Сох­ра­нив зна­ко­мую по антич­ным образ­цам ком­по­зи­ци­он­ную схе­му и име­ю­щие смыс­ло­вое зна­че­ние жесты рук изо­бра­жен­ных пер­со­на­жей, Ама­сти­ни при­дал всей сцене необыч­ную жиз­нен­ную теп­лоту и мяг­кость. На камее Эдип, спе­шив­ший­ся с коня, выре­зан­но­го в верх­нем корич­не­вом слое кам­ня кру­пом к зри­те­лю (как у Анто­нио Пиза­но в меда­ли Мала­те­сты), сто­ит перед кры­ла­тым чуди­щем в непри­нуж­ден­ной позе уста­ло­го чело­ве­ка, скре­стив ноги и рука­ми обло­ко­тив­шись на ска­лу. За его спи­ной дере­во, флан­ки­ру­ю­щее сце­ну спра­ва.