Архео­ло­ги нача­ли рас­ка­пы­вать остат­ки одно­го из самых важ­ных, по их мне­нию, рим­ских посе­ле­ний в Испа­нии под совре­мен­ным горо­дом Химе­на де ла Фрон­те­ра.

Три испан­ских архео­ло­га сто­ят на вер­шине зам­ка, кото­рый мест­ные жите­ли назы­ва­ют Мав­ри­тан­ским, и рас­смат­ри­ва­ют подроб­ные пла­ны.

Эти рисун­ки не толь­ко демон­стри­ру­ют мас­шта­бы их послед­них рас­ко­пок, но и пока­зы­ва­ют, что в горо­де на хол­ме име­ют­ся рим­ские руи­ны, прак­ти­че­ски нетро­ну­тые и одни из круп­ней­ших в этом реги­оне: они свиде­тель­ст­ву­ют, что город был круп­ным посе­ле­ни­ем, и про­ли­ва­ют свет на власт­ную струк­ту­ру тогдаш­них окку­па­ци­он­ных сил.

Кастил­ло де Химе­на де ла Фрон­те­ра — это место пер­во­на­чаль­но­го посе­ле­ния нынеш­них жите­лей Химе­ны, кото­рое хра­нит следы древ­ней исто­рии раз­ных куль­тур, одна­ко в тече­ние мно­гих веков о нём ниче­го не было извест­но, пока архео­лог-пен­си­о­нер, при­вык­ший каж­дый день под­ни­мать­ся в замок, не заме­тил при­зна­ки ран­не­го рим­ско­го при­сут­ст­вия.

По сло­вам архео­ло­га Хуа­на Миге­ля Паху­э­ло, коор­ди­ни­ру­ю­ще­го эта­пы иссле­до­ва­ния, если бы Амо Сас­сон, пен­си­о­нер из Химе­ны, не про­де­лал бес­плат­но пер­во­на­чаль­ную работу, необык­но­вен­ный рим­ский город мог­ли бы так и не обна­ру­жить.

«Если бы не его ост­рая наблюда­тель­ность — и не его уме­ние убеж­дать — вряд ли мы полу­чи­ли бы воз­мож­ность понять Обу, как назы­ва­лась Химе­на меж­ду I в. до н. э. и III в. н. э.», — ска­зал он.

Дву­языч­ные моне­ты, най­ден­ные на этом месте, дока­зы­ва­ют суще­ст­во­ва­ние здесь ливий­ско-фини­кий­ско­го посе­ле­ния под назва­ни­ем Оба (OBA). После рим­ско­го заво­е­ва­ния назва­ние Оба лати­ни­зи­ро­ва­лось и пре­вра­ти­лось в «Обий­ское государ­ство» (Res Publica Obensis), а в прав­ле­ние импе­ра­то­ра Вес­па­си­а­на посе­ле­ние полу­чи­ло ста­тус горо­да, наде­лён­но­го латин­ским пра­вом.

Фак­ти­че­ски это пре­вра­ти­ло его в город под управ­ле­ни­ем мест­но­го сена­та и маги­ст­ра­тов, таких, как дуум­ви­ры и эди­лы.

«На пер­вый взгляд, скла­ды­ва­ет­ся впе­чат­ле­ние, что это араб­ский замок, немно­го пере­стро­ен­ный в XIX в.», — гово­рит Мигель Анхель Таба­лес, руко­во­ди­тель рас­ко­пок с 2002 г., про­фес­сор архео­ло­гии Севиль­ско­го уни­вер­си­те­та.

«Но если вы вни­ма­тель­но осмот­ри­тесь и про­ана­ли­зи­ру­е­те увиден­ное, то быст­ро пой­мё­те, что это не что иное как остат­ки очень важ­но­го рим­ско­го горо­да».

Пер­во­на­чаль­ное рим­ское посе­ле­ние зани­ма­ет холм, стра­те­ги­че­ски рас­по­ло­жен­ный в есте­ствен­ном про­хо­де меж­ду обла­стью Серра­ния-де-Рон­да и бух­той Аль­хе­си­рас; он был непре­рыв­но засе­лён с VIII в. до н. э.

Руи­ны рим­ско­го вре­ме­ни пред­став­ля­ют осо­бый инте­рес, посколь­ку сре­ди них глав­ные ворота, баш­ни, гид­рав­ли­че­ские соору­же­ния, при­спо­соб­лен­ные к при­род­но­му укло­ну мест­но­сти, и храм, а так­же хоро­шо сохра­нив­ши­е­ся сте­ны.

Мигель Анхель Таба­лес гово­рит, что закон­сер­ви­ро­ва­на боль­шая часть пери­мет­ро­вой сте­ны город­ских укреп­ле­ний — частич­но рим­ской, частич­но мусуль­ман­ской.

«Нало­жив этот анклав на обыч­ный план рим­ско­го горо­да, мож­но увидеть, что обще­ст­вен­ная зона, пер­во­на­чаль­ный форум и глав­ная ули­ца начи­на­ют­ся в ниж­ней части горо­да, — объ­яс­ня­ет он. — это озна­ча­ет, что рим­ляне адап­ти­ро­ва­ли свою исход­ную модель к топо­гра­фии это­го участ­ка».

«Это место было выбра­но пото­му, что оно гос­под­ст­ву­ет над окру­жаю­щей мест­но­стью, что необ­хо­ди­мо для воен­но­го гар­ни­зо­на. Мону­мен­таль­ный харак­тер архи­тек­ту­ры свиде­тель­ст­ву­ет об эпо­хе вели­кой мощи и уве­рен­но­сти. Это было частью рим­ской импер­ской про­па­ган­ды», — заклю­чил он.

Фран­сис­ко Рей­на Фер­нан­дес-Тру­хи­льо, руко­во­ди­тель рестав­ра­ци­он­ных работ, пола­га­ет, что раз­ме­ще­ние горо­да объ­яс­ня­ет­ся не толь­ко пре­иму­ще­ства­ми его гео­гра­фи­че­ско­го поло­же­ния, даю­ще­го кон­троль над внут­рен­ни­ми путя­ми от побе­ре­жья Сре­ди­зем­но­го моря от Гибрал­та­ра через Аль­хе­си­рас и до нынеш­ней Рон­ды, но и дру­ги­ми важ­ны­ми сооб­ра­же­ни­я­ми.

«Ввиду неве­ро­ят­но бога­то­го сель­ско­го хозяй­ства и ското­вод­ства пло­до­род­ных долин двух рек — Гуар­диа­рио и Осгар­ган­те — здесь было есте­ствен­но раз­ме­стить круп­ный гар­ни­зон­ный город», — ска­зал он в интер­вью BBC.

Круп­ные архео­ло­ги­че­ские работы на этом слож­ном участ­ке поз­во­ли­ли про­ве­сти первую фазу рестав­ра­ции восточ­ной части посе­ле­ния, над кото­рой выри­со­вы­ва­ет­ся город­ской силу­эт совре­мен­ной Химе­ны.

Бла­го­да­ря тому, что в Сред­ние века город пере­ме­стил­ся с запад­но­го скло­на хол­ма, более ран­ние руи­ны оста­лись почти нетро­ну­ты­ми.

Рас­коп­ки обна­ру­жи­ли не толь­ко слож­ный ряд стен, но и пер­во­на­чаль­ный рим­ский вход в ограж­де­ние. Посе­ти­те­ли под­ни­ма­ют­ся вверх от реки, по кото­рой обыч­но достав­ля­лись с побе­ре­жья при­па­сы и вой­ска, по узкой доро­ге, а впе­ре­ди вста­ёт боль­шой храм, кото­рый воз­вы­ша­ет­ся над ними и тем самым под­чёр­ки­ва­ет мону­мен­таль­ность это­го места.

Хотя мусуль­ман­ский пери­од тоже порой созда­ёт такое же ощу­ще­ние гран­ди­оз­но­сти, но оно всё же гораздо скром­нее.

«Воен­ные соору­же­ния Хеми­ны — это её араб­ское назва­ние — были про­сто постро­е­ны на руи­нах рим­ско­го горо­да. Они нало­же­ны поверх этих остат­ков и гораздо более праг­ма­тич­ны», — объ­яс­ня­ет Мигель Анхель Таба­рес.

«Обна­ру­жен­ные нами стро­и­тель­ные работы сво­дят­ся в основ­ном к уда­ле­нию отло­же­ний и повтор­но­му исполь­зо­ва­нию рим­ских мате­ри­а­лов».

С 1059 г. Хеми­на нахо­ди­лась под управ­ле­ни­ем Севиль­ской тай­фы, и цистер­ны, колод­цы и жилые дома свиде­тель­ст­ву­ют о вели­ко­ле­пии горо­да под вла­стью Аль­мо­хадов, Мари­нидов и Насридов.

Но в 1431 г. Химе­на попа­ла в руки хри­сти­ан, затем её сно­ва отво­е­ва­ли мусуль­мане и, нако­нец, в 1456 г. заво­е­ва­ли кастиль­цы; в резуль­та­те этой борь­бы и сме­ще­ния гра­ниц к назва­нию совре­мен­ной Химе­ны доба­ви­лись сло­ва «de la Frontera» — «погра­нич­ная» меж­ду дву­мя про­ти­во­бор­ст­ву­ю­щи­ми сила­ми.

Пока рестав­ра­ци­он­ные работы толь­ко нача­лись. Стра­те­гия рас­ши­ре­ния, допол­ня­ю­ще­го рестав­ра­цию, пока огра­ни­чи­ва­ет­ся тем, чтобы сде­лать доступ­ным реста­ври­ро­ван­ный ком­плекс.

Но пока коман­да из Севиль­ско­го уни­вер­си­те­та ожи­да­ет, когда нач­нёт­ся сле­дую­щий этап рас­ко­пок, у неё появ­ля­ют­ся новые опа­се­ния. Про­бле­мы пред­став­ля­ет пори­стая и мед­лен­но сме­щаю­ща­я­ся под­поч­ва участ­ка. Её неста­биль­ность уже дава­ла о себе знать ранее, и для защи­ты от неё части ком­плек­са были рекон­струи­ро­ва­ны.

«Это поз­во­ли­ло сохра­нить неко­то­рые внут­рен­ние сте­ны в ниж­них сек­ци­ях, но в целом дви­же­ние поч­вы име­ет небла­го­при­ят­ные послед­ст­вия, — гово­рит Фран­сис­ко Рей­на Фер­нан­дес-Тру­хи­льо. — Сте­ны адап­ти­ро­ва­лись к этим сме­ще­ни­ям, сдви­га­ясь внутрь и сохра­няя наи­бо­лее древ­нюю пла­ни­ров­ку».

Одна­ко Мигель Анхель Таба­рес пред­у­преж­да­ет, что про­бле­ма сме­ще­ния участ­ка на вер­шине хол­ма может толь­ко усу­гу­бить­ся.

«Без вме­ша­тель­ства чело­ве­ка этот уча­сток про­дол­жит рас­па­дать­ся, и, несо­мнен­но, это закон­чит­ся исчез­но­ве­ни­ем отдель­ных частей рим­ских соору­же­ний», — гово­рит он.

Эти тре­во­ги уси­ли­ва­ют­ся из-за того, что уча­сток не охра­ня­ет­ся, и охот­ни­ки за добы­чей могут сво­бод­но и бес­кон­троль­но про­ни­кать в Кастил­ло. Пас­ку­аль Кол­ла­до Сарай­ва, мэр Химе­ны, пообе­щал при­нять меры для обес­пе­че­ния без­опас­но­сти участ­ка.

«Замок — это лицо Химе­ны, и мы про­сто не можем поз­во­лить, чтобы его раз­гра­би­ли, — обе­ща­ет он. — Марш­рут от побе­ре­жья во внут­рен­ние зем­ли, кото­рый исполь­зо­ва­ли рим­ские и мусуль­ман­ские захват­чи­ки, вклю­чён в нашу раз­ви­ваю­щу­ю­ся тури­сти­че­скую стра­те­гию и при­не­сёт Химене мно­го поль­зы».