Еще замет­нее тра­ди­ции элли­ни­сти­че­ско­го искус­ства про­сле­жи­ва­ют­ся в мало­азий­ском порт­ре­те авгу­стов­ско­го вре­ме­ни — вполне понят­ное явле­ние, если вспом­нить, что наи­выс­ше­го рас­цве­та это искус­ство достиг­ло имен­но в горо­дах Малой Азии. Хоро­шим образ­цом слу­жит порт­рет Авгу­ста из Пер­га­ма, хра­ня­щий­ся в Архео­ло­ги­че­ском музее Стам­бу­ла. Рез­кий пово­рот голо­вы, боль­шие, широ­ко рас­став­лен­ные гла­за, слег­ка приот­кры­тый рот при­да­ют изо­бра­же­нию пате­ти­че­ский харак­тер, напо­ми­наю­щий про­из­веде­ния пер­гам­ской шко­лы элли­ни­сти­че­ско­го вре­ме­ни и совер­шен­но несвой­ст­вен­ный рим­ским порт­ре­там эпо­хи Авгу­ста. При этом в голо­ве из Пер­га­ма сохра­не­но порт­рет­ное сход­ство — чер­ты Авгу­ста пере­да­ны доста­точ­но точ­но, но им при­да­но выра­же­ние, не харак­тер­ное для спо­кой­ных и вели­ча­вых порт­ре­тов импе­ра­то­ра, создан­ных в Риме. Наряду с такой свое­об­раз­ной интер­пре­та­ци­ей порт­ре­та, в Малой Азии созда­ва­лись и изо­бра­же­ния, зна­чи­тель­но более близ­кие по трак­тов­ке к сто­лич­ным. Тако­ва пре­вос­ход­ная голо­ва Авгу­ста из Киме, так­же нахо­дя­ща­я­ся в Стам­бу­ле. Голо­ва была встав­ле­на в ста­тую, судя по наки­ну­то­му на нее краю одеж­ды, изо­бра­жаю­щую Авгу­ста в момент жерт­во­при­но­ше­ния, — тема, хоро­шо извест­ная по ста­ту­ям в Нацио­наль­ном музее в Риме и в Лув­ре. Иде­а­ли­зи­ро­ван­ное лицо вос­про­из­во­дит широ­ко рас­про­стра­нен­ный образ Авгу­ста, вопло­щен­ный в ста­туе из При­ма Пор­та. Высо­кое каче­ство испол­не­ния, мастер­ская леп­ка форм уси­ли­ва­ют впе­чат­ле­ние силы и спо­кой­ст­вия, кото­рое про­из­во­дит эта голо­ва. Она, несо­мнен­но, при­над­ле­жит к чис­лу луч­ших порт­ре­тов импе­ра­то­ра и свиде­тель­ст­ву­ет о том, что и на пери­фе­рии Рим­ской импе­рии работа­ли пер­во­класс­ные скуль­п­то­ры-порт­ре­ти­сты.