ЭЙСАНГЕЛИ́Я

Εἰσαγ­γε­λία, осо­бый род обви­не­ния у афи­нян, употреб­ляв­ший­ся при чрез­вы­чай­ных, осо­бен­но тяж­ких или опас­ных для всех пре­ступ­ле­ни­ях. Оно отли­ча­лось от осталь­ных γρα­φαί самою фор­мою жало­бы, кото­рая, впро­чем, нам неиз­вест­на, далее осо­бым спо­со­бом вне­се­ния ее и отсут­ст­ви­ем рис­ка для обви­ни­те­ля, кото­рый не дол­жен был, как в част­ных про­цес­сах (δί­και), ни пла­тить πα­ράσ­τα­σις, ни вно­сить πρυ­τανεῖα, и не был, как в пуб­лич­ных тяж­бах (γρα­φαί), оштра­фо­вы­ва­ем на 1000 драхм, если не полу­чал пятой части голо­сов. Лишь в 330 г. при­бли­зи­тель­но, когда вслед­ст­вие сво­ей без­опас­но­сти эти обви­не­ния ста­ли повто­рять­ся слиш­ком часто, при обви­не­ни­ях 3 рода (см. ниже) в упо­мя­ну­том слу­чае взыс­ки­вал­ся с обви­ни­те­ля штраф в 1000 драхм. Оба дру­гие рода оста­ва­лись без рис­ка. Далее εἰσαγ­γε­λία отли­ча­лась от осталь­ных обви­не­ний немед­лен­ны­ми послед­ст­ви­я­ми для обви­нен­но­го и отча­сти как выше ска­за­но, осо­бым харак­те­ром пре­ступ­ле­ний. Встре­ча­ют­ся три отдель­ные слу­чая εἰσαγ­γε­λία: 1) про­тив дие­те­тов (см. Διαιτη­της), 2) εἰσαγ­γε­λία κα­κώσεως, кото­рая при­над­ле­жа­ла к суду архон­та (про­тив тех, кото­рые истя­за­ли или обма­ны­ва­ли роди­те­лей, супруг, наслед­ст­ву­ю­щих доче­рей (ἐπίκ­λη­ρος), и несо­вер­шен­но­лет­них) и 3) про­из­во­див­ша­я­ся в суде перед сове­том 500 или перед наро­дом εἰσαγ­γε­λία. Это было чрез­вы­чай­ное, отсту­пав­шее от обык­но­вен­но­го судеб­но­го хода про­из­вод­ство, прак­ти­ко­вав­ше­е­ся при чрез­вы­чай­ных пре­ступ­ле­ни­ях, т. е., когда обви­ни­тель мог дока­зать, что дан­ное пре­ступ­ле­ние при­но­сит ущерб или непо­сред­ст­вен­но или кос­вен­но инте­ре­сам государ­ства. Гипе­рид в сво­ей речи за Евк­се­нип­па раз­би­ра­ет νό­μος εἰσαγ­γελ­τι­κός и пере­чис­ля­ет те слу­чаи, в коих при­ме­ня­лась εἰσαγ­γε­λία. Но его пере­чис­ле­ние не пол­но, так как мы нахо­дим эту фор­му жало­бы и в таких слу­ча­ях, о кото­рых он не упо­ми­на­ет. При нашем непол­ном зна­нии мож­но толь­ко ска­зать, что εἰσαγ­γε­λία не огра­ни­чи­ва­лась слу­ча­я­ми, пере­чис­лен­ны­ми у Гипе­рида; всех слу­ча­ев ее при­ме­не­ния мы не зна­ем. Во мно­гих слу­ча­ях зави­се­ло, веро­ят­но, от обви­ни­те­ля, хочет ли он для пре­сле­до­ва­ния како­го-нибудь пре­ступ­ле­ния вос­поль­зо­вать­ся εἰσαγ­γε­λία или дру­гим спо­со­бом обви­не­ния.

Про­из­вод­ство дела при εἰσαγ­γε­λία было опре­де­ле­но осо­бым зако­ном (νό­μος εἰσαγ­γελ­τι­κός). Что каса­ет­ся до вне­сен­ной в совет εἰσαγ­γε­λία, то пред­ва­ри­тель­но при­та­нам вру­чал­ся обви­ни­тель­ный лист (εἰσαγ­γε­λία). Если они или совет при­ни­ма­ли его, то обви­нен­ный брал­ся под стра­жу, исклю­чая те слу­чаи, когда он пред­став­лял трех пору­чи­те­лей; но это­го пра­ва лиша­лись обви­ня­е­мые в προ­δοσία или κα­τάλυ­σις τοῦ δή­μου. При сле­до­вав­шем далее в сове­те про­из­вод­стве под­вер­га­лась голо­со­ва­нию преж­де все­го винов­ность или неви­нов­ность обви­ня­е­мо­го. Если голо­со­ва­ние было про­тив обви­ня­е­мо­го, то совет или опре­де­лял в пре­де­лах сво­их прав нака­за­ние (штраф до 500 драхм), или же, если это нака­за­ние каза­лось недо­ста­точ­ным, пере­да­вал дело фесмо­фе­там для раз­би­ра­тель­ства посред­ст­вом суда гели­а­стов. Даль­ней­ший ход дела соот­вет­ст­во­вал обык­но­вен­но­му судо­про­из­вод­ству. Слу­ча­лось так­же, что совет пре­до­став­лял наро­ду решить отно­си­тель­но εἰσαγ­γε­λία; про­из­вод­ство в этом слу­чае было в суще­стве дела то же самое, как и при εἰσαγ­γε­λία, вне­сен­ной непо­сред­ст­вен­но в народ­ное собра­ние. Для вне­се­ния εἰσαγ­γε­λία было назна­че­но пер­вое оче­ред­ное народ­ное собра­ние вся­кой при­та­нии. После речей обви­ни­те­ля и обви­ня­е­мо­го (так­же и дру­гим, имев­шим пра­во гово­рить перед наро­дом, было пре­до­став­ле­но гово­рить за или про­тив обви­ни­те­ля; кро­ме того, государ­ст­вен­ные про­ку­ро­ры (συ­νήγο­ροι) обя­за­ны были под­дер­жи­вать обви­не­ние) реша­ли откло­нить или при­нять εἰσαγ­γε­λία; в слу­чае при­ня­тия ее, обви­ня­е­мый (с ука­зан­ны­ми выше льгота­ми) был отда­ва­ем под стра­жу, затем в одном из бли­жай­ших народ­ных собра­ний реша­лось, хочет ли народ сам про­из­не­сти при­го­вор или пере­дать дело через фесмо­фе­тов како­му-нибудь суду. В пер­вом слу­чае, если не было опре­де­ле­но нака­за­ние, голо­со­ва­ли отно­си­тель­но нака­за­ния, кото­ро­му дол­жен под­верг­нуть­ся обви­ня­е­мый в слу­чае вины, затем в одном из бли­жай­ших заседа­ний голо­со­ва­лось по филам о винов­но­сти или неви­нов­но­сти обви­ня­е­мо­го, но так, что отдель­ные голо­са были сосчи­ты­вае­мы вме­сте (так было при εἰσαγ­γε­λία про­тив пол­ко­вод­цев после бит­вы при Арги­ну­сах). В слу­чае пере­да­чи дела суду, если не было опре­де­лен­но­го нака­за­ния, нака­за­ние зара­нее опре­де­ля­лось в народ­ном собра­нии. Так же и выбор обви­ни­те­лей (προ­βαλέσ­θαι κα­τήγο­ρον) при про­из­вод­стве в суде было делом наро­да. При­гла­ше­ния явить­ся (πρόσκλη­σις) не было, так как с при­ня­ти­ем εἰσαγ­γε­λία был соеди­нен арест или же обви­ня­е­мым пред­став­ля­лись пору­чи­те­ли (см. Iudi­cium 3).