КАЛИДО́НСКАЯ ОХОТА (Κα­λυδώ­νια θή­ρα), в гре­че­ской мифо­ло­гии один из наи­бо­лее рас­про­стра­нён­ных мифов, в кото­ром объ­еди­не­ны ска­за­ния о мно­гих геро­ях ост­ров­ной и мате­ри­ко­вой Гре­ции. Царь Калидо­на (горо­да в Южной Это­лии) Ойней, супруг Алфеи, собрав обиль­ный уро­жай и при­не­ся после это­го жерт­вы всем богам, забыл боги­ню-охот­ни­цу Арте­ми­ду и тем самым оскор­бил её. Раз­гне­ван­ная боги­ня насла­ла на Калидон огром­ной вели­чи­ны сви­ре­по­го веп­ря, кото­рый опу­сто­шал поля, с кор­нем выры­вал садо­вые дере­вья и уби­вал пря­чу­щих­ся за город­ские сте­ны жите­лей (Hom. Il. IX 529 след.). Ойней решил устро­ить охоту на веп­ря и при­гла­сил участ­во­вать самых отваж­ных геро­ев Элла­ды, пообе­щав тому, кто убьёт веп­ря, в награ­ду шку­ру зве­ря. Во гла­ве охот­ни­ков встал сын Ойнея Меле­агр. Мифо­гра­фы раз­лич­ных обла­стей Гре­ции вклю­ча­ют в пере­чень охот­ни­ков мест­ных геро­ев сво­их обла­стей и назы­ва­ют раз­ное чис­ло участ­ни­ков охоты. В «Мифо­ло­ги­че­ской биб­лио­те­ке» Апол­ло­до­ра (I 8, 2) назы­ва­ет­ся свы­ше 20 участ­ни­ков: калидон­цы Меле­агр и Дри­ас, плев­рон­цы — сыно­вья Фестия, мес­сен­ские близ­не­цы Идас и Лин­кей, Дио­с­ку­ры из Спар­ты, Тесей из Афин, арка­дяне Анкей и Кефей, фес­са­лий­цы Адмет, Пири­фой, Пелей и Ясон, Амфи­а­рай из Аргоса, Амфи­т­ри­он и его сын Ификл из Фив и един­ст­вен­ная жен­щи­на — участ­ни­ца калидон­ской охоты Ата­лан­та из Арка­дии. Более позд­ние авто­ры (Ovid. Met. VIII 299 след.; Hyg. Fab. 173) счи­та­ют, что в калидон­ской охо­те участ­во­ва­ло более 50 геро­ев, при­чис­ляя к охот­ни­кам Лаэр­та (отца Одис­сея), пилос­ца Несто­ра, Тела­мо­на — сына Эака, лапи­фов Пири­фоя и Моп­са, мес­сен­ца Лев­кип­па и дру­гих геро­ев не толь­ко мате­ри­ко­вой Гре­ции, но и из Маг­не­сии, Ита­ки, Сала­ми­на, Кри­та и дру­гих обла­стей. Когда соба­ки выгна­ли веп­ря из лесу, сви­ре­пый зверь сра­зу бро­сил­ся на охот­ни­ков. Нестор спас­ся лишь пото­му, что, под­прыг­нув, ухва­тил­ся за дере­во, но мно­гие пали жерт­вой ост­рых клы­ков веп­ря, а неко­то­рые погиб­ли от ран, нане­сён­ных друг дру­гу слу­чай­но в пылу охоты: Пелей ранил сво­его тестя Эври­ти­о­на (Apol­lod. I 8, 2). Решаю­щий удар веп­рю нанёс Меле­агр, и ему по пра­ву при­над­ле­жал почёт­ный тро­фей.

Успех охот­ни­ков побудил Арте­ми­ду к новым коз­ням. Она вызва­ла жесто­кую вой­ну за охот­ни­чий тро­фей меж­ду калидон­ца­ми и род­ст­вен­ны­ми им жите­ля­ми Плев­ро­на куре­та­ми. В этой войне калидон­цы спер­ва сра­жа­лись успеш­но, но когда Меле­агр убил бра­та сво­ей мате­ри Плек­сип­па, Алфея про­кля­ла сына и поже­ла­ла ему смер­ти (Hom. Il. IX 567 след.). Оскорб­лён­ный Меле­агр отка­зал­ся участ­во­вать в даль­ней­ших бит­вах, и куре­ты ста­ли одер­жи­вать победы. Когда они были уже на сте­нах Калидо­на, рас­ка­яв­ша­я­ся мать, отец и все жите­ли ста­ли уго­ва­ри­вать героя встать на защи­ту род­но­го горо­да, но Меле­агр отка­зы­вал­ся, пока жена Клео­пат­ра не попро­си­ла его взять­ся за ору­жие (IX 592 след.). Меле­агр пере­бил всех сыно­вей Фестия, но сам погиб в сра­же­нии (Apol­lod. I 8, 3). Позд­ние мифо­гра­фы впле­та­ют в исто­рию калидон­ской охоты моти­вы о свя­зи его жиз­ни с обго­рев­шей голов­нёй и о люб­ви Меле­а­г­ра к Ата­лан­те. Впер­вые мотив об обго­рев­шей головне встре­ча­ет­ся у Вак­хи­лида (Bac­chyl. V 94) и в не дошед­шей тра­гедии Фри­ни­ха «Плев­ро­нии» (Paus. X 31, 4): к толь­ко что родив­шей Алфее во сне яви­лись мой­ры и пред­у­преди­ли, что жизнь её ребён­ка Меле­а­г­ра обо­рвёт­ся, как толь­ко дого­рит пылав­шее в оча­ге поле­но. Обжи­гая руки, Алфея выхва­ти­ла голов­ню из огня и спря­та­ла её. После гибе­ли уби­то­го Меле­а­гром бра­та (вари­ант: бра­тьев) Алфея доста­ла спря­тан­ное поле­но и бро­си­ла его в огонь, после чего Меле­агр и умер (Ovid. Met. VIII 519). Мотив люб­ви Меле­а­г­ра и Ата­лан­ты полу­чил отра­же­ние у Овидия (VIII 451 след.) и Анто­ни­на Либе­ра­ла (II): ещё на пиру, пред­ше­ст­во­вав­шем калидон­ской охо­те, неко­то­рые герои заяви­ли, что не хотят идти на охоту вме­сте с жен­щи­ной, но сра­зу же влю­бив­ший­ся в Ата­лан­ту Меле­агр при­нудил их при­ми­рить­ся с при­гла­ше­ни­ем пре­крас­ной арка­дян­ки. Охот­ни­ца пер­вой рани­ла зве­ря, пора­зив его стре­лой в спи­ну, и добив­ший веп­ря Меле­агр с радо­стью усту­пил ей почёт­ный тро­фей — шку­ру и голо­ву каба­на. Это послу­жи­ло при­чи­ной ссо­ры меж­ду Меле­а­гром и его дядья­ми. Они сра­зу (вари­ант: на пути Ата­лан­ты домой в Арка­дию, Diod. IV 34) ото­бра­ли у охот­ни­цы добы­чу. За это раз­гне­ван­ный Меле­агр убил сыно­вей Фестия Плек­сип­па и Ток­сея (Ovid. Met. VIII 429 след.). Узнав о гибе­ли бра­тьев, Алфея бро­си­ла в огонь голов­ню, от кото­рой зави­се­ла жизнь её сына. Осо­знав, к чему при­вёл её гнев, Алфея и жена Меле­а­г­ра Клео­пат­ра нало­жи­ли на себя руки. Софокл в недо­шед­шей тра­гедии (Plin. Nat. hist. 37, 40 след.) доба­вил, что опла­ки­вав­шие бра­та сёст­ры Меле­а­г­ра были пре­вра­ще­ны в птиц (этио­ло­ги­че­ский миф: меле­а­гриды, греч. «цесар­ки»).

Миф о калидон­ской охо­те, в осно­ве кото­ро­го лежа­ли собы­тия древ­ней­ше­го про­шло­го Это­лии (вой­ны меж­ду горо­да­ми, пере­жит­ки мат­ри­ар­ха­та), бла­го­да­ря сво­ей попу­ляр­но­сти непре­рыв­но попол­нял­ся новы­ми моти­ва­ми (бед­ст­вие, посы­лае­мое обой­дён­ным вни­ма­ни­ем боже­ст­вом; отказ оби­жен­но­го героя от уча­стия в бит­ве и пр.).