ОПТОВЫЙ ТОРГОВЕЦ

Ἔμπο­ρος (ἐμπο­ρία, ср. Mer­ca­tu­ra), опто­вый тор­го­вец, отли­ча­ет­ся от αὐτο­πώλης и κά­πηλος. Αὐτο­πώλης про­да­ет им самим выра­ботан­ные това­ры, как, напр., посе­ля­нин, при­во­зя­щий в город дере­вен­ские про­дук­ты, ремес­лен­ник, про­даю­щий свои това­ры, девуш­ка, про­даю­щая свои вен­ки. Κά­πηλος есть мелоч­ной тор­го­вец, раз­нос­чик, лавоч­ник, кото­рый пере­про­да­ет (поэто­му так­же πα­λιγ­κά­πηλος) скуп­лен­ные това­ры, осо­бен­но съест­ные, на пло­ща­ди или в горо­де в лав­ках и мага­зи­нах (κα­πηλεῖα). Заня­тия κά­πηλος были в таком пре­зре­нии, что лишь люди из самых низ­ких сосло­вий посвя­ща­ли себя им (поэто­му ἀγο­ραῖος озна­ча­ет про­сто­го чело­ве­ка). Бо́льшим поче­том поль­зо­вал­ся опто­вый тор­го­вец, хотя, впро­чем, лич­ное заня­тие этим делом не во все вре­ме­на счи­та­лось при­лич­ным. Ἐμπο­ρία охва­ты­ва­ет всю круп­ную тор­гов­лю морем, и следы ее мы видим уже в геро­и­че­ские вре­ме­на (Od. 1, 183. 260, мено­вая тор­гов­ля), хотя в это вре­мя насто­я­щи­ми посред­ни­ка­ми опто­вой тор­гов­ли были фини­ки­яне, с кото­ры­ми с ран­них вре­мен сопер­ни­ча­ли жите­ли Кри­та. В это вре­мя мор­ская тор­гов­ля была в свя­зи с мор­ским раз­бо­ем, не счи­тав­шим­ся еще бес­чест­ным заня­ти­ем. Thuc. 1, 5. Глав­ным был Коринф, мало-пома­лу воз­рас­та­ли и дру­гие государ­ства, напр. Эги­на, Хиос и Афи­ны; стрем­ле­ние к морю и вдаль выска­за­лось уже в похо­де арго­нав­тов и в тро­ян­ской войне, и пред­при­я­тия эти зна­чи­тель­но содей­ст­во­ва­ли ему. Как толь­ко искус­ство стро­ить кораб­ли ста­ло раз­ви­вать­ся (корин­фя­нин Ами­нокл постро­ил самос­цам пер­вые три­е­ры), гре­ки заня­ли одно из пер­вых мест в ряду море­ход­ных наро­дов; этим объ­яс­ня­ет­ся и пере­вес бере­го­вых наро­дов над жив­ши­ми внут­ри стра­ны. Тор­гов­ле содей­ст­во­ва­ло демо­кра­ти­че­ское государ­ст­вен­ное устрой­ство, хотя, впро­чем, оли­гар­хи­че­ский Коринф, как в сред­ние века Вене­ция, зани­мал все­гда выдаю­ще­е­ся место. Глав­ным тор­го­вым пунк­том сде­ла­лись Афи­ны, удер­жав­шие за собой пер­вен­ст­ву­ю­щее зна­че­ние в этом отно­ше­нии и после Пело­пон­нес­ской вой­ны. Раз­ви­тие мор­ско­го могу­ще­ства есте­ствен­ным обра­зом содей­ст­во­ва­ло и раз­ви­тию тор­го­во­го флота. К это­му при­со­еди­ни­лись еще раз­лич­ные государ­ст­вен­ные учреж­де­ния, пре­сле­до­вав­шие ту же цель — осво­бож­де­ние море­пла­ва­те­лей от воен­ной служ­бы, поста­нов­ле­ния о мерах и весе и тор­го­вое пра­во, чинов­ни­ки, тор­го­вые дого­во­ры с дру­ги­ми государ­ства­ми (σύμ­βο­λα, см. Ἔκκλη­τος πό­λις). Пред­ста­ви­те­ля­ми отдель­ных государств за гра­ни­цей в тор­го­вых делах были πρό­ξενοι, коих мож­но срав­нить с наши­ми кон­су­ла­ми (ср. πρό­ξενος под Ξέ­νος). Когда Афи­ны поте­ря­ли вся­кое зна­че­ние, тор­гов­ля про­цве­та­ла неко­то­рое вре­мя в Родо­се. Послед­ст­ви­ем тор­го­вой дея­тель­но­сти и мор­ских сно­ше­ний были мно­го­чис­лен­ные гре­че­ские коло­нии, заняв­шие все бере­га Сре­ди­зем­но­го моря; что про­цве­та­ние их в свою оче­редь вли­я­ло на тор­гов­лю и в выс­шей сте­пе­ни содей­ст­во­ва­ло ей, понят­но само собой; осо­бен­но вслед­ст­вие того, что коло­нии спо­соб­ст­во­ва­ли и облег­ча­ли сно­ше­ния с вар­ва­ра­ми, жив­ши­ми внут­ри стра­ны. Таким обра­зом, обра­зо­ва­лись пре­иму­ще­ст­вен­но сле­дую­щие пути для опто­вой тор­гов­ли: 1) восточ­ный, к бере­гу Малой Азии и внутрь стра­ны, с глав­ным тор­го­вым пунк­том Ефе­сом; 2) севе­ро-восточ­ный, от Цик­лад­ских ост­ро­вов через Эгей­ское море во Фра­кию, Про­пон­ти­ду и Понт; глав­ные пунк­ты: Пан­ти­ка­пей, Фана­го­рия, Оль­бия; оттуда шли доро­ги в глубь Ски­фии; 3) юго-запад­ный и южный, в Кипр, Еги­пет и Кире­ну и отсюда внутрь Афри­ки; глав­ный пункт — Нав­кра­тис; 4) севе­ро-запад­ный, к Иони­че­ско­му и Адри­а­ти­че­ско­му морям (Епи­дамн); 5) запад­ный до Гер­ку­ле­со­вых стол­пов (Мас­са­лия). Пред­ме­ты опто­вой тор­гов­ли были очень раз­но­об­раз­ны, осо­бен­но хлеб (из коло­ний у Бос­фо­ра ким­ме­рий­ско­го, Сици­лии, Егип­та), гре­че­ские вина, кора­бель­ный лес, рабы, домаш­ние живот­ные, метал­лы и т. д.

Удобств совре­мен­ной тор­гов­ли у древ­них не было. Вла­де­тель гру­за или сам его сопро­вож­дал или посы­лал упол­но­мо­чен­но­го, на кото­ро­го мог поло­жить­ся. Вла­дель­ца­ми кораб­ля были обыч­но несколь­ко чело­век, но ино­гда и одно лицо. День­ги для тор­го­вых пред­при­я­тий, кои­ми зани­ма­лись пре­иму­ще­ст­вен­но ино­стран­цы, дава­ли обык­но­вен­но капи­та­ли­сты под залог гру­за с пла­тою до 36 про­цен­тов. От это­го сле­ду­ет отли­чать бод­ме­рею, состо­яв­шую в том, что сна­ря­жав­ший корабль для сна­ря­же­ния его брал день­ги под про­цен­ты, дале­ко пре­вос­хо­див­шие те, кои были в стране, в обес­пе­че­ние чего сам корабль вме­сте с гру­зом был зало­гом. Креди­тор брал на себя весь страх за корабль и груз; путь туда и обрат­но, т. к. δά­νεισ­μα дава­лось обык­но­вен­но ἀμφο­τερόπ­λουν (т. е. за оба пути, τό­κος ναυ­τικὸς ἀμφο­τερόπ­λους), пред­пи­сы­вал­ся сна­ряди­те­лю кораб­ля, слу­чаи, когда он мог отсту­пить от это­го пути в надеж­де на боль­ший барыш, были зара­нее опре­де­ле­ны, само­воль­ные отступ­ле­ния нака­зы­ва­лись боль­шею частью зара­нее услов­лен­ным штра­фом. Отда­ча дол­га сле­до­ва­ла при зай­ме в один конец (ἐτε­ρόπ­λους) по окон­ча­нии пути лицам, кото­рых креди­тор обык­но­вен­но посы­лал при зай­ме в оба кон­ца (ἀμφο­τερόπ­λους), — по воз­вра­ще­нии кораб­ля само­му креди­то­ру. Если долж­ник не пла­тил, то креди­тор имел пра­во не толь­ко на корабль и на груз, как гипо­те­ку, но и на все иму­ще­ство долж­ни­ка. Если корабль или груз тер­пел какой-нибудь вред во вре­мя пути, то креди­тор, как стра­хо­ва­тель, при­ни­мал на себя убыт­ки и полу­чал за это остат­ки гру­за или раз­би­тое суд­но.

Вслед­ст­вие заво­е­ва­ний Алек­сандра тор­го­вые сно­ше­ния под­вер­га­лись боль­шим изме­не­ни­ям, и Алек­сан­дрия сде­ла­лась глав­ным em­po­rium для миро­вой тор­гов­ли, кото­рая под вла­ды­че­ст­вом рим­лян рас­про­стра­ни­лась на Индию и на внут­рен­нюю часть Афри­ки. Цен­траль­ным пунк­том для соб­ст­вен­но гре­че­ской тор­гов­ли сде­лал­ся Родос. Для поряд­ка тор­гов­ли в Афи­нах были νό­μοι ἐμπο­ρικοί (так­же кол­лек­тив­но: νό­μος ἐμπο­ρικός). Осо­бен­но стро­го был запре­щен вывоз стро­е­во­го леса и хле­ба, вво­зу же осо­бен­но покро­ви­тель­ст­во­ва­ли. Но что Солон запре­тил вся­кий вывоз кро­ме олив­ко­во­го мас­ла, — это ошиб­ка Плу­тар­ха (Sol. 24). Тем стро­же зато были нака­за­ния за нару­ше­ние зако­нов о тор­гов­ле. Потреб­ность в хле­бе была так вели­ка, что ино­стран­цы, при­ез­жав­шие в Афи­ны с хле­бом, обя­за­ны были про­да­вать по край­ней мере ²∕₃ в самом горо­де. Про­тив спе­ку­ля­то­ров был направ­лен закон, запре­щаю­щий под стра­хом смерт­ной каз­ни заку­пать для сво­его употреб­ле­ния более 50 чет­ве­ри­ков хле­ба. Про­цес­сы, воз­ник­шие из тор­го­вых сно­ше­ний, сле­до­ва­тель­но, все про­цес­сы куп­цов, посколь­ку они отно­си­лись к ἐμπο­ρία, назы­ва­лись δί­και ἐμπο­ρικαί. Понят­но, что и здесь мог­ли быть пре­ступ­ле­ния, под­ле­жав­шие уго­лов­но­му суду (может быть, выра­же­ние δί­και ἐμπο­ρικαί обни­ма­ет и эти слу­чаи). Про­тив таких пре­ступ­ле­ний прак­ти­ко­ва­лась φά­σις; слу­чаи эти суди­лись перед ἐπι­μελη­ταὶ τοῦ ἐμπο­ρίου или перед фесмо­фе­та­ми.

В граж­дан­ских про­цес­сах фесмо­фе­ты были тоже пред­седа­тель­ст­ву­ю­щи­ми. Суд состав­лял­ся из све­ду­щих людей, пре­иму­ще­ст­вен­но из нав­то­ди­ков. Про­цес­сы велись в зим­ние меся­цы от Боедро­ми­о­на до Муни­хи­о­на. Эти δί­και были ἔμμη­νοι, т. е. меж­ду нача­лом про­цес­са и окон­ча­тель­ным реше­ни­ем мог прой­ти толь­ко один месяц. Про­иг­рав­шая сто­ро­на долж­на была тот­час выпол­нить реше­ние суда под стра­хом немед­лен­но­го заклю­че­ния в тюрь­му впредь до упла­ты.

Хотя вооб­ще все това­ры в тор­гов­ле допус­ка­лись и мог­ли быть вся­ко­му про­да­вае­мы, одна­ко в инте­ре­сах финан­сов слу­ча­лось ино­гда, что из каких-нибудь отдель­ных отрас­лей тор­гов­ли дела­ли моно­по­лию, рав­но как и то, что на неко­то­рые пред­ме­ты нала­га­ли запре­ще­ние вво­за и выво­за, направ­лен­ное про­тив враж­деб­ных государств.