Основные черты политической оппозиции правительству Византии в 399—400 гг.

с.23 В 399—400 гг. в Визан­тии сме­ни­ли друг дру­га два раз­лич­ных по соци­аль­ной ори­ен­та­ции пра­ви­тель­ства (Авре­ли­а­на и Кеса­рия). Но если выяв­ле­нию фак­ти­че­ско­го мате­ри­а­ла по исто­рии поли­ти­че­ской борь­бы этих лет посвя­ще­на обшир­ная, пре­иму­ще­ст­вен­но зару­беж­ная, лите­ра­ту­ра¹, то работ, затра­ги­ваю­щих соци­аль­ную окрас­ку пра­ви­тельств кон­ца IV в., не набе­рет­ся и десят­ка. В совет­ской исто­рио­гра­фии наи­бо­лее чет­кое опре­де­ле­ние дан­ной окрас­ке попы­тал­ся дать М. Я. Сюзю­мов. По его мне­нию, Кеса­рий при­над­ле­жал к фео­да­ли­зи­ру­ю­щей­ся земель­ной ари­сто­кра­тии, мало заин­те­ре­со­ван­ной в судь­бах горо­да и спо­соб­ной слить­ся с вар­вар­ской зна­тью². С дру­гой сто­ро­ны, Авре­ли­ан — это руко­во­ди­тель кон­стан­ти­но­поль­ской зна­ти, «груп­пи­ро­вав­ший вокруг себя настро­ен­ных про­тив гот­ско­го заси­лия»³. В работах послед­них лет толь­ко В. Т. Сиро­тен­ко воз­вра­ща­ет­ся к это­му вопро­су, но его суж­де­ния менее опре­де­лен­ны. Авре­ли­ан, по В. Т. Сиро­тен­ко, был гла­вой «выход­цев из кон­стан­ти­но­поль­ской зна­ти», заняв­ших клю­че­вые посты в пра­ви­тель­стве после свер­же­ния вре­мен­щи­ка Евтро­пия⁴. О Кеса­рии В. Т. Сиро­тен­ко пишет лишь то, что он был сто­рон­ни­ком гот­ских наем­ни­ков⁵, — точ­ка зре­ния, пре­дель­но чет­ко сфор­му­ли­ро­ван­ная еще О. Зее­ком⁶. Не ста­вя сво­ей зада­чей пол­ное рас­кры­тие соци­аль­ной сути пра­ви­тельств Авре­ли­а­на и Кеса­рия, мы попы­та­ем­ся подой­ти к вопро­су с дру­го­го кон­ца: наме­тить основ­ные чер­ты поли­ти­че­ской оппо­зи­ции этим пра­ви­тель­ствам. Пони­ма­ние соци­аль­но­го смыс­ла форм про­те­ста в среде гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са помо­жет пред­ста­вить и соци­аль­ную суть объ­ек­тов это­го про­те­ста.

В одной из сво­их ста­тей мы отме­ча­ли, что пав­шее в нача­ле 399 г. пра­ви­тель­ство Евтро­пия, види­мо, отра­жа­ло инте­ре­сы вер­хуш­ки тор­го­во-ростов­щи­че­ской зна­ти сто­ли­цы и части круп­ных эмпо­ри­ев⁷. Эко­но­ми­че­ская и поли­ти­че­ская конъ­юнк­ту­ра (осо­бен­но в обста­нов­ке вос­ста­ния гот­ских наем­ни­ков в Малой Азии) ока­за­лась для этих груп­пи­ро­вок небла­го­при­ят­ной.

Во гла­ве пра­ви­тель­ства встал Авре­ли­ан, полу­чив­ший долж­ность пре­фек­та пре­то­рия Восто­ка⁸. Исто­рио­гра­фи­че­ская тра­ди­ция проч­но свя­зы­ва­ет дея­тель­ность Авре­ли­а­на с «анти­гот­ской с.24 пар­ти­ей» при визан­тий­ском дво­ре⁹. Но хотя услов­ность само­го тер­ми­на «анти­гот­ская пар­тия» отме­ча­лась уже дав­но¹⁰, боль­шин­ство исто­ри­ков вкла­ды­ва­ет в него при­мер­но одно и то же содер­жа­ние. Дей­ст­ви­тель­но, воен­но-вар­вар­ская оппо­зи­ция была для пра­ви­тель­ства Авре­ли­а­на поли­ти­че­ским вра­гом номер один. Но вопрос сто­ял не про­сто о пре­об­ла­да­нии той или иной груп­пи­ров­ки. Гот­ская про­бле­ма была соци­аль­ной про­бле­мой¹¹, и от того, захва­тят ли вар­ва­ры поли­ти­че­ский меха­низм Визан­тии, зави­сел харак­тер ее раз­ви­тия.

Основ­ным источ­ни­ком для харак­те­ри­сти­ки прав­ле­ния Авре­ли­а­на явля­ют­ся труды Сине­зия Кирен­ско­го. Послед­ние годы IV в. для Сине­зия были вре­ме­нем рас­цве­та не толь­ко твор­че­ской, но и поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти как пред­ста­ви­те­ля Кире­ны в Кон­стан­ти­но­по­ле, а позд­нее (пер­вое деся­ти­ле­тие V в.) — как епи­ско­па Пто­ле­ма­иды¹². Судя по пере­пис­ке Сине­зия, он был хоро­шо осве­дом­лен о рас­ста­нов­ке сил в сто­ли­це. С дру­гой сто­ро­ны, его поли­ти­че­ские трак­та­ты (глав­ным обра­зом, «О цар­стве» и «О про­виде­нии») не толь­ко отра­жа­ли инте­ре­сы части про­вин­ци­аль­ной зна­ти, кури­а­лов, ори­ен­ти­ру­ю­щих­ся на сохра­не­ние позд­не­ан­тич­ных поли­сов. В соци­аль­но-поли­ти­че­ском аспек­те речь «О цар­стве» вклю­ча­ла взгляды сто­рон­ни­ков Авре­ли­а­на¹³, а роман-алле­го­рия «О про­виде­нии» явил­ся насто­я­щим пам­фле­том в защи­ту сто­рон­ни­ков Авре­ли­а­на, направ­лен­ным про­тив его вра­гов. Авре­ли­ан был не толь­ко лич­ным бла­го­де­те­лем Сине­зия (Sy­nes., Ep. 61), он являл­ся защит­ни­ком пред­став­ля­е­мых кирен­цем сло­ев горо­жан. В самом деле, Сине­зий хва­лит Авре­ли­а­на-Оси­ри­са за пони­ма­ние нужд горо­жан (De prov., I, 12), кото­рым этот пре­фект пре­то­рия облег­чал пода­ти и разда­вал подар­ки. Оче­вид­но, здесь про­яви­лись не про­сто лич­ные сим­па­тии кирен­ца к пре­фек­ту, ока­зав­ше­му помощь его род­но­му горо­ду и осво­бо­див­ше­му само­го Сине­зия от обя­зан­но­стей кури­а­ла (De prov., I, 18; Ep. 100), но и одоб­ре­ние поли­ти­ки пра­ви­тель­ства по отно­ше­нию к кури­аль­ной вер­хуш­ке вооб­ще¹⁴. Как обра­зо­ван­ный кури­ал, Сине­зий одоб­ря­ет увле­че­ние Авре­ли­а­на лите­ра­ту­рой (De prov., I, 2, 12, 18) и фило­со­фи­ей (De prov., II, 4). И нако­нец, кире­нец и Авре­ли­ан сход­ны в анти­вар­вар­ских взглядах (De prov., I, 15). Кри­ти­ки пра­ви­тель­ства Авре­ли­а­на у Сине­зия нет вооб­ще. Есть чет­кая, хотя и во мно­гом уто­пич­ная, про­грам­ма дей­ст­вий, изло­жен­ная в речи «О цар­стве», где Сине­зий, чув­ст­вуя опо­ру не толь­ко в опре­де­лен­ных груп­пах город­ской зна­ти, но и при дво­ре, дает кри­ти­ку отдель­ных сто­рон импер­ской поли­ти­ки, актив­но про­во­ди­мой еще Фео­до­си­ем I¹⁵. Посколь­ку ана­лиз этой кри­ти­ки в целом уже выпол­нен М. В. Лев­чен­ко, ука­жем толь­ко ее основ­ные объ­ек­ты: 1) часть при­двор­ных («шуты и евну­хи», как выра­жа­ет­ся Сине­зий), назван­ная бол­ту­на­ми и интри­га­на­ми, мешаю­щи­ми импе­ра­то­ру общать­ся с обра­зо­ван­ны­ми лица­ми; 2) рос­кошь дво­ра и содер­жа­ние импе­ра­то­ром мас­сы тело­хра­ни­те­лей (здесь явно скры­ва­ет­ся намек Сине­зия на тяжесть воз­ла­гае­мых на горо­жан пода­тей, необ­хо­ди­мых для под­дер­жа­ния с.25 такой пыш­но­сти); 3) недо­ста­точ­но жест­кая поли­ти­ка в отно­ше­нии вар­ва­ров (рабов, вои­нов и даже чле­нов сена­та), угро­жаю­щих импе­рии; 4) тяже­лые побо­ры, ложа­щи­е­ся на поли­сы (De reg­no, 25), и покро­ви­тель­ство про­из­во­лу сол­дат при посто­ях в горо­дах и дерев­нях (Ibid., 24). Ука­зан­ные реа­лии оформ­ле­ны не как пря­мая кри­ти­ка, а пред­став­ле­ны в каче­стве нега­тив­ных при­ме­ров по прин­ци­пу «доб­рый государь не дол­жен делать того-то…» Кате­го­рич­ные оцен­ки в отно­ше­нии цен­траль­ной вла­сти смяг­че­ны в речи, где толь­ко воз­мож­но. Одна­ко нали­чие даже такой кри­ти­ки пока­зы­ва­ет, что при дво­ре нахо­ди­лись лица, стре­мив­ши­е­ся про­во­дить поли­ти­ку, отли­чав­шу­ю­ся от поли­ти­ки Авре­ли­а­на. Про­грам­ма Сине­зия как бы при­зы­ва­ла пра­ви­тель­ство про­ти­во­дей­ст­во­вать этим попыт­кам.

Инте­рес­но, что груп­пи­ров­ка Авре­ли­а­на не встре­ча­ет оппо­зи­ции со сто­ро­ны Зоси­ма, авто­ра «Новой исто­рии», непри­ми­ри­мо­го к боль­шин­ству пра­ви­те­лей позд­ней Рим­ской импе­рии. Наобо­рот, Зосим назы­ва­ет Авре­ли­а­на, Сатур­ни­на и Иоан­на людь­ми, выдаю­щи­ми­ся в поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти (Zo­sim., V, 18. 8; ср.: Ioh. Ant., 180). Если же срав­нить объ­ек­ты кри­ти­ки Зоси­ма¹⁶ и упо­мя­ну­тые реа­лии Сине­зия, то мы кое в чем обна­ру­жим сход­ство взглядов яро­го сто­рон­ни­ка язы­че­ства и епи­ско­па Кире­ны. Про­ти­во­ре­чия в дан­ном слу­чае нет. Зосим, ско­рее все­го, отра­жал взгляды части чинов­ной зна­ти, тес­но свя­зан­ной с инте­ре­са­ми позд­не­ра­бо­вла­дель­че­ских поли­сов. В миро­воз­зре­нии и судь­бе Сине­зия, с дру­гой сто­ро­ны, отра­зи­лось сбли­же­ние вер­хуш­ки кури­а­лов с частью слу­жи­лой зна­ти¹⁷. Отме­чен­ные груп­пи­ров­ки еще во мно­гом опи­ра­лись на бла­го­со­сто­я­ние тех же поли­сов. Отсюда про­ис­те­ка­ла общ­ность взглядов Сине­зия и Зоси­ма на ряд реа­лий.

Оче­вид­но, поло­жи­тель­но к груп­пи­ров­ке Авре­ли­а­на отно­си­лась и вер­хуш­ка кли­ра. Сократ назы­ва­ет Авре­ли­а­на и Сатур­ни­на мужа­ми, решив­ши­ми пожерт­во­вать жиз­нью для обще­го бла­га (Сократ, 459). Иоанн Зла­то­уст, оче­вид­но, тоже бла­го­склон­но отно­сил­ся к груп­пи­ров­ке Авре­ли­а­на¹⁸.

Инте­рес­но, что до нас не дошло ука­зов пра­ви­тель­ства Авре­ли­а­на, кото­рые бы угро­жа­ли ере­ти­кам и языч­ни­кам. Воз­мож­но, став­шая у вла­сти груп­пи­ров­ка в обста­нов­ке силь­ней­ше­го нажи­ма воен­но-вар­вар­ской оппо­зи­ции пыта­лась толе­рант­но­стью при­оста­но­вить рост рядов про­тив­ни­ка и смяг­чить недо­воль­ство опре­де­лен­ных сло­ев насе­ле­ния.

Враж­деб­ную реак­цию пра­ви­тель­ство встре­ти­ло преж­де все­го в среде той зна­ти, кото­рая, как мы попы­та­ем­ся пока­зать, стре­ми­лась укре­пить­ся за счет кури­а­лов и дру­гих групп зна­ти, свя­зан­ных с суще­ст­во­ва­ни­ем поли­сов (груп­пи­ров­ка Кеса­рия). Сине­зий писал, что Кеса­рий-Тифон через свою жену, дру­жив­шую с женой мятеж­ни­ка гота Гай­ны, скло­нил послед­не­го идти к сто­ли­це и тре­бо­вать выда­чи Авре­ли­а­на-Оси­ри­са (De prov., I, 15). Когда вар­ва­ры были уже у Хал­кидо­на, Кеса­рий, про­ник­нув к ним, доби­вал­ся гибе­ли Авре­ли­а­на (De prov., I, 16).

с.26 Таким обра­зом, груп­пи­ров­ка Авре­ли­а­на полу­ча­ла под­держ­ку кури­а­лов (по край­ней мере, их вер­хуш­ки), извест­ных групп город­ских соб­ст­вен­ни­ков, интел­ли­ген­ции и вер­хуш­ки кли­ра¹⁹. Извест­но, что Авре­ли­ан поль­зо­вал­ся так­же покро­ви­тель­ст­вом Евдок­сии. Види­мо, для закреп­ле­ния сво­их пози­ций пра­ви­тель­ство санк­ци­о­ни­ро­ва­ло уве­ли­че­ние лич­ной вла­сти импе­ра­три­цы. 9 янва­ря 400 г. Евдок­сия была про­воз­гла­ше­на Авгу­стой (Chron. Pa­sch., I, p. 567. 9—10). Нали­цо была попыт­ка кон­со­лида­ции тех сло­ев гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са, кото­рые сто­я­ли за сохра­не­ние позд­не­ан­тич­но­го город­ско­го строя в усло­ви­ях цен­тра­ли­за­ции вла­сти.

Одна­ко воен­но-вар­вар­ская оппо­зи­ция и часть зна­ти в лице груп­пи­ров­ки Кеса­рия оста­ва­лись для пра­ви­тель­ства опас­ной силой. Неда­ром тре­бо­ва­ни­ем Гай­ны при свида­нии с импе­ра­то­ром Арка­ди­ем в мар­ти­рии Евфи­мий-муче­ни­цы близ Хал­кидо­на было сме­ще­ние несколь­ких веду­щих дея­те­лей из груп­пы Авре­ли­а­на, в том чис­ле и гла­вы этой груп­пы. Дать отпор гот­ской армии, опу­сто­шив­шей Азию, пра­ви­тель­ство еще не мог­ло (Созо­мен, 553). Одна­ко Гай­на не каз­нил выдан­ных ему лиц. Оче­вид­но, кро­ме все­го про­че­го, он опа­сал­ся взры­ва воз­му­ще­ния со сто­ро­ны сто­яв­ших за Авре­ли­а­ном сло­ев горо­жан. Доста­точ­но извест­ны по это­му пово­ду пере­го­во­ры Гай­ны и Иоан­на Зла­то­уста, став­ше­го защит­ни­ком Авре­ли­а­на²⁰. Как пока­за­ло вре­мя, опа­се­ния Гай­ны были обос­но­ва­ны.

Тем не менее под уда­ром воен­но-вар­вар­ской оппо­зи­ции пра­ви­тель­ство Авре­ли­а­на пало. Пре­фек­том пре­то­рия Восто­ка стал Кеса­рий (De prov., I, 15, 16). Гай­на полу­чил долж­ность ma­gis­ter ut­rius­que mi­li­tiae (Сократ, 458; Созо­мен, 554). 35 тысяч готов, вклю­чая жен­щин и детей, вошли в Кон­стан­ти­но­поль²¹. Воз­ник­ла угро­за поли­ти­че­ско­го пере­во­рота в поль­зу гот­ской воен­но-пле­мен­ной вер­хуш­ки.

Здесь сле­ду­ет отме­тить, что часто отме­чае­мая в лите­ра­ту­ре общ­ность инте­ре­сов сто­рон­ни­ков Кеса­рия и готов пред­став­ля­ет­ся нам пре­уве­ли­чен­ной. В то же вре­мя, источ­ни­ки не дают ясных ука­за­ний на при­над­леж­ность сто­рон­ни­ков Кеса­рия к фео­да­ли­зи­ру­ю­щим­ся круп­ным земле­вла­дель­цам. Дей­ст­ви­тель­но, став­шая у вла­сти груп­пи­ров­ка Кеса­рия встре­ти­ла силь­ную оппо­зи­цию тех сил, кото­рые под­дер­жи­ва­ли Авре­ли­а­на. В наи­бо­лее закон­чен­ном виде взгляды этой оппо­зи­ции пред­ста­вил Сине­зий. В трак­та­те «О про­виде­нии» он с него­до­ва­ни­ем пишет, как в прав­ле­ние Кеса­рия-Тифо­на для горо­дов были уста­нов­ле­ны нало­ги, пре­вы­шав­шие все преж­ние, выду­ма­ны «небы­ва­лые дол­ги», а на места посла­ны про­даж­ные при­вер­жен­цы пра­ви­те­ля, «пуб­лич­но про­да­вав­ше­го горо­да» (De prov., I, 16). При­ви­ле­гии, роздан­ные Авре­ли­а­ном, отме­ня­лись (De prov., I, 17, 18). Окру­же­ние Кеса­рия при­бе­га­ло к чудо­вищ­но­му взя­точ­ни­че­ству (De prov., I, 17). Соглас­но Сине­зию, все рыда­ли под таким гне­том, каж­дый имел воз­мож­ность рас­ска­зать о сво­их несча­стьях, и все «пре­сле­до­ва­лись и в димах, и в кури­ях (под­черк­ну­то мной. — А. К.) вся­че­ски­ми беда­ми» с.27 (De prov., I. 16). Таким обра­зом, по Сине­зию, пра­ви­тель­ст­вен­ный про­из­вол кос­нул­ся широ­ких сло­ев горо­жан. Уда­ры по димам и город­ским сове­там (ka­ta de­mus kai ka­ta bu­leu­te­ria. — Ibid.) были ущем­ле­ни­ем мест­но­го полис­но­го само­управ­ле­ния в поль­зу цен­тра­ли­за­ции и откры­тым наступ­ле­ни­ем на сосло­вие кури­а­лов. Логич­но, что окру­же­ние Кеса­рия для Сине­зия — «сход­ка убийц». «Они назы­ва­лись вели­ки­ми и бла­жен­ны­ми, несчаст­ные и отме­чен­ные дур­ным зна­ком чело­ве­чиш­ки» (De prov., I. 17). Сине­зий совер­шен­но опре­де­лен­но назы­ва­ет власть Кеса­рия тира­ни­ей и под­чер­ки­ва­ет его ори­ен­та­цию на вар­ва­ров. Но даже на осно­ва­нии тен­ден­ци­оз­ных дан­ных «De pro­vi­den­tia» назвать Кеса­рия став­лен­ни­ком Гай­ны весь­ма труд­но. Кеса­рий-Тифон лишь поз­во­ля­ет вар­ва­рам ту или иную гнус­ность, под­дер­жи­ва­ет их наме­ре­ние орга­ни­зо­вать в сто­ли­це ари­ан­скую цер­ковь (De prov., I, 18), пыта­ет­ся защи­тить их от гне­ва горо­жан (De prov., II, 3), но не более того. Для Сине­зия Тифон — вполне само­сто­я­тель­ная фигу­ра, пытаю­ща­я­ся исполь­зо­вать вар­ва­ров для сво­их чер­ных замыс­лов и пото­му делаю­щая им ряд усту­пок. В «De pro­vi­den­tia» кире­нец мол­чит о про­ник­но­ве­нии готов на команд­ные посты в пра­ви­тель­стве, а вза­и­моот­но­ше­ний Тифо­на с вар­вар­ской вер­хуш­кой прак­ти­че­ски не осве­ща­ет. Не озна­ча­ет ли это, что пра­ви­тель­ство Кеса­рия пыта­лось занять в отно­ше­нии вар­ва­ров само­сто­я­тель­ную пози­цию?

Кеса­рий, оче­вид­но, натолк­нул­ся и на оппо­зи­цию гос­под­ст­ву­ю­щей церк­ви. Как извест­но, Иоанн Зла­то­уст был ярым про­тив­ни­ком орга­ни­за­ции в сто­ли­це ари­ан­ско­го хра­ма для готов²².

Нако­нец, пра­ви­тель­ство было нена­вист­но народ­ным мас­сам, осо­бен­но город­ским, за побо­ры и «гото­филь­скую поли­ти­ку» (De prov., I, 16). Эта нена­висть про­яви­лась при изби­е­нии готов в Кон­стан­ти­но­по­ле в июле 400 г.

Таким обра­зом, отно­си­тель­но поли­ти­ки Кеса­рия, вызвав­шей оппо­зи­цию, мож­но ска­зать, что она была жест­ко цен­тра­ли­за­тор­ской, анти­по­лис­ной, а про­вар­вар­ской, види­мо, толь­ко в том отно­ше­нии, что Кеса­рий пытал­ся исполь­зо­вать готов для реа­ли­за­ции этих аспек­тов поли­ти­ки. В силу таких обсто­я­тельств сто­рон­ни­ков Кеса­рия сле­ду­ет искать сре­ди той воен­но-чинов­ной зна­ти, кото­рая обо­га­ща­лась через государ­ст­вен­ный аппа­рат и была сла­бо свя­за­на с полис­ны­ми иму­ще­ства­ми.

Соци­аль­ная опо­ра Кеса­рия явно была неустой­чи­ва. По Сине­зию, пособ­ни­ков у Тифо­на было крайне мало. «Боль­шин­ство же дер­жа­лось стой­ко» (De prov., I, 17). Конеч­но, готы явля­лись серь­ез­ной силой, но они с само­го нача­ла встре­ти­ли враж­деб­ность и отпор горо­жан. Опи­са­ние собы­тий, при­вед­ших к 12 июля 400 г., не вхо­дит в зада­чу дан­ной ста­тьи. Ука­жем лишь на несколь­ко момен­тов харак­те­ри­зу­ю­щих раз­ви­тие оппо­зи­ци­он­ных настро­е­ний до это­го сро­ка.

1. Решаю­щую роль в лик­вида­ции вар­вар­ской опас­но­сти сыг­ра­ли кон­стан­ти­но­поль­цы²³; раз­вер­нув­ше­е­ся на Бал­ка­нах после 12 июля анти­гот­ское дви­же­ние завер­ши­ло борь­бу²⁴.

с.28 2. Бес­чин­ства готов в сто­ли­це преж­де все­го уси­ли­ли оппо­зи­ци­он­ность тор­го­во-ростов­щи­че­ских сло­ев (о попыт­ке вар­ва­ров огра­бить лав­ки мер­це­на­ри­ев см.: Сократ, 460; Созо­мен, 555).

3. Оче­вид­но, несмот­ря на уда­ле­ние Гай­ной из сто­ли­цы боль­шей части кад­ро­вых войск, охра­на двор­ца оста­ва­лась солид­ной (Сократ, 460—461; Zo­sim., V, 19. 1). В то же вре­мя, воз­мож­но, не были лише­ны осно­ва­ний подо­зре­ния Гай­ны, что отпор у двор­ца готам ока­за­ли вои­ны, собран­ные из дру­гих горо­дов (Созо­мен, 556). И в том и в дру­гом слу­чае речь долж­на идти об опе­ра­тив­но­сти дей­ст­вий цен­траль­ной вла­сти для орга­ни­за­ции отпо­ра готам. Сле­до­ва­тель­но, груп­пи­ров­ке Кеса­рия про­ти­во­сто­я­ли фрак­ции, близ­кие к импе­ра­то­ру и имев­шие в сво­ем рас­по­ря­же­нии воин­ские кон­тин­ген­ты, враж­деб­ные готам.

4. Вывод Гай­ной из сто­ли­цы части вар­вар­ско­го кон­тин­ген­та был вызван нарас­та­ни­ем отпо­ра готам²⁵. Сопро­тив­ле­ние горо­жан заста­ви­ло Гай­ну пой­ти на изме­не­ние так­ти­че­ских пла­нов захва­та вла­сти²⁶. Без­услов­но, хотя основ­ное направ­ле­ние рас­ту­щей оппо­зи­ции по фор­ме и содер­жа­нию было «анти­гот­ским», оно отра­жа­ло и рост сопро­тив­ле­ния пра­ви­тель­ству Кеса­рия, так как послед­нее пыта­лось исполь­зо­вать вар­ва­ров.

В плане раз­ви­тия и дей­ст­вий оппо­зи­ции собы­тия 12 июля 400 г. выглядят сле­дую­щим обра­зом.

1. Глав­ную роль в уни­что­же­нии готов в сто­ли­це сыг­ра­ли народ­ные мас­сы. По Зоси­му, «сбе­жав­ши­е­ся [люди] все вме­сте вста­ли про­тив нахо­див­ших­ся в горо­де вар­ва­ров», пере­би­ли их, взбе­жа­ли на сте­ны и вме­сте со стра­жей дали отпор Гайне (Zo­sim., V, 19. 3—4). По Сине­зию, в сра­же­ние с вар­ва­ра­ми, стре­мив­ши­ми­ся вый­ти из горо­да, всту­пи­ла «боль­шая тол­па наро­да», «мас­сы», пре­вос­хо­див­шие по чис­лен­но­сти «ино­пле­мен­ни­ков» (De prov., II, 2). Сине­зий при­да­ет выступ­ле­нию народ­ных масс про­тив готов боль­шое зна­че­ние: «каж­дый муж из наро­да» счи­тал этот день решаю­щим для стра­ны и поэто­му решил постра­дать и полу­чить посмерт­ную сла­ву (De prov., II, 2).

2. Выступ­ле­ние горо­жан было в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни сти­хий­ным. По Сине­зию, кон­стан­ти­но­поль­цы в схват­ке у ворот бра­ли мечи у уби­тых и отни­ма­ли у живых, ибо «для наро­да все слу­чи­лось неожи­дан­но, и ору­жия было недо­ста­точ­но» (De prov., II, 2). Город­ская стра­жа тоже, види­мо, была непод­готов­ле­на к бою и понес­ла поте­ри (Сократ, 462; Созо­мен, 556). Это тем более веро­ят­но, что кон­троль над ворота­ми, оче­вид­но, при­над­ле­жал Кеса­рию (De prov., II, 3). Сине­зий пишет, что народ дей­ст­во­вал «по соб­ст­вен­но­му почи­ну», не имея пред­во­ди­те­ля, будучи сам себе пол­ко­вод­цем и вои­ном (De prov., II, 3). Это свиде­тель­ст­ву­ет об извест­ной само­сто­я­тель­но­сти народ­ных масс в их дей­ст­ви­ях про­тив готов.

3. Близ­кие к импе­ра­то­ру груп­пи­ров­ки зна­ти, враж­деб­ные вар­ва­рам и Кеса­рию, нача­ли дей­ст­во­вать с запозда­ни­ем. Арка­дий объ­явил Гай­ну вра­гом государ­ства уже после того, как ворота с.29 сто­ли­цы были защи­ще­ны (Сократ, 462; Созо­мен, 556). Сократ пишет, что импе­ра­тор сде­лал это «по спа­си­тель­но­му сове­ту». Харак­тер­но, что в это же вре­мя дру­зья Авре­ли­а­на заго­во­ри­ли о его воз­вра­ще­нии из ссыл­ки²⁷. Импе­ра­тор при­ка­зал уни­что­жить нахо­див­ших­ся в горо­де готов. По Сокра­ту, с вар­ва­ра­ми сра­зи­лись сол­да­ты двор­цо­вой гвар­дии (Сократ, 462). Но мы уже зна­ем, что в изби­е­нии готов участ­во­ва­ли, глав­ным обра­зом, широ­кие слои горо­жан.

Таким обра­зом, тезис М. Я. Сюзю­мо­ва, что «пат­ри­ци­ат Кон­стан­ти­но­по­ля в 400 г. про­из­вел рез­ню вар­ва­ров-наем­ни­ков и под­дер­жи­вав­ших их рабов», в целом при­нять нель­зя²⁸. Конеч­но, после 12 июля ини­ци­а­ти­ву раз­гро­ма груп­пи­ров­ки Гай­ны взя­ло в свои руки пра­ви­тель­ство, напра­вив про­тив нее вой­ско под нача­лом Фра­ви­ты (Сократ, 462—464; Созо­мен, 556—557; Филост., 414; Zo­sim., V, 20). Мож­но согла­сить­ся и с тем, что уже с нача­ла гот­ско­го мяте­жа отдель­ные груп­пы гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са актив­но высту­па­ли про­тив заси­лия вар­ва­ров (Сине­зий). Аги­та­ция сто­рон­ни­ков Авре­ли­а­на, Сине­зия (а отча­сти и Иоан­на Зла­то­уста) не мог­ла не повли­ять на уси­ле­ние враж­деб­но­сти горо­жан к готам. Тем не менее, имен­но народ­ные мас­сы, но не пат­ри­ци­ат (суще­ст­во­ва­ние кото­ро­го в Визан­тии доволь­но спор­но), про­яви­ли ини­ци­а­ти­ву 12 июля 400 г. Выступ­ле­ние «анти­гот­ской пар­тии» при дво­ре после­до­ва­ло уже после воору­жен­но­го выступ­ле­ния горо­жан.

Несмот­ря на июль­ские собы­тия, Кеса­рий нахо­дил­ся у вла­сти, по край­ней мере, до фев­ра­ля 401 г. (Cod. Theod., VIII, 5. 62). По Сине­зию, сбор денеж­ных пода­тей, про­из­вол и антиавре­ли­а­нов­ская кам­па­ния про­дол­жа­лись (De prov., II, 3). Види­мо, под дав­ле­ни­ем оппо­зи­ции он попы­тал­ся нала­дить пере­го­во­ры меж­ду Арка­ди­ем и Гай­ной через Иоан­на Зла­то­уста (Фео­до­рит, 364; De prov., II, 3) и демон­стра­тив­но отрек­ся от под­держ­ки Гай­ны²⁹. Одна­ко труд­но согла­сить­ся с Э. Дему­жо, что выдви­же­ние Фра­ви­ты и допу­ще­ние воз­вра­та Авре­ли­а­на — дело Кеса­рия³⁰, так как для послед­не­го это было бы окон­ча­тель­ным под­ры­вом соб­ст­вен­ной опо­ры, а не поли­ти­че­ским манев­ром. Тот факт, что Кеса­рий сошел со сце­ны лишь в нача­ле 401 г., гово­рит об извест­ной силе сто­яв­шей за ним зна­ти.

В усло­ви­ях откры­той вой­ны с Гай­ной цер­ков­ная вер­хуш­ка долж­на была отка­зать­ся от ком­про­мис­сов с «гото­фи­ла­ми». Зла­то­уст, ско­рее все­го, откло­нил пред­ло­же­ние Кеса­рия вести с Гай­ной пере­го­во­ры³¹, а кон­стан­ти­но­поль­цам обе­щал хло­потать о воз­вра­ще­нии Авре­ли­а­на³².

Оче­вид­но, в нача­ле 401 г.³³ Авре­ли­ан, Сатур­нин и Иоанн воз­вра­ти­лись в сто­ли­цу (Zo­sim., V, 23. 2; De prov., II, 4). По Сине­зию, народ встре­тил Авре­ли­а­на с лико­ва­ни­ем (De prov., II, 4). Лидер «анти­гот­ской пар­тии» сно­ва стал пре­фек­том пре­то­рия и полу­чил от сена­та золотую ста­тую³⁴. Оппо­зи­ция Кеса­рию победи­ла.

Види­мо, в то же вре­мя³⁵ в сто­ли­це состо­я­лось «собра­ние богов и стар­цев», по выра­же­нию Сине­зия (De prov., II, 3), т. е. с.30 импе­ра­то­ра и кон­си­сто­рия³⁶. Кеса­рия при­суди­ли к тюрем­но­му заклю­че­нию. Прав­да, Авре­ли­ан добил­ся его поми­ло­ва­ния (Ibid., II, 4), так как, с одной сто­ро­ны, Кеса­рий уже, не пред­став­лял боль­шой опас­но­сти, а с дру­гой — новое пра­ви­тель­ство не хоте­ло излишне раз­дра­жать став­шую оппо­зи­ци­он­ной груп­пи­ров­ку Кеса­рия.

Вско­ре был каз­нен Фра­ви­та, победи­тель Гай­ны. Казнь явля­лась, ско­рее все­го, попыт­кой ново­го пра­ви­тель­ства лик­види­ро­вать какую бы то ни было оппо­зи­цию даже в среде про­рим­ски настро­ен­ных вар­ва­ров-наем­ни­ков. Неда­ром оппо­зи­ци­о­не­ры Евна­пий и Зосим назы­ва­ли Фра­ви­ту вар­ва­ром по про­ис­хож­де­нию, но элли­ном по харак­те­ру, обра­зу мыс­лей и рели­ги­оз­но­сти (Eunap., p. 264. 15—23; Zo­sim., V, 20. 1). После Гай­ны пра­вя­щая груп­пи­ров­ка не дове­ря­ла любым авто­ри­тет­ным пол­ко­во­д­цам-готам.

Таким обра­зом, в источ­ни­ках труд­но выявить какую-либо серь­ез­ную оппо­зи­цию пра­ви­тель­ству Авре­ли­а­на, кро­ме воен­но-вар­вар­ской. Име­ю­ща­я­ся в речи Сине­зия «О цар­стве» кри­ти­ка адре­со­ва­на к тем груп­пи­ров­кам при дво­ре, кото­рые ущем­ля­ли инте­ре­сы кури­а­лов и дру­гих групп зна­ти, свя­зан­ных с функ­ци­о­ни­ро­ва­ни­ем позд­не­ра­бо­вла­дель­че­ских поли­сов. Как пока­за­ло вре­мя, эти груп­пи­ров­ки попы­та­лись реа­ли­зо­вать свою поли­ти­ку при Кеса­рии. Поэто­му знать, под­дер­жи­вав­шая Авре­ли­а­на, вста­ла в оппо­зи­цию Кеса­рию. Это были вер­хуш­ка кури­а­лов, види­мо, тор­го­во-ростов­щи­че­ская знать и часть цер­ков­ной вер­хуш­ки, свя­зан­ные с суще­ст­во­ва­ни­ем поли­сов. Пра­ви­тель­ство Кеса­рия име­ло «гото­филь­скую» окрас­ку лишь пото­му, что в сво­ей «анти­го­род­ской» поли­ти­ке име­ло общ­ность инте­ре­сов с гот­ской вер­хуш­кой и стре­ми­лось ее исполь­зо­вать. Но опыт Кеса­рия пока­зал, что жест­кая цен­тра­ли­за­ция за счет инте­ре­сов еще доста­точ­но силь­ных сло­ев город­ской позд­не­ра­бо­вла­дель­че­ской зна­ти невоз­мож­на. В то же вре­мя надо пом­нить, что оппо­зи­ция Кеса­рию вряд ли доби­лась бы серь­ез­ных успе­хов без выступ­ле­ния народ­ных масс Кон­стан­ти­но­по­ля. Анти­гот­ское вос­ста­ние объ­ек­тив­но подо­рва­ло и пози­ции пра­ви­тель­ства Кеса­рия.