Сати­ры и мена­ды все­гда сопут­ст­во­ва­ли Дио­ни­су, богу вина и весе­лья. Дикие оргии и озор­ные про­дел­ки спут­ни­ков Дио­ни­са часто вдох­нов­ля­ли гре­че­ских худож­ни­ков, в осо­бен­но­сти вазо­пис­цев, и под­ска­зы­ва­ли им целый ряд сюже­тов. Пол­на оча­ро­ва­ния пре­крас­но сохра­нив­ша­я­ся брон­зо­вая элли­ни­сти­че­ская ста­ту­эт­ка сати­ра, най­ден­ная при рас­коп­ках в Пер­га­ме. В гре­че­ском искус­стве в эпо­ху элли­низ­ма рядом с воз­вы­шен­ны­ми обра­за­ми богов и геро­ев раз­ви­ва­ет­ся низ­кий, коми­че­ский жанр. Он про­явил себя в основ­ном в про­из­веде­ни­ях мел­ко­го при­клад­но­го искус­ства. Воз­мож­но, что и ста­ту­эт­ка была пред­на­зна­че­на для укра­ше­ния мебе­ли. Малень­кая фигур­ка сати­ра пол­на дви­же­ния: он под­нял пра­вую руку над голо­вой, защи­ща­ясь от напа­де­ния. В его руке, веро­ят­но, была пали­ца, ныне утра­чен­ная, кото­рой он зама­хи­вал­ся на зве­ря, неко­гда допол­няв­ше­го эту сцен­ку. Через левую руку сати­ра пере­бро­ше­на шку­ра пан­те­ры со сви­саю­щи­ми лапа­ми и голо­вой. В левой руке маль­чик-сатир дер­жит сви­рель, игрой на кото­рой он наслаж­дал­ся до того, как ему при­шлось всту­пить в еди­но­бор­ство с напав­шим на него живот­ным. Лицо сати­ра, его при­зе­ми­стая фигу­ра дале­ки от пред­став­ле­ний об иде­аль­ной гре­че­ской кра­со­те. Широ­кие ску­лы, тор­ча­щие, как у зверь­ка, уши, при­щу­рен­ные глаз­ки и плу­тов­ская улыб­ка — вот чер­ты, кото­ры­ми наде­ля­ет гре­че­ский мастер одно­го из спут­ни­ков Дио­ни­са.