Спартанские ксенеласии1

«Античная древность и средние века». Вып. 30. Екатеринбург: УрГУ, 1999. С. 6—25.
Текст статьи любезно предоставлен автором.

с.6 Ксе­не­ла­сия (изгна­ние ино­стран­цев) вме­сте с крип­ти­ей (тай­ны­ми пред­при­я­ти­я­ми про­тив ило­тов), сис­си­ти­я­ми (сов­мест­ны­ми тра­пе­за­ми) и аго­ге (систе­мой вос­пи­та­ния) тра­ди­ци­он­но вхо­дит в чис­ло тех «физио­гно­ми­че­ских» черт, кото­рые при­да­ют обли­ку Спар­ты его непо­вто­ри­мость и мгно­вен­ную узна­вае­мость2. Прак­ти­ка изгна­ния и недо­пу­ще­ния на свою терри­то­рию ино­зем­цев кажет­ся для спар­тан­ской поли­ти­ки настоль­ко есте­ствен­ной и само собой разу­ме­ю­щей­ся, что в совре­мен­ной лите­ра­ту­ре воз­ник образ неко­е­го «желез­но­го зана­ве­са», отго­ро­див­ше­го Лакеде­мон от все­го осталь­но­го эллин­ско­го мира. Одна­ко, при более при­сталь­ном зна­ком­стве с антич­ны­ми свиде­тель­ства­ми о ксе­не­ла­сии, с одной сто­ро­ны, и о кон­так­тах лакеде­мо­нян с ино­стран­ца­ми, с дру­гой, обна­ру­жи­ва­ет­ся, что ука­зан­ное сред­ство спар­тан­ской поли­ти­ки вряд ли может пре­тен­до­вать на роль фун­да­мен­та в той мощ­ной стене, кото­рая, яко­бы, к VI в. до н. э. проч­но изо­ли­ро­ва­ла Спар­ту и сохра­ня­ла эту изо­ли­ро­ван­ность вплоть до кон­ца V в. до н. э.

Впро­чем, антич­ные источ­ни­ки не дают нам подроб­но­го и сколь­ко-нибудь пол­но­го опи­са­ния спар­тан­ской ксе­не­ла­сии. Мы име­ем, как пра­ви­ло, либо бег­лые упо­ми­на­ния, либо слу­чай­ные наме­ки на эту прак­ти­ку. В дан­ной ста­тье будет пред­при­ня­та попыт­ка пред­ста­вить в систе­ма­ти­зи­ро­ван­ном виде ту инфор­ма­цию, кото­рую мож­но извлечь на осно­ве с.7 ана­ли­за этих раз­роз­нен­ных свиде­тельств. Глав­ные вопро­сы, кото­рые мы попы­та­ем­ся здесь раз­ре­шить, заклю­ча­ют­ся в сле­дую­щем:

* Како­ва исто­рия тер­ми­на, обо­зна­чав­ше­го инте­ре­су­ю­щий нас инсти­тут?

* Мож­но ли из древ­них источ­ни­ков узнать о каких-либо кон­крет­ных слу­ча­ях при­ме­не­ния ксе­не­ла­сии? Если да, то какие имен­но пре­цеден­ты могут быть вос­ста­нов­ле­ны? И, в свя­зи с этим, какие пово­ды при­во­ди­ли дан­ный меха­низм в дей­ст­вие?

* Кто ста­но­вил­ся объ­ек­том ксе­не­ла­сии и кто ее осу­ществлял? Како­ва была ее про­цеду­ра?

* Каким вре­ме­нем мож­но дати­ро­вать суще­ст­во­ва­ние этой прак­ти­ки?

* Како­во отно­ше­ние к спар­тан­ской ксе­не­ла­сии за пре­де­ла­ми Лакеде­мо­на?

Нач­нем с тер­ми­но­ло­гии. Суще­ст­ви­тель­ное ή ξε­νηλα­σία и гла­гол ξε­νελα­τεῖν явля­ют­ся состав­ны­ми и семан­ти­че­ски совер­шен­но про­зрач­ны: «изгна­ние чужа­ков», «изго­нять чужа­ков». Суще­ст­ви­тель­ное впер­вые зафик­си­ро­ва­но в «Исто­рии» Фукидида, где Перикл в сво­их речах два­жды исполь­зу­ет его, имея в виду спар­тан­скую прак­ти­ку [Thuc. I. 144. 2; II. 39. 1]; в обо­их слу­ча­ях употреб­ле­но мно­же­ст­вен­ное чис­ло — факт весь­ма при­ме­ча­тель­ный.

Гла­гол впер­вые обна­ру­жи­ва­ет­ся в «Пти­цах» Ари­сто­фа­на; и здесь так­же при­сут­ст­ву­ет пря­мая ссыл­ка на Лакеде­мон [Aris­toph. Av. 1013].

Затем мы встре­ча­ем­ся с тер­ми­ном «ксе­не­ла­сии» (опять во мно­же­ст­вен­ном чис­ле) в «Про­та­го­ре» Пла­то­на, кото­рый вкла­ды­ва­ет его в уста Сокра­та, изла­гаю­ще­го мифо­ло­ге­му о том, как спар­тан­цы, изго­няя чужа­ков, име­ют воз­мож­ность при­об­щать­ся к истин­но­му зна­нию в обще­нии со сво­и­ми соб­ст­вен­ны­ми муд­ре­ца­ми [Pla­to Prot. 342 b—d]. Зна­чи­тель­но позд­нее, в «Зако­нах», Пла­тон еще два­жды употре­бит сло­во «ксе­не­ла­сии», но теперь этот тер­мин будет у него носить явно нега­тив­ную окрас­ку, озна­чая гру­бую и нера­зум­ную меру, про­яв­ле­ние само­управ­ства и тяже­ло­го нра­ва. При­чем речь здесь пой­дет не о лакон­цах, эти ксе­не­ла­сии будут при­пи­са­ны егип­тя­нам — свое­об­раз­ный при­ем, помо­гаю­щий фило­со­фу избе­жать пря­мой кри­ти­ки в адрес мифо­ло­ги­зи­ру­е­мой им Спар­ты [Pla­to Legg. 950 b; 953 e].

Далее, рас­смат­ри­вае­мый тер­мин обна­ру­жи­ва­ет­ся в «Лакеде­мон­ской поли­тии» Ксе­но­фон­та, кото­рый гово­рит, что в ста­рые доб­рые вре­ме­на в Спар­те осу­ществля­ли «ксе­не­ла­сии» ради сохра­не­ния в непри­кос­но­вен­но­сти обра­за жиз­ни, введен­но­го Ликур­гом [Xen. Lac. 14. 4].

Ари­сто­тель во 2-й кни­ге «Поли­ти­ки» назы­ва­ет «ксе­не­ла­сии» сре­ди средств, исполь­зу­е­мых на Кри­те [Aris­tot. Pol. 1272 b 17]. Как извест­но, крит­ский государ­ст­вен­ный строй типо­ло­ги­че­ски весь­ма бли­зок спар­тан­ско­му.

Исто­рик Фео­помп (IV в. до н. э.), рас­ска­зы­вая о каком-то кон­крет­ном слу­чае изгна­ния ино­стран­цев из Лакеде­мо­на, впер­вые употреб­ля­ет дан­ный тер­мин в един­ст­вен­ном чис­ле [Theop. apud Schol. Aris­toph. Av. 1013 = FGrH 115 F 178].

Исто­рик III в. до н. э. Гека­тей из Абде­ры исполь­зу­ет пас­сив­ное при­ча­стие «под­верг­нув­ши­е­ся ксе­не­ла­сии» в рас­ска­зе об исхо­де евре­ев с.8 во гла­ве с Мои­се­ем из Егип­та [He­ca­teus Ab­de­ri­ta apud Diod. Sic. XL. 3 = Phot. Bibl. 244 p. 380 a 7 = FGrH 264 F 6. 2]; чуть ниже, повест­вуя о древ­не­ев­рей­ских уста­нов­ле­ни­ях, он гово­рит о «соб­ст­вен­ной ксе­не­ла­сии», с помо­щью кото­рой у евре­ев была введе­на «нелюди­мая и него­сте­при­им­ная жизнь» [FGrH 264 F 6. 4]. Сле­ду­ет обра­тить вни­ма­ние на сле­дую­щие два обсто­я­тель­ства: а) автор употреб­ля­ет суще­ст­ви­тель­ное в един­ст­вен­ном чис­ле, хотя речь идет об изгна­нии вооб­ще, а не о каком-то кон­крет­ном пре­цеден­те; б) во всем пас­са­же нет ни малей­ше­го наме­ка на спар­тан­скую прак­ти­ку. Похо­же, сло­во ή ξε­νηλα­σία начи­на­ет утра­чи­вать свой кон­крет­но-исто­ри­че­ский харак­тер и пре­вра­ща­ет­ся в некое более или менее абстракт­ное поня­тие; то же самое про­ис­хо­дит и с гла­го­лом ξε­νελα­τεῖν, кото­рый ста­но­вит­ся теперь обыч­ным сино­ни­мом таких гла­го­лов, как ἐλαύνειν «изго­нять» или ἐκρίπ­τειν «про­го­нять».

Это под­твер­жда­ет­ся и сло­во­употреб­ле­ни­ем гео­гра­фа Эра­то­сфе­на (так­же III в. до н. э.), кото­рый ниче­го не гово­рит о спар­тан­цах и заяв­ля­ет, что «ксе­не­ла­сия явля­ет­ся обы­ча­ем, общим для всех вар­ва­ров» [Era­tosth. apud Stra­bo XVII. 1. 19]. Здесь мы впер­вые встре­ча­ем­ся с опре­де­ле­ни­ем ксе­не­ла­сии как неко­е­го «обы­чая» — ἔθος.

Далее, инте­ре­су­ю­щий нас гла­гол исполь­зо­ван у Поли­бия в речи это­лий­ско­го посла Хлео­на, про­из­не­сен­ной в Спар­те в 210 г. до н. э. Посол, ища сою­за с Лакеде­мо­ном про­тив македон­ско­го царя Филип­па, напо­ми­на­ет о том, как в свое вре­мя диа­до­хи жесто­ко обра­ща­лись с элли­на­ми, в част­но­сти, как обо­шел­ся Анти­патр с афи­ня­на­ми после Ламий­ской бит­вы. «А те, кто спас­ся, — добав­ля­ет посол, — изго­ня­лись из всей Элла­ды» [ἐκ πά­σης ἐξε­νηλα­τοῦν­το τῆς Ἑλ­λά­δος — Po­lyb. IX. 29. 4]. Здесь, как мы видим, гла­гол не несет на себе ника­ко­го спе­ци­фи­че­ско­го оттен­ка. Веро­ят­но, Поли­бий выби­ра­ет имен­но его из сино­ни­ми­че­ско­го ряда по той при­чине, что речь про­из­но­сит­ся перед спар­тан­ца­ми, а пото­му и тер­мин взят такой, кото­рый в Спар­те име­ет осо­бый смысл.

Дио­ни­сий Гали­кар­насский, гово­ря о том, как неохот­но и лакеде­мо­няне, и фиван­цы, и афи­няне дава­ли граж­дан­ские пра­ва чужа­кам, добав­ля­ет: «Умол­чу о тех, кото­рые даже изго­ня­ют ино­стран­цев» [ξε­νηλα­τοῦν­τες ἔνιοι — Dio­nys. Hal. AR. II. 17. 1. 1—2] — явный намек на Спар­ту.

Иудей­ско-элли­ни­сти­че­ский фило­соф Филон Алек­сан­дрий­ский (ок. 25 г. до н. э. — ок. 50 г. н. э.), рас­ска­зы­вая об исхо­де из Егип­та и после­дую­щих обы­ча­ях евре­ев, вновь упо­ми­на­ет заведен­ную у них «нелюди­мость и ксе­не­ла­сию» [Phi­lo Judae­us De spe­cia­li­bus le­gi­bus. II. 146. 1] (см. выше о Гека­тее из Абде­ры).

Иосиф Фла­вий в сочи­не­нии «Про­тив Апи­о­на», срав­ни­вая отно­ше­ние к ино­стран­цам у иуде­ев и у элли­нов, гово­рит, что даже лакеде­мо­няне, поль­зу­ю­щи­е­ся сре­ди гре­ков самой доб­рой сла­вой, «осу­ществля­ли ксе­не­ла­сии» [Joseph. Contra Ap. II. 36. 3—4]. Обра­тим вновь вни­ма­ние на мно­же­ст­вен­ное чис­ло суще­ст­ви­тель­но­го. Автор, исполь­зуя какие-то древ­ние источ­ни­ки, име­ет в виду не изгна­ния вооб­ще, речь у него идет не о каком-то обы­чае, но об отдель­ных меро­при­я­ти­ях.

с.9 Сло­во «ксе­не­ла­сия» чаще дру­гих авто­ров исполь­зо­вал Плу­тарх. Хотя из семи слу­ча­ев его при­ме­не­ния в пяти речь идет о Спар­те, сло­во­употреб­ле­ние Плу­тар­ха наи­бо­лее явст­вен­но пока­зы­ва­ет ту семан­ти­че­скую транс­фор­ма­цию, кото­рой под­верг­ся дан­ный тер­мин. Автор из Херо­неи вполне оце­нил коло­рит это­го сло­ва и доба­вил его в свою худо­же­ст­вен­ную палит­ру. Оно, одна­ко, совер­шен­но утра­ти­ло у него спе­ци­фи­че­ское узкое зна­че­ние, при­об­ре­тя еще более широ­кий семан­ти­че­ский аре­ал. Здесь «ксе­не­ла­сия» уже не про­сто «изгна­ние» каких-либо лиц, а «уда­ле­ние», «избав­ле­ние» от чего-либо ненуж­но­го, «запре­ще­ние» чего-либо вред­но­го или опас­но­го. Так, спар­тан­ский зако­но­да­тель Ликург «осу­ще­ст­вил ксе­не­ла­сию все­го бес­по­лез­но­го» [Plut. Mor. 226 d]. Спар­тан­цы изу­ча­ли гра­моту толь­ко в меру необ­хо­ди­мо­сти, «про­чие же виды обра­зо­ва­ния под­вер­га­ли ксе­не­ла­сии» [ibid. 237 a]. Ликург «так­же и ксе­не­ла­сии ввел (καὶ ξε­νηλα­σίας δ’ εἰση­γήσα­το), чтобы про­ник­нув­шие не ока­за­лись для граж­дан учи­те­ля­ми чего-либо дур­но­го» [ibid. 238 e]. Обра­тим вни­ма­ние, что в послед­нем при­ме­ре автор исполь­зу­ет мно­же­ст­вен­ное чис­ло, и тер­мин сра­зу воз­вра­ща­ет­ся к сво­е­му изна­чаль­но­му узко­му смыс­лу — «некие меро­при­я­тия по уда­ле­нию из стра­ны неже­ла­тель­ных чуже­зем­цев». Одна­ко в трак­та­те «О стрем­ле­нии к богат­ству» Плу­тарх вновь гово­рит о «муд­рой и бла­го­ра­зум­ной ксе­не­ла­сии бес­по­лез­ных вещей» [ibid. 527 b—c]. В «Застоль­ных беседах», обсуж­дая пифа­го­рей­ское пред­пи­са­ние не допус­кать в доме при­сут­ст­вия ласто­чек и воз­мож­ную связь это­го запре­та с извест­ным мифом о том, как за дето­убий­ство Фило­ме­ла была пре­вра­ще­на в ласточ­ку, а Прок­на в соло­вья, один из участ­ни­ков раз­го­во­ра отвер­га­ет это пред­по­ло­же­ние, заяв­ляя, что соло­вья-то, в отли­чие от ласточ­ки, «не изго­ня­ют» [ουδὲ ξε­νηλα­τοῦσιν — ibid. 727 e]. В био­гра­фии Ликур­га Плу­тарх застав­ля­ет сво­его героя «под­верг­нуть ксе­не­ла­сии бес­по­лез­ные и лиш­ние ремес­ла» [idem. Lyc. IX]. В био­гра­фии Аги­са царь Лео­нид при­пи­сы­ва­ет Ликур­гу мне­ние, что город не может быть здо­ров, «не поль­зу­ясь ксе­не­ла­си­я­ми» — вновь мно­же­ст­вен­ное чис­ло и вновь воз­врат к изна­чаль­но­му смыс­лу тер­ми­на [idem. Agis. X].

Элий Ари­стид, ора­тор II в. н. э., в одной из сво­их речей сомне­ва­ет­ся, сто­ит ли счи­тать «ксе­не­ла­сию» у элли­нов столь зна­чи­тель­ной, какой она и у лакеде­мо­нян-то не была [Aeli­us Arist. Or. XLVI. 292. 17—20]. Похо­же, что без вся­ко­го ущер­ба для смыс­ла при пере­во­де дан­но­го отрыв­ка вме­сто тер­ми­на «ксе­не­ла­сия» мож­но было бы исполь­зо­вать, к при­ме­ру, сло­во «ксе­но­фо­бия».

Эли­ан в рас­ска­зе об илли­рий­ских горо­дах Апол­ло­нии и Эпидамне утвер­жда­ет, что жите­ли пер­вой «осу­ществля­ли ксе­не­ла­сии в соот­вет­ст­вии с лакеде­мон­ским зако­ном» (κα­τὰ τὸυ Λα­κεδαι­μόνιον νό­μον), тогда как жите­ли вто­ро­го поз­во­ля­ли любо­му желаю­ще­му при­хо­дить и посе­лять­ся у них [Aelian. VH. XIII. 16]. Здесь впер­вые гово­рит­ся о каком-то лакеде­мон­ском законе, по кото­ро­му изго­ня­лись ино­зем­цы. Впро­чем, Эли­ан, веро­ят­нее все­го, име­ет в виду то же самое, что и Эра­то­сфен — некий обы­чай, обык­но­ве­ние жить нелюди­мо, не допус­кая и изго­няя чужа­ков со сво­ей терри­то­рии (см. выше).

с.10 У Фла­вия Фило­стра­та в «Жиз­не­опи­са­нии Апол­ло­ния Тиа­н­ско­го» Фес­пи­он в пылу поле­ми­ки явно пре­уве­ли­чи­ва­ет, заяв­ляя, что лакеде­мо­няне исполь­зу­ют ксе­не­ла­сию ко всем под­ряд [ξε­νηλα­σία χρώ­μενοι ἐς πάν­τας — Phi­lostr. Vi­ta Apoll. VI. 20]. Чуть ниже он употреб­ля­ет то же выра­же­ние, но тер­мин сто­ит во мно­же­ст­вен­ном чис­ле — ξε­νηλα­σίαις χρώ­μενοι [ibid.]. В речи, под­готов­лен­ной для про­из­не­се­ния перед судом импе­ра­то­ра Доми­ци­а­на, защи­ща­ясь от обви­не­ния в чело­ве­че­ских жерт­во­при­но­ше­ни­ях, Апол­ло­ний пишет, что луч­ше высе­лить чуже­стран­цев (ξε­νηλα­τεῖν) из Рима, чем предъ­яв­лять им такое обви­не­ние, в силу кото­ро­го само пре­бы­ва­ние в горо­де явля­ет­ся дока­за­тель­ст­вом пре­ступ­ле­ния [ibid. VIII. 7]. В одном из любов­ных писем Фла­вий Фило­страт, обра­ща­ясь к жен­щи­нам, при­зы­ва­ет их не «лакон­ст­во­вать» и не под­ра­жать Ликур­гу, ибо любовь не при­зна­ет ксе­не­ла­сию [Phi­lostr. Epist. I. 28]. Фило­страт, как и Плу­тарх, по досто­ин­ству оце­нил худо­же­ст­вен­ные воз­мож­но­сти рас­смат­ри­вае­мых нами слов, уме­ло исполь­зуя раз­лич­ные их оттен­ки.

Ритор III в. н. э. Апсин упо­ми­на­ет о Ликур­ге, кото­рый, «как счи­та­ют, уста­но­вил закон ксе­не­ла­сии» [ὁ θεὶς τὸν τῆς ξε­νηλα­σίαις νό­μον κρί­νεται — Ap­si­nes. Ars rhe­to­ri­ca. p. 356 (Spen­gel, v. I)]. Здесь мы вновь встре­ча­ем­ся с утвер­жде­ни­ем о суще­ст­во­ва­нии в Лакеде­моне в древ­ней­шие вре­ме­на неко­е­го уста­нов­ле­ния по пово­ду изгна­ний ино­стран­цев — то ли зако­на, то ли обы­чая.

Ритор V в. Сопатр, объ­яс­няя раз­ли­чие меж­ду фило­со­фа­ми и ора­то­ра­ми, при­во­дит сле­дую­щий при­мер: если фило­со­фы иссле­ду­ют, что есть спра­вед­ли­вое для всех людей, то ора­то­ры, делая пред­ме­том атти­че­ские дела, будут дока­зы­вать спра­вед­ли­вость того поряд­ка, при кото­ром ксе­ны пла­тят налог на мете­ков и одоб­ря­ют то, что они насе­ля­ют город; а когда ора­то­ры рас­смат­ри­ва­ют лакон­ские дела, то дока­зы­ва­ют спра­вед­ли­вость ксе­не­ла­сии и одоб­ря­ют пол­ное отсут­ст­вие чужа­ков [So­pa­ter Rhet. Scho­lia ad Her­mo­gen. sta­tus. V. 27; та же идея повто­ря­ет­ся чуть ниже — ibid. 30].

Соглас­но Геси­хию (V в.) ксе­не­ла­сия осу­ществля­лась для того, «чтобы ксе­ны не при­об­ща­лись» [He­sych. s. v. ξε­νηλα­σία]; при­ча­стие ξε­νελα­τοῦν­ται име­ет сле­дую­щее пояс­не­ние: «изго­ня­е­мые ксе­ны полу­ча­ют уда­ры» [ibid. s. v.]. Лек­си­ко­граф не дела­ет ссы­лок на Спар­ту.

В этом отно­ше­нии Свида (X в.) выра­жа­ет­ся более опре­де­лен­но и с явным осуж­де­ни­ем. Соглас­но ему у лакон­цев при­ме­нял­ся закон о ксе­не­ла­сии [παρ’ οἰς καὶ ὁ τῆς ξε­νηλα­σίας ἔκει­το νό­μος — Su­da. s. v. διειρω­νόξε­νοι]. Объ­яс­няя гла­гол ξε­νελα­τεῖν, лек­си­ко­граф повто­ря­ет Геси­хия — у лакеде­мо­нян-де чуже­стран­цы изго­ня­лись с помо­щью уда­ров; и тут же, как бы в дока­за­тель­ство, при­во­дит­ся фра­за из «Птиц» Ари­сто­фа­на, упо­мя­ну­тая нами выше [Su­da. s. v. ξε­νελα­τεῖν].

Под­во­дя итог это­му исто­ри­ко-тер­ми­но­ло­ги­че­ско­му экс­кур­су, отме­тим, что сло­во «ксе­не­ла­сия» пона­ча­лу вос­при­ни­ма­лось как сугу­бо лакон­ский (и, может быть, крит­ский — у Ари­сто­те­ля) тер­мин, кото­рый исполь­зо­вал­ся почти все­гда во мно­же­ст­вен­ном чис­ле. Если автор употреб­лял его в един­ст­вен­ном чис­ле, то он имел в виду некое кон­крет­ное с.11 меро­при­я­тие (как, напри­мер, Фео­помп). Уже этот линг­ви­сти­че­ский факт застав­ля­ет нас усо­мнить­ся в том, что спар­тан­ская ксе­не­ла­сия явля­лась чем-то вро­де ксе­но­фо­бии вооб­ще, каким-то обы­ча­ем нелюди­мо­сти и него­сте­при­им­ства. Лишь начи­ная с III в. до н. э., в част­но­сти, у Гека­тея Абде­ри­та, фик­си­ру­ет­ся явное рас­ши­ре­ние семан­ти­че­ско­го поля это­го тер­ми­на (пер­вые при­зна­ки тако­го рас­ши­ре­ния наблюда­ют­ся уже в «Зако­нах» Пла­то­на). Теперь он может при­ме­нять­ся не толь­ко в рас­ска­зах о спар­тан­цах, но и при опи­са­нии обы­ча­ев дру­гих наро­дов, а в язы­ке Плу­тар­ха даже при­об­ре­та­ет стран­ный смысл «уда­ле­ния» и «избав­ле­ния» от ненуж­ной или опас­ной вещи. Впро­чем, хотя у «отца церк­ви» Афе­на­го­ра, напри­мер, употреб­ля­ет­ся гла­гол в пас­сив­ном зало­ге ἐξε­νηλα­τούμε­θα «мы под­вер­га­лись изгна­нию» без какой бы то ни было свя­зи со Спар­той [см.: Athe­na­go­ras Apol. Le­ga­tio pro christ. 24. 1], все же лакон­ское про­ис­хож­де­ние рас­смат­ри­вае­мых нами слов нико­гда не забы­ва­лось, и это помо­га­ло им оста­вать­ся коло­рит­ным сред­ст­вом худо­же­ст­вен­ной выра­зи­тель­но­сти.

Конеч­но, наши источ­ни­ки о спар­тан­ских ксе­не­ла­си­ях не исчер­пы­ва­ют­ся выше­при­веден­ны­ми места­ми. Дело в том, что ино­гда тот или иной автор, упо­ми­ная либо наме­кая на этот меха­низм, поль­зу­ет­ся дру­гой тер­ми­но­ло­ги­ей. Поэто­му важ­но рас­смот­реть вопрос о том, какие кон­крет­ные слу­чаи при­ме­не­ния ксе­не­ла­сии зафик­си­ро­ва­ны в антич­ных источ­ни­ках.

Плу­тарх в «Лакон­ских уста­нов­ле­ни­ях» пере­да­ет анек­дот о том, как поэт Архи­лох, при­быв в Спар­ту, в тот же день был изгнан по той при­чине, что в одном из сво­их сти­хотво­ре­ний он утвер­ждал, что луч­ше бро­сить щит и спа­сти себе жизнь, чем погиб­нуть в нерав­ном бою [Plut. Mor. 239 b]. Если этот рас­сказ име­ет в сво­ей осно­ве реаль­ное про­ис­ше­ст­вие, тогда сле­ду­ет при­знать, что ксе­не­ла­сия прак­ти­ко­ва­лась уже в VII в. до н. э.3

Пер­вый досто­вер­ный пре­цедент опи­сан у Геро­до­та и повто­рен Плу­тар­хом. Речь идет о собы­ти­ях ок. 520 г., когда самос­ский тиран Меандрий, спа­са­ясь от гне­ва пер­сов, при­был в Спар­ту, он стал уго­ва­ри­вать царя Клео­ме­на ока­зать ему воен­ную помощь для воз­вра­ще­ния на Самос. При этом Меандрий пытал­ся откро­вен­ным обра­зом под­ку­пить царя. Клео­мен пошел к эфо­рам и убедил их, что для бла­га Лакеде­мо­на — во избе­жа­ние корруп­ции граж­дан — необ­хо­ди­мо изгнать чуже­зем­ца. Эфо­ры при­ка­за­ли Меанд­рию уда­лить­ся за пре­де­лы Пело­пон­не­са [Hdt. III. 148; Plut. Mor. 224 a—b]4.

с.12 Сле­дую­щий зафик­си­ро­ван­ный эпи­зод свя­зан с уда­ле­ни­ем Ари­ста­го­ра, кото­рый в 499/498 г. до н. э. пытал­ся убедить все того же Клео­ме­на орга­ни­зо­вать воен­ный поход на Сузы в под­держ­ку вос­став­шей Ионии. Узнав о том, что пер­сид­ская сто­ли­ца нахо­дит­ся на рас­сто­я­нии трех­ме­сяч­но­го пути от моря, царь при­ка­зал милет­ско­му тира­ну поки­нуть Спар­ту до захо­да солн­ца (ὼ ξεῖ­νε Μι­λήσιε, ἀπαλ­λάσ­σεο ἐκ Σπάρ­της πρὸ δύν­τος ἡλίου — Hdt. V. 50; если мы дей­ст­ви­тель­но име­ем здесь дело с ксе­не­ла­си­ей в спе­ци­аль­ном смыс­ле это­го сло­ва, то перед нами не что иное, как важ­ней­ший про­цедур­ный момент — фор­му­ла при­ка­за). Ари­ста­гор попы­тал­ся соблаз­нить лакон­ца, назы­вая все боль­шие и боль­шие денеж­ные сум­мы, но и на этот раз царь ока­зал­ся непод­ку­пен, прав­да, не без помо­щи сво­ей доче­ри Гор­го [Hdt. V. 51; Plut. Mor. 240 d]. Обра­ща­ет на себя вни­ма­ние то обсто­я­тель­ство, что теперь про­цеду­ра суще­ст­вен­но отли­ча­ет­ся от эпи­зо­да с Меанд­ри­ем: а) при­каз Ари­ста­го­ру отда­ет царь, тогда как в пер­вом слу­чае это дела­ли эфо­ры; б) Ари­ста­гор дол­жен поки­нуть Спар­ту, тогда как Меандрий был уда­лен за пре­де­лы Пело­пон­не­са5.

У Свиды име­ет­ся до неко­то­рой сте­пе­ни стран­ное упо­ми­на­ние како­го-то кон­крет­но­го слу­чая при­ме­не­ния ксе­не­ла­сии. При гла­го­ле ξε­νελα­τεῖν автор поме­ща­ет фра­зу из «Птиц» Ари­сто­фа­на («здесь, как и в Лакеде­моне, неко­то­рые под­вер­га­ют­ся ксе­не­ла­сии и уже про­гна­ны были — обиль­ные уда­ры в горо­де») и уве­ря­ет, что лакеде­мо­няне изго­ня­ли чужа­ков, изби­вая их. Затем лек­си­ко­граф добав­ля­ет: «Неко­гда здесь, когда слу­чил­ся пепел (σπο­διᾶς γε­νομέ­νης), про­изо­шла ксе­не­ла­сия» [Su­da. s. v. ξε­νελα­τεῖν]. Осо­зна­вая нена­деж­ность любой попыт­ки дати­ро­вать собы­тие, упо­мя­ну­тое в столь зага­доч­ной фра­зе, все же риск­ну пред­по­ло­жить, что речь идет о дей­ст­ви­ях спар­тан­ских вла­стей в пери­од илот­ско­го вос­ста­ния 464—462 гг. до н. э., начав­ше­го­ся после ужас­но­го зем­ле­тря­се­ния, поверг­ше­го Спар­ту в руи­ны [Thuc. I. 101. 2; Diod. Sic. XI. 63; Plut. Cim. XVI; Po­lyaen. I. 41. 3]. Дио­дор, опи­сы­вая вели­чай­шее раз­ру­ше­ние горо­да, упо­ми­на­ет о том, что погиб­ло свы­ше 20 тысяч лакеде­мо­нян. Плу­тарх так­же рас­ска­зы­ва­ет о боль­шом коли­че­стве погиб­ших и о «Гроб­ни­це, Воз­двиг­ну­той Зем­ле­тря­се­ни­ем». В свя­зи с этим, не явля­ет­ся ли при­веден­ная выше фра­за Свиды о «слу­чив­шем­ся пеп­ле» наме­ком имен­но на эти собы­тия? Ведь сло­во σπο­διά, как отме­ча­ет сло­варь Лид­дель-Скот­та, очень часто исполь­зу­ет­ся в эпи­та­фи­ях6. Кро­ме того, наше с.13 пред­по­ло­же­ние под­креп­ля­ет­ся после­дую­щим раз­ви­ти­ем собы­тий. Спар­тан­цы, ока­зав­шись в состо­я­нии вой­ны с илота­ми и мес­сен­ца­ми, обра­ти­лись за помо­щью к союз­ни­кам, в том чис­ле в Афи­ны, откуда при­был отряд во гла­ве с Кимо­ном. Спар­тан­ские вла­сти, одна­ко, неожи­дан­но объ­яви­ли, что не нуж­да­ют­ся в помо­щи афин­ско­го отряда и ото­сла­ли его, подо­зре­вая в сочув­ст­вии к вос­став­шим [Thuc. I. 102; Diod. Sic. XI. 63. 2; Plut. Cim. XVII]7. Хотя никто из древ­них авто­ров не назы­ва­ет реше­ние лакеде­мо­нян ксе­не­ла­си­ей, одна­ко, в сущ­но­сти, здесь мы наблюда­ем в дей­ст­вии имен­но этот меха­низм спар­тан­ской поли­ти­ки.

В дан­ной свя­зи цити­ро­ван­ная выше шут­ка из «Птиц» Ари­сто­фа­на напол­ня­ет­ся более кон­крет­ным содер­жа­ни­ем. При­ведем ее пол­но­стью. Герой пье­сы пре­ста­ре­лый афи­ня­нин Писфе­тер, убедив­ший птиц осно­вать новый город меж­ду небом и зем­лей, наблюда­ет за стро­и­тель­ст­вом и побо­я­ми про­го­ня­ет раз­ных про­хо­дим­цев, при­бы­ваю­щих сюда в наде­же чем-нибудь пожи­вить­ся. Сре­ди послед­них Метон, пред­ла­гаю­щий свои про­ро­че­ства. Но и его Писфе­тер убеж­да­ет поки­нуть Туче­ку­ку­евск. «А что тако­го страш­но­го?» — спра­ши­ва­ет пред­ска­за­тель. «Здесь, как и в Лакеде­моне, неко­то­рые под­вер­га­ют­ся ксе­не­ла­сии и уже про­гна­ны были — обиль­ные уда­ры в горо­де (πλη­γαὶ συχ­ναὶ κατ’ ἄστυ)» — отве­ча­ет Писфе­тер. И вот тут Метон выска­зы­ва­ет пред­по­ло­же­ние: «Да никак вы бун­ту­е­те? (μῶν στα­σιάζε­τε; — Aris­toph. Av. 1010—1013]. Гран­ди­оз­ное зем­ле­тря­се­ние, чуть не уни­что­жив­шее Спар­ту, вос­ста­ние ило­тов и позор­ное уда­ле­ние спар­тан­ца­ми Кимо­на с его отрядом, при­вед­шее к раз­ры­ву меж­ду дву­мя государ­ства­ми — все эти собы­тия долж­ны были еще хоро­шо пом­нить в Афи­нах даже и через пять­де­сят лет («Пти­цы» писа­лись в 415 г. до н. э.)8. Об этом ясно свиде­тель­ст­ву­ет одно место из комедии «Лиси­стра­та», когда геро­и­ня, вспо­ми­ная те пагуб­ные для лакеде­мо­нян собы­тия (зем­ле­тря­се­ние и илот­ское вос­ста­ние), упре­ка­ет спар­тан­цев за то, что теперь они забы­ли об афин­ской помо­щи [Aris­toph. Lys. 1137—1146]. Поэто­му вполне веро­ят­но, что в рас­смот­рен­ных стро­ках из комедии «Пти­цы» заклю­чен намек имен­но на ксе­не­ла­сию Кимо­на.

Перикл в речи, про­из­не­сен­ной перед народ­ным собра­ни­ем в 431 г. до н. э., в ответ на уль­ти­ма­тив­ное тре­бо­ва­ние спар­тан­цев об отмене мегар­ских псе­физм выдви­га­ет встреч­ное усло­вие: афин­ские рын­ки и гава­ни будут откры­ты для мега­рян в том слу­чае, «если и лакеде­мо­няне не будут осу­ществлять ксе­не­ла­сии (ἢνξε­νηλα­σίας μὴ ποιῶσι) ни в с.13 отно­ше­нии нас, ни в с.14 отно­ше­нии наших союз­ни­ков» (хотя в дого­во­ре9 не запре­ще­на ни воз­мож­ность закры­тия гава­ней для чужа­ков, ни ксе­не­ла­сии) [Thuc. I. 144. 2]. В дру­гой сво­ей речи, про­из­не­сен­ной зимой 431/430 г. до н. э. во вре­мя тор­же­ст­вен­ных похо­рон пер­вых пав­ших вои­нов, Перикл заяв­ля­ет, что в отли­чие от сво­их вра­гов афи­няне при под­готов­ке к войне нико­му не пре­пят­ст­ву­ют с помо­щью ксе­не­ла­сий (ουκξε­νηλα­σίαις) ни учить­ся у них, ни осмат­ри­вать то, что у них есть [Thuc. II. 39. 1]. Созда­ет­ся впе­чат­ле­ние, что ора­тор име­ет в виду какой-то кон­крет­ный слу­чай изгна­ния либо запре­ще­ния на въезд, пред­при­ня­то­го спар­тан­ски­ми вла­стя­ми в отно­ше­нии афи­нян и их союз­ни­ков в нака­лен­ной пред­во­ен­ной атмо­сфе­ре10. При этом ника­ко­го тоталь­но­го высе­ле­ния или пол­но­го закры­тия гра­ниц, конеч­но, не про­изо­шло, ибо Фукидид рас­ска­зы­ва­ет, что вплоть до нача­ла воен­ных дей­ст­вий афи­няне и лакеде­мо­няне хотя и отно­си­лись друг к дру­гу с подо­зре­ни­ем, но вза­им­ных кон­так­тов не пре­ры­ва­ли и посе­ща­ли друг дру­га без гла­ша­та­ев (как тре­бо­ва­лось бы в усло­ви­ях вой­ны и пол­но­го раз­ры­ва отно­ше­ний) [Thuc. I. 146].

Намек на этот кон­крет­ный слу­чай пред­во­ен­ной ксе­не­ла­сии обна­ру­жи­ва­ет­ся, воз­мож­но, в «Мире» Ари­сто­фа­на, в том месте, где Гер­мес объ­яс­ня­ет афи­ня­нам при­чи­ны нача­ла этой губи­тель­ной вой­ны: неко­то­рые из союз­ни­ков, не желая пла­тить подать, под­ку­пи­ли лакон­ских вождей, и те «бес­стыд­ным обра­зом выгна­ли ее» (име­ет­ся в виду боги­ня мира) [τήνδ’ απορ­ρί­ψαν­τες αἰσχρῶς — Aris­toph. Pax. 619—625].

В лите­ра­ту­ре выска­зы­ва­лось пред­по­ло­же­ние, что Пла­тон в диа­ло­ге «Про­та­гор», изла­гая уста­ми Сокра­та образ мифо­ло­ги­зи­ро­ван­ной им Спар­ты, в рас­ска­зе о том, как спар­тан­цы обща­ют­ся со сво­и­ми муд­ре­ца­ми, изгнав всех чужа­ков [Pla­to Prot. 342 b—d], име­ет в виду некое кон­крет­ное меро­при­я­тие, осу­щест­влен­ное лакеде­мон­ски­ми вла­стя­ми в годы Пело­пон­нес­ской вой­ны про­тив навод­нив­ших Спар­ту софи­стов11. Труд­но, одна­ко, пове­рить, что всех их изгна­ли ско­пом, ибо Гип­пий из Элиды, про­во­див­ший в Спар­те боль­шое коли­че­ство вре­ме­ни, не жало­вал­ся на подоб­ное с ним обра­ще­ние [Pla­to Hipp. maj. 283 b]. Ско­рее все­го, дан­ные ксе­не­ла­сии носи­ли инди­виду­аль­ную направ­лен­ность, как в слу­чае с неким Кефи­со­фон­том, о кото­ром рас­ска­зы­ва­ет Плу­тарх: этот ора­тор был выслан спар­тан­ца­ми из стра­ны, посколь­ку он утвер­ждал, что спо­со­бен целый день гово­рить на любую тему [Plut. Mor. 239 c].

с.15 Фео­помп в 33-й кни­ге сво­ей «Исто­рии Филип­па» упо­ми­нал о ксе­не­ла­сии, пред­при­ня­той одна­жды в Спар­те в свя­зи со слу­чив­шей­ся там нехват­кой хле­ба [FGrH 115 F 178]. Посколь­ку извест­но, что 33-я кни­га была посвя­ще­на собы­ти­ям после Фило­кра­то­ва мира (346 г. до н. э.), воз­ни­ка­ет пред­по­ло­же­ние, что эпи­зод отно­сит­ся имен­но к этой эпо­хе. Впро­чем, на осно­ве столь крат­ко­го пас­са­жа мне­ние это не может пре­тен­до­вать на бес­спор­ность, ибо Фео­помп порой укло­ня­ет­ся от основ­ной линии повест­во­ва­ния, допус­кая более или менее обшир­ные экс­кур­сы в область про­шло­го12.

Этим пере­ч­нем исчер­пы­ва­ют­ся извест­ные мне упо­ми­на­ния антич­ны­ми авто­ра­ми тех кон­крет­ных эпи­зо­дов из спар­тан­ской исто­рии, когда вла­сти при­ме­ня­ли ксе­не­ла­сии. Рас­смот­рим теперь вопрос о том, кто ста­но­вил­ся объ­ек­том подоб­ных дей­ст­вий лакеде­мо­нян и какие выстав­ля­лись к тому пово­ды.

В лите­ра­ту­ре мож­но встре­тить­ся с мне­ни­ем, что ксе­не­ла­сии были направ­ле­ны про­тив ино­стран­цев вооб­ще, что целью сво­ей они име­ли сведе­ние к мини­му­му вся­ких воз­мож­ных кон­так­тов лакеде­мо­нян с чужа­ка­ми13. Кажет­ся, в древ­них источ­ни­ках мож­но обна­ру­жить под­твер­жде­ние это­му мне­нию: Сократ в «Про­та­го­ре» уве­ря­ет, что когда спар­тан­цы жела­ют без помех общать­ся со сво­и­ми муд­ре­ца­ми, они под­вер­га­ют ксе­не­ла­сии и тех чужа­ков, кото­рые «лакон­ст­ву­ют», и всех осталь­ных [Pla­to Prot. 342 b—d]; в корот­ком фраг­мен­те из сочи­не­ния исто­ри­ка I в. до н. э. Нико­лая Дамас­ско­го утвер­жда­ет­ся, что «ксе­нам не поз­во­ле­но про­жи­вать в Спар­те» [ξέ­νοις ἐμβιοῦν οὐκ ἔξεσ­τιν ἐν Σπάρ­τη — Nic. Dam. FGrH 90 F 103z 5 = Stob. XLIV. 41]; у Иоси­фа Фла­вия нахо­дим сле­дую­щую фра­зу: «Лакеде­мо­няне… нико­му не дава­ли ни граж­дан­ства, ни воз­мож­но­сти обу­чать­ся у себя» [Joseph. Contra Ap. II. 36. 4]; у Фла­вия Фило­стра­та в спо­ре Апол­ло­ния с Фес­пи­о­ном послед­ний утвер­жда­ет, что лакеде­мо­няне пого­лов­но под­вер­га­ют чуже­зем­цев изгна­нию [ξε­νηλα­σία χρώ­μενοι ἐς πάν­τας — Phi­lostr. Vi­ta Apoll. VI. 20]; писа­тель V в. н. э. Сопатр, при­во­дя при­мер рито­ри­че­ско­го рас­суж­де­ния, гово­рит, что «в Лакеде­моне нет вооб­ще чужа­ка» [πάν­τη μὴ εἰναι ξέ­νον ἐν Λα­κεδαί­μο­νι — с.16 So­pa­ter Rhet. Scho­lia ad Her­mo­gen. sta­tus. V. 27]; Свида заяв­ля­ет, что «нель­зя ника­ко­му чуже­зем­цу при­хо­дить в Спар­ту когда ему угод­но, но толь­ко в назна­чен­ные дни» [οὐκ ἐξὸν ξέ­νῳ τινὶ ἀεὶ Σπάρ­της ἐπι­βαίνειν — Su­da. s. v. διειρω­νόξε­νοι].

Заме­тим, одна­ко, что при­веден­ные места, во-пер­вых, носят общий харак­тер, они не ссы­ла­ют­ся на кон­крет­ные эпи­зо­ды спар­тан­ской исто­рии и, во-вто­рых, боль­шин­ство из них несут в себе откро­вен­но поле­ми­че­ский запал. К тому же это в основ­ном позд­ние свиде­тель­ства. Что каса­ет­ся заяв­ле­ния Сокра­та, то оно пред­став­ля­ет собой эле­мент извест­ной пла­то­нов­ской мифо­ло­ге­мы об иде­аль­ном государ­ст­вен­ном устрой­стве Спар­ты, а пото­му его сло­ва не могут быть источ­ни­ком надеж­ной исто­ри­че­ской инфор­ма­ции. Если мы обра­тим­ся к более кон­крет­ным свиде­тель­ствам, то обна­ру­жим несколь­ко иную кар­ти­ну.

Эпи­зо­ды с Меанд­ри­ем и Ари­ста­го­ром, опи­сан­ные Геро­до­том, слу­чаи с Архи­ло­хом и Кефи­со­фон­том, при­веден­ные Плу­тар­хом гово­рят о том, что объ­ек­том ксе­не­ла­сии были вполне кон­крет­ные лич­но­сти, а пово­дом для таких жест­ких акций ста­но­ви­лась либо осу­щест­влен­ная ими попыт­ка под­ку­па вла­стей, либо твор­че­ство и образ жиз­ни дан­но­го объ­ек­та, с точ­ки зре­ния офи­ци­аль­ной док­три­ны зло­вред­ные и спо­соб­ные — как и при­ми­тив­ный под­куп — испор­тить граж­дан.

Ксе­не­ла­сия Кимо­на носит кол­лек­тив­ный харак­тер, но и она име­ет вполне опре­де­лен­ный объ­ект — воору­жен­ный афин­ский отряд, в отно­ше­нии кото­ро­го появи­лись подо­зре­ния в сочув­ст­вии к мятеж­ни­кам, засев­шим на Ифо­ме. Осталь­ные союз­ни­ки, как извест­но, оста­лись в спар­тан­ском лаге­ре.

Спар­тан­ская ксе­не­ла­сия перед Пело­пон­нес­ской вой­ной, о кото­рой упо­ми­на­ет Перикл в двух речах, так­же не носи­ла харак­тер тоталь­но­го изгна­ния, ибо Фукидид в кон­це пер­вой кни­ги дела­ет сле­дую­щее пре­лю­бо­пыт­ное заме­ча­ние: «Во вре­мя тех собы­тий они, одна­ко, обща­лись и вза­им­но посе­ща­ли друг дру­га без гла­ша­та­ев, хотя и не без подо­зри­тель­но­сти» [ἐπε­μείγ­νυντο δὲ ὅμως ἐν αὐταῖς καὶ παρ’ ἀλ­λή­λους ἐφοίτων ἀκη­ρύκ­τως μέν, ἀνυ­πόπ­τως δὲ οὔ — Thuc. I. 146]. Из «Над­гроб­ной речи» Перик­ла мож­но выве­сти заклю­че­ние, что это меро­при­я­тие спар­тан­ских вла­стей явля­лось пре­вен­тив­ной мерой в усло­ви­ях надви­гаю­щей­ся воен­ной кон­фрон­та­ции и было направ­ле­но про­тив лиц, в отно­ше­нии кото­рых суще­ст­во­ва­ло подо­зре­ние в шпи­о­на­же [Thuc. II. 39. 1; ср.: V. 68. 2 и 74. 3].

Изгна­ние ино­зем­цев, о кото­ром упо­ми­на­ет Фео­помп и кото­рое, веро­ят­но, про­изо­шло во вто­рой пол. IV в. до н. э., было как-то свя­за­но с угро­зой голо­да: «Ведь там неко­гда, в свя­зи с насту­пив­шей нехват­кой хле­ба, была совер­ше­на ксе­не­ла­сия» [FGrH 115 F 178]. Суще­ст­ву­ют два воз­мож­ных вари­ан­та объ­яс­не­ния фраг­мен­та: 1) дан­ная энер­гич­ная мера была пред­при­ня­та для спа­се­ния сво­их сограж­дан путем сокра­ще­ния чис­ла едо­ков14; 2) ксе­не­ла­сия была осу­щест­вле­на про­тив ино­стран­ных тор­гов­цев, кото­рые, как обыч­но в подоб­ных обсто­я­тель­ствах, пыта­лись с.17 извлечь боль­шую при­быль [ср.: Xen. Oec. XX. 27 sq.]15. В любом слу­чае, меро­при­я­тие носит огра­ни­чен­ный во вре­ме­ни харак­тер, а если при­знать пра­виль­ным вто­рой вари­ант ком­мен­та­рия, то она име­ет сво­им объ­ек­том толь­ко лиц опре­де­лен­ной про­фес­сии.

Сто­ик Хри­сипп (III в. до н. э.) заяв­ля­ет, что лакеде­мо­няне изго­ня­ют из Спар­ты (Λα­κεδαι­μόνιοί τε ἐξε­λαύνουςι τῆς Σπάρ­της) изгото­ви­те­лей бла­го­во­ний как зря пере­во­дя­щих олив­ко­вое мас­ло, а кра­ся­щих шерсть как мараю­щих белиз­ну шер­сти [Chry­sipp. fr. 12 apud Ath. XV 686 f — 687 a] — речь идет о зако­нах про­тив рос­ко­ши, име­ю­щих в виду лиц опре­де­лен­ных про­фес­сий.

Секст Эмпи­рик со ссыл­кой на пери­па­те­ти­ка Кри­то­лая и ака­де­ми­ков Кли­то­ма­ха и Хар­мида (II—I вв. до н. э.) заяв­ля­ет, что Ликург Спар­тан­ский, под­ра­жая крит­ско­му зако­но­да­те­лю, запре­тил появ­лять­ся в государ­стве тем лицам, кото­рые хва­ста­лись сво­и­ми реча­ми. Здесь автор пыта­ет­ся дока­зать, что рито­ри­ка не явля­ет­ся нау­кой, ибо государ­ства наук не изго­ня­ют, а дела­ют это толь­ко по отно­ше­нию к рито­ри­ке [Sex­tus Em­pir. Ad­ver­sus math. II. 20—21].

Плу­тарх, кото­рый рас­ска­зы­ва­ет об изгна­ни­ях ино­зем­цев чаще дру­гих антич­ных авто­ров и кото­рый боль­ше кого бы то ни было потрудил­ся над созда­ни­ем «спар­тан­ско­го мира­жа», так­же не дает осно­ва­ний запо­до­зрить спар­тан­цев в прак­ти­ке тоталь­ных ксе­не­ла­сий. Его упо­ми­на­ния эпи­зо­дов с Архи­ло­хом, Меанд­ри­ем, Ари­ста­го­ром и Кефи­со­фон­том нами уже рас­смот­ре­ны — все они носят инди­виду­аль­ный харак­тер. Сле­ду­ет так­же заме­тить, что Плу­тарх часто гово­рит об изгна­нии лиш­них видов обра­зо­ва­ния, вещей и реме­сел, а люди, этим зани­маю­щи­е­ся, вынуж­де­ны были после­до­вать за ними [Plut. Mor. 226 d; 237 a; Lyc. IX]. Впро­чем, в дру­гих местах речь идет о том, что Ликург изго­нял из стра­ны тех, кто при­бы­вал сюда без опре­де­лен­ной цели [idem Lyc. XXVII]; запре­тил въезд в Спар­ту ремес­лен­ни­кам, про­из­во­дя­щим укра­ше­ния16 [idem Mor. 228 b]; ввел ксе­не­ла­сию, дабы чуже­зем­цы не научи­ли граж­дан чему-либо дур­но­му [idem Mor. 228 d—e]. Одна­ко, тот же Плу­тарх уве­ря­ет, что заня­тия ремес­ла­ми Ликург пору­чил рабам и мете­кам [Plut. Comp. Lyc. Num. II. 6]. Наи­бо­лее отчет­ли­во Плу­тар­хов взгляд на про­бле­му объ­ек­та ксе­не­ла­сии обна­ру­жи­ва­ет­ся в поле­ми­ке меж­ду Лео­нидом II и Аги­сом IV, о кото­рой мы чита­ем в био­гра­фии послед­не­го. Лео­нид, пыта­ясь про­ти­во­сто­ять рефор­мам Аги­са (в част­но­сти, его про­ек­ту рас­ши­ре­ния граж­дан­ско­го кол­лек­ти­ва за счет нату­ра­ли­за­ции ино­стран­цев), напо­ми­на­ет, что Ликург счи­тал для государ­ства необ­хо­ди­мым изго­нять чужа­ков. На это Агис ему отве­ча­ет, что зако­но­да­тель был недо­во­лен не чужа­ка­ми вооб­ще, а людь­ми чуж­дых нра­вов и при­вы­чек, и изго­нял он имен­но их, с.18 боясь, как бы они не раз­вра­ти­ли спар­тан­цев пороч­ным обра­зом жиз­ни [idem Agis. X].

Элий Ари­стид сомне­ва­ет­ся в том, что ксе­не­ла­сия была осо­бен­но зна­чи­тель­ной даже и в Лакеде­моне [καὶ ξε­νηλα­σίαν το­σαύτην των Ἑλ­λή­νων ποιησό­μεθα, ὅσην οὐδ’ ἐν Λα­κεδαί­μο­νι πω συμ­βᾶ­σαν ἀκούομεν; — Aeli­us Arist. Or. XLVI. 292. 17—20].

Итак, вся­кий раз, когда древ­ний автор рас­ска­зы­ва­ет о спар­тан­ских ксе­не­ла­си­ях чуть подроб­ней, или когда он упо­ми­на­ет кон­крет­ный эпи­зод подоб­но­го рода, ста­но­вит­ся ясно, что изгна­нию под­вер­га­лись, как пра­ви­ло, не все вооб­ще ино­зем­цы, а либо кон­крет­ное лицо, либо люди опре­де­лен­ной кате­го­рии (афин­ский воору­жен­ный отряд; лица, запо­до­зрен­ные в сбо­ре инфор­ма­ции в пред­две­рии Пело­пон­нес­ской вой­ны; лица неко­то­рых про­фес­сий, при­знан­ных здесь «бес­по­лез­ны­ми»; в усло­ви­ях нехват­ки про­дук­тов, воз­мож­но, ино­зем­ные тор­гов­цы; лица без опре­де­лен­ных заня­тий, вся­ко­го рода шар­ла­та­ны). Их при­сут­ст­вие в государ­стве по какой-то при­чине при­зна­ет­ся вла­стя­ми или вооб­ще неже­ла­тель­ным, или опас­ным при извест­ных обсто­я­тель­ствах (сво­его рода per­so­nae non gra­tae).

Очень важ­ным явля­ет­ся вопрос о том, каков был порядок при­ме­не­ния ксе­не­ла­сии. К сожа­ле­нию, источ­ни­ки дают крайне мало сведе­ний по пово­ду ее про­цеду­ры. И все же неко­то­рую инфор­ма­цию из них извлечь мож­но.

Как уже отме­ча­лось, ряд позд­них авто­ров гово­рит о неко­ем «законе ксе­не­ла­сии» (ό τῆς ξε­νηλα­σίας νό­μος), имен­но: Эли­ан, ритор Апсин и лек­си­ко­граф Свида (II, IV и X век н. э. соот­вет­ст­вен­но) [Aelian. VH. XIII. 16; Ap­si­nes Rhet. Ars rhe­to­ri­ca. p. 356 (Spen­gel, v. I); Su­da s. v. διειρω­νόξε­νοι]. Сло­во «номос» в дан­ном слу­чае сле­ду­ет пони­мать как «обы­чай», «обык­но­ве­ние», «обыч­ная прак­ти­ка». Из того немно­го­го, что нам извест­но о кон­крет­ном при­ме­не­нии ксе­не­ла­сий, ста­но­вит­ся ясно, что прак­ти­ка эта име­ла фор­му адми­ни­ст­ра­тив­ных при­ка­зов, изда­вав­ших­ся носи­те­ля­ми испол­ни­тель­ной вла­сти. В эпи­зо­де с Меанд­ри­ем, как мы виде­ли, Клео­мен ста­вит вопрос об изгна­нии самос­ско­го тира­на перед эфо­ра­ми, кото­рые, согла­сив­шись с царем, при­ни­ма­ют реше­ние о выдво­ре­нии ино­зем­ца за пре­де­лы Пело­пон­не­са. В эпи­зо­де с Ари­ста­го­ром сам царь Клео­мен без чье­го-либо сове­та при­ка­зы­ва­ет гостю из Миле­та поки­нуть Спар­ту до захо­да солн­ца. Текст Геро­до­та вполне допус­ка­ет мысль, что эти сло­ва царя обла­да­ли непо­сред­ст­вен­ной испол­ни­тель­ной силой, явля­ясь пря­мым адми­ни­ст­ра­тив­ным при­ка­зом, ибо для того, чтобы про­дол­жить бесе­ду, Ари­ста­го­ру при­шлось взять в руки олив­ко­вую ветвь — ἱκε­τηρία — сим­вол сми­ре­ния и прось­бы о поща­де, кото­рый дер­жат в руках умо­ля­ю­щие о защи­те. Сам акт несет в себе риту­аль­ное зна­че­ние и пре­не­бре­гать им опас­но из рели­ги­оз­ных сооб­ра­же­ний [Her. V. 51; подоб­ные при­ме­ры мно­го­чис­лен­ны, см., напри­мер: idem VII. 141; Hom. Il. I. 15; Soph. Oed. Tyr. 3; idem Oed. Col. 923]. Во вся­ком слу­чае, не добив­шись успе­ха у царя, Ари­ста­гор вынуж­ден поки­нуть Спар­ту. О вме­ша­тель­стве в дело эфо­ров на этот раз мы ниче­го не слы­шим.

с.19 То обсто­я­тель­ство, что в этих двух эпи­зо­дах при­ка­зы изда­ют­ся раз­ны­ми орга­на­ми вла­сти и име­ют в виду раз­ные терри­то­рии, не долж­но поста­вить нас в тупик. И цари, и эфо­ры обла­да­ли испол­ни­тель­ны­ми пол­но­мо­чи­я­ми, и, посколь­ку при­ме­не­ние ксе­не­ла­сии в каж­дом кон­крет­ном слу­чае не опи­ра­лось на реше­ние народ­но­го собра­ния, они в рав­ной сте­пе­ни име­ли пра­во изда­вать подоб­ные при­ка­зы17. Эфо­ры, одна­ко, будучи изби­рае­мы­ми на апел­ле из чис­ла всех спар­ти­а­тов, пред­став­ля­ют собой испол­ни­тель­ную власть само­го наро­да, поэто­му их реше­ние обла­да­ет более высо­ким ста­ту­сом. Вот поче­му в эпи­зо­де с Меанд­ри­ем, когда отсут­ст­во­вал более или менее «све­жий» пре­цедент, царь, толь­ко что заняв­ший пре­стол, пред­по­чел пере­не­сти груз ответ­ст­вен­но­сти на эфо­ров, а позд­нее — в слу­чае с Ари­ста­го­ром, — когда необ­хо­ди­мый пре­цедент был на памя­ти, а Клео­мен уже дав­но являл­ся само­сто­я­тель­ным и наи­бо­лее актив­ным «игро­ком» на внеш­не­по­ли­ти­че­ской арене, он осу­ществля­ет ксе­не­ла­сию про­стым сво­им при­ка­зом18.

Вопрос о том, поче­му эфо­ры при­ка­за­ли Меанд­рию уда­лить­ся из Пело­пон­не­са, а Клео­мен Ари­ста­го­ру — поки­нуть Спар­ту, вряд ли может полу­чить одно­знач­ный и исчер­пы­ваю­щий ответ. Воз­мож­но, здесь нет ника­кой про­бле­мы, пото­му что нет спе­ци­аль­но­го сло­во­употреб­ле­ния. При­ка­зы­вая Меанд­рию уда­лить­ся из Пело­пон­не­са, эфо­ры, веро­ят­но, про­сто име­ли в виду, что чуже­зем­цу при­дет­ся вер­нуть­ся туда, откуда он при­был. Так же и мы, воз­вра­ща­ясь из Сева­сто­по­ля, гово­рим, что уез­жа­ем из Кры­ма, а соби­ра­ясь в Крас­но­дар, заяв­ля­ем, что отправ­ля­ем­ся на Кубань19.

Вряд ли мож­но согла­сить­ся с мне­ни­ем, буд­то бы в Спар­те дей­ст­во­вал на посто­ян­ной осно­ве запрет на въезд для ино­стран­цев, или при­ме­ня­лось пра­ви­ло, в силу кото­ро­го посе­ти­те­ли при­нуж­да­лись покидать Лакеде­мон сра­зу же, как толь­ко они сде­ла­ют все свои дела20. Мно­гие совре­мен­ные иссле­до­ва­те­ли убеж­де­ны, что дан­ная прак­ти­ка явля­лась регу­ляр­ной, ксе­не­ла­сии осу­ществля­лись пери­о­ди­че­ски и даже систе­ма­ти­че­ски21. Одна­ко, в све­те изло­жен­но­го выше мате­ри­а­ла гораздо более с.20 аргу­мен­ти­ро­ван­ной пред­став­ля­ет­ся точ­ка зре­ния, соглас­но кото­рой выдво­ре­ния ино­зем­цев про­во­ди­лись в зави­си­мо­сти от усмот­ре­ния вла­стей в каких-то исклю­чи­тель­ных слу­ча­ях22.

Впро­чем, два крат­ких, но важ­ных свиде­тель­ства тре­бу­ют сво­его объ­яс­не­ния. Во-пер­вых, Нико­лай Дамас­ский: «ксе­нам не поз­во­ле­но про­жи­вать в Спар­те» [ξέ­νοις ἐμβιοῦν οὐκ ἔξεσ­τιν ἐν Σπάρ­τη — Nic. Dam. FGrH 90 F 103z 5 = Stob. XLIV. 41]. Во-вто­рых, Свида: «нель­зя ника­ко­му чуже­зем­цу при­хо­дить в Спар­ту когда ему угод­но, но толь­ко в назна­чен­ные дни» [οὐκ ἐξὸν ξέ­νῳ τινὶ ἀεὶ Σπάρ­της ἐπι­βαίνειν, ἀλλ’ ὡρισ­με­ναις ἡμε­ριας — Su­da. s. v. διειρω­νόξε­νοι].

Кажу­ще­е­ся про­ти­во­ре­чие меж­ду эти­ми дву­мя свиде­тель­ства­ми и дово­да­ми, при­веден­ны­ми выше, сни­ма­ет­ся, если сде­лать сле­дую­щее пред­по­ло­же­ние о меха­низ­ме ксе­не­ла­сии. Граж­дан­ский кол­лек­тив Лакеде­мо­на был разде­лен на две кате­го­рии: спар­ти­а­ты и пери­эки; в соот­вет­ст­вии с этим терри­то­рия поли­са дели­лась на две зоны: сам город Спар­та и пери­экс­кая терри­то­рия23. Для чуже­зем­ца воз­мож­ность при­об­ре­сти пол­ный спар­ти­ат­ский ста­тус была в выс­шей сте­пе­ни затруд­не­на24. При этом не исклю­че­но, что город Спар­та дей­ст­ви­тель­но был закрыт для того, чтобы здесь посе­ля­лись ксе­ны на посто­ян­ное житель­ство в каче­стве мете­ков. Это, одна­ко, совсем не озна­ча­ет, что чуже­зем­цам был запре­щен вход сюда, хотя какие-то огра­ни­че­ния орга­ни­за­ци­он­но­го и ино­го харак­те­ра, воз­мож­но, суще­ст­во­ва­ли25. Бес­при­страст­ное про­чте­ние источ­ни­ков пока­зы­ва­ет, что спар­тан­цы вовсе не были нелюди­мы­ми бирю­ка­ми, избе­гав­ши­ми, подоб­но цик­ло­пам, вся­ко­го циви­ли­зо­ван­но­го обще­ния с ино­зем­ца­ми. Что же каса­ет­ся пери­эк­с­кой зоны и — преж­де все­го — горо­дов на побе­ре­жье Лакон­ско­го зали­ва, пред­по­ло­же­ние о том, что чуже­зем­цам было запре­ще­но при­ез­жать сюда и селить­ся здесь, кажет­ся совер­шен­но неве­ро­ят­ным. Даже Плу­тарх, столь настой­чи­во про­во­див­ший мысль об изо­ля­ци­о­низ­ме вос­хва­ля­е­мой им «Ликур­го­вой» Спар­ты, заяв­ля­ет, что зако­но­да­тель оста­вил ремес­ла на попе­че­ние рабов и мете­ков [Plut. Comp. Lyc. Num. II. 6]. При всем том вла­сти в лице царей или эфо­ров мог­ли при­нять реше­ние о выдво­ре­нии за пре­де­лы Лакеде­мо­на (т. е. государ­ст­вен­ной терри­то­рии) неко­то­рых ино­стран­цев. Из с.21 того, что нам извест­но о кон­крет­ных эпи­зо­дах, сле­ду­ет, что для при­ня­тия подоб­но­го реше­ния все­гда тре­бо­вал­ся доста­точ­но вес­кий довод. Из при­веден­но­го в нача­ле ста­тьи тер­ми­но­ло­ги­че­ско­го экс­кур­са ясно, что пона­ча­лу тер­мин «ксе­не­ла­сия» обо­зна­чал толь­ко такой кон­крет­ный при­каз в отно­ше­нии кон­крет­ных лиц, издан­ный по кон­крет­но­му пово­ду. Лишь с III в. до н. э. (Гека­тей Абде­рит) наблюда­ет­ся зна­чи­тель­ное рас­ши­ре­ние семан­ти­че­ско­го поля тер­ми­на — под «ксе­не­ла­си­ей» теперь пони­ма­ют и запрет ино­стран­цам посе­лять­ся в горо­де, а ино­гда и ксе­но­фо­бию вооб­ще.

Перей­дем теперь к вопро­су о хро­но­ло­гии. В ста­рой лите­ра­ту­ре мож­но встре­тить­ся с мне­ни­ем о том, что ксе­не­ла­сия вхо­дит в чис­ло спе­ци­фи­че­ских дорий­ских инсти­ту­тов, а направ­ле­на она была на сохра­не­ние тра­ди­ци­он­но­го дорий­ско­го духа и обы­ча­ев26. В свя­зи с этим выска­зы­ва­лось пред­по­ло­же­ние, что ее появ­ле­ние отно­сит­ся к древ­ней­шим вре­ме­нам. Под­твер­жде­ние нахо­ди­ли, напри­мер, в сло­вах Геро­до­та о том, что до Ликур­га лакеде­мо­няне управ­ля­лись чуть ли не самы­ми наи­худ­ши­ми зако­на­ми из всех элли­нов и не обща­лись ни друг с дру­гом, ни с ино­зем­ца­ми [κα­τά τε σφέας αὐτοὺς καὶ ξείνοισι ἀπρόσ­μικτοι — Hdt. I. 65]27. Тра­ди­ция, впро­чем, неиз­мен­но при­пи­сы­ва­ет созда­ние это­го инсти­ту­та Ликур­гу [Plut. Mor. 228 b; 238 e; Lyc. XXVII; Agis. X; Phi­lostr. Vi­ta Apoll. VI. 20; Ap­sin. Ars rhe­to­ri­ca. (Spen­gel, v. I) p. 356; Su­da. s. v. Λυ­κοῦρ­γος].

В насто­я­щее вре­мя гос­под­ст­ву­ю­щим явля­ет­ся мне­ние о том, что введе­ние ксе­не­ла­сии ста­ло одним из важ­ней­ших эле­мен­тов «пере­во­рота VI века», когда по окон­ча­нии Мес­сен­ских войн во внут­рен­ней жиз­ни Спар­ты про­изо­шли корен­ные пре­об­ра­зо­ва­ния, создав­шие так назы­вае­мый «Ликур­гов строй»28. Неко­то­рые иссле­до­ва­те­ли пола­га­ют, что ксе­не­ла­сии явля­ют­ся реак­ци­ей на изме­нив­ши­е­ся поли­ти­че­ские про­пор­ции после Пер­сид­ских войн29. В любом слу­чае, Спар­та про­сла­ви­лась сво­ей с.22 ксе­но­фо­би­ей имен­но бла­го­да­ря меро­при­я­ти­ям, осу­щест­влен­ным во вто­рой поло­вине V в. до н. э.30 Ксе­но­фонт в 14-й гла­ве «Лакеде­мон­ской поли­тии» гово­рит о том, что, как ему извест­но, в преж­ние вре­ме­на ксе­не­ла­сии осу­ществля­лись (ἐπίσ­τα­μαι δὲ καὶ πρόσ­θεν ξε­νηλα­σίας γιγ­νο­μένας) и выез­жать за рубеж не поз­во­ля­лось ради того, чтобы граж­дане не пре­ис­пол­ни­лись от чужа­ков бес­печ­но­стью [Xen. Lac. 14. 4]. Осно­вы­ва­ясь на этой репли­ке, мно­гие совре­мен­ные исто­ри­ки убеж­де­ны в том, что ко вре­ме­ни Ксе­но­фон­та — во вся­ком слу­чае, ко вре­ме­ни напи­са­ния им 14-й гла­вы31 — ксе­не­ла­сии как осо­бый меха­низм спар­тан­ской поли­ти­ки уже ото­шли в про­шлое или, по край­ней мере, не дей­ст­во­ва­ли со всей стро­го­стью. При­чи­ной это­го была, как пола­га­ют, дефор­ма­ция мно­гих тра­ди­ци­он­ных соци­аль­ных, эко­но­ми­че­ских и куль­тур­ных струк­тур, про­ис­шед­шая в пери­од и после Пело­пон­нес­ской вой­ны32. Полу­ча­ет­ся, таким обра­зом, что тот пери­од вре­ме­ни, когда ксе­не­ла­сии реаль­но прак­ти­ко­ва­лись, пада­ет на про­ме­жу­ток чуть более ста лет — с 20-х годов VI в. до послед­ней чет­вер­ти V в. до н. э.

Такая дати­ров­ка, одна­ко, стал­ки­ва­ет­ся с неко­то­ры­ми труд­но­стя­ми. Во-пер­вых, это рас­сказ Плу­тар­ха об эпи­зо­де с Архи­ло­хом. Конеч­но, мож­но лег­ко при­знать абсо­лют­но анек­до­ти­че­ский харак­тер это­го сооб­ще­ния, но если здесь име­ет­ся какое-то зер­но исто­ри­че­ской прав­ды, тогда вре­мя жиз­ни поэта (ок. 680 г. — ок. 640 г. до н. э.) дает нам ter­mi­nus an­te quem для нача­ла этой прак­ти­ки. Во-вто­рых, фраг­мент Фео­пом­па из 33-й кни­ги «Исто­рии Филип­па», в кото­ром исто­рик упо­ми­на­ет какую-то ксе­не­ла­сию, воз­ник­шую в свя­зи с нехват­кой хле­ба. 33-я кни­га была посвя­ще­на собы­ти­ям после Фило­кра­то­ва мира, поэто­му дан­ное меро­при­я­тие мог­ла иметь место после 346 г. до н. э. Аргу­мент, впро­чем, сла­бый, ибо Фео­помп часто допус­ка­ет отступ­ле­ния в область про­шло­го по срав­не­нию с основ­ной лини­ей повест­во­ва­ния (реже — в область буду­ще­го)33.

Одна­ко, если пони­мать под «ксе­не­ла­си­ей» все­го лишь адми­ни­ст­ра­тив­ный инстру­мент в руках испол­ни­тель­ной вла­сти, а не целе­на­прав­лен­ную и пла­но­мер­но осу­ществля­е­мую поли­ти­ку, то отпа­да­ет сама про­бле­ма дати­ров­ки — такое сред­ство мог­ло при­ме­нять­ся при опре­де­лен­ных с.23 обсто­я­тель­ствах когда угод­но, пока суще­ст­во­ва­ло само­сто­я­тель­ное спар­тан­ское государ­ство.

Теперь необ­хо­ди­мо крат­ко оста­но­вить­ся на вопро­се об отно­ше­нии к это­му лакон­ско­му инсти­ту­ту у дру­гих гре­ков.

Часто мож­но услы­шать, что спар­тан­цы за свои ксе­не­ла­сии осуж­да­лись повсюду в Гре­ции, и осо­бен­но в Афи­нах, гор­дя­щих­ся сво­им госте­при­им­ст­вом34. При этом преж­де все­го дела­ют ссыл­ку на две речи Перик­ла. Одна­ко текст Фукидида, на мой взгляд, не дает ника­ких осно­ва­ний для тако­го выво­да. В пер­вом слу­чае Перикл про­ти­во­по­став­ля­ет уль­ти­ма­тив­но­му тре­бо­ва­нию спар­тан­цев отме­нить мегар­ские псе­физ­мы свое встреч­ное тре­бо­ва­ние — пре­кра­тить ксе­не­ла­сии афи­нян и их союз­ни­ков [Thuc. I. 144. 2]. В самом деле, не тож­де­ст­вен­ны ли ксе­не­ла­си­ям по сути сво­ей поста­нов­ле­ния эккле­сии о запре­те мега­ря­нам поль­зо­вать­ся афин­ски­ми рын­ка­ми и гава­ня­ми? И, в свя­зи с этим, име­ли ли афи­няне хоть какое-то мораль­ное пра­во осуж­дать спар­тан­цев за их ксе­не­ла­сии? В дру­гой сво­ей речи Перикл обо­д­ря­ет сограж­дан, пыта­ясь убедить их в пре­вос­ход­стве над спар­тан­ца­ми — лакон­цы-де, гото­вясь к войне, все дела­ют скрыт­но и изго­ня­ют чужа­ков, дабы они не узна­ли их сек­ре­тов, а афи­няне ниче­го подоб­но­го не совер­ша­ют, пола­га­ясь лишь на свою доб­лесть в откры­тых столк­но­ве­ни­ях [idem. II. 39. 1]. Таким обра­зом, мы видим здесь весь­ма тен­ден­ци­оз­ную попыт­ку ума­лить силь­ные сто­ро­ны воен­ной поли­ти­ки про­тив­ни­ка. Это, одна­ко, еще не дока­зы­ва­ет, что Спар­та повсе­мест­но в Гре­ции пори­ца­лась за свой спо­соб под­готов­ки и веде­ния воен­ных дей­ст­вий. То, что нам извест­но о репу­та­ции лакеде­мо­нян в дан­ной сфе­ре, свиде­тель­ст­ву­ет о пря­мо про­ти­во­по­лож­ном.

Шут­ка Писфе­те­ра в адрес Мето­на в «Пти­цах» долж­на быть истол­ко­ва­на в сле­дую­щем смыс­ле: «Бере­гись, мы не хуже лакеде­мо­нян можем про­учить без­дель­ни­ков и про­хо­дим­цев» [Aris­toph. Av. 1013]. И здесь нет ника­ко­го осуж­де­ния ксе­не­ла­сии, а ско­рее обра­зец, достой­ный под­ра­жа­ния в ува­жаю­щем себя государ­стве.

Ксе­но­фонт с горе­чью сожа­ле­ния гово­рит о том, что спар­тан­цы в его вре­мя уже не при­ме­ня­ют ксе­не­ла­сии, кото­рые когда-то охра­ня­ли Спар­ту от пор­чи нра­вов [Xen. Lac. 14. 4].

В пла­то­нов­ском «Про­та­го­ре» с явным одоб­ре­ни­ем рас­ска­зы­ва­ет­ся о ксе­не­ла­си­ях, кото­рые поз­во­ля­ют лакеде­мо­ня­нам при­об­щать­ся к исти­ной муд­ро­сти [Pla­to Prot. 342 b—d]. Весь этот рас­сказ, впро­чем, отно­сит­ся к «спар­тан­ско­му мифу», скон­струи­ро­ван­но­му фило­со­фом. Имен­но у Пла­то­на мы впер­вые встре­ча­ем­ся с явно выра­жен­ным нега­тив­ным отно­ше­ни­ем к ксе­не­ла­си­ям, но кон­текст теперь совсем иной: речь идет о совер­шен­ном непри­я­тии чуже­зем­цев и пол­ном отка­зе посе­щать дру­гие стра­ны [idem Legg. 950 b]. При­ме­ча­тель­но, что Пла­тон при­пи­сы­ва­ет такую прак­ти­ку «питом­цам Нила», а вовсе не лакеде­мо­ня­нам [ibid. 953 e]. с.24 Выска­зы­ва­лось пред­по­ло­же­ние, что этот пас­саж явля­ет­ся мяг­кой ино­ска­за­тель­ной кри­ти­кой реаль­ных спар­тан­ских уста­нов­ле­ний35.

Вполне бла­го­же­ла­тель­ный харак­тер носит упо­ми­на­ние крит­ских ксе­не­ла­сий у Ари­сто­те­ля [Aris­tot. Pol. 1272 b 17]. Более того, Ста­ги­рит счи­та­ет, что несо­глас­но с хоро­шим управ­ле­ни­ем, когда в город при­бы­ва­ет и про­жи­ва­ет в нем боль­шая мас­са тор­гов­цев из-за гра­ни­цы [ibid. 1327 a 11—18].

Явно нега­тив­ное зна­че­ние инте­ре­су­ю­щий нас тер­мин име­ет у Гека­тея Абде­ри­та, Поли­бия и Стра­бо­на [FGrH 264 F 6; Po­lib. IX. 29. 4; Stra­bo XVII. 1. 19], но у них и речи нет о Спар­те. Следы осуж­де­ния лакеде­мо­нян за их прак­ти­ку ксе­не­ла­сий мы нахо­дим лишь у Дио­ни­сия Гали­кар­насско­го и у неко­то­рых позд­ней­ших авто­ров [Dio­nys. Hal. AR. II. 17. 1; Aeli­us Arist. Or. XLVI. 292. 17—20; Phi­lostr. Vi­ta Apoll. VI. 20; и осо­бен­но у Свиды: Su­da. s. v. διειρω­νόξε­νοι]. Осталь­ные извест­ные нам упо­ми­на­ния ксе­не­ла­сий либо ней­траль­ны, либо слиш­ком фраг­мен­тар­ны, чтобы гово­рить об осуж­де­нии или одоб­ре­нии этой прак­ти­ки авто­ром пас­са­жа.

Под­ведем неко­то­рые ито­ги. Дан­ные исто­ри­че­ской семан­ти­ки пока­зы­ва­ют, что пер­во­на­чаль­но тер­мин «ксе­не­ла­сия» обла­дал вполне узким, спе­ци­фи­че­ским зна­че­ни­ем — при­каз спар­тан­ских вла­стей по пово­ду изгна­ния с государ­ст­вен­ной терри­то­рии опре­де­лен­ных лиц ино­стран­но­го про­ис­хож­де­ния. Лишь позд­нее (впер­вые в «Зако­нах» Пла­то­на, а вполне опре­де­лен­но у Гека­тея Абде­ри­та) это сло­во при­об­ре­та­ет более широ­кий смысл, отры­ва­ясь от спар­тан­ской поч­вы и обо­зна­чая теперь соб­ст­вен­но изгна­ния, запрет на полу­че­ние граж­дан­ства, пре­пят­ст­вия к посто­ян­но­му посе­ле­нию в каче­стве мете­ков на государ­ст­вен­ной терри­то­рии и ксе­но­фо­бию вооб­ще. Что каса­ет­ся соб­ст­вен­но спар­тан­ской ксе­не­ла­сии, то она явля­лась сред­ст­вом адми­ни­ст­ра­тив­но­го харак­те­ра, при­ме­няв­ше­го­ся пред­ста­ви­те­ля­ми испол­ни­тель­ной вла­сти (царя­ми или эфо­ра­ми) про­тив вполне опре­де­лен­ных лиц вся­кий раз по кон­крет­но­му пово­ду. Нет ника­ких серь­ез­ных осно­ва­ний думать, что ксе­не­ла­сии про­во­ди­лись систе­ма­ти­че­ски и что они носи­ли сколь­ко-нибудь мас­со­вый харак­тер. С дру­гой сто­ро­ны, кон­цеп­ту­аль­ной натяж­кой явля­ет­ся попыт­ка огра­ни­чить дан­ную прак­ти­ку пери­о­дом с кон­ца VI до кон­ца V в. до н. э. — в такой попыт­ке про­смат­ри­ва­ет­ся явное стрем­ле­ние при­вя­зать ксе­не­ла­сии к так назы­вае­мо­му «пере­во­роту VI в.» и скон­струи­ро­вать на этой осно­ве поли­ти­ку тоталь­ной спар­тан­ской ксе­но­фо­бии. Конеч­но, труд­но оспа­ри­вать тот факт, что ксе­не­ла­сии слу­жи­ли сред­ст­вом кон­тро­ля над част­ны­ми кон­так­та­ми граж­дан и ино­стран­цев и помо­га­ли про­во­дить офи­ци­аль­ную поли­ти­ку изо­ля­ци­о­низ­ма, одна­ко, с моей точ­ки зре­ния, изо­ля­ци­о­низм этот не сле­ду­ет пре­уве­ли­чи­вать, а сами ксе­не­ла­сии необ­хо­ди­мо рас­смат­ри­вать ско­рее как спар­тан­ский вари­ант дипло­ма­ти­че­ско­го инсти­ту­та per­so­na non gra­ta.


A. V. Zai­kov

Die spar­ta­ni­schen Xe­ne­la­sien


с.25 Im vor­lie­gen­den Ar­ti­kel wird der Ver­such einer sys­te­ma­ti­schen Bet­rach­tung der In­for­ma­tio­nen un­ter­nom­men, die sich aus einer Ana­ly­se der spo­ra­di­schen Zeug­nis­se an­ti­ker Auto­ren über die spar­ta­ni­schen Frem­den­vertrei­bun­gen er­ge­ben. Ursprünglich hat­te der Ter­mi­nus ξε­νηλα­σία die dur­cha­us en­ge Be­deu­tung: Er­laß der spar­ta­ni­schen Be­hör­den über die Vertrei­bung gewis­ser Per­so­nen aus­län­di­scher Her­kunft aus dem Staatsge­biet. Spä­ter, zuerst in Pla­tons «Ge­set­zen», dann vollkom­men ein­deu­tig bei He­ka­taios von Ab­de­ra, er­hält das Wort eine erwei­ter­te Be­deu­tung, in­dem es sich von sei­ner spar­ta­ni­schen Grundla­ge löst und nun­mehr ‘Vertrei­bung’, ‘Ver­hin­de­rung einer stän­di­gen Nie­der­las­sung als Me­tö­ke’ und allge­mein ‘Frem­den­feindlich­keit’ be­deu­tet (bei Plu­tarch so­gar ‘Bef­reiung von einer un­nö­ti­gen und ge­fährli­chen Sache’). Was die spe­ziell spar­ta­ni­sche Frem­den­vertrei­bung bet­rifft, so han­delt es sich bei ihr um ein Ver­fah­ren ad­mi­nistra­ti­ven Cha­rak­ters, das von den Kö­ni­gen oder den Epho­ren ge­gen ganz bes­timmte Per­so­nen in jedem Fall aus konkre­tem An­laß ein­ge­lei­tet wur­de. Es gibt kei­nen se­riö­sen Grund zu der An­nah­me, daß die Frem­den­vertrei­bun­gen sys­te­ma­ti­sch vor­ge­nom­men wur­den und Mas­sen­cha­rak­ter tru­gen. An­de­rer­seits bes­teht eine kon­zep­tuel­le Übertrei­bung in dem Ver­such, die ge­ge­be­ne Pra­xis auf die Zeit vom En­de des VI. Jh. s bis zum En­de des V. Jh. s vor Chr. einschrän­ken zu wol­len: in einem sol­chen Ver­such drückt sich das un­tergrün­di­ge Bestre­ben aus, die Xe­ne­la­sie auf den so­ge­nannten «Umsturz im VI. Jh.» zu­rück­zu­füh­ren und auf die­ser Grundla­ge eine Po­li­tik to­ta­ler spar­ta­ni­scher Xe­no­pho­bie zu konstruie­ren. Der spar­ta­ni­sche Iso­la­tio­nis­mus darf nicht zu groß dar­ges­tellt wer­den. Die Xe­ne­la­sien sind viel­mehr als spar­ta­ni­sche Va­rian­te des dip­lo­ma­ti­schen Brauchs der per­so­na non gra­ta an­zu­se­hen.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 1Дол­жен выра­зить свою искрен­нюю при­зна­тель­ность док­то­ру Х.-Ф. Бай­е­ру (Ека­те­рин­бург) и док­то­ру К. Тап­ли­ну (Ливер­пуль), без чьей помо­щи я был бы не в состо­я­нии позна­ко­мить­ся со все­ми мате­ри­а­ла­ми, необ­хо­ди­мы­ми для напи­са­ния дан­ной ста­тьи.
  • 2Спе­ци­аль­но спар­тан­ской ксе­не­ла­сии посвя­ще­ны сле­дую­щие ста­тьи: A. Krebs. Xé­né­la­sia // Da­rem­berg-Sag­lio. 1919. T. V. P. 1006—1008; H. Schae­fer. Xe­ne­la­sia // RE. IX. A 2 (1967). Col. 1436—1438 (в этих двух энцик­ло­пе­ди­че­ских ста­тьях чита­тель най­дет ссыл­ки на ста­рую лите­ра­ту­ру); St. Re­be­nich. Frem­den­feindlich­keit in Spar­ta? Über­le­gun­gen zur Tra­di­tion der spar­ta­ni­schen Xe­ne­la­sie // Klio. 1998. T. 80. S. 336—359 (о суще­ст­во­ва­нии послед­ней работы я узнал лишь тогда, когда моя ста­тья была уже пол­но­стью гото­ва). Из новей­шей лите­ра­ту­ры сле­ду­ет назвать так­же две моно­гра­фии, в кото­рых про­бле­ме ксе­не­ла­сии уде­ля­ет­ся доста­точ­но мно­го вни­ма­ния: M. Na­fis­si. La nas­ci­ta del Kos­mos. Stu­di sul­la sto­ria e la so­cietа di Spar­ta. Na­po­li, 1991. P. 267—271, 350—352; B. L. Thom­men. La­ke­dai­mo­nion Po­li­teia. Die Entste­hung der spar­ta­ni­schen Ver­fas­sung. Stuttgart, 1996. S. 77, 145—146, 151.
  • 3По пово­ду реаль­но­сти эпи­зо­да с Архи­ло­хом выска­зы­ва­ют­ся сомне­ния; см., напри­мер: Бот­вин­ник М. Н. Изре­че­ния спар­тан­цев. При­ме­ча­ния // Плу­тарх. Застоль­ные беседы. Л., 1990. С. 555. «Парос­ский мра­мор» отно­сит рож­де­ние поэта к чет­вер­то­му году 24-й Олим­пи­а­ды (681 г. до н. э.). Это под­твер­жда­ет­ся и неко­то­ры­ми дру­ги­ми дан­ны­ми. См.: Исто­рия гре­че­ской лите­ра­ту­ры. М., 1946. Т. I. С. 213—218.
  • 4Эпи­зод с Меанд­ри­ем дол­жен быть дати­ро­ван вре­ме­нем вско­ре после вос­ста­ния наро­дов пер­сид­ской дер­жа­вы (521—520 гг. до н. э.), но когда Клео­мен уже цар­ст­во­вал. В. Хау и Дж. Уэллс пола­га­ют, что он при­шел к вла­сти ок. 515 г. до н. э. (W. W. How, J. Wells. A Com­men­ta­ry on He­ro­do­tus. Ox­ford, 1998. Vol. II. P. 348); П. Порал­ла назы­ва­ет вре­мя неза­дол­го перед 516 г. до н. э. (P. Po­ral­la, A. S. Brad­ford. A Pro­so­po­gra­phy of La­ce­dae­mo­nians. Se­cond edi­tion. Chi­ca­go, 1985. P. 76), а П. Кэрт­лидж — ок. 517 г. до н. э. (P. Cartled­ge. Age­si­laos and the Cri­sis of Spar­ta. Bal­ti­mo­re, 1987. P. 243 f.). Дж. Коквелл в недав­ней рабо­те о Клео­мене отста­и­ва­ет более ран­нюю дату при­хо­да Клео­ме­на к вла­сти — ок. 520 г. до н. э.: G. L. Cawkwell. Cleo­me­nes // Mne­mo­sy­ne. 1993. Vol. 46. № 4. P. 510. Я при­со­еди­ня­юсь к послед­не­му мне­нию.
  • 5G. L. Cawkwell. Op. cit. P. 523. No­te 35. Ниже см. так­же наше объ­яс­не­ние это­му раз­ли­чию.
  • 6A Greek-English Le­xi­con. Com­pi­led by H. G. Lid­dell and R. Scott. Rev. by H. S. Jones. New ed. Ox­ford, 1968. s. v. σπο­διά.
  • 7Плу­тарх рас­ска­зы­ва­ет о том, что спар­тан­цы два­жды при­зы­ва­ли афи­нян на помощь, и ото­сла­ли их назад лишь во вто­рой раз. Об этом же свиде­тель­ст­ву­ют и сло­ва Лиси­стра­ты у Ари­сто­фа­на [Aris­toph. Lys. 1137—1146]. О зем­ле­тря­се­нии и после­до­вав­шем вос­ста­нии см.: P. Cartled­ge. Spar­ta and La­ko­nia. A Re­gio­nal His­to­ry 1300—362 BC. Lon­don, 1979. P. 216—221.
  • 8О лакон­ских реми­нис­цен­ци­ях у Ари­сто­фа­на см.: D. Har­vey. La­co­mi­ca: Aris­to­pha­nes and the Spar­tans // The Sha­dow of Spar­ta. Ed. by A. Powell and S. Hod­kin­son. Lon­don, 1994. P. 35—53; о ксе­не­ла­сии: p. 44.
  • 9Име­ет­ся в виду дого­вор о трид­ца­ти­лет­нем мире 446/445 г. меж­ду Спар­той и Афи­на­ми.
  • 10Имен­но так трак­ту­ют­ся сло­ва Перик­ла у Х. Шефе­ра и Д. МакДауэлла: H. Schae­fer. Op. cit. Col. 1437; D. M. Mac­Dowell. Spar­tan Law. Edin­burgh, 1986. P. 115. Впро­чем, Д. Лью­ис в сво­ей рецен­зии на послед­нюю кни­гу сомне­ва­ет­ся, что ука­зан­ные места у Фукидида воз­мож­но свя­зать с каким-то кон­крет­ным слу­ча­ем. Он пола­га­ет, что речь здесь, как и у дру­гих авто­ров, идет толь­ко о поряд­ке про­веде­ния ксе­не­ла­сий, не более того: D. M. Lewis. Rec. ad op.: D. M. Mac­Dowell. Spar­tan Law // Clas­si­cal Re­view. 1987. Vol. 37. № 2. P. 232.
  • 11См. преды­ду­щее при­ме­ча­ние. В дан­ном слу­чае я солида­рен с мне­ни­ем Д. Лью­и­са.
  • 12Х. Шефер уве­рен, что фраг­мент Фео­пом­па свиде­тель­ст­ву­ет о том, что в усло­ви­ях все воз­рас­таю­щих неудач после пора­же­ния при Левк­трах Спар­та пред­при­ни­ма­ла шаги подоб­но­го рода: H. Schae­fer. Op. cit. О Фео­пом­пе как писа­те­ле см. новей­шее иссле­до­ва­ние: M. A. Flower. Theo­pom­pus of Chios. His­to­ry and Rhe­to­ric in the Forth Cen­tu­ry BC. Ox­ford, 1997 (о «Исто­рии Филип­па»: p. 29—36); на рус­ском язы­ке: Исто­рия Гре­че­ской лите­ра­ту­ры. Т. II. С. 140—143.
  • 13А. Бер­гер. Соци­аль­ные дви­же­ния в древ­ней Спар­те. М., 1936. С. 37; К. М. Коло­бо­ва, Л. М. Глу­с­ки­на. Очер­ки исто­рии древ­ней Гре­ции. М., 1958. С. 99; Андре­ев Ю. В. Спар­та как тип поли­са // Антич­ная Гре­ция. Т. 1: Ста­нов­ле­ние и раз­ви­тие поли­са. М., 1983. С. 210; С. Я. Лурье. Исто­рия Гре­ции. СПб., 1993. С. 232; Н. Ю. Стар­ко­ва. Клас­си­че­ская Спар­та: модель поли­са и образ жиз­ни // Вест­ник Удмурт­ско­го уни­вер­си­те­та. 1995. № 2. С. 18; H. Schae­fer. Op. cit. Col. 1438; A. Bis­car­di. Di­rit­to gre­co an­ti­co. Giuffre edi­to­re, 1982. P. 87; M. Crawford, D. Whi­te­head. Ar­chaic and Clas­si­cal Gree­ce. A Se­lec­tion of An­cient Sour­ces in Transla­tion. Cambrid­ge, 1983. P. 117; P. Cartled­ge. Age­si­laos. P. 50, 243 f.; I. F. Sto­ne. The Trial of Soc­ra­tes. N. Y., 1989. P. 127 f.
  • 14A. Krebs. Op. cit. P. 1007; К. М. Коло­бо­ва, Л. М. Глу­с­ки­на. Ук. соч. С. 99.
  • 15M. Na­fis­si. Op. cit. P. 268
  • 16Заме­тим попу­т­но, что Ксе­но­фонт сооб­ща­ет лишь о том, что лакеде­мо­няне не укра­ша­ют себя рос­кош­ной одеж­дой [Xen. Lac. VII. 3]. См.: М. Н. Бот­вин­ник Изре­че­ния спар­тан­цев (при­ме­ча­ния) // Плу­тарх. Застоль­ные беседы. Л., 1990. С. 546. О спар­тан­ской одеж­де см.: E. Da­vid. Dress in Spar­tan So­cie­ty // The An­cient World. 1989. Vol. XIX. № 1—2. Р. 3—13.
  • 17Х. Шефер пола­га­ет, что кон­крет­ные реше­ния о при­ме­не­нии ксе­не­ла­сий мог­ли опи­рать­ся на ини­ци­а­ти­ву со сто­ро­ны геру­сии и согла­сие народ­но­го собра­ния — см.: H. Schae­fer. Op. cit. Col. 1437. Мне­ние это, одна­ко, никак не под­креп­ле­но ссыл­ка­ми на источ­ни­ки.
  • 18О внеш­ней поли­ти­ке Спар­ты в годы прав­ле­ния Клео­ме­на см.: W. W. How, J. Wells. Op. cit. Vol. II. P. 347—353; M. Cla­uss. Spar­ta. Eine Ein­füh­rung in sei­ne Ge­schich­te und Zi­vi­li­sa­tion. Mün­chen, 1983. S. 27—33; G. L. Cawkwell. Op. cit. P. 506—527; S. Link. Op. cit. S. 57—59; R. Os­bor­ne. Gree­ce in the ma­king, 1200—479 BC. Lon­don & N. Y., 1996. P. 334—336; L. Thom­men. Op. cit. S. 87—90.
  • 19См. так­же прим. 5.
  • 20Так дума­ет, напри­мер, Ч. Д. Гамиль­тон: Ch. D. Ha­mil­ton. The Ideo­lo­gy of Spar­tan Con­ser­va­tism // Tne An­cient World. 1996. Vol. 27. 2. P. 151.
  • 21Ю. В. Андре­ев. Арха­и­че­ская Спар­та: куль­ту­ра и поли­ти­ка // ВДИ. 1987. № 4. С. 82; R. Fla­ce­liè­re. La vie quo­ti­dien­ne en Grè­ce au sièc­le de Pé­ric­lès. Pa­ris, 1959. Ch. 2 (мне дан­ная кни­га зна­ко­ма в чеш­ском пере­во­де: Život v době Pe­rik­lově. Pra­ha, 1981. S. 40); H. Schae­fer. Op. cit. Col. 1438; P. Cartled­ge. Age­si­laos. P. 121.
  • 22С. Жебелёв. Объ­яс­ни­тель­ные при­ме­ча­ния (ad. Thuc. I. 144. 2) // Фукидид. Исто­рия. Пер. Ф. Мищен­ко. СПб., 1994. Т. 1. С. 358; A. Krebs. Op. cit. P. 1007; D. Mac­Dowell. Op. cit. P. 115; M. Na­fis­si. Op. cit. P. 267—268; S. Re­be­nich. Xe­no­phon. Die Ver­fas­sung der Spar­ta­ner. Hrsg., übers. und erl. Darmstadt, 1998. S. 138.
  • 23См. по это­му пово­ду преды­ду­щие работы: А. В. Зай­ков. Пери­эки в струк­ту­ре спар­тан­ско­го поли­са // АДСВ: Вопро­сы соци­аль­но­го и поли­ти­че­ско­го раз­ви­тия. Сверд­ловск, 1988. С. 19—29; его же. Пери­эк­с­кие поли­сы в древ­ней Спар­те // Антич­ный и сред­не­ве­ко­вый город. Тези­сы докла­дов VII Сюзю­мов­ских чте­ний. Ека­те­рин­бург, Сева­сто­поль, 1994. С. 63—66.
  • 24И. Г. Мюл­лер трак­ту­ет ксе­не­ла­сию имен­но как недоз­во­ле­ние ино­стран­цам при­ни­мать граж­дан­ство — πο­λιτογ­ρα­φεῖν: J. G. Mül­ler. Des Fla­vius Jose­phus Schrift ge­gen den Apion. Text und Erklä­rung. Hil­des­heim — N. Y., 1969. S. 348.
  • 25Напри­мер, мог суще­ст­во­вать запрет на въезд для лиц с опре­де­лен­ной репу­та­ци­ей или для пред­ста­ви­те­лей извест­ных про­фес­сий.
  • 26A. Krebs. Op. cit. P. 1006; Ben­se­lers Grie­chi­sch-Deutsches Wör­ter­buch. Bearb. von A. Kae­gi. 19. Aufl. Leip­zig, 1990. S. 542, s. v.; см. так­же: H. van Ef­fen­ter­re. Il Prob­le­ma del­le is­ti­tu­zio­ni do­ri­che // Le ori­gi­ni dei Gre­ci. Do­ri e mon­do egeo. Ba­ri, 1990. P. 298 sg.
  • 27A. Krebs. Op. cit. P. 1006. С моей точ­ки зре­ния, в этих сло­вах Геро­до­та невоз­мож­но отыс­кать даже наме­ка на ксе­не­ла­сию.
  • 28С. Я. Лурье. Ук. соч. С. 232; А.-И. Мар­ру. Исто­рия вос­пи­та­ния в антич­но­сти (Гре­ция). М., 1998. С. 40; H. Schae­fer. Op. cit. Col. 1437; M. Na­fis­si. Op. cit. P. 269; S. Re­be­nich. Xe­no­phon. S. 138. Лите­ра­ту­ра по кон­цеп­ции «пере­во­рота VI века» настоль­ко обшир­на, что при­во­дить ее здесь нет ника­ко­го смыс­ла. На рус­ском язы­ке луч­ши­ми оста­ют­ся ука­зан­ные выше работы Ю. В. Андре­ева, в кото­рых чита­тель най­дет пре­крас­ный исто­рио­гра­фи­че­ский обзор и доста­точ­но пол­ную биб­лио­гра­фию: 1) Спар­та как тип поли­са… С. 194—216; 2) Арха­и­че­ская Спар­та… С. 70—85.
  • 29B. L. Thom­men. Op. cit. S. 135—146; E. Herrman-Ot­to. Ver­fas­sung und Ge­sell­schaft Spar­tas in der Kri­tik des Aris­to­te­les // His­to­ria. 1998. Bd 47. Hft 1. S. 33, Anm. 41.
  • 30P. Cartled­ge. Age­si­laos. P. 243 f.; D. M. Mac­Dowell. Op. cit. P. 115; M. Na­fis­si. Op. cit. P. 267—269; S. Re­be­nich. Xe­no­phon. S. 138.
  • 31Эта гла­ва была, по всей види­мо­сти, при­бав­ле­на авто­ром к основ­но­му тек­сту мно­го позд­нее, воз­мож­но после 378 г. до н. э. О дати­ров­ке и аутен­тич­но­сти 14-й гла­вы и все­го трак­та­та см. сле­дую­щие основ­ные работы: F. Ol­lier. Xé­nophon. La Ré­pub­li­que des La­cé­dé­mo­niens. Lyon, 1934 (Intro­duc­tion); K. M. T. Chri­mes. The Res­pub­li­ca La­ce­dae­mo­nio­rum Ascri­bed to Xe­no­phon. Man­ches­ter, 1948; E. Lup­pi­no-Ma­nes. Un pro­get­to di ri­for­ma per Spar­ta. La «Po­li­teia» di Se­no­fon­te. Mi­la­no, 1988. P. 20—32; S. Re­be­nich. Xe­no­phon. S. 14—35.
  • 32M. I. Fin­ley. Eco­no­my and So­cie­ty in An­cient Gree­ce. Lon­don, 1981. P. 40; D. M. Mac­Dowell. Op. cit. P. 115; P. Cartled­ge. Age­si­laos. P. 406; S. Link. Der Kos­mos Spar­ta. Darmstadt, 1994. S. 52; M. Na­fis­si. Op. cit. P. 267—269.
  • 33О сомне­ни­ях по пово­ду эпи­зо­да с Архи­ло­хом см. прим. 3, о Фео­пом­пе см.: M. A. Flower. Op. cit. P. 153—160.
  • 34A. Krebs. Op. cit. P. 1006; M. Na­fis­si. Op. cit. P. 267; S. C. Todd. The Sha­pe of Athe­nian Law. Ox­ford, 1993. P. 171.
  • 35A. Powell. Pla­to and Spar­ta // The Sha­dow of Spar­ta. Ed. by A. Powell and S. Hod­kin­son. Lon­don — N. Y., 1994. P. 298.
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1263488756 1264888883 1266494835 1279264970 1279726861 1280142572