Самы­ми ран­ни­ми эни­ан­ски­ми геми­драх­ма­ми или три­обо­ла­ми, види­мо, были те, на кото­рых изо­бра­же­на обра­щен­ная вле­во голо­ва Зев­са и нераз­ры­ваю­ще­е­ся назва­ние горо­да на ревер­се, как на этой моне­те и на преды­ду­щем уни­каль­ном ста­те­ре (выше, лот 1010). Они, оче­вид­но, намно­го реже встре­ча­ют­ся, чем те, на кото­рых леген­да раз­ры­ва­ет­ся (ниже, лот 1013). Одна­ко пора­зи­тель­но то, что, види­мо, никто не заме­тил на ревер­се бук­ву на линии зем­ли, кото­рая ясно иден­ти­фи­ци­ру­ет это­го вои­на как Фемия. Воз­мож­но, даже антич­ный зри­тель не пони­мал, что это озна­ча­ет, и, может быть, поэто­му такие моне­ты боль­ше не выпус­ка­лись. Эту бук­ву еще чет­че вид­но на сле­дую­щем экзем­пля­ре, отче­ка­нен­ном тем же штем­пе­лем ревер­са, что и этот. Недав­но рас­про­стра­ни­лась вер­сия, что Фемий дер­жит в левой руке щит, а не кры­ла­тый шлем (напр. CNG MBS 76, 2007, лот 369). Это инте­рес­но, но дан­ная идея тре­бу­ет суще­ст­во­ва­ния круг­ло­го щита, заги­баю­ще­го­ся вовнутрь по кра­ям, а затем опять выпук­ло­го в цен­тре, что на самом деле пред­став­ля­ет­ся не слиш­ком веро­ят­ным. Учи­ты­вая, что на его руку так­же намотан плащ, види­мо, он защи­щал­ся доволь­но небреж­ным обра­зом, соот­вет­ст­ву­ю­щим его геро­и­че­ско­му духу. Глядя на экзем­пляр, ука­зан­ный в Peus, 171, 2007, лот 393, ста­но­вит­ся ясно, что это дей­ст­ви­тель­но шлем, а не слож­ный щит!