НАБОР ВОЙСКА

[1] Di­lec­tus mi­li­tum. О набо­ре вой­ска в древ­ние вре­ме­на Рим­ской рес­пуб­ли­ки, когда осно­ва­ни­ем ему слу­жи­ло еще разде­ле­ние граж­дан по иму­ще­ству, у древ­них писа­те­лей, а в осо­бен­но­сти у Поли­бия (lib. 6), нахо­дят­ся сле­дую­щие дан­ные. Еже­год­но наби­ра­лись два кон­суль­ских вой­ска, в два леги­о­на каж­дое, из пер­вых пяти клас­сов граж­дан; впо­след­ст­вии при этом бра­ли за осно­ва­ние разде­ле­ние наро­да на три­бы и состав­лен­ные по это­му разде­ле­нию имен­ные спис­ки. Liv. 4, 46. Если ника­кая опас­ность не тре­бо­ва­ла поспеш­но­сти (а в слу­чае опас­но­сти и про­ле­та­рии долж­ны были вре­мен­но посту­пать в воен­ную служ­бу и полу­ча­ли ору­жие от каз­ны, mi­li­tia tu­mul­tua­ria, Gell. 16, 10), то набор про­дол­жал­ся 30 дней. Fest. s. v. ius­ti знач. dies. Спер­ва назна­ча­лось необ­хо­ди­мое чис­ло воен­ных три­бу­нов, т. е. 24 (по 6 на каж­дый леги­он), а имен­но 10 таких, кото­рые слу­жи­ли уже в 10 похо­дах, и 14 таких, кото­рые участ­во­ва­ли в 5 похо­дах. Изби­ра­лись они, пер­во­на­чаль­но, кон­су­ла­ми; но в 361 г. до Р. Х. народ пре­до­ста­вил себе пра­во избра­ния шести (Liv. 7, 5), а с 311 г. до Р. Х., по пред­ло­же­нию Ати­лия (lex Ati­lia Mar­cia), шест­на­дца­ти воен­ных три­бу­нов (Liv. 9, 30; одна­ко ср. Hu­schke, кото­рый вме­сто se­ni de­ni пред­ла­га­ет читать: se­nio­res de­ni). Начи­ная с 207 г. до Р. Х. все 24 три­бу­на изби­ра­лись наро­дом, так что за кон­су­ла­ми оста­ва­лось назна­че­ние три­бу­нов лишь для тех леги­о­нов, кото­рые наби­ра­лись сверх поло­же­ния (Liv. 27, 36). Одна­ко ино­гда народ отка­зы­вал­ся от сво­его пра­ва избра­ния. Liv. 42, 31. Из двух леги­о­нов каж­до­го кон­су­ла один полу­чал из обще­го чис­ла три­бу­нов по 4 стар­ших и по 2 млад­ших, а дру­гой леги­он — по 3 стар­ших и по 3 млад­ших три­бу­на.

[2] Под­ле­жа­щие воин­ской повин­но­сти долж­ны были собрать­ся в Капи­то­лии (впо­след­ст­вии — на Мар­со­вом поле), где кон­су­лы, окру­жен­ные 24 воен­ны­ми три­бу­на­ми, заседа­ли на сво­их куруль­ских крес­лах и вызы­ва­ли по спис­ку (ci­ta­re) под­ле­жа­щих воин­ской повин­но­сти чле­нов каж­дой три­бы, назы­вая их по име­ни, состо­я­нию и воз­рас­ту. Из четы­рех вызван­ных, почти во всех отно­ше­ни­ях рав­ных лиц три­бу­ны каж­до­го леги­о­на выби­ра­ли по сол­да­ту, при­чем пра­во пер­во­го выбо­ра по оче­реди пре­до­став­ля­лось каж­до­му три­бу­ну. При таком поряд­ке воз­мож­но было рав­но­мер­но рас­пре­де­лить по всем леги­о­нам стар­ших и млад­ших, силь­ных и сла­бых. Кро­ме того, при набо­ре обра­ща­ли вни­ма­ние на име­на хоро­ше­го пред­зна­ме­но­ва­ния, кото­рые в спис­ках триб и были поме­щае­мы впе­ре­ди осталь­ных. Cic. div. 1, 45. По окон­ча­нии набо­ра для пехоты наби­ра­ли всад­ни­ков из 18 всад­ни­че­ских цен­ту­рий (cen­tu­riæ equi­tum). Впо­след­ст­вии, когда не толь­ко при­над­ле­жав­шие к 18 цен­ту­ри­ям equi­tum, но все граж­дане, имев­шие всад­ни­че­ский ценз (cen­sus equestris), отбы­ва­ли воен­ную служ­бу в кон­ни­це, набор кон­ни­цы про­из­во­дил­ся до набо­ра пехоты. На каж­дый леги­он назна­ча­ли по 300 всад­ни­ков (equi­tes). Нако­нец эти набран­ные сол­да­ты (con­scrip­ti) разде­ля­лись (cen­tu­ria­re) на стар­ших, tria­rii, силь­ней­ших, prin­ci­pes, и млад­ших, has­ta­ti, и к ним при­со­еди­ня­ли еще бед­ней­ших в каче­стве лег­ко­во­ору­жен­ных и застрель­щи­ков, ve­li­tes (mi­li­tes vo­li­tes или vo­li­tan­tes).

[3] Когда, во вре­мя меж­до­усоб­ных войн, по почи­ну Мария, уста­но­вил­ся иной взгляд на воен­ную служ­бу и пере­ста­ли обра­щать вни­ма­ние на иму­ще­ст­вен­ный ценз, а смот­ре­ли толь­ко на физи­че­скую спо­соб­ность, сол­да­ты более и более теря­ли зна­че­ние воору­жен­ных граж­дан и вой­ска ста­ли слу­жить уже не государ­ству, а толь­ко сво­е­му пред­во­ди­те­лю. В преж­нее вре­мя каж­дый рим­ский граж­да­нин от 17 до 46-лет­не­го воз­рас­та (Gell. 10, 28), а в извест­ных слу­ча­ях и до 50 лет (Liν. 42, 34) обя­зан был посту­пать в вой­ско, как бы часто его ни при­зы­ва­ли; но по окон­ча­нии похо­да он опять воз­вра­щал­ся на свою роди­ну, к сво­е­му полю. Одна­ко уже со вре­ме­ни 2-й пуни­че­ской вой­ны вошло в обы­чай не отпус­кать сол­да­та, пока не окон­чи­лась вой­на или пока дости­же­ние 45-лет­не­го воз­рас­та не осво­бож­да­ло их от воен­ной служ­бы. Мало-пома­лу срок служ­бы опре­де­лил­ся в 16, а потом в 20 лет; послед­нее чис­ло лет удер­жа­но было и Авгу­стом при пред­при­ня­том им пре­об­ра­зо­ва­нии воен­но­го дела и сохра­ни­лось до позд­ней­ших вре­мен Импе­рии, за исклю­че­ни­ем неболь­шо­го про­ме­жут­ка в цар­ст­во­ва­ние Тибе­рия (Tac. ann. 1, 36. 52). По исте­че­нии это­го сро­ка, одна­ко, еще не насту­па­ло окон­ча­тель­ное осво­бож­де­ние от служ­бы, — раз­ве лишь тогда, когда сол­да­ты сами, откры­тым бун­том, под­дер­жи­ва­ли свое тре­бо­ва­ние об отстав­ке — но они вре­мен­но, до ново­го при­зы­ва, посе­ля­лись в коло­ни­ях или долж­ны были на неиз­вест­ных усло­ви­ях (см. ниже) оста­вать­ся при вой­ске до полу­че­ния пол­ной отстав­ки (см. Mis­sio).

[4] Меж­ду выслу­жив­ши­ми лета сол­да­та­ми сле­ду­ет раз­ли­чать два рода: evo­ca­ti и ve­xil­la­rii. Пер­вые фор­маль­но были уво­ле­ны из армии, как ve­te­ra­ni, и полу­ча­ли от сво­его пол­ко­во­д­ца в награ­ду за служ­бу назна­чен­ный им уча­сток зем­ли с обя­за­тель­ст­вом, при пер­вом при­зы­ве (no­mi­na­tim evo­ca­re) сно­ва собрать­ся к сво­им зна­ме­нам; толь­ко после это­го вто­рич­но­го вступ­ле­ния в служ­бу они назы­ва­лись evo­ca­ti. Вете­ра­ны, впро­чем, охот­но сле­до­ва­ли при­зы­ву даже пре­ем­ни­ков сво­их пол­ко­вод­цев, если эти при­над­ле­жа­ли к той же пар­тии или вооб­ще нуж­да­лись в их помо­щи. Sall. Cat. 59. Cic. ad fam. 15, 4, 4. Этим новым вступ­ле­ни­ем в дей­ст­ву­ю­щую армию они при­об­ре­та­ли выс­шее поло­же­ние и чин цен­ту­ри­о­на (Caes. b. c. 1, 3) и в этом каче­стве рас­пре­де­ля­лись по все­му вой­ску (ibid. 3, 88), а имен­но им вве­ря­лась охра­на орла (ср. Aqui­la), нахо­див­ше­го­ся при пер­вой когор­те (ibid. 3, 91). Они были пехо­тин­ца­ми, хотя им, по свиде­тель­ству Цеза­ря (b. g. 7, 65), в ува­же­ние их выс­ше­го чина доз­во­ля­лось содер­жать лошадь. Окта­виан при­влек к себе вете­ра­нов, уво­лен­ных Цеза­рем и награж­ден­ных участ­ка­ми зем­ли — их было 10000 — в каче­стве ево­ка­тов. Dio Cass. 45, 12. App. b. c. 3, 40. При новых воен­ных поряд­ках, введен­ных Авгу­стом, evo­ca­ti явля­ют­ся уже не как осо­бый род вой­ска, а толь­ко как отдель­ные лица; это или остат­ки преж­них ево­ка­тов Авгу­ста (Suet. Oct. 56. evo­ca­to quon­dam suo), или же разу­ме­ет­ся под этим назва­ни­ем воен­ная долж­ность в чине цен­ту­ри­о­на (Tac. ann. 2, 68) с тем же зна­ком отли­чия (vi­tis). Dio Cass. 55. 24. Впро­чем, Дион Кас­сий в при­веден­ном месте раз­ли­ча­ет их как осо­бый состав офи­це­ров (σύσ­τη­μα ἴδιον) еще в свое вре­мя (καὶ νῦν). Импе­ра­тор Галь­ба назвал име­нем evo­ca­ti вновь учреж­ден­ный им воен­ный паже­ский кор­пус, состо­яв­ший из моло­дых людей всад­ни­че­ско­го сосло­вия, кото­рые име­ли кара­ул перед его спаль­ном покое. Suet. Galb. 10. Один из это­го отряда, гово­рят, убил его (Tac. hist. 1, 41); дру­гим из этих пажей Отон вос­поль­зо­вал­ся для уби­е­ния Лако­на (Tac. hist. 1, 46). Об ево­ка­тах преж­не­го вре­ме­ни ср. Kra­ner, Введ. к Caes. b. c. стр. 42.

[5] При объ­яс­не­нии назва­ния ve­xi­lia­rii в смыс­ле отдель­но­го рода вой­ска сле­ду­ет раз­ли­чать вре­ме­на пер­вых импе­ра­то­ров от позд­ней­ших вре­мен рим­ской импе­рии. Пере­ме­на про­изо­шла при Нероне, и пото­му Тацит в «Анна­лах» обо­зна­ча­ет име­нем ve­xi­lia­rii нечто иное, неже­ли в «Исто­рии» и «Агри­ко­ле». Назва­ние ve­xi­lia­rii для обо­зна­че­ния осо­бо­го рода вой­ска вошло в употреб­ле­ние со вре­ме­ни окон­ча­тель­но­го пре­об­ра­зо­ва­ния вой­ска Авгу­стом; он не имел сна­ча­ла в виду вве­сти в состав вой­ска отряд это­го наиме­но­ва­ния, но нуж­да и недо­ста­ток в новых сол­да­тах заста­ви­ли его при­бег­нуть к этой мере. По свиде­тель­ству Дио­на Кас­сия (55, 23), после отме­ны преж­не­го, отно­сив­ше­го­ся сюда поста­нов­ле­ния 12 г. до Р. Х. (Dio Cass. 54, 25), было поста­нов­ле­но, чтобы леги­он­ные сол­да­ты два­дцать лет слу­жи­ли под зна­ме­на­ми, а затем немед­лен­но, в награ­ду (prae­mium) за служ­бу, полу­ча­ли по участ­ку зем­ли. Но необ­хо­ди­мость заста­ви­ла лишь фор­маль­но уволь­нять вете­ра­нов из леги­он­но­го соста­ва (см. Di­mis­sio), а на самом деле удер­жи­вать их на бес­сроч­ной служ­бе, толь­ко под дру­гим назва­ни­ем (Tac. ann. 1, 17: alio vo­ca­bu­lo), соеди­няя их под осо­бен­ным зна­ме­нем (ve­xil­lum), но не облег­чая их преж­них слу­жеб­ных работ и обя­зан­но­стей. При воз­му­ще­нии гер­ман­ских леги­о­нов после смер­ти Авгу­ста Гер­ма­ник вошел с ними в согла­ше­ние на сле­дую­щих усло­ви­ях: ve­xi­lia­rii этих леги­о­нов долж­ны обра­зо­вать отдель­ный кор­пус, быть осво­бож­де­ны от вся­ких посто­рон­них работ и употреб­лять­ся толь­ко для отра­же­ния непри­я­те­ля (Tac. ann. 1, 36). Это облег­че­ние, пре­до­став­лен­ное им после 16 лет служ­бы декре­том Тибе­рия (Tac. ann. 1, 78), вско­ре для всех войск было опять отсро­че­но до выслу­ги два­дца­ти лет. [6] Поэто­му ve­xil­la­rii назы­ва­лись сол­да­ты, кото­рые, про­слу­жив в леги­о­нах 20 лет, а в пре­то­ри­ан­цах — 16 лет, были отпу­ще­ны из сво­их пол­ков (di­mis­si, exauc­to­ra­ti), но в ожи­да­нии окон­ча­тель­ной отстав­ки (mis­sio) про­дол­жа­ли служ­бу под осо­бым зна­ме­нем (ve­xil­lum) и в мир­ное вре­мя оста­ва­лись в том же лаге­ре или посы­ла­лись в менее важ­ные части про­вин­ции в виде гар­ни­зо­на, а при­том были осво­бож­де­ны от вся­ко­го рода лагер­ных работ и лишь обя­за­ны отра­жать непри­я­те­ля. От этих кор­пу­сов век­си­ля­ри­ев сле­ду­ет отли­чать выра­же­ния: ve­tus mi­les (Caes. b. g. 6, 40) и ve­te­ra­ni (Caes. b. c. 3, 28. b. Afr. 1. Tac. ann. 1, 26. 39), обо­зна­чаю­щие или целые леги­о­ны, или стар­ших по служ­бе сол­дат в про­ти­во­по­лож­ность моло­дым сол­да­там, осо­бен­но, ново­бран­цам (ti­ro­nes). Сло­ва­ми ve­xil­la le­gio­num (Tac. ann. 4, 73. Agr. 18) и в этот пери­од вре­ме­ни обо­зна­ча­ют­ся не ve­xil­la­rii (како­во­го мне­ния дер­жат­ся еще Nip­per­dey, He­rae­us и Walch), но, посто­ян­но, или кон­ни­ца (ина­че: ve­xil­la equi­tum), или отря­жен­ная от сво­его леги­о­на коман­да сол­дат, сра­жав­ша­я­ся под отдель­ным зна­ме­нем (ve­xil­lum), меж­ду тем как орел (aqui­la) оста­вал­ся при леги­оне (Tac. hist. 2, 89. 100). Когда Нерон заду­мал поход на наро­ды, жив­шие на бере­гах Кас­пий­ско­го моря, он выбрал из леги­о­нов Запа­да извест­ное чис­ло сол­дат (2000?), кото­рые под осо­бен­ны­ми зна­ме­на­ми (ve­xil­la) долж­ны были участ­во­вать в этой экс­пе­ди­ции. Подоб­но­го рода отря­же­ния в сле­дую­щих затем меж­до­усоб­ных вой­нах повто­ря­лись в таких раз­ме­рах, что целые леги­о­ны рас­стра­и­ва­лись от это­го. Ср.: Pfitzner, An­na­len des Ta­ci­tus, стр. 127—134, и — кро­ме преж­них изда­те­лей Lip­sius, Er­nes­ti и т. д. — Walch, Ta­ci­tus Ag­ri­coIa, стр. 240 слл. и Her­tel, Ex­curs zu Ta­ci­tus’ Ag­ri­co­la.

[7] Когда закон, lex Plau­tia Pa­pi­ria в 89 г. до Р. Х., даро­вал всем ита­лий­ским союз­ни­кам пра­ва граж­дан­ства, вслед­ст­вие чего по всей Ита­лии про­из­во­ди­лись набо­ры для служ­бы в леги­о­нах, то про­из­вод­ство набо­ра пол­ко­во­дец пору­чал лега­там или же сена­то­рам (con­qui­si­to­res), при­чем, веро­ят­но, мно­гим уда­ва­лось обхо­дить испол­не­ние воин­ской повин­но­сти обма­ном, а еще более под­ку­пом, хотя укло­не­ние от воен­ной служ­бы нака­зы­ва­лось смер­тью или, по край­ней мере, лише­ни­ем сво­бо­ды. Cic. Caec. 34. Val. Max. 6, 3 слл. Suet. Oct. 24. Осво­бож­де­ние от воен­ной служ­бы (va­ca­tio mi­li­tiae) дава­ли толь­ко: телес­ная неспо­соб­ность (cau­sa­ria vac., cau­sa­rii, Liv. 6, 6), 50-лет­ний воз­раст или совер­ше­ние закон­но­го чис­ла похо­дов (ius­ta, eme­ri­ta sti­pen­dia), исправ­ле­ние пра­ви­тель­ст­вен­ных долж­но­стей или обя­зан­но­стей жре­ца (Plut. Cam. 41) и, нако­нец, льгота, в исклю­чи­тель­ных слу­ча­ях даро­ван­ная за осо­бые заслу­ги. Cic. Phil. 5, 19. Liv. 39, 19. Пред­став­ле­ние на служ­бу вме­сто себя кого-либо дру­го­го пер­во­на­чаль­но не допус­ка­лось (при­во­ди­мое в дока­за­тель­ство место Liv. 42, 34 тол­ку­ет­ся невер­но), и даже до вре­мен Тра­я­на, когда оно было доз­во­ле­но зако­ном (Plin. ep. 10, 39), нет на подоб­ное заме­ще­ние ника­ких ука­за­ний. Как ско­ро при набо­ре глав­ным обра­зом ста­ли обра­щать вни­ма­ние на телес­ную спо­соб­ность, есте­ствен­ным послед­ст­ви­ем подоб­но­го взгляда на дело было то, что воль­ноот­пу­щен­ни­ки, кото­рые преж­де вме­сте с про­ле­та­ри­я­ми наби­ра­лись толь­ко для менее почет­ной служ­бы во фло­те и назы­ва­лись не mi­li­tes, а clas­si­ci или clas­sia­rii (см. сл.), мог­ли удо­сто­ить­ся чести слу­жить в леги­о­нах (ср. Caes. b. Afr. 36), хотя при пер­вом даро­ва­нии им это­го пра­ва (во вре­мя союз­ни­че­ской вой­ны) из них обра­зо­ва­ли лишь отдель­ные 12 когорт. Для учреж­де­ния новых леги­о­нов Пом­пей и Цезарь про­из­во­ди­ли набо­ры даже у ино­зем­ных наро­дов. Caes. b. c. 3, 4. Cic. Phil. 5, 5, 12. То же самое сде­лал и Брут в Македо­нии. Эти ver­na­cu­lae le­gio­nes, как назы­ва­ли их в отли­чие от про­чих леги­о­нов (Caes. b. Hisp. 7, 12, b. c. 2, 20), при отстав­ке награж­да­лись, наравне с вой­ска­ми, состо­яв­ши­ми из рим­ских граж­дан, участ­ка­ми зем­ли (Vegr. E. 1, 70); Цезарь наде­лил их всех пра­ва­ми граж­дан­ства. Нако­нец, ста­ли при­вле­кать в воен­ную служ­бу даже рабов и гла­ди­а­то­ров, обе­щая им сво­бо­ду, и при­ни­мать их в кон­ни­цу (Caes. b. c. 1, 24. b. Afr. 19, 76) и в леги­о­ны (Plut. Brut. 45); Секст Пом­пей не пре­не­бре­гал даже бег­лы­ми раба­ми, одна­ко Окта­виан обра­тил их в преж­нее их состо­я­ние.

[8] Во вре­ме­на импе­ра­то­ров ста­ли сно­ва стро­же тре­бо­вать пра­ва рим­ско­го граж­дан­ства, как усло­вия для почет­ной служ­бы в леги­о­нах, и лишь в слу­чае край­но­сти при­бе­га­ли к набо­ру рабов и воль­ноот­пу­щен­ни­ков. В про­дол­же­ние меж­до­усоб­ных войн при Нероне, Галь­бе и т. д. флот­ские сол­да­ты, не быв­шие рим­ски­ми граж­да­на­ми, были про­из­веде­ны в вспо­мо­га­тель­ные леги­о­ны, le­gio­nes adiut­ri­ces, но лишь при отстав­ке награж­да­лись пра­ва­ми граж­дан­ства. Но вооб­ще было при­ня­то за пра­ви­ло, что в леги­о­нах могут слу­жить толь­ко рим­ские граж­дане, а пото­му при встре­чав­ших­ся укло­не­ни­ях от это­го основ­но­го зако­на каж­дое отдель­ное лицо при самом поступ­ле­нии в вой­ско полу­ча­ло зва­ние рим­ско­го граж­да­ни­на. Это обсто­я­тель­ство уже при Авгу­сте пода­ло повод при­род­ным рим­ским граж­да­нам к учреж­де­нию из сво­ей среды осо­бых отрядов, co­hor­tes или alae ci­vium Ro­ma­no­rum (vo­lun­ta­rio­rum), ср. заве­ща­ние Авгу­ста. Tac. ann. 1, 8. Но и сюда вско­ре про­ник­ли чужие эле­мен­ты. До Неро­на новых леги­о­нов не обра­зо­ва­ли, но часто при­хо­ди­лось делать набо­ры в допол­не­ние ста­рых, суще­ст­во­вав­ших леги­о­нов или при разде­ле­нии одно­го леги­о­на на два отдель­ных леги­о­на. При этом при­ня­то было за пра­ви­ло рас­пре­де­лять ново­бран­цев по леги­о­нам, рас­по­ло­жен­ным в самых отда­лен­ных про­вин­ци­ях (Tac. ann. 13, 7. 16, 13) для того, чтобы при­род­ные и род­ст­вен­ные свя­зи не побуж­да­ли их к непо­слу­ша­нию. Служ­ба в пре­то­ри­ан­ских когор­тах, как самая почет­ная, состав­ля­ла пре­иму­ще­ство ита­лий­ских наро­дов; леги­о­ны и вспо­мо­га­тель­ные вой­ска попол­ня­лись из про­вин­ций, и заслу­жен­ные сол­да­ты из вспо­мо­га­тель­ных войск пере­во­ди­лись в леги­о­ны, а из леги­о­нов — в пре­то­ри­ан­ские когор­ты.

[9] Пре­де­лов роста при набо­ре не было; сол­да­ты ростом в 6 футов или немно­гим мень­ше поме­ща­лись обык­но­вен­но, в пер­вых когор­тах, а ино­гда, как, напр., при Нероне, были пред­ме­том при­хо­ти. Suet. Ner. 19.

Набран­ные в вой­ско сна­ча­ла обу­ча­лись как рекру­ты (ti­ro­nes), если не пре­пят­ст­во­ва­ла это­му вой­на. Они хотя и полу­ча­ли жало­ва­нье, но не счи­та­лись сол­да­та­ми (mi­li­tes), так как еще не были при­чис­ле­ны ни к како­му леги­о­ну. До зачис­ле­ния в леги­он их при­во­ди­ли к при­ся­ге (sac­ra­men­tum). Во вре­ме­на Поли­бия дава­ли две при­ся­ги: одну тот­час после набо­ра, а дру­гую, когда в пер­вый раз посту­па­ли в лагерь. Со вре­ме­ни Мария тре­бо­ва­лась толь­ко одна при­ся­га, кото­рая, впро­чем, про­из­но­си­лась все­гда на имя пол­ко­во­д­ца (iura­re in ver­ba con­su­lis), а впо­след­ст­вии — на имя импе­ра­то­ра. Сло­ва ее не вполне извест­ны (ср. Gell. 16, 4). По про­чте­нии вслух при­ся­ги одним из сол­дат (praei­re ver­ba) осталь­ные отве­ча­ли: idem in me^[1]. В меж­до­усоб­ные вой­ны при­ся­га воз­об­нов­ля­лась часто; впро­чем, подоб­ный слу­чай был уже во вре­мя Сци­пи­о­на, ср. Liv. 28, 29. От этой офи­ци­аль­ной при­ся­ги, sac­ra­men­tum, отли­ча­лась дру­гая, доб­ро­воль­ная при­ся­га, iusiu­ran­dum, через кото­рую сол­да­ты друг перед дру­гом обя­зы­ва­лись к храб­ро­сти. Caes. b. c. 1, 76. 3, 13. Harster, die Na­tio­nen des Rö­mer­reichs in den Hee­ren des Kai­sers (1873).