Сен­са­ци­он­ные откры­тия на горо­ди­ще Кам­пыр­те­па, отож­дествля­е­мом со зна­ме­ни­той и леген­дар­ной Алек­сан­ри­ей Окси­ан­ской, осу­щест­вле­ны уче­ны­ми-архео­ло­га­ми Тоха­ри­стан­ской экс­пе­ди­ции НИИ искус­ст­во­зна­ния Ака­де­мии худо­жеств Узбе­ки­ста­на в весенне-лет­нем поле­вом сезоне 2007 года.

В ходе беседы с корре­спон­ден­том газе­ты «БВВ» ака­де­мик АН РУз Эдвард Ртве­лад­зе — науч­ный руко­во­ди­тель и осно­ва­тель Тоха­ри­стан­ской экс­пе­ди­ции, веду­щей мно­гие годы ста­ци­о­нар­ные рас­коп­ки это­го все­мир­но извест­но­го памят­ни­ка, рас­по­ло­жен­но­го у места древ­ней пере­пра­вы через Окс (Амуда­рью) к зоне два­дца­ти­ки­ло­мет­ро­вой окру­ги Ста­ро­го Тер­ме­за — Тар­ми­ты — рас­ска­зал мно­го инте­рес­но­го об уни­каль­ных наход­ках.

Самые древ­ние над­пи­си на кха­ро­шти обна­ру­же­ны на юге Узбе­ки­ста­на.

Эти сен­са­ци­он­ные откры­тия пре­под­нес­ли рас­коп­ки спус­кав­ших­ся к при­ста­ни у реки Амуда­рьи (Окс) антич­ных ворот цита­де­ли Кам­пыр­те­па — место­на­хож­де­нии рези­ден­ции пра­ви­те­ля горо­да, адми­ни­ст­ра­ции и куль­то­вых свя­ти­лищ.

При­ме­ча­тель­но то, что в юго-восточ­ном углу цита­де­ли обна­ру­же­ны и рас­чи­ще­ны руи­ны несколь­ких (по край­ней мере трех) ворот, зале­гаю­щих как «сло­е­ный пирог» — одни над дру­ги­ми. Они отно­сят­ся к раз­ным стро­и­тель­ным пери­о­дам и вре­ме­ни функ­ци­о­ни­ро­ва­ния. Наряду с их коридо­ро­об­раз­ным про­емом, сло­жен­ным из жжен­ных кир­пи­чей, в ком­плекс вхо­ди­ли при­стро­ен­ные к ним пред­врат­ные соору­же­ния.

Рас­чи­щен­ный про­ем ворот (шири­ной 1,20 м и дли­ной 2,5 м), сте­ны кото­ро­го сло­же­ны из жже­но­го кир­пи­ча, был пере­крыт аркой. По его бокам рас­по­ла­га­лась анфи­ла­да кара­уль­ных поме­ще­ний. Это очень важ­ный арте­факт в исто­рии архи­тек­ту­ры, вре­мя их воз­веде­ния и функ­ци­о­ни­ро­ва­ния дати­ру­ет­ся моне­та­ми Евти­де­ма (1-я пол. II в. до н. э.) и Евкра­ти­да (кон. II в. до н. э.), а еще ниже обна­ру­же­ны сте­ны и куль­тур­ные слои пред­ше­ст­ву­ю­щих пери­о­дов.

В арке, раз­ру­шен­ной в середине—кон­це II в. до н. э., в трех местах — в осно­ва­нии и навер­ху, на наруж­ной сто­роне — «посте­ли» несколь­ких кир­пи­чей, оформ­ляв­ших фасад, сохра­ни­лось несколь­ко про­ца­ра­пан­ных эпи­гра­фи­че­ских зна­ков — кур­сив­ных букв, кото­рые сей­час изу­ча­ют­ся.

Пер­во­на­чаль­но пред­по­ла­га­лось, что они име­ют отно­ше­ние к гре­че­ско­му алфа­ви­ту, но после кон­суль­та­ций с веду­щи­ми линг­ви­ста­ми пла­не­ты эта гипо­те­за не под­твер­ди­лась. А извест­ный уче­ный, спе­ци­а­лист по древ­не­ин­дий­ской пись­мен­но­сти Фус­сман решил, что эти бук­вы име­ют отно­ше­ние к кха­ро­шти и они чита­ют­ся как “damasya” или “dramasya” либо “Of Dama”. Выяс­не­но, что они пред­став­ля­ют части слов, смысл кото­рых пред­сто­ит вос­ста­но­вить…

—Мы наде­ем­ся, — рас­ска­зы­ва­ет ака­де­мик Э. Ртве­лад­зе, — что в ходе даль­ней­ших рас­ко­пок уже осе­нью удаст­ся най­ти недо­стаю­щие фраг­мен­ты над­пи­сей.

Неко­то­рые сведе­ния про­яс­ня­ют­ся в ходе изу­че­ния мане­ры их напи­са­ния. При этом, уже обна­ру­жи­ва­ют­ся инте­рес­ные нюан­сы их древ­ней палео­гра­фии. К при­ме­ру, в над­пи­си при­сут­ст­ву­ют зна­ки, воз­ник­шие в гре­ко-бак­трий­ское вре­мя, а затем пере­шед­шие и исполь­зо­вав­ши­е­ся в кушан­скую эпо­ху.

Ранее нами выска­зы­ва­лись пред­по­ло­же­ния, на осно­ва­нии обна­ру­жен­ных ана­ло­гов на Сред­нем Восто­ке и более запад­ных реги­о­нах, не исклю­че­но, что в над­пи­си мог при­сут­ст­во­вать год осно­ва­ния кре­по­сти или соору­же­ния ароч­но­го про­хо­да. Име­ет пра­во на суще­ст­во­ва­ние и раз­ра­бот­ку гипо­те­за о том, что это мог­ло быть имя пра­ви­те­ля цар­ства, адми­ни­ст­ра­тив­ной обла­сти или началь­ни­ка гар­ни­зо­на кре­по­сти.

На одном фраг­мен­те сохра­ни­лись три бук­вен­ных зна­ка, сход­ных по напи­са­нию с гре­че­ски­ми зна­ка­ми «зета», «ню» и «сиг­ма». Обна­ру­жен так­же зам­ко­вый жжен­ный кир­пич, вен­чав­ший еще более древ­нюю арку, содер­жа­щий инте­рес­ную палео­гра­фию — напи­са­ние букв, сов­па­даю­щую с най­ден­ны­ми на эллин­ском горо­ди­ще Айха­нум (Афга­ни­стан, в вер­хо­вьях при­то­ков Амуда­рьи) над­пи­ся­ми кон­ца III в. до н. э. так назы­вае­мым «неиз­вест­ным пись­мом», фраг­мент кото­ро­го теперь обна­ру­жен и на Кам­пыр­те­па!

А верх­ний, кро­ю­щий слой раз­ру­ше­ния отно­сит­ся к кон­цу II в. до н. э. Ниже фраг­мен­ты арок более древ­не­го вре­ме­ни. Осо­бен­но при­ме­ча­тель­но то, что это самые древ­ние стро­и­тель­ные над­пи­си к восто­ку от Месо­пота­мии!

Обна­ру­жен­ный в смаз­ке пола брон­зо­вый халк гре­ко-бак­трий­ско­го царя Евти­де­ма и ряд дру­гих дан­ных поз­во­ля­ют уче­ным сде­лать неко­то­рые пред­ва­ри­тель­ные пред­по­ло­же­ния… Одно из них свя­за­но с тем, что рас­ка­пы­вае­мый объ­ект несет неко­то­рые следы раз­ру­ше­ния, кото­рые воз­мож­но могут быть как-то свя­за­ны с собы­ти­я­ми 207 г. до н. э., когда суще­ст­во­ва­ла угро­за царю Гре­ко-Бак­трии Евти­де­му от пра­ви­те­ля сосед­ней дер­жа­вы — Селев­ка III, в свя­зи с воз­мож­ным захва­том им Бал­ха.

Свои пред­ло­же­ния о мире Евти­дем, в част­но­сти, аргу­мен­ти­ро­вал сле­дую­щим обра­зом: «На гра­ни­це… сто­ят огром­ные пол­чи­ща кочев­ни­ков, угро­жаю­щие нам обо­им, и если толь­ко вар­ва­ры перей­дут гра­ни­цу, то стра­на навер­ное будет заво­е­ва­на ими».

Как сле­ду­ет из тек­ста антич­но­го авто­ра Поли­бия, селев­кид­ский царь, видя без­ре­зуль­тат­ность оса­ды, меч­тал о вза­и­мо­при­ем­ле­мом реше­нии. Дол­го дли­лись пере­го­во­ры. Для завер­ше­ния их Евти­дем напра­вил в лагерь Антио­ха III сво­его сына Демет­рия. «Царь (Антиох III) при­нял его лас­ко­во и нашел, что юно­ша и по наруж­но­му виду и по пре­крас­но­му обра­ще­нию досто­ин цар­ско­го сана, поэто­му, во-пер­вых, обе­щал ему руку одной из доче­рей сво­их, во-вто­рых, согла­сил­ся удер­жать за отцом его цар­ское зва­ние. Про­чие усло­вия вошли в пись­мен­ный дого­вор, и клят­вен­ный союз был заклю­чен. Снаб­див­ши вой­ска обиль­ны­ми при­па­са­ми и взяв­ши с собой сло­нов Евти­де­ма, Антиох снял­ся со сто­ян­ки».

Сняв оса­ду Бактр, Антиох III про­дви­нул­ся на юг, пере­сек Гин­ду­куш и вторг­ся в Индию, «где воз­об­но­вил дру­же­ст­вен­ный союз с царем индий­цев Софа­га­се­ном» (так Поли­бий пере­да­ет имя Суб­ха­га­на­се­ны — одно­го из царей дина­стии Мау­рьев). Индий­ский поход Антио­ха III был свя­зан с попыт­кой, ока­зав­шей­ся в целом неудач­ной, захва­тить часть терри­то­рии в то вре­мя уже ослаб­лен­но­го государ­ства Мау­рьев. Вме­сте с тем он пока­зал гре­ко-бак­трий­ским пра­ви­те­лям воз­мож­ное направ­ле­ние их соб­ст­вен­ной буду­щей экс­пан­сии.

Как свиде­тель­ст­ву­ет исто­рия, в даль­ней­шем рас­ши­ре­ние пре­де­лов Гре­ко-Бак­трий­ско­го цар­ства в направ­ле­нии Индии было осу­щест­вле­но сыном Евти­де­ма Демет­ри­ем. Юстин назы­ва­ет Демет­рия «царем индов». Стра­бон гово­рит о заво­е­ва­ни­ях Демет­рия и дру­го­го царя — Менанд­ра — в Индии. В дорож­ни­ке Иси­до­ра Харак­ско­го упо­ми­на­ет­ся город Демет­рия в Ара­хо­зии.

Моне­ты с име­нем Демет­рия раз­лич­ны по типу. Царь на этих моне­тах изо­бра­жа­ет­ся то с диа­де­мой, то в шле­ме, име­ю­щем вид голо­вы сло­на. Лицо царя на моне­тах раз­лич­ное. На одних моне­тах — гре­че­ская над­пись, на дру­гих — гре­че­ская и индий­ская (пись­мом кха­ро­шти).

На моне­тах с дву­языч­ны­ми над­пи­ся­ми вокруг порт­ре­та царя на лице­вой сто­роне напи­са­но: «Царя Демет­рия непо­беди­мо­го». Исхо­дя из раз­ли­чий на моне­тах, неко­то­рые иссле­до­ва­те­ли пред­по­ла­га­ют суще­ст­во­ва­ние двух царей с име­нем «Демет­рий», дру­гие — кате­го­ри­че­ски это отри­ца­ют.

Этот вопрос пока не может быть решен окон­ча­тель­но. Во вся­ком слу­чае, Демет­рий (или какой-то из двух царей с этим име­нем) зна­чи­тель­но рас­ши­рил пре­де­лы Гре­ко-Бак­трии на юге. Появ­ле­ние дву­языч­ных над­пи­сей и шле­ма в виде голо­вы сло­на мож­но объ­яс­нить лишь тем, что в состав его государ­ства вошли какие-то терри­то­рии древ­ней Ган­д­ха­ры (тепе­ре­ш­не­го севе­ро-запад­но­го Паки­ста­на).

На осно­ва­нии индий­ской тра­ди­ции, индий­ский уче­ный А. Н. Лахи­ри при­хо­дит к заклю­че­нию, что Демет­рий вторг­ся в Индию при сла­бом пра­ви­те­ле Бри­хандратха (Brihandratha) из дина­стии Мау­рья, при­чем про­изо­шло это око­ло 185 г. до н. э.

Выска­зы­ва­лось еще мно­же­ство дру­гих инте­рес­ных гипо­тез, кото­рые нахо­дят­ся в дан­ный момент на ста­дии дора­бот­ки и иссле­до­ва­ния, но несо­мнен­но одно, что все выше­ука­зан­ные наход­ки из Кам­пыр­те­па дают новые доку­мен­таль­ные под­твер­жде­ния этих похо­дов и заво­е­ва­ний Демет­рия в Индии, нашед­шие отра­же­ние в над­пи­си, выпол­нен­ной на «кха­ро­шти», воз­мож­но так­же око­ло или после 185 года до н. э.

Это ярчай­шее свиде­тель­ство про­ник­но­ве­ния этой раз­но­вид­но­сти индий­ской пись­мен­но­сти, став­шей одной из офи­ци­аль­ных систем пись­ма на терри­то­рии Бак­трии.

Сак­ское при­сут­ст­вие.

При­ме­ча­тель­но, что в сте­нах ство­ра ворот были обна­ру­же­ны несколь­ко застряв­ших в них брон­зо­вых, трех­ло­паст­ных, втуль­ча­тых нако­неч­ни­ков стрел явно сак­ско­го про­ис­хож­де­ния. Это нагляд­но свиде­тель­ст­ву­ет о пред­при­ня­том ими штур­ме и обстре­ле кре­по­сти эти­ми кочев­ни­ка­ми.

Еще одна наход­ка может кос­вен­но свиде­тель­ст­во­вать о воз­мож­ном, хотя и вре­мен­ном захва­те кре­по­сти кочев­ни­ка­ми, либо гостив­ши­ми в ней. В этой свя­зи осо­бый инте­рес пред­став­ля­ет леп­ной гор­шок цилин­дри­че­ской фор­мы, внут­ри кото­ро­го лежа­ли три кони­че­ские ворон­ки и две ложеч­ки-чер­па­ка, обна­ру­жен­ные и опи­сан­ные архео­ло­гом Л. Сверч­ко­вым. Закоп­чен­ный гор­шок со следа­ми золы внут­ри изготов­лен вруч­ную в луч­ших тра­ди­ци­ях коче­вой сте­пи — из трех частей: вен­чи­ка, туло­ва и плос­ко­го дна.

Как нам пред­став­ля­ет­ся, весь этот набор, состо­я­щий из шести пред­ме­тов, свя­зан с дей­ст­вом, кор­ни кото­ро­го ухо­дят в глу­бо­кую древ­ность. Так, лож­ки-чер­па­ки, толь­ко из необо­жжен­ной гли­ны, были най­де­ны в извест­ном могиль­ни­ке эпо­хи брон­зы Бустон VI.

Появ­ле­ние в соста­ве погре­баль­но­го инвен­та­ря тако­го рода стан­дарт­но­го ком­плек­та (сосуд, ковш-чер­пак, лож­ка) иссле­до­ва­те­ли свя­зы­ва­ет с внед­ре­ни­ем в древ­не­бак­трий­ское обще­ство тра­ди­ций и веро­ва­ний пред­ста­ви­те­лей пле­мен степ­но­го кру­га, в част­но­сти, индо­иран­цев. Сосуд пред­на­зна­чал­ся для напит­ка «сома», лож­ки — для употреб­ле­ния содер­жи­мо­го вотив­но­го сосуда. Эти пред­ме­ты счи­та­лись атри­бу­та­ми богов Агни, Вару­ны, Индры и Сомы, и им при­да­ва­лось высо­кое сакраль­ное зна­че­ние: «лож­ка для мас­ла под­дер­жи­ва­ет небо, раз­лив­ная лож­ка — воздух».

Хотя наход­ки из могиль­ни­ка Бустон VI уда­ле­ны по вре­ме­ни от мате­ри­а­лов Кам­пыр­те­па при­мер­но на 1000—1200 лет, парал­ле­ли меж­ду ними совер­шен­но оче­вид­ны. Сход­ство уси­ли­ва­ют тех­но­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти изготов­ле­ния сосуда, в кото­ром лежа­ли лож­ки. Он сде­лан в пол­ном соот­вет­ст­вии с тра­ди­ци­я­ми гон­чар­ства древ­них иран­цев: леп­ной (стан­ко­вая посуда счи­та­лась нечи­стой), трех­со­став­ной, обжиг кост­ро­вой, в вос­ста­но­ви­тель­ной среде.

По мне­нию спе­ци­а­ли­стов, спе­ци­аль­но иссле­до­вав­ших эту тему, тако­вой явля­ет­ся кера­ми­ка анд­ро­нов­ских пле­мен, в среде кото­рых она полу­чи­ла наи­боль­шее рас­про­стра­не­ние.

Если учесть, что сакская куль­ту­ра гене­ти­че­ски вос­хо­дит к анд­ро­нов­ской общ­но­сти, то мож­но ясно обо­зна­чить не толь­ко хро­но­ло­ги­че­скую после­до­ва­тель­ность в пре­ем­ст­вен­но­сти тра­ди­ций, но и объ­яс­нить про­ис­хож­де­ние пред­ме­тов, совер­шен­но чуж­дых для элли­ни­сти­че­ско­го ком­плек­са Кам­пыр­те­па.

Появ­ле­ние сосуда с лож­ка­ми и ворон­ка­ми в этом слое явно свя­за­но с фак­том сак­ско­го при­сут­ст­вия, в чьей среде культ свя­щен­но­го напит­ка сомы-хао­мы был, надо пола­гать, чрез­вы­чай­но попу­ля­рен, что даже отра­зи­лось в назва­нии одно­го из пле­мен — сака-хао­ма­вар­га.

Впер­вые в миро­вой прак­ти­ке (!) рекон­струи­ро­ва­ны кушан­ские город­ские кре­пост­ные сте­ны и баш­ни два­дца­ти­ве­ко­вой дав­но­сти. На горо­ди­ще Кам­пыр­те­па вос­ста­нов­ле­на на высоту до 4 мет­ров и на про­тя­же­нии 100 мет­ров мощ­ная систе­ма антич­ной фор­ти­фи­ка­ции.

Это зна­чи­тель­ный уча­сток кушан­ской (I—II вв. н. э.) город­ской кре­пост­ной сте­ны с четырь­мя баш­ня­ми. Их мас­си­вы про­ни­за­ны стре­ло­вид­ны­ми бой­ни­ца­ми и увен­ча­ны пря­мо­уголь­ны­ми зуб­ца­ми. Рекон­струк­цию осу­ще­ст­ви­ли с исполь­зо­ва­ни­ем мест­ной антич­ной тех­но­ло­гии воз­веде­ния фор­ти­фи­ка­ци­он­ных соору­же­ний из сыр­цо­вых кир­пи­чей стан­дарт­ных для того вре­ме­ни раз­ме­ров.

Сле­ду­ет отме­тить осо­бо, что работы по рекон­струк­ции про­во­ди­лись на участ­ке, где антич­ные сте­ны почти не сохра­ни­лись из-за прак­ти­че­ски пол­но­го их раз­мы­ва — до 10—20 см в высоту. Вос­ста­но­ви­тель­ные работы, про­во­див­ши­е­ся в наи­бо­лее раз­ру­шен­ном за две тыся­чи лет севе­ро-восточ­ном углу город­ской части, затро­ну­ли так­же фраг­мен­ты квар­та­лов, застро­ен­ных и обжи­вав­ших­ся при кушан­ском царе Каниш­ке Пер­вом (нач. II в. н. э.).

За 23 года его прав­ле­ния создан­ная им обшир­ная Кушан­ская импе­рия пере­жи­ва­ла рас­цвет, бла­го­да­ря рас­ши­ре­нию меж­ду­на­род­ной тор­гов­ли по Вели­ко­му Шел­ко­во­му пути в каче­стве свя­зу­ю­ще­го моста меж­ду суще­ст­во­вав­ши­ми в то вре­мя китай­ской импе­ри­ей Хань, Пар­фян­ским цар­ст­вом и Рим­ской импе­ри­ей.

Но по стран­ным обсто­я­тель­ствам в этом важ­ном тор­го­вом и пор­то­вом город­ке на месте пере­пра­вы через реку жизнь неожи­дан­но пре­кра­ти­лась. Воз­мож­но, это было свя­за­но со сти­хий­ным бед­ст­ви­ем, навод­не­ни­ем, смыв­шим почти поло­ви­ну цита­де­ли горо­да?!

Иссле­до­ва­ния Кам­пыр­те­па про­дол­жа­ют­ся и уче­ные-иссле­до­ва­те­ли уве­ре­ны, что их изыс­ка­ния при­не­сут еще мно­же­ство откры­тий миро­во­го зна­че­ния, о кото­рых мы рас­ска­жем нашим чита­те­лям.