ХРИСИПП; Chry­sip­pos, из Сол, ок. 277 — ок. 208 гг. до н. э., гре­че­ский фило­соф, веро­ят­но, семит­ско­го про­ис­хож­де­ния. Роди­те­ли Хри­сип­па при­бы­ли на Кипр из Тар­са в Кили­кии. Как сооб­ща­ет Гален, гре­че­ско­му язы­ку он научил­ся позд­нее, отсюда ошиб­ки в его сочи­не­ни­ях. Слу­шал в Афи­нах лек­ции Арке­си­лая и уче­ни­ков осно­ва­те­ля Стои Зено­на, Ари­сто­на и Кле­ан­фа. В пла­то­нов­ской Ака­де­мии у Арке­си­лая и Лакида при­об­рел навы­ки диа­лек­ти­ки, одна­ко бли­же ему было уче­ние сто­и­ков, поэто­му после смер­ти осно­ва­те­ля Стои Зено­на он посту­пил в эту шко­лу и вме­сте с Кле­ан­фом, тогдаш­ним руко­во­ди­те­лем этой шко­лы, борол­ся про­тив скеп­ти­циз­ма Ака­де­мии и защи­щал сто­и­цизм от ее напа­док. Руко­во­дил шко­лой сто­и­ков после Кле­ан­фа (232—208 гг.). За лек­ции брал пла­ту и нажил зна­чи­тель­ное состо­я­ние, одна­ко жил скром­но. Гор­дил­ся при­сво­ен­ным ему афин­ским граж­дан­ст­вом, зато не при­нял при­гла­ше­ния к алек­сан­дрий­ско­му дво­ру. В древ­но­сти гово­ри­ли, что если бы не было Хри­сип­па, не было бы и Стои. Дей­ст­ви­тель­но, имен­но он раз­вер­нул стои­че­скую док­три­ну в систе­му и создал канон шко­лы, кото­рый с неболь­ши­ми изме­не­ни­я­ми про­су­ще­ст­во­вал до ее кон­ца. Хри­сипп чрез­вы­чай­но мно­го писал. Оста­вил при­бли­зи­тель­но 705 книг, из кото­рых до наших дней дошли лишь фраг­мен­ты. Ката­лог его наи­бо­лее извест­ных про­из­веде­ний, состав­лен­ный Дио­ге­ном Лаэрт­ским, вклю­ча­ет 161 назва­ние из обла­сти логи­ки и эти­ки, одна­ко он непо­лон, в нем недо­ста­ет трудов по физи­ке и ок. 10 назва­ний трак­та­тов по логи­ке. Поэто­му труд­но с точ­но­стью уста­но­вить, какие имен­но посту­ла­ты стои­че­ской док­три­ны ведут свое про­ис­хож­де­ние от Хри­сип­па, а какие от Зено­на и дру­гих фило­со­фов этой шко­лы. Общие прин­ци­пы сто­и­циз­ма пред­став­ля­ют­ся сле­дую­щи­ми. Вслед за Ксе­но­кра­том сто­и­ки разде­ля­ли фило­со­фию на три разде­ла: логи­ку, физи­ку и эти­ку. Пред­став­ля­ет­ся, что Хри­сипп зани­мал­ся в основ­ном эти­кой и что логи­ка обя­за­на ему сво­им назва­ни­ем. Он так­же зало­жил осно­вы так назы­вае­мой фра­зо­вой логи­ки. Логи­ку сто­и­ки опре­де­ля­ли как нау­ку о зна­ках и о том, что они озна­ча­ют. Она охва­ты­ва­ла все, что было свя­за­но с поня­ти­ем логоса, то есть с мыс­лью и язы­ком. Она дели­лась на диа­лек­ти­ку и рито­ри­ку. Диа­лек­ти­ка вклю­ча­ла в себя логи­ку в узком зна­че­нии и грам­ма­ти­ку. Совре­мен­ная грам­ма­ти­че­ская номен­кла­ту­ра про­ис­хо­дит в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни имен­но от сто­и­ков. Мы обя­за­ны им выде­ле­ни­ем 6 частей речи (Хри­сипп), родов, чисел, паде­жей, накло­не­ний, вре­мен и зало­гов. Рито­ри­ке Хри­сипп посвя­тил 4 кни­ги, в кото­рых выде­лил 5 досто­инств речи: хоро­ший гре­че­ский язык, ясность, крат­кость, соот­вет­ст­вие зада­че и точ­ный под­бор слов; пред­пи­сы­вал избе­га­ние общих мест, вар­ва­риз­мов и соле­циз­мов. В отно­ше­нии позна­ния сто­и­ки зани­ма­ли сен­су­а­ли­сти­че­скую пози­цию. Исти­ну мы позна­ем посред­ст­вом ощу­ще­ний, через вос­при­я­тие, при­чем Кле­анф пони­мал вос­при­я­тие как отпе­чат­ки пред­ме­тов в духе. Хри­сипп же, раз­ви­вая далее эту тео­рию, гово­рит уже не об отпе­чат­ках, но об изме­не­ни­ях, про­ис­хо­дя­щих в душе, и утвер­жда­ет, что мы позна­ем не дан­ную вещь и даже не состо­я­ние духа, но изме­не­ния, про­ис­хо­дя­щие в этом состо­я­нии. При помо­щи вос­при­я­тия созда­ют­ся поня­тия, одни спон­тан­но, дру­гие в резуль­та­те целе­на­прав­лен­ной рефлек­сии. Кри­те­ри­ем исти­ны ста­но­вят­ся лишь те наблюде­ния (вос­при­я­тия), кото­рые совер­шен­но ясны и неопро­вер­жи­мо убеди­тель­ны: они долж­ны быть сде­ла­ны в нор­маль­ном состо­я­нии наблюдае­мо­го пред­ме­та, с нуж­но­го рас­сто­я­ния, долж­ны быть доста­точ­но дол­ги­ми и обя­за­тель­но све­рять­ся с дру­ги­ми наблюде­ни­я­ми. Сто­и­ки назва­ли их ката­леп­ти­че­ски­ми наблюде­ни­я­ми. На их осно­ва­нии мы выно­сим спра­вед­ли­вое и осно­ва­тель­ное суж­де­ние о вещи — ката­леп­ти­че­ское суж­де­ние. Осно­вой стои­че­ской физи­ки было убеж­де­ние, что все — сущее, сле­до­ва­тель­но, весь мир мате­ри­а­лен. В про­ти­во­вес дуа­ли­сти­че­ским систе­мам Пла­то­на и Ари­сто­те­ля, про­воз­гла­шая един­ство мате­ри­аль­но­го мира, сто­и­ки созда­ли мони­сти­че­скую фило­соф­скую систе­му. Суще­ст­ву­ет лишь то, что дей­ст­ву­ет и под­вер­га­ет­ся воздей­ст­вию, дей­ст­во­вать же и под­вер­гать­ся воздей­ст­вию могут толь­ко мате­ри­аль­ные тела. Душа, Бог, фор­ма и даже доб­ро­де­те­ли, соглас­но сто­и­кам, мате­ри­аль­ны. Раз­ли­чия меж­ду тела­ми про­ис­хо­дят от раз­лич­ной напря­жен­но­сти про­ни­каю­щей тела пнев­мы. Что такое пнев­ма? Как и Ари­сто­тель, сто­и­ки раз­ли­ча­ли два нача­ла в телах: пас­сив­ное — to pa­schon и актив­ное — to poiun. Пас­сив­ное нача­ло — мате­рия, тож­де­ст­вен­ная ари­сто­телев­ской мате­рии; актив­ное же нача­ло, кото­рое у Ари­сто­те­ля было пред­став­ле­но нема­те­ри­аль­ной фор­мой, сто­и­ки при­зна­ва­ли так­же мате­ри­аль­ным и назы­ва­ли пнев­мой. Пнев­му, пред­став­ля­ю­щую собой чрез­вы­чай­но тон­кую мате­рию, сто­и­ки срав­ни­ва­ли с огнем, возду­хом и дыха­ни­ем (гр. pneu­ma). Она про­ни­зы­ва­ет весь мате­ри­аль­ный мир, при­да­вая ему фор­му и созда­вая раз­ли­чия вещей. Вслед­ст­вие это­го любая мате­рия несет дей­ст­ву­ю­щее нача­ло в себе, а не ищет его вовне. Дви­же­ние пнев­мы назы­ва­ет­ся тони­че­ским дви­же­ни­ем, и от его интен­сив­но­сти зави­сит состо­я­ние пнев­мы: где оно наи­бо­лее сла­бое, там тела мерт­вы, наи­боль­шая его интен­сив­ность отли­ча­ет разум­ные суще­ства. Дей­ст­вия пнев­мы, с одной сто­ро­ны, пред­опре­де­ле­ны (зако­ны при­ро­ды), с дру­гой же — целе­на­прав­лен­ны и разум­ны, нахо­дят­ся в соот­вет­ст­вии с Лого­сом. Мир пред­став­ля­ет собой еди­ное целое, явля­ет­ся как бы одним орга­низ­мом. Он вечен и бес­ко­не­чен; сле­до­ва­тель­но, при­ро­да его боже­ст­вен­на. Боже­ст­вен­на так­же пнев­ма, а посколь­ку она про­ни­зы­ва­ет все тела, то каж­дая вещь тоже боже­ст­вен­на. Бог суще­ст­ву­ет не вне мира, но в нем самом, иден­ти­чен с ним (стои­че­ский пан­те­изм). Богов, в кото­рых вери­ли люди, сто­и­ки рас­смат­ри­ва­ли как алле­го­ри­че­ские фигу­ры. Они гово­ри­ли так­же о кру­го­во­ро­те вещей: после пери­о­да, когда пра­ма­те­рия все более разде­ля­ет­ся и ста­но­вит­ся все более раз­но­об­раз­ной, вновь насту­па­ет вре­мя, когда все воз­вра­ща­ет­ся к един­ству пра­ма­те­рии. Этот про­цесс повто­ря­ет­ся веч­но. Это уче­ние вело к фата­лиз­му. Сто­и­ки, одна­ко, защи­ща­ли сво­бод­ную волю каж­дой лич­но­сти, утвер­ждая, что кто дей­ст­ву­ет в согла­сии со сво­ей при­ро­дой, то есть разум­но, тот сво­бо­ден. Уме­ние посту­пать в соот­вет­ст­вии с разу­мом есть доб­ро­де­тель, кото­рая явля­ет­ся един­ст­вен­ным бла­гом и обес­пе­чи­ва­ет сча­стье. Все осталь­ное: богат­ство, сила, кра­сота, здо­ро­вье — долж­но остав­лять муд­ро­го рав­но­душ­ным. Суще­ст­ву­ет лишь одна доб­ро­де­тель — зна­ние, муд­рость (so­fia). Хри­сипп выде­лял, одна­ко, 4 основ­ные доб­ро­де­те­ли: бла­го­ра­зу­мие, муже­ство, уме­рен­ность и спра­вед­ли­вость. Им соот­вет­ст­ву­ют 4 наи­бо­лее губи­тель­ных состо­я­ния, явля­ю­щих­ся при­чи­ной вся­ко­го зла: зависть, жад­ность, уны­ние и сомне­ние. Иде­ал, при­во­дя­щий к сча­стью, был есте­ствен для муд­ре­ца, но его нелег­ко было достиг­нуть обык­но­вен­ным людям. Для них позд­ней­шие сто­и­ки созда­ли так назы­вае­мое уче­ние о бла­гах. Оно раз­гра­ни­чи­ва­ло те вещи, кото­рые соот­вет­ст­ву­ют при­ро­де и достой­ны поощ­ре­ния (proeg­me­na): талант, быст­ро­ту ума, телес­ное здо­ро­вье, ува­же­ние людей, — и те, кото­рые нуж­но не разду­мы­вая отбро­сить (apop­roeg­me­na): жаж­да сла­вы любой ценой, чрез­мер­ное богат­ство и т. д. Суще­ст­ву­ют еще вещи — в пря­мом зна­че­нии это­го сло­ва — без­раз­лич­ные, как напри­мер иметь чет­ное или нечет­ное чис­ло волос. Эти­ка сто­и­ков, пред­ла­гав­шая чело­ве­ку иде­ал инди­виду­аль­но­го совер­шен­ст­во­ва­ния внут­рен­не­го мира, не про­шла, одна­ко, мимо соци­аль­ных аспек­тов чело­ве­че­ской жиз­ни. Обще­ст­вен­ный инстинкт точ­но так же при­сущ чело­ве­че­ской нату­ре, как, напри­мер, инстинкт само­со­хра­не­ния. Он про­яв­ля­ет­ся во вза­им­ной пред­у­преди­тель­но­сти, защи­те и под­держ­ке, друж­бе и люб­ви — все это гре­ки обо­зна­ча­ли. Все люди несут в себе это нача­ло, обще­ст­вен­ную необ­хо­ди­мость, явля­ют­ся чле­на­ми одно­го орга­низ­ма, граж­да­на­ми еди­но­го государ­ства-мира. Эти кос­мо­по­ли­ти­че­ские иде­а­лы, как и убеж­де­ние о равен­стве всех людей, кото­рые при­хо­дят­ся друг дру­гу бра­тья­ми, сто­и­ки разде­ля­ли с кини­ка­ми. Соци­аль­ные аспек­ты док­три­ны сто­и­ков раз­ви­ли позд­нее дру­гие фило­со­фы, бла­го­да­ря им сто­и­цизм стал фило­со­фи­ей, наи­бо­лее попу­ляр­ной в Риме. Через сво­их рим­ских после­до­ва­те­лей он ока­зал огром­ное вли­я­ние на всю евро­пей­скую куль­ту­ру.