ЮЛИАН (361 — 363)

Юлиан (Флавий Клавдий Юлиан, более известный под именем Юлиан Отступник) (361-363 гг.) родился в Константинополе в 332 г. Он был сыном Юлия Констанция, сводного брата Константина Великого, и Василины, дочери наместника Египта. Мать Юлиана умерла вскоре после его рождения, а отец вместе со многими родственниками погиб в резне, устроенной после смерти Константина в 337 г.

Двумя годами позже Констанций II отдал его на попечение евнуха Мардония, который привил ему страсть к литературе и к старым богам. Юлиан получил образование в Константинополе, занимаясь грамматикой и риторикой. Примерно в 342 г. император перевел его в Никомедию; в скором времени его со сводным братом Констанцием Галлом отправили на укрепленный пункт Мацелл в Каппадокии, где они получили благочестивое христианское образование, хотя Юлиан продолжал жадно поглощать классические труды языческих авторов. После шести лет этой своеобразной ссылки Юлиану позволили вернуться в Константинополь, но подозрительный правитель поспешил убрать его из города и в 351 г. вновь отправил в Никомедию. Отсюда он выезжал для продолжения образования в Пергам и Эфес, слушая проповеди ведущего неоплатоника Максима, который тайно обратил его в особую форму язычества, связанного с мистикой и магическими обрядами.

После ниспровержения и смерти в 354 г. Констанция Галла (до того назначенного цезарем) Юлиана призвали ко двору в Медиолан, благодаря покровительству первой жены императора, Евсевии, ему дозволили отправиться в Афины для завершения образования. После чего его вновь призвали в Медиолан, возвели в цезари и в 355 г. дали в жены сестру Констанция, Елену. Вскоре он получил приказ отправиться к северным границам для отражения опасных набегов франков и алеманнов. В 356 г. он отвоевал Агриппинову колонию и другие города, а в течение следующего года разбил у Аргентората превосходящие силы алеманнов. Он развил успех, совершив вылазку за Рейн; в 358 и 359 гг. оставил свои зимние квартиры в Лютеции и нанес германцам еще несколько поражений. Даже если значение этих побед преувеличивалось его восхвалителями, они все равно были для него большим успехом, поскольку он не получил никакой военной подготовки. Более того, Юлиан заслужил уважение своих воинов тем, что делил с ними тяготы солдатской жизни, а существенное снижение налогов (вопреки сопротивлению префекта претория, Флавия Флоренция) привлекло на его сторону и гражданское население Галлии.

Эти признаки растущей популярности вызывали раздражение при дворе Констанция II. По словам Аммиана Марцеллина, когда поступили известия о деяниях Юлиана,

"все самые влиятельные придворные, признанные знатоки в искусстве лести, высмеяли хорошо продуманные планы цезаря и тот успех, что им сопутствовал. Повсюду распространялись глупые шутки, например, что он "больше походил на козла, чем на человека" (намек на его бороду); "его победы начинают приедаться", заявляли они. "Краснобайствующий прыщ", "обезьяна в пурпуре", "грек-любитель" — этими и другими именами называли его. Поочередно донося их до ушей императора, жаждавшего слышать именно такие слова, враги Юлиана пытались очернить его умения. Они укоряли его в слабости, трусости и в сидячем образе жизни, и обвиняли в том, что он умеет сказать о своих победах блестящим языком".

Зависть охватила Констанция, и он решил отозвать часть войск Юлиана и влить их в свою собственную армию. Но в Лютеции солдаты отказались подчиниться его приказу и в феврале 360 г. провозгласили Юлиана августом. После неудачной попытки вступить в переговоры с Констанцием он понял, что войны не избежать, и в 361 г. стал быстро продвигаться на восток. Вскоре до него дошли вести о смерти императора. В декабре Юлиан без сопротивления добрался до Константинополя.

Нескольких сторонников Констанция казнили, других отправили в изгнание. Еще в Нэссе, не добравшись до Константинополя, Юлиан открыто заявил о своей приверженности язычеству. Теперь же он предоставил язычникам полную свободу вероисповедания, выделив значительные средства на поддержку их культов и организовав их таким образом, чтобы они могли соперничать с христианской церковью. На эти преобразования его подвигли его воспитание и юношеские впечатления. Христианство, отмечал он, не помешало Константину^[1] и его соправителям совершить множество преступлений, в том числе и против семьи самого Юлиана. Поэтому, когда сам Юлиан вступил на престол и провозгласил веротерпимость и равенство всех религий, он лишил христианскую церковь ее финансовых привилегий, а во время неизбежно последовавших беспорядков ее члены подвергались более суровому наказанию, чем преступники-язычники. Особенно спорным было его решение запретить христианам преподавать. И чтобы еще больше подорвать их позиции, Юлиан проявил благосклонность к иудеям и даже строил планы восстановления Иерусалимского храма. Однако стремление возвысить иудаизм за счет христианства ни к чему не привело. То же самое можно сказать и обо всем решительном наступлении на христианство Юлиана. Он верил в свое божественное предназначение спасти больное общество. Его воззрения, представлявшие причудливую смесь идеализма, педантизма и оппортунизма, мешали каким-бы то ни было дипломатическим компромиссам, а глубокое знание античных классических традиций препятствовало пониманию простого народа. Его запоздалая попытка повернуть вспять развитие христианства, за которую его впоследствии прозвали Отступником, была обречена на неудачу.

Юлиан был более плодовитым писателем, чем любой из римских императоров, и значительно превосходил их всех литературными способностями (кроме, разве что, Марка Аврелия). Его восхищение языческой культурой отчетливо проявляется в дошедших до нас речах, статьях и письмах, в которых он уверенно и умело пользуется современным ему греческим языком. При жизни Констанция II Юлиан написал в честь него две не слишком искренние хвалебные речи в дополнение к более душевному панегирику императрице Евсевии. Он также составил записки, ныне утраченные, о своей войне с германцами. После восшествия на престол он начал писать произведения, излагающие его личные духовные идеи. В их число входит гимн богу Солнца, посвященный Саллюстию, основному идеологу язычества того времени. В честь его он также написал В утешение себе, когда Саллюстий, к его огромному сожалению, покинул двор и удалился в Галлию. Следующее произведение адресовано Матери Богов, а два других направлены против современных ему киников, которые, по мнению Юлиана, не идут ни в какое сравнение с основателем этого учения Диогеном. Его Брадоненавистник представляет собой сатирический ответ легкомысленным жителям Антиохии, потешавшимся над его старомодной бородой и простым образом жизни. Еще одно сатирическое произведение, дошедшее до наших дней, называется Цезари; здесь он в язвительной форме дает характеристику всем предыдущим римским императорам, причем самым достойным оказывается Марк Аврелий, а Константиново христианство подвергается насмешкам за то, как просто его приверженцам получить отпущение грехов, сколько бы они не грешили. От знаменитого антихристианского произведения Юлиана Против галилеян сохранились лишь отдельные отрывки. Но его Письма (хотя их трудно выделить среди множества подделок) содержат ценные исторические сведения и выявляют образ мыслей Юлиана. Один из отрывков, Жрецу, советует языческим жрецам перенимать у христиан их учение о нравственности.

Активность Юлиана не ограничивалась лишь религией: он был трудолюбивым и добросовестным управленцем. Он делал все возможное, чтобы возродить приходящие в упадок города-государства восточных провинций, чьи обедневшие граждане, недовольные придворной роскошью и теологическими спорами, в значительной степени поддерживали его. Он предпринял меры к снижению разрушительного роста цен и, что важнее всего, сделал смелую попытку сократить всевозрастающую и всепроникающую бюрократию Империи. Его культурные пристрастия проявились в основании крупной библиотеки в Константинопольской базилике, где было сто двадцать тысяч томов.

Почти во всем Юлиан шел наперекор традициям, но, как и предыдущие императоры, он питал надежду разгромить персов. В июле 362 г. он прибыл в Антиохию и начал готовиться к войне. Во время его пребывания в городе полностью сгорел храм Дафны, к тому же начался голод, во время которого горожане всячески сопротивлялись мерам, предпринимаемым городским консулом^[2]. В марте 362 г. Юлиан выступил на восток во главе шестидесятипятитысячного войска и к июню, одержав первую победу, подошел к вражеской столице Ктесифонту. Однако он счел, что у него не хватит сил, чтобы взять город, и отступил для соединения с подходящими резервными войсками. Его армия постоянно вступала в мелкие стычки с отрядами персидского царя Шапура II и страдала от недостатка припасов. 26 июня в местности под названием Маранга он получил рану в бою с персидской тяжелой кавалерией, хотя вскоре стали распространяться слухи, что его заколол один из его солдат-христиан. Он не оправился от раны и скончался. Тело, согласно его просьбе, похоронили в окрестностях Тарса, но впоследствии перенесли в Константинополь.

Аммиан Марцеллин отметил многие положительные качества Юлиана, которым сам был свидетелем, но не забывал привести и список его недостатков. Вот его слова:

"По натуре Юлиан был человек легкомысленный, но зато имел хорошую привычку, которая смягчала этот недостаток, а именно: позволял поправлять себя, когда вступал на ложный путь. Говорил он очень много и слишком редко молчал; в своей склонности разыскивать предзнаменования он заходил слишком далеко, так что в этом отношении мог сравниться с императором Адрианом. Скорее суеверный, чем точный в исполнении священных обрядов, он безо всякой меры приносил в жертву животных, и можно было опасаться, что не хватит быков, если бы он вернулся из Персии.

Внешность его была такова: среднего роста, волосы на голове очень гладкие, тонкие и мягкие, густая, подстриженная клином борода, глаза очень приятные, полные огня и выдававшие тонкий ум, красиво искривленные брови, прямой нос, рот несколько крупноватый, с отвисшей нижней губой, толстый и крутой затылок, сильные и широкие плечи, от головы до пяток сложение вполне пропорциональное, почему был он и силен и быстр в беге".

(текст по изданию: М. Грант. Римские императоры / пер. с англ. М. Гитт — М.; ТЕРРА – Книжный клуб, 1998)

ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ САЙТА

^[1] В оригинале “Constantius ” — «Констанцию».

^[2] В оригинале “and famine occurred in which the city council responded in his relief measures with obstruction ” — «начался голод, во время которого городской совет саботировал его (Юлиана) меры по оказанию помощи».