Ахилл и Аякс, играющие в настольную игру.

Ахил­лес и Аякс игра­ют в кости

Амфо­ра. Гли­на. Высота 61 см. Рим, Музеи Вати­ка­на.

Ни фор­ма сосуда, ни изо­бра­жен­ный сюжет не явля­ют­ся необыч­ны­ми. Фор­ма этой амфо­ры — клас­си­че­ской емко­сти для хра­не­ния вина, олив­ко­во­го мас­ла или зер­на — такая же, как и у мно­гих дру­гих амфор. В дан­ном слу­чае мы зна­ем име­на двух играю­щих геро­ев по при­мер­но 70 дру­гим их изо­бра­же­ни­ям. Един­ст­вен­ное, что отли­ча­ет пред­став­лен­ную здесь чер­но­фи­гур­ную вазу, — это вели­ко­леп­ное каче­ство испол­не­ния. Это и неуди­ви­тель­но, посколь­ку она была сде­ла­на и рас­пи­са­на масте­ром сво­его дела Эксе­ки­ем. О нем было ска­за­но, что он сде­лал шаг от ремес­ла к искус­ству. Одна­ко в дей­ст­ви­тель­но­сти он не ввел в вазо­пись каких-либо новых эле­мен­тов. Так что эта оцен­ка про­сто еще раз под­твер­жда­ет тот факт, что гре­че­ская вазо­пись — это искус­ство, и очень зна­чи­ма имен­но как искус­ство, даже если древ­ние источ­ни­ки не мно­го рас­ска­зы­ва­ют о нем, в отли­чие от скульп­ту­ры или настен­ной живо­пи­си. Рас­пи­сан­ные вазы цени­лись не толь­ко гре­ка­ми на родине, их так­же экс­пор­ти­ро­ва­ли, осо­бен­но из Корин­фа, а поз­же еще и из Афин, кото­рые доми­ни­ро­ва­ли на этом рын­ке, в коло­нии восточ­но­го и запад­но­го побе­ре­жья Сре­ди­зем­но­го моря. Этрус­ки в Ита­лии так­же были боль­ши­ми почи­та­те­ля­ми гли­ня­ных про­из­веде­ний искус­ства, их нахо­дят в рос­кош­ных этрус­ских погре­баль­ных ком­плек­сах. Посколь­ку пер­вые рас­пи­сан­ные вазы были обна­ру­же­ны не в самой Гре­ции, а в Ита­лии, осо­бен­но в этрус­ских нек­ро­по­лях, то пер­во­на­чаль­но счи­та­ли, что созда­те­ля­ми этих про­из­веде­ний были этрус­ки. Амфо­ра Эксе­кия так­же най­де­на в нек­ро­по­ле Вуль­чи в Этру­рии.

Ком­по­зи­ция сце­ны спо­кой­на и гар­мо­нич­на; рису­нок отли­ча­ет­ся выдаю­щим­ся мастер­ст­вом. Эксе­кий кал­ли­гра­фи­че­ски напи­сал свое имя как авто­ра и вазы и рос­пи­си, а так­же име­на игро­ков, иск­лю­чив любые сомне­ния отно­си­тель­но пред­став­лен­но­го сюже­та. Ахил­лес в вели­ко­леп­ном шле­ме и Аякс сидят напро­тив друг дру­га. Меж­ду ними сто­ит тум­ба, на кото­рой лежит играль­ная дос­ка. Они нак­ло­ни­лись впе­ред и пол­но­стью пог­ло­ще­ны игрой в кости, Ахил­лес гово­рит «четы­ре», а Аякс — «три», как мож­но про­чи­тать на над­пи­сях воз­ле их губ. Таким обра­зом, Ахил­лес выиг­рал, а Аякс, воз­буж­ден­но подав­ший­ся впе­ред, про­иг­рал. Ком­по­зи­ция сце­ны пост­ро­е­на на прин­ци­пах сим­мет­рии, но незна­чи­тель­ные раз­ли­чия, такие как шлем толь­ко на Ахил­ле­се, или дви­же­ние впе­ред одно­го из игро­ков дела­ют ее менее стро­гой. То же самое про­ис­хо­дит и с копья­ми, кото­рые пере­кре­щи­ва­ют­ся в цен­тре, но нахо­дят­ся в раз­ных плос­ко­стях. Два щита, при­сло­нен­ные к сте­нам, име­ют оди­на­ко­вые очер­та­ния, но на них раз­ные узо­ры: сле­ва — голо­ва гри­фо­на над пан­те­рой, спра­ва — Гор­го­ны. Поверх доспе­хов герои оде­ты в рос­кош­но укра­шен­ные пла­щи, орна­мен­ты кото­рых выпол­не­ны с изу­ми­тель­ной тон­ко­стью. Эксе­кий тща­тель­но про­ца­ра­пал меанд­ры, пле­тен­ки, спи­ра­ли, звезды и так далее. То, что повяз­ка в воло­сах и куд­ри надо лбом Аяк­са напо­ми­на­ют арха­и­че­ских куро­сов, мра­мор­ные ста­туи юно­шей, конеч­но, не явля­ет­ся про­стым сов­па­де­ни­ем. Тща­тель­но уло­жен­ные при­чес­ки гово­рят зри­те­лю, что у изо­бра­жен­ных было вре­мя забо­тить­ся о сво­ей ари­сто­кра­ти­че­ской внеш­но­сти, чтобы тем самым слу­жить вопло­ще­ни­ем иде­а­ла внеш­ней кра­соты и внут­рен­не­го досто­ин­ства. Герои Ахил­лес и Аякс, разу­ме­ет­ся, тоже оли­це­тво­ря­ли этот гре­че­ский иде­ал.