Статуя танцующего юноши с головой сатира от другой античной статуи.

124. Ста­туя тан­цу­ю­ще­го юно­ши с голо­вой сати­ра от дру­гой антич­ной ста­туи

Белый мра­мор (торс и голо­ва). Высота общая 1,442 м; наи­боль­шая антич­но­го тор­са 0,75 м; цоко­ля 0,09 м; голо­вы (от под­бо­род­ка до макуш­ки) 0,226 м.

Вос­со­зда­ны (за иск­лю­че­ни­ем голо­вы от дру­гой антич­ной ста­туи): часть шеи; вся пра­вая рука от под­мы­шеч­ной впа­ди­ны; вся левая рука; обе ноги от уров­ня колен; мно­же­ст­вен­ные участ­ки дра­пи­ров­ки (часть, пок­ры­ваю­щая пра­вое пле­чо вплоть до раз­ве­ваю­ще­го­ся «пару­са», и вся ниж­няя часть, кото­рая в нынеш­нем виде игра­ет роль опо­ры); цоколь. На гир­лян­де име­ют­ся тре­щи­ны и лаку­ны. Отсут­ст­ву­ют пенис и мошон­ка, кото­рые были смон­ти­ро­ва­ны на штиф­те, кото­рый так­же утра­чен. На голо­ве при­сут­ст­ву­ют незна­чи­тель­ные ско­лы на носу, под­бо­род­ке и пра­вой щеке; запол­не­ны шту­ка­тур­ной сме­сью. Так­же име­ют­ся повреж­де­ния поверх­но­сти в цен­траль­ной части при­чес­ки, на пини­е­вом вен­ке и на над­бров­ных дугах. Имя рестав­ра­то­ра неиз­вест­но. G. B. Grossi пред­по­ла­га­ет, что скульп­ту­ра была вос­ста­нов­ле­на в 1759 г.

Про­ис­хож­де­ние: неиз­вест­но. Есть осно­ва­ния счи­тать, что ста­туя нахо­ди­лась во Фло­рен­ции в саду Саль­ви­а­ти близ церк­ви Сан­тис­си­ма-Аннун­ци­а­та, и позд­нее была пере­ве­зе­на в палац­цо Рома­но-алла-Лун­га­ра; посту­пи­ла в палац­цо Колон­на ок. 1732 г. (по сог­ла­ше­нию меж­ду Кате­ри­ной Дзеф­фе­ри­на Саль­ви­а­ти Колон­на и гер­цо­гом Джо­ван Вин­чен­цо Саль­ви­а­ти).

Торс, заим­ст­во­ван­ный от неболь­шой ста­туи, при­над­ле­жит фигу­ре юно­ши, сто­яв­ше­го с под­ня­ты­ми рука­ми, выста­вив пра­вую ногу впе­ред, с пере­ки­ну­той через пра­вое пле­чо длин­ной цве­точ­ной гир­лян­дой, спус­каю­щей­ся по диа­го­на­ли до середи­ны лево­го бед­ра и пере­се­каю­щей лобок. Накид­ка спе­ре­ди пок­ры­ва­ет грудь и часть гир­лян­ды, неболь­шой уча­сток кото­рой вид­не­ет­ся рядом с шеей, и спус­ка­ет­ся вдоль спи­ны. Точ­ную фор­му дра­пи­ров­ки уве­рен­но уста­но­вить невоз­мож­но, одна­ко весь­ма веро­ят­но, что она поко­и­лась на пле­чах, сред­няя часть спе­ре­ди оги­ба­ла шею, а пола сво­бод­но сви­са­ла со спи­ны, спра­ва обра­зуя парус; корот­кий изгиб ее на пере­д­ней поверх­но­сти тор­са скреп­лен (но не свя­зан) с гир­лян­дой, про­хо­дя­щей поверх тка­ни. Фигу­ра эфе­ба с тон­ки­ми муску­ли­сты­ми конеч­но­стя­ми и без сле­дов рас­ти­тель­но­сти на лоб­ке дви­жет­ся в тан­це, делая корот­кий шажок; пра­вая нога выстав­ле­на перед левой на рас­сто­я­ние, поз­во­ля­ю­щее удер­жи­вать рав­но­ве­сие, стоя на кон­чи­ках паль­цев. Кор­пус раз­вер­нут впра­во; левое пле­чо, судя по напря­же­нию соот­вет­ст­ву­ю­щей груд­ной мыш­цы и фор­ме скла­док накид­ки, хоро­шо сох­ра­нив­ших­ся в этой части, явно была под­ня­та выше уров­ня плеч; пра­вая рука была отведе­на от туло­ви­ща, но ее поло­же­ние не под­да­ет­ся уточ­не­нию.

Ста­ту­ар­ный тип, вызвав­ший сво­и­ми ико­но­гра­фи­че­ски­ми осо­бен­но­стя­ми, преж­де все­го, гир­лян­дой, инте­рес у Вин­кель­ма­на (Вин­кель­ман бег­ло упо­ми­на­ет дан­ный торс как «Тан­цу­ю­ще­го Фав­на» в чис­ле несколь­ких при­ме­ров ста­туй с длин­ны­ми гир­лян­да­ми — И. Ш.), при­влек к себе более при­сталь­ное вни­ма­ние, когда к нему была отне­се­на вто­рая реп­ли­ка тор­са в капу­ан­ском музее про­вин­ции Кам­па­ния. Лишен­ный голо­вы, рук и частич­но ног, торс, тем не менее, несет на себе сох­ра­нив­ши­е­ся круп­ные фраг­мен­ты дра­пи­ров­ки и гир­лян­ды, рас­по­ло­жен­ные так же, как и на обсуж­дае­мой ста­туе. Поверх­но­сти не истер­ты, и име­ет­ся воз­мож­ность в общем и целом судить о рас­по­ло­же­нии мышц. В пра­вой пахо­вой обла­сти сох­ра­нил­ся след от отк­ло­нен­но­го вверх и впра­во пени­са.

К этим двум тор­сам, без сомне­ния, явля­ю­щим­ся реп­ли­ка­ми одно­го и того же ста­ту­ар­но­го типа, мож­но доба­вить еще один, в Турине, спор­ным обра­зом вос­ста­нов­лен­ный рестав­ра­то­ра­ми, с подоб­ной же общей схе­мой, но с упро­щен­ной дра­пи­ров­кой на груди и без гир­лян­ды. Обна­жен­ное тело более муску­ли­стое, с под­черк­ну­ты­ми гра­ни­ца­ми меж­ду мыш­ца­ми. Турин­ский торс мож­но счи­тать упро­щен­ным вари­ан­том дан­но­го типа тан­цу­ю­щей фигу­ры. Как турин­ский, так и капу­ан­ский тор­сы лише­ны дета­лей, кото­рые мог­ли бы поз­во­лить иден­ти­фи­ци­ро­вать фигу­ру, несо­мнен­но, юно­ше­скую, одна­ко лишен­ную каких-либо досто­вер­ных харак­те­ри­стик. Подоб­ная схе­ма с неко­то­ры­ми вари­а­ци­я­ми (иное рас­по­ло­же­ние рук), пред­по­ло­жи­тель­но, при­су­ща еще одно­му тор­су, най­ден­но­му в зда­нии терм в Вен­аф­ро, кото­рый без труда иден­ти­фи­ци­ру­ет­ся как пля­шу­щий сатир по нали­чию небриды (шку­ра моло­дой лани, атри­бут менад и сати­ров — И. Ш.), завя­зан­ной узлом на шее и нис­па­даю­щей со спи­ны. Эта шку­ра, осо­бен­но спра­ва, вос­про­из­во­дит тот же мотив, что и накид­ка у тор­сов из гале­реи Колон­на и из Капуи. Хотя пря­мая связь меж­ду тор­са­ми не пред­став­ля­ет­ся убеди­тель­ной, мож­но все же пред­по­ло­жить, что основ­ные линии фигу­ры сати­ра из Вен­аф­ро мог­ли быть заим­ст­во­ва­ны у ста­ту­ар­но­го типа обсуж­дае­мой неболь­шой груп­пы тор­сов. В ико­но­гра­фи­че­ском отно­ше­нии гир­лян­да высту­па­ет как доволь­но часто изо­бра­жае­мый дио­ни­сий­ский атри­бут, извест­ный по мно­гим при­ме­рам. Подоб­ная же фор­ма и рас­по­ло­же­ние накид­ки неред­ко встре­ча­ет­ся у тан­цу­ю­щих фигур, одна­ко соче­та­ние накид­ки и гир­лян­ды явля­ет­ся уни­каль­ным. Хотя связь меж­ду тан­цем и дио­ни­сий­ским куль­том напра­ши­ва­ет­ся сама собой, у дан­ной фигу­ры отсут­ст­ву­ют при­зна­ки, харак­тер­ные для моло­до­го сати­ра. Нель­зя, впро­чем, иск­лю­чить ее трак­тов­ку как пред­ста­ви­те­ля отдель­но­го типа.

Рит­ми­ка фигу­ры, о кото­рой мож­но судить по частич­но сох­ра­нив­шим­ся антич­ным тор­сам в гале­рее Колон­на и музее Кам­па­нии, с широ­ко раз­веден­ны­ми рука­ми в соче­та­нии с раз­во­ротом груди, полу­чив­шим про­дол­же­ние в пово­ро­те голо­вы в сто­ро­ну, наи­луч­шим обра­зом соот­вет­ст­ву­ет про­из­веде­ни­ям зре­ло­го элли­низ­ма кон­ца II в. до н. э., когда раз­но­об­раз­ные тан­цу­ю­щие муж­ские фигу­ры пред­став­ля­ли, в основ­ном, сати­ров. Дви­же­нию тан­ца в нашем слу­чае соот­вет­ст­ву­ет и мотив раз­ве­ваю­щей­ся накид­ки, спра­ва обра­зу­ю­щей нечто вро­де пару­са, а спе­ре­ди соеди­нен­ной с гир­лян­дой. Подоб­ное раз­но­об­раз­ное рас­пре­де­ле­ние объ­е­мов, пол­ных и пустых, нару­ша­ет рав­но­ве­сие спра­ва, соп­ро­вож­даю­щее раз­во­рот фигу­ры вле­во, кото­рое мож­но попы­тать­ся вос­ста­но­вить, рас­смат­ри­вая скульп­ту­ру с опти­маль­ной точ­ки, в три чет­вер­ти сле­ва в отно­ше­нии зри­те­ля. Дан­ное обсто­я­тель­ство поз­во­ля­ет выдви­нуть рабо­чую гипо­те­зу о том, что эта фигу­ра мог­ла, вме­сте с дру­гой, состав­лять ком­по­зи­цию пар­но­го тан­ца.

Точ­ное опи­са­ние ста­ту­ар­но­го типа, учи­ты­вая отсут­ст­вие пол­но­цен­но­го иссле­до­ва­ния капу­ан­ско­го тор­са, пред­став­ля­ет­ся преж­дев­ре­мен­ным; одна­ко, в любом слу­чае оче­вид­на его связь с элли­ни­сти­че­ским искус­ст­вом, оста­ет­ся опре­де­лить воз­мож­ное вли­я­ние рим­ской эпо­хи.

Пере­ра­бот­ка и поли­ров­ка тор­са гале­реи Колон­на затруд­ня­ет его дати­ров­ку. Его отне­се­ние к I в. н. э. явля­ет­ся ори­ен­ти­ро­воч­ным.

Голо­ва име­ет чер­ты, харак­тер­ные для моло­до­го сати­ра: заост­рен­ные уши, при­плюс­ну­тый нос, выдаю­щи­е­ся ску­лы. Асим­мет­рия лица под­чер­ки­ва­ет­ся ртом, полуот­кры­тым в улыб­ке, слег­ка обна­жаю­щей линию зубов. Под мас­сив­ным вен­ком из пиний пыш­ная шеве­лю­ра пок­ры­ва­ет круп­ный лоб широ­ки­ми локо­на­ми, направ­лен­ны­ми вниз; локо­ны на вис­ках заче­са­ны назад. Поверх вен­ка при­чес­ка име­ет более линей­ный харак­тер, тогда как за уша­ми и над шеей она обо­зна­че­на корот­ки­ми спу­тан­ны­ми штри­ха­ми.

Из-за того, что при­чес­ка в обла­сти шеи силь­но повреж­де­на, уве­рен­но опре­де­лить направ­ле­ние пово­рота голо­вы затруд­ни­тель­но. Направ­ле­ние взгляда вниз и вле­во и асим­мет­рия лица поз­во­ля­ют иск­лю­чить фрон­таль­ную ори­ен­та­цию голо­вы. Эти сооб­ра­же­ния нахо­дят­ся в сог­ла­сии с иден­ти­фи­ка­ци­ей голо­вы как реп­ли­ки типа моло­до­го сати­ра, тан­цу­ю­ще­го с пан­те­рой, извест­но­го в несколь­ких вер­си­ях одной общей схе­мы. Фигу­ра, тан­цу­ю­щая на кон­чи­ках паль­цев, нак­ло­ни­ла голо­ву вниз, в направ­ле­нии живот­но­го. Один из луч­ших экзем­пля­ров это­го типа нахо­дит­ся в музее Шер­ше­ля (Алжир) с голо­вой, опре­де­лен­но при­над­ле­жа­щей самой ста­туе. Эта голо­ва обна­ру­жи­ва­ет доста­точ­но высо­кое сход­ство с нашей. Подоб­ная же голо­ва, при­над­ле­жа­щая ста­туе в Брюс­се­ле, так­же под­твер­жда­ет при­над­леж­ность нашей голо­вы это­му типу. Зна­чи­тель­ное чис­ло сход­ных меж­ду собой голов дан­но­го типа слу­жит под­твер­жде­ни­ем суще­ст­во­ва­ния ори­ги­на­ла-прото­ти­па, дати­ру­е­мо­го вто­рой поло­ви­ной вто­ро­го века до н. э. Достой­ный, но все же не изыс­кан­ный уро­вень испол­не­ния голо­вы из гале­реи Колон­на поз­во­ля­ет дати­ро­вать ее при­бли­зи­тель­но II в. н. э.

© 2014 г. Фото: И. А. Шурыгин.
© 1990 г. Описание: Catalogo della Galleria Colonna in Roma. Sculture. Bramante Editrice, 1990, pp. 228—231.
© 2015 г. Перевод с итал.: И. А. Шурыгин.