Мэри Берд — кем­бридж­ский про­фес­сор-клас­си­цист и редак­тор клас­си­че­ских ста­тей «Times Online», — ком­мен­та­тор, кото­рый быст­ро раз­вен­чи­ва­ет мифы на тему совре­мен­но­го и древ­не­го мира.

Что вы дела­е­те, если вы архео­лог и нашли хоро­ший рим­ский порт­рет­ный бюст на дне реки?

Ответ прост. Вы про­смат­ри­ва­е­те каж­дую кни­гу с рим­ски­ми порт­ре­та­ми и моне­та­ми, пока не нахо­ди­те зна­ме­ни­то­го чело­ве­ка в рим­ской исто­рии, кото­рый немно­го похож на ваш порт­рет. Это труд­но и тре­бу­ет мно­го сил. Но прин­ци­пы про­сты — это как игра на захват.

Зачем такие хло­поты? Затем, что прак­ти­че­ски каж­дая газе­та в запад­ном мире заин­те­ре­су­ет­ся вашей наход­кой, если вы уве­рен­но ска­же­те, что это или Клео­пат­ра, или Нерон, или Юлий Цезарь (и даже еще боль­ше заин­те­ре­су­ет­ся если вы ска­же­те, что это древ­ней­шая ста­туя или един­ст­вен­ная при­жиз­нен­ная, — что полез­но так­же для мас­ки­ров­ки того фак­та, что ваша ста­туя не очень похо­жа на все осталь­ные пред­по­ла­гае­мые изо­бра­же­ния этой зна­ме­ни­то­сти).

Какой бы кра­си­вой или важ­ной ни была ваша наход­ка, ни одна газе­та не станет вас разыс­ки­вать, если вы нашли все­го лишь Мар­ка Кор­не­лия Неиз­вест­но­го.

У этой игры дол­гая исто­рия. Ген­рих Шли­ман пытал­ся убедить мир, что он глядел в лицо Ага­мем­но­ну. Почти каж­дое мест­ное обще­ство архео­ло­гов в Англии было уве­ре­но, что кро­шеч­ная рим­ская вил­ла, кото­рую они рас­ка­пы­ва­ют, на самом деле была рези­ден­ци­ей намест­ни­ка, — и они так и обо­зна­ча­ли на пла­нах: «Спаль­ня жены намест­ни­ка» и так далее.

Теперь мы име­ем исто­рию о един­ст­вен­ной сохра­нив­шей­ся ста­туе Юлия Цеза­ря, изготов­лен­ной при его жиз­ни, кото­рую выта­щи­ли из реки в Арле. Вер­но? И это даже убеди­ло вели­ко­леп­но­го Чарль­за Брем­не­ра.

Скульп­ту­ра явля­ет­ся, долж­на ска­зать, образ­цом пре­крас­ной работы — и выглядит уди­ви­тель­но хоро­шо для пред­ме­та, про­ле­жав­ше­го на дне Роны пару тыся­че­ле­тий. Суще­ст­ву­ет, я пола­гаю, при­зрач­ный шанс, что она дей­ст­ви­тель­но изо­бра­жа­ет Юлия Цеза­ря, но нет ника­ких кон­крет­ных при­чин счи­тать, что это так, — и еще мень­ше осно­ва­ний думать, что она была сде­ла­на при жиз­ни (как вы срав­ни­те нечто мень­ше сан­ти­мет­ра с бюстом высотой более полу­мет­ра?).

Игра в худо­же­ст­вен­но-исто­ри­че­ский захват — рис­ко­ван­ное заня­тие и, чест­ное сло­во, вы може­те най­ти сот­ни рим­лян, очень похо­жих на это­го, если смот­реть оком веры. Кро­ме того, — несмот­ря на все, что вам рас­ска­зы­ва­ют о сти­ле порт­ре­та, поз­во­ля­ю­щем дати­ро­вать его интер­ва­лом в несколь­ко лет,— этот стиль порт­ре­ти­ро­ва­ния сохра­нял­ся в Риме века­ми. Нет ника­ких осно­ва­ний счи­тать бюст изготов­лен­ным в пери­од 49—46 г. до н. э.

В дан­ном слу­чае отча­ян­ный архео­лог, конеч­но, нашел хоро­шее осно­ва­ние для фан­та­зий о том, как при­жиз­нен­ный порт­рет Юлия Цеза­ря мог закон­чить свой век на дне реки Роны. Он был бро­шен туда после того, как Цезарь был убит и, сле­до­ва­тель­но, лишил­ся под­держ­ки.

Раз­ве он забыл, что имен­но в тот момент Цезарь был обо­жест­влен?

Ну, он может отве­тить, что горо­жане южной Фран­ции скеп­ти­че­ски отнес­лись к этой бол­товне. Хоро­шо, тогда зачем они выбро­си­ли в реку еще и ту пре­крас­ную ста­тую Неп­ту­на, кото­рая, види­мо, была обна­ру­же­на в том же уло­ве?

Боюсь, что объ­яс­не­ния для это­го бюста пора начи­нать с нача­ла.

Ком­мен­та­рии к этой замет­ке см. http://timesonline.typepad.com/dons_life/2008/05/the-face-of-jul.html