Сын М. Вале­рия Мес­са­лы Кор­ви­на и Авре­лии, веро­ят­но, усы­нов­лен­ный сво­им дядей М. Авре­ли­ем Кот­той. Ког­но­мен «Мес­са­лин» уна­сле­до­вал от бра­та (Ovid. Ex Pont. IV 16, 42—44; Vell. II 112; Schol. Pers. 2, 72). Состо­ял в при­я­тель­ских отно­ше­ни­ях с Овиди­ем; когда при­шло изве­стие о ссыл­ке послед­не­го, Кот­та вме­сте с ним нахо­дил­ся на Эль­бе и ока­зал ему помощь и мате­ри­аль­ную под­держ­ку. Нахо­дясь в ссыл­ке, Овидий адре­со­вал Кот­те девять сти­хотвор­ных посла­ний с Пон­та с прось­ба­ми содей­ст­во­вать его воз­вра­ще­нию из изгна­ния; одна­ко тот, по-види­мо­му, не смог или не поже­лал ниче­го для него сде­лать. (Ovid. Trist. IV 5; 9; Ex Pont. I 5; 9; II 3; 8; III 2; 5; 8). Око­ло 10—11 г. Кот­та женил­ся (Ovid. Trist. IV 5, 27 f.). Воз­мож­но, в 12 г. был кве­сто­ром Тибе­рия и нахо­дил­ся на Рейне (Ovid. Ex Pont. III 2, 3).

Обла­дал хоро­ши­ми ора­тор­ски­ми спо­соб­но­стя­ми, писал сти­хи и ока­зы­вал покро­ви­тель­ство поэтам (Ovid. Ex Pont. II 2, 51; 5, 57; III 5, 7 f., 24, 37 f.; IV 16, 41 f.; Juven. V 109; VII 94 f.). На про­тя­же­нии всей жиз­ни демон­стри­ро­вал неиз­мен­ную лояль­ность дина­стии и бес­по­щад­но пре­сле­до­вал лиц, неугод­ных импе­ра­то­ру (Ovid. Trist. V 9, 21 f.; Ex. Pont. II 8, 9; Tac. Ann. VI 5)

В 16 г. после осуж­де­ния Либо­на Дру­за за под­готов­ку государ­ст­вен­но­го пере­во­рота пред­ло­жил запре­тить выстав­лять его изо­бра­же­ние на похо­ро­нах его потом­ков. При обсуж­де­нии дела высту­пал наряду с кон­су­ля­ра­ми, воз­мож­но, пото­му что являл­ся избран­ным пре­то­ром; таким обра­зом, в 17 г., веро­ят­но, полу­чил пре­ту­ру по делам ино­зем­цев (Tac. Ann. II 32; Inscr. It. XIII 1, p. 297).

В 20 году зани­мал долж­ность кон­су­ла. При­нял уча­стие в погре­баль­ной про­цес­сии Гер­ма­ни­ка. При рас­смот­ре­нии дела Пизо­на, обви­нен­но­го в оскорб­ле­нии вели­чия рим­ско­го наро­да и убий­стве Гер­ма­ни­ка, пред­ло­жил уда­лить из фастов имя Пизо­на, кон­фис­ко­вать часть его иму­ще­ства, обя­зать его стар­ше­го сына сме­нить лич­ное имя, млад­ше­го сына лишить сена­тор­ско­го досто­ин­ства и выслать из Рима на десять лет. Часть этих пред­ло­же­ний была смяг­че­на Тибе­ри­ем (Tac. Ann. III 2; 17; CIL I² p. 70; VI 10051; Dio ind. LVII). В 24 г. в свя­зи с делом Созии Гал­лы Кот­та пред­ло­жил издать закон, кото­рый карал бы маги­ст­ра­тов за пре­ступ­ле­ния, совер­шен­ные в про­вин­ции их жена­ми, неза­ви­си­мо от сте­пе­ни их лич­ной вины (Tac. Ann. IV 20). В 29 г. тре­бо­вал суро­во нака­зать Агрип­пи­ну и ее стар­ше­го сына Неро­на, кото­рым Тибе­рий предъ­явил ряд обви­не­ний (Tac. Ann. V 3).

Из-за сво­его при­стра­стия к кара­тель­ным мерам и суро­вым при­го­во­рам Кот­та при­об­рел дур­ную репу­та­цию и мно­же­ство вра­гов. В 32 г. после паде­ния Сея­на сам он был обви­нен Цеци­ли­а­ном в оскорб­ле­нии чле­нов импе­ра­тор­ской семьи, но обра­тил­ся за помо­щью непо­сред­ст­вен­но к Тибе­рию. Тот всту­пил­ся и спас его от пре­сле­до­ва­ния. (Tac. Ann. VI 5—7). Веро­ят­но, в 35—36 гг. Кот­та зани­мал долж­ность про­кон­су­ла Азии (IGR IV 1508; Forsch. in Ephesos III 112, no. 22). Из-за рас­то­чи­тель­но­го обра­за жиз­ни впал в бед­ность (Tac. Ann. VI 7; Plin. NH X 27).