Зна­чи­тель­но боль­шая иде­а­ли­за­ция черт лица чув­ст­ву­ет­ся в порт­рет­ной голо­ве Ливии из Эрми­та­жа. Испол­нен­ный в нача­ле I века н. э., этот бюст изо­бра­жа­ет Ливию в обра­зе жри­цы Цере­ры, о чем свиде­тель­ст­ву­ет увен­чи­ваю­щий ее голо­ву венок из коло­сьев. Чер­ты лица ста­ли более чет­ки­ми и опре­де­лен­ны­ми, под­черк­ну­ты над­мен­ность и власт­ность импе­ра­три­цы. По свиде­тель­ству Таци­та, она «была страст­но любя­щей мате­рью, снис­хо­ди­тель­ной женой и хоро­шей помощ­ни­цей в хит­ро­ум­ных замыс­лах мужу и в при­твор­стве сыну...» (Тацит, Анна­лы, V, гл. 1).