Катувеллауны и римляне:
развитие Веруламия в I—II вв. н. э.

с.190 Веру­ла­мий (совр. Сент-Олбанс, граф­ство Харт­форд­шир), сто­ли­ца пле­ме­ни катувел­ла­у­нов, явля­ет­ся уни­каль­ным горо­дом Рим­ской Бри­та­нии¹. Это един­ст­вен­ный муни­ци­пий в про­вин­ции. Осо­бый ста­тус горо­да изве­стен из рас­ска­за Таци­та о вос­ста­нии Боудик­ки. Исто­рик писал, что брит­ты наряду с коло­ни­ей в Каму­ло­дуне и Лон­ди­ни­ем уни­что­жи­ли «муни­ци­пий Веру­ла­мий» (Ann. XIV. 33)².

Недву­смыс­лен­ное, как кажет­ся на пер­вый взгляд, выска­зы­ва­ние Таци­та по-раз­но­му интер­пре­ти­ру­ет­ся иссле­до­ва­те­ля­ми. Основ­ной вопрос заклю­чал­ся в том, когда имен­но Веру­ла­мий полу­чил ста­тус муни­ци­пия. Р. Кол­линг­вуд пола­гал, что это про­изо­шло уже в 43 г.³ Дж. Уочер и Дж. Край­тон при­ня­ли сооб­ще­ние Таци­та как вполне досто­вер­ное свиде­тель­ство о поло­же­нии Веру­ла­мия в нача­ле 60-х гг. I в., не пред­ла­гая точ­ной даты появ­ле­ния муни­ци­пия. Р. Ниблетт и Д. Мат­тингли выска­за­ли мне­ние, что сло­ва Таци­та о «муни­ци­пии Веру­ла­мии» — ана­хро­низм, город обрёл этот ста­тус поз­же, в эпо­ху Фла­ви­ев⁴. В осно­ве такой точ­ки зре­ния лежит несоот­вет­ст­вие архео­ло­ги­че­ско­го мате­ри­а­ла и тра­ди­ции — Веру­ла­мий вре­ме­ни Боудик­ки боль­ше похож на дорим­ское op­pi­dum, чем на рим­ский про­вин­ци­аль­ный город. Нако­нец, Р. Лоренс пред­по­ло­жил, что выска­зы­ва­ние Таци­та — не досто­вер­ное свиде­тель­ство, а лите­ра­тур­ный обо­рот, кото­рый он исполь­зо­вал, чтобы пока­зать опу­сто­ши­тель­ный харак­тер вос­ста­ния, в с.191 резуль­та­те кото­ро­го ока­за­лись уни­что­же­ны все типы посе­ле­ний — и коло­нии, и муни­ци­пии, и ci­vi­ta­tes⁵.

В 1955 г. на севе­ро-восточ­ной гра­ни­це фору­ма были обна­ру­же­ны пять фраг­мен­тов неко­гда мас­штаб­ной над­пи­си, уста­нов­лен­ной во вре­мя стро­и­тель­ства фору­мо-бази­ли­каль­но­го ком­плек­са (RIB. III. 3123). Сохра­нив­ши­е­ся части тек­ста поз­во­ля­ют дати­ро­вать его (и, сле­до­ва­тель­но, обу­строй­ство цен­тра горо­да) вре­ме­нем намест­ни­че­ства Гн. Юлия Агри­ко­лы, а точ­нее — 79—81 гг. Но ста­тус Веру­ла­мия на момент соору­же­ния фору­ма и бази­ли­ки оста­ёт­ся неяс­ным. Воз­мож­ные рекон­струк­ции над­пи­си допус­ка­ют про­чте­ние как mu­ni­ci­pium­Ve­ru­la­mium, так и ci­vi­tas ca­tu­vel­lau­no­rum⁶.

Вопрос о вре­ме­ни пре­вра­ще­ния сто­ли­цы катувел­ла­у­нов в муни­ци­пий ярко иллю­ст­ри­ру­ет осо­бен­но­сти кор­пу­са доступ­ных ныне источ­ни­ков и, соот­вет­ст­вен­но, совре­мен­ных пред­став­ле­ний о Веру­ла­мии I—II вв. В нашем рас­по­ря­же­нии прак­ти­че­ски отсут­ст­ву­ют инфор­ма­тив­ные эпи­гра­фи­че­ские памят­ни­ки, столь важ­ные при изу­че­нии коло­ний и Лон­ди­ния⁷. Дан­ные тра­ди­ции ещё бед­нее и, по суще­ству, огра­ни­чи­ва­ют­ся един­ст­вен­ным упо­ми­нав­шим­ся сооб­ще­ни­ем Таци­та. Основ­ную груп­пу источ­ни­ков состав­ля­ют памят­ни­ки мате­ри­аль­ной куль­ту­ры, полу­чен­ные в резуль­та­те ряда круп­ных архео­ло­ги­че­ских с.192 иссле­до­ва­ний за послед­ние 80 лет⁸. Сто­ит отме­тить, что каж­дая новая вол­на поле­вых работ весь­ма серь­ёз­но меня­ла суще­ст­во­вав­шие пред­став­ле­ния об устрой­стве горо­да и жиз­ни его насе­ле­ния. Так, иссле­до­ва­ния 30-х гг. XX в., про­во­див­ши­е­ся под руко­вод­ст­вом М. Уиле­ра, поз­во­ли­ли сде­лать пред­по­ло­же­ние, что под назва­ни­ем «Веру­ла­мий» объ­еди­ня­ют­ся три город­ских посе­ле­ния. Пер­вое — неболь­шой и не слиш­ком бога­тый город бель­гов в рай­оне Прэ Вуд, кото­рый после рим­ско­го заво­е­ва­ния и вос­ста­ния Боудик­ки был заме­нён горо­дом Фла­ви­ев (Уилер лока­ли­зо­вал его к севе­ру от извест­но­го сей­час фору­ма). Посе­ле­ние Фла­ви­ев достиг­ло сво­его рас­цве­та на рубе­же I—II вв., а меж­ду 125 и 150 гг. было пере­не­се­но южнее (в рай­он совре­мен­ной церк­ви св. Миха­и­ла), обра­зо­вав, таким обра­зом, вто­рой рим­ский город. Иссле­до­ва­ния Шеп­пар­да Фри­э­ра, про­во­див­ши­е­ся в 50—70-х гг. XX в., кар­ди­наль­но изме­ни­ли преж­ние пред­став­ле­ния об обли­ке и жиз­ни горо­да. Фри­эр опро­верг тезис Уиле­ра о трёх горо­дах и пред­ло­жил свою модель раз­ви­тия Веру­ла­мия. Соглас­но Фри­э­ру, ещё до вос­ста­ния Боудик­ки Веру­ла­мий был отстро­ен как типич­ный про­вин­ци­аль­ный город с регу­ляр­ным пла­ном, широ­ки­ми ули­ца­ми и защит­ны­ми соору­же­ни­я­ми. Изыс­ка­ния послед­них 20 лет вновь изме­ни­ли наши пред­став­ле­ния о Веру­ла­мии. Сей­час терри­то­рия горо­да I в. счи­та­ет­ся намно­го мень­шей (0, 2 кв. км вме­сто 0, 5 кв. км у Фри­э­ра), а харак­тер застрой­ки опре­де­ля­ет­ся как более сти­хий­ный и неод­но­род­ный, чем пред­по­ла­га­лось рань­ше⁹.

В дан­ной рабо­те мы попы­та­ем­ся рас­смот­реть, как раз­ви­вал­ся город в I—II вв., како­вы были осо­бен­но­сти транс­фор­ма­ции бритт­ско­го посе­ле­ния в рим­ский город. Конеч­но, неко­то­рые выво­ды ввиду состо­я­ния источ­ни­ков могут носить лишь пред­ва­ри­тель­ный харак­тер, на отдель­ные вопро­сы не суще­ст­ву­ет даже гипо­те­ти­че­ских отве­тов. с.193 Но в целом кар­ти­на раз­ви­тия Веру­ла­мия в обо­зна­чен­ный пери­од пред­став­ля­ет­ся доволь­но ясной и весь­ма инте­рес­ной.

Впер­вые назва­ние «Веру­ла­мий» (в сокра­щён­ной фор­ме VER/VERL) появи­лось в кон­це I в. до н. э. на моне­тах царя катувел­ла­у­нов Тас­ци­о­ва­на¹⁰. Поз­же Куно­бе­лин, пре­ем­ник Тас­ци­о­ва­на, пере­нёс центр сво­их вла­де­ний в Каму­ло­дун. Назва­ние горо­да на авер­се цар­ских монет сме­ни­лось, но неко­то­рые моне­ты Куно­бе­ли­на по-преж­не­му чека­ни­лись в Веру­ла­мии, сохра­нив­шим боль­шое зна­че­ние в дер­жа­ве катувел­ла­у­нов¹¹. Как пока­зы­ва­ют дан­ные архео­ло­гии, дорим­ский Веру­ла­мий пред­став­лял собой кон­гло­ме­рат неболь­ших посе­ле­ний (Прэ Вуд, Чайл­двик­бе­ри, Гор­эм­бе­ри, Бед­монд Лэйн, Лин­дум Плэйс и др.), раз­бро­сан­ных по пла­то над боло­ти­стой доли­ной р. Вер. Все­го подоб­ных посе­ле­ний насчи­ты­ва­ет­ся 9, наи­бо­лее бога­тым по инвен­та­рю из них было посе­ле­ние в Гор­эм­бе­ри¹². Пред­по­ла­га­ет­ся, что цере­мо­ни­аль­ным и сакраль­ным цен­тром, объ­еди­няв­шим эти посе­ле­ния в еди­ное целое, была ого­ро­жен­ная терри­то­рия в рай­оне Сент-Май­клс¹³. Веру­ла­мий рубе­жа эр весь­ма напо­ми­на­ет op­pi­dum в Госбекс-Кол­че­сте­ре. Как и люди дорим­ско­го Каму­ло­ду­на, жите­ли Прэ Вуда и дру­гих посе­ле­ний зани­ма­лись преж­де все­го зем­леде­ли­ем¹⁴. Наход­ки мест­ных сосудов, изде­лий из кости и метал­лов, форм для чекан­ки монет ука­зы­ва­ют на раз­ви­тие в реги­оне ремё­сел раз­лич­но­го ста­ту­са, а остат­ки сосудов с кон­ти­нен­та, в част­но­сти, кера­ми­ки ter­ra nig­ra и ter­ra rub­ra демон­стри­ру­ют, что неко­то­рые посе­ле­ния (e. g., с.194 Гор­эм­бе­ри) под­дер­жи­ва­ли тор­го­вые свя­зи с дру­ги­ми частя­ми Бри­та­нии и кон­ти­нен­том¹⁵.

Судя по отсут­ст­вию сле­дов раз­ру­ше­ний и мол­ча­нию тра­ди­ции, во вре­мя втор­же­ния Клав­дия Веру­ла­мий без вся­ко­го сопро­тив­ле­ния под­чи­нил­ся Риму. Более того, пока нет ника­ких под­твер­жде­ний того, что рим­ский гар­ни­зон раз­ме­щал­ся в посе­ле­нии катувел­ла­у­нов¹⁶.

В 1992 г. на север­ном бере­гу р. Вер, в рай­оне Фол­ли Лэйн, было обна­ру­же­но бога­тое погре­бе­ние, ана­лиз кото­ро­го поз­во­ля­ет подроб­нее рас­смот­реть судь­бу бритт­ско­го Вер­ла­ми­о­на в годы рим­ско­го заво­е­ва­ния¹⁷.

Погре­бе­ние в Фол­ли Лэйн, соглас­но подроб­ной рекон­струк­ции Р. Ниблетт, пред­став­ля­ло собой ого­ро­жен­ную пря­мо­уголь­ную пло­щадь (170 на 117 м), в цен­тре кото­рой нахо­ди­лась квад­рат­ная погре­баль­ная каме­ра, сло­жен­ная из дере­ва. Вокруг каме­ры шли дорож­ки, покры­тые гра­ви­ем. Это поз­во­ля­ет пред­по­ло­жить, что тело покой­ни­ка какое-то вре­мя было доступ­но для все­об­ще­го обо­зре­ния и, воз­мож­но, осу­щест­вле­ния каких-то докре­ма­ци­он­ных риту­а­лов. Поми­мо тела, в каме­ре нахо­ди­лись вотив­ные пред­ме­ты (укра­ше­ния, сосуды и др.). Поз­же тело вме­сте с под­но­ше­ни­я­ми сожгли в углуб­ле­нии внут­ри дере­вян­ной каме­ры, сама каме­ра была раз­ру­ше­на. Углуб­ле­ние с кре­ми­ро­ван­ны­ми остан­ка­ми засы­па­ли дёр­ном, на месте кре­ма­ции уста­но­ви­ли дере­вян­ный столб. Чуть поз­же здесь постро­и­ли неболь­шой храм рим­ско-бритт­ско­го типа¹⁸. Бла­го­да­ря фраг­мен­там кера­ми­ки и фибу­лам уда­ёт­ся вос­ста­но­вить при­мер­ную дату кре­ма­ции — конец 40 — нача­ло 50-х гг.¹⁹

с.195 Бога­тый погре­баль­ный инвен­тарь, вклю­чав­ший, поми­мо юве­лир­ных изде­лий и кон­ти­нен­таль­ной кера­ми­ки (ter­ra nig­ra, ter­ra rub­ra, ter­ra si­gil­la­ta) эле­мен­ты воен­но­го сна­ря­же­ния, ука­зы­ва­ет, что умер­ший чело­век при­над­ле­жал к эли­те пле­ме­ни катувел­ла­у­нов. Воз­мож­но, это был пра­ви­тель Вер­ла­ми­о­на, род­ст­вен­ник Куно­бе­ли­на и Кар­ата­ка. Пре­об­ла­да­ние в погре­бе­нии пред­ме­тов из запад­ных про­вин­ций импе­рии поз­во­ля­ет пред­по­ло­жить близ­кую связь умер­ше­го с Римом. В зави­си­мо­сти от точ­но­го вре­ме­ни жиз­ни и смер­ти, он мог быть пра­ви­те­лем-кли­ен­том напо­до­бие Пра­су­та­га и Когидуб­на, или ари­сто­кра­том, высту­пив­шим на сто­роне Клав­дия в 43 г., или пере­няв­шим, пусть и частич­но, рим­ский образ жиз­ни ещё до втор­же­ния²⁰.

Очень важ­ной пред­став­ля­ет­ся даль­ней­шая судь­ба места погре­бе­ния. После кре­ма­ции оно не было забро­ше­но и забы­то, наобо­рот, как пока­зы­ва­ли архео­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, при­об­ре­ло важ­ный сакраль­ный ста­тус. В кон­це 50-х гг. здесь воз­ве­ли неболь­шой храм с цел­лой, типич­ный для Бри­та­нии²¹. Око­ло вхо­да в него обна­ру­же­ны неболь­шие ямы, внутрь кото­рых в тече­ние деся­ти­ле­тий поме­ща­лись при­но­ше­ния, и несколь­ко захо­ро­не­ний²². Этот храм (и соот­вет­ст­вен­но, место погре­бе­ния) имел чрез­вы­чай­но боль­шое зна­че­ние для жите­лей рим­ско­го Веру­ла­мия. Ана­лиз про­стран­ства горо­да и окрест­но­стей, пред­став­лен­ный в работах Р. Ниблетт и Дж. Край­то­на, пока­зал, что в тече­ние I—II вв. храм в Фол­ли Лэйн был ори­ен­ти­ром для стро­и­тель­ства новых зда­ний.

Нахо­див­ший­ся на воз­вы­шен­но­сти храм соеди­нял­ся с горо­дом и соору­жен­ным при Агри­ко­ле фору­мом широ­кой доро­гой, с.196 пере­се­кав­шей боло­ти­стую доли­ну р. Вер с севе­ро-восто­ка на юго-запад. В 90 г. к запа­ду от фору­ма-бази­ли­ки был воз­веден ещё один храм и дере­вян­ный театр, пере­стро­ен­ный в камне сорок лет спу­стя²³. Вхо­ды в храм и театр, сце­на были рас­по­ло­же­ны так, чтобы сохра­нить визу­аль­ную связь с погре­бе­ни­ем и хра­мом в Фол­ли Лэйн. В середине II в. были про­ло­же­ны две новых доро­ги — одна, нару­шав­шая суще­ст­во­вав­шую улич­ную пла­ни­ров­ку, вела от фору­ма к теат­ру, дру­гая — от теат­ра к хра­му в Фол­ли Лэйн. Таким обра­зом, храм в Фол­ли Лэйн, форум и театр обра­зо­ва­ли еди­ный ком­плекс, пред­на­зна­чен­ный для отправ­ле­ния куль­тов (как мест­ных, так и импе­ра­тор­ско­го), про­веде­ния рели­ги­оз­ных и обще­ст­вен­ных цере­мо­ний²⁴. Свое зна­че­ние ком­плекс утра­тил лишь в IV в., когда сам город начал при­хо­дить в упа­док²⁵.

Судь­ба погре­бе­ния в Фол­ли Лэйн демон­стри­ру­ет несо­мнен­ную пре­ем­ст­вен­ность в сакраль­ной жиз­ни дорим­ско­го Вер­ла­ми­о­на и рим­ско­го горо­да. При этом сохра­не­ние тра­ди­ции не озна­ча­ло её кон­сер­ва­ции, и культ общи­ны катувел­ла­у­нов тес­но пере­пле­тал­ся с импер­ски­ми обы­ча­я­ми и при­выч­ка­ми, ста­но­вясь осно­вой для обще­ст­вен­ной жиз­ни рим­ско-бритт­ско­го Веру­ла­мия.

Раз­ви­тие город­ской архи­тек­ту­ры в I—II вв. под­твер­жда­ет мысль о посте­пен­ной эво­лю­ции бритт­ско­го посе­ле­ния в рим­ский город. Веру­ла­мий вре­мён Клав­дия и Неро­на — неболь­шие зда­ния из дере­ва и гли­ны, бес­по­рядоч­но рас­по­ло­жен­ные в рай­оне Сент-Май­клс. При Фла­ви­ях был постро­ен форум и бази­ли­ка, появи­лись пер­вые камен­ные зда­ния, пла­ни­ров­ка улиц. Мас­шта­бы город­ско­го стро­и­тель­ства в дан­ный пери­од не сто­ит пере­оце­ни­вать — улич­ная пла­ни­ров­ка появи­лась лишь в цен­траль­ной части посе­ле­ния, зда­ния в подав­ля­ю­щем боль­шин­стве оста­ва­лись дере­вян­ны­ми, что при­во­ди­ло к частым пожа­рам²⁶. Как пока­зы­ва­ют иссле­до­ва­ния Р. Ниблетт и Д. Нила, спо­со­бы стро­и­тель­ства во вто­рой поло­вине I в. прак­ти­че­ски не отли­ча­лись с.197 от тех, что исполь­зо­ва­лись жите­ля­ми дорим­ско­го op­pi­dum²⁷. Судя по мето­дам, нерав­но­мер­но­му и сти­хий­но­му харак­те­ру, стро­и­тель­ная дея­тель­ность 70—90-х вдох­нов­ля­лась про­вин­ци­аль­ной адми­ни­ст­ра­ци­ей, но все рас­хо­ды на неё лежа­ли на пле­чах общи­ны²⁸.

Во II в. город посте­пен­но пере­стра­и­вал­ся, дере­вян­ные стро­е­ния заме­ня­лись камен­ны­ми, соору­жа­лись новые обще­ст­вен­ные зда­ния как в чер­те горо­да (театр), так и за его пре­де­ла­ми (бани в Бранч Роуд²⁹). Боль­шую часть горо­да зани­ма­ли зда­ния, в кото­рых над пер­вым эта­жом с хозяй­ст­вен­ны­ми поме­ще­ни­я­ми раз­ме­ща­лись жилые эта­жи³⁰. Изу­че­ние этих зда­ний поз­во­ля­ет нам рекон­струи­ро­вать жизнь Веру­ла­мия и, сле­до­ва­тель­но, выдви­нуть пред­по­ло­же­ния о соста­ве город­ско­го насе­ле­ния. Весь­ма пока­за­тель­ны­ми в этом смыс­ле явля­ют­ся дан­ные, полу­чен­ные в резуль­та­те иссле­до­ва­ний инсу­лы XIII (юго-восточ­ная часть горо­да, застра­и­вав­ша­я­ся во II в.)³¹.

На терри­то­рии инсу­лы XIII в I—II вв. сме­ни­лось 7 зда­ний. Наи­бо­лее изу­чен­ным из них явля­ет­ся зда­ние 6-й фазы, суще­ст­во­вав­шее в 140—200 гг. Само зда­ние (10,5 м в шири­ну, 13 м в дли­ну) дели­лось на 11 ком­нат и состо­я­ло из несколь­ких эта­жей³². В двух ком­на­тах (номе­ра 1 и 5) был камен­ный пол типа opus sig­ni­num, в осталь­ных он пред­став­лял собой смесь утоп­тан­ной гли­ны и гра­вия. Сте­ны ком­нат были покры­ты белой шту­ка­тур­кой, дру­гих деко­ра­тив­ных эле­мен­тов инте­рье­ра не обна­ру­же­но, что может ука­зы­вать на хозяй­ст­вен­ное пред­на­зна­че­ние ком­нат пер­во­го эта­жа.

Инвен­тарь, най­ден­ный в ком­на­тах, пока­зы­ва­ет, что их функ­ции раз­ли­ча­лись. Кон­текст ком­нат 3 и 4, а так­же при­ле­гаю­щей к ним ули­цы содер­жит 38 костя­ных игл и зако­лок и 381 необ­ра­ботан­ную кость³³. Поми­мо это­го, в ком­на­те 3 най­де­ны свиде­тель­ства с.198 метал­ло­об­ра­бот­ки — кусок свин­ца, более 200 брон­зо­вых заклё­пок и пр. Эта ком­на­та, оче­вид­но, была мастер­ской, в кото­рой труди­лись ремес­лен­ни­ки, изготав­ли­вав­шие укра­ше­ния и аксес­су­а­ры из метал­ла и кости³⁴. При­мы­кав­шая к ней ком­на­та 4 выхо­ди­ла на ули­цу и мог­ла быть тор­го­вой лав­кой, где реа­ли­зо­вы­ва­ли про­из­ведён­ный товар.

Ком­на­ты 7 и 10 пред­на­зна­ча­лись для хра­не­ния про­дук­тов пита­ния, преж­де все­го зер­на. Сре­ди остат­ков зер­но­вых пре­об­ла­да­ют ячмень и пол­ба³⁵. В ком­на­те 5 рас­по­ла­га­лась печь, в ком­на­те 1 — боль­шая дере­вян­ная боч­ка, пред­на­зна­чав­ша­я­ся для пище­вых отхо­дов. Ана­лиз фраг­мен­тов кера­ми­ки пока­зал, что сре­ди сосудов пре­об­ла­да­ли буты­ли, круг­лые куб­ки и неболь­шие чаши. Всё это поз­во­ля­ет согла­сить­ся с выво­дом Р. Ниблетт о том, что ком­на­ты 1, 5, 7, 10 и 11 были частя­ми тавер­ны³⁶. Логич­но будет пред­по­ло­жить, что на вто­ром эта­же долж­ны были нахо­дить­ся ком­на­ты для вре­мен­но­го ноч­ле­га и посто­ян­но­го про­жи­ва­ния. К сожа­ле­нию, сохран­ность источ­ни­ков не поз­во­ля­ет ска­зать боль­ше­го.

Жизнь тавер­ны в инсу­ле XIII неслож­но пред­ста­вить — днём здесь кипе­ла работа, масте­ра выта­чи­ва­ли из кости и дела­ли из метал­ла сто­ло­вую посу­ду, аксес­су­а­ры для одеж­ды и кос­ме­ти­че­ские при­над­леж­но­сти, вари­лось пиво, гото­ви­лось жар­кое. Горо­жане, при­вле­чён­ные аро­ма­та­ми и кри­ка­ми зазы­вал, сво­ра­чи­ва­ли с доро­ги к фору­му и теат­ру, тра­пез­ни­ча­ли и тор­го­ва­лись. Гости горо­да, устав от путе­ше­ст­вия, оста­нав­ли­ва­лись на ноч­лег. Такая тавер­на-мастер­ская не была уни­каль­ной для Веру­ла­мия — подоб­но­го рода заведе­ния обна­ру­же­ны в инсу­лах I и II.

Кто был хозя­и­ном тавер­ны? Кто трудил­ся в её ком­на­тах? Кто посе­щал её? Одно­знач­ные отве­ты на эти вопро­сы дать, конеч­но, невоз­мож­но, но име­ю­щи­е­ся в нашем рас­по­ря­же­нии источ­ни­ки поз­во­ля­ют сде­лать несколь­ко наблюде­ний.

с.199 Во-пер­вых, про­дук­ция масте­ров инсу­лы XIII была доста­точ­но про­ста и типич­на. Жен­ские бро­ши, костя­ные закол­ки, палоч­ки для чист­ки ног­тей, костя­ные лож­ки, метал­ли­че­ские клю­чи, заклёп­ки и пр.³⁷ — все эти пред­ме­ты пред­на­зна­ча­лись для удо­вле­тво­ре­ния повсе­днев­ных нужд. Отсут­ст­вие сре­ди них по-осо­бо­му деко­ри­ро­ван­ных изде­лий ука­зы­ва­ет на отно­си­тель­ную деше­виз­ну и поз­во­ля­ет нам пред­по­ло­жить, что их изготав­ли­ва­ли мест­ные масте­ра, а основ­ны­ми поку­па­те­ля­ми высту­па­ли горо­жане и жите­ли бли­жай­шей сель­ской окру­ги.

Во-вто­рых, име­ет зна­че­ние то, что основ­ным (и, судя по фраг­мен­там кера­ми­ки, един­ст­вен­ным) напит­ком в таверне было пиво (cer­vi­sia). Пиво, варив­ше­е­ся в самых раз­ных реги­о­нах импе­рии³⁸, счи­та­ет­ся неко­то­ры­ми иссле­до­ва­те­ля­ми неотъ­ем­ле­мой частью сол­дат­ско­го раци­о­на, ред­ко употреб­ляв­шей­ся граж­дан­ским насе­ле­ни­ем³⁹. Но воен­ные не мог­ли быть основ­ны­ми посе­ти­те­ля­ми тавер­ны — при­сут­ст­вие в Веру­ла­мии хоть сколь­ко-нибудь зна­чи­тель­но­го гар­ни­зо­на не под­твер­жда­ет­ся ни веще­ст­вен­ны­ми, ни эпи­гра­фи­че­ски­ми источ­ни­ка­ми. Сле­до­ва­тель­но, завсе­гда­та­я­ми тавер­ны были брит­ты, преж­де все­го, мест­ные жите­ли, сохра­нив­шие при­выч­ку пить пиво с дорим­ских вре­мён. Подоб­ное вку­со­вое пред­по­чте­ние рез­ко кон­тра­сти­ру­ет с дан­ны­ми из коло­ний и Лон­ди­ния, насе­ле­ние кото­рых с удо­воль­ст­ви­ем поку­па­ло вина с кон­ти­нен­та⁴⁰.

В-третьих, есть свиде­тель­ства, свя­зы­ваю­щие тавер­ну с кон­ти­нен­том. Так, были най­де­ны фраг­мен­ты боль­шо­го сосуда (воз­мож­но, мор­та­рии) с клей­мом AT[…]/KAN[…]. Пол­ная вер­сия это­го клей­ма, хоро­шо извест­но­го бла­го­да­ря мор­та­ри­ям из Гер­ма­нии, гла­сит, чтос.200 «сосуд сде­лан Атти­ком в кана­бах Бон­ны»⁴¹. Уни­каль­ность источ­ни­ка, с одной сто­ро­ны, не поз­во­ля­ет делать каких-либо обоб­щаю­щих выво­дов, с дру­гой, ука­зы­ва­ет на то, что этот сосуд вряд ли был пред­ме­том импор­та. Воз­мож­но, его при­вёз вме­сте с собой мигри­ро­вав­ший из Гер­ма­нии ремес­лен­ник, пиво­вар или тор­го­вец.

Мно­го­этаж­ные стро­е­ния, сов­ме­щаю­щие в себе функ­ции тор­го­вых лавок, таверн, мастер­ских и жилых домов, были при­зна­ком город­ской жиз­ни в импе­рии⁴², при­шед­шим в Вер­ла­ми­он вме­сте с рим­ской вла­стью. Но сле­ду­ет отме­тить, что даже после появ­ле­ния фору­ма и бази­ли­ки, соору­же­ния теат­ра и мно­го­функ­цио­наль­ных домов с несколь­ки­ми эта­жа­ми Веру­ла­мий сохра­нил одну чер­ту кат­тувел­ла­ун­ско­го op­pi­dum. Речь идёт о непо­сред­ст­вен­ной свя­зи посе­ле­ния с сель­ским хозяй­ст­вом. И при Клав­дии, и при Фла­ви­ях, и при Анто­ни­нах в чер­те горо­да (севе­ро-запад­ный угол инсу­лы IV, инсу­ла V) и рядом с его гра­ни­ца­ми возде­лы­ва­лись земель­ные участ­ки. Более того, терри­то­рия инсу­лы XIX, с севе­ро-восточ­ной сто­ро­ны при­мы­каю­щая к фору­му, во вре­мя оче­ред­ной пере­строй­ки горо­да в I в. была очи­ще­на от постро­ек и на про­тя­же­нии цело­го сто­ле­тия обра­ба­ты­ва­лась как обыч­ное поле⁴³.

Таким обра­зом, мате­ри­аль­ные свиде­тель­ства об эко­но­ми­че­ском раз­ви­тии Веру­ла­мия ука­зы­ва­ют на пре­об­ла­да­ние в его раз­ви­тии бритт­ско­го нача­ла. Мы пола­га­ем, что по соста­ву насе­ле­ния рим­ский Веру­ла­мий мало отли­чал­ся от катувел­ла­ун­ско­го Вер­ла­ми­о­на.

Кос­вен­ные под­твер­жде­ния этой мыс­ли мож­но най­ти и в немно­го­чис­лен­ных эпи­гра­фи­че­ских памят­ни­ках. Над­пи­си на кера­ми­че­ских сосудах содер­жат 31 имя, из кото­рых боль­шая часть (24) — типич­ные име­на для жите­лей импе­рии (e. g., Сими­лис, Саби­на, Юний), ниче­го не гово­ря­щие об их этни­че­ской при­над­леж­но­сти⁴⁴. Но есть и исклю­че­ния. Зафик­си­ро­ва­но два гре­че­ских име­ни — Тро­фим и Орей (RIB. II. 2501, 416; 2503, 410). Имя «Тро­фим» было весь­ма рас­про­стра­не­но в импе­рии и необя­за­тель­но свиде­тель­ст­ву­ет об этни­че­ской при­над­леж­но­сти, а вот «Орей» встре­ча­ет­ся реже и, ско­рее все­го, под­твер­жда­ет с.201 гре­че­ское про­ис­хож­де­ние вла­дель­ца сосуда. Кро­ме того, сохра­ни­лось 5 несо­мнен­но кельт­ских имён. Сре­ди них сто­ит выде­лить два име­ни с кор­нем Sen-, очень частым для Бри­та­нии⁴⁵, имя «Maccvs», пред­став­ля­ю­щее собой уни­каль­ную фор­му кельт­ско­го Mac­co⁴⁶, и имя с кор­нем An­doc. Послед­нее было най­де­но на фраг­мен­те сосуда из дорим­ско­го погре­бе­ния в рай­оне Кинг Харри Лэйн и может быть одним из ран­них свиде­тельств про­ник­но­ве­ния латы­ни в Бри­та­нию (RIB. II. 2503, 138).

Кро­ме того, само отсут­ст­вие над­гроб­ных над­пи­сей так­же явля­ет­ся аргу­мен­том в поль­зу пре­об­ла­да­ния брит­тов сре­ди насе­ле­ния Веру­ла­мия. По-види­мо­му, обы­чай соору­жать погре­баль­ные памят­ни­ки с эпи­та­фи­я­ми, понят­ный и есте­ствен­ный для мно­гих соци­аль­ных групп в импе­рии (осо­бен­но для воен­ных и тор­гов­цев), в обще­стве катувел­ла­у­нов не при­жил­ся.

Итак, на наш взгляд, рим­ский Веру­ла­мий орга­ни­че­ски вырос из Вер­ла­ми­о­на. Импер­ские эле­мен­ты в архи­тек­ту­ре, в хозяй­стве, в сакраль­ной сфе­ре, в повсе­днев­ной жиз­ни слов­но «нани­зы­ва­лись» на исход­ный бритт­ский «кар­кас», посте­пен­но пере­пле­та­ясь и «сжи­ва­ясь» с ним. При этом нель­зя ска­зать, что Веру­ла­мий был исклю­чи­тель­но катувел­ла­ун­ским горо­дом. Здесь мог­ли жить и работать выход­цы из дру­гих реги­о­нов импе­рии (как грек Орей или без­вест­ный вла­де­лец мор­та­рии Атти­ка), но их вли­я­ние и место в город­ской общине вряд ли были зна­чи­тель­ны­ми. В этом смыс­ле Веру­ла­мий суще­ст­вен­но отли­ча­ет­ся от дру­гих горо­дов с осо­бым ста­ту­сом в Бри­та­нии — коло­ний и Лон­ди­ния.

В заклю­че­ние хоте­лось бы ещё раз вер­нуть­ся к вопро­су о том, как и когда Веру­ла­мий полу­чил ста­тус муни­ци­пия. Свое­об­раз­ное и непре­рыв­ное раз­ви­тие горо­да, пре­ем­ст­вен­ность сакраль­ной тра­ди­ции и вла­сти, демон­стри­ру­е­мая погре­бе­ни­ем в Фол­ли Лэйн, отсут­ст­вие рим­ских гар­ни­зо­нов — всё это ука­зы­ва­ет на то, что во вре­мя рим­ско­го втор­же­ния общи­на Вер­ла­ми­о­на заня­ла одно­знач­но про­рим­скую пози­цию. Попы­та­ем­ся крат­ко рекон­струи­ро­вать ход собы­тий.

Когда нача­лось рим­ское втор­же­ние, погре­бён­ный в Фол­ли Лэйн вождь, при­хо­див­ший­ся, веро­ят­но, род­ст­вен­ни­ком Кар­ата­ку, не с.202 под­дер­жал его в борь­бе с Клав­ди­ем⁴⁷. Такой посту­пок почти навер­ня­ка пред­опре­де­лил исход про­ти­во­сто­я­ния, посколь­ку Кар­атак остал­ся без под­держ­ки зна­чи­тель­ной части катувел­ла­у­нов, соб­ст­вен­но­го пле­ме­ни, и был вынуж­ден бежать на запад ост­ро­ва, к силу­рам. В награ­ду за лояль­ность Клав­дий даро­вал общине Вер­ла­ми­о­на почёт­ный ста­тус муни­ци­пия. Несоот­вет­ст­вие внеш­не­го вида горо­да и его ста­ту­са спра­вед­ли­во сму­ща­ет иссле­до­ва­те­лей, но сто­ит отме­тить, что по ито­гам Бри­тан­ской кам­па­нии Клав­дий при­нял необыч­ное реше­ние — даро­вал Авлу Плав­тию, руко­во­див­ше­му вой­ска­ми, ова­цию⁴⁸ (Suet. Claud. 24. 3). Учи­ты­вая это реше­ние импе­ра­то­ра, мож­но допу­стить, что пра­ва муни­ци­пия были даро­ва­ны Вер­ла­ми­о­ну в исклю­чи­тель­ном поряд­ке за осо­бую помощь в поко­ре­нии Бри­та­нии. Впро­чем, на дан­ный момент это лишь гипо­те­ти­че­ская рекон­струк­ция, кото­рая тре­бу­ет даль­ней­шей про­вер­ки источ­ни­ка­ми.