую память. Народ­ные мас­сы, от слу­чая к слу­чаю помо­гая вар­ва­рам гро­мить име­ния зна­ти, в основ­ном ока­зы­ва­ли им пер­ма­нент­ное сопро­тив­ле­ние¹⁰. Отча­ян­ный отпор встре­ча­ли готы от насе­ле­ния горо­дов: втор­же­ния раз­ру­ша­ли тор­го­вые ком­му­ни­ка­ции, сло­жив­шу­ю­ся систе­му товар­но-денеж­ных отно­ше­ний и под­ры­ва­ли самые осно­вы город­ско­го строя¹¹. Пози­ция гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са была более слож­ной. Готы, чуже­род­ный эле­мент в импе­рии, явля­лись удоб­ным инстру­мен­том для подав­ле­ния соци­аль­ных дви­же­ний, а в усло­ви­ях шат­ко­го состо­я­ния восточ­но­рим­ской армии — кон­тин­ген­том для вспо­мо­га­тель­ных отрядов и двор­цо­вой гвар­дии. Олим­пи­о­дор даже свя­зы­вал с гота­ми появ­ле­ние инсти­ту­та феде­ра­тов¹². Одна­ко роль пешек не устра­и­ва­ла вар­ва­ров; ярче все­го это выяви­ли их мяте­жи. Тен­ден­ция к рабо­вла­дель­че­ским поряд­кам, раз­ви­вав­ша­я­ся в нед­рах гот­ско­го обще­ства, нахо­ди­ла в импе­рии бла­го­при­ят­ную поч­ву. Вар­вар­ская воен­но-пле­мен­ная вер­хуш­ка лег­ко про­ни­ка­ла в струк­ту­ру гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са импе­рии, зани­ма­ла вид­ные посты в ее поли­ти­че­ской орга­ни­за­ции¹³. В целях асси­ми­ля­ции вар­ва­ров импе­рия отво­ди­ла им для посе­ле­ния опре­де­лен­ные терри­то­рии, ста­ра­ясь пре­вра­тить готов в зем­ледель­цев-под­дан­ных. Готы сопро­тив­ля­лись, пред­по­чи­тая оста­вать­ся вои­на­ми и оби­рая насе­ле­ние пре­до­став­ля­е­мых им земель¹⁴. Тен­ден­ция готов к пре­вра­ще­нию в воен­но-земле­вла­дель­че­ское сосло­вие за счет зави­си­мо­го насе­ле­ния в зна­чи­тель­ной мере реа­ли­зо­ва­лась на Запа­де. Ее победа в Визан­тии, оче­вид­но, озна­ча­ла бы реак­цию, воз­вра­ще­ние к более при­ми­тив­ным фор­мам экс­плуа­та­ции и обще­ст­вен­но­го устрой­ства. В резуль­та­те вар­ва­ры, осо­бен­но их вер­хуш­ка, всту­па­ли в непри­ми­ри­мый кон­фликт с боль­шин­ст­вом гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са Визан­тии. Эко­но­ми­че­ские и воен­ные ресур­сы послед­ней поз­во­ли­ли пра­вя­щим груп­пам в 400 г. раз­ре­шить воз­ник­шее про­ти­во­ре­чие в свою поль­зу. Попыт­ка Гай­ны закре­пить­ся в Кон­стан­ти­но­по­ле была пре­се­че­на кро­ва­вы­ми мера­ми¹⁵. Победу одер­жа­ла «пар­тия», про­во­див­шая, по выра­же­нию Зее­ка, поли­ти­ку «анти­гер­ма­низ­ма»¹⁶. По мне­нию В. Шуль­це, 12 июля 400 г. «разде­ли­ло гер­ман­цев и визан­тий­цев навсе­гда»¹⁷.

Одна­ко гос­под­ст­ву­ю­щий класс импе­рии не мог пре­не­бречь воз­мож­но­стью исполь­зо­вать вар­ва­ров в сво­их целях. К тому же физи­че­ское их истреб­ле­ние или пол­ное вытес­не­ние за пре­де­лы Визан­тии было уто­пи­ей. Даже от орд Ала­ри­ха пра­ви­тель­ство изба­ви­лось путем слож­ней­шей поли­ти­че­ской интри­ги, и все-таки гот­ский эле­мент остал­ся в импе­рии. Пра­ви­тель­ство сокра­ща­ло кон­тин­гент вар­ва­ров-феде­ра­тов, ста­ви­ло над ними рим­ских вое­на­чаль­ни­ков, раз­бав­ля­ло гот­ские объ­еди­не­ния с.114 лица­ми ино­пле­мен­но­го про­ис­хож­де­ния. Интен­сив­нее про­те­ка­ла асси­ми­ля­ция вар­ва­ров. Вер­ность и пре­дан­ность импе­ра­то­ру оце­ни­ва­лись в V в. как глав­ные поло­жи­тель­ные каче­ства феде­ра­та¹⁸. Все это важ­но иметь в виду при изу­че­нии соци­аль­ной опо­ры Аспа­ридов.

Дей­ст­ви­тель­но, источ­ни­ки отме­ча­ют, что Аспар сме­ло пола­гал­ся «на гот­скую силу» (Ma­lal., p. 160. 26), что «он имел мно­же­ство готов и мно­го­чис­лен­ных коме­сов, и про­чих юно­шей, и дер­жа­щих­ся их людей, кото­рых он назы­вал феде­ра­та­ми и на кото­рых отво­дят­ся феде­рат­ские анно­ны» (Ma­lal., p. 161. 1—4. Ср.: Chron. Pa­sch., p. 596—597). Имен­но гот­ская дру­жи­на во гла­ве с Ост­ри­сом яви­лась мстить за гибель Аспа­ридов (Chron. Pa­seh., p. 597; Ma­lal., p. 161. 4—10). Пред­во­ди­тель нахо­дя­щих­ся во Фра­кии ост­готов, Тео­до­рих Стра­бон, брат супру­ги Аспа­ра, потре­бо­вал у Визан­тии остав­лен­ное ему Аспа­ром наслед­ство и отряды, «над кото­ры­ми преж­де началь­ст­во­вал Аспар» (Malch., p. 386. 31—32, 387. 1—3). Из при­веден­но­го сведе­ния Мала­лы вид­но, что гот­ские кон­тин­ген­ты — толь­ко часть под­чи­нен­ных Аспа­ру дру­жин. Види­мо, учи­ты­вая пест­ро­ту этих отрядов, Лев и поз­во­лил, «чтобы Тео­до­рих пред­во­ди­тель­ст­во­вал вой­ском, если он будет ему искренне пре­дан» (Malch., p. 387. 5—6).

Если обра­тить­ся к уже упо­мя­ну­то­му сооб­ще­нию При­с­ка о кон­флик­те меж­ду импе­ра­то­ром и Аспа­ром по пово­ду вой­ны готов и ски­ров, то пред­ло­же­ние Аспа­ра не вме­ши­вать­ся в усо­би­цу, вопре­ки жела­нию импе­ра­то­ра ока­зать помощь ски­рам (Prisc., p. 345. 16—20), вовсе не гово­рит о «гот­ских сим­па­ти­ях» пер­во­го. В дру­гом месте Приск при­во­дит подроб­ные дан­ные о про­во­ди­мой пол­ко­вод­цем Аспа­ра Хел­ха­лом так­ти­ке натрав­ли­ва­ния гот­ских отрядов, сдав­ших­ся ему на почет­ных усло­ви­ях, на гунн­ские и о напа­де­нии само­го Аспа­ра на тех и дру­гих (Prisc., p. 348). Стрем­ле­ние исполь­зо­вать вар­вар­ские эле­мен­ты про­яв­ля­ет­ся в такой так­ти­ке доволь­но чет­ко: вар­ва­ры ослаб­ля­лись в целом, а раз­гром неко­то­рых гот­ских груп­пи­ро­вок поз­во­лял под­нять авто­ри­тет Аспа­ридов сре­ди враж­деб­ных этим груп­пи­ров­кам вар­ва­ров. Одна­ко такая двой­ст­вен­ная поли­ти­ка насто­ра­жи­ва­ла извест­ные слои гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са, настро­ен­ные к вар­ва­рам совер­шен­но непри­ми­ри­мо.

У Аспа­ра, несо­мнен­но, были и сто­рон­ни­ки подоб­ной так­ти­ки. Тен­ден­ция части вар­ва­ров к транс­фор­ма­ции в воен­ное сосло­вие на базе пара­зи­ти­че­ско­го потреб­ле­ния при­ба­воч­но­го про­дук­та визан­тий­ско­го обще­ства, веро­ят­но, сов­па­да­ла с похо­жи­ми тен­ден­ци­я­ми в соб­ст­вен­но восточ­но­рим­ской соци­аль­ной среде. Про­ис­хо­див­шее после смер­ти Фео­до­сия I уси­ле­ние при импе­ра­то­рах могу­ще­ст­вен­ных опе­ку­нов-вое­на­чаль­ни­ков сопро­вож­да­лось ори­ен­та­ци­ей послед­них на отно­си­тель­но ста­биль­ные воен­но-слу­жи­лые слои, ядро кото­рых состав­ля­ли их лич­ные дру­жи­ны. В тех усло­ви­ях подоб­ный про­цесс озна­чал сов­па­де­ние инте­ре­сов неко­то­рых рим­ских и вар­вар­ских пра­вя­щих групп в вопро­се уси­ле­ния сво­его вли­я­ния путем исполь­зо­ва­ния этих сло­ев. В обста­нов­ке запад­ной части импе­рии (глу­бо­кий хозяй­ст­вен­ный и поли­ти­че­ский упа­док горо­дов, выхо­ла­щи­ва­ние фор­маль­но-демо­кра­ти­че­ских эле­мен­тов в систе­ме управ­ле­ния, рас­пы­ле­ние эко­но­ми­че­ских и воен­ных ресур­сов) соци­аль­ная и поли­ти­че­ская орга­ни­за­ция, под­вер­га­ясь нажи­му воен­но-вар­вар­ских с.115 и под­дер­жи­ваю­щих их рим­ских груп­пи­ро­вок, не мог­ла про­ти­во­по­ста­вить им доста­точ­но силь­ной оппо­зи­ции, спо­соб­ной спло­тить­ся вокруг импе­ра­тор­ской вла­сти. Неда­ром Сти­ли­хон, Рици­мер и Одо­акр, опи­рав­ши­е­ся в основ­ном на вар­вар­ские дру­жи­ны, были реши­тель­нее в сво­их дей­ст­ви­ях по срав­не­нию с Аспа­ром. Оче­вид­но, борь­бой назван­ных груп­пи­ро­вок с оппо­зи­ци­ей частич­но мож­но объ­яс­нить раз­ли­чие вер­сий и оце­нок кон­флик­та, встре­чаю­щих­ся в визан­тий­ской исто­ри­ко-лите­ра­тур­ной тра­ди­ции.

Оцен­ки эти, по всей веро­ят­но­сти, скла­ды­ва­лись еще в пери­од, пред­ше­ст­ву­ю­щий воз­вы­ше­нию Льва. В 447 г. Арда­бур-млад­ший стал кон­су­лом. Чело­век неза­у­ряд­ной энер­гии, он был, пожа­луй, наи­бо­лее ярким образ­цом «рим­ля­ни­на» в семей­стве Аспа­ридов¹⁹. Для само­го Аспа­ра конец 40-х гг. V в. явил­ся решаю­щей сту­пе­нью на пути к лич­но­му могу­ще­ству. Соглас­но пре­да­нию, уми­раю­щий Фео­до­сий II «в при­сут­ст­вии Аспа­ра и всех осталь­ных сена­то­ров» пред­рек пра­вить Мар­ки­а­ну (Cedr., p. 602; Chron. Pa­sch., p. 590). Если из это­го и не сле­ду­ет немед­лен­ный вывод о воз­мож­ном нажи­ме Аспа­ра на Фео­до­сия²⁰, то отож­дест­вле­ние вое­на­чаль­ни­ка с арми­ей в целом здесь несо­мнен­но. Суще­ст­во­ва­ние двух вер­сий — об избра­нии Мар­ки­а­на импе­ра­то­ром арми­ей и о выбо­ре его Пульхе­ри­ей, сест­рой Фео­до­сия²¹, — воз­мож­но, отра­жа­ет отно­ше­ние к дан­но­му собы­тию раз­лич­ных пра­вя­щих групп. Фео­фан, види­мо, сле­дуя широ­ко рас­про­стра­нен­но­му рас­ска­зу о пле­не­нии Мар­ки­а­на в неудач­ной афри­кан­ской экс­пе­ди­ции в 431 г., отме­ча­ет, что тот был отпу­щен Ген­зе­ри­хом, едва ста­ло извест­но о его бли­зо­сти к Аспа­ру (Фео­фан, стр. 82—83. Ср.: Про­ко­пий, стр. 36—37; Ma­nass., p. 122—123; Zo­nar., p. 245. 31—32; 246. 1—12). Таким обра­зом, роль послед­не­го в воз­веде­нии Мар­ки­а­на на пре­стол совер­шен­но ясна. В то же вре­мя опи­са­ния это­го фак­та в источ­ни­ках лише­ны той яркой эмо­цио­наль­ной окрас­ки, что при­сут­ст­ву­ет при осве­ще­нии коро­на­ции Льва. При­чи­ной тому яви­лась ско­рее все­го не пози­ция хро­ни­стов, а изме­не­ние соци­аль­но-поли­ти­че­ской обста­нов­ки во вто­рой поло­вине 50-х гг. V в. К это­му вре­ме­ни роль Аспа­ридов в поли­ти­че­ской орга­ни­за­ции импе­рии воз­рос­ла преж­де все­го с каче­ст­вен­ной сто­ро­ны²². При Мар­ки­ане полу­чи­ли досто­ин­ства пат­ри­ция и сам Аспар, и Арда­бур-млад­ший; послед­ний, кро­ме того, при­об­рел зва­ние маги­ст­ра армии Восто­ка²³. Сосре­дото­че­ние выс­ших воен­ных постов в руках одно­го семей­ства, оче­вид­но, яви­лось попыт­кой нару­шить прак­ти­ко­вав­шу­ю­ся в Визан­тии дроб­ность коман­до­ва­ния арми­ей. Каче­ст­вен­ное изме­не­ние пози­ций Аспа­ридов под­чер­ки­ва­ет и тот факт, что к кон­цу прав­ле­ния Мар­ки­а­на воз­ни­ка­ют опа­се­ния по пово­ду воз­мож­ной узур­па­ции пре­сто­ла со сто­ро­ны ари­ан. В кон­це 40-х гг. V в. таких опа­се­ний не было; источ­ни­ки фик­си­ру­ют бла­го­при­ят­ную обста­нов­ку для захва­та вла­сти Аспа­рида­ми толь­ко для 457 г.²⁴

Несо­мнен­но, оцен­ка боль­шей или мень­шей веро­ят­но­сти государ­ст­вен­но­го пере­во­рота зави­се­ла от пози­ции того или ино­го авто­ра. Но в моти­ви­ров­ке нега­тив­но­сти подоб­ной узур­па­ции рас­хож­де­ний нет: визан­тий­цы орга­ни­че­ски не при­ни­ма­ли воз­мож­но­сти появ­ле­ния на троне чело­ве­ка ари­ан­ско­го веро­ис­по­веда­ния (Ma­nass., p. 124; Mig­ne PG, t. 116, col. 741 C; Mig­ne PG, t. 147, col 80 A; Zo­nar, p. 251. 20—23).

с.116 К V в. ари­ан­ство было доста­точ­но ском­про­ме­ти­ро­ва­но перед боль­шин­ст­вом соци­аль­ных групп визан­тий­ско­го обще­ства. Новая воен­но-чинов­ная знать, исполь­зо­вав­шая его в борь­бе с кури­а­ла­ми за муни­ци­паль­ные зем­ли, к нача­лу V в. достиг­нув сво­их целей, сбли­зи­лась со ста­рой сена­тор­ской ари­сто­кра­ти­ей под зна­ме­нем никей­ства²⁵. Ари­а­на­ми в импе­рии оста­лись лишь немно­го­чис­лен­ные, оппо­зи­ци­он­ные цен­траль­ной вла­сти слои и вар­ва­ры-наем­ни­ки, исполь­зу­е­мые пра­ви­тель­ст­вом для борь­бы с соци­аль­ны­ми дви­же­ни­я­ми не толь­ко народ­ных масс, но и отдель­ных сло­ев гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са²⁶. В этом аспек­те опре­де­лен­ная ори­ен­та­ция Аспа­ридов на гот­ские ари­ан­ские дру­жи­ны дела­ла опа­се­ния внут­ри импе­рии еще более оправ­дан­ны­ми. В избра­нии Льва импе­ра­то­ром про­яви­лась воля раз­лич­ных сло­ев визан­тий­ско­го обще­ства. Поэто­му неправ­до­по­до­бен сле­дую­щий тезис в актах цер­ков­ных собо­ров в Риме вре­мен Тео­до­ри­ха: «Неко­гда Аспа­ру сена­том было пред­ло­же­но, чтоб он сам стал импе­ра­то­ром…» (MGH, AA, t. XII, p. 425). Не под­твер­ждае­мое ника­ким дру­гим источ­ни­ком, это сооб­ще­ние име­ло ско­рее про­па­ган­дист­ский харак­тер для Запа­да и про­ти­во­ре­чит обста­нов­ке коро­на­ции Льва. Манас­сий пишет о воз­ло­же­нии ски­пет­ро­кра­тии на Льва син­кли­том «с пат­ри­ци­ем Аспа­ром» (Ma­nass., p. 123). Зона­ра допус­ка­ет, что Аспар «сде­лал импе­ра­то­ром Льва… полу­чая доз­во­ле­ние наро­да» (Zo­nar., p. 250. 31—32). Нель­зя забы­вать, что Лев был пер­вым импе­ра­то­ром, кото­ро­го коро­но­вал кон­стан­ти­но­поль­ский пат­ри­арх. Опи­са­ние коро­на­ции, наряду с акцен­ти­ро­ва­ни­ем места армии в ее про­веде­нии, содер­жит дан­ные о пре­тен­зи­ях на выдви­же­ние Льва иных сло­ев и инсти­ту­тов. В свою оче­редь Льва «тре­бу­ет» на трон государ­ство, и лишь затем — вой­ска. Об избра­нии Льва молил­ся двор, син­клит и народ²⁷. Веро­ят­но, это обсто­я­тель­ство, наряду с про­чим, выра­жа­ло извест­ную оппо­зи­цию Аспа­ридам со сто­ро­ны церк­ви и неко­то­рых свет­ских груп­пи­ро­вок зна­ти, кон­со­лида­цию в обыч­ное вре­мя боров­ших­ся меж­ду собой димов и фак­ций. Таким обра­зом, ново­го импе­ра­то­ра нель­зя счи­тать про­сто оче­ред­ным выдви­жен­цем Аспа­ра, кре­а­ту­рой, ока­зав­шей­ся, прав­да, доста­точ­но лов­кой, чтобы потом сва­лить сво­его покро­ви­те­ля.

Несо­мнен­но, бес­по­кой­ство опре­де­лен­ных кру­гов было вызва­но поли­ти­кой Аспа­ридов и под­дер­жи­вав­ших их групп, направ­лен­ной на созда­ние про­фес­сио­наль­но­го воен­но­го сосло­вия, кото­рое про­ти­во­по­став­ля­лось про­из­во­ди­тель­но­му насе­ле­нию. Сра­зу после коро­на­ции Льва, в 458 г., явно под дав­ле­ни­ем Аспа­ра при­ни­ма­ют­ся соот­вет­ст­ву­ю­щие поста­нов­ле­ния.

«Мы запре­ща­ем, чтобы наши сол­да­ты ста­но­ви­лись кон­дук­то­ра­ми чужих иму­ществ или про­ку­ра­то­ра­ми, или руко­во­ди­те­ля­ми в делах веры, или ман­дато­ра­ми кон­дук­то­ров, — чтобы, отой­дя от воен­ных дел, они не пере­хо­ди­ли к зем­леде­лию и не ста­но­ви­лись тягост­ны­ми для соседей из-за сво­ей надеж­ды на воин­ское отли­чие. И пусть зани­ма­ют­ся вой­ной, а не част­ны­ми дела­ми…» (Cod. Just., IV, 65. 31).

В ана­ло­гич­ном духе выдер­жа­но и дру­гое поста­нов­ле­ние (Cod. Just., XII, 35. 15). Кро­ме обя­зан­но­сти сол­да­там не зани­мать­ся «возде­лы­ва­ни­ем земель, охра­ной живот­ных или стя­жа­ни­ем, но при­ла­гать усер­дие толь­ко на соб­ст­вен­ной служ­бе», оно ука­зы­ва­ет на нетер­пи­мость с.117 нали­чия вакант­ных воен­ных долж­но­стей и меру нака­за­ния для лиц, исполь­зу­ю­щих сол­да­та не по назна­че­нию, а так­же для судей, покры­ваю­щих этих лиц: по фун­ту золота за каж­до­го сол­да­та. Из ука­за вид­но, что сол­дат как пра­ви­ло исполь­зо­ва­ли «как в духов­ных, так и в импе­ра­тор­ских или в част­ных вла­де­ни­ях (do­mi­bus), а так­же в име­ни­ях (ac po­ses­sio­ni­bus) и на раз­лич­ных дру­гих долж­но­стях».

Ясно, что круг людей, не заин­те­ре­со­ван­ных в сослов­ной замкну­то­сти воен­ных сло­ев в отме­чен­ном ука­зом аспек­те был доволь­но широк: это духо­вен­ство, слу­жа­щие импе­ра­тор­ских и част­ных вла­де­ний, неко­то­рые кате­го­рии земле­вла­дель­цев. Уже это не мог­ло не создать оппо­зи­ции Аспа­ридам. Кро­ме того, запре­ще­ние сол­да­там зани­мать­ся хозяй­ст­вен­ны­ми, част­ны­ми дела­ми свиде­тель­ст­ву­ет о нару­ше­нии эко­но­ми­че­ских инте­ре­сов отдель­ных про­сло­ек в армии, что не мог­ло не вызвать недо­воль­ства.

Оче­вид­но, дан­ные поста­нов­ле­ния яви­лись пер­вым шагом сто­яв­ших за Аспа­рида­ми групп по созда­нию сво­ей соци­аль­ной опо­ры. Стрем­ле­ние к фор­ми­ро­ва­нию про­фес­сио­наль­но­го воен­но­го сосло­вия на визан­тий­ской поч­ве пере­пле­та­лось с тен­ден­ци­ей к появ­ле­нию подоб­но­го сосло­вия в среде готов, что усу­губ­ля­ло тре­во­гу оппо­зи­ции. Про­ти­во­дей­ст­вие Аспа­ридам креп­ло парал­лель­но с воз­рас­та­ни­ем их вли­я­ния (в 459 г. стал кон­су­лом вто­рой сын Аспа­ра, Пат­ри­кий; в 465 г. — тре­тий сын, Эрме­на­рих)²⁸. В 458 г., наряду с выше­упо­мя­ну­ты­ми поста­нов­ле­ни­я­ми, вышел указ, направ­лен­ный пре­фек­ту пре­то­рия Дио­ско­ру, о запре­ще­нии воен­ным вме­ши­вать­ся в граж­дан­ские дела. Подоб­ное вме­ша­тель­ство вело к отстав­ке от воен­ной служ­бы и к лише­нию всех при­ви­ле­гий (Cod. Just., XII, 35. 6). Неко­то­рая неопре­де­лен­ность ука­за свиде­тель­ст­ву­ет, воз­мож­но, о недо­ста­точ­ной оформ­лен­но­сти оппо­зи­ции к Аспа­ридам и об их весе в поли­ти­че­ской жиз­ни кон­ца 50-х гг. V в. Лишь в прав­ле­ние Зино­на вышел закон, кон­крет­но пред­пи­сы­ваю­щий маги­ст­рам армии по Восто­ку под­чи­нять­ся в любом деле, даже в гра­ни­цах соб­ст­вен­ной долж­но­сти, при­го­во­рам граж­дан­ских судей (Cod. Just., I, 29. 3).

Осо­бен­но ярко выра­жа­ют источ­ни­ки напря­жен­ность отно­ше­ний меж­ду Аспа­рида­ми и орто­док­саль­ны­ми цер­ков­ны­ми кру­га­ми. В так назы­вае­мом деле Тимо­фея Элу­ра, пат­ри­ар­ха Алек­сан­дрии, Аспар про­ти­во­сто­ял епи­ско­пу Ген­на­дию, «нахо­див­ше­му­ся при импе­ра­то­ре» и рато­вав­ше­му за нака­за­ние Тимо­фея (Фео­фан, стр. 88). Аспар засту­пил­ся и за епи­ско­па Сидо­на, Амфи­ло­хия, пори­цав­ше­го хал­кидон­ское веро­оп­ре­де­ле­ние, но осуж­дав­ше­го Элу­ра²⁹. Еще при Мар­ки­ане Аспар хода­тай­ст­во­вал перед импе­ра­то­ром за Фео­до­ри­та Кирр­ско­го (Mig­ne PG, t. 83, col. 1361 D). В пись­ме к Аспа­ру Фео­до­рит при­зы­ва­ет его «не пере­ста­вать умо­лять» импе­ра­то­ра и импе­ра­три­цу о созы­ве ново­го цер­ков­но­го сбо­ра (Mig­ne PG, t. 83, col. 1364 A). Про­во­ди­лась ли со сто­ро­ны Аспа­ра подоб­ная аги­та­ция и насколь­ко она была актив­на, неиз­вест­но. Заступ­ни­че­ство за епи­ско­па Кирр­ско­го и за Амфи­ло­хия несо­мнен­но заде­ва­ло их про­тив­ни­ков, сто­рон­ни­ков хал­кидон­ско­го веро­оп­ре­де­ле­ния. Воз­мож­но, ука­зан­ные обсто­я­тель­ства гово­рят об извест­ной оппо­зи­ции Аспа­ридов к «хал­кидон­ской пар­тии».

с.118 Об ори­ен­та­ции Аспа­ридов на про­ти­во­дей­ст­ву­ю­щие орто­док­саль­ной церк­ви и импе­ра­то­ру силы свиде­тель­ст­ву­ет факт раз­вер­ну­тых Львом пре­сле­до­ва­ний ари­ан-экза­ци­о­ни­тов после пере­во­рота 471 г. Им запре­ща­лось иметь свои церк­ви и устра­и­вать собра­ния (Ma­lal., p. 161. 12—14).

О боль­шом вли­я­ния ари­ан­ской воен­ной груп­пи­ров­ки на цер­ков­ные дела упо­ми­на­ют ука­за­ния рим­ско­го папы Льва I на Пат­ри­кия как на сво­его посто­ян­но­го адре­са­та наряду с импе­ра­то­ром³⁰.

Отра­же­ние про­ти­во­ре­чий Аспа­ридов и орто­док­саль­ной церк­ви содер­жит­ся в «Житии свя­то­го Мар­цел­ла». Пре­да­ние о бег­стве под укры­тие мона­сты­ря неко­е­го Иоан­на, зави­си­мо­го чело­ве­ка Арда­бу­ра, о посыл­ке послед­ним к мона­сты­рю сол­дат, о заступ­ни­че­стве за Иоан­на мона­хов и боже­ст­вен­ных сил (Mig­ne PG, t. 116, col. 737 D. 740), если и не явля­ет­ся отго­лос­ком реаль­но­го собы­тия, то свиде­тель­ст­ву­ет об оцен­ке Аспа­ридов в цер­ков­ной тра­ди­ции и цер­ков­ни­ка­ми-совре­мен­ни­ка­ми.

Более лапидар­ны сведе­ния о вза­и­моот­но­ше­ни­ях Аспа­ридов и про­чих групп гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са импе­рии. Извест­но о каком-то кон­флик­те импе­ра­то­ра и Аспа­ра отно­си­тель­но Таци­а­на, пре­фек­та горо­да в 450 г., и Виви­а­на, кон­су­ла 463 г. и пре­фек­та пре­то­рия в 469 г. По Кан­диду, этот кон­фликт послу­жил толч­ком к реше­нию Льва опе­реть­ся на дру­жи­ны исав­ров в про­ти­во­вес аспа­ро­вым феде­ра­там (Can­did., p. 442. 12—15). Ясно, что Таци­а­на и Виви­а­на разде­ля­ла с Аспа­ром враж­да, о сущ­но­сти кото­рой судить труд­но. О тре­ни­ях Аспа­ра с сена­том отча­сти свиде­тель­ст­ву­ет тре­бо­ва­ние Аспа­ра к импе­ра­то­ру назна­чить пре­фек­том горо­да «его (Аспа­ра. — А. К.) еди­но­мыш­лен­ни­ка» (Cedr., p. 607). Соглас­но исто­ри­ко-лите­ра­тур­ной тра­ди­ции, Лев обе­щал выпол­нить тре­бо­ва­ние, но втайне назна­чил пре­фек­том неко­е­го сена­то­ра. На упрек Аспа­ра Лев воз­ра­зил, что импе­ра­то­ру не подо­ба­ет быть у кого-либо в под­чи­не­нии, тем более, если это вредит государ­ству³¹. Воз­мож­но, автор «Пас­халь­ной хро­ни­ки» не слу­чай­но при­уро­чи­ва­ет убий­ство Аспа­ридов к кану­ну заседа­ния сена­та и спе­ци­аль­но под­чер­ки­ва­ет, что уби­тые тоже были сена­то­ра­ми (Chron. Pa­sch., p. 596). Свиде­тель­ство об откры­том кон­флик­те Аспа­ра с сена­том по пово­ду про­воз­гла­ше­ния Пат­ри­кия цеза­рем при­во­дит Зона­ра. «Это пока­за­лось нена­вист­ным син­кли­ту и побуди­ло к вол­не­нию насе­ле­ние сто­ли­цы» (Zo­nar., p. 251. 18—20).

Одна­ко при­мер Васи­лис­ка, «искав­ше­го друж­бы Аспа­ра» и упо­вав­ше­го на него в деле дости­же­ния вер­хов­ной вла­сти (Про­ко­пий, стр. 57, 61; Mig­ne PG, t. 86, pars. 1, col. 177; Mig­ne PG, t. 147, col. 80 A—B), и при­мер Ана­га­ста, маги­ст­ра армии во Фра­кии, под­няв­ше­го мятеж (FHG, t. IV, p. 616 b) и, воз­мож­но, свя­зан­но­го с Арда­бу­ром-млад­шим, пока­зы­ва­ют, что Аспа­риды мог­ли даже в вер­хуш­ке гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са опе­реть­ся на извест­ных лиц. В то же вре­мя, если сре­ди пра­вя­щих фрак­ций и нахо­ди­лись сто­рон­ни­ки Аспа­ридов, то очень нестой­кие. Васи­лиск после неудач­но­го похо­да в Афри­ку изме­нил пози­цию; по вер­сии Фео­фа­на, Лев ори­ен­ти­ро­вал­ся на сво­его шури­на наряду с дру­ги­ми вое­на­чаль­ни­ка­ми для отпо­ра Аспа­ру, а когда Тео­до­рих Стра­бон и Ост­рис под­сту­пи­ли к сто­ли­це, чтобы ото­мстить за смерть Аспа­ридов, их отбро­си­ли отряды Васи­лис­ка и Зино­на (Фео­фан, стр. 93). Ана­гаст же, если верить Иоан­ну Антио­хий­ско­му, после пре­кра­ще­ния сво­его мяте­жа с.119 «ука­зал на Арда­бу­ра… как на повод к тира­нии и послал к импе­ра­то­ру его пись­ма» (FHG, t. IV, p. 617 a).

Что каса­ет­ся вза­и­моот­но­ше­ний Аспа­ридов и народ­ных масс Визан­тии, то корот­ко заме­тим, что за исклю­че­ни­ем вол­не­ния в сто­ли­це по пово­ду про­воз­гла­ше­ния Пат­ри­кия цеза­рем, каких-либо при­ме­ров недо­воль­ства этим ари­ан­ским семей­ст­вом со сто­ро­ны широ­ких сло­ев насе­ле­ния не было. За все вре­мя пре­бы­ва­ния Аспа­ридов у вла­сти с их сто­ро­ны не про­во­ди­лось ни одной кара­тель­ной акции про­тив низов. Наобо­рот, вол­не­ние в Антио­хии по пово­ду судь­бы остан­ков Симео­на Сти­ли­та пре­кра­ти­лось, когда Арда­бур «послал гот­ский отряд и доста­вил остан­ки свя­то­го Симео­на в вели­кую Антио­хию и учредил боль­шой храм сего муче­ни­ка» (Chron. Pa­sch., p. 593—594). Дея­тель­ность же Аспа­ра по туше­нию пожа­ра в сто­ли­це (Zo­nar., p. 252. 24—28) и меро­при­я­тия по ее бла­го­устрой­ству³², несо­мнен­но, выстав­ля­ли его в выгод­ном све­те перед кон­стан­ти­но­поль­ца­ми. Это объ­яс­ня­ет, наряду с про­чим, и тот факт, что за убий­ство Аспа­ридов Лев был заклей­мен про­зви­щем «Макел» (мяс­ник), закре­пив­шим­ся за ним в визан­тий­ской тра­ди­ции (Ioel., p. 41—42; Cedr., p. 607).

Сла­бая под­держ­ка Аспа­ридов в среде гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са объ­яс­ня­ет­ся так­же их явной ори­ен­та­ци­ей на выс­шую власть в импе­рии. Уже отме­ча­лось, что появ­ле­ние ари­а­ни­на на троне для визан­тий­ско­го обще­ства было бы не про­сто ано­ма­ли­ей. Послед­нее созна­вал и сам Аспар. В этом отно­ше­нии при­ме­ча­тель­ны обсто­я­тель­ства, свя­зан­ные с пожа­ло­ва­ни­ем Пат­ри­кию досто­ин­ства цеза­ря. Гибель боль­шей части флота, послан­но­го про­тив ван­да­лов в 468 г., без­услов­но, подо­рва­ла пре­стиж Льва³³. Одна­ко под­ня­лись ли в ито­ге акции Аспа­ра? В поль­зу поло­жи­тель­но­го отве­та вро­де бы гово­рит согла­сие импе­ра­то­ра в том же году выдать свою дочь за Пат­ри­кия и пре­до­ста­вить ему титул цеза­ря. По мне­нию Фео­фа­на, Лев пожа­ло­вал Пат­ри­кия в цеза­ри, «наде­ясь рас­по­ло­жить к себе Аспа­ра», «пола­гая, что он (Пат­ри­кий. — А. К.) отвле­чет отца сво­его от ари­ан­ской веры, и тем дока­жет пре­дан­ность царю» (Фео­фан, стр. 92, 93). Соглас­но Кед­ри­ну, целью Льва было «вытя­нуть Аспа­ра из ари­ан­ской веры» (Cedr., p. 613). В «Житии свя­то­го Мар­цел­ла» все выглядит более про­за­ич­но: «Когда же надви­ну­лась опас­ность и страх друг перед дру­гом, а победа ни тому, ни дру­го­му доступ­на не была, оба обра­ща­ют­ся к общим бла­го­при­ят­ным согла­ше­ни­ям с тем усло­ви­ем, чтобы сыну Аспа­ра, бра­ту Арда­бу­ра, беру­ще­му себе в жены дочь импе­ра­то­ра, сде­лать­ся цеза­рем» (Mig­ne PG, t. 116, col. 741 B). Одна­ко сра­зу вслед за этим в Кон­стан­ти­но­по­ле про­изо­шло выступ­ле­ние народ­ных масс, слив­ше­е­ся с рез­ки­ми про­те­ста­ми пра­вя­щих групп и осо­бен­но церк­ви, про­тив ново­го воз­вы­ше­ния ари­ан. Собрав­ше­му­ся на иппо­дро­ме наро­ду импе­ра­тор обе­щал, что Пат­ри­кий перей­дет в пра­во­сла­вие, после чего тол­па разо­шлась (Ibid., col. 744 A).

Если при­нять тезис, что после гибе­ли афри­кан­ско­го флота пере­вес сил был на сто­роне Аспа­ра, то его поведе­ние в ука­зан­ных обсто­я­тель­ствах более чем стран­но. Во вре­мя вол­не­ния в сто­ли­це он даже не сде­лал попыт­ки при­бег­нуть к помо­щи феде­ра­тов. Более того, опа­са­ясь воз­му­щен­но­го наро­да, вме­сте с Арда­бу­ром он пере­пра­вил­ся в Хал­кидон и с.120 укрыл­ся в церк­ви Евфи­мия-муче­ни­ка, где демон­стра­тив­но отка­зал­ся при­нять пат­ри­ар­ха и вынудил явить­ся само­го Льва, имев­ше­го с ним про­дол­жи­тель­ную бесе­ду (Mig­ne PG, t. 147, col. 80 D). Пат­ри­кий же, после обру­че­ния с Леон­ти­ей и при­об­ре­те­ния титу­ла цеза­ря, с боль­шой пыш­но­стью был послан в Алек­сан­дрию, — ско­рее все­го из-за нака­лен­ной атмо­сфе­ры в сто­ли­це³⁴. Воз­мож­но, что в 469 г. феде­рат­ских дру­жин не было в Кон­стан­ти­но­по­ле. Весь­ма веро­ят­но, что они вооб­ще не вво­ди­лись туда Аспа­ром за вре­мя пре­бы­ва­ния у вла­сти. Не слу­чай­но после гибе­ли Аспа­ридов Ост­рис во гла­ве их дру­жин «под­сту­пил к горо­ду» вме­сте с Тео­до­ри­хом (Фео­фан, стр. 93). Отказ Аспа­ра рас­квар­ти­ро­вы­вать в сто­ли­це какие-либо отряды вполне соот­вет­ст­ву­ет его так­ти­ке не раз­дра­жать насе­ле­ние памя­тью Гай­ны и Три­би­гиль­да. Фак­ты, таким обра­зом, гово­рят за попыт­ку акко­мо­да­ции воен­ной груп­пи­ров­ки к небла­го­при­ят­ной поли­ти­че­ской конъ­юнк­ту­ре.

Ряд момен­тов дви­же­ния 469 г. (руко­вод­ство со сто­ро­ны мона­хов, мир­ное про­те­ка­ние, сов­па­де­ние его целей с целя­ми враж­деб­ных Аспа­ридам пра­вя­щих кру­гов) дает осно­ва­ние пред­по­ла­гать инспи­ра­цию это­го выступ­ле­ния со сто­ро­ны заин­те­ре­со­ван­ных сло­ев гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са. Воз­мож­но, что поста­нов­ле­ние 469 г. о недо­пу­сти­мо­сти в рели­ги­оз­ные празд­ни­ки неко­то­рых видов адми­ни­ст­ра­тив­ной прак­ти­ки — сбор пода­тей, испол­не­ние при­го­во­ров и т. д. (Cod. Just., III, 12. 9) — кос­вен­но свиде­тель­ст­ву­ет о реак­ции вла­стей на вол­не­ние в сто­ли­це, спо­соб­ное обру­шить­ся не толь­ко про­тив ари­ан.

Отсюда мни­мая уступ­ка Льва Аспа­ридам, выра­зив­ша­я­ся в даро­ва­нии Пат­ри­кию досто­ин­ства цеза­ря и в его обру­че­нии с Леон­ти­ей, выглядит тон­ко заду­ман­ной про­во­ка­ци­ей в усло­ви­ях пошат­нув­ше­го­ся после раз­гро­ма афри­кан­ско­го флота пре­сти­жа импе­ра­то­ра. Поведе­ние Аспа­ра в 469 г. рас­кры­ло неустой­чи­вость его пози­ции. Неда­ром уже в 468 г. на Запа­де мус­си­ро­вал­ся слух, что «Аспар стал част­ным лицом, сын его убит, так как они раз­об­ла­че­ны как сообщ­ни­ки ван­да­лов про­тив Рим­ской импе­рии» (Mign PL, t. 51, col. 390 B).

При­ме­ча­тель­но, что имен­но после 469 г. меж­ду отряда­ми Аспа­ра и Зино­на про­ис­хо­дит ряд сты­чек, при­чем, в резуль­та­те одно­го заго­во­ра Зинон едва не погиб во Фра­кии (Фео­фан, стр. 92). Исто­рия воз­вы­ше­ния Зино­на, носив­ше­го ранее имя Тара­со­ко­дис­сы, став­ше­го зятем импе­ра­то­ра и кон­су­лом в 469 г., доста­точ­но извест­на. Бес­спор­но и наме­ре­ние Льва опе­реть­ся на отряды исав­ров во гла­ве с Зино­ном в про­ти­во­вес дру­жине Аспа­ра. Воз­мож­но, став­ка на исав­ров как на соб­ст­вен­но восточ­но­рим­ские эле­мен­ты, в отли­чие от готов, не имев­ших тен­ден­ции к воен­но-сослов­ной ото­рван­но­сти от зем­леде­лия³⁵, отра­жа­ла ори­ен­та­цию Льва на слои фео­да­ли­зи­ру­ю­щей­ся зна­ти, чьи инте­ре­сы были объ­ек­тив­но свя­за­ны с авто­кра­ти­ей. Веро­ят­но, из исав­ров были набра­ны экс­ку­ви­ты, фор­ми­ро­ва­ние кото­рых Иоанн Лид при­пи­сы­ва­ет Льву³⁶. Во вся­ком слу­чае, Мала­ла и автор «Пас­халь­ной хро­ни­ки» изо­бра­жа­ют экс­ку­ви­тов как силу, нанес­шую пора­же­ние гот­ским отрядам Ост­ри­са (Chron. Pa­sch., p. 597; Ma­lal., p. 166. 6—7). При­ме­ча­тель­но и то, что кон­суль­ство Зино­на в 469 г. было отме­че­но рядом поста­нов­ле­ний в поль­зу граж­дан­ских вла­стей, в том чис­ле — о повы­ше­нии роли в с.121 обще­ст­вен­ной жиз­ни алек­сан­дрий­ских юри­стов (Cod. Just., I, 57. 1) и о боль­шей гиб­ко­сти в управ­лен­че­ской прак­ти­ке курий и кол­ле­гий горо­дов, где пози­тив­ные ново­введе­ния мог­ли при­об­ре­сти фор­му «посто­ян­но­го зако­на» (Cod. Just., VIII, 52. 3). Чрез­вы­чай­но ярко про­ти­во­по­став­ля­ет граж­дан­ские вла­сти воен­ным указ, под­чер­ки­ваю­щий роль в обще­ст­вен­ной жиз­ни импе­рии адво­ка­тов, кото­рые «не мень­ше заботят­ся о чело­ве­че­ском роде, чем если бы спа­са­ли в сра­же­ни­ях и ценою сво­их ран оте­че­ство и роди­те­лей». «Мы уве­ре­ны, что за нашу импе­рию сра­жа­ют­ся не толь­ко те, кото­рые свер­ка­ют меча­ми, щита­ми и пан­ци­ря­ми, но так­же адво­ка­ты, ибо они борют­ся за дело патро­на, защи­ща­ют надеж­ду, жизнь и потом­ство» (Cod. Just., II, 7. 14). Таким обра­зом, в 469 г. про­ти­во­дей­ст­вие воен­ным груп­пи­ров­кам кос­вен­но отра­зи­лось как в идео­ло­ги­че­ской, так и в пра­во­вой сфе­ре.

Отме­чен­ные обсто­я­тель­ства поз­во­ля­ют сде­лать вывод, что в кон­це 60-х гг. V в. Аспа­риды уже не рас­по­ла­га­ли доста­точ­ной опо­рой, чтобы успеш­но бороть­ся с оппо­зи­ци­ей, их поло­же­ние в поли­ти­че­ской систе­ме Визан­тии ста­ло доволь­но шат­ким. Вол­не­ние в Кон­стан­ти­но­по­ле в 469 г. пока­за­ло, что про­тив них высту­па­ют широ­кие соци­аль­ные слои. В таких усло­ви­ях при­бег­нуть к помо­щи феде­ра­тов озна­ча­ло для Аспа­ра повто­ре­ние собы­тий 400 г. То, что паде­ние Аспа­ридов и их «пар­тии» не про­изо­шло в 469 г., мож­но объ­яс­нить непол­ной кон­со­лида­ци­ей сил, необ­хо­ди­мых оппо­зи­ции. В целом широ­кие мас­сы насе­ле­ния отно­си­лись к кон­флик­ту ней­траль­но: в 469 г. Аспа­ридам еще пред­став­ля­лось воз­мож­ным исполь­зо­вать для раз­гро­ма вне­зап­но вторг­ших­ся гун­нов.

Раз­вяз­ка насту­пи­ла в 471 г. Мар­цел­лин Комит при­пи­сы­ва­ет убий­ство Аспа­ра и его сыно­вей евну­хам (MGH, AA, t. XI, pars 2, p. 90. 14—16), Иор­дан — Зино­ну (MGH, AA, t. V, pars 1, p. 43. 25—26). Послед­нюю вер­сию раз­ви­ва­ет до нату­ра­ли­сти­че­ских подроб­но­стей Ники­фор Кал­лист (Mig­ne PG, t. 147, col. 81 A). Одна­ко более прав­до­по­доб­но сооб­ще­ние Фео­фа­на: Зинон нахо­дил­ся в Хал­кидоне, ожи­дая смер­ти Аспа­ра, и своевре­мен­но явил­ся к Кон­стан­ти­но­по­лю с отряда­ми, чтобы вме­сте с Васи­лис­ком ней­тра­ли­зо­вать запозда­лое выступ­ле­ние феде­ра­тов (Фео­фан, стр. 93)³⁷.

Устра­не­ние ари­ан­ской воен­ной груп­пи­ров­ки поз­во­ли­ло цен­траль­ной вла­сти и вер­хуш­ке пра­во­слав­но­го духо­вен­ства раз­вер­нуть гоне­ния на оппо­зи­ци­он­ные силы (Ma­lal., p. 161. 12—14). Часть слу­жив­ших Аспа­ру феде­ра­тов, в основ­ном вар­вар­ская, уда­ли­лась во Фра­кию (Chron. Pa­sch., p. 597; Ma­lal., p. 161. 7—10), часть пере­шла к Тео­до­ри­ху Стра­бо­ну (Malch., p. 387. 1—6). В соци­аль­ной струк­ту­ре импе­рии, в ее вой­сках боль­шой вес при­об­ре­ли исав­ры во гла­ве с Зино­ном.

«Вар­вар­ский вопрос», сле­до­ва­тель­но, не являл­ся опре­де­ля­ю­щим в кон­флик­те, хотя и играл зна­чи­тель­ную роль. Гот­ская опас­ность, каче­ст­вен­но умень­шен­ная собы­ти­я­ми 400 г., гро­зи­ла Визан­тии лишь постоль­ку, посколь­ку Аспа­риды в извест­ной мере ори­ен­ти­ро­ва­лись на вклю­чен­ный в их дру­жи­ны гот­ский эле­мент. Толь­ко в этом смыс­ле кон­фликт сто­ит в рам­ках «гот­ской про­бле­мы» в Визан­тии. В осно­ве кон­флик­та лежа­ла борь­ба соб­ст­вен­но визан­тий­ских пра­вя­щих груп­пи­ро­вок. Победа тех из них, что сто­я­ли за Аспа­рида­ми, мог­ла бы в с.122 пер­спек­ти­ве при­ве­сти к фор­ми­ро­ва­нию воен­но-слу­жи­лой зна­ти, сход­ной по сво­е­му поло­же­нию со зна­тью вар­вар­ских королевств запад­но­го Сре­ди­зем­но­мо­рья, и сле­до­ва­тель­но, к извест­ной дефор­ма­ции поли­ти­че­ской и соци­аль­ной струк­ту­ры импе­рии, что ска­за­лось бы на тем­пах раз­ло­же­ния ста­рых и вызре­ва­ния новых обще­ст­вен­ных отно­ше­ний.

Аспа­ра на Восто­ке постиг­ла такая же судь­ба, как Сти­ли­хо­на на Запа­де. Труд­но судить, насколь­ко спра­вед­ли­во инкри­ми­ни­ро­ва­ние ему стрем­ле­ния к узур­па­ции. По край­ней мере, выдви­же­ние Пат­ри­кия пока­за­ло, что мыс­ли об осно­ва­нии новой дина­стии не были ему чуж­ды. Одна­ко в целом поли­ти­че­ская дея­тель­ность Аспа­ра про­ти­во­ре­чит пред­став­ле­ни­ям о ней как об «анти­рим­ской». Доб­ро­со­вест­ная воен­ная служ­ба, стрем­ле­ние достиг­нуть лич­но­го могу­ще­ства в основ­ном «закон­ны­ми» мера­ми, попыт­ки нала­дить кон­такт с боль­шин­ст­вом пра­вя­щих групп и не раз­дра­жать народ­ные мас­сы, — все гово­рит о том, что поли­ти­ка Аспа­ридов была доволь­но уме­лой и гиб­кой. Дру­гое дело, что борь­ба воен­но-ари­ан­ской груп­пи­ров­ки со спло­тив­ши­ми­ся вокруг Льва сила­ми отра­жа­ла борь­бу раз­лич­ных тен­ден­ций в соци­аль­ном раз­ви­тии Визан­тии на пути к ее фео­да­ли­за­ции, при­чем «пар­тия Аспа­ра» зани­ма­ла гораздо более кон­сер­ва­тив­ную пози­цию.