Геркулес и римская армия Ранней империи
(на материале западной части Балкано-Дунайского региона).

Гер­ку­лес являл­ся одним из самых попу­ляр­ных в армии и погра­нич­ных про­вин­ци­ях Рим­ской импе­рии пер­со­на­жей антич­ной мифо­ло­гии. Он зани­мал третье место по чис­лу вотив­ных над­пи­сей в зоне Рейн­ско­го лиме­са после Юпи­те­ра и раз­но­об­раз­ных гени­ев¹. Одна из веду­щих иссле­до­ва­тель­ниц куль­та Гер­ку­ле­са М. Ячи­нов­ска обра­ти­ла вни­ма­ние на его попу­ляр­ность в дру­гих мили­та­ри­зо­ван­ных про­вин­ци­ях — Афри­ке, Дакии, Пан­но­нии². В дан­ной рабо­те пред­при­ни­ма­ет­ся попыт­ка уточ­нить при­чи­ны рас­про­стра­не­ния куль­та Гер­ку­ле­са, кон­кре­ти­зи­ро­вать функ­ции дан­но­го боже­ства с помо­щью раз­но­об­раз­ных пись­мен­ных и ико­но­гра­фи­че­ских источ­ни­ков из мест дис­ло­ка­ции под­разде­ле­ний рим­ской армии, раз­ме­щен­ных на запа­де Бал­ка­но-дунай­ско­го реги­о­на: в Дал­ма­ции и Верх­ней Мезии, при­вле­кая так­же дан­ные по сосед­ним про­вин­ци­ям — Верх­ней Пан­но­нии и Ниж­ней Мезии. Рим­ляне рано позна­ко­ми­лись с самым извест­ным из гре­че­ских геро­ев — Герак­лом. Он был очень попу­ля­рен сре­ди ита­лий­ских гре­ков³. Здесь он почи­тал­ся глав­ным обра­зом как покро­ви­тель тор­гов­цев⁴. Оби­та­те­ли Кам­па­нии позна­ко­ми­ли рим­лян с Гер­ку­ле­сом-вои­те­лем, почи­тав­шим­ся в каче­стве «непо­беди­мо­го», «победи­те­ля»⁵. Еще одним источ­ни­ком фор­ми­ро­ва­ния рим­ских пред­став­ле­ний о Герак­ле-Гер­ку­ле­се, как пола­га­ют неко­то­рые иссле­до­ва­те­ли, стал кар­фа­ген­ский бог Мель­карт. Высту­паю­щий в каче­стве уми­раю­ще­го и вос­кре­саю­ще­го бога, Мель­карт являл­ся покро­ви­те­лем море­пла­ва­ния и коло­ни­за­ции⁶. На древ­ней­ших из дошед­ших до нас ста­ту­ях из Рима Гер­ку­лес одет по кар­фа­ген­ской моде — льви­ная мор­да на голо­ве, лапы пере­кре­ще­ны на груди, оста­ток шку­ры спус­ка­ет­ся по пле­чам. Воз­мож­но, под пуний­ским вли­я­ни­ем Гер­ку­лес обре­та­ет чер­ты боже­ства — хра­ни­те­ля. При­вер­жен­ца­ми куль­та Гер­ку­ле­са были исклю­чи­тель­но муж­чи­ны. До кон­ца IV в. до н. э. испол­не­ние куль­та Гер­ку­ле­са нахо­ди­лось в руках пат­ри­ци­ан­ских родов Поти­ти­тев и Пина­ри­ев⁷. В 312 г. до н. э. культ Гер­ку­ле­са был пере­дан обще­ст­вен­ным рабам⁸. С это­го вре­ме­ни дан­ный культ при­об­рел обще­го­род­ское зна­че­ние и полу­чил наи­боль­шее рас­про­стра­не­ние сре­ди соци­аль­ных низов, кото­рые созда­ва­ли кол­ле­гии гер­ку­ла­нов, впо­след­ст­вии слив­ши­е­ся в боль­шин­стве сво­ем с кол­ле­ги­я­ми авгу­ста­лов. Вокруг куль­та Гер­ку­ле­са сло­жил­ся осо­бый празд­нич­ный кален­дарь. Пер­во­го фев­ра­ля повсе­мест­но про­во­ди­лись цир­ко­вые игры в честь дня рож­де­ния Гер­ку­ле­са⁹. Третье­го апре­ля отме­чал­ся празд­ник в честь Гер­ку­ле­са Победи­те­ля (Her­cu­les Vic­tor)¹⁰. Чет­вер­то­го июня празд­но­вал­ся день осно­ва­ния хра­ма в честь Гер­ку­ле­са Вели­ко­го Хра­ни­те­ля (Her­cu­les Mag­nus Cus­tos) воз­ле Фла­ми­ни­е­ва цир­ка в Риме¹¹. Трид­ца­то­го июня отме­чал­ся день осно­ва­ния хра­ма Гер­ку­ле­са Муса­ге­та (Her­cu­les Mu­sa­rum), нахо­див­ше­го­ся там же¹². Две­на­дца­то­го авгу­ста отме­чал­ся день осно­ва­ния хра­ма Гер­ку­ле­са Непо­беди­мо­го (Her­cu­les In­vic­tus), рас­по­ло­жен­но­го воз­ле рим­ско­го Боль­шо­го цир­ка, а три­на­дца­то­го авгу­ста — день осно­ва­ния хра­ма Гер­ку­ле­са Непо­беди­мо­го у Три­ге­мин­ских ворот¹³. Из всех празд­неств в честь Гер­ку­ле­са имен­но празд­ник в честь Гер­ку­ле­са Непо­беди­мо­го счи­тал­ся основ­ным. Два­дцать пер­во­го декаб­ря отме­чал­ся празд­ник Гер­ку­ле­са и Цере­ры¹⁴. За исклю­че­ни­ем фев­раль­ско­го и декабрь­ско­го празд­неств, осталь­ные под­чер­ки­ва­ют воин­скую сущ­ность куль­та Гер­ку­ле­са. Не уди­ви­тель­но, что празд­ни­ки в честь Гер­ку­ле­са Победи­те­ля, Гер­ку­ле­са Вели­ко­го Хра­ни­те­ля, Гер­ку­ле­са Муси­че­ско­го, Гер­ку­ле­са Непо­беди­мо­го при­хо­ди­лись на вес­ну и лето — тра­ди­ци­он­ное для рим­лян вре­мя про­веде­ния воен­ных кам­па­ний. Стро­и­тель­ство глав­ных свя­ти­лищ Гер­ку­ле­са в Риме при­хо­дит­ся на пери­од обра­зо­ва­ния Рим­ской миро­вой дер­жа­вы. Хра­мы Гер­ку­ле­су Вели­ко­му Хра­ни­те­лю и Гер­ку­ле­су Непо­беди­мо­му были постро­е­ны в III в. до н. э. из добы­чи, полу­чен­ной во вре­мя поко­ре­ния Ита­лии, а во II в. до н. э. в Риме был соору­жен храм Гер­ку­ле­са Муса­ге­та¹⁵. С нача­ла импе­рии рим­ские воен­ные и ита­лий­ские пере­се­лен­цы рас­про­стра­ня­ют культ Гер­ку­ле­са на север от Апен­нин­ско­го полу­ост­ро­ва. Еще в прав­ле­ние Окта­ви­а­на-три­ум­ви­ра в Ист­рии была обра­зо­ва­на коло­ния Юлия Пула Гер­ку­ли­а­на, где в честь боже­ства — патро­на был воз­двиг­нут храм¹⁶. Культ Гер­ку­ле­са рас­про­стра­ня­ет­ся преж­де все­го в гер­ман­ской груп­пи­ров­ке войск. Так, воз­мож­но, I в. дати­ру­ет­ся свин­цо­вая пряж­ка рем­ня с изо­бра­же­ни­ем само­го геро­и­че­ско­го из богов, опи­раю­ще­го­ся на пали­цу, из леги­он­но­го лаге­ря Вин­до­нис­са на терри­то­рии совре­мен­ной Швей­ца­рии¹⁷. Тогда же жерт­вен­ни­ки и ста­туи, посвя­щен­ные Гер­ку­ле­су, воз­дви­га­ют­ся в Дал­ма­ции, преж­де все­го, в местах дис­ло­ка­ции рим­ских войск и ком­пакт­но­го посе­ле­ния воен­ных вете­ра­нов — Бур­ну­ме, Яде­ре, Экву­ме, Скар­доне. Наряду с побе­ре­жьем Адри­а­ти­ки, культ Гер­ку­ле­са в это вре­мя рас­про­стра­ня­ет­ся по «янтар­но­му пути» из Ита­лии в Пан­но­нию. Самые ран­ние посвя­ще­ния Гер­ку­ле­су появи­лись здесь еще в пер­вой поло­вине I в. в леги­он­ном лаге­ре Кар­нун­те, нахо­див­шем­ся неда­ле­ко от совре­мен­ной Вены¹⁸. Отно­си­мые к I в., посвя­ще­ния Гер­ку­ле­су появи­лись так­же в южной части бал­кан­ской про­вин­ции Мезии, где неко­то­рое вре­мя нахо­ди­лись круп­ные воен­ные гар­ни­зо­ны рим­лян, а при Вес­па­си­ане воз­ник­ла боль­шая вете­ран­ская коло­ния Ску­пи (Скоп­ле). Имя Гер­ку­ле­са отра­зи­лось здесь даже в топо­ни­ми­ке. К югу от горо­да Нейс­сос (Ниш в совре­мен­ной Сер­бии) воз­ник­ла дорож­ная стан­ция Ad Her­cu­lem (У Гер­ку­ле­са), где обна­ру­же­но мно­же­ство посвя­ще­ний дан­но­му боже­ству.

Даль­ней­шее раз­ви­тие культ Гер­ку­ле­са полу­ча­ет при Анто­ни­нах, когда он ста­но­вит­ся патро­ном пра­вя­щей дина­стии. При этом под­чер­ки­ва­лась роль Гер­ку­ле­са как спра­вед­ли­во­го пра­ви­те­ля, бор­ца с тира­ни­ей, покро­ви­те­ля тру­же­ни­ков. Мно­же­ство посвя­ще­ний дан­но­му боже­ству появ­ля­ет­ся в нача­ле II в. в Испа­нии, где в Гаде­се, непо­да­ле­ку от род­но­го горо­да Тра­я­на — Ита­ли­ки, нахо­ди­лось древ­нее свя­ти­ли­ще Гер­ку­ле­са¹⁹. Как знак лояль­но­сти импе­ра­то­ру Тра­я­ну культ Гер­ку­ле­са рас­про­стра­ня­ет­ся и в армии. Под­твер­жде­ние тому слу­жит жерт­вен­ный алтарь Гер­ку­ле­су в Верх­ней Мезии у Желез­ных Ворот, воз­двиг­ну­тый цен­ту­ри­о­ном леги­о­на XV Apol­li­na­ris во вре­мя стро­и­тель­ства моста через Дунай в пери­од дакий­ских войн²⁰. Гер­ку­лес изо­бра­жал­ся на моне­тах Адри­а­на, Анто­ни­на Пия. На монет­ных выпус­ках 140—152 гг. мы видим Герак­ла в саду Гес­пе­рид, полу­чаю­ще­го при­вет­ст­вия после схват­ки с огнеды­ша­щим вели­ка­ном Каком, сидя­ще­го с дуби­ной в руке на ска­ле, вен­чае­мо­го Вик­то­ри­ей у алта­ря²¹, По мне­нию Е. М. Шта­ер­ман, эти изо­бра­же­ния Гер­ку­ле­са на моне­тах свиде­тель­ст­во­ва­ли о вклю­че­нии Гер­ку­ле­са в кон­текст «рим­ско­го мифа»²². Послед­ний из Ком­мод в обра­зе Гер­ку­ле­са. Анто­ни­нов Ком­мод про­воз­гла­сил себя Гер­ку­ле­сом Ама­зо­ни­ем. Импе­ра­тор, экс­цен­три­че­ски под­ра­жая Гер­ку­ле­су, ими­ти­ро­вал подви­ги героя на цир­ко­вой арене и пере­име­но­вал в честь Гер­ку­ле­са меся­цы рим­ско­го кален­да­ря (SHA, Comm., XII, 12; He­rod. Hist., I, 14. 8). На моне­тах и в скульп­ту­рах Ком­мод изо­бра­жал­ся исклю­чи­тель­но как Гер­ку­лес, а его супру­га — как ама­зон­ка²³. Пря­мое оли­це­тво­ре­ние пра­ви­те­ля с Гер­ку­ле­сом, кото­рый, как извест­но, являл­ся сыном Юпи­те­ра, пре­вра­ща­ло уже и прин­цеп­са в пер­со­наж «рим­ско­го мифа»²⁴. Ком­мод-Гер­ку­лес актом пере­осно­ва­ния Веч­но­го Горо­да про­воз­гла­шал наступ­ле­ние ново­го «золо­то­го века» Рим­ской дер­жа­вы. Едва ли «гер­ку­ле­со­вы подви­ги» Ком­мо­да в соот­вет­ст­вии с нарра­тив­ной тра­ди­ци­ей сле­ду­ет рас­смат­ри­вать исклю­чи­тель­но как про­яв­ле­ния тира­ни­че­ско­го сума­сброд­ства. Есть осно­ва­ния пола­гать, что при Ком­мо­де про­ис­хо­дит пере­осмыс­ле­ние куль­та Гер­ку­ле­са. Утвер­жда­лась попу­ляр­ная в элли­ни­сти­че­ском мире идея о том, что пра­ви­тель — это новый Гер­ку­лес²⁵. «Ари­сто­кра­ти­зи­ро­ван­ная» трак­тов­ка Гер­ку­ле­са явля­лась не толь­ко про­яв­ле­ни­ем про­грес­си­ру­ю­щей ори­ен­та­ли­за­ции пра­вя­щей эли­ты²⁶.

Созда­вая образ Гер­ку­ле­са — пра­ви­те­ля и вои­на, импер­ская про­па­ган­да несо­мнен­но ори­ен­ти­ро­ва­лась преж­де все­го на армию. В тече­ние прав­ле­ния дина­стии Анто­ни­нов про­цесс про­вин­ци­а­ли­за­ции рим­ской армии дошел до сво­его логи­че­ско­го завер­ше­ния. Фак­ти­че­ски стер­лась раз­ни­ца в соци­аль­ном соста­ве леги­о­нов и вспо­мо­га­тель­ных войск. Ушли в про­шлое те вре­ме­на, когда леги­о­ны состо­я­ли из горо­жан, вос­пи­тан­ных исклю­чи­тель­но в рим­ско-ита­лий­ских тра­ди­ци­ях. В боль­шин­стве сво­ем воору­жен­ные силы импе­рии теперь состо­я­ли из детей вете­ра­нов и оби­та­те­лей погра­нич­ных про­вин­ций. Едва ли спра­вед­ли­во в духе науч­ной лите­ра­ту­ры про­шло­го века опре­де­лять этих кель­тов, гер­ман­цев, пан­нон­цев как вар­ва­ров. Было бы более пра­виль­но ска­зать, что ново­бран­цы рим­ской армии при­над­ле­жа­ли двум куль­тур­ным тра­ди­ци­ям: арха­и­че­ской, ухо­дя­щей кор­ня­ми в поч­ву кон­крет­но­го реги­о­на, и антич­ной, кото­рая во II в. обре­ла проч­ную осно­ву в лимит­роф­ных про­вин­ци­ях Рим­ской импе­рии. В тра­ди­ци­он­ной мифо­ло­гии кель­тов и гер­ман­цев, широ­ко пред­став­лен­ных в раз­ных родах войск импе­ра­тор­ской армии, вклю­чая леги­о­ны и кон­ную гвар­дию — equi­tes sin­gu­la­res Augus­ti, суще­ст­во­ва­ли ана­ло­ги рим­ско­го Гер­ку­ле­са²⁷. Образ импе­ра­то­ра-Гер­ку­ле­са был обра­щен к попу­ляр­но­му в кель­то-гер­ман­ской тра­ди­ции архе­ти­пу сакраль­но­го царя²⁸.

Таким обра­зом, исполь­зуя чер­ты «вар­вар­ской» куль­тур­ной тра­ди­ции в созна­нии сол­дат, импе­ра­тор-Гер­ку­лес был при­зван реани­ми­ро­вать «золо­той век» Рим­ско­го государ­ства, вос­ста­но­вить в пол­ном блес­ке доб­ро­де­те­ли «рим­ско­го мифа», пре­вос­ход­ство кото­рых было постав­ле­но под сомне­ние во вре­мя изну­ри­тель­ных Мар­ко­манн­ских войн. Имен­но в таком моби­ли­зу­ю­щем каче­стве ста­ра­лись пред­стать перед сол­да­та­ми послед­ний Анто­нин, а затем Севе­ры²⁹. «Воен­но-ари­сто­кра­ти­че­ская» интер­пре­та­ция куль­та Гер­ку­ле­са была при­зва­на укре­пить связь Ком­мо­да с арми­ей, в под­держ­ке кото­рой ост­ро нуж­дал­ся прин­цепс, нару­шив­ший свой­ст­вен­ный Анто­ни­нам порядок пре­сто­ло­на­следия и став­ший пра­ви­те­лем не по усы­нов­ле­нию с согла­сия сена­та и армии, а по наслед­ству. Удер­жать­ся на пре­сто­ле без под­держ­ки армии, в усло­ви­ях нарас­та­ния кри­зи­са антич­ной город­ской циви­ли­за­ции пре­вра­щав­шей­ся в глав­ную соци­аль­но-поли­ти­че­скую опо­ру государ­ства, Ком­мод не мог. Демон­стра­тив­ная ори­ен­та­ция прин­цеп­са исклю­чи­тель­но на воору­жен­ные силы поз­во­ля­ет счи­тать Ком­мо­да пер­вым «сол­дат­ским» импе­ра­то­ром. Если у мно­гих пред­ста­ви­те­лей сто­лич­ной ари­сто­кра­тии образ импе­ра­то­ра-Гер­ку­ле­са вызы­вал брезг­ли­вое отвра­ще­ние, то воен­ной сре­дой он вос­при­ни­мал­ся с энту­зи­аз­мом. При­ме­ром тому слу­жат мно­го­чис­лен­ные ста­туи Гер­ку­ле­са с голо­вой Ком­мо­да, обна­ру­жен­ные при рас­коп­ках вете­ран­ских вилл в Пан­но­нии³⁰.

На пери­од прав­ле­ния дина­стии Севе­ров при­хо­дит­ся пик попу­ляр­но­сти куль­та Гер­ку­ле­са в рим­ской армии (рубеж II—III в.). Как зна­ки лояль­но­сти импе­ра­то­ру Сеп­ти­мию Севе­ру жерт­вен­ни­ки Гер­ку­ле­су уста­нав­ли­ва­ют­ся прак­ти­че­ски во всех местах рас­по­ло­же­ния рим­ских войск. Ю. К. Коло­сов­ская обра­ти­ла вни­ма­ние, что при Сеп­ти­мии Севе­ре Гер­ку­лес впер­вые был упо­мя­нут в тор­же­ст­вен­ных гим­нах, испол­ня­е­мых во вре­мя «сто­лет­них игр», при­зван­ных открыть новый «золо­той век» Рим­ской импе­рии³¹. В музее серб­ско­го горо­да Бито­ле (терри­то­рия рим­ской про­вин­ции Верх­няя Мезия) хра­нит­ся отно­ся­ща­я­ся, веро­ят­но, к эпо­хе Севе­ров обез­глав­лен­ная мра­мор­ная ста­туя рим­ско­го импе­ра­то­ра, офи­цер­ский пан­цирь кото­ро­го укра­шен изо­бра­же­ни­я­ми Гер­ку­ле­са³². Дума­ет­ся, Сеп­ти­мий Север попу­ля­ри­зи­ро­вал культ Гер­ку­ле­са не слу­чай­но. Импе­ра­тор дол­жен был при­ни­мать во вни­ма­ние рас­про­стра­нен­ность это­го куль­та в илли­рий­ской груп­пе войск, кото­рая при­ве­ла Севе­ра к вла­сти. Пан­нон­ские леги­о­ны почи­та­ли даже осо­бо­го Илли­рий­ско­го Гер­ку­ле­са³³. По под­сче­там Л. Зото­ви­ча, в леги­он­ном лаге­ре Вими­на­ции (Верх­няя Мезия) и воз­ник­шем рядом одно­имен­ном горо­де по коли­че­ству изо­бра­же­ний Гер­ку­ле­са пре­вос­хо­дил толь­ко Юпи­тер³⁴. Впо­след­ст­вии Гер­ку­лес как хра­ни­тель импе­ра­то­ра исполь­зо­вал­ся в дина­сти­че­ской про­па­ган­де Гал­ли­е­на, галль­ских пра­ви­те­лей-узур­па­то­ров вто­рой поло­ви­ны III в. Гер­ку­лес вхо­дил в круг офи­ци­аль­ных богов, укра­шав­ших цоко­ли «юпи­те­ро­вых колонн» — сим­во­лов импер­ско­го лоя­лиз­ма, соору­жав­ших­ся в боль­шом коли­че­стве на рейн­ском лиме­се в 50—70-х гг. III в.³⁵. Осо­бо сто­ит отме­тить при­вер­жен­ность куль­ту Гер­ку­ле­са «илли­рий­ских» импе­ра­то­ров Дио­кле­ти­а­на и Мак­си­ми­а­на Гер­ку­лия.

На запа­де Бал­ка­но-дунай­ско­го реги­о­на, кото­рый во II—III вв. обо­зна­чал­ся общим тер­ми­ном Илли­рия, Гер­ку­лес обрел мно­же­ство функ­ций, что под­чер­ки­ва­ет­ся раз­но­об­ра­зи­ем упо­ми­нае­мых в над­пи­сях его про­звищ: Augus­tus, Con­ser­va­tor, Deus, In­vic­tus, Sanctus, Vic­tor³⁶. В воен­ных лаге­рях на лиме­се Гер­ку­лес стал счи­тать­ся типич­ным «воен­ным боже­ст­вом», покро­ви­те­лем вой­ны и импе­рии³⁷.

В науч­ной лите­ра­ту­ре встре­ча­ют­ся суж­де­ния об ари­сто­кра­ти­за­ции куль­та Гер­ку­ле­са в III в., т. е., о победе насаж­дае­мой свер­ху интер­пре­та­ции куль­та Гер­ку­ле­са над его народ­ным вос­при­я­ти­ем³⁸. Дей­ст­ви­тель­но, зна­чи­тель­ная часть эпи­гра­фи­че­ско­го мате­ри­а­ла из Бал­ка­но-дунай­ских про­вин­ций, свя­зан­но­го с куль­том Гер­ку­ле­са и дати­ро­ван­но­го третьим веком, под­дер­жи­ва­ет такое мне­ние. Сто­ит отме­тить так­же, что про­цесс ари­сто­кра­ти­за­ции кос­нул­ся не толь­ко куль­та Гер­ку­ле­са. Обра­ща­ют на себя вни­ма­ние извест­ные из Мезии посвя­ще­ния Диане от име­ни стар­ших офи­цер­ских чинов: IMS II (Вими­на­ций, Верх­няя Мезия), 5 — легат леги­о­на VII Clau­dia (195 г.); ILN 6 — три­бун леги­о­на I Ita­li­ca (Новэ, Ниж­няя Мезия, рубеж II—III вв.); AE 1987, 867 — три­бун когор­ты I Ci­li­cum (Moнта­на, Ниж­няя Мезия, середи­на II в.). Наряду с тем, что Диане адре­со­ва­ли свои посвя­ще­ния и рядо­вые вои­ны, мож­но без сомне­ния гово­рить о том, что при послед­них Анто­ни­нах и Сеп­ти­мии Севе­ре сре­ди выс­ше­го офи­цер­ства мезий­ской груп­пы войск, воз­мож­но, как знак осо­бо­го «рим­ско­го» ари­сто­кра­тиз­ма сло­жи­лась свое­об­раз­ная мода после удач­ной охоты посвя­щать Диане алта­ри и ста­туи с бла­годар­ст­вен­ны­ми над­пи­ся­ми.

Кро­ме того, Л. Мро­зе­вич обра­тил вни­ма­ние на то обсто­я­тель­ство, что во II—III вв. неко­то­рые стар­шие офи­це­ры импе­ра­тор­ской армии, вся жизнь и карье­ра кото­рых были свя­за­ны с дунай­ским про­вин­ци­я­ми, явля­лись чле­на­ми древ­не­го куль­то­во­го сооб­ще­ства Lau­ren­tes La­vi­na­tes, нико­гда не выхо­див­ше­го за пре­де­лы рим­ско-латин­ской среды. Это сооб­ще­ство, веро­ят­но, было свя­за­но с куль­том Лави­нии — одно­го из пер­со­на­жей «рим­ско­го мифа», почи­тав­шей­ся лати­на­ми с арха­и­че­ских вре­мен. Уча­стие в этом древ­нем куль­те для пред­ста­ви­те­лей про­вин­ци­аль­ной эли­ты, по всей види­мо­сти, счи­та­лось зна­ком при­над­леж­но­сти к «рим­лян­ству», нес­ло ярко выра­жен­ную пре­стиж­ную функ­цию³⁹. При­зна­вая общую тен­ден­цию к ари­сто­кра­ти­за­ции неко­то­рых куль­тов антич­ных божеств в Бал­ка­но-дунай­ском реги­оне в III в., мы пола­га­ем, что при­ме­ни­тель­но к куль­ту Гер­ку­ле­са ее зна­че­ние пере­оце­ни­вать не сто­ит. Наряду с насаж­дае­мой офи­ци­аль­ной про­па­ган­дой «ари­сто­кра­ти­че­ской» трак­тов­кой куль­та Гер­ку­ле­са широ­кое рас­про­стра­не­ние име­ла и его «демо­кра­ти­че­ская» вер­сия. В Бал­ка­но-дунай­ском реги­оне мно­го­чис­лен­ные посвя­ще­ния Гер­ку­ле­су появи­лись в нача­ле III в. в каме­но­лом­нях, где этот мифо­ло­ги­че­ский пер­со­наж почи­тал­ся сол­да­та­ми как покро­ви­тель каме­но­те­сов⁴⁰. Обна­ру­жен­ные в тылу дунай­ско­го лиме­са памят­ни­ки пери­о­да Севе­ров гово­рят о том, что рим­ские воен­ные трак­то­ва­ли Гер­ку­ле­са так­же и как бога-цели­те­ля. Сце­на спа­се­ния Гер­ку­ле­сом доче­ри тро­ян­ско­го царя Лао­медон­та Геси­о­ны при­сут­ст­ву­ет на алта­ре, кото­рый посвя­тил Гер­ку­ле­су ране­ный воин в бла­го­дар­ность за изле­че­ние на баль­нео­ло­ги­че­ском курор­те непо­да­ле­ку от совре­мен­но­го хор­ват­ско­го горо­да Вин­ков­цы. Оттуда же, кста­ти, про­ис­хо­дят несколь­ко вотив­ных мра­мор­ных ста­туй Гер­ку­ле­са, одна из кото­рых явля­ет­ся копи­ей «Отды­хаю­ще­го Герак­ла» Лисип­па⁴¹. Все эти памят­ни­ки дати­ро­ва­ны рубе­жом II—III вв. и хра­нят­ся в музее горо­да Оси­е­ка. Сре­ди вете­ра­нов Гер­ку­лес был попу­ля­рен как покро­ви­тель фами­лии, домаш­не­го оча­га, име­ний⁴². По мере раз­ви­тия пред­став­ле­ний о загроб­ном мире и бес­смер­тии души Гер­ку­лес стал в третьем веке вос­при­ни­мать­ся как пси­хо­помп — сопро­во­ди­тель душ умер­ших в Аид. Хотя источ­ни­ки из Дал­ма­ции, Мезии и Пан­но­нии не под­твер­жда­ют мне­ние Е. М. Шта­ер­ман о том, что атри­бу­ты Герак­ла чаще, чем дру­гих богов фигу­ри­ру­ют в сце­нах так назы­вае­мо­го «погре­баль­но­го бан­ке­та» — изо­бра­же­ния умер­ше­го в кру­гу близ­ких на над­гроб­ных памят­ни­ках⁴³, тем не менее обра­зы само­го Гер­ку­ле­са на таких памят­ни­ках встре­ча­лись неред­ко. На сте­ле из леги­он­но­го лаге­ря Пето­вий (Верх­няя Пан­но­ния) изо­бра­жен Гер­ку­лес, выво­дя­щий из Аида Алке­сту — жену фес­са­лий­ско­го царя Адме­та (Roe­mi­sche Stein­denkma­ler aus Sa­va­ria // Ed. A. Moc­sy, T. Czentle­lecky. Bu­da­pest, 1971. S. 64). Этот сюжет, став­ший весь­ма рас­про­стра­нен­ным в пер­вой поло­вине III в., попал в Пан­но­нию из Ита­лии по трас­се «янтар­но­го пути», а через Пан­но­нию — вниз по Дунаю в Мезию. Из гор­няц­ко­го посе­ле­ния Кос­май во внут­рен­ней части Мезии про­ис­хо­дит при­над­ле­жав­ший вете­ра­ну вспо­мо­га­тель­ной когор­ты памят­ник, на кото­ром пока­за­ны Гер­ку­лес и спа­сен­ная им от мор­ско­го чудо­ви­ща тро­ян­ская царев­на Геси­о­на (IMS I (Kos­maj), n. 120). Воз­мож­но, Геси­о­на вос­при­ни­ма­лась оби­та­те­ля­ми шах­тер­ских посе­ле­ний как боже­ство под­зем­но­го мира. Любо­пыт­но, что во фрон­тоне сте­лы пока­за­ны лань, вепрь, лев или гид­ра — живот­ные из подви­гов Гер­ку­ле­са.

Ана­лиз ико­но­гра­фии Гер­ку­ле­са пока­зы­ва­ет, что рим­ские сол­да­ты и оби­та­те­ли при­гра­нич­ных посе­ле­ний хоро­шо зна­ли свя­зан­ные с ним мифы. Источ­ни­ка­ми наших зна­ний слу­жат ста­туи и ста­ту­эт­ки, релье­фы на алта­рях, над­гроб­ных сте­лах и сар­ко­фа­гах. Наи­бо­лее рас­про­стра­не­но было изо­бра­же­ние Гер­ку­ле­са в ста­ти­че­ской позе с дуби­ной в руке и с льви­ной шку­рой на пле­чах. На неко­то­рых сар­ко­фа­гах из Дал­ма­ции пока­за­ны подви­ги Гер­ку­ле­са, под­чер­ки­ваю­щие его роль как пси­хо­пом­па: спа­се­ние из Аида жены царя Адме­та Алкесты, извле­че­ние из под­зем­но­го мира пса Цер­бе­ра, добы­ча яблок Гес­пе­рид. Тема спа­се­ния Гер­ку­ле­сом Алкесты была осо­бен­но попу­ляр­на на над­гроб­ных памят­ни­ках рим­ских воен­ных в Пан­но­нии и Мезии⁴⁴. Этот сюжет был настоль­ко попу­ля­рен в тема­ти­ке над­гроб­ных памят­ни­ков, что при­сут­ст­во­вал даже на ран­не­хри­сти­ан­ских фрес­ках в рим­ских ката­ком­бах на via La­ti­na⁴⁵. Сюже­ты из лич­ной жиз­ни Гер­ку­ле­са, демон­стри­ру­ю­щие его как семья­ни­на, при­сут­ст­ву­ют в ико­но­гра­фии муж­ских над­гроб­ных памят­ни­ков в про­вин­ции Верх­няя Мезия: рельеф с Гер­ку­ле­сом и Омфа­лой (IMS IV (Nais­sos), S. 35), рельеф с Гер­ку­ле­сом и его сыном Теле­фом (IMS II (Vi­mi­na­cium), n. 122). Гер­ку­лес-борец со злом пред­став­лен на релье­фах над­гро­бий, где он борет­ся с эри­мант­ским веп­рем, немей­ским львом⁴⁶.

Попу­ляр­ность Гер­ку­ле­са в рим­ской армии и близ­ких к лиме­су про­вин­ци­ях объ­яс­ня­ет­ся тем обсто­я­тель­ст­вом, что воен­ным и граж­дан­ско­му насе­ле­нию, жив­шим под посто­ян­ной угро­зой вра­же­ско­го втор­же­ния, был осо­бен­но бли­зок бог — непо­беди­мый воин, борец со злом и неуто­ми­мый тру­же­ник. До IV в. Гер­ку­лес, наряду с Юпи­те­ром Все­б­ла­гим Вели­чай­шим, Силь­ва­ном, Мит­рой вхо­дил в чис­ло попу­ляр­ней­ших божеств в запад­ной части Бал­ка­но-дунай­ско­го реги­о­на. То обсто­я­тель­ство, что в сфе­ре куль­та здесь без­услов­но доми­ни­ро­ва­ли «муж­ские», и даже под­черк­ну­то мас­ку­ли­ни­зи­ро­ван­ные, гово­ря о Гер­ку­ле­се и Мит­ре, боже­ства, почи­тав­ши­е­ся опять же муж­ской ауди­то­ри­ей, под­чер­ки­ва­ет погра­нич­ную спе­ци­фи­ку реги­о­на, где армия явля­лась одним из глав­ных соци­о­об­ра­зу­ю­щих фак­то­ров. Отдель­ные дан­ные эпи­гра­фи­ки дают осно­ва­ния неко­то­рым иссле­до­ва­те­лям пред­по­ло­жить, что в зоне лиме­са к куль­там, обос­но­ван­но счи­тав­шим­ся в мас­шта­бах импе­рии чисто муж­ски­ми, порой допус­ка­лись жен­щи­ны. М. Зото­вич, ана­ли­зи­руя ико­но­гра­фию над­гроб­ных памят­ни­ков из Вими­на­ция, пред­по­ло­жил, что жены мит­ра­и­стов через уча­стие в куль­те Луны — боже­ст­вен­ной супру­ги Солн­ца, послан­ни­ком кото­ро­го являл­ся Мит­ра, так­же ста­но­ви­лись его поклон­ни­ца­ми⁴⁷. М. Сана­дер обра­ти­ла вни­ма­ние на над­пись из пан­нон­ской Сис­ции, где авто­ра­ми посвя­ще­ния Гер­ку­ле­су высту­па­ли брат и сест­ра⁴⁸.

При­чи­ны упад­ка куль­та Гер­ку­ле­са, как нам дума­ет­ся, прак­ти­че­ски те же, что и при­чи­ны его широ­ко­го рас­про­стра­не­ния. Культ Гер­ку­ле­са являл­ся, с одной сто­ро­ны, сред­ст­вом выра­же­ния лояль­но­сти армии как импе­ра­тор­ской кли­ен­те­лы сво­е­му патро­ну. При­вер­жен­ность куль­ту Гер­ку­ле­са того или ино­го импе­ра­то­ра либо целой дина­стии была глав­ной при­чи­ной его рас­про­стра­не­ния в вой­сках и свя­зан­ных с ними граж­дан­ским насе­ле­ни­ем. С дру­гой сто­ро­ны, культ Гер­ку­ле­са пре­до­ста­вил воз­мож­ность реа­ли­за­ции в офи­ци­аль­ных фор­мах тра­ди­ци­он­ной рели­ги­оз­но­сти вои­нов, набран­ных из чис­ла кель­тов и гер­ман­цев. В то же вре­мя рас­про­стра­не­ние куль­та Гер­ку­ле­са нахо­ди­лось в нераз­рыв­ной свя­зи с экс­пан­си­ей антич­ной куль­ту­ры. Гер­ку­лес был попу­ля­рен сре­ди вои­нов соб­ст­вен­но илли­рий­ско­го про­ис­хож­де­ния, а ведь ни у пан­нон­цев, ни у дал­ма­тий­цев не суще­ст­во­ва­ло бога, ана­ло­гич­но­го рим­ско­му Гер­ку­ле­су⁴⁹. Лом­ка воен­ной орга­ни­за­ции антич­но­го типа и свя­зан­ной с ней систе­мы обя­за­тель­ст­вен­ных свя­зей, упа­док соци­аль­ных групп, свя­зан­ных с арми­ей прин­ци­па­та и с антич­ным горо­дом, новые при­о­ри­те­ты рели­ги­оз­ной поли­ти­ки импе­ра­то­ров спо­соб­ст­во­ва­ли уга­са­нию куль­та Гер­ку­ле­са в IV в.

The ar­tic­le is a new at­tempt to exa­mi­ne the rea­sons and mecha­nisms of Her­cu­les’ cult spread in ter­ri­to­ry of an­cient Ro­man pro­vin­ces Dal­ma­tia and Up­per Moe­sia. Author ag­rees with opi­nion about pre­do­mi­na­tion of «aris­toc­ra­tic» in­terpre­ta­tion of this cult among mi­li­ta­ries in con­text of ob­li­ga­tio­nals ties between ar­my and Em­pe­ror, but un­der­li­nes exis­ten­ce of old «de­moc­ra­tic» ver­sion of Her­cu­les cult among sol­diers and ve­te­rans of Ro­man ar­my in I—III cent. A. D.