Укра­ша­лись и осно­ва­ния над­гроб­ных ципп. На най­ден­ной в Кью­зи (13, ил. 52b) пока­за­на мно­го­фи­гур­ная сце­на с сидя­щи­ми на склад­ных табу­ре­тах и сто­я­щи­ми вои­на­ми и стар­ца­ми, ожив­лен­но бесе­дую­щи­ми и энер­гич­но жести­ку­ли­ру­ю­щи­ми. Как и на сте­лах, это доволь­но сухие плос­кие фигу­ры на остав­лен­ной поверх­но­сти камен­но­го бло­ка с фоном, обра­зо­ван­ным выем­кой мате­ри­а­ла. Подоб­ные же плос­кие релье­фы высе­ка­лись и на камен­ных сар­ко­фа­гах. На боко­вой стен­ке гро­ба из Перуд­жи (13, ил. 53) мож­но видеть вои­нов с копья­ми, плен­ни­ков, лоша­дей. Укра­шен­ные таким обра­зом узкие камен­ные пане­ли состав­ля­ли длин­ные сто­ро­ны усы­паль­ниц, ино­гда со сце­на­ми заупо­кой­ной тра­пезы. Бли­зок им рельеф нача­ла V века до н. э. с опла­ки­ва­ни­ем из Киев­ско­го музея запад­но­го и восточ­но­го искус­ства (ил. 118).