Это направ­ле­ние все более отхо­дит от клас­си­циз­ма эпо­хи Кон­стан­ти­на, созда­вая свой соб­ст­вен­ный стиль, в кото­ром соче­та­ет­ся обоб­щен­но-сти­ли­зо­ван­ная, отвле­чен­ная, лишен­ная каких-либо инди­виду­аль­ных при­зна­ков трак­тов­ка обли­ка чело­ве­ка с повы­шен­ным вни­ма­ни­ем к пере­да­че его внут­рен­ней, экзаль­ти­ро­ван­но-духов­ной сущ­но­сти.
К чему долж­но было прий­ти порт­рет­ное искус­ство позд­не­го Рима, пока­зы­ва­ет дру­гой порт­рет Арка­дия, хра­ня­щий­ся в Архео­ло­ги­че­ском музее Стам­бу­ла; при несо­мнен­ной бли­зо­сти к бер­лин­ской голо­ве, здесь отме­ча­ет­ся нарас­та­ние орна­мен­таль­но­сти, еще силь­нее под­чер­ки­ва­ют­ся огром­ные гла­за. Чело­ве­че­ское лицо теря­ет окон­ча­тель­но свои инди­виду­аль­но-кон­крет­ные чер­ты, а с ними и свое зна­че­ние порт­ре­та, оно ста­но­вит­ся отвле­чен­ным обра­зом, ико­ной. Эти памят­ни­ки под­гото­ви­ли ико­но­пис­ные обра­зы Визан­тии. Искус­ство антич­но­го порт­ре­та, про­шед­шее дол­гий путь раз­ви­тия, при­хо­дит к сво­е­му кон­цу.