Новые чер­ты ста­но­вят­ся еще замет­нее в порт­ре­тах вре­ме­ни импе­ра­то­ра Клав­дия (41—54 гг. н. э.). Один из луч­ших — ста­туя импе­ра­то­ра Клав­дия в ротон­де Вати­кан­ско­го музея. Клав­дий изо­бра­жен в обра­зе Юпи­те­ра, в пла­ще, пере­ки­ну­том через левое пле­чо, с жез­лом в левой руке. Его голо­ву укра­ша­ет венок из дубо­вых листьев, рядом с ним — орел, неиз­мен­ный спут­ник Юпи­те­ра. Ста­туя пора­жа­ет несоот­вет­ст­ви­ем трак­тов­ки тела и голо­вы: порт­рет­ная голо­ва пожи­ло­го импе­ра­то­ра поса­же­на на ста­тую гре­че­ско­го бога, лишь слег­ка пере­ра­ботан­ную масте­ром. В упо­мя­ну­тых выше ста­ту­ях Авгу­ста и Тибе­рия, в кото­рых они так­же изо­бра­же­ны в обра­зе Юпи­те­ра, фор­мы, заим­ст­во­ван­ные из пла­сти­че­ско­го искус­ства Гре­ции, были пере­ра­бота­ны масте­ром и хоро­шо соче­та­лись с иде­а­ли­зи­ро­ван­ны­ми чер­та­ми лица. В ста­туе Клав­дия чисто внешне исполь­зо­ва­ны фор­мы клас­си­че­ско­го искус­ства, что с это­го вре­ме­ни ста­но­вит­ся обыч­ным для рим­ско­го порт­ре­та.

Иде­аль­ные фор­мы тела всту­па­ют в про­ти­во­ре­чие с реа­ли­сти­че­ской харак­те­ри­сти­кой лица. Порт­рет­ная голо­ва Клав­дия явля­ет­ся работой неза­у­ряд­но­го худож­ни­ка. В ней пере­да­ны осо­бен­но­сти стар­че­ско­го воз­рас­та — дряб­лая кожа, малень­кие глу­бо­ко запав­шие гла­за, мор­щи­ны на лице. Уши отто­пы­ре­ны, воло­сы низ­ко заче­са­ны на лоб. Такое реа­ли­сти­че­ское изо­бра­же­ние стар­че­ско­го лица пред­став­ля­ет новое явле­ние в порт­ре­тах рим­ских импе­ра­то­ров. Чер­ты лица Клав­дия трак­то­ва­ны мяг­ко и живо­пис­но, что харак­тер­но для мно­гих порт­ре­тов того вре­ме­ни.