Экзем­пля­ры с леген­дой DE GERM всё же долж­ны быть под­твер­жде­ны.

Клав­дий взо­шел на трон после того, как был убит его пле­мян­ник Кали­гу­ла, запят­нав­ший своё имя все­ми вида­ми поро­ка, но до того, как стать импе­ра­то­ром, со сто­ро­ны окру­жаю­щих он зача­стую видел к себе дур­ное отно­ше­ние. В самом деле, на фоне всех неурядиц, сопро­вож­дав­ших род Юли­ев-Клав­ди­ев, Клав­дий всё вре­мя сохра­нял доволь­но проч­ное поло­же­ние, хоть и не имел серь­ез­но­го веса, и впо­след­ст­вии Роберт Грей­вз сде­лал его глав­ным дей­ст­ву­ю­щим пер­со­на­жем сво­его клас­си­че­ско­го исто­ри­че­ско­го рома­на «Я, Клав­дий». Он рос без отца, кото­рый умер, когда маль­чи­ку не испол­ни­лось и года, и, по-види­мо­му, ему недо­ста­ва­ло мате­рин­ской люб­ви — Анто­ния, хоть и была жен­щи­ной, в целом достой­ной вос­хи­ще­ния, одна­ко соглас­но Све­то­нию, гово­ри­ла о сво­ем сыне, что он «урод сре­ди людей, что при­ро­да нача­ла его и не кон­чи­ла» (Клав­дий 3). Впро­чем, физи­че­ские недо­стат­ки Клав­дия сослу­жи­ли ему доб­рую служ­бу, посколь­ку помог­ли бла­го­по­луч­но пере­жить то неспо­кой­ное вре­мя, когда у вла­сти нахо­ди­лись Тибе­рий и Кали­гу­ла (хотя нуж­но отме­тить, что кое-какие печаль­ные послед­ст­вие все это для него, тем не менее, име­ло). Его воца­ре­ние ста­ло пол­ной неожи­дан­но­стью. В одном из самых запо­ми­наю­щих­ся и ярких пас­са­жей Таци­та, тот гово­рит о Клав­дии сле­дую­щее: «Чем боль­ше я раз­мыш­ляю о недав­нем или дав­но минув­шем, тем боль­ше рас­кры­ва­ет­ся предо мной, все­гда и во всем, сует­ность дел чело­ве­че­ских. Ибо мол­ва, надеж­ды и почи­та­ние пред­ве­ща­ли власть ско­рее всем про­чим, чем тому, кому судь­ба опре­де­ли­ла стать прин­цеп­сом и кого она дер­жа­ла в тени». Боль­шин­ство рим­лян бла­го­склон­но вос­при­ни­ма­ли Клав­дия, посколь­ку его прав­ле­ние выгод­но отли­ча­лось от дес­по­ти­че­ских режи­мов Тибе­рия и Кали­гу­лы, кото­рых почти никто не любил. Веро­ят­но, он был весь­ма попу­ля­рен сре­ди наро­да и даже сре­ди армии, но обыч­но был не в ладах с сена­том, пото­му что тре­бо­вал от него напря­жен­ной работы и боль­шой самоот­да­чи. Этот аурей, дати­ру­е­мый пер­вым годом прав­ле­ния Клав­дия, выпу­щен в честь его отца Неро­на Клав­дия Дру­за, умер­ше­го за пять­де­сят лет до это­го.