А. В. Коптев
Вологодский педагогический институт

Об «этрусской династии» архаического Рима

Межвузовский сборник научных статей «Античность и средневековье Европы».
Пермский ун-т, 1994. С. 68—78.

с.68 В лите­ра­ту­ре дав­но отме­че­но, что цар­ская власть в Риме не пере­да­ва­лась от отца к сыну, хотя в обще­стве была проч­на пат­ри­ли­ней­ность. Цари как буд­то выби­ра­лись сена­том из достой­ных пре­тен­ден­тов. При этом почти все извест­ные цари явля­лись род­ст­вен­ни­ка­ми пред­ше­ст­вен­ни­ков. Нума был зятем Тация. Анк Мар­ций — вну­ком Нумы, Сер­вий Тул­лий — зятем Тарк­ви­ния При­с­ка, Тарк­ви­ний Суперб — зятем Сер­вия Тул­лия и вну­ком При­с­ка. Как пра­ви­ло, царя­ми ста­но­ви­лись либо зятья, либо вну­ки по доче­ри пред­ше­ст­вен­ни­ков. Это ука­зы­ва­ет на суще­ст­во­ва­ние опре­де­лен­но­го поряд­ка, кото­рый, види­мо, выра­жал­ся в мат­ри­ли­ней­но­сти пере­да­чи цар­ской вла­сти. Носи­те­лем цар­ст­вен­но­сти была жена или мать царя. Подоб­ная тра­ди­ция извест­на и в древ­не­еги­пет­ской, хетт­ской, гре­че­ской арха­и­ке1.

Соглас­но тра­ди­ции рим­ские цари, исклю­чая Нуму Пом­пи­лия и изгнан­но­го Тарк­ви­ния, уми­ра­ли не сво­ей смер­тью при обсто­я­тель­ствах, напо­ми­нав­ших жерт­во­при­но­ше­ния. Ромул воз­нес­ся на небо во вре­мя бури. Таций погиб в Лави­нии, зако­лотый жерт­вен­ны­ми вер­те­ла­ми во вре­мя при­не­се­ния с.69 жерт­вы. Гости­лий сго­рел в доме от мол­нии. Тарк­ви­ний убит топо­ра­ми послан­цев сыно­вей Анка. Сер­вий погиб при цар­ском беге (Реги­фу­гий) и его риту­аль­но пере­еха­ла колес­ни­цей дочь, пере­дав­шая власть мужу. Поэто­му рим­ский мате­ри­ал был исполь­зо­ван Дж. Фрэ­зе­ром для аргу­мен­та­ции кон­цеп­ции сакраль­но­го харак­те­ра пер­во­на­чаль­ной цар­ской вла­сти2. Леген­ды о женить­бе Нумы на Эге­рии, Тарк­ви­ния на Тана­к­виль, люб­ви Сер­вия и Фор­ту­ны явля­ют­ся вос­по­ми­на­ни­я­ми о полу­че­нии рим­ски­ми рек­са­ми вла­сти от их жен — жриц цар­ско­го рода.

Дру­гой леген­дар­ный ком­плекс посвя­щен цар­ским сыно­вьям: Юл от бра­ка Энея и Лави­нии, Ромул/Рем — от бра­ка Мар­са/Аму­лия и Илии/Силь­вии, Сер­вий Тул­лий от бра­ка Окри­зии и Лара. Это дети от свя­щен­но­го бра­ка жри­цы цар­ско­го рода и вер­хов­но­го боже­ства (в лице его жре­ца-царя). Сыно­вья цариц не полу­ча­ли вла­сти в род­ном горо­де, но были осно­ва­те­ля­ми цар­ст­вен­но­сти и пер­вы­ми пре­тен­ден­та­ми на нее на чуж­бине. Про­дол­жи­тель­ность их прав­ле­ния опре­де­ля­лась избран­ным при­род­ным цик­лом, в тече­ние кото­ро­го они были зем­ным вопло­ще­ни­ем глав­но­го бога общи­ны. Оче­вид­на зави­си­мость подоб­ных тра­ди­ций от леген­дар­ных и мифо­ло­ги­че­ских вер­сий, кор­ня­ми ухо­дя­щих в глу­бо­кую пер­во­быт­ность. Это дела­ет кон­цеп­цию сакраль­ной цар­ской вла­сти в чистом виде адек­ват­ной более ран­не­му, дого­род­ско­му пери­о­ду рим­ской исто­рии. В цар­скую же эпо­ху повы­си­лась плот­ность род­ст­вен­ных свя­зей, что поз­во­ли­ло видеть рож­де­ние новой тен­ден­ции. В Риме царя­ми ста­но­ви­лись явно не слу­чай­ные люди: Нума — род­ст­вен­ник Тация. Тулл Гости­лий, по-види­мо­му, Рому­ла, Анк — Нумы, Сер­вий — Тарк­ви­ния При­с­ка, Суперб — двух послед­них. Лишь Тарк­ви­ний Приск не был свя­зан род­ст­вом с Анком, высту­пив как бы осно­ва­те­лем соб­ст­вен­ной дина­стии. Хотя общее пра­ви­ло, про­сле­жи­ваю­ще­е­ся в тече­ние прав­ле­ния пред­ше­ст­вен­ни­ков и пре­ем­ни­ков, поз­во­ля­ет пред­по­ла­гать, что это род­ство име­ло место. Но оно было исклю­че­но ввиду нали­чия у Луку­мо­на/Тарк­ви­ния этрус­ской жены Тана­к­виль. Сюжет же о послед­ней явля­ет­ся объ­яс­ни­тель­ной леген­дой, постро­ен­ной на осно­ве фри­гий­ско-хетт­ско­го мифа о при­об­ре­те­нии цар­ст­вен­но­сти3.

Неиз­вест­но и отно­ше­ние род­ства Тул­ла Гости­лия к пред­ше­ст­ву­ю­щим царям. Одна­ко он был вну­ком круп­ней­ше­го спо­движ­ни­ка Рому­ла — Госта Гости­лия, в кото­ром еще И. В. Нету­шил подо­зре­вал двой­ни­ка Рому­ла4. Древ­ние леген­ды о Тации, Госте Гости­лии, Тар­пейе отра­жа­ют непро­стой про­цесс сли­я­ния в еди­ное вожде­ство латин­ских и сабин­ских общин Пала­ти­на и Капи­то­лия, завер­шив­ший­ся при Нуме Пом­пи­лии. В этом кон­тек­сте вме­сто двух само­сто­я­тель­ных сакраль­ных цен­тров — Юпи­те­ра-Мар­са на Пала­тине и Кви­ри­на на Капи­то­лии — фор­ми­ро­вал­ся еди­ный, с одним сакраль­ным рек­сом. Леген­да о Рому­ле и Тации, пра­вив­ших вме­сте, вос­про­из­во­дит с.70 толь­ко нача­ло это­го пути. В после­дую­щем, види­мо, име­ло место чере­до­ва­ние латин­ско­го и сабин­ско­го став­лен­ни­ков: Ромул — Таций — ? — Нума — Тулл — Анк. Это поз­во­ля­ет подо­зре­вать в Госте Гости­лии латин­ско­го рек­са, пра­вив­ше­го меж­ду саби­ня­на­ми Таци­ем и Нумой. Из тра­ди­ции он исчез, по-види­мо­му, пото­му что зять Нума дол­жен был пра­вить после тестя Тация, но в дей­ст­ви­тель­но­сти в свя­зи со слож­но­стью момен­та сли­я­ния двух вождеств это­го не было. Поэто­му Таций «умер» рань­ше Рому­ла и Нума сле­ду­ет за послед­ним. Под Рому­лом вто­ро­го, после­та­ци­е­во­го, пери­о­да, веро­ят­но, и скры­ва­ет­ся Гост Гости­лий.

В таком слу­чае наблюдав­ший­ся при пер­вых царях порядок пере­да­чи вла­сти состо­ял в допол­не­нии пер­во­на­чаль­ных прав на цар­ство мужа цар­ской доче­ри (зятя царя) пра­ва­ми ее сына (вну­ка царя). Этот порядок воз­ник не слу­чай­но, он был вызван пере­ме­на­ми в обще­ст­вен­ном строе, при­вед­ши­ми к само­му фор­ми­ро­ва­нию вождеств. Повы­ше­ние плот­но­сти насе­ле­ния порож­да­ло нехват­ку зем­ли. Сег­мен­та­ция общин вме­сто обра­зо­ва­ния новых посе­ле­ний вызы­ва­ла деле­ние обще­ства на ран­ги знат­но­сти: пат­ри­ци­ев (ген­ти­лов) и кли­ен­тов. Преж­де высе­ле­ния одно­вре­мен­но про­шед­ших ини­ци­а­ции моло­дых людей воз­глав­лял, ско­рее все­го, быв­ший их ровес­ни­ком сын цар­ской доче­ри, не имев­ший прав дома стать царем (подоб­но Рому­лу на Пала­тине или Мастарне на Целии). Теперь же поло­же­ние оста­вав­ших­ся дома цар­ских сыно­вей сле­до­ва­ло уза­ко­нить. И они при­об­ре­ли пра­ва на цар­ство, но не как наслед­ни­ки отца-царя или мате­ри-цари­цы.

Это было бы нару­ше­ни­ем тра­ди­ции. К цар­ско­му досто­ин­ству их допу­стил кросс-кузен­ный брак, объ­еди­нив­ший цар­ские лини­джи сосед­них общин. Такой порядок воз­ник еще до обра­зо­ва­ния Рима, а в цар­скую эпо­ху он объ­еди­нил лини­джи латин­ско­го, хотя и свя­зан­но­го с затибр­ской обла­стью, Пала­ти­на и сабин­ских обла­стей к севе­ро-восто­ку от Капи­то­лия. При этом мужем цар­ской доче­ри ста­но­вил­ся не слу­чай­ный иска­тель при­клю­че­ний, про­шед­ший обрядо­вые испы­та­ния, а пред­ста­ви­тель бра­чу­ю­ще­го­ся латин­ско­го или сабин­ско­го лини­джа. В сле­дую­щем поко­ле­нии их сыно­вья и доче­ри бра­ли в супру­ги сво­их двою­род­ных сестер и бра­тьев, т. е. детей от бра­ка бра­та цар­ской доче­ри и сест­ры ее мужа. В этом поко­ле­нии цар­скую власть полу­чал сын сест­ры и (или) бра­та цари­цы, ста­но­вив­ший­ся одно­вре­мен­но зятем пред­ше­ст­ву­ю­ще­го царя. Дочь его и цар­ской доче­ри была носи­тель­ни­цей цар­ст­вен­но­сти, пере­да­вав­шей ее сво­е­му мужу, кото­рым был ее двою­род­ный брат — внук ее деда-царя. Так сохра­ня­лась мат­ри­ли­ней­ность пере­да­чи цар­ст­вен­но­сти, соблюда­лась агна­ти­че­ская экзо­га­мия и одно­вре­мен­но реша­лась судь­ба цар­ских сыно­вей. По-преж­не­му не полу­чая вла­сти рек­са на родине, они мог­ли стать тако­вы­ми в свя­зан­ной брач­ным сою­зом общине сво­ей жены, а их сыно­вья воз­вра­ща­лись царя­ми на роди­ну с.71 отцов, будучи там зятья­ми и вну­ка­ми пред­ше­ст­вен­ни­ков.

В таких усло­ви­ях необыч­ной выглядит «карье­ра» Тарк­ви­ния При­с­ка, соглас­но тра­ди­ции при­ехав­ше­го в Рим из дале­ко­го зару­бе­жья и не толь­ко став­ше­го царем, но и осно­вав­ше­го соб­ст­вен­ную «дина­стию»5. Прав­да, оче­вид­ный этрус­кизм это­го царя осно­вы­ва­ет­ся толь­ко на его име­ни да лите­ра­тур­но-мифо­ло­ги­че­ской леген­де о про­ис­хож­де­нии. Послед­няя же свиде­тель­ст­ву­ет, что Тарк­ви­ний Приск напо­ло­ви­ну был то ли элли­ном, то ли пеласгом. Леген­дам свой­ст­вен­но не толь­ко рас­тя­ги­вать вре­мя, удва­и­вая или утра­и­вая чис­ло собы­тий, но и спрес­со­вы­вать его.

Тра­ди­ци­он­ная вер­сия о Тарк­ви­нии и Тана­к­виль состо­ит по мень­шей мере из двух частей. Пер­вая, геро­ем кото­рой явля­ет­ся Дема­рат, веро­ят­но, име­ет исто­ки не в гре­че­ской коло­ни­за­ции VIII—VI вв., а в осво­е­нии запад­но­го Сре­ди­зем­но­мо­рья микен­ца­ми. Вто­рая вычле­ня­ет­ся бла­го­да­ря суще­ст­во­ва­нию леген­ды об орле, схва­тив­шем шап­ку с Тарк­ви­ния на Яни­ку­ле. По-види­мо­му, исто­ри­че­ский Тарк­ви­ний был рек­сом (луку­мо­ном) посе­ле­ния на Яни­ку­ле, свя­зан­ным род­ст­вом с сосед­ни­ми этрус­ски­ми и сабин­ски­ми общи­на­ми. За обра­зом Тана­к­виль скры­ва­ет­ся мест­ная носи­тель­ни­ца цар­ст­вен­но­сти. При Анке Мар­ции Яни­кул был заво­е­ван рим­ля­на­ми и, сле­до­ва­тель­но, само­сто­я­тель­ная цар­ская власть здесь была лик­види­ро­ва­на, а ее носи­те­ли пере­се­ле­ны в Рим.

Воен­ная актив­ность Анка не была слу­чай­ной. Если ее рас­смат­ри­вать сквозь приз­му раз­би­рае­мой про­бле­мы, то она выглядит реак­ци­ей на дея­тель­ность лати­на Тул­ла Гости­лия. Пере­се­ле­ние послед­ним жите­лей Аль­бы-Лон­ги, цар­ский линидж кото­рой еще до Рому­ла был свя­зан с пала­тин­ским Римом, уси­ли­ло потен­ци­ал латин­ской вет­ви рек­сов. Анк, соглас­но тра­ди­ции, не был свя­зан род­ст­вом с Тул­лом. Види­мо, какие-то собы­тия нару­ши­ли уста­но­вив­ший­ся порядок. Отго­лос­ки этих собы­тий, воз­мож­но, сохра­ни­лись в леген­де о сра­же­нии Гора­ци­ев и Кури­а­ци­ев. Хотя Гора­ции счи­та­ют­ся рим­ля­на­ми, а Кури­а­ции аль­бан­ца­ми, ген­ти­ли­ций послед­них ука­зы­ва­ет на сабин­ское про­ис­хож­де­ние. Анк Мар­ций, хотя и был сыном доче­ри Нумы, но не рим­ской цари­цы, а жены Нумы Мар­ция, сына бли­жай­ше­го спо­движ­ни­ка Пом­пи­лия Мар­ка Мар­ция, без­успеш­но оспа­ри­вав­ше­го у Тул­ла Гости­лия цар­скую власть (Liv., I, 20, 5; Plut. Nu­ma, XXI).

Воз­вы­ше­ние боко­вой вет­ви сабин­ско­го цар­ско­го лини­джа, во-пер­вых, гово­рит о том, что основ­ная ветвь, ори­ен­ти­ро­ван­ная на брач­ный союз с пала­тин­ски­ми Гости­ли­я­ми и юго-запад­ны­ми лати­на­ми, пре­сек­лась. С дру­гой же сто­ро­ны, оно может слу­жить инди­ка­то­ром, бла­го­да­ря кото­ро­му в тра­ди­ции как бы про­яв­ля­ет­ся нали­чие мно­гих цар­ских лини­джей Лация и его окрест­но­стей. При Рому­ле рим­ские Гости­лии всту­пи­ли в союз с капи­то­лий­ски­ми Таци­я­ми, затем послед­них сме­ни­ли саби­ны из Кур — Кури­а­ции (Нума), пере­дав­шие пра­во на союз Мар­ци­ям. Хотя в тра­ди­ции Мар­ции с.72 пере­се­ли­лись в Рим вме­сте с Нумой, неко­то­рые сооб­ра­же­ния поз­во­ля­ют сомне­вать­ся в этом. Будучи рим­ским царем, Нума, как извест­но, женил­ся на ним­фе Эге­рии, для встреч с кото­рой уда­лял­ся из Рима. Поэто­му если быть логич­ным, то дочь Нумы долж­на была родить­ся от Эге­рии и вне Рима. Эге­рия же не про­сто мифи­че­ская фигу­ра, но пред­ста­ви­тель­ни­ца цар­ско­го лини­джа сосед­ней с Римом сабин­ской Кол­ла­ции. Поэто­му не будет натяж­кой пред­по­ло­жить, что Нума и Мар­ции нахо­ди­лись в род­стве через пред­ста­ви­те­лей третье­го лини­джа — кол­ла­тин­ских Эге­ри­ев. Таким обра­зом, Анк Мар­ций был не толь­ко вну­ком царя, но и его сыном, хотя царя и не Рима, а Кол­ла­ции.

Став царем, Анк дол­жен был поза­бо­тить­ся о закон­ном с точ­ки зре­ния норм его эпо­хи наслед­ни­ке. Из тра­ди­ции мы ниче­го не зна­ем о его жене и суще­ст­во­ва­нии у него доче­ри. Лишь два сына Анка про­сла­ви­лись тем, что на исхо­де цар­ст­во­ва­ния Тарк­ви­ния При­с­ка яви­лись при­чи­ной его смер­ти. В этом исто­ри­че­ско-гене­а­ло­ги­че­ском кон­тек­сте Тарк­ви­ний не мог быть слу­чай­ной фигу­рой, полу­чив­шей власть в Риме лишь бла­го­да­ря богат­ству, уда­че и про­ис­кам выдаю­щей­ся жены. Быв­ший луку­мон Яни­ку­ла, види­мо, состо­ял в каком-то род­стве с Мар­ци­я­ми. В тра­ди­ции это род­ство про­яв­ля­ет­ся отчет­ли­во. Род­ной брат Тарк­ви­ния Аррунт был женат на одной из пред­ста­ви­тель­ниц кол­ла­тин­ских Эге­ри­ев, и его сын звал­ся Эге­ри­ем (Liv., I, 34, 3; 38, 1). Даже если не было иных свя­зей через жену Анка, отсут­ст­вие у послед­не­го доче­ри и кон­фликт с Гости­ли­я­ми слу­жи­ли доста­точ­ным осно­ва­ни­ем, чтобы рек­сом в Риме стал стар­ший пред­ста­ви­тель еще одной гене­а­ло­ги­че­ской вет­ви сабин­ских лини­джей. Воз­мож­но, он был усы­нов­лен Анком (Aur. Vict. De vir. ill., VI, 5). Тарк­ви­ний полу­чил власть, по-види­мо­му, при усло­вии брач­но­го сою­за с потом­ка­ми Мар­ция. В соот­вет­ст­вии с ним сыно­вья Анка при­об­ре­ли пра­во на руку доче­ри Тарк­ви­ния и цар­скую власть после него. Одна­ко Тарк­ви­ний выбрал зятем Сер­вия Тул­лия — то ли сво­его род­ст­вен­ни­ка, то ли лати­на из Кор­ни­ку­ла. Мар­ции ока­за­лись отстра­не­ны от вла­сти. Это было нару­ше­ни­ем брач­но­го сою­за, след­ст­ви­ем чего яви­лась месть со сто­ро­ны сыно­вей Анка. Соглас­но тра­ди­ции, Тарк­ви­ний не сра­зу по дости­же­нии вла­сти пал жерт­вой их заго­во­ра. Они не пре­пят­ст­во­ва­ли ему цар­ст­во­вать. Но, когда дочь Тарк­ви­ния ста­ла женой Сер­вия, месть свер­ши­лась. Она не была направ­ле­на на Сер­вия Тул­лия, хотя он и был кон­ку­рен­том. Фор­маль­но Сер­вий Тул­лий достиг вла­сти закон­ным путем, а сыно­вья Анка как раз и высту­па­ли защит­ни­ка­ми арха­и­че­ско­го пра­ва, нару­шен­но­го Тарк­ви­ни­ем.

Но, убив Тарк­ви­ния, сыно­вья Анка не мог­ли ниче­го изме­нить. Пол­но­мо­чия рек­сов Рима ускольз­ну­ли из их рук. Полу­чив­ший их Сер­вий Тул­лий вряд ли мог быть слу­чай­ным узур­па­то­ром — леген­дар­ным Мастар­ной. с.73 Попу­ляр­ная в совре­мен­ной лите­ра­ту­ре вер­сия тра­ди­ции об этрус­ке Мастарне и бра­тьях Авле и Целии Вибен­нах, по всей види­мо­сти, подоб­но леген­де о Рому­ле и Реме, отра­жа­ет более ран­ний пери­од осно­ва­ния сег­мен­тар­ных посе­ле­ний на Пала­тине и Целии6. Импе­ра­тор Клав­дий лишь немно­го скоррек­ти­ро­вал ее в сво­ей речи, пре­сле­дуя поли­ти­че­скую цель оправ­да­ния вла­сти в Риме ино­пле­мен­ни­ков. Поэто­му дого­род­ской арха­и­че­ский рекс Целия был заме­нен более выиг­рыш­ной фигу­рой Сер­вия Тул­лия.

Более досто­вер­ной выглядит та часть тра­ди­ции, кото­рая свя­зы­ва­ет Сер­вия с Кор­ни­ку­лом. Кор­ни­кул вме­сте с Фику­ле­ей, Каме­ри­ей, Кру­сту­ме­ри­ем, Аме­рио­лой, Медул­ли­ей и Номен­том были заво­е­ва­ны рим­ля­на­ми при Тарк­ви­нии При­с­ке (Liv., I, 38, 4). Тра­ди­ция счи­та­ет их горо­да­ми «ста­рых лати­нов» (La­ti­ni Pris­ci). Одна­ко они рас­по­ла­га­лись к севе­ро-восто­ку от Рима, в сабин­ско-этрус­ском при­гра­ни­чье, при­мы­кая более к сабин­ской, чем к латин­ской, этни­че­ской терри­то­рии. К тому же само назва­ние La­ti­ni Pris­ci в зна­че­нии «ста­рые лати­ны» вряд ли мог­ло воз­ник­нуть ранее IV в. до н. э., когда ста­ли отдель­но выво­дить­ся коло­нии рим­ско­го и латин­ско­го пра­ва. До это­го выра­же­ние La­ti­ni Pris­ci более соот­вет­ст­ву­ет зна­че­нию «лати­ны (Тарк­ви­ния) При­с­ка». Ливий гово­рит, что послед­ний взял эти горо­да «у ста­рых лати­нов или у тех, кто их под­дер­жи­вал» по завер­ше­нии сабин­ской вой­ны, в резуль­та­те кото­рой к Риму была при­со­еди­не­на Кол­ла­ция. Затем с саби­на­ми был заклю­чен мир. Все это поз­во­ля­ет счи­тать Кор­ни­кул сабин­ским горо­дом, при­чем в силу место­по­ло­же­ния, види­мо, как-то свя­зан­ным с этрус­ка­ми. Поэто­му мать Сер­вия Тул­лия Окри­зия, как жена рек­са Кор­ни­ку­ла, веро­ят­но, была мест­ной носи­тель­ни­цей цар­ст­вен­но­сти.

Тарк­ви­ний посту­пил с Кор­ни­ку­лом и Кол­ла­ци­ей точ­но так же, как в свое вре­мя Анк Мар­ций с Яни­ку­лом, где Тарк­ви­ний был луку­мо­ном. Но в близ­кой к Риму Кол­ла­ции мест­ный рекс Эге­рий — пле­мян­ник Тарк­ви­ния — был остав­лен послед­ним на месте, а из Кор­ни­ку­ла цар­ская семья была пере­се­ле­на в Рим, как в свое вре­мя был пере­се­лен сам Тарк­ви­ний. Не впи­сы­вав­ший­ся в пла­ны Тарк­ви­ния и, види­мо, чуж­дый ему рекс Кол­ла­ции погиб. А вот его бере­мен­ная жена ста­ла жить не про­сто в Риме, а в доме Тарк­ви­ния, что обна­ру­жи­ва­ло его замыс­лы. Как саби­нян­ка цар­ско­го рода, Окри­зия, види­мо, нахо­ди­лась в род­стве с Тарк­ви­ни­я­ми либо через кол­ла­тин­ских Эге­ри­ев, либо через неиз­вест­ную нам сабин­скую ветвь, свя­зан­ную с Яни­ку­лом. Поэто­му ее сын Сер­вий Тул­лий как цар­ский сын и род­ст­вен­ник имел пра­ва на руку доче­ри Тарк­ви­ния и цар­скую власть в Риме.

Одна­ко этим Сер­вий не отли­чал­ся от сыно­вей Анка Мар­ция. Сле­до­ва­тель­но, пред­по­чте­ние, ока­зан­ное ему Тарк­ви­ни­ем, было свя­за­но не с его мате­рью, а с отцом, о кото­ром, кро­ме име­ни и знат­но­го поло­же­ния с.74 в Кор­ни­ку­ле, ниче­го не извест­но. Пре­но­мен Сер­вий, оче­вид­но, был рим­ским про­зви­щем от ser­vus — раб, наме­кав­шим не на поло­же­ние, а на фор­маль­ный ста­тус кор­ни­куль­ских плен­ни­ков в доме Тарк­ви­ния. А вот номен Тул­лий явно свя­зы­ва­ет шесто­го рим­ско­го царя с Тул­лом Гости­ли­ем, судь­ба потом­ства кото­ро­го в силу кон­флик­та с саби­на­ми тра­ди­ци­ей не сохра­не­на. Не столь уж рис­ко­ван­ным будет пред­по­ло­жить, что сын Тул­ла Гости­лия стал мужем доче­ри не близ­ких к Риму род­ст­вен­ни­ков Мар­ци­ев (в Риме, веро­ят­но, место пре­тен­ден­та на пре­стол уже было заня­то Аррун­том Тарк­ви­ни­ем), а царев­ны Окри­зии в отда­лен­ном Кор­ни­ку­ле. Здесь Тулл мог искать под­держ­ки в борь­бе про­тив Мар­ци­ев и Кури­а­ци­ев у иной сабин­ской цар­ской вет­ви, а его сын про­зы­вал­ся мест­ны­ми саби­на­ми Тул­лий, т. е. Тул­ли­ев.

Фигу­ра Сер­вия была чрез­вы­чай­но при­вле­ка­тель­на для Тарк­ви­ния, реор­га­ни­зо­вав­ше­го насе­ле­ние Рима в слож­ное вожде­ство из трех триб. Поэто­му он и взял­ся за вос­пи­та­ние Сер­вия, посе­лив его в сво­ем доме и даже усы­но­вив. Сер­вий Тул­лий стал клю­че­вым зве­ном в рим­ском вожде­стве, поз­во­лив­шим объ­еди­нить латин­ские и сабин­ские три­бы с пра­вя­щим домом Тарк­ви­ни­ев. Имен­но при его посред­стве Тарк­ви­нию уда­лось, лов­ким манев­ром ведя про­са­бин­скую поли­ти­ку («сабин­ская вой­на» тра­ди­ции), при­влечь на свою сто­ро­ну лати­нов Пала­ти­на и Целия, с кото­ры­ми при Анке было отчуж­де­ние. Воз­мож­но, имен­но этот факт зафик­си­ро­ван тра­ди­ци­ей как победа над «ста­ры­ми лати­на­ми», под кото­ры­ми при Тарк­ви­нии мог­ли пони­мать­ся толь­ко быв­шие аль­бан­цы и их былые союз­ни­ки к юго-запа­ду от Рима. Кор­ни­кул же и дру­гие горо­да сабин­ско-этрус­ско­го погра­ни­чья были не «ста­ры­ми лати­на­ми», а все­го лишь их сто­рон­ни­ка­ми в силу ген­тиль­ных свя­зей, опре­де­ляв­ших обще­ст­вен­ные отно­ше­ния в рас­смат­ри­вае­мую эпо­ху.

В каче­стве рим­ско­го рек­са Сер­вий Тул­лий про­дол­жил тра­ди­цию пере­да­чи цар­ской вла­сти по жен­ской линии. Он стал мужем доче­ри Тарк­ви­ния (зятем царя), а одну из сво­их доче­рей, насле­до­вав­шую власть в Риме, выдал за вну­ка Тарк­ви­ния При­с­ка7. Тарк­ви­ний Суперб был сыном выпав­ше­го из тра­ди­ции Тарк­ви­ния При­с­ка, кото­рый не мог пре­тен­до­вать на власть в Риме, но был изве­стен сво­и­ми сыг­рав­ши­ми нема­лую роль в рим­ской исто­рии детьми и вну­ка­ми. Кро­ме став­ше­го царем сына Луция он имел двух доче­рей. Одна из них вышла замуж за Мар­ка Юния и име­ла по мень­шей мере двух сыно­вей, млад­шим из кото­рых был Юний Брут. Дру­гая Тарк­ви­ния явля­лась мате­рью Луция Тарк­ви­ния Кол­ла­ти­на, по всей види­мо­сти, вый­дя замуж за кол­ла­тин­ско­го Тарк­ви­ния, сына Эге­рия. От бра­ка же Тул­лии и Тарк­ви­ния Супер­ба роди­лись три сына — Тит, Аррунт и Секст — и дочь Тарк­ви­ния, выдан­ная замуж в Тускул за Окта­вия Мами­лия, пред­во­ди­те­ля Латин­ской феде­ра­ции.

с.75 При­ме­ча­те­лен послед­ний мат­ри­мо­ни­аль­ный союз, быть может, поз­во­ля­ю­щий приот­крыть пла­ны Тарк­ви­ния Супер­ба. Если после него рим­ским царем ста­но­вил­ся Окта­вий Мами­лий, то Рим пре­вра­щал­ся в центр Латин­ской феде­ра­ции, к чему уже дав­но под­во­ди­ла поли­ти­ка и Тул­ла Гости­лия, пере­се­лив­ше­го аль­бан­цев, и Анка Мар­ция, засе­лив­ше­го Авен­тин лати­на­ми Поли­то­рия, Тел­лен и Фика­ны, и Сер­вия Тул­лия, по согла­со­ва­нию с лати­на­ми устро­ив­ше­го на Авен­тине храм Диа­ны. Сер­вий, осно­вы­ва­ясь на этих пере­ме­нах, про­вел, как извест­но, «цен­ту­ри­ат­ную рефор­му». Он попы­тал­ся реор­га­ни­зо­вать обще­ство по гори­зон­таль­ным клас­сам в про­ти­во­вес вер­ти­каль­ным ген­тиль­ным струк­ту­рам.

В новых обще­ст­вен­ных усло­ви­ях меня­лась соци­аль­ная роль цар­ской вла­сти. Пра­вя­щие лини­джи рим­ской окру­ги (Аль­ба, Яни­кул, Кол­ла­ция, Куры, Кор­ни­кул и др.) пре­вра­ща­лись в рядо­вые gen­tes рим­ско­го обще­ства. Будучи свя­за­ны брач­ны­ми уза­ми с Тарк­ви­ни­я­ми, они, с одной сто­ро­ны, име­ли более высо­кий пре­стиж по срав­не­нию с дру­ги­ми ген­тиль­ны­ми груп­па­ми, а с дру­гой — под­дер­жи­ва­ли Тарк­ви­ни­ев. Мат­ри­мо­ни­аль­ные свя­зи цар­ской семьи из сакраль­ных все более пре­вра­ща­лись в орудие поли­ти­че­ской жиз­ни. Это вело к отры­ву цар­ской вла­сти от исход­ной тра­ди­ци­он­ной осно­вы и ослаб­ле­нию кон­тро­ля за царя­ми со сто­ро­ны носи­те­ля тра­ди­ций — сена­та. В нем же уже зре­ла оппо­зи­ция со сто­ро­ны «отцов» ста­ро­рим­лян и потом­ков аль­бан­цев, обде­лен­ных в резуль­та­те ори­ен­та­ции на саби­нов. А пла­ны в отно­ше­нии лиде­ра лати­нов Окта­вия Мами­лия не мог­ли не встре­во­жить сабин­ских «отцов». Фор­маль­ным пово­дом к их выступ­ле­нию, види­мо, послу­жил тот факт, что туску­лан­ские Мами­лии были участ­ни­ка­ми брач­но­го сою­за с рим­ски­ми Тарк­ви­ни­я­ми. Если у Супер­ба более не было доче­рей, то, выдав Тарк­ви­нию в Тускул, он нару­шил древ­ней­шую тра­ди­цию. Как поли­тик Суперб исхо­дил из под­готов­лен­ной пред­ше­ст­ву­ю­щим раз­ви­ти­ем ситу­а­ции. Но, нахо­дясь под бди­тель­ным при­смот­ром «отцов», Тарк­ви­ний не смог прой­ти меж­ду Сцил­лой поли­ти­ки и Харибдой тра­ди­ции. Его изгна­ние из Рима как бы озна­ча­ло изъ­я­тие из гене­а­ло­ги­че­ской цепи носи­те­лей цар­ско­го досто­ин­ства в Риме. Это было сим­во­ли­че­ское нака­за­ние за отправ­ку из Рима его буду­щей закон­ной цари­цы.

На Тарк­ви­нии цар­ская дина­стия Рима отнюдь не пре­ры­ва­лась. На аре­ну высту­пи­ло сле­дую­щее поко­ле­ние закон­ных наслед­ни­ков цар­ско­го досто­ин­ства. А тако­вы­ми мог­ли быть сыно­вья сестер Тарк­ви­ния — Луций Юний Брут и Луций Тарк­ви­ний Кол­ла­тин. Соб­ст­вен­ные сыно­вья Тарк­ви­ния в соот­вет­ст­вии с тра­ди­ци­ей были исклю­че­ны из чис­ла пре­тен­ден­тов. Судя по источ­ни­кам, Тит и Аррунт и не пыта­лись заме­нить отца. Иная судь­ба у млад­ше­го сына Супер­ба — Секс­та. Став пер­вым лицом в Габи­ях, он ока­зал­ся наи­бо­лее актив­ным из пре­тен­ден­тов. Види­мо, имен­но пре­бы­ва­ние в Габи­ях каким-то обра­зом каче­ст­вен­но выде­ля­ло его из чис­ла сыно­вей с.76 послед­не­го рим­ско­го царя и поче­му-то поз­во­ля­ло, несмот­ря на запрет тра­ди­ции, пре­тен­до­вать на власть в Риме.

Итак, три двою­род­ных бра­та. Наи­бо­лее сочув­ст­вен­но рим­ская исто­рио­гра­фия изо­бра­жа­ет Бру­та, за кото­рым даже утвер­дил­ся почет­ный титул осно­ва­те­ля рес­пуб­ли­ки. Имен­но он был орга­ни­за­то­ром заго­во­ра «отцов» про­тив сво­его дяди, види­мо, пред­по­ла­гая заме­нить его в каче­стве рек­са. Но он не был вну­ком царя по мате­ри, не было у него и жены-цари­цы8. Воз­мож­но, Брут рас­счи­ты­вал на то, что тра­ди­ци­он­ный порядок уже силь­но поко­леб­лен Тарк­ви­ни­ем, а так­же на то, что «отцы» под­дер­жат его кан­дида­ту­ру за заслу­ги в «общем деле» вос­ста­нов­ле­ния тра­ди­ций. Одна­ко в дей­ст­ви­тель­но­сти ока­за­лось ина­че. То, чего не было у Бру­та, имел дру­гой пле­мян­ник Супер­ба — Тарк­ви­ний Кол­ла­тин. По мате­ри он, прав­да, не был вну­ком царя, но по отцу его дедом был кол­ла­тин­ский Эге­рий. Но самое глав­ное, види­мо, состо­я­ло в том, что Тарк­ви­ний Кол­ла­тин стал мужем Лукре­ции, ока­зав­шей­ся по воле антич­ных авто­ров в эпи­цен­тре рас­ска­за об изгна­нии царей из Рима. Неда­ром имен­но к ней так стре­мил­ся и тре­тий пре­тен­дент — Секст Тарк­ви­ний.

Кем же была Лукре­ция, победив­шая в «состя­за­нии жен»? Ее отец Спу­рий Лукре­ций Три­ци­пи­тин при­над­ле­жал к чис­лу тех людей, кото­рых стре­мил­ся при­влечь на свою сто­ро­ну Тарк­ви­ний Суперб. Он зани­мал долж­ность рим­ско­го пре­фек­та. И после изгна­ния Тарк­ви­ния Лукре­ции были в чис­ле наи­бо­лее авто­ри­тет­ных лини­джей — их пред­ста­ви­те­ли неод­но­крат­но ста­но­ви­лись кон­су­ла­ми. По про­ис­хож­де­нию они были саби­на­ми и, воз­мож­но, как-то были свя­за­ны с Вале­ри­я­ми. Плу­тарх (Nu­ma, XXI) сооб­ща­ет, что по одной из вер­сий жену Нумы Пом­пи­лия зва­ли не Эге­рия, а Лукре­ция. Поэто­му оче­вид­но, что Лукре­ции пред­став­ля­ли один из сабин­ских цар­ских лини­джей в окрест­но­стях Рима. До экс­пан­сии Тарк­ви­ни­ев они были свя­за­ны брач­ным сою­зом с кол­ла­тин­ски­ми Эге­ри­я­ми. Мож­но пред­по­ло­жить, что Лукре­ции были цар­ским лини­джем Габий, лежав­ших чуть даль­ше, но в том же направ­ле­нии от Рима, что и Кол­ла­ция. Это поз­во­ли­ло бы объ­яс­нить сопер­ни­че­ство Кол­ла­ти­на и Секс­та Тарк­ви­ния за Лукре­цию. Брак с ней давал и тому, и дру­го­му пра­во пре­тен­до­вать на цар­скую власть. В этом слу­чае Секст урав­ни­вал­ся по месту в гене­а­ло­ги­че­ской цепи с Кол­ла­ти­ном и даже полу­чал опре­де­лен­ное пре­иму­ще­ство перед ним, посколь­ку являл­ся вну­ком царя (к тому же рим­ско­го) не по отцу, а по мате­ри — доче­ри Сер­вия Тул­лия. Одна­ко в Габи­ях Секст Тарк­ви­ний утвер­дил­ся не как пред­ста­ви­тель сво­его лини­джа, всту­пив­ше­го в брач­ный союз с габий­ски­ми Лукре­ци­я­ми, а в каче­стве победи­те­ля в войне, при­чем не совсем чисто­плот­но­го мораль­но. Его же двою­род­ный по мате­ри брат Тарк­ви­ний Кол­ла­тин, напро­тив, был оли­це­тво­ре­ни­ем арха­и­че­ской тра­ди­ции, с.77 свя­зы­вав­шей Габии и Кол­ла­цию, нару­шен­ной рим­ски­ми Тарк­ви­ни­я­ми. Поэто­му есте­ствен­но, что в спо­ре пре­тен­ден­тов на руку Лукре­ции победил не Секст, а Кол­ла­тин.

На то, что такое состя­за­ние име­ло место, наво­дит ряд мыс­лей. Посколь­ку Кол­ла­тин и Лукре­ция не име­ли детей, они явно были моло­до­же­на­ми. Леген­да о бес­че­стии и смер­ти Лукре­ции несет следы явной лите­ра­тур­ной обра­бот­ки. Секс­ту не было смыс­ла бес­че­стить жену Кол­ла­ти­на, ско­рее, он мог желать ее смер­ти. Иное дело, если выбор Кол­ла­ти­на в мужья был сде­лан, но брак не успел свер­шить­ся. Обес­че­стив достав­шу­ю­ся дру­го­му неве­сту, Секст рас­счи­ты­вал таким обра­зом полу­чить ее в жены, при­бег­нув к послед­не­му спо­со­бу удер­жать усколь­зав­шую власть. Мы нико­гда не узна­ем, как погиб­ла Лукре­ция: сама ли зако­ло­ла себя или это сде­лал ее отец (как Вир­ги­ний со сво­ей доче­рью), выпол­нив так пони­мав­ший­ся им долг перед рим­ским наро­дом. Веро­ят­нее послед­нее. Неиз­вест­но лишь, совер­шил ли он это по соб­ст­вен­ной воле или по реше­нию заин­те­ре­со­ван­ных лиц — Кол­ла­ти­на, Бру­та и Пуб­лия Вале­рия (воз­мож­но, еще одно­го пре­тен­ден­та на руку Лукре­ции — см. Liv., I, 58, 6), или — что ско­рее все­го — под дав­ле­ни­ем наи­бо­лее заин­те­ре­со­ван­но­го и авто­ри­тет­но­го Бру­та.

После это­го Брут и Кол­ла­тин, будучи по рож­де­нию одно­го ран­га, при­об­ре­ли рав­ные пра­ва на власть в Риме. Их прав­ле­ние лишь фор­маль­но похо­ди­ло на кон­су­лат. Они не были выбор­ны­ми маги­ст­ра­та­ми. Брут, как извест­но, почти сра­зу начал интри­го­вать про­тив Кол­ла­ти­на и сумел его устра­нить. Но вос­поль­зо­вать­ся достав­шей­ся нако­нец вла­стью не успел, погиб­нув в еди­но­бор­стве с сыном Супер­ба Аррун­том. Это были годы, когда еще питал надеж­ды на воз­вра­ще­ние изгнан­ный Тарк­ви­ний, обра­тив­ший­ся к этрус­кам. Рвав­ший­ся к вла­сти Брут стре­мил­ся лик­види­ро­вать всех воз­мож­ных кон­ку­рен­тов. Он рас­пра­вил­ся даже со сво­и­ми сыно­вья­ми — Титом и Тибе­ри­ем, вну­ча­ты­ми пле­мян­ни­ка­ми Тарк­ви­ния, и пле­мян­ни­ка­ми Кол­ла­ти­на — Луци­ем и Мар­ком, сыно­вья­ми сест­ры Кол­ла­ти­на от бра­ка с Акви­ли­ем.

И толь­ко после того как все воз­мож­ные пре­тен­ден­ты на рим­ский пре­стол сошли с аре­ны, на нее всту­пил Окта­вий Мами­лий. Одна­ко начав­ша­я­ся латин­ская вой­на при­ве­ла его к гибе­ли у Регилль­ско­го озе­ра. Суперб уехал в Кумы, где умер. Так пре­сек­лась цар­ская дина­стия рим­ских Тарк­ви­ни­ев.

После них свои пра­ва пыта­лись уза­ко­нить даль­ние род­ст­вен­ни­ки когда-либо пра­вив­ших в Риме лиц — Гора­ции, Лукре­ции, Вале­рии, Вир­ги­нии, Мар­ции и др. Одна­ко заво­е­ва­ния Тарк­ви­ни­ев и воз­ник­но­ве­ние слож­но­го вожде­ства изме­ни­ли ситу­а­цию в окрест­но­стях Рима, нару­ши­ли арха­и­че­скую систе­му род­ст­вен­ных свя­зей ран­жи­ро­ван­но­го обще­ства и поло­жи­ли нача­ло с.78 фор­ми­ро­ва­нию сосло­вий стра­ти­фи­ци­ро­ван­но­го. Поэто­му сопер­ни­че­ство этих эпи­го­нов цар­ских дина­стий Лация ста­ло одной из при­чин сецес­сии, спо­соб­ст­ву­ю­щей оформ­ле­нию ново­го поряд­ка управ­ле­ния в Риме.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 1Матье М. Э. Следы мат­ри­ар­ха­та в Древ­нем Егип­те // Вопро­сы исто­рии доклас­со­во­го обще­ства. М.; Л., 1936. С. 363—390; Дов­гя­ло Г. И. Пере­ход к насле­до­ва­нию цар­ской вла­сти по отцов­ско-пра­во­во­му прин­ци­пу // СЭ. 1963. № 6. С. 71—72; Грейвс Р. Мифы Древ­ней Гре­ции. М., 1992. С. 166 и др.
  • 2Фрэ­зер Дж. Золотая ветвь. М., 1983. С. 145—156.
  • 3Мои­се­е­ва Т. А. Цар­ская власть у фри­гий­цев // ВДИ. 1982. № 1. С. 119—129.
  • 4Нету­шил И. В. Леген­да о близ­не­цах Рому­ле и Реме // ЖМНП. 1902. Ч. 340 (март). С. 124—125.
  • 5Gantz T. N. The Tar­quin dy­nas­ty // His­to­ria. 1975. Bd. 24, H. 4. S. 539—554.
  • 6Bian­chi L. Il Ma­gis­ter Ser­vio Tul­lio // Aevum. 1985. A. LIX, N 1. P. 58 f.
  • 7Gantz T. N.Op. cit. P. 544.
  • 8Юнии, види­мо, были одним из древ­них цар­ских лини­джей, свя­зан­ных с почи­та­ни­ем Юно­ны. Чтобы ней­тра­ли­зо­вать их, сест­ру Тарк­ви­ния Супер­ба выда­ли замуж за Мар­ка Юния. Извест­но, что брат послед­не­го был убит Тарк­ви­ни­ем, как и стар­ший сын, пле­мян­ник Тарк­ви­ния.
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1303308995 1303320677 1303222561 1334632468 1334878858 1335089621