ЭККЛЕСИ́Я, НАРОДНОЕ СОБРАНИЕ

[1] Ἐκκλη­σία, народ­ное собра­ние, в гре­че­ских рес­пуб­ли­ках насто­я­щий центр вер­хов­ной вла­сти, в раз­ных государ­ствах состо­я­ло из раз­лич­ных эле­мен­тов и име­ло раз­лич­ные пол­но­мо­чия. Нам пред­сто­ит занять­ся пре­иму­ще­ст­вен­но афин­скою и спар­тан­скою ἐκκλη­σία;

I) Афин­ская ἐκκλη­σία — собра­ние все­го наро­да, граж­дан начи­ная с 20 лет (ἀγο­ραί суть собра­ния фил и демов). Во вся­кой при­та­нии было по 4 оче­ред­ных (νό­μιμοι) собра­ния, пер­вое назы­ва­лось κυ­ρία (в преж­ние вре­ме­на, веро­ят­но, един­ст­вен­ное в при­та­нии); ино­гда и все 4 назы­ва­ют­ся κύ­ριαι. В осо­бых слу­ча­ях, кото­рые тре­бо­ва­ли немед­лен­но­го выпол­не­ния, граж­дане так­же из дере­вень созы­ва­лись на чрез­вы­чай­ное собра­ние (σύγκλη­τος или κα­τάκ­λη­τος ἐκκλη­σία, так­же κα­τακ­λη­σία). Для каж­до­го из оче­ред­ных собра­ний был назна­чен осо­бый род заня­тий, напр., для пер­во­го ἐπι­χειρο­τονία долж­ност­ных лиц, обви­не­ния про­тив государ­ст­вен­ных пре­ступ­ни­ков, объ­яв­ле­ние о кон­фис­ко­ван­ных иму­ще­ствах и о заяв­лен­ных на суде при­тя­за­ни­ях на наслед­ства; для вто­ро­го — про­ше­ния к наро­ду и пред­ло­же­ния о поми­ло­ва­нии; для третье­го — пере­го­во­ры с ино­стран­ны­ми государ­ства­ми; для чет­вер­то­го нако­нец — рели­ги­оз­ные и обще­ст­вен­ные дела вооб­ще. Кро­ме того, по пра­ви­лу, пред­седа­тель­ст­ву­ю­щий дол­жен был зара­нее объ­явить посред­ст­вом пла­ка­тов о пред­ме­тах собра­ния (προγ­ρά­φειν ἐκκλη­σίαν; про­ти­во­по­лож­ное: ἐκκλη­σία ἀπόγ­ρα­φος). В какие дни при­та­нии оно быва­ло и быва­ло ли во всех при­та­ни­ях в один и тот же день, нель­зя ска­зать.

[2] Созы­вал собра­ние ἐπισ­τά­της меж­ду πρυ­τάνεις, поз­же меж­ду πρόεδ­ροι (см. Βου­λή); ино­гда, осо­бен­но в воен­ные вре­ме­на, созы­ва­ли стра­те­ги. При­гла­ше­ние через героль­дов было необ­хо­ди­мо толь­ко при κα­τακ­λη­σίαι. Местом собра­ния в преж­ние вре­ме­на была пло­щадь, потом пре­иму­ще­ст­вен­но Пникс, а еще поз­же, обык­но­вен­но, театр, в осо­бен­ных слу­ча­ях так­же театр в Пирее. При вхо­де каж­дый полу­чал дощеч­ку, воз­вра­щая кото­рую он полу­чал пла­ту (ἐκκλη­σιασ­τι­κόν), состо­яв­шую из 1, поз­же из 3 обо­лов. О недо­пу­ще­нии не имев­ших на то пра­во забо­ти­лись 6 лек­си­ар­хов и их слу­жи­те­ли. Кто при­хо­дил слиш­ком позд­но, не полу­чал пла­ты.

[3] Перед откры­ти­ем собра­ния совер­ша­лось жерт­во­при­но­ше­ние и молит­ва. Затем пред­седа­тель, созвав­ший собра­ние (см. подроб­но­сти Βου­λή) пред­ла­гал пред­мет на обсуж­де­ние. Преж­де все­го про­ис­хо­ди­ло голо­со­ва­ние отно­си­тель­но того, хочет ли народ при­со­еди­нить­ся к сопро­вож­дав­ше­му, обык­но­вен­но, пред­ло­же­ние поста­нов­ле­нию сове­та (γνώ­μην βου­λῆς συμ­βάλ­λεσ­θαι εἰς τὸν δῆ­μον). Голо­со­ва­ние при этом назы­ва­лось προ­χειρο­τονία. В сле­до­вав­ших за этим деба­тах, если выска­зы­ва­лись за даль­ней­шее обсуж­де­ние вопро­са, мог при­ни­мать уча­стие вся­кий, кто не под­ле­жал ἀτι­μίᾳ. Доки­ма­сия ора­то­ров огра­ни­чи­ва­лась исклю­чи­тель­но рас­сле­до­ва­ни­ем, нахо­дит­ся ли ора­тор в обла­да­нии все­ми граж­дан­ски­ми пра­ва­ми (см. Δο­κιμα­σία). Офи­ци­аль­ных ора­то­ров не суще­ст­во­ва­ло, и гос­под­ст­во­ва­ла пол­ная ἰση­γορία, хотя есте­ствен­но, что во все вре­ме­на отдель­ные лич­но­сти, выда­вав­ши­е­ся государ­ст­вен­ною муд­ро­стью и талан­том, часто так­же люби­мые наро­дом за крас­но­ре­чие и лесть дема­го­ги, зани­ма­лись ора­тор­ст­вом как насто­я­щею зада­чей жиз­ни: прав­да, народ­ное собра­ние было един­ст­вен­ным попри­щем для дея­тель­но­сти государ­ст­вен­ных людей. [4] На вре­мя речи ора­тор наде­вал венок в знак сво­ей непри­кос­но­вен­но­сти. Если он укло­нял­ся от пред­ме­та речи или про­ви­нил­ся про­тив суще­ст­ву­ю­щих обы­ча­ев или зако­нов, то пред­седа­те­лю было пре­до­став­ле­но уда­лить его с кафед­ры и оштра­фо­вать его на 50 драхм. При более тяж­ких про­ступ­ках он мог быть пре­дан для нака­за­ния сове­ту или бли­жай­ше­му народ­но­му собра­нию. Впро­чем, в позд­ней­шие вре­ме­на, когда дема­го­ги зада­ва­ли все­му тон, поста­нов­ле­ния эти уже не выпол­ня­лись с преж­ней стро­го­стью. Так как собра­ние не было свя­за­но реше­ни­ем (προ­βού­λευ­μα) сове­та, то вся­ко­му ора­то­ру было пре­до­став­ле­но сде­лать свое соб­ст­вен­ное пред­ло­же­ние, кото­рое мог­ло быть пря­мо про­ти­во­по­лож­но поста­нов­ле­нию сове­та. Такое пред­ло­же­ние вру­ча­лось во вре­мя собра­ния пред­седа­те­лям, кото­рые реша­ли, долж­но ли оно быть пред­ло­же­но наро­ду для голо­со­ва­ния (ἐπι­ψηφί­ζειν, ἐπι­χειρο­τονίαν или διαχει­ροτο­νίαν δι­δόναι, ἐπιτ­ρέ­πειν ψη­φίζεσ­θαι, ἐπά­γειν ψῆ­φον), при­чем, впро­чем, один толь­ко из пред­седа­те­лей, по край­ней мере ἐπισ­τά­της, мог, вопре­ки реше­нию осталь­ных, с опас­но­стью навлечь на себя ἔνδει­ξις, вос­пре­пят­ст­во­вать голо­со­ва­нию, если пред­ло­же­ние было про­тив­но зако­нам (как Сократ в про­цес­се стра­те­гов. Plat. Apol. p. 32). Мало того, вся­кий в собра­нии мог высту­пить про­тив ора­то­ра, при­чем он с клят­вою заяв­лял (ὑπόμ­νυσθαι, ὑπω­μοσία), что он хочет при­влечь к суду сде­лав­ше­го пред­ло­же­ние за про­ти­во­за­кон­ность оно­го (πα­ρανό­μων).

[5] Раз­ре­ше­ние голо­со­вать про­ти­во­за­кон­ное пред­ло­же­ние мог­ло в извест­ных слу­ча­ях повлечь за собой ати­мию. Голо­со­ва­ние про­ис­хо­ди­ло посред­ст­вом под­ня­тия рук (χει­ροτο­νεῖν, χει­ροτο­νία), в лич­ных вопро­сах, как в суде, посред­ст­вом доще­чек или камеш­ков (ψῆ­φοι), отсюда ψη­φίζεσ­θαι; это сло­во, впро­чем, употреб­ля­лось вооб­ще в смыс­ле «голо­со­вать». Поста­нов­ле­ние назы­ва­ет­ся ψή­φισ­μα. Оно вно­си­лось в архив, часто выре­за­лось на меди или на камне. Фор­му­лу поста­нов­ле­ний мож­но видеть из сле­дую­щих над­пи­сей· Ἔδο­ξεν τῇ βου­λῇ καί τῷ δή­μῳ· Κεκ­ροπὶς ἐπρυ­τάνευε, Μνη­σίθεος ἐγραμ­μά­τευε, Εὐπεί­θης ἐπεσ­τά­τει. Καλ­λίας εἶπε. (сде­лал пред­ло­же­ние) ἀπο­διδό­ναι и т. д. (из ол. 86, 3. 434/3). Ино­гда еще бли­же опре­де­ля­ет­ся вре­мя, имен­но при­бав­ля­ет­ся имя архон­та, назва­ние при­та­нии и ее дня, напр. Ἐπὶ Ναυ­σινί­κου ἄρχον­τος, — ἐπὶ τῆς Ἱπ­πο­θουν­τί­δος ἑβδό­μης πρυ­τανείας (из ол. 100, 3. 378/7) и ἐνάτῃ καὶ εἱκοστῇ τῆς πρυ­τανείας (из ол. 109, 4. 341/0); ука­за­ние на день при­та­нии, даже на день меся­ца в позд­ней­шие вре­ме­на все­гда прак­ти­ко­ва­лось.

Начи­ная с ол. 100, 3. ἐπισ­τά­της выби­рал­ся не из при­та­нов, но из φυλὴ μὴ πρυ­τανεύουσα. С 369/8 г. до Р. Х. ἐπισ­τά­της этот в декре­тах обо­зна­ча­ет­ся сло­ва­ми τῶν προ­έδ­ρων ἐπε­ψήφι­ζε или ἐπεσ­τά­τει, а поз­же, с 314/3 г. при­бав­ля­ет­ся καὶ συμπρόεδ­ροι. О зна­че­нии этих лиц см. Βου­λή. По окон­ча­нии дел пред­седа­тель рас­пус­кал собра­ние через гла­ша­тая. Отсро­чи­ва­лось собра­ние тогда, когда дела не были окон­че­ны или если гром и мол­ния или дру­гие διοση­μίαι меша­ли про­дол­же­нию сове­ща­ния.

Делав­ший пред­ло­же­ния, даже в слу­чае его при­ня­тия, отве­чал за него в тече­ние года и мог быть обви­нен πα­ρανό­μων (ср. Γρα­φή, 5).

[6] На народ­ном собра­нии лежа­ли сле­дую­щие дела и обя­зан­но­сти:

1) Содей­ст­вие при зако­но­да­тель­стве. В пер­вом народ­ном собра­нии в году пред­седа­те­ли пред­ла­га­ли вопрос, все ли зако­ны долж­ны быть остав­ле­ны без изме­не­ния или же необ­хо­ди­мы пере­ме­ны. Для боль­шей нагляд­но­сти фесмо­фе­ты долж­ны были собрать про­ти­во­ре­ча­щие зако­ны и уста­ре­лые, но еще не уни­что­жен­ные фор­мен­но поста­нов­ле­ния и пред­ста­вить их наро­ду. Кро­ме того, вся­ко­му было пре­до­став­ле­но делать от себя пред­ло­же­ния. Вновь пред­ло­жен­ные зако­ны (вся­кий отме­ня­е­мый закон дол­жен был заме­нять­ся новым) выстав­ля­лись пуб­лич­но для все­об­ще­го сведе­ния. Народ изби­рал защит­ни­ков ста­рых зако­нов (συ­νήγο­ροι, σύν­δι­κοι), а в 3-е народ­ное собра­ние номо­фе­тов (νο­μοθέ­ται) из чис­ла гели­а­стов теку­ще­го года, перед кото­ры­ми про­ис­хо­дил фор­маль­ный про­цесс ста­ро­го и ново­го зако­на. Пер­вый защи­ща­ли сине­го­ры, вто­рой — тот, кто его пред­ло­жил. Реше­ние при­над­ле­жа­ло номо­фе­там под пред­седа­тель­ст­вом фесмо­фе­тов, но реше­ние это, если он было в поль­зу ново­го зако­на, так же как и ψή­φισ­μα, мог­ло под­ле­жать γραφῇ πα­ρανό­μων и утвер­жде­ние его, рав­но как и откло­не­ние, зави­се­ло от при­го­во­ра судей. Все про­из­вод­ство дела назы­ва­лось ἐπι­χειρο­τονία νό­μων. В позд­ней­шие вре­ме­на народ часто обхо­дил эту стро­гую фор­му и заме­нял зако­ны сво­и­ми поста­нов­ле­ни­я­ми.

[7] 2) Избра­ние долж­ност­ных лиц, посколь­ку оно про­ис­хо­ди­ло посред­ст­вом χει­ροτο­νία, а не по жре­бию, сооб­раз­но демо­кра­ти­че­ским учреж­де­ни­ям Кли­сфе­на. Выбор сохра­нил­ся для тех лиц, долж­но­сти кото­рых тре­бо­ва­ли осо­бен­ной спо­соб­но­сти и гаран­тии отно­си­тель­но состо­я­ния, так при воен­ных и финан­со­вых долж­но­стях и неко­то­рых дру­гих. Выбор­ные собра­ния, вре­мя коих не может быть точ­но опре­де­ле­но, назы­ва­ют­ся ἀρχαι­ρεσίαι. Пред­седа­тель­ство в них име­ли 9 архон­тов. Кан­дида­ты назы­ва­лись σπου­δάρ­χαι, домо­гать­ся долж­но­сти — ἀρχαι­ρεσιάζειν, σπου­δαρ­χιᾶν. Долж­ност­ные лица мог­ли быть сме­ще­ны, а поэто­му в пер­вом собра­нии вся­кой при­та­нии архон­ты ста­ви­ли вопрос, долж­ны ли быть слу­жа­щие остав­ле­ны в сво­их долж­но­стях или же сме­не­ны (ἐπι­χειρο­τονία τῶν ἀρχόν­των или ἀρχῶν).

[8] 3) Поста­нов­ле­ния про­тив отдель­ных лиц, ὀστρα­κισ­μός. На изгна­ние через ост­ра­кизм нель­зя смот­реть как на нака­за­ние, и дей­ст­ви­тель­но оно не име­ло ника­ких дур­ных послед­ст­вий ни для чести, ни для иму­ще­ства изгнан­но­го. В собра­нии перед нача­лом седь­мой при­та­нии зада­вал­ся вопрос, явля­ет­ся ли необ­хо­ди­мость в при­ме­не­нии этой меры к отдель­ным лич­но­стям (конеч­но, по поли­ти­че­ским при­чи­нам). Если давал­ся утвер­ди­тель­ный ответ, то вся­кий, желав­ший чье­го-либо изгна­ния, дол­жен был в собра­нии на ἀγο­ρά напи­сать его имя. Кто имел про­тив себя 6000 голо­сов, дол­жен был оста­вить город на 10, поз­же — на 5 лет, но мог быть воз­вра­щен по реше­нию наро­да. Послед­ний, изгнан­ный ост­ра­киз­мом, был Гипер­бол (417 г.).

4) Судей­ские обя­зан­но­сти народ имел лишь в чрез­вы­чай­ных слу­ча­ях отно­си­тель­но тех, кото­рые были пре­сле­ду­е­мы посред­ст­вом εἰσαγ­γε­λία, хотя и тут, в боль­шин­стве слу­ча­ев, послед­нее реше­ние при­над­ле­жа­ло суду (см. Εἰσαγ­γε­λία). При προ­βολή (см. это сло­во) при­го­вор наро­да имел лишь пред­ва­ри­тель­ное зна­че­ние и по зако­ну не имел ника­ко­го вли­я­ния на при­го­вор суда; обви­не­ния про­тив долж­ност­ных лиц были вно­си­мы в народ­ное собра­ние посред­ст­вом προ­βολή, но реша­лись судья­ми.

[9] 5) Нако­нец, народ при уста­нов­лен­ном зако­ном содей­ст­вии сове­та имел вер­хов­ное реше­ние во всех государ­ст­вен­ных делах: о войне и мире, о сою­зах и дого­во­рах. Пол­но­мо­чия послов исхо­ди­ли от наро­да. Воз­вра­щав­ши­е­ся послы, рав­но как послы ино­стран­ных государств, были при­ни­мае­мы в народ­ном собра­нии, явив­шись пред­ва­ри­тель­но в сове­те. Рас­хо­до­ва­ние обще­ст­вен­ных денег, рав­но как изме­не­ние пода­тей и пошлин, зави­се­ло от реше­ния наро­да. Рав­ным обра­зом дела, касав­ши­е­ся рели­гии, напр. при­ня­тие новых куль­тов и т. п., обсуж­да­лись самим наро­дом. Далее, наряду с дру­ги­ми кор­по­ра­ци­я­ми народ разда­вал поче­сти и пра­ва отдель­ным лицам, напр. вен­ки, стол в πρυ­τανεῖον и т. д. Нако­нец, народ же даро­вал ино­стран­цам пра­во граж­дан­ства. Ср. глав­ное сочи­не­ние Schö­mann, de co­mi­tiis Athe­nien­sium (1819).

[10] II. Ἐκκλη­σία в Спар­те. Ἐκκλη­σία (дор. ἁλιά) состо­я­ла из всех пол­но­прав­ных граж­дан, в том смыс­ле сло­ва, какой оно име­ло преж­де чем в самом гос­под­ст­ву­ю­щем дорий­ском насе­ле­нии ста­ли делать­ся раз­ли­чия, т. е., из всех спар­ти­а­тов выше 30 лет, кои испол­ни­ли все свои граж­дан­ские обя­зан­но­сти и не были под ати­ми­ей. Что и пери­эки при­ни­ма­ли уча­стие, как утвер­жда­ют неко­то­рые, весь­ма неве­ро­ят­но. Народ­ное собра­ние, хотя оно и име­ло очень огра­ни­чен­ный круг дея­тель­но­сти, пока вся поли­ти­че­ская власть сосре­дото­чи­ва­лась в γε­ρουσία, было, одна­ко, вер­хов­ною вла­стью в Спар­те. Оно отвер­га­ло или одоб­ря­ло пред­ло­же­ния геру­зии или царей, но не мог­ло изме­нять их сво­ей вла­стью. Все добав­ле­ния тако­го рода мог­ли быть объ­яв­ле­ны царем или сове­том недей­ст­ви­тель­ны­ми. Пре­ний, обык­но­вен­но, не быва­ло, так как пра­во гово­рить в собра­нии зави­се­ло от осо­бо­го раз­ре­ше­ния вла­стей. Голо­со­ва­ние про­ис­хо­ди­ло доволь­но бес­по­рядоч­но, посред­ст­вом гром­ко­го кри­ка (βοῇ οὐ ψή­φῳ, Thuc. 1, 87) и лишь тогда, когда реше­ние таким спо­со­бом было сомни­тель­но, посред­ст­вом se­ces­sio in par­tes. Место собра­ния, на кото­ром сто­я­ли, меж­ду тем как в Афи­нах сиде­ли, было, по пред­пи­са­нию Ликур­га (Plut. Lyc. 6), меж­ду Баби­кой и Кна­ки­ем, т. е., внут­ри чер­ты горо­да (см. кар­ту к ст. La­co­ni­ca), поз­же — так назы­вае­мый σκιάς при ἀγο­ρά. [11] Когда затем в 4 в., вслед­ст­вие умень­ше­ния насе­ле­ния граж­дан и осо­бен­но вслед­ст­вие зако­на Опи­та­дея, кото­рый доз­во­лял дарить при жиз­ни и остав­лять по смер­ти недви­жи­мое иму­ще­ство, пер­во­на­чаль­ное иму­ще­ст­вен­ное равен­ство, осно­ван­ное на так назы­вае­мых зако­нах Ликур­га, зна­чи­тель­но изме­ни­лось и граж­дане разде­ли­лись таким обра­зом на два раз­ряда, бога­тых, или рав­ных (ὅμοιοι), и мень­ших (ὑμο­μείονες), тогда наряду с собра­ни­ем всех спар­ти­а­тов было учреж­де­но еще собра­ние этих ὅμοιοι, кото­рые в этом каче­стве назы­ва­лись ἔκκλη­τοι. Xen. Hell. 2, 4, 38. 6, 3, 3. 5, 2, 11. 33. Как были раз­гра­ни­че­ны обя­зан­но­сти и того и дру­го­го собра­ния, нам неиз­вест­но.

Пред­ме­ты, под­ле­жав­шие реше­нию народ­но­го собра­ния, были: выбор неко­то­рых вла­стей и чле­нов сове­та, реше­ния о пре­сто­ло­на­след­стве в сомни­тель­ных слу­ча­ях, отпу­ще­ние на сво­бо­ду ило­тов, зако­но­да­тель­ство, реше­ние о дого­во­рах, о войне и мире (см. меж­ду проч. пре­ния о войне и мире у Фукидида. 1, 67—88).

Так­же и в дру­гих дори­че­ских государ­ствах, напр. в крит­ских горо­дах, обя­зан­но­сти народ­но­го собра­ния были так же огра­ни­че­ны, как в Спар­те. Сло­ва Ари­сто­те­ля (Pol. 2, 10): Ἐκκλη­σίας δὲ με­τέχου­σι πάν­τες. κυ­ρία δ’οὐδε­νός ἐστιν ἀλ­λ’ ἢ συ­νεπι­ψηφί­σαι τὰ δο­κοῦν­τα τοῖς γέ­ρουσι καὶ τοῖς κόσ­μοις впро­чем, во вся­ком слу­чае не име­ют того смыс­ла, чтобы эккле­сии не име­ли пра­ва отвер­гать.

Ахей­ский союз имел еже­год­но по 2 оче­ред­ных народ­ных собра­ния в Эгии, где голо­со­ва­ние про­ис­хо­ди­ло по горо­дам. Pol. 4, 37. 2, 54.