Два аспекта 476 года

с.344 476 год — это зна­ко­вая дата кон­ца или паде­ния Запад­ной Рим­ской импе­рии. Одна­ко «эта фра­за неточ­на и неудач­на, и пред­став­ля­ет про­изо­шед­шие изме­не­ния в лож­ном све­те. Ника­кая Импе­рия не пала в 476 году; не было ника­кой “Запад­ной Импе­рии”, кото­рая мог­ла бы пасть. Была толь­ко одна Рим­ская импе­рия, кото­рой ино­гда управ­ля­ли двое или более Авгу­стов… Важ­но понять, что с кон­сти­ту­ци­он­ной точ­ки зре­ния Одо­акр был пре­ем­ни­ком Рици­ме­ра…»¹. У мне­ния Бью­ри всё боль­ше сто­рон­ни­ков², одна­ко эта зна­ко­вая дата будет суще­ст­во­вать и даль­ше³. Поэто­му и сама эта дата⁴, и цен­траль­ная фигу­ра — Одо­акр, решив­ший впредь обхо­дить­ся без импе­ра­то­ров на Запа­де, будут и даль­ше при­вле­кать вни­ма­ние.

I. Карье­ра Одо­ак­ра

Чело­век, пре­вра­тив­ший 476 год в дату, о кото­рой мы заду­мы­ва­ем­ся и сего­дня, при­над­ле­жал к пле­ме­ни ски­ров, гун­нов, ругов, готов или тюрин­гов — или в нём было поне­множ­ку от них всех. Если не учи­ты­вать три послед­них назва­ния, на сооб­ще­ния о кото­рых вли­я­ют дру­гие фак­то­ры⁵, то оста­ет­ся вполне при­ем­ле­мая ком­би­на­ция: его отец Эде­ко был гун­ном⁶, а мать про­ис­хо­ди­ла из пле­ме­ни ски­ров⁷.

Гунн­ское про­ис­хож­де­ние Одо­ак­ра свя­за­но с иден­ти­фи­ка­ци­ей его отца⁸ в таких упо­ми­на­ни­ях, как Ἐδέ­κων ἀνὴρ Σκύ­θης^[1] (Prisc., frg. 7), ὡς τοῡ Οὕν­νου τὸ γέ­νος^[2] (frg. 8). Отец вхо­дил в чис­ло бли­жай­ших при­бли­жен­ных Атти­лы и был в 448/9 году его послом в с.345 Кон­стан­ти­но­по­ле вме­сте с Оре­стом, впо­след­ст­вии отцом Рому­ла Авгу­сту­ла. Нахо­дясь в этой долж­но­сти, Эде­ко был втя­нут в план Хри­са­фия по убий­ству Атти­лы, одна­ко ему уда­лось лов­ко выпу­тать­ся из щекот­ли­вой ситу­а­ции. Поэто­му вполне веро­ят­но, что после смер­ти Атти­лы и рас­па­да гунн­ской дер­жа­вы он смог стать вождем ски­ров, вос­поль­зо­вав­шись сво­и­ми род­ст­вен­ны­ми свя­зя­ми. Одна­ко нам не сто­ит счи­тать его и Одо­ак­ра чисто­кров­ны­ми ски­ра­ми⁹, исхо­дя толь­ко из это­го фак­та, на осно­ва­нии их гер­ман­ских имён¹⁰ и сооб­ще­ния Иоан­на Антио­хий­ско­го (frg. 209, 1), — вопре­ки одно­знач­но­му и надёж­но­му свиде­тель­ству При­с­ка, знав­ше­го Эде­ко лич­но (frgg. 7/8). Судя по все­му, сме­ше­ние наро­дов при дво­ре Атти­лы пря­мо-таки спо­соб­ст­во­ва­ло заклю­че­нию меж­пле­мен­ных бра­ков сре­ди зна­ти. Во вся­ком слу­чае, Эде­ко и Оно­ульф появ­ля­ют­ся в кон­це 60-х годов как пред­во­ди­те­ли ски­ров, кото­рым при­шлось потер­петь два тяже­лых пора­же­ния от ост­готов¹¹. Оно­ульф был бра­том Одо­ак­ра¹², сле­до­ва­тель­но, так­же сыном Эде­ко. Бит­ва при Болии (469 г.), в кото­рой ски­ры и их союз­ни­ки тер­пят зна­чи­тель­ные поте­ри, ведет к их рас­се­я­нию. Имя Эде­ко исче­за­ет из источ­ни­ков, воз­мож­но, что он погиб в этой бит­ве. Но Оно­ульф вско­ре вновь появ­ля­ет­ся в Кон­стан­ти­но­по­ле сре­ди при­бли­жен­ных Арма­та¹³.

Одо­акр в свя­зи с эти­ми собы­ти­я­ми не упо­ми­на­ет­ся. Самым про­стым объ­яс­не­ни­ем это­го было бы то, что он не вхо­дил вме­сте с отцом и бра­том в чис­ло скир­ских вождей. В немец­ко­языч­ной лите­ра­ту­ре, как пра­ви­ло, пред­по­ла­га­ет­ся¹⁴, что Одо­акр нахо­дил­ся в дру­жине сво­его отца и после про­иг­ран­ной бит­вы при Болии напра­вил­ся в Ита­лию. Во вся­ком слу­чае, по доро­ге туда он посе­тил св. Севе­ри­на, кото­рый пред­ска­зал ему власть над Ита­ли­ей¹⁵. Посколь­ку Одо­акр в 471/2 году был в сви­те Рици­ме­ра (Joh. Ant., frg. 209, 1), его встре­ча с Севе­ри­ном не мог­ла про­изой­ти поз­же 470 года¹⁶. В про­ти­во­по­лож­ность этой точ­ке зре­ния все англий­ские с.346 иссле­до­ва­те­ли пред­по­ла­га­ют¹⁷, что до 469 года Одо­акр нахо­дил­ся в Гал­лии¹⁸. Оба взгляда пока что суще­ст­ву­ют парал­лель­но без како­го-либо опро­вер­же­ния и обсуж­де­ния¹⁹.

В поль­зу немец­кой точ­ки зре­ния, несо­мнен­но, гово­рит то, что мно­же­ство рас­се­ян­ных при Болии отрядов бро­ди­ло в это вре­мя по про­вин­ции Норик. Так там появ­ля­ет­ся и Гуни­мунд, король све­вов с 469 года, теперь, одна­ко, лишь с незна­чи­тель­ной дру­жи­ной²⁰. Напро­тив, англий­ская точ­ка зре­ния не нуж­да­ет­ся в объ­яс­не­нии отсут­ст­вия упо­ми­на­ния Одо­ак­ра в окру­же­нии его отца. То, что вождь сак­сов в Гал­лии носил то же имя, при­зна­ет­ся и немец­ки­ми иссле­до­ва­те­ля­ми²¹. Гри­го­рий Тур­ский назы­ва­ет его два­жды (HF II 18) Ado­vac­rius и два­жды (в изло­же­нии содер­жа­ния к гл. 18 (!) в нача­ле кни­ги II и в HF II 19²²) Odo­vac­rius. Не суще­ст­ву­ет одно­знач­ных дово­дов ни в поль­зу какой-либо иден­ти­фи­ка­ции, ни про­тив неё. Как Гри­го­рий не утвер­жда­ет того, что сам вождь сак­сов при­над­ле­жал к это­му пле­ме­ни²³, так и Евгип­пий не сооб­ща­ет о том, что Одо­ак­ра при посе­ще­нии им кельи Севе­ри­на сопро­вож­да­ли ски­ры, как охот­но утвер­жда­ет­ся в немец­кой лите­ра­ту­ре²⁴. Все дру­гие сооб­ще­ния о нацио­наль­ной при­над­леж­но­сти дру­жи­ны Одо­ак­ра отно­сят­ся с.347 ко вре­ме­ни захва­та им вла­сти²⁵. Но с дру­гой сто­ро­ны, Гри­го­рий и не гово­рит (в про­ти­во­по­лож­ность Евгип­пию) об «Odo­va­car, qui pos­tea reg­na­vit Ita­lia»^[3]. Ско­рее все­го, он вооб­ще ниче­го не зна­ет о королев­стве Одо­ак­ра в Ита­лии, ина­че не при­во­дил бы то раз­лич­ные, то оди­на­ко­вые фор­мы име­ни.

Несмот­ря на это, сле­ду­ет оста­но­вить­ся на какой-то одной (и, по мое­му мне­нию, на англий­ской) вер­сии, чтобы не остав­лять суще­ст­во­вать одно­вре­мен­но две мыс­ли­мые, но про­ти­во­ре­ча­щие друг дру­гу воз­мож­но­сти. В самом деле, имя Одо­акр встре­ча­ет­ся не настоль­ко часто, чтобы мож­но было пред­по­ло­жить суще­ст­во­ва­ние двух носи­те­лей это­го име­ни в одном и том же поко­ле­нии²⁶. Одо­акр в 463 г. был уже доста­точ­но взрос­лым²⁷ для того, чтобы быть пред­во­ди­те­лем соб­ст­вен­ной дру­жи­ны. Если уж непре­мен­но счи­тать его ски­ром, то он мог быть сре­ди тех ски­ров, кото­рые в 451 году сра­жа­лись на Ката­ла­ун­ских полях на сто­роне Атти­лы²⁸ и после его пора­же­ния мог­ли попасть оттуда к сак­сам. Так­же воз­мож­но, что он, будучи сыном высо­ко­по­став­лен­но­го лица при гунн­ском дво­ре, нахо­дил­ся у сак­сов с.348 по пору­че­нию коро­ля гун­нов и после смер­ти Атти­лы создал свою соб­ст­вен­ную дру­жи­ну. Во вся­ком слу­чае, сак­сы сра­жа­лись на Ката­ла­ун­ских полях на сто­роне рим­лян²⁹; но вряд ли удаст­ся когда-либо одно­знач­но отве­тить на вопрос, были ли в армии Атти­лы³⁰ сре­ди почти совер­шен­но неиз­вест­ных нам народ­но­стей и сак­сон­ские отряды. А власть Атти­лы рас­про­стра­ня­лась на терри­то­рии вплоть до Ниж­не­го Рей­на³¹. Весь­ма веро­ят­но и отож­дест­вле­ние сак­сов Одо­ак­ра с сак­сон­ски­ми пира­та­ми, появив­ши­ми­ся в 456 году в устье Луа­ры³². Это свиде­тель­ст­ву­ет о том, что Одо­акр стре­мил­ся создать с сак­са­ми в Гал­лии соб­ст­вен­ную под­власт­ную терри­то­рию уже вско­ре после 453 года. Одна­ко эти пла­ны были рас­стро­е­ны рим­ским коми­том Пав­лом в сою­зе с объ­еди­нив­шим­ся с ним франк­ским коро­лем Хиль­де­ри­хом, когда Одо­акр после смер­ти Эгидия взял залож­ни­ков от Анже­ра и дру­гих горо­дов. Павел пал в борь­бе. После даль­ней­ших боев, поне­ся зна­чи­тель­ные поте­ри, Одо­акр был вынуж­ден заклю­чить с Хиль­де­ри­хом союз, чтобы вос­пре­пят­ст­во­вать отде­ле­нию ала­нов. Эти собы­тия, несмот­ря на запу­тан­ное опи­са­ние у Гри­го­рия Тур­ско­го, мож­но дати­ро­вать вре­ме­нем от 463 до 469 года³³. Поло­же­ние Одо­ак­ра ста­ло шат­ким и, веро­ят­но, поэто­му он отпра­вил­ся к сво­им род­ст­вен­ни­кам. Одна­ко в это же вре­мя Эде­ко и Оно­ульф, воз­глав­ляв­шие пле­мя ски­ров, утра­ти­ли своё поло­же­ние. Слу­хи об этом дошли до Одо­ак­ра и он решил посе­тить Севе­ри­на. Он добрал­ся до него в весь­ма жал­ком виде³⁴. Веро­ят­но, Севе­рин снаб­дил его для путе­ше­ст­вия в Ита­лию не толь­ко про­ро­че­ст­вом, но и реко­мен­да­тель­ным пись­мом. То, что Св. Севе­рин рас­по­ла­гал свя­зя­ми с важ­ны­ми людь­ми в Ита­лии, кото­рые мог­ли бы быть полез­ны Одо­ак­ру, ста­но­вит­ся осо­бен­но ясно, если отож­де­ст­вить его с одно­имён­ным кон­су­лом 461 года³⁵. Во вся­ком слу­чае, Одо­акр счи­тал себя поз­же обя­зан­ным ему, раз Севе­рин смог успеш­но хода­тай­ст­во­вать перед ним о поми­ло­ва­нии неко­е­го Амвро­сия³⁶. Поэто­му Одо­акр навер­ня­ка с.349 явил­ся в Ита­лию не про­сто обыч­ным пут­ни­ком и, види­мо, вско­ре стал чле­ном импе­ра­тор­ской лич­ной охра­ны³⁷.

Его брат Оно­ульф делал карье­ру на Восто­ке. Едва лишь он при­был туда с поля сра­же­ния при Болии, совер­шен­но без средств, как Армат сде­лал его сна­ча­ла сво­им коми­том — а поз­же ma­gis­ter mi­li­tum per Il­ly­ri­cum — и, кро­ме того, снаб­дил круп­ной сум­мой денег³⁸. Поче­му Армат это делал и в каком поло­же­нии он тогда нахо­дил­ся — и то и дру­гое сле­ду­ет из не при­ни­мав­ше­го­ся ранее во вни­ма­ние источ­ни­ка: …Ὀδόακ­ρος,… πατ­ρὸς δὲ Ἰδι­κῶνος, καὶ ἀδελ­φὸς Ὀνοούλ­φου καὶ Ἁρμα­τίου, σω­ματο­φύλα­κός τε καὶ σφα­γέως γε­νομέωου. (Joh. Ant., frg. 209, 1) — Одо­акр был бра­том не толь­ко Оно­уль­фа, но и Арма­та, и Оно­ульф отпра­вил­ся непо­сред­ст­вен­но к сво­е­му бра­ту, кото­рый по-брат­ски с ним поде­лил­ся. В спе­ци­аль­ной лите­ра­ту­ре отсут­ст­ву­ют ука­за­ния на то, что Иоанн Антио­хий­ский назы­ва­ет Одо­ак­ра так­же и бра­том Арма­та³⁹. Одно­знач­ность тек­ста не остав­ля­ет желать боль­ше­го. А Иоанн Антио­хий­ский изве­стен сво­ей надеж­но­стью, тща­тель­но­стью и выбо­ром хоро­ших совре­мен­ных ему источ­ни­ков для сво­их выпи­сок⁴⁰. Т. е. Армат был тогда (при­мер­но с.350 в 470 году) σω­ματο­φύλαξ, импе­ра­тор­ским тело­хра­ни­те­лем; поз­же он был изве­стен как «живо­дер»⁴¹.

Это до сих пор игно­ри­ро­вав­ше­е­ся род­ство ста­но­вит­ся осо­бен­но важ­ным в более широ­ком кон­тек­сте. Сле­до­ва­тель­но, и Одо­акр был чле­ном семьи, при­над­ле­жав­шей к позд­не­рим­ско­му воен­но­му сосло­вию⁴², так как обще­при­знан­но, что его брат Армат был пле­мян­ни­ком узур­па­то­ра Васи­лис­ка и импе­ра­три­цы Вери­ны, жены Льва I и тещи Зено­на и Ана­ста­сия. Как и Армат, Оно­ульф и Одо­акр нахо­ди­лись в свой­стве с запад­ным импе­ра­то­ром Непотом. До сих пор роди­те­ли Арма­та не были извест­ны, одна­ко теперь, после выше­ска­зан­но­го, их мож­но назвать. Веро­ят­но, скир­ская мать тро­их бра­тьев была сест­рой Васи­лис­ка. Тех, кого сму­ща­ет, что вслед­ст­вие это­го Васи­лиск ока­зы­ва­ет­ся вар­ва­ром, отсы­ла­ем к сооб­ще­нию источ­ни­ка, свиде­тель­ст­ву­ю­ще­го имен­но об этом⁴³. Брак меж­ду Эде­ко и сест­рой Васи­лис­ка дол­жен был быть заклю­чён уже око­ло 430 года, так как Одо­акр родил­ся в 433 году⁴⁴. Зна­ком­ство Эде­ко с Васи­лис­ком мог­ло про­изой­ти как в Кон­стан­ти­но­по­ле — он не впер­вые был там в 448/9 гг.⁴⁵ — так и при гунн­ском дво­ре, если Васи­лиск и его род­ст­вен­ни­ки лишь в 454 году вме­сте со ски­ра­ми пере­бра­лись на рим­скую терри­то­рию⁴⁶. И, нако­нец, Лев в 469 году ока­зал ощу­ти­мую помощь сво­им скир­ским соро­ди­чам в столк­но­ве­нии с ост­гота­ми, в про­ти­во­ре­чие наме­ре­ни­ям Аспа­ра^46a.

с.351 Армат, со сво­ей сто­ро­ны, делал карье­ру, сле­дуя за Васи­лис­ком. Васи­лиск, как шурин Льва, пре­вра­тив­ше­го­ся по ини­ци­а­ти­ве Аспа­ра из воен­но­го три­бу­на в импе­ра­то­ра, стал в середине 60-х ma­gis­ter mi­li­tum и пат­ри­ци­ем, а так­же кон­су­лом 465 года. В 468 году он повел восточ­ный флот про­тив ван­да­лов и при­вел его к извест­ной неуда­че в Афри­ке. Одна­ко это было про­ще­но ему бла­го­да­ря заступ­ни­че­ству сест­ры. Он помог импе­ра­то­ру в устра­не­нии Аспа­ра и вско­ре после это­го стал гла­вой кон­стан­ти­но­поль­ско­го сена­та. В его сви­те бла­го­да­ря успе­ху пред­во­ди­те­ля смог воз­вы­сить­ся и Армат. Види­мо, в это вре­мя он ста­но­вит­ся ma­gis­ter mi­li­tum Фра­кии. Тогда же импе­ра­то­ром впер­вые стал вое­на­чаль­ник — Зенон, коро­но­ван­ный сво­им соб­ст­вен­ным сыном Львом ΙΙ. Васи­лиск, под­дер­жи­вае­мый Вери­ной, Арма­том и дядей Зено­на Иллом, вос­стал про­тив наслед­ни­ка Льва уже в нача­ле 475 года. Он и его сын Марк в ран­ге цеза­ря смог­ли удер­жать­ся на троне око­ло 20 меся­цев, преж­де чем сна­ча­ла Илл, а затем Армат поки­ну­ли его и пере­шли к Зено­ну. После воз­вра­ще­ния Зено­на в сто­ли­цу Васи­лиск с женой и детьми были поми­ло­ва­ны с тем, чтобы уме­реть голод­ной смер­тью. Армат за свою изме­ну был воз­на­граж­ден назна­че­ни­ем его сына Васи­лис­ка цеза­рем и пред­по­ла­гае­мым наслед­ни­ком Зено­на. Сам он полу­чил титул и поло­же­ние пат­ри­ция. Еще сво­им дядей Васи­лис­ком Армат был воз­вы­шен до ma­gis­ter mi­li­tum prae­sen­ta­lis и кон­су­ла 476 года⁴⁷. Зенон ниче­го не изме­нил в этом его поло­же­нии.

Таким обра­зом, имен­но Армат дал своё имя тому году, в кото­ром его брат Одо­акр полу­чил власть в Ита­лии! Тре­тий брат, Оно­ульф, веро­ят­но, всё вре­мя нахо­дил­ся при Арма­те и бла­го­да­ря его вли­я­нию достиг теперь долж­но­сти ma­gis­ter mi­li­tum Илли­ри­ка. Одна­ко покро­ви­тель­ство бра­та не поме­ша­ло Оно­уль­фу соб­ст­вен­но­руч­но убить того в 477/8 гг. по жела­нию Зено­на⁴⁸. Ещё в 479/80 гг. Оно­ульф вме­сте со сво­им пре­ем­ни­ком на посту ma­gis­ter mi­li­tum Илли­ри­ка Саби­ни­а­ном коман­до­вал восточ­но-рим­ски­ми вой­ска­ми про­тив ост­готов Тео­де­ри­ха Вели­ко­го⁴⁹. Одна­ко мож­но пред­по­ло­жить, что несколь­ко поз­же он отпра­вил­ся к сво­е­му бра­ту Одо­ак­ру в Ита­лию. По его пору­че­нию он уни­что­жил в 488 году королев­ство ругов в Нори­ке⁵⁰. В 493 году, вско­ре после убий­ства Одо­ак­ра Тео­де­ри­хом он был убит в церк­ви⁵¹.

с.352 Впер­вые Одо­акр появ­ля­ет­ся в Ита­лии в сви­те Рици­ме­ра во вре­мя его столк­но­ве­ния с Анте­ми­ем в 471/2 гг.⁵² В 476 году он вос­поль­зо­вал­ся пред­ста­вив­шей­ся воз­мож­но­стью и воз­гла­вил наем­ни­ков-вар­ва­ров, когда Орест отка­зал им в выде­ле­нии тре­ти земель, кото­рых они доби­ва­лись по пра­ву «гостей» (hos­pi­ta­li­tas). 23 авгу­ста они про­воз­гла­си­ли его коро­лём⁵³, т. е.: «В те же дни, когда Зенон во вто­рой раз взо­шёл на трон Восто­ка…»⁵⁴.

Какое же зна­че­ние име­ет род­ство Одо­ак­ра с Арма­том и Васи­лис­ком для оцен­ки собы­тий 476 года? Слиш­ком лег­ко пред­ста­вить себе «тай­ный заго­вор», соглас­но кото­ро­му в 475/6 гг. одна-един­ст­вен­ная семья взя­ла власть во всей Рим­ской импе­рии в свои руки и Васи­лиск желал пра­вить как един­ст­вен­ный импе­ра­тор со сво­и­ми пле­мян­ни­ка­ми Арма­том и Одо­ак­ром как ma­gistri mi­li­tum prae­sen­ta­les на Восто­ке и на Запа­де. Такую поли­ти­че­скую кон­цеп­цию мож­но себе пред­ста­вить. 23 авгу­ста 476 года Одо­акр не мог знать о том, что его дядя в тече­ние неде­ли поте­ря­ет титул импе­ра­то­ра. Он, одна­ко, дол­жен был знать, что Армат меж­ду тем пере­шёл на дру­гую сто­ро­ну. При любом из мыс­ли­мых исхо­дов раз­ре­ше­ния кон­флик­та на Восто­ке Одо­акр дол­жен был пред­став­лять­ся гер­ман­ским наём­ни­кам Запа­да под­хо­дя­щим чело­ве­ком. Ромул Авгу­стул был при­знан Васи­лис­ком, но не Зено­ном⁵⁵. Кро­ме того, источ­ни­ки⁵⁶ с ред­ким еди­но­ду­ши­ем сооб­ща­ют нам о том, что ини­ци­а­ти­ва не исхо­ди­ла от Одо­ак­ра, что он, ско­рее все­го, вос­поль­зо­вал­ся бла­го­при­ят­ным слу­ча­ем. Конеч­но, Одо­акр охот­нее увидел бы на импе­ра­тор­ском троне сво­его дядю. Рано или позд­но дело дошло бы до обра­зо­ва­ния новой дина­стии в этой вет­ви позд­не­рим­ской воен­ной ари­сто­кра­тии. 476 год нико­му не пока­зал­ся бы более при­ме­ча­тель­ным, чем 457 или 474 — раз­ве что из-за фак­та суще­ст­во­ва­ния гер­ман­ской дина­стии.

Когда же Одо­акр при­нял реше­ние обхо­дить­ся впредь без импе­ра­то­ров? Как толь­ко Одо­акр услы­шал о повтор­ном вступ­ле­нии Зено­на на пре­стол, он послал от име­ни низ­ло­жен­но­го Рому­ла Авгу­сту­ла деле­га­цию сена­та в Кон­стан­ти­но­поль с соот­вет­ст­ву­ю­щи­ми пред­ло­же­ни­я­ми импе­ра­то­ру⁵⁶. Запад не нуж­да­ет­ся ни в каком соб­ст­вен­ном импе­ра­то­ре, общий импе­ра­тор для Восто­ка и Запа­да будет доста­то­чен для защи­ты гра­ниц. Одо­акр спо­со­бен пред­став­лять его инте­ре­сы рав­ным обра­зом как во вре­мя вой­ны, так и во вре­мя мира, и Зенон с.353 дол­жен пре­до­ста­вить ему титул пат­ри­ция и управ­ле­ние Ита­ли­ей. Веро­ят­но, деле­га­ция пере­да­ла импе­ра­то­ру во вре­мя сво­его посе­ще­ния рега­лии упразд­нен­ной Запад­ной импе­рии⁵⁷. Одо­акр недву­смыс­лен­но стре­мил­ся к уза­ко­нен­но­му импе­ра­то­ром поло­же­нию пат­ри­ция и ma­gis­ter mi­li­tum prae­sen­ta­lis, зани­мая кото­рое, Рици­мер, напри­мер, уже в тече­ние како­го-то вре­ме­ни пред­став­лял цен­траль­ную власть и без запад­но­го импе­ра­то­ра. Веро­ят­но, он ожи­дал под­держ­ки от сво­его бра­та Арма­та, чтобы добить­ся осу­щест­вле­ния идеи вла­сти двух маги­ст­ров армии при импе­ра­то­ре — теперь при Зеноне. Армат к это­му вре­ме­ни зани­мал на Восто­ке долж­ность пре­зен­таль­но­го маги­ст­ра армии! Одно­вре­мен­но с деле­га­ци­ей сена­та и послан­ни­ка­ми Одо­ак­ра к визан­тий­ско­му дво­ру при­бы­ло и посоль­ство Непота, послед­не­го закон­но­го запад­но­го импе­ра­то­ра, изгнан­но­го в 475 году Оре­стом, но сумев­ше­го сохра­нить власть над Дал­ма­ци­ей. Непот пору­чал пере­дать поздрав­ле­ния Зено­ну в свя­зи с воз­вра­ще­ни­ем ему титу­ла импе­ра­то­ра и про­сил у него помо­щи день­га­ми и вой­ска­ми для дости­же­ния такой же цели и им самим. Зенон выслу­шал все поже­ла­ния и пред­ло­же­ния. Он выпро­во­дил рим­ских сена­то­ров с отве­том, что они уже полу­ча­ли с Восто­ка двух импе­ра­то­ров: Анте­мия уби­ли, а Непота изгна­ли. Соб­ст­вен­но, они сами долж­ны знать, что им делать — так как один из них ещё жив, они долж­ны при­знать его импе­ра­то­ром при его воз­вра­ще­нии. Одо­ак­ру же он пове­лел пере­дать, что тот дол­жен обра­тить­ся за титу­лом пат­ри­ция к Непоту. Он, одна­ко же, про­из­ведёт назна­че­ние со сво­ей сто­ро­ны, если Непот не опе­ре­дит его. Он ожи­да­ет от Одо­ак­ра, что тот будет, как и ранее, ува­жать суще­ст­ву­ю­щий пра­во­по­рядок и воз­вра­тит Непота как импе­ра­то­ра в Ита­лию, за что тот его соот­вет­ст­ву­ю­щим обра­зом воз­на­гра­дит. В при­ла­гае­мом посла­нии Зенон обра­щал­ся к Одо­ак­ру уже как к пат­ри­цию и тем самым укло­нил­ся от фор­маль­но­го назна­че­ния. Посла­ние же Зено­на Непоту пол­но баналь­но­стей, выра­же­ния сожа­ле­ний о пре­тер­пе­вае­мых бедах и жалоб на силу судь­бы, несмот­ря на то, что тёща Зено­на Вери­на засту­па­лась за Непота, жена­то­го на её пле­мян­ни­це.

Зенон был недо­ста­точ­но силён, чтобы вме­шать­ся в ситу­а­цию на Запа­де. Поэто­му он не свя­зы­вал себя обя­за­тель­ства­ми и остав­лял для себя все пути откры­ты­ми. Кажет­ся, что род­ст­вен­ные отно­ше­ния в дан­ном слу­чае не учи­ты­ва­лись: из Joh. Ant., frg. 209, 1, сле­ду­ет, что, хотя Одо­акр был пле­мян­ни­ком Вери­ны, но и жена Непота была её пле­мян­ни­цей⁵⁸. Зенон был занят тем, чтобы осво­бо­дить­ся от сво­его могу­ще­ст­вен­но­го вое­на­чаль­ни­ка Арма­та⁵⁹. Судя по все­му, самое позд­нее после устра­не­ния его бра­та Арма­та его же бра­том Оно­уль­фом Одо­акр офи­ци­аль­но с.354 при­знал гла­вен­ство Зено­на, чтобы лишить того воз­мож­но­сти дей­ст­во­вать про­тив него. Бра­то­убий­ство лиша­ло его под­держ­ки с Восто­ка. На то, «что Одо­акр при­знал Непота запад­ным импе­ра­то­ром», ука­зы­ва­ют, во вся­ком слу­чае, нумиз­ма­ти­че­ские дан­ные⁶⁰. Хотя Одо­акр и не выпол­нил тре­бо­ва­ния Зено­на о воз­вра­ще­нии Непота в Ита­лию, но, по-види­мо­му, пред­став­лял его как закон­но­го импе­ра­то­ра, а себя — как его маги­ст­ра армии. С 475 года Непот пра­вил Дал­ма­ци­ей как отдель­ным государ­ст­вом⁶¹. Когда в 480 году он был убит соб­ст­вен­ной сви­той⁶², Одо­акр высту­пил как мсти­тель за сво­его зятя и импе­ра­то­ра и вос­поль­зо­вал­ся этим слу­ча­ем для того, чтобы в 481/2 гг. при­со­еди­нить Дал­ма­цию к под­власт­ным ему терри­то­ри­ям⁶³. Зенон без­дей­ст­во­вал. Перед посоль­ст­вом запад­ных (?) гал­лов, не желав­ших при­зна­вать поло­же­ние Одо­ак­ра после убий­ства Непота, он ско­рее про­явил к нему своё рас­по­ло­же­ние⁶⁴. Долж­но быть, ещё до смер­ти Непота суще­ст­во­ва­ло, по мень­шей мере, мол­ча­ли­вое согла­ше­ние меж­ду пове­ли­те­ля­ми восточ­ных и запад­ных рим­лян⁶⁵. Поэто­му с 480 года запад­ные кон­су­лы при­зна­ют­ся так­же и на Восто­ке⁶⁶. После смер­ти послед­не­го закон­но­го импе­ра­то­ра в это согла­ше­ние было вне­се­но допол­не­ние о том, что Sta­tus quo an­te сохра­ня­ло силу так­же и в отсут­ст­вие импе­ра­то­ра на Запа­де. Пред­ло­же­ние Одо­ак­ра в кон­це 476 года пол­но­стью ста­но­вит­ся реаль­но­стью в 480 году. Одна­ко при столк­но­ве­нии с Тео­де­ри­хом Вели­ким Одо­акр изме­нил сво­е­му прин­ци­пу: он после­до­вал при­ме­ру сво­его пред­ше­ст­вен­ни­ка Оре­ста и пове­лел про­воз­гла­сить сво­его сына Телу цеза­рем⁶⁷.

Замы­сел Одо­ак­ра, как и то, что Зенон тер­пел его гос­под­ство, были, как и их согла­ше­ние, Clau­su­lae re­bus sic stan­ti­bus^[4]. Фор­маль­ное государ­ст­вен­ное един­ство с.355 Восто­ка и Запа­да не было фик­ци­ей и после 480 года: кон­сти­ту­ци­он­ное поло­же­ние Одо­ак­ра (и его — mu­ta­tis mu­tan­dis — пре­ем­ни­ка Тео­де­ри­ха⁶⁸) по отно­ше­нию к рим­ским жите­лям под­власт­ных ему терри­то­рий нуж­да­лось в уза­ко­ни­ваю­щем акте импе­ра­то­ра. Фор­маль­но­го под­твер­жде­ния его вла­сти в Ита­лии, в кото­ром в 476/7 гг. ему было ещё отка­за­но, Одо­акр достиг, самое позд­нее, бла­го­да­ря упо­ми­нае­мо­му Кан­дидом (frg. 1) посоль­ству после смер­ти Непота. Это было вер­ши­ной его карье­ры.

II. 476 год в источ­ни­ках

476 год, назы­вае­мый совре­мен­ной нау­кой годом окон­ча­ния эпо­хи антич­но­сти, — един­ст­вен­ная из уста­нов­лен­ных таким обра­зом гра­ниц эпох, име­ю­щая свое обос­но­ва­ние в источ­ни­ках. Она обя­за­на сво­им зна­че­ни­ем низ­ло­же­нию послед­не­го, пусть и неза­кон­но­го, но всё же пра­вив­ше­го в Ита­лии, запад­но­го импе­ра­то­ра. Одна­ко эта дата не озна­ча­ет «завер­ше­ния этой линии запад­ных импе­ра­то­ров; сле­ду­ет под­черк­нуть, что в дан­ном слу­чае зна­ко­вой датой для это­го собы­тия был 480 год. Юлий Непот, умер­ший в этом году, был послед­ним закон­ным импе­ра­то­ром на Запа­де»⁶⁹, а самым послед­ним, о ком опре­де­лён­но сооб­ща­ет­ся, что он заявил пра­ва на Запад­ную импе­рию, был сын Одо­ак­ра Тела⁷⁰. Но ни в 476, ни в 480 году фор­маль­ное един­ство Рим­ской импе­рии не пре­кра­ти­лось.

Одо­акр (и ост­гот­ские коро­ли) дей­ст­во­ва­ли как пред­ста­ви­те­ли одно­го импе­ра­то­ра. Откуда же берёт своё нача­ло оцен­ка источ­ни­ка­ми 476 года и низ­ло­же­ния Рому­ла Авгу­сту­ла как кон­ца Запад­ной импе­рии? Она ни в коем слу­чае не соот­вет­ст­ву­ет леги­ти­мист­ской точ­ке зре­ния, с.356 офи­ци­аль­но пред­став­ля­е­мой Зено­ном⁷¹, так как она не учи­ты­ва­ет Непота. Напро­тив, она осо­бо под­чер­ки­ва­ет при­ход к вла­сти в Ита­лии гер­ман­цев — при отка­зе от тене­во­го импе­ра­то­ра и при фор­маль­ном при­зна­нии един­ст­вен­но­го теперь импе­ра­то­ра Восто­ка как вер­хов­но­го пра­ви­те­ля, т. е. наме­ка­ет на фак­ти­че­ское поло­же­ние Одо­ак­ра и Тео­де­ри­ха.

Самая ран­няя дошед­шая до нас харак­те­ри­сти­ка 476 года как кон­ца Рим­ской импе­рии при­во­дит­ся в заме­ча­нии, содер­жа­щем­ся в «Житии Севе­ри­на» Евгип­пия, отно­ся­щем­ся к 511 году. Евгип­пий (20, 1) сооб­ща­ет: «Per idem tem­pus, quo Ro­ma­num con­sta­bat im­pe­rium, mul­to­rum mi­li­tes op­pi­do­rum pro cus­to­dia li­mi­tis pub­li­cis sti­pen­diis ale­ban­tur; qua con­sue­tu­di­ne de­si­nen­te si­mul mi­li­ta­res tur­mae sunt de­le­tae cum li­mi­te…»^[5] Он свя­зы­ва­ет дату, к кото­рой Рим­ская импе­рия пре­кра­ти­ла суще­ст­во­ва­ние — и не толь­ко в Нори­ке⁷² — с кру­ше­ни­ем лиме­са, кото­рое он видел в остав­ле­нии кре­по­стей. Евгип­пий пред­по­ла­га­ет здесь, одна­ко, и при­чи­ну и след­ст­вие. Тем не менее, остав­ле­ние Дунай­ско­го лиме­са про­ис­хо­ди­ло упо­рядо­чен­но⁷³. Орест едва ли был спо­со­бен окон­ча­тель­но оста­вить Бар­ба­рии Пан­но­нию и Норик, где Рома­ния без осо­бо­го ущер­ба⁷⁴ выдер­жа­ла натиск гун­нов. В кон­це кон­цов, его род­ной про­вин­ци­ей была как раз Пан­но­ния, а его жены — Норик⁷⁵.

Для Евгип­пия точ­кой отсчё­та⁷⁶, после кото­рой для него пре­кра­ти­ла суще­ст­во­ва­ние Рим­ская импе­рия (V. Sev. 20, 1), ста­ло посе­ще­ние Одо­ак­ром Севе­ри­на (7), с.357 кото­рое выше дати­ро­ва­лось 470 годом. V. Sev. 32 — Одо­акр уже король в Ита­лии⁷⁷. Баналь­ная кон­ста­та­ция того фак­та, что 476 год дол­жен лежать где-то меж­ду эти­ми собы­ти­я­ми, сле­ду­ет так­же из цити­ру­е­мых Ано­ни­мом Вале­зи­ем (46/7) отрыв­ков из Жития Севе­ри­на, касаю­щих­ся Одо­ак­ра. Евгип­пий доволь­но после­до­ва­тель­но при­дер­жи­вал­ся хро­но­ло­гии⁷⁸. Одна­ко Евгип­пий не даёт ника­кой точ­ной дати­ров­ки собы­тий, упо­ми­нае­мых им в жиз­не­опи­са­нии Севе­ри­на. Но всё свиде­тель­ст­ву­ет о том, что он дати­ру­ет конец Рим­ской импе­рии имен­но 476 годом. И, веро­ят­но, имен­но Одо­акр окон­ча­тель­но отме­нил жало­ва­нье, доволь­но нере­гу­ляр­но выда­вав­ше­е­ся в 70-е годы погра­нич­ным гар­ни­зо­нам, и тем самым отка­зал­ся от Дунай­ско­го лиме­са в Нори­ке⁷⁹, так же, как он в 488 году окон­ча­тель­но пре­до­ста­вил При­бреж­ный Норик заду­най­ским наро­дам.

Евгип­пий упо­ми­на­ет о кон­це Рим­ской Импе­рии как бы меж­ду про­чим. Он сооб­ща­ет о полу­че­нии «extre­mum sti­pen­dium» лишь как о при­чине, кото­рая побуди­ла несколь­ких погра­нич­ных сол­дат отпра­вить­ся в Ита­лию, для того, чтобы про­ил­лю­ст­ри­ро­вать пред­ска­за­ние Севе­ри­на о их гибе­ли. В опи­сы­вае­мых им собы­ти­ях отсут­ст­во­ва­ла какая-либо необ­хо­ди­мость назы­вать точ­ные обсто­я­тель­ства, при кото­рых Рим­ская импе­рия пре­кра­ти­ла своё суще­ст­во­ва­ние. Напро­тив, упо­ми­на­ние Евгип­пия об этом как бы меж­ду про­чим озна­ча­ет, что такое тол­ко­ва­ние собы­тий 476 года было для него само собой разу­ме­ю­щим­ся. Оно было для него настоль­ко оче­вид­ным, что не тре­бо­ва­ло допол­ни­тель­ных пояс­не­ний. С дру­гой сто­ро­ны, эта дата каза­лась ему настоль­ко зна­чи­тель­ной, что он един­ст­вен­ный раз уточ­нил неопре­де­лён­ный обо­рот «Per idem tem­pus…» имен­но здесь⁸⁰. Одна­ко в боль­шин­стве соот­вет­ст­ву­ю­щих источ­ни­ков⁸¹ с.358 мы нахо­дим совер­шен­но про­ти­во­по­лож­ную интер­пре­та­цию собы­тий 476 года. Низ­ло­же­ние Рому­ла Авгу­сту­ла не при­зна­ет­ся боль­шин­ст­вом соот­вет­ст­ву­ю­щих авто­ров достой­ным упо­ми­на­ния. То, что Евгип­пий упо­ми­на­ет этот факт, как оче­вид­ный, мож­но объ­яс­нить толь­ко тем поли­ти­че­ским окру­же­ни­ем, в кото­ром он нахо­дил­ся, когда состав­лял жиз­не­опи­са­ние Севе­ри­на. А это окру­же­ние может быть теперь опре­де­ле­но доста­точ­но лег­ко.

В этой свя­зи то обсто­я­тель­ство, что Евгип­пий в 511 году, когда он писал Житие Севе­ри­на, был насто­я­те­лем мона­сты­ря, воз­ник­ше­го вокруг смерт­ных остан­ков свя­то­го в ста­рой усадь­бе Лукул­ла, — не про­сто инте­рес­ный факт⁸². Этот самый Лукул­ла­нум был пре­до­став­лен Одо­ак­ром для про­жи­ва­ния низ­ло­жен­но­му Рому­лу Авгу­сту­лу и его самым близ­ким род­ст­вен­ни­кам⁸³. Ещё в 510 году закон­ность даре­ния Рому­лу и его мате­ри была под­твер­жде­на Тео­де­ри­хом Вели­ким⁸⁴. Это под­твер­жда­ет­ся мно­же­ст­вом кос­вен­ных при­зна­ков: дея­тель­ность Севе­ри­на на родине роди­те­лей Рому­ла, его отно­ше­ния с этой семьёй и, нако­нец, пере­нос его остан­ков в усадь­бу Рому­ла неко­ей Вар­ва­рой, в тож­де­ст­вен­но­сти кото­рой с женой Оре­ста и мате­рью Рому­ла едва ли мож­но усо­мнить­ся⁸⁵. Веро­ят­но, в окру­же­нии экс-импе­ра­то­ра часто обсуж­дал­ся вопрос: «Что было бы, если…?» Имен­но здесь, ско­рее все­го, образ дей­ст­вий Одо­ак­ра в 476 году был интер­пре­ти­ро­ван таким обра­зом. И имен­но здесь мог­ло воз­ник­нуть то впе­чат­ле­ние само­оче­вид­но­сти, с кото­рой Евгип­пий поме­ща­ет эту точ­ку зре­ния в при­да­точ­ное пред­ло­же­ние. Здесь посто­ян­но пом­ни­ли и о зна­че­нии 476 года, поэто­му этот год лег­ко было пере­оце­нить.

Ина­че обсто­ит дело со вто­рым ком­плек­сом источ­ни­ков, из кото­рых мы можем извлечь такую оцен­ку 476 года. В них при­сталь­ное с.359 вни­ма­ние уде­ля­ет­ся сомни­тель­ной интер­пре­та­ции. Про­бле­ма заклю­ча­ет­ся в дослов­ном соот­вет­ст­вии тек­ста трёх источ­ни­ков в этом пунк­те⁸⁶:

Marc. Com., Chron. ad a. 476, 2:

Odoa­car rex Gotho­rum Ro­mam op­ti­nuit. Ores­tem Odoa­cer ili­co tru­ci­da­vit. Augus­tu­lum fi­lium Ores­tis Odoa­cer in Lu­cul­la­no Cam­pa­niae cas­tel­lo exi­lii poe­na dam­na­vit. Hes­pe­rium Ro­ma­nae gen­tis im­pe­rium, quod sep­tin­gen­te­si­mo no­no ur­bis con­di­tae an­no pri­mus Augus­to­rum Oc­ta­via­nus Augus­tus te­ne­re coe­pit, cum hoc Augus­tu­lo pe­riit, an­no de­ces­so­rum reg­ni im­pe­ra­to­rum quin­gen­testmo vi­ge­si­mo se­cun­do, Gotho­rum de­hinc re­gi­bus Ro­mam te­nen­ti­bus.

Jord., Get. 242/3:

… Odoa­cer Tor­ci­lin­go­rum rex ha­bens se­cum Sci­ros, He­ru­los di­ver­sa­rum­que gen­tium auxi­lia­rios Ita­liam oc­cu­pa­vit et Ores­tem in­ter­fec­tum Augus­tu­lum fi­lium eius de reg­no pul­sum in Lu­cul­la­no Cam­pa­niae cas­tel­lo exi­lii poe­na dam­na­vit. sic quo­que Hes­pe­rium Ro­ma­nae gen­tis im­pe­rium, quod sep­tin­gen­te­si­mo no­no ur­bis con­di­tae an­no pri­mus Augus­to­rum Oc­ta­via­nus Augus­tus te­ne­re coe­pit, cum hoc Augus­tu­lo pe­riit an­no de­ces­so­rum pro­de­ces­so­ru­mue reg­ni quin­gen­te­si­mo vi­ce­si­mo se­cun­do, Gotho­rum de­hinc re­gi­bus Ro­mam Ita­liam­que te­nen­ti­bus.

Jord., Rom. 344/5:

…Odoa­cer ge­ne­re Ro­gus Thor­ci­lin­go­rum Sci­ro­rum He­ro­lo­rum­que tur­bas mu­ni­tus Ita­liam in­va­sit Augus­tu­lum que im­pe­ra­to­rem de reg­no evul­sum in Lu­cul­la­no Cam­pa­niae cas­tel­lo exi­lii poe­na dam­na­vit. sic quo­que Hes­pe­rium reg­num Ro­ma­ni­que po­pu­li prin­ci­pa­tum, quod sep­tin­gen­te­si­mo no­no ur­bis con­di­tae an­no pri­mus Augus­to­rum Oc­ta­via­nus Augus­tus te­ne­re coe­pit, cum hoc Augus­tu­lo pe­riit an­no de­ces­so­rum reg­ni im­pe­ra­to­rum quin­gen­te­si­mo vi­ce­si­mo se­cun­do: Gotho­rum de­hinc re­gi­bus Ro­mam te­nen­ti­bus.

Из сопо­став­ле­ния трёх этих тек­стов ясно вид­но, что они почти не отли­ча­ют­ся друг от дру­га в отно­ше­нии упо­мя­ну­то­го выска­зы­ва­ния. Одна­ко тем самым это свиде­тель­ство (дослов­ные сов­па­де­ния тек­стов мож­но объ­яс­нить толь­ко пред­по­ло­же­ни­ем о нали­чии еди­но­го пер­во­на­чаль­но­го тек­ста) ока­зы­ва­ет­ся в цен­тре дис­кус­сии об отно­ше­ни­ях зави­си­мо­сти меж­ду Мар­цел­ли­ном Коми­том и Иор­да­ном, с одной сто­ро­ны, и меж­ду ними обо­и­ми и Кас­си­о­до­ром или, соот­вет­ст­вен­но, Сим­ма­хом, с дру­гой сто­ро­ны. Не при­во­дя эту дис­кус­сию ещё раз пол­но­стью, всё же при­хо­дит­ся ска­зать, что в ней обсуж­да­ет­ся пол­ная зави­си­мость тек­ста Иор­да­на в Ro­ma­na с.360 от тек­ста Сим­ма­ха⁸⁷ в семи­том­ной His­to­ria Ro­ma­na⁸⁸, тогда как в Ge­ti­ca он выпи­сы­вал исклю­чи­тель­но из His­to­ria Gothi­ca Кас­си­о­до­ра⁸⁹. Соглас­но этой дис­кус­сии, Мар­цел­лин так­же при­дер­жи­вал­ся тек­ста Сим­ма­ха, поче­му и появи­лись частые сов­па­де­ния. Логич­но, что источ­ни­ком про­ци­ти­ро­ван­но­го выше выска­зы­ва­ния о 476 годе и его интер­пре­та­ции как кон­ца Рим­ской импе­рии при­ня­то счи­тать Сим­ма­ха⁹⁰.

Мне­ние о зави­си­мо­сти Иор­да­на и, сле­до­ва­тель­но, Мар­цел­ли­на Коми­та от Сим­ма­ха несо­сто­я­тель­но. Пото­му что такую же зави­си­мость меж­ду Иор­да­ном и Мар­цел­ли­ном Коми­том мож­но видеть так­же и после пред­по­ла­гае­мо­го окон­ча­ния His­to­ria Ro­ma­na Сим­ма­ха (489 год)⁹¹, напри­мер, непо­сред­ст­вен­но после 489 года⁹²:

Marc. Com., Chron. ad a. 491, 1:

Anas­ta­sius ex si­len­tia­rio im­pe­ra­tor crea­tus est.

—ad a. 492:

Dum bel­lum pa­ra­tur Isau­ri­cum dum­que iidem Isau­ri im­pe­rium si­bi vin­di­ca­re ni­tun­tur, in Fry­gia iux­ta Cot­tiai­um ci­vi­ta­tem un­di­que confluunt, ibi­que Li­lin­gis, seg­nis qui­dem pe­de, sed eques in bel­lo acer­ri­mus a Ro­ma­nis pri­mus in proe­lio tru­ci­da­tur, om­nesque si­mul Isau­ri fu­gae de­di­ti per mon­ta­na as­pe­ra­que lo­ca Isau­riam re­pe­tunt. hoc bel­lum Isau­ri­cum per sex an­nos trac­tum est.

—ad a. 518, 2:

Anas­ta­sius im­pe­ra­tor sub­ita mor­te prae­ven­tus maior oc­to­ge­na­rio pe­riit: reg­na­vit an­nos vi­gin­ti sep­tem men­ses duos dies vi­gin­ti no­vem.

с.361 Jord., Rom. 354/5:

Anas­ta­sius ex si­len­tia­rio sub­ito ab Ariag­ne Augus­ta in im­pe­rio sumptus si­mul­que im­pe­ra­tor et ma­ri­tus in­no­tuit, reg­na­vitque ann. XXVII m. II contra quem Isau­ri dum si­bi quod il­lis ty­ran­nus il­le adie­ce­rat do­na­ti­vum et Ze­non re­con­ci­lia­tio­nis gra­tia in­vi­tus lar­gie­rat ab is­to frau­dan­tur, ar­ma ar­ri­piunt. con­ser­to­que proe­lio iux­ta Cot­ziai­um Fry­giae ci­vi­ta­tem castra me­ta­ti pe­ne per sex con­ti­nuos an­nos rei pub­li­cae ad­ver­san­tur: ubi et Li­lin­gis, eorum et in bel­lo et in con­si­lio prae­vius, quam­vis pe­di­bus ob cor­po­ris de­bi­li­ta­te sig­nis, eques ta­men in bel­lo acer­ri­mus, dum pe­remptus fuis­set, om­nes Isau­ri fu­gie­runt at­que dis­per­si sunt et de­vic­ti et per­qua­quam exi­lio re­le­ga­ti ur­bes­que eorum non­nul­lae so­lo us­que prostra­tae.

Если при­дер­жи­вать­ся выво­дов Энс­ли­на, сле­ду­ет пред­по­ло­жить, что и здесь оба дела­ют выпис­ки из одно­го и того же источ­ни­ка, одна­ко по-раз­но­му рас­став­ля­ют акцен­ты, а Иор­дан при­вле­ка­ет и дру­гие тек­сты⁹². При такой пред­по­сыл­ке Сим­мах никак не может при­ни­мать­ся в каче­стве непо­сред­ст­вен­но­го источ­ни­ка, ско­рее им мог быть Евста­фий Епи­фа­ний­ский (до 502 года)⁹³. Так как та же зави­си­мость про­яв­ля­ет­ся и при опи­са­нии собы­тий, про­изо­шед­ших уже после смер­ти Сим­ма­ха:

Marc. Com., Chron. ad a. 519:

Ius­ti­nus a se­na­tu elec­tus im­pe­ra­tor con­ti­nuo or­di­na­tus est. Aman­tius pa­la­tii prae­po­si­tus, Andreas, Mi­sa­hel et Ar­da­bur cu­bi­cu­la­rii Ma­ni­chaeo­rum fau­to­res et Ius­ti­ni Augus­ti dep­re­hen­si sunt pro­di­to­res. quo­rum duo Aman­tius et Andreas fer­ro tru­ci­datt sunt, Mi­sa­bel et Ar­da­bur Ser­di­cam in exi­lium mis­si. Theoc­ri­tus Aman­tii sa­tel­les, quem idem Aman­tius prae­po­si­tus ad reg­nan­dum clam prae­pe­ra­ve­rat, compre­hen­sus et in car­ce­re sa­xis con­tu­sus in­gen­ti­bus pe­riit sal­so­que in gur­gi­te iacu it, se­pul­tu­ra quo­que cum in­pe­rio, cui in­hia­rat, ca­ruit. Vi­ta­lia­nus Scy­tha Ius­ti­ni prin­ci­pis pie­ta­te ad rem pub­li­cam re­vo­ca­tus Con­stan­ti­no­po­lim ingres­sus est sep­ti­mo­que re­cep­tio­nis suae die ma­gis­ter mi­li­tum or­di­na­tus.

—ad a. 520:

Vi­ta­lia­nus con­sul sep­ti­mo men­se con­su­la­tus sui se­de­cim vul­ne­ri­bus con­fos­sus, in pa­la­tio cum Ce­le­ria­no et Pau­lo sa­tel­li­ti­bus suis in­te­remptus est.

—ad a. 527:

An­no re­giae ur­bis con­di­tae cen­te­si­mo no­na­ge­si­mo sep­ti­mo Ius­ti­nus im­pe­ra­tor Ius­ti­nia­num ex so­ro­re sua ne­po­tem iam­du­dum a se с.362 No­bi­lis­si­mum de­sig­na­tum par­ti­ci­pem quo­que reg­ni sui suc­ces­so­rem­que crea­vit ka­len­das Ap­ri­les: ip­se ve­ro quar­to ab hoc men­se vi­ta de­ces­sit, an­no im­pe­rii no­no men­se se­cun­do.

Jord., Rom. 360—362:

Ius­ti­nus ex co­mi­te scu­bi­to­rum a se­na­tu im­pe­ra­tor elec­tus ann. reg­na­vit VIIII. qui mox in­hian­tes reg­no suo Aman­tium prae­po­si­tum pa­la­tii, Andream et Mi­sa­hel et Ar­da­bu­rem cu­bi­cu­la­rios sen­tiens af­li­xit. nam Aman­tium et Andream fer­ro trun­ca­vit, Mi­sa­he­lu et Ar­da­bu­rem Ser­di­ca in exi­lio mi­sit. Theoc­ri­tum quo­que sa­tel­li­tem Aman­tii, quem idem Aman­tius ad reg­nan­dum clam prae­pe­ra­ve­rat, conprae­hen­sum car­ce­ra­tum­que sa­xis con­tu­sit in­gen­ti­bus sal­sum­que in gur­gi­te iacuit, se­pul­tu­ra cum im­pe­rio, cui in­hia­ve­rat, eum pri­vans: foe­dus­que cum Vi­ta­lia­no per­cus­sit et ad se evo­ci­tum ma­gistrum mi­li­tum prae­sen­tis et con­su­lem or­di­na­rium fe­cit: quem rur­sus in sus­pi­cio­nem ha­bens fac­ti prio­ris XVI vul­ne­ri­bus in pa­la­tio cum Ce­le­ria­no et Pau­lo sa­tel­li­ti­bus ef­fo­sum pe­re­mit. hic quo­que im­pe­ra­tor an­te quar­to men­se obi­tus sui, se­nec­tu­te sua con­su­lens et rei pub­li­cae ut­li­ta­ti­bus, Ius­ti­nia­num ex so­ro­re sua ne­po­tem con­sor­tem reg­ni suc­ces­so­rem­que im­pe­rii or­di­nans, re­bus hu­ma­nis ex­ces­sit.

Отно­ше­ния меж­ду обо­и­ми авто­ра­ми необ­хо­ди­мо оце­ни­вать диф­фе­рен­ци­ро­ван­но. Иор­дан, оче­вид­но, при­дер­жи­вал­ся в Ro­ma­na Хро­ни­ки Мар­цел­ли­на, кото­рую ино­гда допол­нял (наряду с Ge­ti­ca) из како­го-то дру­го­го источ­ни­ка (или источ­ни­ков?), кото­рый, види­мо, оста­нет­ся неиз­вест­ным⁹⁴, а имен­но, начи­ная с Rom. 315 (точ­нее, веро­ят­но, с 319) до Rom. 366⁹⁵:

Marc. Com., Chron. ad a. 533:

Post diu­tur­num im­ma­nem­que la­bo­rem contra Me­dos Ro­ma­nis ges­tum su­do­ri­bus tan­dem per Ru­fi­num pat­ri­cium per­que Her­mo­ge­nem ma­gistrum of­fi­cio­rum, ut­rum­que le­ga­tum a prin­ci­pe nostro mis­sum, pax cum Par­this de­pec­ta est spon­sio­ne per­cus­si foe­de­ris ab ut­ro­que im­pe­ra­to­re in­vi­cem si­bi mu­ne­ra­que dein­de con­cor­diae mis­sa.

Jord., Rom. 365:

eodem­que an­no post diu­tur­num im­ma­nem­que la­bo­rem, quod contra Par­thos Ro­ma­no­rum fuis­set ges­tum su­do­ri­bus, per Ru­fi­num pat­ri­cium per­que Her­mo­ge­nem ma­gistrum of­fi­cio­rum et ut­rum­que le­ga­tum di­rec­tum a prin­ci­pe pax de­pic­ta est foe­dus­que ini­tum et mu­ne­ra ab ut­ro­que si­bi in­vi­ce prin­ci­pe dis­ti­na­ta.

Меж­ду Rom. 354 и 366 нахо­дят­ся как пря­мые цита­ты Иор­да­на из Хро­ни­ки Мар­цел­ли­на, так и пара­фра­зы. Ясно вид­но, что и пара­фра­зы Иор­дан выпи­сал почти исклю­чи­тель­но из этой хро­ни­ки. Откло­не­ния объ­яс­ня­ют­ся с.363 исполь­зо­ва­ни­ем дру­гих неиз­вест­ных источ­ни­ков. Одна­ко всё это каса­ет­ся толь­ко Ro­ma­na⁹⁵.

С Rom. 366 начи­на­ют­ся столь же мно­го­чис­лен­ные парал­ле­ли с Ge­ti­ca. Кажет­ся (при пер­вом взгляде на при­ме­ча­ния Момм­зе­на), что в после­дую­щих частях тек­ста (— Rom. 385) Иор­дан ком­би­ни­ро­вал свою Ge­ti­ca (а точ­нее — His­to­ria Gothi­ca Кас­си­о­до­ра) с про­дол­жа­те­лем Мар­цел­ли­на Коми­та. Но, веро­ят­но, он его всё же не исполь­зо­вал⁹⁵. Оче­вид­но, он рас­по­ла­гал лишь редак­ци­ей хро­ни­ки, дохо­див­шей толь­ко до 534 года. Напро­тив, из почти дослов­но­го сов­па­де­ния его фор­му­ли­ро­вок с про­дол­жа­те­лем Мар­цел­ли­на Коми­та сле­ду­ет, что оба поль­зо­ва­лись одним и тем же ори­ги­на­лом⁹⁶. Два спор­ных выска­зы­ва­ния каса­ют­ся соот­вет­ст­ву­ю­щих гот­ских коро­лей после низ­ло­же­ния послед­не­го из Ама­лов: что коро­ля­ми были про­воз­гла­ше­ны Вити­гис «…re­giam puel­lam Maa­the­suen­tham Theo­do­ri­ci re­gis nep­tem si­bi plus vi co­po­lat quam amo­ri» (Jord., Rom. 373) или «…Ma­te­suen­tham ne­po­tem Theo­do­ri­ci si­bi so­ciam in reg­no plus vi co­pu­lat quam amo­re». (Auct. Marc. Com. ad a. 536, 7) и Тоти­ла «ma­lo Ita­liae» (Jord., Rom. 379; Auct. Marc. Com. ad a. 542, 2) был про­воз­гла­шен коро­лем. Обе парал­ле­ли не поз­во­ля­ют усо­мнить­ся в том, что авто­ры (посколь­ку и в осталь­ном тек­сте сов­па­да­ет содер­жа­ние отдель­ных отрыв­ков) вос­поль­зо­ва­лись здесь фор­му­ли­ров­ка­ми из обще­го источ­ни­ка. Судя по все­му, это может быть толь­ко His­to­ria Gothi­ca Кас­си­о­до­ра⁹⁷. Про­ти­во­по­лож­ную воз­мож­ность (что Кас­си­о­дор исполь­зо­вал Auc­ta­rium (Допол­не­ние) к Хро­ни­ке Мар­цел­ли­на) мож­но, пожа­луй, исклю­чить⁹⁸. Сле­дую­щее про­ти­во­по­став­ле­ние отрыв­ков из Ge­ti­ca Иор­да­на и Auc­ta­rium под­твер­жда­ет, что у них обо­их был один и тот же источ­ник инфор­ма­ции:

Auct. Marc. Com. ad a. 536, 4—6:

Gotho­rum exer­ci­tus Theo­da­ha­dum re­gem ha­bens sus­pec­tum Vi­ti­gis in reg­no as­cis­cit: qui mox in cam­pos Bar­ba­ri­cos reg­num per­va­sit. Ex­pe­di­tio­ne so­lu­ta Ro­mam ingre­di­tur, ubi iam Aga­pi­to Con­stan­ti­no­po­li de­functo Theo­da­ha­dus rex Sil­ve­rium epis­co­pa­tui sub­ro­ga­rat: ibi­que re­si­dens di­ri­git Ra­ven­nam. Theo­da­tum oc­ci­dit in lo­co qui di­ci­tur Quin­tus iux­ta flu­vium San­ter­num et ip­se sub­se­qui­tur per Tus­ciam om­nes opes Theo­da­ti di­ri­piens, quas in In­su­la vel in Ur­be­ve­tus congre­ga­ve­rat.

с.364 Jord., Get. 309/10:

quod Gotho­rum exer­ci­tus sen­tiens sus­pec­tum Theo­da­ha­dum cla­mi­tat reg­no pel­len­dum et si­bi duc­to­rem suum Vi­ti­ges, qui ar­mi­ger eius fue­rat, in re­ge le­van­dum. quod et fac­tum est; et mox in cam­pos Bar­ba­ri­cos Vi­ti­ges in reg­no le­va­tus Ro­mam ingre­di­tur prae­mis­sis­que Ra­ven­na fi­de­lis­si­mis si­bi vi­ris Theo­da­ha­di ne­cem de­man­dat. qui ve­nien­tes im­pe­ra­ta si­bi per­fi­ciunt et oc­ci­so Theo­da­ha­do re­gem qui a re­ge mis­sus ad­ve­nie­bat (et ad­huc in cam­pos Bar­ba­ri­cos erat Vi­ti­gis) po­pu­lis nun­tiat.

Вот что полу­ча­ет­ся, когда два авто­ра дела­ют выпис­ки из одно­го источ­ни­ка, но поль­зу­ют­ся частич­но раз­ны­ми сведе­ни­я­ми. Для обо­их труд­ность заклю­ча­лась в том, что нуж­но было пред­ста­вить про­ис­хо­див­шие почти одно­вре­мен­но собы­тия: про­воз­гла­ше­ние коро­лем Вити­ги­са и убий­ство Тео­да­хада, а, кро­ме того, и взя­тие Неа­по­ля Вели­за­ри­ем, упо­ми­нае­мое в Auc­ta­rium непо­сред­ст­вен­но перед про­ци­ти­ро­ван­ным отрыв­ком, а у Иор­да­на — сра­зу после него. У обо­их затем сле­ду­ет бра­ко­со­че­та­ние меж­ду Вити­ги­сом и Мата­сун­той. Как и в выше­при­ведён­ных при­ме­рах, ясно вид­но, что и в дру­гих местах Ge­ti­ca и Ro­ma­na бук­валь­ные парал­ле­ли с тек­стом Auc­ta­rium огра­ни­чи­ва­ют­ся лишь частя­ми (прав­да, при­ме­ча­тель­ны­ми) пред­ло­же­ний и фраг­мен­та­ми фор­му­ли­ро­вок. Но об Ита­лии оба авто­ра рас­по­ла­га­ют почти одни­ми и теми же сведе­ни­я­ми. Это под­твер­жда­ет истин­ность того, что Иор­дан при­вле­кал для Ro­ma­na Хро­ни­ку Мар­цел­ли­на непо­сред­ст­вен­но и обиль­но. Совер­шен­но иная кар­ти­на пред­став­ля­ет­ся после кон­ца Хро­ник. Здесь оба авто­ра извле­ка­ют сведе­ния толь­ко из одних и тех же источ­ни­ков. В Ge­ti­ca име­ют­ся парал­ле­ли с Auc­ta­rium лишь в тех местах, кото­рые каса­ют­ся ита­лий­ско-гот­ских отно­ше­ний. В Ro­ma­na это не так. Но и здесь мож­но обос­но­ван­но пред­по­ло­жить, что сре­ди источ­ни­ков сведе­ний об ита­лий­ско-гот­ских отно­ше­ни­ях был Кас­си­о­дор⁹⁹. Как раз для тех мест в Ro­ma­na, кото­рые каса­ют­ся собы­тий вой­ны с ост­гота­ми в Ита­лии и 540—550 годов и кото­рые Иор­дан в Ge­ti­ca не при­ни­ма­ет во вни­ма­ние, источ­ни­ком инфор­ма­ции мог­ла быть толь­ко уте­рян­ная His­to­ria Gothi­ca Кас­си­о­до­ра. Свою впер­вые опуб­ли­ко­ван­ную, веро­ят­но, в 519 году «Гот­скую исто­рию» Кас­си­о­дор про­дол­жал пере­ра­ба­ты­вать и позд­нее, в Кон­стан­ти­но­по­ле. Иор­дан дол­жен был иметь доступ к его руко­пи­си после того, как он уже делал выпис­ки из пер­вой редак­ции¹⁰⁰. Толь­ко таким обра­зом мож­но объ­яс­нить раз­лич­ное исполь­зо­ва­ние одно­го и того же источ­ни­ка инфор­ма­ции в Ge­ti­ca и в Ro­ma­na отно­си­тель­но собы­тий в Ита­лии меж­ду 540 и 550 года­ми, посколь­ку Ge­ti­ca и Ro­ma­na были завер­ше­ны очень быст­ро и почти одно­вре­мен­но¹⁰¹. При­веден­ная выше и гораздо более рез­кая, чем в Ge­ti­ca (311), фор­му­ли­ров­ка в Ro­ma­na (373), касаю­ща­я­ся бра­ко­со­че­та­ния Вити­ги­са с Мата­сун­той, с.365 одно­знач­но исхо­дит от Кас­си­о­до­ра и име­ет ту же окрас­ку, какую он, в конеч­ном счё­те, при­дал сво­ей «Гот­ской исто­рии»¹⁰². В этом же направ­ле­нии ука­зы­ва­ют послед­ние сло­ва Ge­ti­ca (316): «…nec tan­tum ad eorum (scil. Gotho­rum) lau­dem quan­tum ad lau­dem eius qui vi­cit ex­po­nens».

И посто­ян­но упо­ми­нае­мые немно­го­чис­лен­ные парал­ле­ли меж­ду Мар­цел­ли­ном Коми­том и Ge­ti­ca¹⁰³ не могут быть пря­мы­ми цита­та­ми Иор­да­на из Хро­ни­ки Мар­цел­ли­на. Как раз по срав­не­нию с соот­вет­ст­ву­ю­щи­ми места­ми Ro­ma­na (324/5, 334ff.), в Ge­ti­ca 156/6 и Ge­ti­ca 235ff. пря­мо про­яв­ля­ет­ся вли­я­ние Кас­си­о­до­ра¹⁰⁴. «…Af­ri­ca, quae in di­vi­sio­ne or­bis ter­ra­rum a ple­ris­que in par­te ter­tia po­si­ta est…» (Marc. Com., Chron. ad a. 534) или «…Af­ri­ca, quae in di­vi­sio­ne ur­bis ter­ra­rum ter­tia pars mun­di descri­bi­tur…» (Jord., Get. 172) — это, пожа­луй, лишь лите­ра­тур­ные штам­пы¹⁰⁵. Marc. Com., Chron. ad a. 445, 1 (Ble­da rex Hun­no­rum frat­ris sui in­si­diis in­te­ri­mi­tur) име­ет с Get. 181 (Ble­da enim frat­re frau­di­bus in­te­rempto…), конеч­но, общее содер­жа­ние, но непо­сред­ст­вен­но в фор­му­ли­ров­ке сов­па­да­ет толь­ко имя. Сход­ство может про­ис­те­кать как раз из обще­го источ­ни­ка Кас­си­о­до­ра и Мар­цел­ли­на (При­с­ка)¹⁰⁶. Тем более, что созда­ёт­ся впе­чат­ле­ние, что Хро­ни­ка Мар­цел­ли­на (ad a. 455—477) обшир­но исполь­зу­ет­ся в Ge­ti­ca толь­ко в гла­вах 235—243¹⁰⁷. Выше было пока­за­но, что нача­ло это­го отрыв­ка, вклю­чаю­ще­го в себя и при­веден­ные в нача­ле стро­ки, отно­ся­щи­е­ся к 476 году, сфор­ми­ро­ва­лось под вли­я­ни­ем Кас­си­о­до­ра. Эти стро­ки — окон­ча­тель­ное дока­за­тель­ство того, что при напи­са­нии фор­му­ли­ров­ки в Get. 242/3 не обо­шлось без Кас­си­о­до­ра, в то вре­мя как Иор­дан в Rom. 344/5 изме­ня­ет даже текст Мар­цел­ли­на — при­ни­мая во вни­ма­ние это место Ge­ti­ca. Пото­му что: «само­ци­та­та Иор­да­на… исклю­ча­ет­ся. Как объ­яс­нить пре­вра­ще­ние иден­тич­ных в Ge­ti­ca и в Хро­ни­ке Hes­pe­rium Ro­ma­nae gen­tis im­pe­rium в Hes­pe­rium reg­num Ro­ma­ni­que po­pu­li prin­ci­pa­tum в Ro­ma­na? Не мог­ло ли это всё-таки при­над­ле­жать само­му Иор­да­ну? Или так было в общем источ­ни­ке, и с.366 потом волей слу­чая оба раз­ных его поль­зо­ва­те­ля, Кас­си­о­дор и Мар­цел­лин, выбра­ли для это­го более корот­кое im­pe­rium? Так же сле­ду­ет оце­ни­вать и допол­не­ние Ita­liam­que в кон­це Ge­ti­ca. Веро­ят­но, за Odoa­cer rex Gotho­rum Ro­mam op­ti­nuit ответ­ст­вен­ность несёт сам Мар­цел­лин, но поэто­му он не может быть источ­ни­ком Ro­ma­na»¹⁰⁸. Если исхо­дить из точ­ки зре­ния Энс­ли­на, то вопро­сы постав­ле­ны совер­шен­но пра­виль­но, но в отве­тах и в выво­де кое-что пере­пу­та­но. Конеч­но же, баналь­ный пара­фраз в Ro­ma­na может исхо­дить толь­ко от Иор­да­на¹⁰⁹. Едва ли воз­мож­но пред­по­ло­жить один и тот же дослов­ный текст у двух авто­ров после выпис­ки из обще­го источ­ни­ка. Наиме­но­ва­ние Одо­ак­ра как Rex Gotho­rum, конеч­но, исхо­дит от Мар­цел­ли­на. Эта оче­вид­но наме­рен­ная, одна­ко соот­вет­ст­ву­ю­щая употре­би­тель­но­му язы­ко­во­му выра­же­нию лож­ная инфор­ма­ция соот­вет­ст­ву­ет уже слег­ка обри­со­ван­ной выше анти­гот­ской тен­ден­ции выра­же­ния, направ­лен­ной про­тив соот­но­ше­ния сил в Ита­лии во вре­мя состав­ле­ния хро­ни­ки; она ещё более уси­ли­ва­ет­ся: …Gotho­rum de­hinc re­gi­bus Ro­mam te­nen­ti­bus. Содер­жа­ща­я­ся в этой фра­зе и несу­щая идео­ло­ги­че­скую нагруз­ку мысль о том, что отныне вар­вар­ские коро­ли гос­под­ст­ву­ют над про­слав­лен­ным Римом, в Ge­ti­ca из-за допол­не­ния «Ita­liam­que» сво­дит­ся к гео­гра­фи­че­ско­му зна­че­нию. Это ослаб­ле­ние идео­ло­ги­че­ской нагруз­ки выска­зы­ва­ния было, веро­ят­нее все­го, добав­ле­но Кас­си­о­до­ром¹¹⁰. Посколь­ку Сим­мах как источ­ник отпа­да­ет, то в каче­стве аль­тер­на­ти­вы утвер­жде­нию, что Мар­цел­лин не может быть источ­ни­ком Ro­ma­na (как того жела­ет Энс­лин), мож­но пола­гать лишь, что Иор­дан и в сво­ей Ge­ti­ca опи­ра­ет­ся непо­сред­ст­вен­но на его хро­ни­ку, как счи­та­ет Vára­dy?

Для Иор­да­на мотив к ослаб­ле­нию фор­му­ли­ров­ки от идео­ло­ги­че­ской к гео­гра­фи­че­ской при почти одно­вре­мен­ном состав­ле­нии обо­их про­из­веде­ний дол­жен был бы быть в Ro­ma­na тем же самым, что и в Ge­ti­ca. То, что он не вста­вил «Ita­liam­que» в Ro­ma­na, дока­зы­ва­ет, что здесь пря­мая цита­та из Хро­ни­ки Мар­цел­ли­на. Если он, одна­ко, исправ­ля­ет в Ro­ma­na атри­бу­ты Одо­ак­ра в пред­ло­же­нии «Odoa­car rex Gotho­rum Ro­mam op­ti­nuit»¹¹¹, сле­дуя His­to­ria Gothi­ca Кас­си­о­до­ра, то он берет у него и менее идео­ло­ги­зи­ро­ван­ное «Ita­liam»¹¹². Авто­ром гео­гра­фи­че­ско­го ослаб­ле­ния гла­вы Мар­цел­ли­на явля­ет­ся Кас­си­о­дор, сле­до­ва­тель­но, Иор­дан цити­ру­ет эту фра­зу в Ge­ti­ca в такой фор­му­ли­ров­ке из его His­to­ria Gothi­ca. Даже если бы Мар­цел­лин под воздей­ст­ви­ем лите­ра­тур­ных при­ме­ров¹¹³ скло­нил­ся к утвер­жде­нию, что конец Запад­ной Рим­ской импе­рии при­хо­дит­ся на 476 год, с.367 всё же имен­но его латин­скую фор­му­ли­ров­ку цити­ро­ва­ли Иор­дан в Ro­ma­na и Кас­си­о­дор в His­to­ria Gothi­ca. Мар­цел­ли­ну сле­ду­ет при­судить автор­ское пра­во на эпо­халь­ность 476 года и осно­ван­ную на этом тра­ди­цию. Одна­ко за ним не жела­ют при­зна­вать такую про­ни­ца­тель­ность¹¹⁴.

Что нам всё же извест­но о Мар­цел­лине Коми­те?¹¹⁵ Преж­де все­го то немно­гое, что он сам сооб­ща­ет нам о себе во вступ­ле­нии к сво­ей хро­ни­ке: ego ve­ro vir cla­ris­si­mus Mar­cel­li­nus co­mes… О воз­ник­но­ве­нии сво­ей хро­ни­ки он сооб­ща­ет сле­дую­щее: заду­мав её как про­дол­же­ние нача­то­го Иеро­ни­мом пере­во­да и про­дол­же­ния Евсе­вия, он рас­ши­рил первую вер­сию, пер­во­на­чаль­но доведён­ную толь­ко до 518 года, во вто­рой редак­ции до 534 года. Боль­ше сведе­ний о Мар­цел­лине сооб­ща­ет Кас­си­о­дор: он про­ис­хо­дил из Илли­рии — роди­ны Юсти­ни­а­на. До вре­ме­ни опуб­ли­ко­ва­ния — пер­вой редак­ции (!?) — Хро­ни­ки, т. е. до вступ­ле­ния Юсти­ни­а­на на пре­стол, он был его сек­ре­та­рем. Пер­вой редак­ци­ей он дока­зал свою бла­го­дар­ность за его при­ня­тие в сви­ту (ob­se­qui­um), а вто­рой хотел пред­ста­вить себя одним из самых боль­ших почи­та­те­лей Юсти­ни­а­на¹¹⁶. Это под­твер­жда­ет, что Кас­си­о­до­ру была извест­на не толь­ко Хро­ни­ка, но и более подроб­ные обсто­я­тель­ства жиз­ни Мар­цел­ли­на: Кас­си­о­дор знал, что до 518 года Мар­цел­лин нахо­дил­ся в сви­те пре­сто­ло­на­след­ни­ка Юсти­ни­а­на, что он напи­сал первую редак­цию Хро­ни­ки как лич­ное поздрав­ле­ние к вступ­ле­нию Юсти­ни­а­на на пре­стол и за бла­го­склон­но при­ня­тую Юсти­ни­а­ном вто­рую редак­цию был удо­сто­ен титу­ла cla­ris­si­mus. Имен­но так сле­ду­ет пони­мать оба зва­ния (vir cla­ris­si­mus, co­mes), кото­ры­ми Мар­цел­лин име­ну­ет себя во Вступ­ле­нии. Мар­цел­лин избрал для завер­ше­ния сво­ей Хро­ни­ки не окон­ча­ние прав­ле­ния Юсти­на I, а вступ­ле­ние на пре­стол сво­его покро­ви­те­ля. Для вто­рой редак­ции пред­ста­ви­лась воз­мож­ность завер­шить её победо­нос­ной вой­ной с ван­да­ла­ми, как пер­вым боль­шим три­ум­фом Юсти­ни­а­на¹¹⁷. К этой тен­ден­ции Хро­ни­ки под­хо­дят и при­ла­гае­мые толь­ко к име­ни Юсти­ни­а­на эпи­те­ты пре­вос­ход­ной сте­пе­ни: fa­mo­sis­si­mus, no­bi­lis­si­mus и vic­tor¹¹⁸. Мар­цел­лин не был лишь про­стым «почи­та­те­лем Юсти­ни­а­на»¹¹⁹. Даже если Хро­ни­ка, веро­ят­нее все­го, и не была с.368 работой на заказ, она всё же напи­са­на в духе Юсти­ни­а­на. Мар­цел­лин желал чего-то достичь. Судя по все­му, и Про­дол­жа­тель Мар­цел­ли­на Коми­та не был слиш­ком далек от это­го поли­ти­че­ско­го направ­ле­ния. И как завер­ше­ние его Допол­не­ния вполне пред­ста­вим конец гот­ской вой­ны (ок. 552—555)¹²⁰. Две редак­ции Мар­цел­ли­на и его Допол­не­ние явля­ют­ся ком­плек­том сочи­не­ний, посвя­щён­ных зна­ме­на­тель­ным датам прав­ле­ния Юсти­ни­а­на.

Теперь мы можем отне­сти выска­зы­ва­ние о насту­пив­шем с низ­ло­же­ни­ем Рому­ла Авгу­сту­ла кон­це Рим­ской импе­рии, кото­рое Мар­цел­лин запи­сал пер­вым, к импер­ской про­па­ган­де Юсти­ни­а­на¹²¹. Без сомне­ния, эта интер­пре­та­ция государ­ст­вен­но­го пере­во­рота Одо­ак­ра отра­жа­ет оцен­ку Юсти­ни­а­ном «меж­ду­на­род­но­го поли­ти­че­ско­го поло­же­ния». Толь­ко в его кон­цеп­цию отво­е­ва­ния Запа­да впи­сы­ва­ет­ся такая тен­ден­ция интер­пре­та­ции собы­тий, кото­рая направ­ле­на про­тив фак­ти­че­ской вла­сти гот­ских коро­лей в Ита­лии и — если домыс­лить её до кон­ца — всех дру­гих гер­ман­ских коро­лей Запа­да: отсюда наиме­но­ва­ние Одо­ак­ра Rex Gotho­rum, отсюда акцент на фор­маль­ном взя­тии вла­сти гер­ман­ским коро­лем в Ита­лии — в Риме (!), отсюда пре­не­бре­же­ние закон­ным импе­ра­то­ром Непотом, отсюда под­чёр­ки­ва­ние лик­вида­ции при­зрач­ной импе­рии и — не в послед­нюю оче­редь — отсюда поло­вин­ча­тое при­зна­ние суве­ре­ни­те­та государ­ства Одо­ак­ра, едва ли когда-либо фор­маль­но при­зна­вав­ше­го­ся Восто­ком. При­веден­ный здесь посту­лат о неза­ви­си­мо­сти ста­рой мет­ро­по­лии Рим­ской импе­рии как вар­вар­ско­го королев­ства ожив­ля­ет при­зрак ситу­а­ции, про­ти­во­ре­ча­щей под­дер­жи­вае­мой види­мо­сти, но почти пол­но­стью соот­вет­ст­ву­ю­щей реаль­но­сти, кото­рую Юсти­ни­ан поз­же пытал­ся лик­види­ро­вать, исполь­зуя про­дол­же­ние поли­ти­ки все­ми дипло­ма­ти­че­ски­ми и дру­ги­ми сред­ства­ми. Нача­ло про­цес­са, окон­чив­ше­го­ся уста­нов­ле­ни­ем вар­вар­ско­го гос­под­ства в 476 году, обо­зна­ча­ет — по Marc. Com., Chron. ad a. 454, 2¹²² — убий­ство Аэция Вален­ти­ни­а­ном, … cum ip­so Hes­pe­rium ce­ci­dit reg­num nec hac­te­nus va­luit re­le­va­ri. Несмот­ря на крат­кость глав Хро­ни­ки, мож­но видеть, что Мар­цел­лин, уста­нав­ли­вая два столь кри­ти­че­ских пово­рот­ных пунк­та крат­ко опи­сан­но­го выше раз­ви­тия, при­во­дит здесь тол­ко­ва­ние, выдаю­щее взгляд опыт­но­го поли­ти­ка. Совсем ина­че, чем в слу­чае Евгип­пия и Рому­ла Авгу­сту­ла, здесь так­же вид­но, что затро­нут цен­траль­ный пункт импер­ской про­па­ган­ды Юсти­ни­а­на и его идео­ло­ги­че­ской под­готов­ки к воз­вра­ще­нию импе­рии. В его окру­же­нии ещё в то вре­мя, когда он был пре­сто­ло­на­след­ни­ком, мог­ли обсуж­дать­ся исто­ри­че­ское изме­ре­ние и поли­ти­че­ская кон­цеп­ция его после­дую­щей линии поведе­ния. Надеж­да на успех вид­на в четы­рёх с.369 послед­них сло­вах при­веден­ной выше цита­ты. Соот­вет­ст­ву­ю­щие заме­ча­ния Мар­цел­лин мог полу­чить толь­ко от само­го Юсти­ни­а­на.

Теперь ста­но­вит­ся лег­ко объ­яс­ни­мым, поче­му Кас­си­о­дор заим­ст­во­вал имен­но сло­ва Мар­цел­ли­на, отно­ся­щи­е­ся к 476 году, и лишь немно­гое кро­ме них. В Кон­стан­ти­но­по­ле при пере­ра­бот­ке он при­дал сво­ей «Гот­ской исто­рии» такую окрас­ку, кото­рая мог­ла понра­вить­ся и Юсти­ни­а­ну и кото­рая замет­на в уже про­ци­ти­ро­ван­ных послед­них сло­вах «Гети­ки» Иор­да­на¹²³. Юсти­ни­ан был един­ст­вен­ным, от кого теперь и Кас­си­о­дор мог ожи­дать испол­не­ния сво­их поли­ти­че­ских пред­став­ле­ний. Он созна­тель­но выбрал сло­ва Мар­цел­ли­на — и лишь слег­ка при­спо­со­бил их к сво­им соб­ст­вен­ным выра­же­ни­ям, так как знал, что они близ­ки юсти­ни­а­нов­ской идео­ло­гии¹²⁴. И не толь­ко Кас­си­о­дор писал в Кон­стан­ти­но­по­ле. Этим же там зани­ма­лись Иор­дан и Мар­цел­лин Комит. Так­же и ввиду это­го при­хо­дит­ся удив­лять­ся, что источ­ник этой лег­ко запо­ми­наю­щей­ся даты окон­ча­ния эпо­хи иска­ли глав­ным обра­зом в рим­ских сена­тор­ских кру­гах. Прав­да, посто­ян­но суще­ст­во­ва­ла и воз­мож­ность восточ­но­го про­ис­хож­де­ния¹²⁵. Доволь­но неве­ро­ят­но, чтобы как раз кон­сер­ва­тив­ные кру­ги Запа­да из оппо­зи­ции про­тив новых гер­ман­ских гос­под под­чер­ки­ва­ли их государ­ст­вен­ную само­сто­я­тель­ность и так объ­ек­тив­но кон­ста­ти­ро­ва­ли факт кру­ше­ния Рима. Здесь мож­но ско­рее ожи­дать пол­ную про­ти­во­по­лож­ность: неже­ла­ние отка­зать­ся от рас­плыв­ча­то­го даль­ней­ше­го суще­ст­во­ва­ния Рим­ской импе­рии в гра­ни­цах 375 года вопре­ки свер­шив­шим­ся фак­там. Уже одна толь­ко под­черк­ну­тая кон­ста­та­ция гибе­ли Запад­ной импе­рии свиде­тель­ст­ву­ет о восточ­ной точ­ке зре­ния.

Таким обра­зом источ­ни­ком и послед­не­го соот­вет­ст­ву­ю­ще­го отрыв­ка явля­ет­ся Восток. Про­ко­пий (BG I 12, 20) сооб­ща­ет: Ἕως μὲν οὖν πο­λιτεία Ῥω­μαίοις ἡ αὐτὴ ἔμε­νε, Γαλ­λίας τὰ ἐντὸς Ῥο­δανοῦ πο­ταμοῦ βα­σιλεὺς εἶχεν; ἐπεὶ δὲ αὐτὴν Ὀδόακ­ρος ἐς τυ­ραν­νί­δα με­τέβα­λε, τό­τε δή, τοῦ τυ­ράν­νου σφί­σιν ἐνδι­δόν­τος, ξύμ­πα­σαν Γαλ­λίαν Οὐισί­γοτ­θοι ἔσχον μέχ­ρι Ἄλπε­νω…¹²⁶ Конеч­но, невоз­мож­но обви­нить Про­ко­пия в том, что он при­дер­жи­ва­ет­ся точ­ки зре­ния Юсти­ни­а­на¹²⁷, но и он не может умол­чать о том, под каки­ми зна­ме­на­ми «…Рим по про­ше­ст­вии 60 лет был заво­е­ван 9—10 декаб­ря 536 г. рим­ля­на­ми» и пол­ко­вод­цем Юсти­ни­а­на Вели­за­ри­ем (BG I 14, 14). Нель­зя интер­пре­ти­ро­вать сло­ва Про­ко­пия как выра­же­ние его сим­па­тии к рим­ско­му сена­тор­ско­му сосло­вию¹²⁸. с.370 Ско­рее здесь отра­же­на юсти­ни­а­нов­ская идео­ло­гия отво­е­ва­ния¹²⁹ и фак­ти­че­ские про­ти­во­ре­чия, как вид­но, не толь­ко воен­ных столк­но­ве­ний меж­ду восточ­ны­ми рим­ля­на­ми и ост­гота­ми¹³⁰. Обе вою­ю­щие пар­тии боро­лись за под­держ­ку сена­то­ров и при помо­щи аргу­мен­тов. Анти­ю­сти­ни­а­нов­ская пози­ция Про­ко­пия — навер­ня­ка при­чи­на того, что он не при­во­дит зна­ме­на­тель­ную интер­пре­та­цию собы­тий 476 года как гра­ни­цы эпох в решаю­щем месте в предыс­то­рии гот­ской вой­ны. Здесь (BG I 1, 2—8) он упо­ми­на­ет толь­ко уси­ле­ние вар­ва­ров в Рим­ской импе­рии как при­чи­ну и дей­ст­ви­тель­ный повод для свер­же­ния Рому­ла, сопут­ст­ву­ю­щие собы­тия и харак­те­ри­сти­ку Одо­ак­ра как узур­па­то­ра. «Конец Рим­ской Импе­рии» Про­ко­пий упо­ми­на­ет поз­же — как бы меж­ду про­чим. Но не толь­ко эта вто­ро­сте­пен­ность, но и то, что ниче­го не ска­за­но о том, что Одо­акр огра­ни­чил­ся толь­ко Запад­ной Рим­ской импе­ри­ей и вер­нул север­ные реч­ные гра­ни­цы остат­ков ита­лий­ской части импе­рии в Аль­пах¹³¹, явля­ют­ся для Про­ко­пия общи­ми с Евгип­пи­ем. В любом слу­чае отсут­ст­ву­ет ясная ссыл­ка на свер­же­ние Рому­ла, обя­за­тель­ная для идео­ло­ги­че­ско­го содер­жа­ния выска­зы­ва­ний Мар­цел­ли­на Коми­та и Иор­да­на и для оправ­да­ния отво­е­ва­ния импе­рии. Если бы воз­мож­но было при­дер­жи­вать­ся воздей­ст­вия запад­ных вли­я­ний на фор­му­ли­ров­ку Про­ко­пия, то тем самым суще­ст­во­ва­ла бы иная воз­мож­ность, поми­мо сена­тор­ской ини­ци­а­ти­вы¹³². Но, по-мое­му, источ­ни­ком это­го мне­ния Про­ко­пия, и осо­бен­но сооб­щае­мой Мар­цел­ли­ном Коми­том даты сме­ны эпох, повто­ря­е­мой вплоть до совре­мен­ных учеб­ни­ков и спра­воч­ни­ков, явля­ет­ся «глав­ный идео­лог рим­ской идеи»¹³³: Юсти­ни­ан.

* * *

Карье­ра Одо­ак­ра не была пря­мо­ли­ней­ной. Его семей­ство неод­но­крат­но пред­при­ни­ма­ло попыт­ки обос­но­вать его гос­под­ство. Его до сих пор игно­ри­ро­вав­ше­е­ся род­ство с семьей Васи­лис­ка про­ли­ва­ет новый свет на собы­тия 476 года. Совер­шен­но необя­за­тель­но, что за ними скры­ва­лось наме­ре­ние отде­лить Ита­лию от Рим­ской импе­рии. Гораздо веро­ят­нее, что реше­ние Одо­ак­ра не про­воз­гла­шать на Запа­де оче­ред­но­го тене­во­го импе­ра­то­ра было обу­слов­ле­но вла­стью его бли­жай­ших род­ст­вен­ни­ков на Восто­ке. Здесь про­яв­ля­ет­ся поли­ти­че­ская кон­цеп­ция, целью кото­рой было ско­рее новое един­ство импе­рии под вла­стью новой дина­стии (так­же при­над­ле­жа­щей к позд­не­рим­ско­му воен­но­му сосло­вию). Государ­ст­вен­ное с.371 един­ство Восто­ка и Запа­да и в 476 году нигде не ста­ви­лась под сомне­ние. Низ­ло­же­ние Рому­ла Авгу­сту­ла ста­но­вит­ся всё менее зна­чи­тель­ным собы­ти­ем. Его при­рав­ни­ва­ние к кон­цу Запад­ной Рим­ской импе­рии не соот­вет­ст­ву­ет ни фор­маль­но-пра­во­вым, ни фак­ти­че­ским обсто­я­тель­ствам. Этот изло­жен­ный Мар­цел­ли­ном Коми­том и заим­ст­во­ван­ный Кас­си­о­до­ром и Иор­да­ном посту­лат полу­ча­ет зна­че­ние толь­ко в кон­тек­сте юсти­ни­а­нов­ской импер­ской идео­ло­гии и про­па­ган­ды отво­е­ва­ния земель. Как источ­ник заме­ча­ния Евгип­пия сле­ду­ет искать в носталь­ги­че­ском мире идей ста­ро­го Рому­ла, так и про­ис­хож­де­ние этой мыс­ли — в бли­жай­шем окру­же­нии Юсти­ни­а­на. Это под­твер­жда­ет­ся тем, что эта мысль была под­хва­че­на Про­ко­пи­ем. Пер­вым запи­сав­шим её оста­ёт­ся при­бли­жен­ный Юсти­ни­а­на — Мар­цел­лин. От него эту фор­му­ли­ров­ку заим­ст­во­ва­ли Кас­си­о­дор и Иор­дан — так­же в уго­ду Юсти­ни­а­ну. Что каса­ет­ся их обо­их, то заод­но под­твер­ди­лась и пол­ная зави­си­мость Иор­да­на в «Гети­ке» от «Гот­ской исто­рии» Кас­си­о­до­ра. Пер­вым, кто назвал 476 год гра­ни­цей эпох и чьё пра­во на это зва­ние смог­ли выяс­нить толь­ко потом­ки, явля­ет­ся Юсти­ни­ан.

Бер­лин.