В мае 1996 года, когда я очи­щал грязь со ске­ле­та чело­ве­ка, работав­ше­го на стро­и­тель­стве пира­миды Хуфу, мой помощ­ник, Манс­ур Бурейк (Mansour Buraik), поспе­шил ко мне в состо­я­нии глу­бо­ко­го вол­не­ния. Что-то очень важ­ное было толь­ко что най­де­но в оази­се Баха­рия (Bahareya), в 230 милях к юго-запа­ду от Гизы. «Ашри Шакер (Ashry Shaker), глав­ный инспек­тор Баха­рии, явил­ся сюда и хочет Вас видеть», — сооб­щил мне помощ­ник. Я быст­ро отрях­нул­ся и встре­тил­ся с инспек­то­ром. То, что он мне сооб­щил, было на самом деле уди­ви­тель­но. Сто­рож древ­но­стей ехал на осле вдоль доро­ги, веду­щей в город Фара­ф­ра (Farafra), как вдруг в трех с поло­ви­ной милях к югу от Бави­ти (Bawiti), сто­ли­цы Баха­рии, нога живот­но­го про­ва­ли­лась в моги­лу. Когда сто­рож посмот­рел внутрь, то увидел там мно­же­ство позо­ло­чен­ных мумий. Вос­хи­щен­ный наход­кой, я велел Ашри немед­лен­но начать рас­коп­ки моги­лы и ска­зал, что я при­со­еди­нюсь к нему на сле­дую­щей неде­ле.

Когда я при­был на место, в серд­це одной из глав­ных обла­стей по про­из­вод­ству вина в древ­нем Егип­те, я не мог и пред­по­ло­жить суще­ст­во­ва­ние столь пре­крас­ных экзем­пля­ров. Гла­за неко­то­рых, как живые, при­сталь­но гляде­ли на меня. Дру­гие мумии, обер­ну­тые в про­стое полот­но, напом­ни­ли мне гол­ли­вуд­ские кад­ры. Боясь раз­граб­ле­ния участ­ка, мы хра­ни­ли его откры­тие в тайне до тех пор, пока не смог­ли осу­ще­ст­вить план его пол­ных рас­ко­пок и кон­сер­ва­ции.

Я вер­нул­ся сюда в про­шлом мар­те с коман­дой архео­ло­гов, архи­тек­то­ров, рестав­ра­то­ров, кон­сер­ва­то­ров, худож­ни­ков, чер­теж­ни­ков, элек­три­ков и чер­но­ра­бо­чих. При еже­днев­ной рабо­те с 6:30 до зака­та, в тече­ние меся­ца мы выко­па­ли четы­ре высе­чен­ные в камне мно­го­ка­мер­ные моги­лы, в кото­рых было 105 мумий. Боль­шин­ство из них покры­то позо­ло­той и пре­вос­ход­но нари­со­ван­ны­ми рели­ги­оз­ны­ми сце­на­ми, что дела­ло их одни­ми из самых пре­крас­ных из тех, что нахо­ди­ли в Егип­те.

Я начал работу в пер­вой гроб­ни­це, кото­рая, подоб­но дру­гим, была запол­не­на муми­я­ми муж­чин, жен­щин и детей. Все они, каза­лось, были в хоро­шем состо­я­нии, муми­фи­ци­ро­ва­ны в рим­ско-еги­пет­ской мане­ре, извест­ной по участ­кам типа Хава­ры (Hawara) в Файю­ме, в 150 милях к севе­ро-восто­ку. Мумии все еще пах­ли смо­лой, исполь­зо­ван­ной при их баль­за­ми­ро­ва­нии тыся­че­ле­тия назад. В одном углу я увидел тро­га­тель­ную сце­ну: жен­щи­ну, лежа­щую воз­ле сво­его мужа, с неж­но повер­ну­той к нему голо­вой. Мой взор обра­тил­ся к мумии дру­гой жен­щи­ны — солн­це осле­пи­тель­но отра­жа­лось от ее позо­ло­чен­ной мас­ки. Ростом око­ло пяти футов, она име­ла на голо­ве кра­си­вую позо­ло­чен­ный венок из гип­са с четырь­мя деко­ра­тив­ны­ми ряда­ми крас­ных завит­ков, закан­чи­ваю­щих­ся спи­ра­ля­ми, кото­рые обрам­ля­ли ее лоб и ухо­ди­ли за уши. Тогда как ее при­чес­ка была явно рим­ской, напо­ми­наю­щей терра­ко­то­вые ста­туи того пери­о­да, ико­но­гра­фия ее мас­ки, укра­шен­ной боже­ст­вом, кото­рое защи­ща­ло покой­ную и облег­ча­ло ей путь в загроб­ную жизнь, была чисто еги­пет­ская. За уша­ми — с одной сто­ро­ны изо­бра­же­ние фигу­ры Иси­ды, с дру­гой — ее сест­ры Неф­ти­ды, двух богинь, защи­щаю­щих умер­шую сво­и­ми кры­лья­ми. Худо­же­ст­вен­ное оформ­ле­ние мас­ки, кото­рая про­дол­жа­лась до груди и име­ла два круг­лых дис­ка, изо­бра­жаю­щих груди, было разде­ле­но на три рав­ные сек­ции, содер­жа­щих еги­пет­ские моти­вы, вклю­чаю­щие изо­бра­же­ния кобр, несу­щих сол­неч­ные дис­ки, чет­ве­рых детей Гора, бога баль­за­ми­ро­ва­ния Ану­би­са, коро­ба или гро­ба, из кото­ро­го появ­ля­ет­ся голо­ва с дву­мя кры­лья­ми, что может изо­бра­жать душу умер­ше­го во вре­мя воз­рож­де­ния, и вола.

Когда рас­коп­ки пер­вой гроб­ни­цы подо­шли к завер­ше­нию, стал поня­тен ее архи­тек­тур­ный стиль. Грот в пес­ча­ни­ке был вхо­дом и «ком­на­той выда­чи», где мумия пере­хо­ди­ла из мира живых в цар­ство мерт­вых. Две внут­рен­ние погре­баль­ные каме­ры были выре­за­ны из пес­ча­ни­ка. Каж­дая из них была разде­ле­на на две сек­ции, запол­нен­ные муми­я­ми, все­го 43, поло­жен­ны­ми на камен­ные пол­ки.

В рас­коп­ках вто­рой гроб­ни­цы я при­со­еди­нил­ся к сво­е­му помощ­ни­ку Махму­ду Афи­фи (Mahmoud Afifi) и мы вме­сте ста­ли очи­щать неко­то­рые из ее мумий. Когда я очи­стил от пес­ка одну мумию, я отме­тил, что это был муж­чи­на. Он был завер­нут в полот­но и закрыт позо­ло­чен­ной мас­кой из покры­то­го гип­сом кар­то­на. Лицо его было длин­ным и каза­лось, при­над­ле­жа­ло муж­чине лет пяти­де­ся­ти. Мас­ка, с лен­той попе­рек лба, была рас­пи­са­на в синий, тем­но-крас­ный и бирю­зо­вый цве­та. На пра­вой и левой сто­ро­нах мас­ки были изо­бра­же­ния рас­ти­тель­ных моти­вов, а так­же богинь Иси­ды и Неф­ти­ды, сно­ва охра­ня­ю­щих умер­ше­го сво­и­ми кры­лья­ми. Лице­вая сто­ро­на мас­ки, разде­лен­ная на три вер­ти­каль­ных сек­ции, была отли­та в релье­фе, цен­траль­ная сек­ция отде­ле­на от осталь­ных вити­е­ва­тым деко­ром, выпол­нен­ным в тех же цве­тах, что и мас­ка.

Цен­траль­ная часть разде­ле­на на три гори­зон­таль­ных части: верх­нюю, изо­бра­жаю­щую кры­ла­тую чело­ве­че­скую фигу­ру, кото­рая может оли­це­тво­рять ba (душу) умер­ше­го или боги­ню неба Нут; сред­нюю, с дву­мя сыно­вья­ми Гора, Амсе­том и Дуа­му­те­фом; ниж­нюю, с изо­бра­же­ни­ем пти­цы, кото­рая может оли­це­тво­рять ka (духов­но­го двой­ни­ка умер­ше­го), покидаю­ще­го тело. Две боко­вые сек­ции разде­ле­ны на четы­ре гори­зон­таль­ные части: пер­вая изо­бра­жа­ет одно­го из сыно­вей Гора, Хапи, с боги­ней Неф­ти­дой; вто­рая изо­бра­жа­ет Амсе­та; третья — фигу­ры Хапи и Амсе­та; чет­вер­тая — лежа­ще­го Ану­би­са, дер­жа­ще­го ключ от клад­би­ща.

Вто­рая гроб­ни­ца, архи­тек­тур­но подоб­ная пер­вой, име­ла изо­бра­же­ния Ану­би­са спра­ва и сле­ва от вхо­да. Это един­ст­вен­ная гроб­ни­ца, кото­рую я видел охра­ня­е­мой мрач­ной фигу­рой бога баль­за­ми­ро­ва­ния.

В третьей гроб­ни­це, кро­ме мумий, были три терра­ко­то­вых сар­ко­фа­га в фор­ме чело­ве­че­ско­го тела, на одном из кото­рых было нари­со­ва­но лицо умер­ше­го. Чет­вер­тая гроб­ни­ца отли­ча­лась от дру­гих: она состо­я­ла из ряда камер, похо­жих на ката­ком­бы, одна над дру­гой. Имен­но в этой гроб­ни­це мы нашли муми­фи­ци­ро­ван­ные остан­ки ребен­ка, уку­тан­но­го в позо­лоту. Мы так­же увиде­ли мно­го­чис­лен­ные экс­по­на­ты, вклю­чая ста­туи жен­щин в тра­у­ре, с запро­ки­ну­ты­ми от горя рука­ми. Мы так­же нашли серь­ги, оже­ре­лья с аму­ле­та­ми, раз­но­об­раз­ную гли­ня­ную посу­ду от под­но­сов до вин­ных кув­ши­нов, и моне­ты, самые оча­ро­ва­тель­ные из кото­рых име­ют изо­бра­же­ния Клео­пат­ры VII.

Оби­лие позо­ло­чен­ных мумий и пред­ме­тов, свя­зан­ных с похо­ро­на­ми, свиде­тель­ст­ву­ет о про­цве­та­нии древ­них жите­лей Баха­рии. Насе­ле­ние Егип­та в рим­ское вре­мя было око­ло 7 мил­ли­о­нов чело­век. Я думаю, что насе­ле­ние Баха­рии в то вре­мя состав­ля­ло где-то 30 тысяч чело­век, боль­шин­ство из кото­рых были рома­ни­зи­ро­ван­ны­ми егип­тя­на­ми, зани­маю­щи­ми­ся про­из­вод­ст­вом вина из фини­ков и вино­гра­да и экс­пор­ти­ро­вав­ши­ми его по всей долине Нила. Сего­дня насе­ле­ние оази­са — око­ло 450 тысяч.

Из это­го откры­тия так­же сле­ду­ет, что во II в. н. э. прак­ти­ко­ва­лись погре­баль­ные тра­ди­ции фара­о­нов. Одна­ко спо­соб муми­фи­ка­ции зна­чи­тель­но отли­чал­ся от суще­ст­во­вав­ше­го во вре­ме­на Ново­го Цар­ства. Вме­сто того, что тра­тить боль­шое коли­че­ство вре­ме­ни на под­готов­ку само­го тела, уси­лия были сосре­дото­че­ны на внеш­нем виде мумии, кото­рая уси­ли­ва­лась пал­ка­ми или трост­ни­ком и покры­ва­лась боль­шим коли­че­ст­вом смо­лы. Боль­шое вни­ма­ние уде­ля­лось так­же укра­ше­нию деко­ра­тив­ны­ми ром­бо­вид­ны­ми рисун­ка­ми льня­ных обер­ток, в кото­рые заво­ра­чи­ва­лось тело.

Тогда как мумии дати­ру­ют­ся I и II вв. н. э., мы пола­га­ем, что люди ста­ли погре­бать здесь умер­ших вско­ре после осно­ва­ния горо­да по при­бы­тии Алек­сандра Вели­ко­го в 332 г. до н. э. Непо­да­ле­ку от ново­най­ден­ных могил нахо­дят­ся незна­чи­тель­ные сохра­нив­ши­е­ся остат­ки древ­не­го горо­да, воз­мож­но быв­шие неко­гда элли­ни­сти­че­ским хра­мом, в полу­ми­ле от наше­го участ­ка.

В утро мое­го отъ­езда из Баха­рии мы пере­да­ли пять мумий в поме­ще­ние при инспек­ции древ­но­стей в Бави­ти, чтобы посе­ти­те­ли оази­са мог­ли увидеть луч­шие мумии, без необ­хо­ди­мо­сти бес­по­ко­ить место рас­ко­пок. Еще одна мумия, муж­чи­ны, завер­ну­то­го толь­ко в полот­но, была взя­та в лабо­ра­то­рию в Каир для иссле­до­ва­ния. Резуль­та­ты ее рент­ге­на пока­за­ли, что он умер в воз­расте око­ло 35 лет, но сле­дов болез­ни или повреж­де­ний обна­ру­же­но не было.

Наша работа в гроб­ни­цах дале­ка от завер­ше­ния. Мы воз­об­но­вим рас­коп­ки в этом нояб­ре. Учи­ты­вая, что мы откры­ли толь­ко шесть про­цен­тов клад­би­ща, кото­рое рас­ки­ну­лось более чем на две квад­рат­ные мили, мы пред­по­ла­га­ем, что рас­коп­ки в Баха­рии про­длят­ся боль­ше деся­ти лет, а воз­мож­но, и еще доль­ше.