ТРАЯН (98 — 117)

Траян (Марк Ульпий Траян) (98—117 гг.) принадлежал к семье, происходившей из города Тудер в Умбрии, но его предки переехали в Италику (Романская Бетика, Южная Испания). Его отец, которого тоже звали Марк Ульпий Траян, был первым известным сенатором из этой семьи, добившимся поста консула, а затем наместника Азии и Сирии. О происхождении матери императора, Марции, ничего не известно.

Траян родился, вероятно, в 53 г. Довольно долго (десять лет, если верить Плинию Младшему) он был трибуном (tribunus militum) и служил в Сирии, когда его отец в 75 г. стал наместником провинции. Будучи претором, Траян принял командование легионом и повел солдат к Сатурнину, который восстал против Домициана в 88 г., но войска Траяна подошли, когда мятеж был уже подавлен. В 91 г. он стал консулом, а в 97 г. был наместником Верхней Германии, когда узнал о том, что Траян усыновил его^[1]. Такой выбор получил одобрение у солдат и, несомненно, нашел широкую поддержку в Риме, в том числе в сенате. В январе 98 г. Нерва умер, и Траян, без затруднений взойдя на престол, должным образом причислил к лику богов своего названного отца.

По-видимому, уже вскоре после вступления на трон Траян предпринял первые шаги по созданию секретной военной службы для защиты своего режима и самого себя. В частности, подразделения frumentarii (агенты по снабжению зерном) создали важную информационную организацию, обосновавшись в “Иностранном” лагере (Castra Peregrinorum) на Целиевом холме в Риме и установив контрольные посты на дорогах далеко за чертой города. Траян также учредил новую стражу из конных солдат, известную как equites singulares. В этот отряд численностью в пятьсот (а впоследствии — в тысячу) солдат тщательно отбирали — в основном из кавалерийских полков союзных племен Паннонии и Германии. Тем самым Траян продемонстрировал, что доверяет союзникам и иностранцам не меньше, чем состоявшим преимущественно из италийцев преторианским войскам.

Однако потребовалось некоторое время, прежде чем он поставил перед собой главную задачу: осуществить завоевания, превосходящие победы его кумира, самого Юлия Цезаря. В первую очередь Траян решил добиться в отношениях с Дакией большего, чем договор Домициана с царем Децебалом. Отвергнув мирное соглашение, он возобновил войну против Децебала и после двух успешных походов в 101—102 и 105—106 гг. покорил всю Дакию, сделав ее новой провинцией Империи. Тем самым он совершил последнее крупное завоевание в истории Древнего Рима, завладев огромной добычей, в том числе большим количеством золота.

В Риме на колонне Траяна, воздвигнутой на Форуме его же имени, на восходящем спиралью рельефе в мельчайших деталях изображены римские войска в походном порядке и эпизоды битв. Императорская армия насчитывала приблизительно четыреста тысяч воинов. В ее состав входили тридцать легионов (причем численность каждого увеличилась против прежнего), то есть около ста восьмидесяти тысяч легионеров, причем теперь они почти полностью набирались из призванных на военную службу жителей провинций, а не из италийцев. Всего же в римской армии оказалось около двухсот тысяч солдат-союзников. Кроме того, еще приблизительно одиннадцать тысяч представителей разных народов Империи были задействованы в невоенных или полувоенных формированиях, по триста человек в каждом. Создание этих частей (numeri) или соединений (symmachiarii), как их называли, было попыткой использовать специфические навыки и качества определенных национальных групп.

На Востоке Траян тоже расширил границы, сформировав в 106—112 гг. новую провинцию Аравию со столицей в городе Петра на территории нынешней Иордании. Кроме того, хотя его современник Арриан утверждал, что Траян сначала намеревался заключить мир с Парфией, истинная цель императора состояла в том, чтобы раз и навсегда покончить с проблемой, которую представляла эта страна столь долгое время, полностью разгромив и захватив ее. В 114 г. он покорил Армению и верхнюю (северную) Месопотамию, а на следующий год взял парфянскую столицу Ктесифон и продвинулся на юг до впадения реки Тигр в Персидский залив. Но в 116 г. евреи диаспоры подняли беспрецедентный мятеж сразу в нескольких центрах Ближнего и Среднего Востока. К недовольству местными властями добавилось ожидание прихода некого мессии, обострившее болезненные воспоминания о разрушении Иерусалима и иерусалимского храма при Домициане^[2]. Более того, многие из восточных евреев возмущались введением особого налога на их общины (fiscus Judaisus) и симпатизировали Парфии (под властью которой побывали многие из них), полагая, что с приходом римлян их торговые связи разрушатся. Очевидно, изначально восстание вспыхнуло в еврейской общине в Киренаике под предводительством некого Андфея Лукаса (Ликийца?), одержавшего победу над местными греками, а потом выступившего против римского владычества. Его выступление было жестоко подавлено, но вооруженная междоусобица евреев и греков невиданного доселе масштаба уже разгорелась и в Египте. Военачальнику Квинту Марцию Турбону, направленному во главе сильного войска на пресечение этих беспорядков, пришлось заняться еще и яростным мятежом на Кипре, где предводитель евреев Артемион опустошил город Саламин. Восстание вспыхнуло также в самой Иудее, но было быстро и жестоко подавлено выдающимся командующим римской кавалерии, мавром Луцием Квиетом^[3].

Вскоре на обширных, недавно захваченных территориях Месопотамии Траян встретил новые, еще более серьезные трудности. В 116 г. всю южную часть этой страны охватило восстание. В то же время парфяне вновь собрались с силами и напали на позиции римлян в Северной Месопотамии, Адиабене и Армении. Линии сообщений войск Траяна были атакованы и нарушены во многих местах. Император в некоторой степени восстановил порядок и даже возвел на престол в Ктесифоне парфянского марионеточного царя, однако его ставленник оказался не в силах утвердиться на этом престоле. Еще до того, как это выяснилось, Траян отправился домой. Но едва он добрался до города Селин в Киликии (на юго-востоке Малой Азии), как слег от приступа водянки, завершившегося параличом, и вскоре скончался.

В перерывах между войнами Траян проявил себя умелым цивилизованным правителем^[4]. Он твердо придерживался традиционных конституционных методов и уважал привилегии сената. Материальные потребности людей также находились под его пристальным вниманием. Снабжение зерном было обеспечено, а свободное распределение гарантировано его большему числу потребителей, чем прежде. Другим достижением Траяна было создание института алиментаций — системы денежных субсидий для детей бедняков. Он отказался от взимания пошлины при вступлении в должность, которые подданные платили прежним императорам, и облегчил налогообложение провинций. Наместники провинций подбирались с особой тщательностью, хотя управление финансовыми делами в провинциях и на местах, которое иногда выходило из-под контроля, иногда поручалось таким специально назначенным администраторам, как Секст Квинтилий Валерий Максим в Греции и Плиний Младший в Вифинии. Служебные письма Плиния, адресованные Траяну, и ответы на них свидетельствуют о заботе императора о благосостоянии жителей провинций, которая уживалась в нем с подозрительностью и тревогой по поводу собственной безопасности и стремлением по-отечески помочь так называемым самоуправляемым городам. В одном из таких писем Плиний спрашивал, как относиться к секте христиан. “Не следует их затравливать, — отвечал Траян. — Всякий, кто обвинен и осужден на изгнание, если он говорит, что не является христианином, и подтверждает это своим поведением — а именно почитанием наших богов, — тогда, какое бы подозрение он ни навлек на себя в прошлом, он заслуживает прощения своим раскаянием”. Этот ответ, смягчающий отвратительную жестокость наказания, показывает, что Траян стремился скорее снизить накал, а не обострить отношения в обществе.

Во времена его царствования постоянно расширялись общественные строительные работы, в том числе и замечательной сети дорог и мостов по всей Империи. Основанная им в 100 г. в Тамугади (в Нумидии) колония для бывших солдат, представлявшая собой укрепленный лагерь с домом сената, базиликой и форумом и находившаяся на пересечении двух дорог провинции, сохранилась лучше всех римских поселений в Африке. В Италии внушительный акведук Траяна, последний в системе столичных водопроводов, существенно улучшил снабжение жителей города водой. Питаясь от источников близ озера Сабатин и протянувшись до Яникульского холма в черте города, этот водопровод направлял воду на крупные мельницы, затем поставлял ее на другой берег реки и заканчивался, как указывали писатели древности, у холма Эсквилин.

На Эсквилине же находились бани Траяна, воздвигнутые возле главного жилого крыла Золотого дворца Нерона и открытые в 109 г. за два дня до введения в действие акведука Траяна. И хотя ныне от бань почти ничего не осталось, можно приблизительно восстановить их план. Ясно, что эта просторная постройка превосходила размерами все виденное прежде и стала первой из крупных городских терм, которых было всего одиннадцать. Центром термы Траяна являлось собственно банное помещение с регулируемой температурой воздуха и воды, которое было втрое больше расположенных неподалеку бань Тита. Огромный главный зал с крестообразным сводом окружала огороженная территория для проведения культурных мероприятий общественного центра. Это массивное, соответствовавшее требованиям того времени сложнейшее утилитарное и монументальное здание стало плодом труда императорского архитектора Аполлодора из Дамаска, мастера по возведению сооружений, скрепленных бетоном, использование которого делало возможным создание устремленных ввысь арок, апсид и сводов высокой прочности.

Аполлодор спроектировал также Форум Траяна — последний, самый сложный и самый замечательный в ряду подобных, возведенных императорами в дополнение к первому Римскому Форуму. Он был почти прямоугольным в плане (приблизительно 166 на 109 метров), и для его возведения потребовалось срыть почти до основания часть холма Квиринал. В комплекс Форума Траяна входили греческая и латинская библиотеки, которые, как и большая часть сооружения, утрачены навсегда. Колонна же, возведенная между библиотеками в честь победы над Дакией, тем не менее сохранилась. Рядом располагалось украшенное величественными апсидами и колоннадами здание Ульпиевой базилики; многочисленные колонны высились на открытом пространстве обращенного к северу и югу боковыми полукруглыми нишами Форума; в нем свободно стояла огромная конная статуя самого императора.

К изогнутой северной нише примыкал рынок Траяна, ряды которого поднимались тремя террасами вверх по склону холма и состояли более чем из ста пятидесяти лавок. Эти торговые ряды были построены из бетона, облицованного прочным, обожженным, жаропрочным кирпичом: его стали применять в качестве внешней декоративной отделки зданий вместо мраморной или каменной облицовки. Центральное место в окружавшем Форум комплексе занимал торговый зал, представлявший собой простую прямоугольную крытую площадь длиной двадцать пять с половиной и шириной девять метров.

Многочисленные лозунги, отчеканенные на монетах Траяна, и написанные Плинием Младшим панегирики отражали желание императора быть слугой и благодетелем человечества, посланником неба на земле. Он старался править не как господин, а как принцепс, определение целей которого дал император Август. Это понятие соответствовало особому званию императора — “Optimus” (“лучший”) и напоминало имя самого Юпитера, которого называли Optimus Maximus (т.е. “наилучший”). Это звание было начертано на великом множестве монет, выпущенных после 103 г. Военная политика императора в конечном итоге полностью оправдала самые смелые надежды; сенаторы более поздних времен, вручая бразды правления новому императору, желали ему “быть счастливее Августа и лучше Траяна” (felicior Augusto, melior Traiano). В самом деле, Евтропий, который писал об этом времени, пояснил, что ставит Траяна даже выше Августа, особенно почитая его за уважение исключительных прав и привилегий сената. Другой историк, Флор, называл его царствование чудом римского возрождения.

Траяна отличал высокий рост и хорошее сложение, его лицу было свойственно сосредоточенное выражение собственного достоинства, усиленное преждевременной сединой. Дион Кассий заявлял:

“Он выделялся среди всех справедливостью, храбростью и непритязательностью привычек... Он никому не завидовал и никого не убивал, но уважал и возвышал всех достойных людей без исключения, не испытывая к ним ненависти или страха. На клеветников он не обращал внимания и не давал воли своему гневу. Ему было чуждо корыстолюбие, и он не совершал неправедных убийств. Он расходовал огромные средства как на войны, так и на мирные работы, и сделав очень много крайне необходимого по восстановлению дорог, гаваней и общественных зданий, он не пролил ничьей крови в этих предприятиях... Он был рядом с людьми не только на охоте и пирах, но и в их трудах и намерениях... Он любил запросто входить в дома горожан, порою без стражи. Ему недоставало образования в строгом смысле этого слова, но по сути он многое знал и умел. Я знаю, конечно, о его пристрастиях к мальчикам и вину. Но если бы вследствие своих слабостей он совершал низменные или безнравственные поступки, это вызвало бы широкое осуждение. Однако известно, что он пил, сколько хотел, но при этом сохранял ясность рассудка, а в отношениях с мальчиками никому не нанес вреда”.

Траян и его семья служили примером возвышения представителей правящих классов из провинций. Его супруга, Помпея Плотина, целомудренная и достойная женщина, которая приходилась ему родственницей и стоически ухаживала за ним на смертном одре, была родом из городка Немаус в Южной Галлии (романизированного, как и его родной город в Испании и многие другие). Плотина и сестра императора, Ульпия Марциана, были удостоены титула Августы в 105 г., когда Марциана в том же году умерла, ее причислили к лику богов, а ее дочь Матидия (умерла в 119 г.) унаследовала от нее этот титул. Обожествлен был также и отец Траяна.

(текст по изданию: М. Грант. Римские императоры / пер. с англ. М. Гитт — М.; ТЕРРА - Книжный клуб, 1998)

ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ САЙТА

^[1] В оригинале “when he learnt of his adoption by Nerva” — «когда он узнал о том, что Нерва усыновил его».

^[2] В оригинале “intensified by memories of Titus' destruction of Jerusalem and the Temple” — «обострённое воспоминаниями о разрушении Иерусалима и Храма Титом».

^[3] В оригинале “Lusius Quietus” — «Лузием Квиетом».

^[4] В оригинале “an effective civilian administrator” — «умелым гражданским администратором».