Экзем­пля­ры этой моне­ты были най­де­ны в Амбене (Ambenay) и Ксан­тене (Xanten). Позд­нее было при­ня­то, что это голо­ва Гая Цеза­ря, и на моне­те дей­ст­ви­тель­но изо­бра­жен порт­рет очень моло­до­го чело­ве­ка; но тяже­ло пове­рить в то, что леген­да «CAESAR AVGVST» вооб­ще может отно­сить­ся к кому-либо, кро­ме Авгу­ста.

Кан­де­лябр, воз­мож­но, был изготов­лен по слу­чаю усы­нов­ле­ния.

Коэн счи­тал, что этот тип монет отно­сит­ся к стар­ше­му вну­ку Авгу­ста, но мно­гие позд­ней­шие соста­ви­те­ли ката­ло­гов ста­ли при­пи­сы­вать его само­му импе­ра­то­ру. Одна­ко до сих пор нет объ­яс­не­ния, поче­му чело­век, чей порт­рет изо­бра­жен на моне­те, столь юн, и пред­по­ло­же­ния о том, что это может быть «омо­ло­жен­ный» Август, не име­ют весо­мых осно­ва­ний. Связь дан­ных монет с празд­но­ва­ни­ем «секу­ляр­ных игр» 17 г. до н. э. пред­став­ля­ет­ся вполне аргу­мен­ти­ро­ван­ной, а в этом году родил­ся млад­ший брат Гая, Луций, и оба они были усы­нов­ле­ны Авгу­стом. Хотя кажет­ся, что вся леген­да обра­ще­на к импе­ра­то­ру, имя «CAESAR» сто­ит отдель­но под порт­ре­том ребен­ка, что, веро­ят­но, озна­ча­ет, что это буду­щий пре­ем­ник, уна­сле­до­вав­ший от сво­его деда имя и наруж­ность, меж­ду тем рим­ляне в то вре­мя празд­но­ва­ли нача­ло ново­го века и рас­счи­ты­ва­ли на про­дол­же­ние эры мира и бла­го­ден­ст­вия, нача­ло кото­рой поло­жил Август. Обыч­но чекан­ку этих монет при­пи­сы­ва­ют «восточ­но­му» монет­но­му дво­ру, но это не под­твер­жда­ет­ся ни сти­лем рисун­ка, ни каки­ми-либо свиде­тель­ства­ми, кото­рые бы ука­зы­ва­ли на их про­ис­хож­де­ние.

Сре­ди уче­ных нет согла­сия отно­си­тель­но лич­но­сти изо­бра­жен­но­го на моне­те юно­ши: Коэн (Cohen) пишет, что это Гай, внук и усы­нов­лен­ный наслед­ник Авгу­ста; Мэт­тингли с ним не согла­сен и счи­та­ет, что это потрет «омо­ло­жен­но­го» Авгу­ста (см. RIC I, 1-е изд.), его мне­ние разде­ля­ют и дру­гие соста­ви­те­ли ката­ло­гов послед­них лет. Но в новом изда­нии кни­ги «Roman Coins and Their Values» Дэвид Сир (David R. Sear) вновь воз­вра­ща­ет­ся к пер­во­на­чаль­ной вер­сии о Гае Цеза­ре. Он отме­ча­ет, что у изо­бра­жен­но­го на моне­те юно­ши немно­го обще­го с ран­ни­ми порт­ре­та­ми Окта­ви­а­на Авгу­ста, и что титул CAESAR вни­зу изо­бра­же­ния отно­сит­ся к моло­до­му наслед­ни­ку, а имя AVGVSTVS про­сто сто­ит на ревер­се. Нако­нец, если при­нять во вни­ма­ние вре­мя чекан­ки монет это­го типа, то мы увидим, что они дати­ру­ют­ся годом, когда родил­ся брат Гая Луций и оба они были усы­нов­ле­ны Авгу­стом, что гово­рит в поль­зу Гая.

По пово­ду этой моне­ты до сих пор еще при­ме­ня­ет­ся точ­ка зре­ния Коэна, что на лице­вой сто­роне изо­бра­жен порт­рет Гая Цеза­ря, вну­ка Авгу­ста, хотя такая интер­пре­та­ция дав­но опро­верг­ну­та как в BMC и CBN, так и в RIC². Порт­рет на лице­вой сто­роне, конеч­но, юно­ше­ский, но опре­де­лен­но изо­бра­жен не трех­лет­ний маль­чик (Гай Цезарь родил­ся в авгу­сте или сен­тяб­ре 20 г. до н. э.). Моне­та выпу­ще­на в честь Сто­лет­них игр, кото­рые были откры­ты 1 июня 17 г. до н. э. и про­дол­жа­лись три дня и три ночи. Кан­де­лябр ука­зы­ва­ет, конеч­но, на ноч­ное празд­но­ва­ние; венок с пате­ра­ми и букра­ни­я­ми, наме­ка­ет, воз­мож­но, на днев­ное празд­но­ва­ние, посколь­ку быки при­но­си­лись в жерт­ву Авгу­стом и Агрип­пой толь­ко 1 и 2 июня в тече­ние дня (ср. Sutherland, The date and the significance of the candelabrum coins of Augustus, in: Classical Review 54, 1944, S. 46 ff.).