ПАВЛИН, Пон­тий Меро­пий Ани­ций; Pau­li­nus, Pon­tius Me­ro­pius Ani­cius, из Нолы, ок. 353—431 гг. н. э., латин­ский хри­сти­ан­ский поэт. Родил­ся в состо­я­тель­ной хри­сти­ан­ской сена­тор­ской семье в Бур­ди­га­лии (совр. Бор­до), где полу­чил осно­ва­тель­ное рито­ри­че­ское обра­зо­ва­ние у Авсо­ния, доб­рым дру­гом кото­ро­го он впо­след­ст­вии стал. Отка­зал­ся от пре­крас­но нача­той поли­ти­че­ской карье­ры (он был сена­то­ром, кон­су­лом, ок. 379 г. намест­ни­ком Кам­па­нии), женил­ся на хри­сти­ан­ке Тере­сии (385 г.), кре­стил­ся в 390 г., с согла­сия жены сде­лал­ся аске­том (ок. 393 г.), порвал с дру­зья­ми, а иму­ще­ство отдал бед­ным. Из Испа­нии, где он в 394 г. полу­чил зва­ние свя­щен­ни­ка, Пав­лин вме­сте с женой уехал в Нолу (в Кам­па­нии). Там он постро­ил цер­ковь над моги­лой св. Фелик­са, кото­ро­го он уже дав­но осо­бо почи­тал, а так­же Дом Палом­ни­ка, и осно­вал мона­ше­скую общи­ну. При­мер­но в 410 г. стал епи­ско­пом Нолы, там он про­сла­вил­ся госте­при­им­ст­вом и бла­готво­ри­тель­ной дея­тель­но­стью. Пере­пи­сы­вал­ся с самы­ми выдаю­щи­ми­ся пред­ста­ви­те­ля­ми сво­его вре­ме­ни: Иеро­ни­мом, Амвро­си­ем (пере­пис­ка не сохра­ни­лась), Авгу­сти­ном, а преж­де все­го со ста­рым учи­те­лем Авсо­ни­ем, кото­рый посо­ве­то­вал ему сме­нить образ жиз­ни. Нам извест­но 51 пись­мо Пав­ли­на 394—426 гг. Все эти пись­ма напи­са­ны на изыс­кан­ной, затей­ли­вой и напы­щен­ной латы­ни. Они пред­став­ля­ют­ся инте­рес­ным свиде­тель­ст­вом рели­ги­оз­ной жиз­ни эпо­хи. Пав­лин был авто­ром несо­хра­нив­ше­го­ся про­за­и­че­ско­го пане­ги­ри­ка импе­ра­то­ру Фео­до­сию, но он к тому же слыл вели­чай­шим (наряду с Пруден­ци­ем) хри­сти­ан­ским поэтом. Сохра­ни­лось 33 про­из­веде­ния на слу­чай, пре­иму­ще­ст­вен­но на рели­ги­оз­ную тема­ти­ку, раз­лич­ной дли­ны (напри­мер, № 21 насчи­ты­ва­ет 858 сти­хов) и напи­сан­ные раз­ны­ми мет­ра­ми. Основ­ную их часть состав­ля­ет цикл из 14 поэм (№№ 12—16, 18—21, 23, 26—29) в честь св. Фелик­са, созда­вае­мых еже­год­но ко дню его чест­во­ва­ния. Поэ­ти­че­ским вку­сом и изыс­кан­но­стью фор­мы отли­ча­ют­ся №№ 7—9, кото­рые явля­ют­ся гекза­мет­ри­че­ски­ми и ямби­че­ски­ми пара­фра­за­ми 3 псал­мов (1, 2, 136); эти про­из­веде­ния пред­опре­де­ли­ли даль­ней­шее раз­ви­тие лите­ра­тур­но­го жан­ра, посколь­ку Пав­ли­ну уда­лось доне­сти до чита­те­лей скры­тую поэ­зию псал­мов. На Биб­лию, а точ­нее, на Еван­ге­лие от Луки, Пав­лин опи­рал­ся в вос­хва­ле­нии пер­во­го аске­та Иоан­на Кре­сти­те­ля в № 6 под назва­ни­ем Похва­ла св. Иоан­ну (Laus sancti Iohan­nis). Мож­но так­же упо­мя­нуть 2 поэ­ти­че­ских посла­ния к Авсо­нию (№№ 10, 11) и про­грамм­ное про­из­веде­ние № 22, важ­ное для исто­рии лите­ра­ту­ры, в кото­ром Пав­лин заяв­лял о необ­хо­ди­мо­сти отка­зать­ся от мифо­ло­ги­че­ской тема­ти­ки и исполь­зо­вать тра­ди­ци­он­ные фор­мы антич­ной лите­ра­ту­ры в про­из­веде­ни­ях, рас­про­стра­ня­ю­щих хри­сти­ан­ские идеи (ср. посла­ние № 16). Сам Пав­лин вопло­тил эти прин­ци­пы в жизнь и в эпи­та­ла­ме (сва­деб­ной пес­ни; № 25) он вос­пе­ва­ет хри­сти­ан­ский брак в про­ти­во­по­лож­ность язы­че­ско­му, в про­пемп­ти­коне (про­щаль­ной пес­ни; № 17) про­ща­ет­ся с покидаю­щим Ита­лию епи­ско­пом Реме­зи­а­ны Нике­том, а в кон­со­ла­ции (уте­ши­тель­ной пес­ни; № 31) ста­ра­ет­ся смяг­чить горе роди­те­лей, утра­тив­ших сына, при помо­щи утвер­жде­ния хри­сти­ан­ско­го уче­ния о том, что после смер­ти пра­вед­ных ждет веч­ная жизнь. Почти ниче­го не сохра­ни­лось от его эпи­грамм, утра­че­но так­же поэ­ти­че­ское пере­ло­же­ние про­из­веде­ния Све­то­ния О царях (De re­gi­bus). Пав­ли­ну при­пи­сы­ва­ли и дру­гие про­из­веде­ния. Поэ­зия Пав­ли­на, испол­нен­ная глу­бо­кой веры, выка­зы­ва­ет боль­шую начи­тан­ность авто­ра в древ­ней и хри­сти­ан­ской лите­ра­ту­ре и его поэ­ти­че­ское мастер­ство в обла­сти сти­ли­сти­ки и фор­мы. Пав­лин ред­ко дости­гал силы, раз­ма­ха и фило­соф­ской глу­би­ны поэ­зии Пруден­ция, но был равен ему по ясно­сти мыс­лей, бароч­ной изощ­рен­но­сти, плав­но­сти сти­ха и рели­ги­оз­но­му пылу. Потом­ки вос­хи­ща­лись более аске­ти­че­ской жиз­нью Пав­ли­на, чем его лите­ра­тур­ным твор­че­ст­вом. Заслу­га Пав­ли­на состо­ит в том, что в тра­ди­ци­он­ные фор­мы древ­ней лите­ра­ту­ры он влил новое хри­сти­ан­ское содер­жа­ние.