О злокозненности Лукиана, или несколько реплик о колесницах азиатских кельтов.

с.74 Вопрос о при­ме­не­нии бое­вых колес­ниц, и в том чис­ле сер­по­нос­ных, ази­ат­ски­ми кель­та­ми дол­жен рас­смат­ри­вать­ся как состав­ная часть изу­че­ния воен­но­го дела гала­тов. К нему недав­но обра­тил­ся в сво­ем капи­таль­ном иссле­до­ва­нии А. К. Нефёд­кин¹, ана­ли­зи­ру­ю­щий его в обще­кельт­ской пер­спек­ти­ве, т. е. на фоне про­веде­ния широ­ких ана­ло­гий с осо­бен­но­стя­ми исполь­зо­ва­ния колес­ниц гал­ла­ми Евро­пы. Одна­ко, на мой взгляд, под­ход иссле­до­ва­те­ля в этом вопро­се харак­те­ри­зу­ет­ся замет­ной про­ти­во­ре­чи­во­стью², а пото­му неко­то­рые аспек­ты про­бле­мы долж­ны быть уточ­не­ны.

Преж­де все­го, сле­ду­ет отме­тить, что А. К. Нефёд­кин при рас­смот­ре­нии дан­но­го сюже­та поль­зу­ет­ся не вполне стро­гой логи­кой и мето­ди­кой, отме­чая, что, коль ско­ро «спо­соб веде­ния вой­ны у евро­пей­ских гал­лов и мало­азий­ских гала­тов был оди­на­ков», то и «для вери­фи­ка­ции сведе­ний… (о сер­по­нос­ных колес­ни­цах гала­тов. — О. Г.) воз­мож­но обра­тить­ся к кель­там Евро­пы»³. Такие рас­суж­де­ния в зна­чи­тель­ной мере услов­ны. Несо­мнен­но, при нали­чии крайне огра­ни­чен­но­го кру­га пись­мен­ных и веще­ст­вен­ных источ­ни­ков по исто­рии Гала­тии обра­ще­ние к евро­пей­ским мате­ри­а­лам выглядит необ­хо­ди­мым и неиз­беж­ным, но в этом нуж­но стро­го сле­до­вать чув­ству меры, ина­че спе­ци­фи­ка обще­ст­вен­ных инсти­ту­тов, поли­ти­че­ской орга­ни­за­ции, повсе­днев­ной жиз­ни и быта гала­тов ока­жет­ся без­воз­врат­но уте­рян­ной. Веро­ят­но, сам автор ино­гда «под­со­зна­тель­но» чув­ст­ву­ет неадек­ват­ность подоб­но­го под­хо­да (при­ме­ни­тель­но к ино­му мате­ри­а­лу — евро­пей­ско­му), о чём свиде­тель­ст­ву­ет выска­зан­ное им чуть ниже преды­ду­щей с.75 цита­ты заме­ча­ние: «Конеч­но, бел­ги были роди­ча­ми бри­тан­цев⁴… но антич­ных дан­ных о том, что и бел­ги употреб­ля­ли колес­ни­цу с сер­па­ми, у нас нет»⁵. Доба­вим, что бел­ги, веро­ят­но, нахо­ди­лись и в гораздо более близ­ком род­стве, и в более тес­ных кон­так­тах с жите­ля­ми Бри­та­нии, неже­ли гала­ты, так что к послед­ним сомне­ния в исполь­зо­ва­нии ими сер­по­нос­ных колес­ниц при­ме­ни­мы с не мень­ши­ми осно­ва­ни­я­ми, неже­ли к бел­гам. В мате­ри­аль­ной куль­ту­ре кельт­ских пле­мён, осев­ших на Бал­кан­ском п-ове в ходе той же мигра­ци­он­ной вол­ны, кото­рая занес­ла гала­тов в Ана­то­лию, ника­ких сле­дов колес­ниц не про­сле­жи­ва­ет­ся⁶, что опять-таки застав­ля­ет воз­дер­жать­ся от обя­зы­ваю­щих выво­дов. Нако­нец, при под­веде­нии ито­гов мас­штаб­ных архео­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ний, осу­ществляв­ших­ся в цен­траль­ной Малой Азии в тече­ние послед­них деся­ти­ле­тий⁷, так­же не было обна­ру­же­но каких-либо мате­ри­аль­ных остат­ков колес­ниц. Но это — все­го лишь ar­gu­men­ta e si­len­tio; их, как понят­но, по опре­де­ле­нию недо­ста­точ­но.

Пере­хо­дя к ана­ли­зу кон­крет­но­го источ­ни­ко­во­го мате­ри­а­ла, нач­нём с наи­бо­лее объ­ек­тив­ных и досто­вер­ных сведе­ний. В поль­зу нали­чия у гала­тов колес­ниц обыч­но при­вле­ка­ют­ся изо­бра­же­ния отдель­ных дета­лей этих бое­вых пово­зок на релье­фах хра­ма Афи­ны в Пер­га­ме⁸. К сожа­ле­нию, по ним невоз­мож­но опре­де­лить ника­ких кон­струк­тив­ных осо­бен­но­стей галат­ских колес­ниц; во вся­ком слу­чае, не вид­но, чтобы это были дре­па­но­фо­ры. Более того, сомне­нию сле­ду­ет под­верг­нуть и то, что эти изо­бра­же­ния сле­ду­ет свя­зы­вать имен­но с гала­та­ми: отнюдь не все ору­жие, пред­став­лен­ное на этих релье­фах, долж­но счи­тать­ся тро­фе­я­ми, захва­чен­ны­ми Эвме­ном II у гала­тов. В дан­ном слу­чае име­ют­ся все осно­ва­ния пред­по­ла­гать, что пер­гам­ский монарх уве­ко­ве­чил в этих изо­бра­же­ни­ях свое уча­стие на сто­роне рим­лян в зна­ме­ни­той бит­ве про­тив Антио­ха III при Маг­не­сии у Сипи­ла (189 г. до н. э.): сооб­ще­ния источ­ни­ков не остав­ля­ют сомне­ния в том, что имен­но его отряды удач­но дей­ст­во­ва­ли про­тив селев­кид­ских сер­по­нос­ных колес­ниц (Liv. XXXVII. 41. 9; App. Syr. 33—34)⁹.

с.76 В пись­мен­ных же источ­ни­ках име­ет­ся лишь два сооб­ще­ния о колес­ни­цах ази­ат­ских кель­тов. Одно из них, содер­жа­ще­е­ся у Плу­тар­ха (Mu­lier. virt. 258c), как ни жаль, не дает осно­ва­ний для надеж­ных выво­дов: в нем лишь крат­ко упо­ми­на­ет­ся кельт­ская ὄχη­μα — не вполне ясно даже, бое­вая ли это колес­ни­ца или про­сто повоз­ка (хотя пер­вое кажет­ся более веро­ят­ным, посколь­ку поль­зу­ет­ся ею лицо высо­ко­го обще­ст­вен­но­го ста­ту­са — галат­ский тет­рарх Сино­риг).

Вто­рое свиде­тель­ство тако­го рода тре­бу­ет тща­тель­ней­ше­го изу­че­ния. Оно долж­но счи­тать­ся клю­че­вым для отве­та на вопрос об исполь­зо­ва­нии гала­та­ми колес­ниц и в осо­бен­но­сти дре­па­но­фор; более того, дан­ное свиде­тель­ство сле­ду­ет рас­це­ни­вать как вооб­ще пер­вое по вре­ме­ни упо­ми­на­ние о при­ме­не­нии кель­та­ми колес­ниц, снаб­жён­ных сер­па­ми. Речь идёт об изло­же­нии хода зна­ме­ни­то­го сра­же­ния Антио­ха I (кото­рый полу­чил после бит­вы почёт­ное про­зви­ще Сотер — App. Syr. 65) про­тив гала­тов, закон­чив­ше­го­ся победой сирий­ско­го царя (ок. 275 г. до н. э.) и частич­но тем самым огра­ни­чив­ше­го галат­скую экс­пан­сию во вто­рой поло­вине 270-х гг. до н. э.¹⁰ Оно при­над­ле­жит писа­те­лю II в. н. э. Луки­а­ну (Luc. Zeu­xis. 8—11), а аллю­зии на это же собы­тие, воз­мож­но, содер­жат­ся и в дру­гих его про­из­веде­ни­ях¹¹.

Исхо­дя из общих сооб­ра­же­ний, несо­мнен­но, что Луки­ан per se как досто­вер­ный источ­ник вос­при­нят быть не может — хотя бы пото­му, что он был не исто­ри­ком, а лите­ра­то­ром и жил спу­стя более чем 400 лет после опи­сы­вае­мых собы­тий. Но сле­ду­ет оста­но­вить­ся на вопро­се: откуда он мог почерп­нуть опи­са­ние сра­же­ния? Быть может, он исполь­зо­вал доста­точ­но надеж­ные сведе­ния? с.77 Оче­вид­но, имен­но из тако­го пред­по­ло­же­ния исхо­дят те авто­ры, кто видит в «Зевк­си­се» более или менее адек­ват­ное отра­же­ние исто­ри­че­ской реаль­но­сти. Часто пола­га­ют, что писа­тель опи­рал­ся на источ­ник элли­ни­сти­че­ско­го вре­ме­ни, како­вым счи­та­ют сочи­не­ние поэта Симо­нида из Маг­не­сии-у-Сипи­ла, опи­сав­ше­го победу Антио­ха над гала­та­ми (Su­da. s. v. Σι­μω­νίδης)¹², но здесь необ­хо­ди­мы неко­то­рые уточ­не­ния. Дело в том, что тон рас­ска­за Луки­а­на, доста­точ­но скеп­ти­че­ски настро­ен­но­го по отно­ше­нию к «Сло­но­вой победе» Антио­ха и под­чёр­ки­ваю­ще­го чуть ли не слу­чай­ный харак­тер послед­ней, кате­го­ри­че­ски не вяжет­ся с тем, как дол­жен был бы опи­сать эту бит­ву Симо­нид: его поэ­ма навер­ня­ка пред­став­ля­ла собой пане­ги­рик Селев­киду¹³. Вме­сте с тем Симо­нид, жив­ший все­го лишь сто­ле­ти­ем поз­же втор­же­ния гала­тов и, воз­мож­но, создав­ший свою поэ­му по зака­зу Антио­ха Вели­ко­го¹⁴, едва ли мог опи­сать собы­тия (несо­мнен­но, ещё хоро­шо извест­ные его совре­мен­ни­кам) с чрез­мер­ным иска­же­ни­ем дета­лей к вящей сла­ве Антио­ха Соте­ра¹⁵. Не будем исклю­чать и того, что поэт вооб­ще мог быть совре­мен­ни­ком этой победы (см. прим. 11). Кро­ме того, и ход бое­вых дей­ст­вий Луки­а­ном, кажет­ся, изло­жен свое­об­раз­но: если Симо­нид опи­сал, как Антиох «сло­на­ми уни­что­жил их (гала­тов. — О. Г.) кон­ни­цу¹⁶», то Луки­ан упо­ми­на­ет о дез­ор­га­ни­за­ции кельт­ской кон­ни­цы лишь вскользь (Zeu­xis. 10), и в его рас­ска­зе цен­траль­ное место зани­ма­ет имен­но опи­са­ние воздей­ст­вия, кото­рое ока­зал ввод с.78 в бой сло­нов на галат­ские колес­ни­цы. Таким обра­зом, писа­тель из Само­са­ты либо имел в сво­ем рас­по­ря­же­нии какие-то сочи­не­ния о «Сло­но­вой бит­ве», поми­мо или вме­сто поэ­мы Симо­нида¹⁷, либо дол­жен был ради­каль­но пере­к­ро­ить ткань повест­во­ва­ния послед­ней сооб­раз­но сво­им вку­сам и твор­че­ским замыс­лам¹⁸. А они весь­ма оче­вид­ны: Луки­ан ничуть не стре­мил­ся к исто­ри­че­ской досто­вер­но­сти и, будучи авто­ром сочи­не­ния «Как сле­ду­ет писать исто­рию», в «Зевк­си­се» (точ­нее, в его «исто­ри­че­ской» части) абсо­лют­но не сле­до­вал соб­ст­вен­ным разум­ным настав­ле­ни­ям.

При­ме­ры тому весь­ма мно­го­чис­лен­ны, а не заме­тить их про­сто невоз­мож­но — и крайне стран­но, что в нау­ке до сих суще­ст­ву­ют оцен­ки рас­ска­за Луки­а­на как вполне досто­вер­но­го¹⁹. Писа­тель, в част­но­сти, дает подроб­ное опи­са­ние постро­е­ния гала­тов. Он сооб­ща­ет, что вар­ва­ры были постро­е­ны в плот­но сомкну­тую фалан­гу (τὴν φά­λαγ­γα καρ­τε­ρῶς συ­ναρα­ρυῖαν); на фрон­те сто­я­ли при­кры­тые щита­ми (προασ­πί­ζον­τας) вои­ны в брон­зо­вых пан­ци­рях; далее рас­по­ла­га­лись постро­ен­ные в 24 ряда гопли­ты, а на флан­гах нахо­ди­лось по 20 тысяч кон­ни­цы; были в их вой­ске и колес­ни­цы²⁰. При всей веро­ят­ной неком­пе­тент­но­сти Луки­а­на в воен­ных делах²¹ его рас­сказ изоби­лу­ет столь стран­ны­ми дета­ля­ми, что его труд­но вос­при­ни­мать всерь­ёз²².

Нач­нём с опи­са­ния постро­е­ния гала­тов: писа­тель име­ну­ет его фалан­гой. Евро­пей­ские кель­ты, дей­ст­ви­тель­но, мог­ли сра­жать­ся плот­но сомкну­тым с.79 стро­ем, кото­рый фигу­ри­ру­ет у Цеза­ря имен­но как фалан­га (BG. I, 24—25)²³. Одна­ко у нас нет ника­ких свиде­тельств того, что подоб­ное постро­е­ние исполь­зо­ва­лось гала­та­ми; даже если допу­стить, что тако­го рода дан­ные мог­ли до нас не дой­ти, глу­би­на строя фалан­ги в 24 шерен­ги выглядит совер­шен­но неправ­до­по­доб­ной. Непо­нят­но так­же, в чём состо­ит отли­чие меж­ду галат­ски­ми χαλ­κο­θώρα­κες²⁴ и упо­ми­нае­мы­ми наряду с ними гопли­та­ми. Пони­мать ли это так, что вои­ны в брон­зо­вых пан­ци­рях в про­ти­во­по­лож­ность гопли­там не явля­ют­ся тяже­ло­во­ору­жён­ны­ми? Или, быть может, галат­ские гопли­ты, в отли­чие от вои­нов в пан­ци­рях, «при­кры­тых щита­ми²⁵», щитов не име­ли?! Всё это — оче­вид­ные неле­по­сти, осо­бен­но если учесть, что и у евро­пей­ских, и у ази­ат­ских кель­тов защит­ные доспе­хи име­ли по боль­шей части пред­ста­ви­те­ли зна­ти, но никак не все бой­цы²⁶, а щит, напро­тив, являл­ся непре­мен­ным атри­бу­том каж­до­го кельт­ско­го вои­на. Так что «тер­ми­но­ло­гию элли­ни­сти­че­ско­го воен­но­го искус­ства» (по выра­же­нию К. Штро­бе­ля) Луки­ан при­ме­ня­ет, мяг­ко гово­ря, весь­ма воль­но.

Излишне гово­рить о том, что явно завы­шен­ной кажет­ся чис­лен­ность галат­ско­го вой­ска: если в нём было 40 тыс. кон­ни­цы²⁷, то сколь­ко же насчи­ты­ва­лось пехоты? И это при том, что, по сооб­ще­нию Ливия, в Азию пере­пра­ви­лось все­го 20 тыс. кель­тов, сре­ди кото­рых насчи­ты­ва­лось лишь 10 тыс. вои­нов (XXXVIII. с.80 16. 10)²⁸. Делая скид­ку на обык­но­ве­ние антич­ных исто­ри­ков пре­уве­ли­чи­вать коли­че­ство вра­же­ских войск (осо­бен­но если это были вар­ва­ры), отме­тим, что если всё же кель­ты в этом сра­же­нии дей­ст­ви­тель­но име­ли зна­чи­тель­ный чис­лен­ный пере­вес над про­тив­ни­ком, то им, веро­ят­но, не было нуж­ды при­бе­гать к «пра­виль­но­му» сра­же­нию, плот­но сдви­гать строй, но было бы доста­точ­но при­ме­нить более при­выч­ную так­ти­ку, в кото­рой непре­мен­но про­явил­ся бы их пре­сло­ву­тый θυ­μός. Доволь­но стран­но выглядит и опи­са­ние вой­ска Антио­ха: более чем дву­крат­ное чис­лен­ное пре­вос­ход­ство лег­кой пехоты над осталь­ны­ми рода­ми войск (Luc. Zeux. 8) явля­ет­ся совер­шен­но нети­пич­ным для элли­ни­сти­че­ских армий, даже если объ­яс­нять его, как это дела­ет Луки­ан, чрез­вы­чай­ны­ми усло­ви­я­ми²⁹.

Про­ведён­ное рас­смот­ре­ние рас­ска­за рим­ско­го писа­те­ля застав­ля­ет при­знать, что он суще­ст­вен­но иска­жа­ет основ­ные момен­ты сра­же­ния Антио­ха про­тив гала­тов и, стре­мясь мак­си­маль­но дра­ма­ти­зи­ро­вать повест­во­ва­ние, прак­ти­че­ски лиша­ет его реаль­но­го исто­ри­че­ско­го содер­жа­ния (кото­рое, веро­ят­но, в том или ином виде при­сут­ст­во­ва­ло в исполь­зо­ван­ном им сочи­не­нии элли­ни­сти­че­ско­го вре­ме­ни). То же самое (если даже не в боль­шей сте­пе­ни!) допу­сти­мо отне­сти и к упо­ми­на­нию писа­те­лем кельт­ских колес­ниц. В опи­са­нии их дей­ст­вий в сра­же­нии про­тив Антио­ха невоз­мож­но не заме­тить явных несо­об­раз­но­стей. Луки­ан сооб­ща­ет, что и 80 дре­па­но­фор, и 160 биг гала­тов³⁰ долж­ны были всту­пить в сра­же­ние, вырвав­шись «из середи­ны (строя)» (ἐκ… τοῦ μέ­σου) гала­тов (Zeu­xis. 8). Оче­вид­но, это под­ра­зу­ме­ва­ет, что колес­ни­цы нахо­ди­лись за стро­ем кельт­ской пехоты, Более неле­пое постро­е­ние труд­но пред­ста­вить, и ана­ло­гов ему во всей древ­ней исто­рии мы не обна­ру­жи­ва­ем. Каким обра­зом фалан­га (напом­ним — име­ю­щая в глу­би­ну 24 вои­на и вдо­ба­вок «плот­но сомкну­тая»!) мог­ла рас­сту­пить­ся и про­пу­стить столь зна­чи­тель­ное коли­че­ство колес­ниц для ата­ки на вра­га (ἀνοίξαν­τες τὴν φά­λαγ­γα καὶ διασ­τή­σαν­τες ἐπα­φῶσι)?! Ведь здесь рас­сказ ведёт­ся не о выму­штро­ван­ной фалан­ге македо­нян, а о вар­вар­ском вой­ске, едва ли обла­дав­шем необ­хо­ди­мой выуч­кой. Об эффек­те неожи­дан­но­сти речь в дан­ном слу­чае так­же не идёт, посколь­ку, по сло­вам Луки­а­на, Антио­ху и его коман­ди­рам было пре­крас­но извест­но о суще­ст­во­ва­нии этих колес­ниц, что и поз­во­ли­ло им по сове­ту родос­ца Фео­до­та избрать опти­маль­ную так­ти­ку, осно­ван­ную на неожи­дан­ном введе­нии в бой сло­нов. А. К. Нефёд­кин, игно­ри­ру­ю­щий послед­нее обсто­я­тель­ство и счи­таю­щий Луки­а­но­во опи­са­ние аутен­тич­ным, нахо­дит ему парал­лель в рас­ска­зе о бит­ве при Сен­тине в 295 г. до н. э., где яко­бы с.81 так­же име­ла место «неожи­дан­ная (sic! — О. Г.) ата­ка кельт­ских колес­ниц, скры­тых от вра­га за стро­ем сво­ей пехоты³¹», одна­ко при­во­ди­мое им в ссыл­ке сооб­ще­ние Ливия (X. 28—29) рису­ет совер­шен­но иную кар­ти­ну. Рим­ский исто­рик не пояс­ня­ет, откуда напа­ли на ата­ко­вав­шую кава­ле­рию про­тив­ни­ка рим­скую кон­ни­цу галль­ские колес­ни­цы и повоз­ки (X. 28. 8—9), и оста­ёт­ся неяс­ным, была ли их ата­ка рим­ско­го строя фрон­таль­ной³² (что мог­ло бы про­изой­ти в слу­чае, если допу­стить, буд­то колес­ни­цы ата­ко­ва­ли вра­га через рас­сту­пив­ший­ся строй сво­их вои­нов — но об этом Ливий ниче­го не гово­рит). Что же каса­ет­ся опи­са­ния Поли­би­ем (II. 27—29) бит­вы при Тела­моне, на кото­рое так­же ссы­ла­ет­ся А. К. Нефёд­кин, то гре­че­ский исто­рик недву­смыс­лен­но заяв­ля­ет, что «повоз­ки и колес­ни­цы они (кель­ты. — О. Г.) поста­ви­ли сна­ру­жи у обо­их флан­гов» (τὰς δ᾿ ἁμά­ξας καὶ συ­νωρί­δας ἐκτὸς ἑκα­τέρου τοῦ κέ­ρα­τος πα­ρέσ­τη­σαν)³³, а об уча­стии колес­ниц в ходе само­го боя вооб­ще ниче­го не сооб­ща­ет. Всё это застав­ля­ет кон­ста­ти­ро­вать, что опи­са­ние дей­ст­вий галат­ских колес­ниц Луки­а­ном име­ет мало обще­го с дей­ст­ви­тель­но­стью — как, впро­чем, и изло­же­ние хода бит­вы в целом. Ско­рее все­го, упо­ми­на­ние колес­ниц долж­но быть отне­се­но имен­но на счёт фан­та­зии Луки­а­на, а отнюдь не инфор­ма­ции его источ­ни­ка³⁴.

Таким обра­зом, основ­ной источ­ник, на кото­ром стро­ят­ся мне­ния о нали­чии в вой­ске кель­тов в 270-х гг. до н. э. мно­го­чис­лен­ных колес­ниц и в том чис­ле дре­па­но­фор, «Зевк­сис» Луки­а­на, не может дать ров­ным сче­том ника­кой инфор­ма­ции о галат­ском втор­же­нии в Малую Азию, воору­же­нии и так­ти­ке кель­тов в это вре­мя — за исклю­че­ни­ем того, что в про­изо­шед­шей бит­ве с гала­та­ми Антиох I одер­жал победу бла­го­да­ря исполь­зо­ва­нию сло­нов по сове­ту родос­ца Фео­до­та³⁵. Но в этом отно­ше­нии рас­сказ рим­ско­го сати­ри­ка ничуть не пре­вос­хо­дит дан­ных Суды о поэ­ме Симо­нида и даже, пожа­луй, усту­па­ет им за счет нагро­мож­де­ния с.82 псев­до­и­сто­ри­че­ских дета­лей, спо­соб­ных запу­тать иссле­до­ва­те­ля. При­чем речь здесь идет не о каких-то коли­че­ст­вен­ных иска­же­ни­ях — Луки­а­ну нель­зя дове­рять прак­ти­че­ски ни в чем.

Поми­мо сооб­ще­ния Луки­а­на, А. К. Нефёд­кин при­вле­ка­ет ещё один источ­ник для иллю­ст­ра­ции сво­его пред­по­ло­же­ния об исполь­зо­ва­нии гала­та­ми бое­вых колес­ниц, выска­зы­вая мне­ние о воз­мож­ном галат­ском про­ис­хож­де­нии дре­па­но­фор, исполь­зу­е­мых Фар­на­ком II про­тив Цеза­ря в бит­ве при Зеле в 47 г. до н. э.³⁶ Имен­но об этом эпи­зо­де, по его мне­нию, может гово­рить Фрон­тин, сооб­щаю­щий, что «Г. Цезарь… устро­ив часто­кол, пере­хва­тил и задер­жал сер­по­нос­ные квадри­ги гал­лов» (Strat. II. 3. 18)³⁷. Дан­ную гипо­те­зу тоже слож­но при­нять. Конеч­но, в вой­ске Фар­на­ка, как пред­по­ла­га­ет А. К. Нефёд­кин, «мог­ли быть и кель­ты», одна­ко саму Гала­тию он не захва­тил³⁸. Кро­ме того, кажет­ся стран­ным выде­ле­ние Фрон­ти­ном имен­но гал­лов из всей мас­сы Фар­на­ко­ва вой­ска (как счи­та­ет иссле­до­ва­тель) — ни в каких иных источ­ни­ках этни­че­ская при­над­леж­ность всей этой армии или какой-то ее части никак не обо­зна­ча­ет­ся, а доволь­но подроб­ное опи­са­ние хода сра­же­ния (Bell. Alex. 73—76), начав­ше­го­ся совер­шен­но неожи­дан­но для Цеза­ря и рим­лян, кажет­ся, не остав­ля­ет воз­мож­но­сти счи­тать, что леги­о­не­ры успе­ли бы воз­двиг­нуть часто­кол и эффек­тив­но исполь­зо­вать его про­тив колес­ниц вра­га³⁹.

В заклю­че­ние мож­но ска­зать сле­дую­щее. Гово­ря о нали­чии у гала­тов бое­вых колес­ниц, сле­ду­ет отме­тить, что ази­ат­ские кель­ты, похо­же, исполь­зо­ва­ли их в куда мень­ших мас­шта­бах, неже­ли их евро­пей­ские, осо­бен­но бри­тан­ские собра­тья. На вопрос же о суще­ст­во­ва­нии у гала­тов дре­па­но­фор сле­ду­ет дать отри­ца­тель­ный ответ: упо­ми­на­ние об этом почти навер­ня­ка явля­ет­ся лите­ра­тур­ной фик­ци­ей.