Денарий, серебро Дата чеканки: 58 г. до н. э. Монетный двор: Рим
вес:
3.95 г
АВЕРС:
Верблюд с седлом, идущий вправо; перед ним коленопреклоненный царь Арета, который держит в левой руке узду, а правой протягивает ветвь оливы, перевязанную лентой; выше M SCAVR AED CVR, по бокам EX и S C, ниже REX ARETAS. Кайма из точек.
РЕВЕРС:
Юпитер в квадриге галопом едет влево, держит в левой руке вожжи, правой рукой мечет молнию; под конями скорпион; выше P HVPSAE AED CVR, ниже C HVPSAE COS PREIVER — слева направо, CAPTVM — снизу вверх. Кайма из точек.
Grueber BMCRR I Rome 3878—3882 Crawford RRC 422/1b (Pl. LI) (штемпелей аверса: 336, реверса: 373) Sydenham CRR 913 (степень редкости: 2 — very common) Babelon MRR Aemilia 8, Plautia 8 RSC I Aemilia 8, Plautia 8 (VF £45) Sear RCTV I 379 (VF $80, EF $240) Harlan 1995, 10—11
Описание аверса и реверса приводится по BMC, RRC. Gorny & Mosch Giessener Münzhandlung — аукцион 215, лот 33 (14 октября 2013 г.). Цена реализации (без аукционной комиссии): 180 EUR.
Одна из древнейших и известнейших патрицианских семей в Риме, семья Эмилиев, была сабинского происхождения; согласно одним источникам, она претендовала на происхождение от Мамерка, сына Пифагора, согласно другим — от сына Нумы. Мамерк получил имя Эмилия за свое убедительное красноречие, δἰ’ αἰμυλίαν λόγου1. Другая традиция считает предком Эмилиев Эмила, сына Аскания, от которого произошли Нумитор и Амулий — альбанский царь в эпоху становления Рима. Этот род особенно знаменит Павлами Эмилиями, Скаврами, Мамерками и Лепидами. Также Тацит пишет: род Эмилиев всегда изобиловал достойными гражданами2. Монетариев, чеканивших во времена Республики, много, и мало какие рода были для нумизматики столь же историчны и интересны.
MRR (Babelon), т. I, с. 119—120, к Aemilia 8—9 (1885 г.):
М. Эмилий Скавр
Монетарий около 696 г. от основания Города (58 г. до н. э.)
Марк Эмилий Скавр, сын одноимённого деятеля, является знаменитой фигурой римской истории — как и его отец. Во время третьей Митридатовой войны он сражался под командованием Помпея, на должности его квестора. Позднее он управлял Сирией и повёл войско в Иудею под тем предлогом, что намерен положить конец распрям двух братьев, Гиркана и Аристобула; в 692 г. (62 г. до н. э.) он воспрепятствовал вторжениям набатейских арабов, вынудил их царя Арету сдаться Помпею и заплатить контрибуцию в 300 талантов. Когда он вернулся в Рим, его триумф прославился невиданным доселе великолепием; для устройства игр и состязаний он соорудил амфитеатр, называвшийся «театром Скавра» (theatrum Scauri): его поддерживало 360 колонн, а вместимость, как сообщается, составляла 80 тыс. зрителей1. В 696 г. (58 г. до н. э.) он был курульным эдилом, а в 698 г. (56 г. до н. э.) — претором; в следующем году он занимал должность пропретора Сардинии, а в 699 и 700 гг. (55—54 гг. до н. э.) добивался консульства; он был обвинён в казнокрадстве, воспользовался защитой Цицерона и Гортензия и добился оправдания; но через несколько лет снова привлечён к суду и умер в изгнании2.
Значение монет Марка Эмилия Скавра разъяснил Б. Боргези3. Их аверс напоминает о капитуляции Ареты, царя набатеев из Петры, от которого до нас дошли монеты синайского типа, впервые проанализированные герцогом де Люйном4. На экземплярах Скавра Арета изображён в одежде восточного правителя, без бороды, с пышной шевелюрой, что соответствует пассажу Плиния: «При нестриженых волосах борода обрита, за исключением верхней губы» (Intonso crine, barba abraditur, praeterquam in superiore labro)5.
с.120 Боргези отметил, что седло верблюда изображено в двух вариантах. Он видит здесь то чепрак (ephippium) или попону (centunculum), — боевое седло, с высоты (e sublimi) которого арабы, согласно Аппиану6, пускали стрелы в неприятеля, то вьючное седло (sagma cameli), в котором размещались материал и инструменты, так что верблюдов называли вьючными животными (sagmares et onerarios).
Реверс денария свидетельствует, что он был отчеканен, когда Скавр был курульным эдилом вместе с Публием Плавцием Гипсеем — человеком, о котором мы будем говорить в главе, посвящённой роду Плавциев. Их эдилитет приходится на 696 г. от основания Города (58 г. до н. э.)7, и это и есть дата их чеканки8. Кроме того, легенда «по постановлению сената» (ex senatus consulto) на данных монетах свидетельствует, что сенат в виде исключения предоставил двум курульным эдилам право за свой счёт совершить монетную эмиссию по случаю внеочередных игр, о которых мы уже говорили. Античные историки сообщают, что Скавр тогда потратил огромные деньги, и их свидетельство ещё раз подтверждается изобилием данных монет. Публий Плавций Гипсей, коллега Скавра по эдилитету, указал на этих денариях имя одного из своих предков — консула Гая Гипсея, который в 413 г. от основания Города (341 г. до н. э.) взял Приверн; квадрига — это намёк на триумф, которым тогда был награждён победитель.
3Borghesi B. Œuvres complètes. T. 2. Paris, 1864. P. 185.
4Duc De Luynes. Monnaies de Nabatéens // Revue Numismatique. 1858. P. 264.
5Plin. NH. VI. 32, 19. Ср.: Cavedoni C. Compt. rend. de Cohen H. Description générale des monnaies de la république romaine, communément appellées médailles consulaires // Revue Numismatique. N. S. T. 2. 1857. P. 189.
8[3]Mommsen Th. Histoire de la monnaie romaine / Trad. franç. par le duc de Blacas. T. 2. P., 1870. P. 489.
MRR (Babelon), т. I, с. 121, к Aemilia 8 (1885 г.):
Существуют разновидности, на которых имя Hypsaeus написано как HVPASEV или HVPSAEVS; Preivernum — как PREIVE или PREIVI, а captum — как CAPTU ИЛИ CAPTUM1.
Этот денарий повторно чеканился Траяном.
1О пропуске буквы M в слове Captum см.: de Longpérier A. Interprétation du tipe figuré sur les deniers de la famille Hosidia // Mémoirs de la Societé des Antiquaires. T. 21. 1852. P. 370 и idem. Oeuvres / G. Schlumberger (ed.). T. 2. P., 1883. P. 497.
MRR (Babelon), т. II, с. 318, к Plautia (1885 г.):
CXXVII. ПЛАВЦИИ ИЛИ ПЛОЦИИ
Имя этого рода пишется как Plautia или Plotia, так же, как Claudia или Clodia. Первым из его представителей консульства достиг Гай Плавций Прокул в 396 г. от основания Города (358 г. до н. э.). С этого времени Плавции часто занимали в республике самые высокие должности. Монеты дают нам следующие имена: 1. Луций Плавций Гипсей; 2. Публий Плавций Гипсей; 3. Авл Плавций; 4. Луций Плавций Планк; 5. Гай Плоций Руф.
Представляется неудачным предложение Боргези1 читать Lucius Plautius Decianus, aedilis plebis («Луций Плавций Дециан, плебейский эдил») на бронзовых монетах с легендой L. P. D. A. P. Это анонимные монеты; они отчеканены в соответствии с законом Плавция—Папирия в 665 г. от основания Города (89 г. до н. э.), и читать легенду следует так: Lege Papiria de aere publico («Согласно закону Папирия о государственной меди»); мы описываем их только в хронологической классификации2.
MRR (Babelon), т. II, с. 321—322, к Plautia 8—12 (1885 г.):
Публий Плавций Гипсей
Курульный эдил около 696 г. от основания Города (58 г. до н. э.)
Публий Плавций Гипсей чеканил монеты в 696 г. от основания Города (58 г. до н. э.), когда исполнял должность курульного эдила вместе с Марком Эмилием Скавром. В качестве квестора Гнея Помпея он был направлен в Египет с поручением о восстановлении Птолемея XIII Авлета на египетском троне1; позднее он стал плебейским трибуном и, наконец, кандидатом в консулы. Его поддерживал Публий Клодий, поэтому, естественно, он ожесточённо враждовал с Милоном и был замешан в событиях, сопровождавших смерть его защитника2.
Мы уже сообщили (в главе, посвящённой роду Эмилиев) все сведения относительно его коллеги, Марка Эмилия Скавра, отражённые на монетах, которые эти два эдила вместе чеканили по указанию сената3. Здесь мы должны ограничиться объяснением тех сведений, которые относятся к Гипсею. Он напоминает о военных победах своего предка, консула Гая Плавция Веннона Гипсея, который в 413 г. от основания Города (341 г. до н. э.) взял Приверн4 и уничтожил конфедерацию, созданную городами вольсков против Рима; с.322 он получил триумфальные почести, изображённые на монетах. Боргези5 отметил, что скорпион, изображённый под квадригой, — это символ Коммагены, где Публий Гипсей командовал войском под началом Помпея во время его азиатской кампании. Кроме того, на этих монетах мы видим головы Нептуна и его дочери Левконои, поскольку Гипсеи притязали на происхождение от этих двух божеств. Действительно, Гигин пишет: «Левконоя, дочь Нептуна от Фемисто, дочери Гипсея» (Leuconoī Neptuni filia ex Themisto Hypsei filia)6. На основании такого же уподобления Бурсионы объявляли себя потомками Бурсея, гостеприимца Нептуна, Меркурия и Аполлона7. Отметим, наконец, что написание имени Hypsaeus разнится, и часто оно пишется как Ypsaeus: это греческая форма слова (Ὑψαεός), транскрибированная по-латыни.
5[1]Borghesi B. Œuvres complètes. T. 2. Paris, 1864. P. 197.
6[2] Hygin. Fab. 157; Cavedoni C. Nuovi studi sopra le antiche monete consolari e di famiglie romane. Modena, 1861. P. 21.
BMC RR (Grueber), т. I, с. 483, прим. 1 (к №№ 3876—3882) (1910 г.):
Поскольку из источников известно, что Марк Эмилий Скавр и Публий Плавций Гипсей занимали должность курульных эдилов в 58 г. до н. э., это один из немногих примеров для данного периода, когда исторические свидетельства позволяют установить точную дату чеканки конкретной монеты (Cic. Sest. LIV. 116; Drumann W. Geschichte Roms in seinem Übergange von der republikanischen zur monarchischen Verfassung. 2 Aufl. B., 1999. Bd. 1. S. 21).
О Публии Плавции Гипсее некоторые подробности уже сообщались, так как он чеканил монеты несколькими годами ранее, в 61 г. до н. э. (см. выше, с. 467), и в данном выпуске он просто повторяет с небольшими изменениями тип реверса предыдущих экземпляров, указывая свой когномен как Hypsaeus вместо Ypsaeus и название Preivernum пишет через EI вместо I, чтобы обозначить долгую гласную. В лице его коллеги Марка Эмилия Скавра мы встречаемся с одним из самым известных людей своего времени. Он приходился сыном Марку Эмилию Скавру, консулу 115 г. до н. э., и пасынком Сулле, служил квестором Помпея в Третьей Митридатовой войне; был им назначен наместником Сирии и в 64 г. до н. э. вступил в Иудею, чтобы разрешить конфликт между братьями Гирканом и Аристобулом. После этого он остановил вторжения набатейских арабов и вынудил их царя Арету подчиниться и выплатить Помпею контрибуцию размером в 300 талантов. Вернувшись в Рим, он был избран курульным эдилом на 58 г., вместе с Публием Плавцием Гипсеем, и в этом году провёл столь великолепные игры, каких доселе не видели в столице. Именно для возмещения расходов на эти празднества сенат разрешил Скавру и его коллеге чеканить монеты от собственного имени. В 56 г. до н. э. Скавр занимал должность претора, а в следующем году был назначен наместником Сардинии. Вернувшись в Рим, он стал добиваться консульства на 54 г. до н. э., но потерпел неудачу, так как в этом году был обвинён в вымогательстве (ambitus); в 52 г. он снова предстал перед судом, на этот раз признан виновным и ушёл в изгнание. На монетах имя Скавра помещено на аверсе, а имя Гипсея — на реверсе. Тип, использованный Скавром, как уже упоминалось, скопирован с реверса монет, которые он чеканил несколькими годами ранее, в 61 г. до н. э.; Скавр же напоминает о капитуляции царя Ареты. Здесь впервые монетарий прославляет на своих монетах событие из своей собственной жизни.
Боргези отмечает, что седло верблюда разнится по форме; см.: Borghesi B. Œuvres complètes. T. 2. Paris, 1864. P. 186. В одном из вариантов он видит чепрак (ephippium) или попону (centunculum) — седло, с которого арабы пускали стрелы во врагов (App. Syr. 32), в другом — вьючное седло (sagma cameli), из-за которых верблюдов называли вьючными животными (sagmarii и onerarii). Седло на экземплярах, хранящихся в Британском музее, различается только тем, что иногда имеет двойную подпругу, а иногда — одинарную.
BMC RR (Grueber), т. I, с. 484, прим. 1 (к №№ 3881) (1910 г.):
Ещё один вариант имеет легенду PREIVI и CAPTVM. Денарий этой серии был реставрирован Траяном.
В Берлине и коллекции Хеберлина имеются гибриды, состоящие из реверса денария серии I, где читается AID вместо AED и CAPTV, и аверса серии II (Bahrfeldt M. Nachträge und Berichtigungen zur Münzkunde der römischen Republik // Numismatische Zeitschrift. 1896. Bd. 28. S. 16).
CRR (Sydenham), c. 151, к №№ 912 (1952 г.):
Эти совместные выпуски Марка Эмилия Скавра и Публия Плавция Гипсея входят в малое число выпусков, которые можно датировать на основании исторических свидетельств, так как сообщается, что два этих монетария были курульными эдилами в 58 г. до н. э. (Cic. Sest. LIV. 116). Марк Эмилий Скавр был сыном консула 115 г. до н. э. и пасынком Суллы. В Третьей Митридатовой войне он служил квестором Помпея, который в 64 г. до н. э. поручил ему разрешить в Иудее спор между Гирканом и Аристобулом. В 62 г. до н. э. он был снова направлен против Ареты, правителя набатейских арабов, но отступил, когда Арета выплатил 300 талантов. Позднее он был курульным эдилом в 58 г. до н. э., претором в 56 г. до н. э. и пропретором Сардинии. В 54 г. до н. э. ему не удалось добиться консульства, но когда его обвинили в вымогательстве, Цицерону удалось его защитить; позднее он был обвинён в подкупе и отправился в изгнание (52 г. до н. э.). Публий Плавций Гипсей здесь прославляет своего предка Гая Плавция Дециана Гипсея, который получил триумф за взятие Приверна в 329 г. до н. э.
RRC (Crawford), c. 446—447, к № 422/1b (1974 г.):
На одном из штемпелей аверса слова AED CVR отсутствуют (Bahrfeldt M. Nachträge und Berichtigungen zur Münzkunde der römischen Republik // Numismatische Zeitschrift. 1896. Bd. 28. 1897. Ill. I. 10).
Встречается следующий вариант легенды аверса M SCAV… (клад Граццанизе).
P HVPAEVS — AED CVR — C HVPSAE COS — PREIVER — CAPTV (BMCRR Rome 3879)
P HVPSAEVS — AED CVR — C HVPSAE COS — PREIVER — CAPT (Бари 2238)
На нескольких штемпелях реверса отсутствует скорпион (Бари 2238, Берлин, Фаллани)
RRC (Crawford), c. 447, к № 422/1a—b (1974 г.):
О карьере и типах Публия Гипсея см. комментарий к № 420. Марк Эмилий Скавр стал претором в 56 г.; его тип прославляет принятую им капитуляцию Ареты, царя Набатейской Аравии (Flav. Jos. AJ. XIV. 80—81; BJ. I. 159). О буквах EX S C см. с. 606, о причинах, обусловивших этот выпуск, см. с. 705.
RSC (Seaby), т. I, с. 11, прим. к Aemilia (8—9) (1978 г.):
Один из первых монетариев, увековечивших на монетах событие из собственной жизни. Когда Марк Эмилий, один из известнейших людей своего времени, был наместником Сирии, он отразил вторжение набатейских арабов и вынудил их царя Арету подчиниться и выплатить Помпею взыскание в 300 талантов. Публий Плавций был курульным эдилом вместе с ним в 58 г. до н. э.
Harlan, Moneyers 63—49, с. 66—72, № 10 (1995 г.):
Марк Эмилий Скавр, 58 г. до н. э.
Когда Метелла, вдова Марка Эмилия Скавра, в 89 г. вышла замуж за Суллу, она привела в новый дом двух детей. Мальчику Марку, видимо, было не меньше семи лет, а его сестра была немного старше. Их отец был одним из самых выдающихся людей своего времени и к моменту смерти в возрасте 72 лет первенствовал в сенате в течение двадцати пяти лет и много раз был объявлен принцепсом сената (princeps senatus). Хотелось бы знать, что чувствовали дети, слыша злословие аристократии о том, что их мать вступила в мезальянс с выскочкой Суллой. Но их родной отец возродил почти увядшую память о своей семье1, хотя унаследовал от своего отца всего десять рабов и 35 тыс. сестерциев2. Более того, их новый отчим был избранным консулом, и в 88 г. они являлись членами первой семьи в Риме. Но судьба вскоре переменилась. Когда Сулла отправился в Грецию, на войну против Митридата, власть в Риме захватили его враги, которые убили некоторых его родных и друзей, а прочих изгнали. Сама Метелла едва спаслась. Неизвестно, сопровождал ли её в ссылке сын Марк, но, несомненно, он был в таком возрасте, что кровавые события 80-х гг. должны были произвести на него сильное впечатление.
Скавр вступал во взрослую жизнь, когда Сулла и его сторонники укрепляли свою власть, однако последние из его ближайших родственников так и не узнали, что уготовила ему судьба. Его сестра пробыла женой Помпея всего несколько месяцев и умерла при родах, и Скавр очень недолго оставался шурином Помпея, хотя это родство могло бы оказаться для него очень полезным. После смерти матери в 82 г. он оказался единственным владельцем немалого состояния, включавшего прекрасный дом на Палатинском холме.
Скавр вступил на собственный путь как член рода Эмилиев Скавров: он добился осуждения Гнея Корнелия Долабеллы, старого врага своего отца, помогавшего его обвинителю Квинту Сервилию Цепиону3. Но свою карьеру Скавр начал в союзе со старыми сулланцами: он служил квестором Помпея в Митридатовой войне.
Помпей отправил Скавра вести дела в Сирии, но по прибытии он обнаружил, что Лоллий и Метелл уже взяли Дамаск. Тогда он с.67 отправился в Иудею, где братья Аристобул и Гиркан вели войну за царскую власть. Аристобула осаждали в Иерусалиме Гиркан и его союзник Арета с 50 тыс. набатейских арабов. И Аристобул и Гиркан отправили послов к Скавру с просьбой о помощи и каждый предложил ему взятку в 400 талантов. Скавр был не прочь получить взятку и сделал выбор в пользу того, кого считал более надёжным плательщиком. Он поставил на Аристобула и снял осаду с Иерусалима, заявив Арете, что если он не отступит, то будет объявлен врагом Рима.
Осенью 64 г. к Помпею в Сирию прибыли послы: Антипатр — от Гиркана, Никомед — от Аристобула. Никомед заявил, что Габиний взял у Аристобула 300 талантов, а Скавр — 400 талантов и в результате стал врагом обоих. С другой стороны, Антипатр, посол Гиркана, обвинил Аристобула в том, что он узурпировал трон старшего брата. Однако Помпей не вынес никакого решения и объявил, что разберётся в этом вопросе, когда прибудет в их страну, но сперва разберётся с набатейскими арабами. Правда, он осудил Аристобула за применение насилия и приказал обоим братьям вернуться домой и больше не воевать друг с другом. После этих упрёков и порицаний Аристобул ожидал неблагоприятного решения. Он быстро вернулся в Иудею и захватил крепость Александрей. Помпей переменил свои планы и отправился вслед за ним. В результате переговоров Александрей был сдан, но Аристобул в негодовании удалился в Иерусалим и начал готовиться к войне. Помпей вновь его преследовал. Аристобул запаниковал и вышел к нему навстречу как проситель, обещая деньги и капитуляцию города. Однако его сторонники в городе имели собственное мнение и отказались выполнять обещания Аристобула. Помпей взял Аристобула под стражу, а за этим последовала знаменитая осада и взятие Иерусалима. Позднее Аристобул и его семья были отправлены в Рим, чтобы украсить триумф Помпея4.
После окончания войны Помпей поручил Скавру командование двумя легионами в Келесирии и Сирии. Во главе этих легионов Скавр отправился в Петру, город в Аравии, царстве Ареты, и начал опустошать сельскую местность, но не смог добраться до крепости царя. Он почти ничего не добился, а в армии наступила острая нехватка продовольствия. Гиркан, правивший ныне в Иерусалиме, отправил Антипатра с зерном, чтобы поддержать армию Скавра. Скавр, в свою очередь, отправил Антипатра к царю Арете для переговоров о мире. Антипатр убедил Арету выплатить 300 талантов, чтобы спасти страну от полного опустошения, и сам поручился за эту сумму. В конце концов, Скавра можно было подкупить5.
Сомнительно, что эти огромные суммы поступили в римскую казну; вскоре после этих событий Скавр начал проматывать огромное богатство. Скавр вернулся в Рим и добился с.68 должности курульного эдила на 58 г. Судя по великолепию его игр, на их подготовку ушли годы. Таких зрелищ в Риме ещё не видели, и Рим нескоро забыл представления Скавра. Для постановок пьес он соорудил крупнейший в истории временный театр, с трёхэтажной сценой, причём нижний этаж был мраморным, хотя Плиний не знает, был ли это цельный мрамор или облицовка, второй этаж — стеклянным, и с этой роскошью ничто не могло сравниться даже в последующие эпохи, а третий — из позолоченных досок. В театре было 360 колонн из лукуллова мрамора — чёрного мрамора, который так любил Лукулл, что он был назван в его честь, хотя остальные сорта мрамора пользовались популярностью за их рисунок или цвет. В промежутках между колоннами стояло три тысячи статуй. Театр вмещал 80 тыс. человек — вдвое больше, чем театр Помпея, первый постоянный театр в Риме. В процессии Скавр представил 150 самок леопардов и впервые показал в Риме гиппопотама, а также пять крокодилов. Из иудейской Яффы он привёз скелет чудовища, в жертву которому, как утверждали местные жители, была отдана Андромеда. Его длина составляла сорок футов, толщина хребта — полтора фута, а высота рёбер — больше, чем у индийского слона; видимо, это был кит6.
После этих зрелищ Скавр распорядился перевезти четыре самых больших колонны к подножию Палатинского холма и использовать их для перестройки своего дома. Он купил соседний дом Гнея Октавия, бывшего консула, считавшийся тогда достопримечательностью, и снёс его, чтобы расширить собственный дом. Колонны высотой 38 футов были так велики, что подрядчик вынужден был внести залог на случай повреждения государственной канализации при их транспортировке. Остальной реквизит, в том числе тканые золотом костюмы, декорации и т. д., был перевезён на его виллу в Тускуле и позднее погиб там в пожаре, который устроили недовольные рабы и ущерб от которого составил 30 млн. сестерциев. В самом деле, расточительность Скавра была так велика, что Плиний задавался вопросом, что хуже сказалось на общественной морали — его эдилитет или убийства и произвол во время проскрипций его отчима Суллы7.
Кое-что от эдилитета Скавра сохранилось и до наших дней. Монетный выпуск курульных эдилов 58 г. стал не только одним из немногих республиканских выпусков, поддающихся абсолютной датировке, но и одним из крупнейших выпусков: число штемпелей аверса оценивается в 365. Дизайн аверса принадлежит Скавру, а дизайн реверса — его коллеге, Плавцию Гипсею. Скавр изобразил капитуляцию восточного властителя, идентифицированного в надписи как REX ARETAS. Он преклоняет колени рядом со стоящим верблюдом и одной рукой протягивает ветвь оливы. Над верблюдом видна надпись M SCAVR / AED CVR. Поскольку мы уже рассмотрели рассказ Иосифа Флавия о деятельности Скавра на Востоке, нам проще понять тонкости его монетного типа. Стороны никогда не встречались. Царь со своим верблюдом никогда не являлся к Скавру. Скавр был подкуплен, а взятка выплачена через посредника. с.69 Скавр использовал верблюда, незнакомого большинству римлян, чтобы добавить восточной экзотики, а коленопреклонённая поза царя и оливковая ветвь мира, которую он протягивает, — это обычные художественные приёмы для изображения капитуляции. На монете указано его имя ARETAS, но вряд ли оно было широко известно в Риме, так что Скавр позаботился о том, чтобы оно всем было понятно и обозначил изображённого как царя, REX. Это уточнение отсутствует на двадцати штемпелях, где вместо слов REX ARETAS вырезаны слова AED CVR. Дизайн штемпеля, видимо, был изменён, чтобы включить в него идентифицирующую надпись REX ARETAS, которая имеется на остальных 336 штемпелях.
Монетный тип Скавра, где иноземный царь сдаётся ему самому, — это первый случай в римской чеканке, когда на монете появляется событие из жизни самого монетария. Если Скавр действительно открыл новый этап самопрославления, то это согласуется с его претенциозными представлениями на играх и с традициями, в которых он был воспитан. Его отчим Сулла увековечил капитуляцию Югурты, принятую им самим в должности квестора Мария, вырезав эту сцену на кольце-печатке; ниже мы увидим, что Фавст Сулла воспроизвёл её на монете. Возможно, монета Скавра тоже воспроизводит кольцо-печатку, изготовленную им в память о капитуляции Ареты. Но большинство исследователей не учитывает, что формально Арета сдался не Скавру, а Помпею, командиру Скавра. Скавр получил своё наместничество от Помпея, а не от сената. Помпей, как главнокомандующий, притязал на честь покорения Ареты и в надписях на памятниках, и во время триумфа в Риме8. Если Сулла вызвал недовольство Мария своим хвастовством насчёт пленения Югурты, то и данная попытка Скавра заявить, что Арета сдался именно ему, могла лишь усилить раздражение, которое Скавр уже вызывал у Помпея, поскольку недавно женился на Муции, с которой Помпей после возвращения с Востока развёлся за измену9.
Наконец, чеканка такого огромного количества денариев, вероятно, с.70 не имела никакого отношения к расходам на игры. Эти расходы эдилы оплачивали из своих частных средств, чтобы увеличить собственные шансы на избрание на другие должности. И маловероятно, что государство позволило эдилам перечеканить их собственное серебро в монеты для оплаты их расходов, ибо если бы это разрешалось, то в дальнейшем такие же выпуски чеканил бы каждый эдил и они бы до нас дошли. Как отмечает Кроуфорд, именно в 58 г. Публий Клодий, друг Скавра, провёл закон о бесплатном распределении зерна. Возможно, сенат распорядился отчеканить необходимое количество монет и поручил курульным эдилам распоряжаться ими. Упоминание об этих дополнительных расходах содержится в речи Цицерона против мероприятий Клодия в должности трибуна. Он напоминает, как Клодий выдвинул множество предложений, чтобы снискать народную любовь, и спрашивает, quae ratio aut flandae aut conflandae pecuniae non reperiebatur?[1]10 Р. Гарднер в издании Loeb переводит эту фразу так: «Какой способ чеканить или подделывать монету не был изобретён?» Гарднер полагает, что глагол conflare, который Цицерон в других местах использует в связи с тайными махинациями, здесь означает подделку монеты11. Однако буквальное значение этого глагола — «раздувать», а в связи с чеканкой — «сплавлять». Лучше перевести эту фразу так: «Какое основание чеканить новые монеты или переплавлять старые не изобретено?» «Старые монеты» здесь — вероятно, иноземная чеканка, которую Помпей внёс в казну после триумфа за свои восточные кампании, и в письме Цицерона к Аттику встречается упоминание о том, что кистофоры Помпея могли использоваться для оплаты векселей в провинции Азия12. А «новые монеты» вполне могут быть нашей чеканкой 58 г. с легендой SC, а возможно, включают даже чеканку с последующих лет с той же легендой.
Неудивительно, что во время своего эдилитета Скавр приобрёл огромные долги. Столь громадные расходы, вкупе с пожаром, уничтожившим незастрахованное имущество на 30 млн сестерциев, оказались для него непосильным бременем. Но избиратели, не позабывшие о его щедром эдилитете, выбрали его претором в 56 г., а в 55 г. он получил наместничество Сардинии в качестве промагистратуры. Теперь он мог кое-что себе возместить — и сделал это с обычной для себя жадностью.
После наместничества Скавр вернулся в Рим и выставил свою кандидатуру на консульство на 53 г. Борьба была острой. Помимо Скавра, к консульству стремились Марк Валерий Мессала Руф, Гай Меммий, Гней Домиций Кальвин и Гай Клавдий Пульхр. Именно Клавдий причинил Скавру больше всего хлопот. В 56 г. он был претором вместе со Скавром, а теперь управлял Азией. Его брат Аппий Клавдий был римским консулом и желал обеспечить избрание Гая на следующий год. Поэтому Аппий содействовал обвинению Скавра в вымогательстве во время пропретуры на Сардинии. Обвинение выдвинул Публий Валерий Триарий, с.71 молодой человек и сын претора 78 г., который был пропретором Сардинии в 78 г. Вероятно, он имел наследственные семейные связи с сардами. Цицерон, защищавший Скавра, усматривал за обвинениями попытку осудить Скавра до выборов, которые скоро ожидались13. В результате Скавр, который уже казался избранным благодаря поддержке Цезаря и Помпея, вышел бы из борьбы. В конце концов, срок наместничества Гая Клавдия был продлён и он отказался от соискания, но суд продолжился, так как Аппий Клавдий и его коллега Домиций Агенобарб, мечтая о прибыльных проконсульских командованиях, вступили в сговор с двумя другими кандидатами, Меммием и Домицием Кальвином. Скавра по-прежнему требовалось вывести из игры. Выборы постоянно откладывались до самого конца лета, когда в суде претора Марка Катона началось слушание дела Скавра о вымогательстве на Сардинии. Обстановка так накалилась, что Фавст, единоутробный брат Скавра, занимавший квестуру, заявил, что его рабы были ранены, а сам он едва не погиб в уличной драке, а потому он будет передвигаться в сопровождении охраны из 300 вооружённых людей и на насилие ответит насилием14. На процессе судьи заслушали свидетельства и хвалебные речи двадцати трёх известных людей, и сам Скавр тоже выступал в свою защиту. Асконий сообщает, что он тронул судей своим унижением, слезами, памятью о своём роскошном эдилитете, популярностью и особенно напоминаниями об авторитете своего отца15. Он был оправдан семьюдесятью голосами против восьми16. Вероятно, он был виновен.
Выборы, вокруг которых по-прежнему шла острая борьба, были отложены до сентября, и задержки продолжались до октября, когда Меммий устроил скандал: в сенате он встал и зачитал тайное соглашение, которое они с Кальвином заключили с консулами. Какой ужас! Состоятся ли выборы? К этому времени Помпей уже не столь активно помогал Скавру. Он поддерживал Скавра на суде, направив туда похвальную речь в его честь, но, видимо, после его брака с Муцией всегда питал к нему некую неприязнь, и в июле 54 г. Цицерон писал Аттику, что не уверен, искренне ли Помпей помогает Скавру или для вида17. Более того, из-за нарушений на выборах, подкупа и насилия все кандидаты теперь оказались под судом. Триарий собирался вторично привлечь Скавра за подкуп избирателей. В октябре 54 г. Цицерон писал брату:
К суду за подкуп избирателей привлечены все, кто домогается консульства: Меммий привлек Домиция; Квинт Акуций, честный и образованный молодой человек, — Меммия; Квинт Помпей — Мессалу; Триарий — Скавра. Поднят большой вопрос, ибо обнаружится либо гибель людей, либо гибель законов. Прилагаются старания, чтобы суд не состоялся. Дело, видимо, идет к междувластию. Консулы жаждут, чтобы комиции состоялись; обвиняемые не хотят этого… К Скавру охладели18. (Перевод В. О. Горенштейна).
с.72 Выборы постоянно откладывались и состоялись только в июле следующего года. На оставшуюся часть года должности заняли Мессала и Домиций, а Скавр готовился встретить Триария в суде по делам о подкупе. Его дела шли не лучшим образом. Он утратил поддержку Помпея, проиграл выборы, растратил фамильное состояние. Пришла пора продать дом предков, чтобы выжить. В конце 53 г. Клодий, старый друг Скавра, купил его дом за 14 млн. 800 тыс. сестерциев19. Всего через несколько месяцев во дворе этого дома, под высокими колоннами, украшавшими прежде театр Скавра, лежало тело Клодия. Теперь смута царила повсюду. Когда в 52 г. Помпей стал единоличным консулом, он восстановил порядок, и начались суды. Помпей больше не желал терпеть никаких задержек и использовал войска, чтобы предотвратить срыв суда в пользу ответчика. Опора Скавра всё сильнее размывалась. Клодий, выступивший в его поддержку в 54 г., был мёртв. Милон, также помогавший ему на первом суде, отправился в изгнание за убийство Клодия, и что хуже всего, Помпей от него отвернулся. Никакой надежды не оставалось. Скавр был виновен; он был осуждён, изгнан и исчез со страниц истории. Эпитафией ему может послужить пассаж Цицерона:
Гнею Октавию, первому в этой ветви рода избранному в консулы, как мы узнали, принесло почет то, что он построил для себя на Палации превосходный и великолепный дом, который, когда все видели его, казалось, подавал голос за избрание в консулы своего владельца, нового человека. Скавр, сломав этот дом, сделал пристройку к своим строениям. Таким образом, Октавий первым принес в свой дом консулат, а Скавр, сын выдающегося и прославленного мужа, в свой расширенный дом возвратился не только с неудачей, но и с бесславием и после несчастья20. (Перевод В. О. Горенштейна).
[1]Какой только способ бить монету и выколачивать деньги не был изобретен? (перевод В. О. Горенштейна).
Harlan, Moneyers 63—49, с. 73—77, № 11 (1995 г.):
11. Публий Плавций Гипсей, 58 г. до н. э.
Во всех свидетельствах о великолепных зрелищах, устроенных курульными эдилами в 58 г., упоминается один только Скавр, и возникает вопрос, не испытывал ли его коллега такое же озлобление, с каким Марк Бибул высказывался о своём совместном эдилитете с Юлием Цезарем. Хотя основные расходы на игры они понесли вместе, всю славу за них получил Цезарь, так что Бибул заметил, что храм Диоскуров — Кастора и Поллукса — всегда называют храмом Кастора, и точно так же он сам сыграл роль Поллукса при Касторе-Цезаре, когда они устраивали публичные зрелища1. Однако, когда эдилы 58 г. чеканили монеты согласно постановлению сената, они мирно поделили между собой один выпуск, и каждый взял себе одну сторону монеты. Благодаря легенде нашего монетария, HVPSAEVS AED CVR, его эдилитет не прошёл совершенно незамеченным. В истории мало сохранилось от ранней карьеры Публия Плавция Гипсея. Он происходил из консульской семьи, ибо Марк Плавций Гипсей был консулом в 125 г., но у нас нет сведений об именах отца и деда Публия, поэтому невозможно определить, в каком именно родстве он состоял с консулом 125 г. Из Аскония известно, что он служил квестором у Помпея во время Митридатовой войны, но год квестуры неизвестен2. Его эдилитет избежал забвения благодаря чеканке. Отдельный монетный выпуск, отчеканенный после эдилитета, свидетельствует о притязаниях его семьи на божественное происхождение, которое скептически воспринимается две тысячи лет спустя, когда люди больше не верят в богов. Этот выпуск, состоящий из двух монет с пометкой SC и без иных указаний на магистратуру, исследователи датировали периодом до эдилитета Гипсея: Грубер отнёс его к 61 г., а Кроуфорд к 60 г. Но их отсутствие в кладе из Мезанье, который содержит совместный выпуск Скавра и Гипсея, отчеканенный в 58 г., побудило Херша и Уолкера датировать их после 58 г., и я с этим согласен. Гипсей достиг претуры к 55 или 54 гг., но, поскольку на его монетах магистратура не указана, они, вероятно, предшествуют его претуре. Повторное использование того же дизайна реверса, лишь слегка изменённого, свидетельствует, что в 57 г. Гипсей в одиночку продолжал выполнять особое поручение, полученное в 58 г., но возможны также и 56 и 55 гг.
На монетах Гипсей прославляет своё происхождение. Реверсы всех трёх выпусков имеют один и тот же дизайн, который привлекает наше внимание к событиям более давним, чем консульство Гипсея в 125 г., более давним, чем первое появление имени с.74 Гипсей в истории — на монетах, датируемых 190-ми гг., — ко временам консульства Гая Гипсея (C HVPSAE) в IV в. до н. э., а аверсы двух монет, отчеканенных позднее, — даже к более давним временам, чем эпоха основания самого Рима, в туманные сумерки божественного происхождения.
Рассмотрим сперва аверсы этих более поздних монет, чтобы лучше понять тип реверса, который Гипсей использовал на всех трёх своих монетах. На одной монете он изобразил голову Нептуна, который легко узнаваем по своему атрибуту — трезубцу. На аверсе второй монеты изображена прекрасная дама, волосы которой перевязаны тремя лентами, собраны в пучок и украшены драгоценными камнями. На ней жемчужное ожерелье и серьги в форме креста — поистине божественная красота. Но кто это? Надпись её не идентифицирует, лишь дельфин позади её головы указывает на взаимосвязь с морем. Могли ли древние римляне догадаться, как мы узнаём из книг и каталогов, что это голова Левконои? К счастью свидетельство, дошедшее до нас под именем мифографа Гигина, сообщает, что Левконоя была «дочерью Нептуна от Фемисто, дочери Гипсея (Hypseus)»3. Несомненно, Плавций Гипсей не мог ожидать от широкой публики такой осведомлённости о его родословной, чтобы она узнала имя этого малоизвестного божества. Чтобы донести идею о его божественном происхождении, достаточно было морской символики и божественной внешности изображённой. Это позволяет объяснить странное имя в греческом стиле — Ypsae, начертанное за головами божеств. В греческом языке не было буквы H, а Y похоже на греческий ипсилон. Можно не сомневаться, что такое написание семейного имени — это вычурность, ибо когда курульный эдил 58 г. впервые написал на монете своё имя, легенда имела гораздо более латинский характер: P HVPSAEVS AED CUR. Греческий вид надписи подчёркивает божественность его происхождения.
На реверсе всех монетных типов Гипсея изображён Юпитер в квадриге, мечущий молнию правой рукой. Надпись придаёт этой сцене своеобразие по сравнению с типичными монетами с квадригой. На монетах, прославляющих его божественное происхождение, легенда написана в эллинизированной форме C YPSAE COSс.75CEPIT PRIV, а на монетах, выпущенных в год его курульного эдилитета, имя имеет более латинскую форму C HVPSAE COS PREIVER CAPTUM и означает, что консул Гай Гипсей взял Приверн.
Приверн, город вольсков, в 341 г. поднял восстание: он нарушил договор с Римом и опустошил территорию соседних римских колоний Норбы и Сетии. Консул Гай Плавций Веннон (или Веннокс) быстро взял город, поставил в нём сильный гарнизон и отобрал у него две трети территории4. Десять лет Приверн терпел такое положение дел, но в 330 г. снова начал войну — в союзе с жителями Фундов и под командованием Витрувия Вакка. Витрувий прекрасно умел грабить, но был не силён в стратегии, и его войско растаяло ещё до первого столкновения с римлянами. Он удалился в Приверн. Римляне решили сперва разобраться с Фундами, а участь Приверна должен был решить Гай Плавций Дециан, консул следующего, 329 г. Существует две традиции о взятии Приверна: согласно одной из них, город был взят штурмом, а Витрувий захвачен живым; согласно другой, перед решающей атакой жители вышли из города с кадуцеем, сдались консулу и выдали Витрувия. Посовещавшись с сенатом, Плавций срыл стены Приверна, разместил в нём сильный гарнизон и отправил Витрувия в римскую тюрьму. Вернувшись в Рим, Плавций отпраздновал триумф, после которого Витрувия и его соучастников-заговорщиков высекли и казнили. Когда наказание зачинщиков несколько угасило гнев римлян, Плавций обратился к сенату с вопросом о судьбе жителей Приверна. Поскольку город граничил с территорией враждебных самнитов, Плавций предпочитал видеть Приверн сильным и надёжным союзником, а не заклятым врагом. После горячих споров его предложение одержало верх, и жителям Приверна было предоставлено гражданство5.
Теперь следует задаться вопросом, какое именно взятие Приверна Гипсей прославляет на своих монетах. Юпитер в квадриге указывает на Плавция Дециана, взявшего Приверн во второй раз, в 329 г., так как он отпраздновал триумф, в с.76 ходе которого победитель обычно ехал на колеснице в одеянии Юпитера. О триумфах, предоставленных за первое взятие Приверна, ничего не сообщается. Но в античных источниках нет и упоминаний о том, что кто-то из консулов Плавциев имел когномен Гипсей; данные сведения исходят только от нашего монетария. Это подозрительно. Очень маловероятно, что в IV в. консул мог носить имя, заимствованное из греческий литературы, которая тогда была неизвестна в Риме. Если бы Плавции читали греческую литературу, то из «Теогонии» Гесиода, библии божественных родословных, должны были узнать, что Фемисто, мать Левконои, была дочерью морского старца Нерея, а не Гипсея6. В IX Пифийской оде Пиндара, написанной в 478 г., Гипсеем зовут царя лапифов, сына речного бога Пена, внука Океана. Его дочерью была Кирена, возлюбленная Аполлона, который сделал её царицей Кирены в Африке. Генеалогия, изложенная у Гигина, — это более позднее изобретение Плавциев Гипсеев, предназначенное для того, чтобы дать своей ветви Плавциев более древнее происхождение, и наш монетарий пытается приписать собственному роду былые подвиги других Плавциев. Такие вещи были очень распространены, и это следует учитывать при истолковании римских монет. Описывая события IV в., Ливий сообщает, что семьи, притязающие на чужие деяния и должности, искажают сведения о них в надгробных речах и лживых подписях к фамильным бюстам. По его словам, их выдумки предназначены для обмана и вносят путаницу как в общественные, так и в частные архивы7.
Успех Плавция Гипсея в этом деле очевиден: Грубер пишет, что реверс монеты прославляет взятие Приверна Гаем Плавцием Децианом Гипсеем, а Бабелон отдаёт предпочтение первому взятию Приверна и говорит о подвигах Гая Плавция Веннона Гипсея8. Конечно, не стоит удивляться, если некоторые римляне приняли эти денарии за чистую монету и стали считать, что Приверн действительно был взят Гаем Плавцием Гипсеем.
Если пошире взглянуть на события, последовавшие за взятием Приверна, можно понять, чего Гипсей хотел добиться своим маленьким обманом. В 323 г. жители Тускула были привлечены к ответственности за то, что поддерживали Приверн в войне. Плебейский трибун Марк Флавий предложил крайне суровое наказание: высечь и казнить всех взрослых мужчин, а женщин и детей продать в рабство. Граждане Тускула явились в Рим и просили не лишать их отечества и жизни. Своей траурной одеждой и униженными мольбами они смягчили сердца римлян, и когда настало время голосования, все трибы отвергли предложение Флавия, кроме Поллиевой трибы, жаждавшей крови. И после этого, как сообщает Ливий, до самого конца Республики практически ни один член Поллиевой трибы не получил на выборах голоса Папириевой трибы, в которую были с.77 включены жители Тускула9. Наш монетарий имел все основания ожидать, что на выборах жители Приверна не забудут о великодушном отношении Плавция к их предкам. Он лишь должен был показать им, что состоит в родстве со знаменитым Плавцием; и лучшим способом запечатлеть это в их памяти было использование узнаваемого имени — общего когномена HVPSAEVS.
Избиратели отблагодарили Гипсея, избрав его претором. Об этом известно лишь потому, что он добивался консульства на 52 г., а значит, должен был занимать претуру по меньшей мере двумя годами ранее. Во время избирательной кампании Гипсей имел все основания рассчитывать на победу. Его поддерживал Помпей10, с которым Гипсей был связан уже десять лет, а недавно укрепил эти связи, когда поддержал попытку Помпея добиться для себя поручения о восстановлении на троне Птолемея Египетского11. Его поддерживал и Публий Клодий, который желал помешать избранию на консульство своего заклятого врага Милона12. Но Клодий пытался оттянуть выборы, чтобы не допустить почти несомненного избрания Милона, а потому и Гипсею не удавалось добиться консульства. События приняли непредвиденный оборот 18 февраля 52 г., когда Милон убил Клодия. Теперь все три кандидата в консулы — Милон, Гипсей и Метелл Сципион — ещё более открыто и постоянно прибегали к подкупу и вооружённому насилию13. Сенат, встревоженный нарастающей анархией, решил восстановить порядок, назначив Помпея консулом без коллеги. Гипсей более не мог рассчитывать на консульство, за которое так отчаянно боролся. Все его надежды стали быстро таять. Через несколько дней были приняты новые законы Помпея о подкупе на выборах и насилии, которые предусматривали более суровые наказания и были прямо нацелены против трёх неудачливых соискателей консульства. Гипсей был в опасности. Милон, привлечённый к суду за убийство Клодия, пал первым. Метеллу Сципиону и Гипсею были предъявлены обвинения. Сципион во время предвыборной кампании предусмотрительно выдал дочь замуж за Помпея, и теперь избавился от опасности: его зять назначил его своим коллегой по консульству. Гипсей остался один; письмена были начертаны на стене, и он мог их прочесть. Но он решил испробовать последний шанс и обратился лично к Помпею. Гипсей дождался Помпея на пути из бань на обед и пал перед ним на колени, умоляя о помощи. Помпей высокомерно прошёл мимо и сказал, что Гипсей добьётся лишь одного — испортит ему обед14. Это оказалось последним упоминанием Гипсея в истории: его осуждение и изгнание были предопределены.
RCTV (Sear), т. I, с. 144, прим. к № 378—379 (2000 г.):
Существуют небольшие вариации легенды крупного монетного выпуска, представленного этим и следующим типом.
Точная дата курульного эдилитета Скавра и Гипсея известна и даёт ценную контрольную точку для хронологии позднереспубликанской чеканки. Примечательный тип аверса увековечивает капитуляцию в 62 г. до н. э. Ареты III, царя набатейских арабов, самому Скавру, который стал первым монетарием, прославившим в чеканке событие из собственной карьеры.
— C HVPSAE COS — […] —