Пиндар. Пифийские песни.

	Пиндар
ПИФИЙСКИЕ ПЕСНИ

Текст приводится по изданию:
Пиндар, Вакхилид. «Оды. Фрагменты». М., «Наука», 1980. Издание подготовил М.Л. Гаспаров.
OCR Halgar Fenrirsson

1. <«Этна»> ГИЕРОНУ ЭТНЕЙСКОМУ
2. <«Иксион»> ГИЕРОНУ СИРАКУЗСКОМУ
3. <«Асклепий»> ГИЕРОНУ СИРАКУЗСКОМУ
4. <«Аргонавты»> АРКЕСИЛАЮ КИРЕНСКОМУ
5. <«Батт»> АРКЕСИЛАЮ КИРЕНСКОМУ
6. <«Антилох»> КСЕНОКРАТУ АКРАГАНТСКОМУ
7. <«Афины»> МЕГАКЛУ АФИНСКОМУ
8. <«Алкмеон»> АРИСТОМЕНУ ЭГИНСКОМУ
9. <«Кирена»> ТЕЛЕСИКРАТУ КИРЕНСКОМУ
10. <«Персей Гиперборейский»> ГИППОКЛУ ПЕЛИННЕЙСКОМУ
11. <«Орест»> ФРАСИДЕЮ ФИВАНСКОМУ
12. <«Горгона»> МИДАСУ АКРАГАНТСКОМУ

	1. <«Этна»> ГИЕРОНУ ЭТНЕЙСКОМУ, отцу Диномена, правителя Этны, на победу в колесничном беге. Год — 470.
1с	Золотая лира, Единоправная доля Аполлона и синекудрых Муз! Тебе вторит пляска, начало блеска; Знаку твоему покорны певцы,	5
	Когда, встрепенувшись, поведешь ты замах к начинанию хора; Ты угашаешь Молниеносное жало вечного огня, И орел¹ на скипетре Зевса Дремлет, обессилив два быстрые крыла,
1а	Орел, царь птиц: На хищную голову его Пролила ты темную тучу, Сладкое смежение век, И во сне Он вздымает зыбкую спину, Сковываемый захватом твоим.	10
	Сам насильственный Арес, Отлагая жесткое острие копья, Умягчает сердце Забытьем, — Ибо стрелы твои Отуманивают и души богов От умения сына Латоны И глубоколонных Муз.
1э	А кого не полюбит Зевс, — Тот безумствует пред голосом Пиерид И на суше, и в яростном море, И в страшном Тартаре,	15
	Где простерт божий враг — стоголовый Тифон², Некогда вскормленный киликийской многоименной пропастью³, Ныне же Сицилия и холмы над Кумами⁴ в ограде валов Давят его косматую грудь, И привязь его — Снежная Этна⁵,	20
	Столп небес, Вечная кормилица режущих бурь,
2с	Этна, чьи недра — Чистейший поток неподступного огня, Чьи потоки Хлещут в белый день валами пара, А в ночах Красное пламя с грохотом катит скалы к просторам пучин. Это от ползучего чудища	25
	Бьет ввысь страшная Гефестова струя, — Диво на взгляд, диво на слух,
2а	Как он вкован в Этну Меж подошвой и вершиной в черной листве, И как рвет ему опрокинутую спину Острое ложе. О Зевс, Быть бы мне любимым пред тобою — Пред тобою, правящим эту высь,	30
	Лоб многоплодной земли, По имени которой Славный зиждитель Возвеличил ближний город, Когда в Пифийском беге выкликнул глашатай Гиерона, Благопобедного меж колесниц.
2э	Плавателю⁶ первая радость — Попутный ветер от пристани, Ибо в нем — надежда на лучший возврат.	35
	Если должно судить по схожей судьбе — Быть твоему городу славным в венках и скакунах, Именитым в песенных праздниках. Ликиец Феб, Царящий над Делосом, влюбленный в Кастальский Парнас, Пожелай этой доли в сердце своем	40
	Краю лучших мужей,
3с	От богов рождены Все свершения смертных доблестей: Все, кто мудр, все, кто силен, все, кто речист. В жажде хвалить героя Да не вылетит за черту борьбы От толчка моих рук меднощекий дрот — Пусть бьет в цель, перестигнувши соперников!	45
	Если время будет вечно, как сейчас, Править ему обилие и доход, А от муки⁷ пошлет ему забвение,—
3а	Запомнит Гиерон, В скольких войнах сколькие битвы Выстоял он испытанною душою, Меж тем как божья ладонь Несла ему честь, какой не срывал никто из эллинов, Высокий венок богатств.	50
	Словно Филоктет, Шел он на битву⁸, — И гордецы, теснимые неволею, Льстились ему в друзья. Так богоравные герои Плыли, чтобы с Лемноса залучить
3э	Сына Пеанта, Сокрушителя Приамовой Трои, Завершителя данайских трудов. Бессильно ступал он, но в нем был рок.	55
	Так и Гиерону Бог-направитель В подкрадывающиеся годы Приведи достигнуть всего желанного! Муза, Будь мне послушна И пред Диноменом В громе о награде победной четверни! Слава отца — не чужая сыну. Милую похвалу	60
	Мы приищем этнейскому владыке,
4с	Которому Гиерон Воздвиг этот город В его богозданной вольности По законам, положенным Гераклидами, — Ибо племени Памфила и Гилла Под Тайгетскою крутизной Вечно угодны дорийские уставы Эгимия⁹; Встав из-под Пинда,	65
	В счастье своем держали они Амиклы, В славе своей соседствуя Тиндаридам на белых конях, И молвою цвели их копья.
4а	Вершитель Зевс, Утверди в неложном людском суде Вечно такую судьбу Гражданам и владыкам над влагою Амена¹⁰! Твоею заботою Вождь, вверяющий сыну возвеличенный народ,	70
	Да обратит его к согласному миру! Мановением твоим, Кронион, Да пребудут в усмиренных домах И финикиец, и тирренский клич¹¹, Познавши при Кумах Сокрушение, от которого стонали суда,
4э	Познавши страсть От Сиракузского укротителя! С быстрых кораблей Обрушил он в пучину их юношество, Из-под бремени рабства	75
	Выволокши Элладу. Саламином Я стяжал бы милую мзду от афинян, В Спарте Я сказал бы о битве перед Кифероном¹², — Ибо в тех боях Изнемогали мидяне с гнутыми луками; А у берега славных Гимерских вод Я сложил бы хвалу Сынам Диномена¹³, Чтобы им она причлась по их доблести	80
	Над изнемогшим врагом.
5с	Если впору сказано слово, Если многое пытано и в малое сжато, Дальше от следов твоих будет людская хула. Пагубное пресыщение Сламывает острие торопливой надежды, Слух о чужих подвигах Больно ложится на скрытные умы, Пусть!	85
	Лучше зависть, чем жалость: Хорошего держись¹⁴! Кормилом справедливости правь народ, Под молотом неложности откуй язык:
5а	Самая малая искра велика, Излетая от тебя. Ты над многими судья, Пред тобою многие верно говорят и вправо и влево, — Но если дорога тебе сладкая молва, То в цветущем своем пылу	90
	Не истощись щедростью: Как кормчий муж, разверни под ветром твой парус, Не поддайся, друг, льстивым корыстям: Гордая слава За спиною смертных
5э	Одна открывает сказателям и певцам Бытование отошедших. Не умирает благомысленная доблесть Креза, И безжалостно жгущий медным быком	95
	Фаларид¹⁵ повсюду постигнут ненавидящей молвою, И лиры у очага Не приемлют его В кроткую общность отроческих песен. Добрый успех — первая награда; Добрая молва — вторая доля; А кто встретил и принял обе —	100
	Тот стяжал себе высочайший венец.
	2. <«Иксион»> ГИЕРОНУ СИРАКУЗСКОМУ, сыну Диномена, на победу в колесничном беге, Год — 475 (?)
1с	Многоградные Сиракузы¹⁶, Священный удел воинствующего Ареса, Божественная кормительница Мужей и коней, ликующих о железе, От сверкающих Фив я несу тебе Эту песню, Эту весть О потрясшей землю четверне, На которой колесничный Гиерон	5
	Обвил далеко блещущими венками Ортигию, Престол речной Артемиды¹⁷, Чьей подмогой Мягкая сила Гиерона Укротила пестросбруйных жеребцов.
1а	Это она, рассыпающая стрелы, И с нею состязатель Гермес	10
	Увенчали его сияющей красой, Когда впряг он мощь скакунов В точеный верх послушной колесницы И воззвал к широкой силе бога, Бога с трезубцем в руке¹⁸. Многим царям многие певцы Голосистую вершили хвалу, Награду побед. В честь Кинира¹⁹ поют на Кипре,	15
	Угодного золотогривому Аполлону,
1э	Чтителя, избранного Афродитой, А ведет те песни Благодарность — воздаяние добрых дел, Так и о тебе, Сын Диномена, Девушка из Зефирских Локров²⁰ Поет на пороге родного дома, Бестревожная в мощи твоей Перед обессиленными тяготами войн.	20
	Рассказывают так: Иксион²¹, Вечно кружимый крылатым колесом, Вечно по уставу богов Кричит смертным: «Кроткою мздою воздавай благодетелю!»
2с	Ему ли того не знать?	25
	Сладкую вкушавший жизнь при благосклонных Кронидах²², Он не выстоял под долгим счастьем, Он в неистовом сердце своем Захотел Геру, Дольщицу Зевсова многорадостного ложа, И мгновенно в непроглядную беду Ринуло его дерзновение — Должное претерпев, избранную понес он казнь	30
	За двойную вину: Первый из первых героев, Он коварно замесил меж смертных родную кровь,
2а	И в просторах великой опочивальни Он дерзнул на Диеву жену. Но всякая мера — по мерщику²³! Непутное ложе	35
	В гущу горя ввергло наложника: Он спал с тучей, Он ловил сладкую ложь, Незрячий! Видом она была, как небесная Кронова дочь, А восставила ее в хитрость ему Зевсова ладонь — Красную пагубу!	40
	И четыре спицы²⁴ гибельно захлестнули его в узлы,
2э	И рукам и ногам его не уйти от пут, И что сказано ему — то сказано всем. Не стояли Хариты вокруг, Когда рожден был ему сын — не сын. Единственный от единственной, Не в чести меж людей, ни в уставах богов, И вскормившая назвала его Кентавром²⁵. Он смешался с магнесийскими кобылицами	45
	У круч Пелиона, И от них рождено чудное полчище, Схожее с обоими, — Снизу как мать, сверху как отец.
3с	Бог²⁶ Все исходы вершит по промыслу своему, Держит на крыльях орла,	50
	Обгоняет в морях дельфина, Высоколобого гнет, А иным дарит нестареющую славу, Не надобен мне Язвящий клык злоязычия! Издали знаю²⁷, в скольких бедах Тяжкой ненавистью вздувался хулитель Архилох.	55
	Лучший удел — Богатство и счастье умения. Удел этот — твой!
3а	Открытым сердцем ты явил это всем. Вождь и князь венчанных мужей и перепутий, Был ли кто другой в эллинской старине Выше тебя,	60
	В чести и богатстве? Праздная эта мысль, напрасная тяжба! В цветущий путь Выхожу я глашатаем доблести. Юности опора — в отваге грозных войн: Истинно стяжал ты в них славу без конца,
3э	Бившись меж шпорящих, бившись пеший;	65
	А старость твоя зрелыми советами Дает мне славить тебя уверенною речью За все во всем. Радуйся! Как финикийский груз, Через седую соль Идет к тебе песня, Касторова песня эолийских струн. Прими ее охотно,	70
	Вверь ее семиударной лире! Будь, каков есть: А ты знаешь, каков ты есть.
4с	Для мальчишек хороша и обезьяна²⁸ — Всегда хороша! — Но счастлив тот Радаманф, В ком без ущербен плод душевного сада, Кому не в сладость льстивый обман, Вечно крадущийся за смертными в шопотных уловках.	75
	Дважды губителен подговор клеветы, Поступь его — лисья поступь. Но корыстнице-лисе велика ли корысть? Глубоко утопает в море соленая снасть, Но я, нетонущий, — над неводом на плаву.	80
4а	Невмочь коварному Вбросить сильное слово меж добрых мужей, — Но виляя, они захлестывают. Я не дольщик бесстыдства! Другом другу хочу я быть И врагом врагу, Как волк, его застигая обходами здесь и там.	85
	Кто словом прям, Тот всякому надобен порядку — Под царем²⁹, перед бурной толпой и меж правящих мудрецов, Необорный бог
4э	То возносит одних, То другим дарит просторную славу, Но ничто не исцелит завистника: Кто мучится по дальней черте,	90
	Тот втравляет в сердце больную рану, А желанное его — впереди. С легкостью нести принятое ярмо — Благо; А копытами бить против жала —	95
	Скользкий путь! Жить угодным хочу я меж добрыми.
	3. <«Асклепий»> ГИЕРОНУ СИРАКУЗСКОМУ утешение в болезни. Год — 474 (?)
1с	Хирон³⁰, сын Филиры! Общую волю приняв на свой язык, Как я хотел бы Видеть его, отошедшего, живым, Многозаботное чадо Уранида Крона, Дикое чудо с дружелюбной думой,	5
	Хозяина Пелионских долин! Таков он некогда вскормил Асклепия, Утолителя тел, пугателя недугов, Доброго плотника безболья,
1а	Которого еще и не родила Вспомогаемая Илифией Дочь конеборного Флегия³¹, Как под золотыми стрелами Артемиды	10
	Сошла она, правимая Фебом, Из опочивальни — в незрячий дом: Не бессилен гнев Зевсова племени! Пренебрегши богом, скривясь умом, не сказавшись отцу, Иной она выбрала брак, — А была уже смешана с неостриженным Аполлоном,
1э	А несла уже в лоне чистый его посев.	15
	Не ждала она, пока грянет брачный хор В вечерних запевах девушек-подруг, — Хотела она того, что не дано!	20
	Многих горькая участь! Самая пустая из людских пород — Та, что порочит ближнего, жаждет дальнего, В несбыточном чаянье гонясь за тщетой.
2с	Таково было горделивое Ослепление Корониды в красе ее одежд:	25
	На ложе она взошла К аркадскому пришельцу — Но не убереглась от бдительного: Из Пифона, приемлющего стада, Царственный Локсий Внял вернейшему из общников³², Положился на всеведущий свой ум, Который не лжет, Которого не ввести в обман Ни богу, ни смертному, ни думой, ни делом;	30
2а	И познав изменную неправду Гостя-наложника, Исхия Элатида, Он послал единокровную сестру свою В полете неуемного гнева К лакерийским обрывам Бебиады³³, К дому девы. Там чуждый демон, Совратитель, стал погубителем	35
	И ее и ближних ее, Ибо общей была их гибель: Единое огненное семя Выжгло нагорный лес.
2э	Но уже положили родичи девушку на сруб, И уже обегал ее тело буйный Гефестов язык, Как молвил Аполлон:	40
	«Не потерпит сердце мое В материнской тяжкой страде Жалкой погибели моей породе». Он сказал, Он шагнул, Он выхватил сына из трупа, И пылавший пожар расступился перед ним. А унес его бог к магнесийскому кентавру	45
	Для науки Исцелять живущих от страдальных недугов.
3с	Шли к нему, кто сжился с язвами, евшими себя, Кто ранен блеклой медью или дальним камнем, Кого гложет стужа и летний зной, —	50
	Он разрешал их страсти, изымал из мучений, Одних обхаживал мягкими запевами, Других миротворным питьем Или снадобьем, обхватывающим рану, А иных, спасал ножевой разрез.
3а	Но корысть — обуза и умению. Золото, сверкнув из рук несметной мздой,	55
	Совратило его Вырвать из смерти схваченного смертью; И палящая молния от Кронидовых мышц, Пав меж этим и тем³⁴, Затворила вздох в его груди, Обоих обомкнула их участью, Ищи себе смертный у богов Уменья по уму, ступени по стопе,	60
	Помни, в какой мы доле.
3э	Не пытай бессмертия, милая душа — Обопри на себя лишь посильное. Если бы в Хироновой пещере Жив был здравый его дух, Если бы медвяная моя хвала Чарою запала в его сердце,	65
	То явил бы он знатным людям по мольбам моим Лекаря жгучих болей, Зовущегося по Фебу или по Фебову отцу³⁵. И я взрезал бы ладьей ионийскую зыбь К истоку Аретусы³⁶, К этнейскому гостеприимцу,
4с	Пастырю Сиракуз,	70
	Кроткому владыке над гражданами, Беззавистному к добрым, чадолюбивому к странникам. Я сошел бы к нему, неся двойное благо — Золотое здоровье И песню, Сверкающую венками от пифийских побед, Первоскачущим Фереником сорванных в Кирре³⁷: Ярче небесной звезды	75
	Я встал бы ему над морскою глубью.
4а	Теперь же мои мольбы — К Матери, великой богине, Воедине с Паном величаемой девичьим пением У ночного моего порога³⁸. Если дано тебе, Гиерон,	80
	Всякую речь схватить за острие, То ведомо тебе древнее слово³⁹: «С каждым счастьем по два несчастья смертным шлют небожители». Немудреный их красиво не вынесет, А вынесет добрый, на лучшее обернув.
4э	Спутник твой — благо, Смотрит на тебя, единого из всех, большая судьба,	85
	На царя народов; А нескользкой жизни не было дано Ни Пелею, сыну Эака, Ни Кадму, равному богам. Не они ли слывут блаженнейшими меж смертных, Не они ли слышали песнь повитых золотом Муз И на кручах	90
	И в семикратных Фивах, Когда брал один волоокую Гармонию, А другой — прославленную Фетиду от советного Нерея⁴⁰?
5с	С обоими пировали боги, И сыны Кронида сидели на золотых престолах, И дарили дары. В милости Зевса	95
	Преобразились былые их невзгоды и воспрянул дух, Но и после Одного обездолили радостью пронзающие муки трех дочерей, Хоть и сам нисходил Зевес к вожделенному ложу белолокотной Фионы⁴¹,
5а	А другого единственный сын,	100
	Бессмертною Фетидою рожденный во Фтии, Под луком войны испустивши дух, С пылающего костра Плач взметнул меж данайцев. Нет: чей ум на верном пути, Тот радуйся выпавшему от блаженных; Переменчивы ветры в выси, Ибо недальний попутчик человеку —	105
	Давящая полнота обилия.
5э	Малый в малом, большой в большом, — Это и я, Осеняющего меня демона Чтущий всею мерою ума. Если бог мне явит нежащее богатство,—	110
	Надежда моя — на высокую славу впереди. Нестор и ликиец Сарпедон, живые в молве, Ведомы по гремящим словам, Сложенным мудрыми слагателями. Только в песнях — увековечение доблести, Но немногим оно дано.
	4. <«Аргонавты»> АРКЕСИЛАЮ КИРЕНСКОМУ на победу в колесничном беге песня заступническая за Дамофила. Год — 462.
1с	Нынче стать тебе, Муза, При муже, которого я люблю, При царе Кирены, где добрые кони, Чтобы в шествии Аркесилая Взвеять ветер песнопений, Воздаваемых чадам Латоны И пифийской скале⁴². Где некогда жрица, Сопрестольница Зевсовых золотых орлов, От близости Аполлона	5
	Провещала Батту⁴³, Зиждителю плодоносной Ливии, Покинуть священный свой остров И воздвигнуть на белом, как грудь, холме Город добрых колесниц,
1а	Чтобы в семнадцатом колене Сбылось вещанье, Которое выдохнула из несмертных уст	10
	Мощная духом Медея, Дочь Эета, властительница колхов. А сказала она так Перед полубогами, что плыли с копьеносным Ясоном: «Слушайте меня, сыны богов и сильных духом мужей! Будет день, И от этой земли, бичуемой морем, Дочь Эпафа⁴⁴ Возьмет на рассаду для почвы Зевса Аммона Корень городов⁴⁵,	15
	Сладкий смертным.
1э	На быстрых коней променяв короткоперых дельфинов, Вместо весел будут здесь править уздой и повозками быстрее бурь; Быть Фере матерью больших городов, —	20
	Этот знак Подал Евфаму, сходившему с корабля, Бог в смертном образе⁴⁶, Землю ему вручив залогом гостеприимства, А Кронион Зевс Грянул над ними благосклонным громом.
2с	Это было, когда пловцы Привязывали к ладье Медное колено якоря, Узду быстрого Арго,	25
	За двенадцать дней Пронесши с Океана По пустынной спине земли Древко зыбей, Исторгнутое моими заботами; И тогда-то одинокий бог, В светлое облекшись обличье честного мужа, Начал к нам свою дружескую речь, Как гостеприимец, зовущий странников к трапезе.	30
2а	Но сладкий возврат не пускал нас к нему; Он понял, что нас влекло, И назвавшись Еврипилом, сыном нетленного земледержца и землеколебателя, Он вырвал своей правой рукой Пахотную землю, первый гостеприимственный дар. Он простер его к нам, и герой его не отверг:	35
	Прыгнув на берег, Из руки в руку принял он божественный ком. Но канул тот подарок, С древка зыбей увлеченный в вечерний час влажною солью моря:
2э	Хоть и часто я взывала к служителям, сложителям наших забот,	40
	Но забвение было в их душах, И до урочного срока рассеялось по этому острову Нетленное семя Ливии, края раздольных плясок. Если бы Евфам, Воротясь в отчизну свою, Бросил тот дар на священном Тенаре⁴⁷ в пасть подземельного Аида, — Он увидел бы, властный сын Посидона-конника,	45
	Рожденный Европой, дочерью Тития, при Кефисе на берегу,
3с	Как четвертое колено кровных его, Народившись в свой срок, Встало бы от великого Лакедемона, От Аргосского залива, От Микен, Чтобы наложить данайскую руку На просторы материка. Ныне же	50
	От ложа чужеземных жен⁴⁸ Зачинать ему избранное племя, Которое в угоду богам явится к этому острову, Чтоб родить хозяина подоблачных равнин⁴⁹. И этому лишь мужу Провещает однажды Феб Из чертогов своих, обильных золотом,
3а	Когда в грядущие дни сойдет тот муж в пифийский храм, —	55
	Провещает на судах повезти города К тучным уделам нильского Крониона⁵⁰». Слово за слово, Таковы были речи Медеи. Недвижно и молча Цепенели герои, равные богам, Внимая сгусткам ее мудрости. Блаженный сын Полимнеста⁵¹! Не тебе ли в этих речах Пролегло пророчество	60
	О самородном звоне дельфийской пчелы? Она приветила тебя трижды, Она явила в тебе суженого царя Кирены,
3э	А спрашивал ты о том лишь, как выкупить твой скованный язык, Недаром и ныне Вешним цветом багряных лепестков Цветет восьмая поросль⁵² сынов твоих —	65
	Аркесилай, Которого в конном беге Осенили славою меж окрестных народов Аполлон и Пифийская святыня. Но я вверю Аркесилая Музам Только с чистым золотом бараньего руна, Странствуя за которым, Чести от богов исполнились минийские мужи.
4с	А каким началом началось их плаванье?	70
	А какие беды склепали их стальными скрепами? Было предрешение: Пелию — пасть от именитых Эолидов⁵³, От их руки, от их необорного умысла. Леденящая весть Сошла в его плотную душу От пупа матери-Земли⁵⁴, где густые леса: Быть на страже	75
	Против человека, обутого на одну ногу, Который от горных урочищ Сойдет к приметной земле знаменитого Иолка,
4а	Будь он свой, будь он чужой⁵⁵. И время приспело: Пришел страшный, С двумя копьями в руке, С двумя одеждами на теле: Здешняя, магнетская, в рост его дивным членам,	80
	И барсова шкура — сверху, от дрожи дождей. Не стрижеными кудрями ложились волосы, А золотом растекались по всей спине. Прямо шел он, Твердо встал он На площади, где толпился народ.	85
4э	Никто его не знал, Но всякий говорил, любуясь: «Не это ли Аполлон? Не с медной ли колесницы супруг Афродиты? И разве не погибли на тучном Наксосе Сыны Ифимедея, От и дерзновенный владыка Эфиальт? И разве из победного колчана Артемиды не догнала быстрая стрела	90
	Тития⁵⁶, Чтобы лишь посильных ласк желал человек?»
5с	Так переговаривались толковавшие, Стремглав приспешил Пелий В точеной колеснице на мулах И вмиг застыл,	95
	Пораженный предведомым убором, Обувшим правую, только правую ногу гостя. Скрав гневом страх, Так обратился Пелий: «Из какой ты земли, странник? И какая из земнородных жен Извела тебя из белого чрева? Не пятнай себя мерзкой ложью: Назови свой род».	100

5а	Не смутясь, Спокойными словами ответил гость: «Я учен уроками Хирона, А иду из пещеры его от Харикло⁵⁷ и Филиры, Где чистые дочери кентавра вскормили меня, И за двадцать прожитых лет Не обидел я их неподобным словом или делом.	105
	Я пришел в мой край Принять недолжно правимый удел моего отца, Древнюю честь От Зевса владыке Эолу и сынам его, —
5э	Ибо дошло до меня, что беззаконный Пелий В белом гневе Силою обездолил правовластного родителя моего.	110
	И тот, Страшась спеси необузданного вождя, Едва увидел я солнце, Как по мертвом, воздвиг по мне скорбные похороны в дому своем, За плачем женщин В красных лоскутьях вверив меня тайно ночному пути, Чтобы выкормил меня Хирон, сын Крона.	115
6с	Вот вам моя речь в немногих словах; Не скройте же от меня, Чтимые граждане, Дома отцов моих о белых конях: Я — сын Эсона, Я пришел в нечуждую землю, как свой к своим, А от божественного кентавра дано мне имя — Ясон». Так он сказал.	120
	И едва взошел он,— Отчие очи признали его, Брызнули слезы со старческих ресниц, Ибо радовалась душа отца, Избранного видя отпрыска своего, Прекраснейшего меж мужей.
6а	На молву о нем Приспели оба Эсоновы брата⁵⁸ — Ферет от ближних потоков Гипереи,	125
	А от Мессены — Амифаон; И не замедлили приветить родича Адмет и Меламп. Ласковыми словами принял их Ясон в долю пира, Простер к ним радость, Снарядил их ладными дарами И пять ночей и дней	130
	Обрывал лепестки блаженного житья.
6э	А на шестой день Положил он важную речь, Поведал родичам все от самого начала, И они не оставили его. Возвысившись от застолья, Бросились они в Пелиев чертог, Ворвались,	135
	Встали. Сын прекрасноволосой Тиро сам к ним вышел на шум. Кроткой речью, Мягким голосом Уставил Ясон устои Для мудрых слов: «Сын Посидона Каменного⁵⁹!
7с	Торопливы бывают смертные умы Вместо правды славить коварную корысть,	140
	Хоть и жестоко за нею пробуждение. Но тебе и мне — Должно чином умерить пыл, Чтобы выткалось грядущее благо. Знающему говорю: От одной рождены телицы⁶⁰ И Крефей и дерзостный Салмоней; А от них в третьем посеве — и мы Видим солнечную золотую мощь. Вражда единородных Затмевает и честь, И от нее отвращаются Мойры.	145
7а	Не нам делить Медью мечей и дротов Великую почесть пращуров. Ни овцы, Ни рыжие паствы быков, Ни все поля, которые ты пасешь, Отнятым у моих родителей сдабривая твое добро,	150
	Не печалят меня: бери их! Но царский посох и трон, С которого Крефеев сын Правил правду над конным людом, — Не обидев и не обидевшись,
7э	Оставь их мне,	155
	Чтобы новое зло не встало от них». Так сказал он. Несмутимо ответил ему Пелий: «Да будет так! Но вокруг меня Старческая уже витает доля, А в тебе Только что вскипает юношеский цвет, — И тебе одному под силу Рассеять гнев подземных богов: Ибо Фрикс повелел⁶¹ Вызволить его душу с Эетова одра	160
	И увести глубокорунный покров Барана, которым он спасся от пучины
8с	И безбожных мачехиных стрел. Дивный сон пришел ко мне с этой вестью; Я вопросил над Касталией, в чем мой долг; И бог воздвиг меня К спешному посольству снарядить корабль. Прими тот подвиг,	165
	И я клянусь: Будешь ты царствовать и властвовать! Порукой — Зевс, Родитель — свидетелем!» Так положив, На том согласились; И тотчас Ясон
8а	Поднял вестников	170
	Повсюду возгласить о плавании, И тотчас встали с ним⁶² Трое неутомимых в битвах — Кронидовы сыны От Леды и от Алкмены с выгнутыми ресницами; И двое других, с гривами, как гора, Посидонова порода от Тенарских круч и от Пилоса, Мощи в честь — добрая слава, Сбывшаяся в Евфаме и в тебе, широкосильный Периклимен; И от Аполлона,	175
	Лирник, рождатель песней, Пришел во многой хвале Орфей;
8э	И Эрмий о золотом жезле Выслал к необорному труду Двух сынов, бушующих юностью, Эрита и Эхиона; И немедленны были насельники Пангейских подножий,	180
	Где, вольный волей, веселясь душой, Владыка ветров отец Борей Торопил Калаида и Зета,^a Вздыбивших плечи свои багряными крыльями. Это Гера Воспалила полубогов Всевластною сладкою тоскою по Арго,
8с	Чтоб никто при матери не варил себе бестревожную жизнь,	185
	Чтоб и в смерти всякий меж сверстных своих искал Крепчайшее зелье — Доблесть. И когда сошелся в Иолк Весь цвет их юности, — Всех перечел Ясон, Всех восславил Ясон, И Мопс, прорицающий по птицам и по жребиям,	190
	Повелел во благо воинству взойти на корабль. А когда повис якорь над водорезом, —
9а	То вождь на корме, С чашею золотою в руках, Воззвал к отцу небожителей Зевсу, Чей дрот — как гром, И к порывам быстро катящихся волн и бурь,	195
	И к мраку ночи, и к путям кораблей, И к благосклонным дням, И к милой доле возврата; И отозвалось из туч Знаменье доброгласного грохота, И вырвались, пронзив, Лучи просиявшего света. Верою знакам богов	200
	Утвердилось в героях вдохновение;
9э	К веслам их крикнул вещун, Вмолвив им радостную надежду; И ненасытные задвигались весла В быстрых руках. Дуновенье Юга Привело их к устью неприютного моря. Там поставили они Священную ограду Соленому Посидону, Где явилось им красное стадо фракийских быков,	205
	И каменный выем новозданного жертвенника⁶³. А из бездны невзгод, Когда взмолились они ко владыке кораблей
10с	О спасении от неодолимого размаха Сбегающихся скал, — Двух живых, Двух катящихся быстрей грозовой гряды, —	210
	То меж ними пролег их путь И стал для движущихся пределом. И пришли они к Фасису, И смесились в силе своей с черноокими колхами Пред лицом Эета. И тогда правительница острейших стрел, На четыре нерушимые узла Припрягши к колеснице пеструю вертишейку⁶⁴,	215
10а	Впервые, Кипром рожденная, Примчала с Олимпа людям Птицу безумия, Чтобы мудрый Эсонов сын Научился молитвенным заклятьям. Чтобы отнялась у Медеи дочерняя любовь, Чтобы под бичом Эова^65b По желанной Элладе охватил ее жар. И невдолге	220
	Отцовых испытаний указала она ему исход, Заварила елей, отводящий плотную боль, Дала ему в умащенье, И принесли они обет Слиться в сладком единении брака.
10э	А когда Эет вывел в круг Стальной плуг И быков,	225
	Из рыжих челюстей дышавших жгучим огнем, Оземь бивших медною чередою копыт, Когда подвел он их сам под ярмо И погнал, протянув прямую борозду, И на сажень вспорол спину глыбистой Земли, И так возгласил: «Кормчий царь, Доверши мой труд	230
	И прими нетленный покров
11с	Сверкающего золотом руна», — Тогда на эти слова Ясон, Положась на бога, отшвырнул шафранный плащ, Приспел к делу, — И не жег его огонь, Наученного зелиями колхидянки. Он налег на плуг, Он припряг его узами к бычьим хребтам,	235
	Он настиг их широкие бока Больным стрекалом, И он вытрудил мощный, отмеренный урок. Вопль Испустил Эет сквозь безголосую скорбь, Дивясь его силе;
11а	А товарищи простерли к могучему дружественные руки, Зеленою листвою одели его⁶⁶,	240
	Медом слов приветили его; И тотчас Чудный сын Солнца Молвил Ясону о сияющем руне, Где простерлось оно от Фриксова ножа, — Но была его надежда, Что второго труда не вздымет Ясон: Было оно в чаще, И держали его несытые челюсти змея, Который вдоль и втолщь	245
	Был громадней корабля в пятьдесят лопастей, Сколоченного железными ударами…
11э	Долго мне катить по торному пути, А час мой смыкается; Но ведома мне и короткая тропа, Ибо умудрен я превыше многих. Слушай, Аркесилай! Он убил дракона умением своим, Змея с серым глазом, с пестрой спиной, Он умкнул Медею по охоте ее	250
	На погибель Пелию; И вмешались они в зыбь Океана, В Чермное море И в племя мужеубийственных лемносских жен, Где и был спор тел, состязающихся за ткань⁶⁷,
12с	И брачный союз. Вот они, те дальние пашни, Которым суждено было в некий день и в некую ночь Принять семя	255
	От луча твоего довольства, Ибо, там укоренившись, Племя Евфама просияло на веки веков, Чтобы в должный срок, В доле с лакедемонскими мужами, Выселиться на остров, еще звавшийся Каллистой⁶⁸, С которого простер тебе Аполлон Ливийские долы, Чтобы множился в почести от богов	260
	Тот, кому дано Править божественный город золотопрестольной Кирены
12а	Прямотою разума своего. Познай же Эдипову мудрость⁶⁹! Если мощному дубу⁷⁰ Все ветви снесет секущий топор, Опозорив дивный его облик,— То и бесплодный он постоит за себя въяве,	265
	Если грозовой огонь роком низринется на него Или если встанет он державными колоннами И примет, прям, Нелегкое бремя в чужих стенах, Вдали от родного леса.
12э	Ты — насущнейший меж врачевателей,	270
	И Пеану дорог свет твоих дней: Лишь мягкие руки улелеют рану. Нетрудно и слабому сотрясти свой край; Но утвердить его вновь — это долгая борьба, Если бог для вождя не кормчий. Ткань этой благости ткется тебе:	275
	Решись, Обложи своей заботою счастье Кирены!
13с	Сдумавшись, соблюди Гомерово слово⁷¹: «Дельный вестник — Всякому делу великая честь». Правою вестью и Муза возвеличена. Ведомо Кирене, Ведомо знаменитому Баттову чертогу	280
	Праведное предсердие Дамофила, Меж юных — юн, А в совете — столетний старец, Он укоротил злословию яркий его язык, Он выучился Дерзких — ненавидеть,
13а	С добрыми — не тягаться	285
	И к дальним свершениям — не тянуть: Ибо случаю людскому — недолог срок, Это познано, И он ему — верный служитель, а не беглый раб⁷². Молвится не зря: «Горше нет⁷³, чем знать, где добро, а неволиться прочь». Вдали от земли отцов,	290
	Вдали от наследных уделов Это поборает небо новый Атлант — Но нетленный Зевс милует и Титанов⁷⁴, Ветер стих — Время сменить паруса.
13э	Единое у него обетование — Исчерпавши пагубу немощи, Увидеть свой дом, Чтобы на пиру над истоком Аполлона⁷⁵ Выпростать душу свою для юности,	295
	С умелой лирой меж разумных граждан причаститься покоя, Никому не в ущерб, Ни от кого не терпя. И тогда-то помянет он поток бессмертных речей, Открывшийся ему для Аркесилая в гостеприимных Фивах!
	5. <«Батт»> АРКЕСИЛАЮ КИРЕНСКОМУ и его вознице Карроту, сыну Алексибия, на победу в колесничном беге, чтобы петь на Карнейском празднике. Год — 462.
1с	Неохватна сила богатства, Если муж, принявший его от судьбы, Сочетает его с чистейшей доблестью, Попутчиком дружелюбия. Вслед чете их	5
	От первого рубежа твоих лучших лет Ты стремился со славою, Аркесилай, Дольщик богов, И был над тобою Кастор на золотой колеснице,	10
	После бурь⁷⁶ и дождей просветляющий небо на блаженным твоим очагом.
1а	Боги даруют мощь, Мудрые умеют красиво ее выносить. Ты шествуешь в правде, И великое обилие вокруг тебя: Ты — царь больших городов,	15
	Они — честь уму твоему, зеница рода твоего;	20
	Ты — счастливец этого дня, Он принес тебе конным бегом желанную Пифийскую славу В шествии мужей,
1э	Отраде Феба. И пока звенят они о тебе По сладким садам Киренской Афродиты, — Ты помни, что бог — начало и верх всего,	25
	Ты помни, что Каррот — любезнейший меж ближних твоих. В дом Баттиадов, правящих правдой, Он вошел не с Повинною⁷⁷, дочерью позднего ума, — Нет: лучшую из колесничных честей	30
	Возложил кастальский гость на кудри твои,
2с	Обскакав двенадцать раз вокруг священных оград: С нервущимися вожжами, С невредимою силою кузова, Во всем уборе, снаряженном первыми умельцами,	35
	Променял он Крисейский холм⁷⁸ На полую долину бога, — И ныне та снасть⁷⁹ — в кипарисовом дому,	40
	При кумире из цельного ствола, От лучников-критян Вверенном парнасскому крову.
2а	Благого вершителя Как не приветить доброхотным сердцем? Сын Алексибия,	45
	Тебя осияли прекраснокудрые Хариты; Счастливец, За великий свой труд обрел ты памятник славящих слов; А ведь меж сорока возниц,	50
	Павших, удержал ты колесницу недрогнувшим духом, Чтобы ныне предстать от блистательной гоньбы К равнинам Ливии, К городу предков.
2э	От сужденных трудов Никто не избавился, никто не избавится. Но древнее счастье Батта,	55
	Твердыня града, сияющее око для странников, Бодрствует вслед потомкам над будущим, как над бывшим. Это он В бегство бросал тяжко рычащих львов⁸⁰, Выходя к ним с заморским словом, Ибо Феб-начинатель обымал их ужасом,	60
	Чтобы не минуло безысходно Вещание его киренскому царю.
3с	Феб для мужей и жен Уделяет целение в тяжких недугах; Феб угодному своему	65
	Дарит лиру и Музу, влагает миролюбивую праведность; Феб блюдет пещеру пророчеств, Откуда мощные отпрыски Геракла и Эгимия⁸¹	70
	Выступили жить В Спарту, в Аргос и к божественному Пилосу; А из Спарты и моя звенит милая слава, —
3а	Ибо не оттуда ли праотцы мои Эгиды⁸² Отплыли на Фору,	75
	Водимые Долей, покорные богам? И не оттуда ли приняв завет складчины над жертвами, Твой Карнейский праздник, Аполлон,	80
	Мы величаем на этом пиру Крепко воздвигнутую Кирену? Держат ее Антенориды⁸³, Троянские гости о медных клинках, Пришли они за Еленою, Увидевши родину обращенной в дым
3э	От Ареса; и конное их племя	85
	Чтится в жертвах мужей, приступающих к ним с дарами, Мужей, приведенных Лучшим из совершителей⁸⁴, Который вскрыл Путь быстрым ладьям сквозь морскую соль, Подарил богам священные дубравы И для спасительных шествий Аполлона	90
	Вымостил прямоходную дорогу топоту коней, Где и мертвым он лег на окраине площади,
4с	Блаженный меж людей, священный им ныне;	95
	А иные цари, залученные Аидом, Чтятся от него поодаль перед дворцами их, За великие свои доблести Ублажаемые мягкою росою	100
	Шественных возлияний, И слышат подземным слухом Счастье свое и благодать, В которой заслужил быть их общником Сын их Аркесилай. Пусть же Аркесилай В хоре юных прославит Феба и золотую лиру
4а	Милой песней	105
	Красной мздою пифийских победных трат! Он крепок хвалой разумных, А слова их — вот: Ум и язык его — превыше лет;	110
	Отвагою он — орел, ширяющий среди птиц, Сила его — оплот в борьбе; С материнских лет он крылат меж Муз	115
	И умелец меж колесничных гонщиков.
4э	Сколько лучшего ни стекается в его край, Он дерзает на все. И как ныне бог блюдет его свершения, Так и впредь, Блаженные Крониды, Дайте ему сил по думам и по делам его, Чтобы ветер зимы,	120
	Вздохом пожирающий плоды, Не унял бы его срок. Мощный дух Зевса — Кормчий при демоне тех, кто ему любезен; И я молюсь: Пусть и в Олимпии⁸⁵ пошлет он победную честь Племени Батта.
	6. <«Антилох»> КСЕНОКРАТУ АКРАГАНТСКОМУ, брату Ферона, отцу Фрасибула, из рода Эмменидов, на победу в колесничном беге. Год — 460.
1с	Слушайте меня! Вспахивая пашню Харит⁸⁶, Вспахивая пашню круглоглазой Афродиты, Я шагаю Туда, где пуп гулко грохочущей земли, Туда, где клад песен о Пифийских победах	5
	Ждет обильных Эмменидов от речного Акраганта, Ждет Ксенократа Средь многого золота Аполлоновых дубрав.
2с	Ни буревые ливни⁸⁷,	10
	Недобрым полчищем рвущиеся из туч, Ни вихрь Всеуносящим смерчем не втопчет его в провалы морей. Явленный в ясном свету, Лик этих песен откроет людской молве Славу колесничной победы Отца твоего, Фрасибул, и рода твоего	15
	В лощине Крисы.
3с	Об руку с той победой Вершишь ты прямой урок	20
	Сына Филиры сыну Пелея, Широкому силой, сирому без отца⁸⁸ В горном краю — Выше всех богов чтить Кронида, Тяжкого правителя молний и громов,	25
	И ту же честь Возносить родителям, пока длятся их дни.
4с	В давние дни не с этим ли шел заветом Сильный Антилох Пасть за отца Пред смертоносным Мемноном, воеводою эфиопов?	30
	Раненный от Парисовых стрел, Конь удержал колесницу Нестора; Настигаемый мощным копьем, Выкрикнул сыну мессенский старец смятение свое;	35
5с	И не в прах покатились его слова — Не дрогнув, Смертью купил отчий возврат божественный сын, Лучшим бойцам из древних родов	40
	Явив громадою подвига Высшую о родителе доблесть. Так было; Так и ныне, Правя шаг по отческому уставу,	45
6с	След в след брату своего отца, Просиял Фрасибул. Он разумен в богатстве, Он срывает в юности не кривду и спесь, А мудрость Пиерийских теснин, И тебе он верен в пылу конского приступа,	50
	Сотрясающий землю Посидон! Ум его тебе люб, А душа его меж застольных бесед Слаще долбленого пчелиного труда.
	7. <«Афины»> МЕГАКЛУ АФИНСКОМУ, из рода Алкмеонидов, изгнаннику, на победу в колесничном беге. Год — 486.
с	Державные Афины — Лучший зачин Воздвигаемым песнопениям Конному роду могучих Алкмеонидов. Какое отечество, который дом	5
	Назову я виднее в эллинской молве?
а	Город городу говорит о них, О сынах Эрехфея, для тебя, о Аполлон,	10
	Дивную воздвигших обитель у божественного Пифона. Влекут меня пять истмийских побед И та, олимпийская⁸⁹, отменная перед Зевсом,	15
	И эти две, что при Кирре, —
э	Твои и твоих отцов победы, Мегакл! В радость мне новое благо твое, В горесть мне — зависть, награда лучших дел; Воистину говорят:	20
	Счастье, которое долго в цвету, И добром и злом лежит на осчастливленных.
	8. <«Алкмеон»> АРИСТОМЕНУ ЭГИНСКОМУ, сыну Ксенарха из рода Мидилидов, на победу в борьбе. Год — 446.
1с	Тишина, Благосклонная дочерь Правды, Возвеличивающая города, Блюдущая ввыси затворы войны и думы, Направь к Аристомену	5
	Эту почесть пифийских побед! В должный час Ты умеешь кроткое творить и кроткое любить;
1а	Но кто впустит в сердце неласковый гнев, Тем круто встанешь ты поперек вражде,	10
	Спесь их низвергнув в бездну. Этого не ведал Порфирион⁹⁰, Вызов свой бросив вперекор судьбе, — А ведь прибыль мила лишь от рук доброжелателя,
1э	А ведь сила в свой срок обманет и надменного.	15
	Познал это и киликийский Тифон⁹¹ о ста черепах — Как и царь исполинов, Пал он от грома и от стрел золотых Аполлона, Ныне склонившегося духом благим К сыну Ксенарха В пути его от Кирры В парнасском венке под дорийскую песнь.	20

2с	Не отвержен Харитами Этот остров праведного города, Знатный причастник доблести Эакидов: Изначально совершения слава о нем. Многими он воспет,	25
	Вскормивший героев, Победителей состязаний и быстрых битв,
2а	Гражданами знаменитый, — Мне же недосуг Долгую речь Лире вверять и нежащему слову,	30
	Ибо жестко подступает пресыщение. Стань моим бегом мой долг — Это младшее из лучших твоих дел, О юноша, крылатый от рук моих!
2э	В схватках ты шагал за братьями матери⁹²,	35
	Ты не посрамил олимпийца Феогнета, Ни храброго победным телом Клитомаха истмийского, Ты умножил отчину Мидилидов, И за то на тебе — Слово, загаданное Оикловым сыном⁹³ В оные дни у семивратвых Фив	40
	Пред битвой сынов, незыблемых между копий,
3с	Новородных, Проторивших из Аргоса повторный путь. А молвил он так Над бьющимися: «От породы Блещет в рожденных знатная отвага родителей. Вижу: Алкмеон	45
	Первый пасет перед Кадмовыми воротами Пятнистого змея на жарком щите;
3а	Вижу: от тягот прежней страды К выше окрыленному воспрянул знаменью	50
	Доблестный Адраст, Но недоброе ждет его в доме: Единый он из воинства данаев Согнется над костями павшего сына Прежде, чем боги Дадут ему с невредимым его людом Возвратный путь
3э	К просторным Абантовым поприщам»⁹⁴.	55
	Таково Амфиараево слово. И ныне, ликуя, Вскину я на Алкмеона зеленый венок, Брызну я на Алкмеона песнею. Ибо мне он сосед и добра моего страж⁹⁵, Ибо предстал он мне На пути сюда, где славимый пуп земли, Ибо причастник он	60
	Сродного ему ведовского умения.
4с	Ты, пускающий стрелы вдаль, Ты, пасущий в пифийских складках всеприемлющий храм, Ты, податель высочайшей из радостей, Ты, принесший победителю и в доме его на празднествах твоих⁹⁶	65
	Хищный дар пятиборья, Владыка, Молю:
4а	Опусти доброхотный взор⁹⁷ На ладную песнь, На все, что вывел я о каждом подвиге! Правда сама	70
	Соприсуща этим песенным шествиям. Божьи заботы Да пребудут нетленны над вашею судьбою, Ксенарх! Кто насытился добром не в долгом труде, О том говорят неразумные:
4э	«Он мудр: крепка его жизнь, как пряма его мысль».	75
	Но не в людской это силе: Божество Мечет счастье с высот тому ли, этому ли, А иного и низводит прениже рук. Но мегарская награда — твоя. Марафонская победа — твоя, И три одоления во славу Геры твоей земли⁹⁸ — Воистину твои, Аристомен!	80
5с	На четверо тел⁹⁹ Пал ты свыше и не по-доброму: Не сладостный, как тебе, Сужден им возврат от Пифона, И не вздымется радостью сладкий смех,	85
	Когда встанут они перед матерью,— Закоулками прячутся они от врагов, Угрызаемые сбывшимся.
5а	Дольщик свежего счастья В неге широких надежд Возносится, окрыляясь мужеством,	90
	И заботы его — превыше богатств. В малый срок Возвеличивается отрада смертных, Чтобы рухнуть в прах, Потрясшись от оборотного помысла,
5э	Однодневки,	95
	Что — мы? что — не мы? Сон тени¹⁰⁰ — Человек. Но когда от Зевса нисходит озарение, То в людях светел свет и сладостен век, Мать Эгина, Дай же всюду сынам твоим вольный путь, И да будут при них Зевс, Мощный Эак, Добрый Теламон с Пелеем И Ахилл.
	9. <«Кирена»> ТЕЛЕСИКРАТУ КИРЕНСКОМУ, сыну Карнеада, на победу в беге при оружии. Год — 474.
1с	Пифийского победителя о медном щите, Милостью глубоко подпоясанных Харит, Хочу я прокричать Телесикрата, Обильного мужа, Венец Кирены, гонительницы коней, — Той Кирены,	5
	Которую из гудящих ветром впадин Пелиона, Дикую деву, Похитил Феб с золотых колес, Чтоб владычить ей там, где обильными стадами и плодами Расцветает третий корень¹⁰¹ бескрайней милой земли.
1а	Сереброногая Афродита	10
	Вышла навстречу делийским гостям, Взявшись за слаженную богом колесницу Легкою рукой; Милый стыд принесла она к сладкому их ложу, Общий брак смесила она меж богом и дочерью Мощного Гипсея, Царя окружных лапифов, Третьего в роду¹⁰² от Океана, — А его в славных складках Пинда	15
	Родила, возрадовавшись о ложе Пенея, Наяда Креуса,
1э	Дочь Земли. Это он вскормил Кирену, чьи локти сильны, И не любила она ни возвратный бег челнока по станку, Ни радость пиров среди верных друзей, — Нет: меч и дрот	20
	Медный обрушивала она на лесных зверей, Мирный покой добывая для отчих стад И мало взыскивал с ее век перед зарей Сладкий наложник — сон.	25

2с	В безоружном одноборстве с тяжелым львом настиг ее Дальний стрелец с широким колчаном, Аполлон; И так он выкликнул Хирона из покоев его —	30
	«Выйдя из святых пещер, сын Филиры, Подивись на женскую мощь и дух, Как юная бьется, не дрогнув лбом, Сердцем осиливая усталь, В душе не обуреваемая страхом! Кто родил ее? Отсевном какого сева
2а	Она держит убежища тенистых гор? Силу она вкушает безмерную!	35
	Праведно ли поднять на нее громкую мою руку, Праведно ли с ее ложа сорвать медовый цветок?» И ярый кентавр, Усмехнувшись из-под добрых бровей, Отозвался таким ему советом: «Умному Эову Тайные вверены ключи Святых ласк.	40
	И богам и людям Стыдно у всех на виду Мять первины сладкого ложа, —
2э	Оттого-то тебя, кто не властен лгать, Медвяный пыл Понуждает к притворному слову¹⁰³. Откуда ее род, Спрашиваешь ты, владыка? Спрашиваешь ты, кто знаешь Предел всех путей и цель всех вещей,	45
	И сколько вешних листков брызжет из земли, И сколько песчинок клубят моря и реки меж вихрей и волн, И все, чему быть, и откуда быть? Но уж если тягаться мне с мудрым,	50
3с	То слово мое — вот: Ты пришел сюда быть ей мужем, Ты умчишь ее за море в избранный Зевсов сад¹⁰⁴, Ты поставишь ее владычицею города, Где надравнинный холм принял люд с островов¹⁰⁵, И державная Ливия, край широких лугов,	55
	По-доброму примет в золотом дому твою славную нимфу, И будет ей жребий — взять эту землю в дар, Не бесплодную порослями, не беззнатную живностями,
3а	И родит она дитя, которое светлый Гермес От милой матери Умчит к престолам Земли и Времен¹⁰⁶.	60
	На колени приняв младенца, Увлажнят они ему губы нектаром и амвросией, Поставят его в бессмертии Зевсом и Аполлоном, В отраду ближним, в охрану стадам — И за то назовут его Номием — пастырем и Агрием — ловчим, А за это — Аристеем, лучшим из всех»¹⁰⁷.	65

	Это сказав, Побудил он Феба к сладостному браку.
3э	Быстр божий труд, краток божий путь: В тот же день устроился брак В терему золотой Ливии, Чтобы править ей там городом, Лучшим в красоте, ведомым в борьбе.	70

	Так и теперь, У трижды святого Пифона Сын Карнеада Сочетал Кирену с цветущей Удачей: Он явил Кирену в победе своей, И она его примет, благосклонная, В отчий край, где прекрасны женщины, Ибо несет он из Дельфов вожделенную славу.	75

4с	О великом речь — всегда велика; Краткость расцветив — знатока потешишь; А знать свой час — превыше всего. Видели семивратные Фивы: Знал свой час Иолай¹⁰⁸,	80
	Когда отрубил он лезвием голову Еврисфея И был зарыт, Где лег и праотец его, колесничник Амфитрион, Гость кадмейских спартов¹⁰⁹, ристателей белых коней,
4а	Которому умная Алкмена От него и от Зевса Родила в одни роды двух необорных близнецов.	85
	Но какой глупец не обратит уста свои к Гераклу, Не помянет Диркейскую струю, Вспоившую и его и Ификла? Мне же петь их по добром исходе каждой мольбы. Да пребудет со мною Чистый свет звенящих Харит!	90
	Я говорю: И на Эгине, И на Нисейском склоне Трижды прославил он этот город¹¹⁰,
4э	Трудом избежав безмолвного бессилия. Пусть же ни единый из сограждан, Ни друг, ни враг Не темнит молчанием добрый труд, что принят за всех, И не рушит завета морского старца¹¹¹, — А завет таков:	95
	«Хвали и врага за красивые дела Всем сердцем, и будешь прав». Недаром, Телесикрат, Глядя на многие одоления твои¹¹², Девушки молча молят Каждая себе такого мужа или сына,	100
	На урочных ли празднествах Паллады,
5с	На олимпийских ли, На тех ли, что в честь глубокогрудой Земле, На несчетных ли в твоей родине. Утолена моя песенная жажда, Но иная некая древняя слава движет меня Это долг Разбудить память прародителей твоих,	105
	Что сошлись под город Ирасу о ливийской жене, Что сватались к дочери Антея За прекрасные ее кудри, за добрую ее славу. Много было лучших из соплеменных, Много притязало из чужеродных, Ибо видом была она чудо,
5а	И на цветущий плод златоувенчанной ее Юности Льстился каждый жнец.	110
	Но к славнейшему браку растил ее отец: Слышал он, как Данай для сорока восьми дочерей¹¹³ Быстрого брака достиг в Аргосе в предполуденный час, Выведя хор их к рубежу борьбы, Спором ног повелев решать,	115
	Которая — кому из сошедших в зятья.
5э	Так и ливиец Выбрал жениха по невесте: Он поставил ее во всем уборе ее Целью у предельной черты, Он сказал, что уведет ее тот, Кто первым домчится коснуться ее одежд;	120
	И тогда-то Алексидам, Вырвавшись в быстром бегу, Милую деву взял рукою за руку И повел сквозь конные толпы номадов. А они им сыпали листья¹¹⁴ и несли венки, Ибо крылья многих побед	125
	Бились у него за плечами.
	10. <«Персей Гиперборейский»> ГИППОКЛУ ПЕЛИННЕЙСКОМУ, СЫНУ ФРИКИЯ, на победу в двойном беге среди мальчиков, по просьбе Форака Фессалийского из рода Алевадов. Год — 498.
1с	Счастлив Лакедемон, Блаженна Фессалия, Ибо царствует над обоими Порода единого отца, Лучшего в битвах — Геракла. Некстати ли моя похвала? Это Пифон, это Пелинна, это Алевады Зовут меня вывести песенную славу	5
	Навстречу Гиппоклу на праздничном его пути,
1а	Вот он вкусил от борьбы, И вот он назван От всех окрестников Парнасских теснин Высшим меж дважды бежавших отроков. Аполлон!	10
	Если от бога дана человеку сладость начал и концов, — От тебя в нем — свершение, От породы в нем — вступление на отцовский след.
1э	Дважды победный¹¹⁵ в олимпийской Аресовой броне, Победил и в споре ног на лугу под скалою Кирры	15
	Отец его Фрикий, — Будь же Доля спутницей им и впредь, Расцвети она им мощным богатством!
2с	Необделенные дольщики эллинских услад, Да не встретят они оборота божьей зависти:	20
	Будь к ним незлобен бог! Счастлив тот в песнях умельцев, Кто одолением рук и доблестью ног, Мужеством и мощью Взял лучшую из наград,
2а	И кто живыми глазами видел жребий отрока своего,	25
	Стяжавшего пифийский венок. Медное небо Не откроется перед ним, — Но что прикосновенно для смертного племени, В том исплавал он блеск до предельных берегов. Но ни вплавь, ни впешь Никто не вымерил дивного пути К сходу гипербореев —	30
2э	Лишь Персей, Водитель народа, Переступил порог их пиров, Там стожертвенным приношением богу закалывались ослы, Там длящимся весельям и хвалебным словам Радуется Аполлон,	35
	И смеется на ослиную встающую спесь,
3с	Не чуждается их нрава и Муза: Хоры дев, звуки лир, свисты флейт Мчатся повсюду, Золотыми лаврами сплетены их волосы,	40
	И благодушен их пир. Ни болезни, ни губящая старость Не вмешиваются в святой их род. Без мук, без битв
3а	Живут они, избежавшие Давящей правды Немезиды. Смелостью дыша, Это в их счастливые сборища	45
	Шагнул, предводимый Афиною, Сын Данаи. Он убил Горгону, Он принес островитянам¹¹⁶ Ту голову, пеструю змеиною гривой,— Каменную смерть.
3э	И дивному вера есть, коль вершитель — бог.	50

	Повороти кормило! Врежь якорь в сушу, спасенье от скал! К иному летит краса песни моей, Как пчела к цветку от цветка.
4с	Эфирейцы¹¹⁷,	55
	Над Пенеем разливая сладкий мой зов, Пусть еще и еще возвеличат Дивного Гиппокла, Увенчанного меж смертных, Старым на радость, девушкам на заботу. Разная разным тревожит душу страсть, —	60
4а	Но к чему кто рвется, Тому будь добытое в насущную радость, А что будет через год, того не прозреть. Я же верю в Форака, доброго гостеприимца, Это он, пекущийся обо мне, Впряг четверню в колесницу Пиерид,	65
	Любящего любя, правящим правя по-доброму.
4э	Проба явит золою на пробном камне — Проба явит и прямизну ума. Прославим же достойных братьев¹¹⁸, Упрочивших и возвысивших фессалийский устав!	70
	Ибо отчина лучших — Кормчее правление городов.
	11. <«Орест»> ФРАСИДЕЮ ФИВАНСКОМУ на победу в беге на стадий среди мальчиков, чтобы петь в Фивах, в святилище Исмения. Год — 474.
1с	Дочери Кадма¹¹⁹ — Ты, Семела, попутчица небожительниц, И ты, Ино, — белая богиня в терему Нереид, Рядом с матерью лучшею из сыновей — Геракла, Сойдите к Мелии, Сойдите в храм¹²⁰, где неприступны золотые треножники! Это он, перед всеми чтимый Локсием,	5
1а	Носящий имя Исмения, Истинный престол прорицающих, Это он вас ныне созывает в сонм, Дочери Гармонии, равные в чести, Чтоб на этом пределе вечера Прозвенеть вам о святой Правде и о Пифоне, где правосудный пуп земли,	10
1э	Воздать хвалу семивратным Фивам и спору при Кирре, Где напомнил мне про родной очаг, На который он вскинул третий венок, Фрасидей, Победив на тех тучных пажитях¹²¹,	15
	Где принял Пилад Ореста Лаконского.
2с	А Ореста Из горючего коварства сильных Клитемнестриных рук Вынесла Арсиноя-кормилица¹²², Когда вслед душе зарезанного Агамемнона Дарданийскую деву, Приамову Кассандру	20
	Белою медью на темный Ахеронт
2а	Погнала безжалостная жена. Ифигения ли, Заколотая над чуждым Еврипом, Разожгла в ней гнев, чья ладонь тяжела? Новое ли ложе Укрощеньем ночным свело ее с пути? Женская вина тяжела,	25
2э	И не скрыть ее от чужих языков: Злоречив город. Большому счастью — большая зависть: Скрытым ропотом дышит прах,	30
	Так пал в свой час Сын Атрея в знаменитых Амиклах¹²³,
3с	Так сгубил он вещую деву¹²⁴, За Елену Вырвав из неги горящий Илион. Но Орест, Юный лбом гость старого Строфия,	35
	Жильца Парнасских отрогов, Поздним Аресом Смертью настиг и мать свою и Эгисфа.
3а	Увело меня, друзья мои, С прямых путей на изменчивые распутья, Снесло меня ветром, Как пробивающуюся сквозь море ладью.	40
	Муза моя, Если голос твой сдан внаем, Пусть он разное шумит, посеребренный,
3э	Но теперь пред ним — Лишь отец ли Пифоник, сын ли Фрасидей, Чья двойная блещет радость и слава!	45
	В давней победе добрых колесниц Настигли они¹²⁵ вскачь Быстрый луч олимпийского громкого одоления —
4с	И сойдя к Пифону, В голом беге¹²⁶ Обошли они легкостью эллинское воинство.	50

	Благу от бога я радоваться рад, Но в годы мои взыскую посильного. Вижу я: в городе, который цветет, Среднее счастье — прочнейшее. Жребий самовластья противен мне¹²⁷,
4а	Общие доблести — желанны. Тому не опасна зависть, Кто, высшего достигши, пасет его в тиши,	55
	Чуждый губящей спеси; И черная смерть Красна ему будет у предела его, Ибо оставит он сладкому племени своему Крепчайшее из благ — Милость доброго имени.
4э	А не тем ли прославлены в песнях Сын Ификла — Иолай,	60
	И Касторова мощь, и ты, владыка Полидевк¹²⁸, Божьи сыны, Переменные обитатели престолов Ферапны И Олимпа?
	12. <«Горгона»> МИДАСУ АКРАГАНТСКОМУ, победителю на флейте, Год — 490.
1с	Услышь мою мольбу, Богиня блеска¹²⁹, Лучшая из обителей людских, Гостеприимница Персефоны, От крепкого холма Пасущая паству над Акрагантом, Владычица, Милостиво прими Пифийский этот венок	5
	Мидаса, осененного славою, Любимца людей и богов, Победившего Элладу В том умении, Которое выплела некогда Паллада Из смертного стона дерзостных Горгон,
2с	Слыша, как изливался он	10
	В страдной муке От девичьих уст и змеиных неподступных уст В час, когда Персей Повершил третью из сестер, Чтобы роком настичь приморский Сериф и народ Серифа. Да: ослепил он Божественную породу Форка¹³⁰, На погибель обернул он Полидекту пир его¹³¹, И тесное рабство, и насильное ложе матери,	15
	Ибо взял он голову Медузы с прекрасными щеками,
3с	Сын Данаи, Рожденный от льющегося золота. И тогда-то, отведя от трудов Дорогого ей витязя, Девственница выстроила флейту, разноголосую снасть, Выведя орудием стон	20
	Скрежещущий, вырванный из быстрых челюстей Евриалы¹³². Что далось богине, то дала она людям, Запечатлевши именем: многоглавая песнь. В славное напоминание о зовущей борьбе
4с	Рвется та песнь сквозь тонкую медь и трость,	25
	Из Кефисской ограды любовавшуюся хороводами Красного хороводами города Харит¹³³. Если есть меж смертными счастье — Оно за трудами; Только богу под силу вложить его в единый лишь день. От сужденного не уйти:	30
	Разящий час непредвидимости Нежданное подарит, а жданного не пошлет.

ПРИМЕЧАНИЯ

Пифийские состязания справлялись в Дельфах при храме Аполлона, который был важнейшим религиозным центром Греции. В древнейшие времена это было место, посвященное подземным, «хтоническим» божествам; считалось, что Аполлон здесь убил змея Пифона, рожденного Землей, а потом, примирившись с Землей, учредил здесь прорицалище (также называемое «Пифон») и памятные игры (ср. фр. 55). За власть над этим местом шла долгая борьба между окрестными общинами; наконец, в начале VI в. Дельфы были взяты под совместный контроль «амфиктионией» — религиозным объединением 12 греческих племен, и с 582 г. до н. э. празднование Пифийских игр становится регулярным. Игры справлялись каждый четвертый год (через два года после каждых очередных олимпийских игр), приблизительно в августе месяце, в обстановке священного перемирия. Дельфы находились на крутом южном склоне горы Парнас, посвященной Аполлону, где бил священный источник Касталия; здесь стоял храм Аполлона, окруженный «сокровищницами» с приношениями богу от различных городов; храм, стоявший при Пиндаре, был построен после пожара 548 г. за счет афинских Алкмеонидов (Пиф. 7), а о более древних храмах на этом месте рассказывались фантастические предания (пеан 8). Состязания устраивались ниже, у подножья Парнаса, в долине, где стоял городок Хриса (говоря о Пифийских состязаниях, Пиндар обычно выражается «у Пифона», «у Касталии» или «в долине Хрисы»). Игры продолжались несколько дней, приблизительно по той же программе, что и в Олимпии; но, кроме обычных спортивных состязаний, в круг их входили и музыкальные состязания, посвященные Аполлону, — на кифаре и флейте. Наградой победителю был венок из листьев лавра — священного дерева Аполлона.

1. («Этна») Гиерону Этнейскому, 470 г.

Около 474 г. Гиерон, чтобы упрочить однородность созданной им державы, выселил обитателей прибрежных ионийских городов Накса и Катаны у подножья Этны в глубь Сицилии, а опустевшую Катану, стратегически важный порт к северу от Сиракуз, заново заселил дорийскими поселенцами и организовал как новый город под названием «Этна». Правителем города был назначен молодой Диномен, сын Гиерона, под опекой его полководца Хромия (адресата од Нем. 1 и 9). Чтобы придать вес новому городу, Гиерон приказал в 470 г. на Пифийских играх после своей победы объявить о себе не как о «Гиероне Сиракузском», а как о «Гиероне Этнейском». Этой победе и посвящена ода Пиндара; ей же посвятил маленькую оду 4 Вакхилид. Гиерон прославляется как усмиритель варварства и утвердитель порядка и гармонии; отсюда вступительные образы оды — лира как символ гармонии и Тифон под Этной как символ хаоса. Этна в начале 470-х гг. после долгого перерыва вновь начала проявлять вулканическую деятельность и была предметом живого внимания в Греции. В остальной части оды обычных мифологических мотивов нет, чередуются лишь похвалы новому городу, Гиерону и Диномену.

1. Ст. 6. Орел, посвященный Зевсу,— традиционный образ греческой мифологии; но на скипетре Зевса он впервые появляется только здесь и, несколько позднее, на статуе Фидия. [назад]

2. Ст. 15. Тифон — рассказ о нем восходит к Гесиоду, «Феогония», 820—869; ср. фр. 91—93, где Пиндар возвращается к этой теме. [назад]

3. Ст. 16. киликийской… пропастью — у Гомера «ложем Тифона» названа загадочная земля «Аримов»; в историческое время ее по созвучию с названием «арамеи» отождествляли с Киликией или Сирией. [назад]

4. Ст. 17. …Сицилия и холмы над Кумами — т. е. Тифон простерт под землей от Этны до Везувия. [назад]

5. Ст. 20—27. Снежная Этна… в черной листве — не «вечно снежная», а «где в любое время года может идти снег»; гора Этна поросла сосновыми и лиственничными лесами. [назад]

6. Ст. 33. Плавателю… — т. е. пифийская победа подобна попутному ветру для новооснованного города. [назад]

7. Ст. 46. …от муки… — по объяснению схолиастов, Гиерон страдал камнями в почках; отсюда сравнение его с больным Филоктетом («сыном Пеанта», ст. 53), наследником Гераклова лука, без которого греки не могли взять Трою. В Сиракузах стояла статуя хромого Филоктета работы знаменитого Пифагора Регийского. [назад]

8. Ст. 50. Шел он на битву.., — о какой войне идет речь, неясно (против этрусков в 474 г.? против Фрасидея Акрагантского, наследника Ферона, в 472 г.?), но несомненно и воспоминание о посольстве афинян и спартанцев к Гиерону в 480 г. с просьбой о помощи против Ксеркса. [назад]

9. Ст. 61—64. Гераклидами… Эгимия — образцом при новоосновании Этны была Спарта с ее филами Памфилов, Гиллеев и Диманов и с ее культом Диоскуров; от Панда к Амиклам — путь переселения дорян (Амиклы упомянуты едва ли не ради Эгидов, возможных предков Пиндара); Эгимий — царь Дориды, союзник Гераклидов, отец Памфила и Димана, усыновивший Гераклида Гилла. [назад]

10. Ст. 68. Амен — река близ Этны. [назад]

11. Ст. 71. И финикиец, и тирренский клич… — победы над карфагенянами при Гимере в 480 и над этрусками при Кумах в 474 гг. Олицетворение боевого клича у Пиндара — также в фр. 78. [назад]

12. Ст. 77. Битва перед Кифероном — победа при Платее над персами в 479 г. под начальством Павсания Спартанского. [назад]

13. Ст. 78. Сыны Диномена (Старшего) — Гелон (победитель при Гимере), Гиерон (адресат оды) и Полизал. [назад]

14. Ст. 85. Хорошего держись…— неясно, обращены ли заключительные поучения оды к Гиерону или (скорее) к молодому Диномену. [назад]

15. Ст. 94—96. Крез, царь эллинизированной Лидии (560—546) и Фаларид, (570—554) тиранн Акраганта, низвергнутый прапрадедом Ферона, — недавние, но уже ставшие нарицательными образцы хорошего и дурного владыки: Крез был популярен в Греции как чтитель Аполлона (ср. Вакхилид, 3), Фаларид — одиозен из-за своей попытки ввести по финикийскому образцу человеческие жертвоприношения (через сожжение в медной статуе быка). [назад]

2. <«Иксион»> Гиерону Сиракузскому

Одна из самых загадочных Пиндаровых од. Собственно, это не эпиникий, а сопроводительное послание при эпиникии на какую-то конную победу Гиерона («Касторова песня эолийских струн», обещаемая в ст. 69) — может быть, при Пиф. 1 (однако она — не на эолийский, а на дорийский, дактило-энитритический напев; может быть, поэт переменил замысел?). Уже в античности высказывались предположения, что в число «Пифийских» эта ода попала по недоразумению (Каллимах); в таком случае, победа Гиерона могла быть одержана и на меньших, местных играх (в Сиракузах? в Фивах?). Баура полагает, что ода написана после того, как Гиерон одержал олимпийскую победу 408 г., но эпиникий наказал не Пиндару, а Вакхилиду. Главную часть оды (триады 1—3) составляет панегирик обычного трехчастного строения, а заключительную (триада 4) — энергичная самозащита против неизвестных завистников и обманщиков, клевещущих на него перед Гиероном — «Радаманфом». Имеются ли здесь в виду соперники-поэты (Вакхилид как подражатель — «обезьяна»?) или придворные интриганы (Гиерон славился организованным штатом тайных соглядатаев — Аристотель, «Политика», V, 11), — сказать невозможно. С этой же темой перекликается и центральный миф о вероломстве и наказании Иксиона.

16. Ст. 1. Многоградные Сиракузы — имеются в виду пять частей Сиракуз: остров Ортигия, город Ахрадипа и предместья Тиха, Неаполь и Эпиполы. [назад]

17. Ст. 6. …речной Артемиды… — Алфейской, почитавшейся у двух Алфеев по обеим сторонам Ионийского моря (см. прим. к Нем. 1, 2). На Ортигии, где стоял ее храм, находился конный двор Гиерона. [назад]

18. Ст. 12. Бога с трезубцем — Посидона, покровителя конного спорта. [назад]

19. Ст. 16. Кинир — богоугодный царь-жрец кипрских мифов, названный в противоположность нечестивому Иксиону (ср. упоминание Креза и Фаларида в Пиф. 1, 94—96), [назад]

20. Ст. 18. Локры — город на южной оконечности Италии, северный аванпост владений Гиерона; Гиерон утвердился здесь около 477 г., отбив город у своего соперника, тирана Анаксилая Регийского. [назад]

21. Ст. 21. Иксион убил своего тестя Демонея, был очищен Зевсом, но ответил ему неблагодарностью. Это одно из первых упоминаний о нем в литературе: среди загробных страдальцев в XI книге «Одиссеи» его нет. Трагедия Эсхила о нем не сохранилась. [назад]

22. Ст. 25 …при благосклонных Кронидах…— при Зевсе и Гере. [назад]

23. Ст. 34. Но всякая мера — по мерщику! — вариант популярного изречения Питтака, одного из «семи мудрецов»: «берись за то, что по плечу!» (схолии к Эсхилу, «Прометей», 879; ср. эпиграмму Каллимаха в «Палатинской антологии», VII, 89). [назад]

24. Ст. 40. …четыре спицы…— казнь Иксиона символична: он распят на колесе, как приворотная птица-вертишейка при любовном чародействе (см. прим. к Пиф. 4, 214). [назад]

25. Ст. 44. Кентавром — Пиндар различает гиппокентавров (тех, кого обычно называют кентаврами) и их отца, чудовище Кентавра. [назад]

26. Ст. 49. Бог… — судьба Иксиона показывает, что нет на свете прочного счастья, и поэтому люди не должны друг другу завидовать. [назад]

27. Ст. 64. Издали знаю… — Архилох жил почти за два века до Пиндара; «злоязычие» и описание своих бедствий представлялось древним главным содержанием его стихов. [назад]

28. Ст. 72. Обезьяна, а затем лиса (ст. 77), виляющая собака (ст. 82), волк (ст. 85), упирающийся осел (ст. 95) — неожиданный для Пиндара набор иносказаний басенного происхождения, которыми он изображает своих врагов и себя. [назад]

29. Ст. 87. Пред царем… — это одна из первых в греческой литературе формулировок трех видов правления — монархического, аристократического и демократического. [назад]

3. («Асклепий») Гиерону Сиракузскому, 474 г. (?)

Дата — после основания Этны (ст. 69), но, по-видимому, до Пифийской победы 470 г. В сборник Пифийских од стихотворение включено только из-за упоминания Гиеронова коня Ференика, победителя на Пифийских скачках. В действительности это вообще не эпиникий, а послание к Гиерону с утешением в болезни. Вступительный миф о Корониде и Асклепии задает такую же предостерегающую ноту, как миф об Иксионе в предыдущей оде. Поэт противопоставляет мнимое бессмертие от врача и подлинное бессмертие от поэта.

30. Ст. 1. Хирон — этот кентавр (в отличие от других — символ не стихийного буйства, а стихийной мудрости) упоминается как врачеватель уже в «Илиаде», IV, 219 и XI, 832, окончательно же его образ сложился в поэме (несохранившейся) «Заветы Хирона», приписывавшейся Гесиоду, земляку Пиндара. [назад]

31. Ст. 8. …дочь… Флегия — фессалийская царевна Коронида, погибшая за то, что она вышла замуж за смертного аркадца Исхия, не успев родить Аполлону зачатого от него сына (ср. иное отношение к этой теме в мифах о двух близнецах от бога и от смертного — например, Геракле и Ификле, Поллуксе и Касторе, см. Нем. 10, 80—81). [назад]

32. Ст. 28. Локсий («вещающий иносказательно») — прозвище Аполлона. Внял вернейшему из общников… — сюжет Пиндара взят из поэмы «Эои» (каталог героинь, приписывавшийся Гесиоду), но у Гесиода (фр. 123) Аполлону сообщает об этом ворон, Пиндар же благоговейно подчеркивает собственное всеведение бога. [назад]

33. Ст. 33. …единокровную сестру свою… — Артемида считалась виновницей внезапной смерти женщин, Аполлон — мужчин. Лакерия — город, Бебиада — озеро в фессалийской Магнесии. [назад]

34. Ст. 57 …меж этим и тем… — между Асклепием и исцеленным им героем (по разным версиям, это был Ипполит, Капаней и т. п.— мифографы перечисляют до 10 вариантов). [назад]

35. Ст. 67. …по Фебу или по Фебову отцу… — т. е. или Асклепия, сына Аполлона, или самого Аполлона-Пеана, сына Зевса. [назад]

36. Ст. 69. Аретуса — священный источник близ Сиракуз, о котором см. прим. к Нем. 1,1. [назад]

37. Ст. 74. Кирра — дельфийский порт, обычно упоминаемый Пиндаром метонимически вместо Дельф. Ференик — см, прим. к Ол. 1, 69. [назад]

38. Ст. 79. К Матери… у моего порога — античные биографы и схолиасты подтверждают, что Пиндар поставил близ своего дома святилище Великой Матери (ср. фр. 95): «Однажды в горах Пиндар давал урок флейтисту Олимпиху, который сочинял песню, как вдруг они увидели, что с неба падает большой огненный камень; и Пиндар, увидев, догадался, что это к ногам их упал каменный образ Матери Богов. После этого он воздвиг перед своим домом изваяние Матери Богов и Пана. А когда горожане послали вопросить бога об этом знамении, тот повелел им воздвигнуть кумир Матери Богов, и тогда-то они, изумившись, что Пиндар словно заранее знал об этом вещании, стали сами приносить перед нею жертвы». [назад]

39. Ст. 81. …древнее слово… — схолиасты ссылаются на «Илиаду», XXIV, 527—532: «Две глубокие урны лежат перед прахом Зевеса, Полны даров — счастливых одна и несчастных другая…» и т. д. (пер. Н. И. Гнедича). [назад]

40. Ст. 80. …на кручах — на горе Пелионе Пелей брал в жены Фетиду, родившую ему Ахилла, а в Фивах — Кадм Гармонию (дочь Афродиты и Ареса, т. е. тоже богиню), родившую ему четырех дочерей, см. Ол. 2, 25. [назад]

41. Ст. 89. Фиона — другое имя Семелы, дочери Кадма. [назад]

4. («Аргонавты») Аркесилаю Киренскому, 462 г.

Аркесилай IV, последний наследственный царь Кирены, пришел к власти незадолго до написания этой оды; при воцарении его возникли смуты, подробности которых не вполне ясны, и вождь оппозиции Дамофил должен был бежать в Грецию, где Пиндар принял его в Фивах. В 462 г. колесница Аркесилая одержала победу в Пифийских состязаниях, и шурин царя Каррот (представлявший его в Греции) заказал победную песню Пиндару; поэт воспользовался этим, чтобы выступить в роли примирителя. В реальном плане мотив заключения дружбы выступает лишь в конце оды; в мифологическом плане он выдвинут в начало оды, где дружбу заключают ливийский бог Тритон-Еврипил и греческий предок царя Аркесилая Евфам, и в середину оды, где этому отвечает величавое доброжелательство традиционных врагов — Ясона и Пелия. Соответственно этому вся эпическая часть оды строится на теме возврата — Ясона в Иолк, Фрикса на родину, аргонавтов в Грецию, Евфамидов в Ливию.

42. Ст. 3. …пифийской скале… — «пуп земли», камень, чтимый в Дельфах; Зевс послал двух орлов с двух краев земли, и они встретились над этим местом, показав, что здесь центр земного круга (ср. фр. 54). [назад]

43. Ст. 6. Батт — первооснователь греческих колоний в Киренаике ок. 630 г. до н. э., первый царь династии Баттиадов, к которой принадлежал Аркесилай; подробнее о нем см. Пиф. 5. Он считался «в семнадцатом колене» (ст. 9) потомком аргонавта Енфама: 17 поколений (из обычного расчета 3 поколения на столетие) как раз заполняют промежуток между 630 г. и 1200 г. (легендарная датировка плавания аргонавтов — «за одно поколение до троянской войны»). Священный остров Батта (ст. 7) — Фера; см. прим. к ст. 22. [назад]

44. Ст. 14. Дочь Эпафа, сына Зевса и Ио, основателя Мемфиса — Ливия, олицетворение Африки. [назад]

45. Ст. 15. Корень городов — Кирена. Была метрополией четырех других городов ливийского Пятиградья: Аполлонии, Геспериды, Тевхиры и Барки. [назад]

46. Ст. 22. Бог в смертном образе — Тритон, бог этих мост, явившийся в образе Еврипила, сына Посидона (и, стало быть, брата Евфама). По Пиндару, на возвратном пути из Колхиды греки плыли на юг по круговому Океану, а потом 12 дней несли на себе корабль через пустыню, чтобы попасть в Средиземное море близ озера Тритониды в Ливии. Здесь Евфам получил в дар ком ливийской земли; но, проплывая далее на север мимо Феры, аргонавты потеряли эту землю, уронив ее в море (по Аполлонию Родосскому, IV, 1747—1756, они бросили ее в море нарочно, и она-то и стала островом Ферой); поэтому Фера стала промежуточным местом при выселении потомков Евфама в Ливию. [назад]

47. Ст. 44. Тенар — южный мыс Пелопоннеса, посвященный Посидону; считалось, что здесь находится спуск в аид, откуда Геракл вывел Кербера. Смысл фразы: тогда бы ахейцы, потомки Евфама, вытесненные дорянами из Пелопоннеса, сразу переселились бы в Ливию. [назад]

48. Ст. 50. От… чужеземных жен… — лемносских женщин. По всем другим вариантам мифа, аргонавты останавливались на Лемносе по пути в Колхиду, но Пиндар перемещает этот эпизод в рассказ об их возвратном пути от Ливии мимо Феры к Иолку (ниже ст. 252). [назад]

49. Ст. 52. …подоблачных равнин — т. е. плодородной (орошаемой дождями) Ливии. [назад]

50. Ст. 56 …нильский Кронион — Зевс Аммон, ср. фр. 36. [назад]

51. Ст. 59—60. …сын Полимнеста — Батт; он пришел к пифии («дельфийской пчеле», ср. фр. 158), чтобы спросить, как ему исцелиться от заикания, а получил предсказание об основании Кирены. В Кирене, встретясь с африканскими львами, Батт от потрясения вновь обрел дар слова. См. ниже, Пиф. 5. [назад]

52. Ст. 68. …восьмая поросль — т. е. Пиндар считает переселенцев на Фору четвертым, Батта семнадцатым и Аркесилая двадцать пятым поколением после Евфама. Обзор истории Баттиадов в Кирене дает Геродот в IV книге «Истории». [назад]

53. Ст. 71. Эолидов — сыновьями Эола были: Крефей, отец Эсона и дед Ясона; Салмоней, отец Тиро и дед Пелия; и Афамант, отец Фрикса и Геллы. [назад]

54. Ст. 74. Пуп матери-Земли — Дельфы. [назад]

55. Ст. 77. Будь он свой, будь он чужой. — Ясон одновременно и «свой» и «чужой» согражданам, он принадлежит и миру дикой природы, и миру людской культуры: на нем две одежды, он обут на одну только ногу, а наставник его — кентавр Хирон. [назад]

56. Ст. 79—82. Богоборцы От и Эфиалът (см. фр. 162—163), чтившиеся как герои на Наксосе, и посягнувший на Латону Титий упоминаются рядом уже в «Одиссее», XI, 580. [назад]

57. Ст. 103. Харикло — жена Хирона, Филира — мать его, дочерей его звали Окирроя и Эндеида (последняя — жена Эака). [назад]

58. Ст. 125. …оба Эсоновы брата — Ферет (эпоним Фер, где текла речка Гиперон) — отец Адмета, Амифаон Пилосский — отец Мелампа. [назад]

59. Ст. 138. Каменный — фессалийское прозвище Посидона, рассекшего перед рекой Пенеем горы для выхода к морю. [назад]

60. Ст. 142. Телица — Энарея, жена Эола (архаическая метафора). [назад]

61. Ст. 160. …Фрикс повелел… — грех того, что Фрикс умер на чужбине, лежал на всем его роде и должен был быть искуплен подвигом: по-видимому, представлялось, что Арго должен привезти останки Фрикса, а с ними — и его душу. Схолиаст указывает, что мотив веления Фрикса Пиндар вводит в сюжет впервые — несомненно для того, чтобы подчеркнуть религиозный смысл подвига. [назад]

62. Ст. 171. …встали с ним… — из аргонавтов перечисляются только сыновья богов: Диоскуры, Геракл, два потомка Посидона (Евфам с Тенара, Периклимен из Пилоса), два сына Гермеса, Орфей (ср. фр. 139, где отцом его назван не Аполлон) и фракийские Бореады. Орфей среди аргонавтов назван у Пиндара впервые; может быть, его источником была несохранившаяся поэма «Ясоново плавание», приписывавшаяся критскому пророку Эпимениду. Впоследствии, как известно, в орфической традиции Орфей стал едва ли не центральной фигурой мифа об аргонавтах. [назад]

63. Ст. 206. …жертвенника — поставленного Фриксом; находка этого места и появление быков на жертвеннике были добрым знаком для дальнейшего плавания. [назад]

64. Ст. 215. Вертишейка — птица, посвященная Афродите и служившая для любовного приворота: ее распинали на колесе с четырьмя спицами и вращали с заклинаниями (Феокрит, II). [назад]

65. Ст. 219. Зов (Пейфо, «Убеждение») — женское божество, спутник Афродиты. [назад]

66. Ст. 240. Зеленою листвою одели его… — «филлоболия», осыпание листьями: так чествовали победителей-атлетов. [назад]

67. Ст. 253. …спор тел… за ткань — состязания аргонавтов на лемносских играх, о которых см. Ол. 4, 19 сл.; наградою служил плащ. [назад]

68. Ст. 258. Каллиста («Прекраснейшая») — древнее название Форы. [назад]

69. Ст. 262. Познай же Эдипову мудрость…— т. е. «пойми мое иносказание». [назад]

70. Ст. 263. Если мощному дубу… — т. е. Дамофил и в изгнании останется крепок и благороден, как дуб крепок и в очаге и в столбе. [назад]

71. Ст. 277. Гомерово слово — «Илиада», XV, 207: «Благо, когда возвеститель исполнен советов разумных». Песня Пиндара — «дельный вестник» правого дела Дамофила. [назад]

72. Ст. 287. Двусмысленность (кто кому раб?), как в подлиннике. [назад]

73. Ст. 289. «Горше нет…» — по-видимому, пословица; ср. Геродот, IX, 16. [назад]

74. Ст. 290. Зевс милует и титанов — мотив, до Пиндара не встречающийся, но в V в., по-видимому, уже распространенный: ср. освобожденных титанов в «Прометее» Эсхила. [назад]

75. Ст. 294. …над истоком Аполлона — источник Кира в Кирене упоминается киренянином Каллимахом в гимне Аполлону, 88. [назад]

5. <«Батт»> Аркесилаю Киренскому, 462 г.

Ода на ту же победу, что и предыдущая, но написанная более традиционно-просто, с трехчастным строением. Вместо мифа в центральной части рассказывается историческая легенда о колонизации Ливии Баттом (см. Пиф. 4, примеч. 6, 59, 65). Повод к исполнению оды — возврат Каррота из Греции (по-видимому, совпавший с Карпейским праздником в честь Аполлона в конце августа), отсюда — столь пространная похвала Карроту, сопровождаемая даже подробностями о ходе скачек (крушение 40 колесниц было редким событием на состязаниях). Необычно подробное описание города Кирены давало повод предполагать, что Пиндар бывал там лично, но это маловероятно.

76. Ст. 10. После бурь…— имеются в виду смуты при воцарении Аркесилая. — Схолиаст подтверждает, что в Кирене был храм Кастора, бога-конника и покровителя моряков в бурю. [назад]

77. Ст. 28. Повинная — олицетворенное понятие Πρόφασις; отец ее, олицетворенный Поздний Ум,— знакомый мифологии Эпиметей, брат Прометея («Переднего Ума»). Виломовиц видит здесь отголосок стиха Ивика, ставшего пословицей (Зенобий, 2, 45):

Ни в дружбе, ни в борьбе
Не поможет Повинная винящемуся. [назад]

78. Ст. 38. Крисейский холм находился при въезде в долину, где происходили Пифийские состязания. [назад]

79. Ст. 39—42. И ныне та снасть… — Аркесилай посвятил богу свою победившую колесницу (как Гиерон это сделал в Олимпии — Павсаний, VI, 9, 4); она могла быть поставлена в сокровищнице критян потому, что Батт, по некоторым версиям, был сын критской царевны (Геродот, IV, 154—155), но возле какого архаического «кумира» — неизвестно. [назад]

80. Ст. 58. …львов… — поэтизация легенды, о которой см. прим. к Пиф. 4, 59; подробнее см. Павсаний, X, 15, 6. Пиндар представляет, что Аполлон, отправляя Батта в Кирену, дал ему магическое слово против львов. [назад]

81. Ст. 69. …отпрыски Геракла и Эгимия — доряне-Гераклиды, выступившие на завоевание Пелопоннеса с благословения пифии. [назад]

82. Ст. 73. Эгиды — фиванский род (Истм. 7, 13—15), участвовавший в переселении дорян, а потом (уже после Батта) в колонизации Феры и Кирены. На основании этого места считается, что Пиндар возводил к нему свою генеалогию; однако не исключено, что слова эти произносятся от лица киренского хора (ср. 78 «мы величаем…») и к поэту отношения не имеют. [назад]

83. Ст. 82. Антенориды — потомки троянца Антенора, друга греков, после падения Трои явившиеся в Ливию вместе с Менелаем и Еленою, и, по преданию, владевшие этими местами до прихода Батта; их именем назывался холм близ Кирены. [назад]

84. Ст. 86. Лучший из совершителей — этимологический смысл настоящего имени Батта — «Аристотель»; прозвище же «Батт» по-гречески означало «заика», а по-ливийски (будто бы) «царь». Ср. ст. 44. [назад]

85. Ст. 124. …в Олимпии — Аркесилай, действительно, победил в Олимпии в 460 г., два года спустя, но ода была заказана им не Пиндару. [назад]

6. («Антилох») Ксенократу Акрагантскому, 490 г.

Одна из ранних песен Пиндара (может быть, писанная даже без заказа: заказную песню, как кажется, написал Симонид). Пиндару здесь 28 лет, и так же молод настоящий адресат песни — Фрасибул, друг Пиндара (ср. Истм. 2). По предположению комментаторов (необязательному) Фрасибул сам был возницею на состязаниях, и за этот риск поэт уподобляет его Антилоху, сыну Нестора, отдавшему жизнь за своего отца (эпизод киклической «Эфиопиды», построенный по мотивам «Илиады», VIII, 80 сл.). Ферон, который в это время еще не был тиранном, упоминается лишь мимоходом в ст. 46.

86. Ст. 1. Вспахивая пашню Харит… — этот характерный пиндаровский образ вызывает дальше образ обретаемого «клада песен» (ст. 5), а затем — дельфийских сокровищниц («многого золота Аполлоновых дубрав», ст. 9); подобные храмовые постройки могли и в самом деле служить хранилищами текста эпиникиев в пиндаровские «добиблиотечные» времена. [назад]

87. Ст. 10. Ни буревые ливни… — первое появление в европейской поэзии мотива будущего Горациева «Памятника» (III, 30) и подражаний ему. [назад]

88. Ст. 22. …сирому без отца — речь идет об Ахилле, отданном отцом на воспитание кентавру Хирону. Пиндар опять ссылается на «Заветы Хирона» (фр. 170 сл.: чтить, во-первых, богов, во-вторых, родителей, в-третьих, чужестранцев и странников). [назад]

7. <«Афины»> Мегаклу Афинскому, 486 г.

Мегакл Младший, сын Гиппократа, племянник законодателя Клисфена, был изгнан из Афин остракизмом в 487 г. во время кампании против Алкмеонидов, обвиненных после Марафона в персофильстве. Пиндар славит род Алкмеонидов (особо упоминая о том, как они во время своею прежнего изгнания отстроили дельфийский храм после пожара 548 г. — обещав поставить фасад из известняка, они поставили его из мрамора, что произвело неизгладимое впечатление на современников, ср. Геродот, V, 62), и сочувствует ему в постигших его гонениях.

89. Ст. 14. …та, олимпийская…— по-видимому, победа Алкмеона, родоначальника Алкмеонидов, в 592 г. [назад]

8. <«Алкмеон»> Аристомену Эгинскому, 446 г.

Последняя по времени из сохранившихся од; написана в обстановке только что вспыхнувшей новой войны между Афинами и Спартой, когда мятежи против Афин в Мегарах и на Евбее оживили надежды на освобождение и на Эгине. К Афинам обращены предостережения гордецам в начале (судьба Порфириона и Тифона) и в конце оды. План симметричный, трехчастный; это единственная из эгинских од Пиндара, в которой миф посвящен не Эакидам.

90. Ст. 13. Порфирион — один из гигантов, посягнувший на Геру и пораженный Зевсом и Аполлоном. [назад]

91. Ст. 16. …киликийский Тифон — см. прим. к Пиф. 1, 15—16. [назад]

92. Ст. 36. …за братьями матери — из этих двух дядей героя Феогнет, победитель 476 г., известен статуей, упоминаемой у Павсания (VI, 9, 1), и эпиграммой Симонида («Палатинская антология», XVI, 2). [назад]

93. Ст. 39. Оикловым сыном — Амфиарай, сын Оикла, поглощенный землей в бою Семерых против Фив, представлен зрителем подвигов своего сына Алкмеона (на щите которого было изображение вещего змея) в походе Эпигонов. Источник Пиндара — по-видимому, киклические поэмы «Эпигоны» и «Алкмеонида». [назад]

94. Ст. 55. Абантовым поприщам — Абант, сын Линкея и Гипермнестры, царь Аргоса, откуда вышел в поход Семерых Адраст и потерял под Фивами своего сына Эгиалея. [назад]

95. Ст. 58. Сосед и… страж — точный смысл неясен (может быть, Пиндар хранил свое богатство в ближайшем храме Алкмеона?). Пророчество, возвещенное Алкмеоном Пиндару (по словам поэта) на пути в Дельфы, не названо: может быть, оно относилось к победе Аристомена. Не исключено даже, что слова эти сказаны не от лица поэта, а от лица эгинского хора (так схолиаст: «при доме Аристомена было святилище Алкмеона, в нем Аристомен гадал перед выходом на состязание и одержал победу»). [назад]

96. Ст. 65. …на празднествах твоих — Дельфиний, эгинский праздник в честь Аполлона и Артемиды. [назад]

97. Ст. 68. Опусти доброхотный взор… — текст двусмыслен; возможен также перевод: «Дай мне всегда в согласии с тобой останавливать взгляд на каждом подвиге…» [назад]

98. Ст. 80. Геры твоей земли… — т. е. на эгинском празднике Геры. [назад]

99. Ст. 81. На четверо тел… — по-видимому, Аристомен боролся как эфедр (ср. прим. к Ол. 8, 68). [назад]

100. Ст. 96. Сон тени…— и сном и тенью называется человек и у других греческих поэтов, но такое сочетание уникально. [назад]

9. <«Кирена»> Телесикрату Киренскому, 474 г.

Самая ранняя из трех од Пиндара, написанных для Кирены, особенно насыщенная местной ливийской тематикой: в начале — миф о браке Аполлона и нимфы Кирены, в конце — миф о браке Алексидама (предка Телесикрата) и дочери Антея, царя ливийской Ирасы, известного противника Геракла (Истм. 4, 51—55) — в Кирене он, по-видимому, почитался как древний местный герой. Первый миф опирается на гесиодические «Эои», второй на местные ливийские сказания. Композиционную середину занимает похвала Фивам: может быть, ода пелась в Фивах (о возвращении Каррота в Кирену говорится лишь в будущем времени, ст. 73—75).

101. Ст. 7. …третий корень — т. е. один из трех материков. [назад]

102. Ст. 14. Третьего в роду…— отец Кирены, царь лапифов — Гипсей, дед — Пеней, прадед — Океан. [назад]

103. Ст. 43. …к притворному слову… — рудиментарный мотив: в гесиодовском источнике, по-видимому, действительно, Аполлон не был всеведущ и спрашивал совета у Хирона. (Ср. такое же переосмысление мифа о Корониде в Пиф. 3.) [назад]

104. Ст. 53. Зевсов сад — к Зевсу Аммону в Ливию. [назад]

105. Ст. 55. …люд с островов — колонисты, которые придут с Баттом с острова Феры (см. Пиф. 4 и 5). [назад]

106. Ст. 61. Земля — мать Креусы, жены Пенея и матери Гипсея; Времена (Оры) следят за ростом младенца (?). [назад]

107. Ст. 64—65. Агрей и Номий — эпитеты Аполлона, Аристей — эпитет Зевса; под последним именем этот ливийский герой остался в мифологической традиции и был воспет в IV книге «Георгик» Вергилия. В Кирене он почитался особенно: считалось, что он открыл лекарственное употребление местного растения сильфия, ставшего главным предметом киренской торговли. [назад]

108. Ст. 80. Иолай — имеется в виду миф о битве афинян и омолодившегося (или воскресшего из мертвых) Иолая в защиту Гераклидов против Еврисфея; могила Иолая и Амфитриона чтилась в Фивах, и при ней справлялись игры, не раз упоминаемые Пиндаром; но почему здесь Пиндар напоминает именно этот миф, неясно: все попытки объяснить натянутый переход через ст. 78 («должное время», «должная мера» — центральное понятие греческого мировоззрения) к Фивам и Иолаю — неудовлетворительны. Схолиасты полагали, что Телесикрат когда-то одержал на Иолаях свою первую (?) победу. [назад]

109. Ст. 83. Гость кадмейских спартов (т. е. потомков первых обитателей Фив, выросших из зубов дракона, посеянных Кадмом) — Амфитрион был из аргосского царского рода, но в изгнании нашел приют в Фивах. [назад]

110. Ст. 92. …этот город — или Фивы (тогда Пиндар имеет в виду какие-то свои несохранившиеся эпиникии фиванским атлетам, отличившимся на местных состязаниях в Эгине и «на Нисейском склоне» в Мегарах), или Кирена (и тогда имеются в виду прежние победы Телесикрата). «Враг»-завистник — в обоих случаях фигура неясная. [назад]

111. Ст. 95. Морской старец — Нерей; источник сентенции неизвестен. [назад]

112. Ст. 99. …одоления твои — на местных киренских играх. [назад]

113. Ст. 112. …для сорока восьми дочерей — из 50 Данаид не участвовали в состязании Гипермнестра, оставшаяся за Линкеем, и Амимона, взятая Посидоном. [назад]

114. Ст. 123. Сыпали листья — обряд «филлоболии», см. прим. к Пиф. 4, 240. [назад]

10. («Персей Гиперборейский») Гиппоклу Пелиннейскому, 498 г.

Самая ранняя из сохранившихся од Пиндара. Герой ее, Гиппокл из Пелинны (в центральной Фессалии), сын двукратного олимпийского победителя и сам впоследствии двукратный олимпийский победитель, одержал на играх 498 г. целых две победы — в беге и в двойном беге, но Пиндар упоминает только одну: вторая, вероятно, была отмечена чьей-нибудь другой одой. Заказчик оды Форак — впоследствии деятель персофильской партии в Фессалии, упоминаемый Геродотом (IX, 1 и 58). Композиция симметричная: похвала Гиппократу и отцу его — миф — похвала Гиппоклу и Фораку. Миф разработан Пиндаром впервые в известных нам памятниках: Персей воспет как общий предок фессалийских и спартанских Гераклидов, гиперборейцы — по связи их с культом Аполлона. В стране гиперборейцев, по дельфийским представлениям, Аполлон проводил зимние месяцы, и через Фессалию проходил путь, по которому периодически доставлялись на Делос приношения «от гиперборейцев» (Геродот, IV, 33). Впрочем, уже схолиастам связь мифа с композицией оды казалась натянутой.

115. Ст. 13. Дважды победный… — т. е. в оружном беге на Олимпийских играх и в простом беге на Пифийских. [назад]

116. Ст. 47. Островитянам — на Сериф к Полидекту, посягавшему на мать Персея. [назад]

117. Ст. 55. Эфирейцы — здесь: фессалийцы (чаще — коринфяне). [назад]

118. Ст. 69. Достойных братьев — Алевадов из Ларисы: Форака, Еврипила и Фрасидея. [назад]

11. («Орест») Фрасидею Фиванскому, 474 г.

В списках пифийских победителей упоминались две победы некоего Фрасидея Фиванского: в 474 и в 454 гг., но вряд ли это было одно и то же лицо. Большинство исследователей относят эту оду к победе 474 г., но полной уверенности в этом нет. Успехи победителя и его предков на состязаниях были немногочисленны (ст. 14), поэтому основная мысль оды — «средняя доля лучше высшей» (ст. 50—54), «лучше быть не первым в государстве (как Агамемнон), а первым в состязаниях и в дружбе (как Иолай и Диоскуры)». Мысли такого рода появляются в греческой лирике еще у Архилоха, а поколение спустя после Пиндара звучат в «Ипполите» Еврипида (ст. 1013—1020). В этой оде, однако, они казались натянутыми еще античным комментатором.

119. Ст. 1. Дочери Кадма — как и в Ол. 2, 24—31, из четверых здесь перечисляются только две обожествленных («белая богиня» — Левкофея, божественное имя Ино) и к ним присоединяется Алкмена как мать обожествленного сына. [назад]

120. Ст. 4. …храм — святилище Аполлона Исмения близ Фив на месте любви Аполлона и нимфы Мелии, родившей ему Исмения и Тенора (ср. пеан 9). Золотые треножники, упоминаемые Пиндаром, видел здесь еще Павсаний (IX, 10, 2—6). [назад]

121. Ст. 15. …на тех тучных пажитях — в долине Крисы, древнем владении фокидского царя Строфия, отца Пилада. [назад]

122. Ст. 18. Арсиноя — имя кормилицы Ореста нетрадиционно (у Стесихора она звалась Лаодамией, у Эсхила — безымянна). [назад]

123. Ст. 32. Амиклы — дорийский религиозный центр близ Спарты; могилу Агамемнона («сына Атрея») показывали здесь еще при Павсании. Стесихор также изображал убийство Агамемнона случившимся в Спарте; но и предшествующий эпос (несколько упоминаний в «Одиссее») и позднейшая трагедия переносили его в Аргос. [назад]

124. Ст. 43. …вещую деву — Кассандру. [назад]

125. Ст. 47. Настигли они — в действительности не «они», а только отец. [назад]

126. Ст. 49. В голом беге — в простом беге, в противоположность оружному. [назад]

127. Ст. 53. Жребий самовластья противен мне…— Виламовиц видел здесь ответ Пиндара на упреки сограждан в дружбе с тираннами Сицилии, откуда он вернулся за год до сочинения этой оды (ср. рассуждения о злоречии выше, в ст. 28—30). [назад]

128. Ст. 60—64. Иолай, и Касторова мощь…— устойчивая ассоциация имен Иолая и Кастора перекликается с ассоциацией имен Ореста и Пилада в начале оды, скрепляя связь Фив и Дельф со Спартой (в Ферапнах близ Спарты было знаменитое святилище Диоскуров — Павсаний, III, 20, 1). О «переменной» посмертной доле Кастора и Полидевка см. Нем. 10. [назад]

12. («Горгона») Мидасу Акрагантскому, 490 г.

Мидас одерживал победы на музыкальных состязаниях в Дельфах в 490 и 486 гг.; так как в оде говорятся только об одной, то это — первая. Музыкальный термин «многоглавый напев» (что это значит, в точности неизвестно) упоминается и псевдо-Плутархом («О музыке», 7), приписывающим его изобретение Олимпу, ученику Марсия; Пиндар предпочитает приписывать его самой Афине, изобретательнице флейты.

129. Ст. 1. Богиня блеска — олицетворение города Акраганта с его культом Афины. [назад]

130. Ст. 11—13. …третью из сестер… породу Форка — дочерями чудовища Форка были три Греи и три Горгоны; первых Персей ослепил, из вторых казнил Медузу. [назад]

131. Ст. 14. …Полидекту пир его — знаменитый «каменный пир», на котором Персей обратил в камень Полидекта, царя Серифа, с его свитой за то, что тот домогался брака с Данаей. [назад]

132. Ст. 21. Евриала — сестра Медузы, одна из трех Горгон. [назад]

133. Ст. 27. …города Харит — беотийского Орхомена (см. Ол. 14), близ которого на Кефисе рос лучший в Греции тростник для флейт; здесь, по Пиндару, и создала Афина свою флейту. [назад]

a. В книге было «Эета» — явная опечатка. — Halgar Fenrirsson. [назад]

b. Так. — Halgar Fenrirsson. [назад]