Миро­вая обще­ст­вен­ность встре­во­же­на ситу­а­ци­ей вокруг ирак­ско­го куль­тур­но­го наследия. Сего­дня само его суще­ст­во­ва­ние ста­вит­ся под сомне­ние из-за «чер­ных архео­ло­гов», актив­но про­мыш­ля­ю­щих на рас­коп­ках, кото­рых насчи­ты­ва­ет­ся в стране более 12 тысяч. Пре­ступ­ни­ки чув­ст­ву­ют себя пол­но­прав­ны­ми хозя­е­ва­ми на уни­каль­ных архео­ло­ги­че­ских пло­щад­ках, боль­шая часть кото­рых никем не охра­ня­ет­ся. Фор­маль­но за сохран­ность куль­тур­ных цен­но­стей в Ира­ке отве­ча­ют аме­ри­кан­ские воен­ные, а пото­му вол­на рас­хи­ще­ний вызы­ва­ет все боль­шее недо­воль­ство на Ближ­нем Восто­ке. Евро­пу и Аме­ри­ку обви­ня­ют в том, что их инте­ре­су­ет толь­ко соб­ст­вен­ная куль­ту­ра.

«Ирак как бы пла­ва­ет в двух морях: из неф­ти и древ­них арте­фак­тов. При­дя в нашу стра­ну, аме­ри­кан­ские вой­ска взя­ли под охра­ну объ­ек­ты неф­тя­ной про­мыш­лен­но­сти, а наше куль­тур­ное наследие бро­си­ли на про­из­вол судь­бы», − рас­ска­зал в интер­вью началь­ник пресс-служ­бы мини­стер­ства архео­ло­гии и туриз­ма Ира­ка Абдул Зара Тала­ка­ни. А меж­ду тем по одной из вер­сий имен­но в Ира­ке, в бас­сейне Тиг­ра и Евфра­та, заро­ди­лась циви­ли­за­ция. Жите­ли Месо­пота­мии пер­вы­ми заня­лись зем­леде­ли­ем, нача­ли писать кли­но­пи­сью на гли­ня­ных таб­лич­ках, состав­лять кодек­сы зако­нов и стро­ить горо­да.

В апре­ле 2003 г. мир был потря­сен раз­граб­ле­ни­ем Нацио­наль­но­го музея в Багда­де. Тогда были похи­ще­ны не менее 15 тысяч экс­по­на­тов, мно­гие из кото­рых бес­цен­ны. Сей­час ситу­а­ция с пред­ме­та­ми ста­ри­ны в Ира­ке ста­ла еще хуже. «Ныне с архео­ло­ги­че­ских пло­ща­док исче­за­ет еще боль­ше арте­фак­тов, чем про­па­ло в 2003 г. из музея», — утвер­жда­ет про­фес­сор архео­ло­гии уни­вер­си­те­та Нью-Йор­ка Эли­за­бет Сто­ун.

Ирак­ские вла­сти воз­об­но­ви­ли рас­коп­ки лишь в про­шлом году. На юге стра­ны, в местах сосре­дото­че­ния глав­ных исто­ри­че­ских досто­при­ме­ча­тель­но­стей, работа­ют 11 групп архео­ло­гов, но прак­ти­че­ски везде, куда они при­ез­жа­ют, выяс­ня­ет­ся, что их опе­ре­ди­ли «чер­ные копа­те­ли». По под­сче­там про­фес­со­ра Сто­ун, лишь кро­хот­ная доля рас­ко­пок при­хо­дит­ся на офи­ци­аль­ных ирак­ских архео­ло­гов. «То, на что у нас ухо­дит месяц работы, они дела­ют за один день, — жалу­ет­ся Ийяд Мохам­мед Хусейн, офи­ци­аль­ный архео­лог, открыв­ший в кон­це про­шло­го года в про­вин­ции Май­сан храм вре­мен рас­цве­та Вави­лон­ско­го цар­ства.

«Чер­ные архео­ло­ги» дей­ст­ву­ют малень­ки­ми груп­па­ми по 4—5 чело­век. Глав­ное для них — собрать инфор­ма­цию у кре­стьян, кото­рые луч­ше дру­гих зна­ют, где могут нахо­дить­ся древ­ние посе­ле­ния. Затем они неза­мет­но при­ез­жа­ют на место и при­сту­па­ют к рас­коп­кам. Работа­ют «чер­ные архео­ло­ги» очень быст­ро. Через два-три дня после них уче­ным делать на пло­щад­ке уже нече­го.

Шай­ки тор­гов­цев ску­па­ют укра­ден­ные арте­фак­ты у «чер­ных архео­ло­гов» и кон­тра­банд­ным путем выво­зят их из Ира­ка. «Это очень при­быль­ный кри­ми­наль­ный биз­нес, — гово­рит спе­ци­а­лист по розыс­ку похи­щен­ных сокро­вищ пол­ков­ник Мэтью Бог­да­нос. — По инфор­ма­ции, кото­рую мы полу­ча­ем от наших источ­ни­ков, сна­ча­ла кра­де­ные цен­но­сти выво­зят в Иор­да­нию или Сирию, затем пере­прав­ля­ют в Бей­рут и Жене­ву, где им дела­ют фаль­ши­вые доку­мен­ты и спо­кой­но про­да­ют».

В кон­це про­шло­го года на аук­ци­оне Sotheby’s в Нью-Йор­ке 9-сан­ти­мет­ро­вая фигур­ка льва, сде­лан­ная из пес­ча­ни­ка в Месо­пота­мии, была про­да­на за рекорд­ные $57000000. Таких денег у ирак­ских архео­ло­гов, есте­ствен­но, нет. Дока­зать же то, что укра­ден­ные арте­фак­ты при­над­ле­жат Ира­ку, очень труд­но, пото­му что, в отли­чие от музей­ных экс­по­на­тов, они не вклю­че­ны ни в один из ката­ло­гов и не име­ют на себе инвен­тар­ных номе­ров.

Суще­ст­ву­ет и еще один тре­вож­ный момент. «День­ги от тор­гов­ли ирак­ским анти­ква­ри­а­том идут на финан­си­ро­ва­ние терро­ри­сти­че­ских опе­ра­ций, — рас­ска­зы­ва­ет Мэтью Бог­да­нос. — Может, глав­ны­ми источ­ни­ка­ми дохо­дов терро­ри­стов и явля­ют­ся похи­ще­ния и рэкет, но оче­вид­но, что им доста­ет­ся и льви­ная доля выруч­ки „чер­ных архео­ло­гов”».

Пра­ви­тель­ство Ира­ка созда­ло служ­бу, охра­ня­ю­щую архео­ло­ги­че­ские пло­щад­ки. Но охран­ни­ков все­го 1400 чело­век, и они, конеч­но, не могут спра­вить­ся с орда­ми «чер­ных копа­те­лей», кото­рые, в довер­ше­ние ко все­му, еще и хоро­шо воору­же­ны.

Абдул Тала­ка­ни реши­тель­но отвер­га­ет обви­не­ния в том, что мини­стер­ство, в кото­ром в послед­нее вре­мя работа­ют в основ­ном шии­ты, не очень забо­тит судь­ба доис­лам­ских арте­фак­тов. Пла­чев­ную ситу­а­цию с исто­ри­че­ски­ми памят­ни­ка­ми он объ­яс­ня­ет ина­че: «Труд­но гово­рить о древ­но­стях, когда уми­ра­ют люди или когда у них нет све­та и воды. Но все рав­но нуж­но что-то делать, пока не ста­ло позд­но».