География

Книга XIV

с.592

C. 6321. Оста­ет­ся ска­зать об ионий­цах, карий­цах и о побе­ре­жье по ту сто­ро­ну Тав­ра, кото­рое зани­ма­ют ликий­цы, пам­фи­лий­цы и кили­кий­цы. Таким обра­зом, было бы закон­че­но все опи­са­ние полу­ост­ро­ва, пере­шей­ком кото­ро­го, как я ска­зал выше¹, явля­ет­ся пере­ход из Пон­тий­ско­го моря в Исское.

2. Мор­ской путь вокруг Ионии вдоль бере­гов состав­ля­ет при­бли­зи­тель­но 3430 ста­дий из-за зали­вов, а так­же пото­му, что стра­на эта обра­зу­ет на боль­шем про­тя­же­нии полу­ост­ро­ва; рас­сто­я­ние же при пря­мом пере­се­че­нии неве­ли­ко. Дли­на пря­мо­го пути от Эфе­са до Смир­ны, напри­мер, рав­на 320 ста­ди­ям, ибо рас­сто­я­ние до Мет­ро­по­ля 120 ста­дий и осталь­ное — до Смир­ны, тогда как мор­ским путем вдоль бере­гов меж­ду эти­ми дву­мя горо­да­ми без мало­го 2200 ста­дий. Таким обра­зом, конец ионий­ско­го побе­ре­жья, начи­наю­ще­го­ся у милет­ско­го Посидия и карий­ских гра­ниц, нахо­дит­ся у Фокеи и на Гер­ме.

3. Фере­кид утвер­жда­ет, что на этом побе­ре­жье рань­ше карий­цы вла­де­ли Миле­том, Миун­том, обла­стью вокруг Мика­ле, а непо­сред­ст­вен­но сле­дую­щую часть побе­ре­жья до Фокеи, Хиоса и Само­са, где пра­вил Анкей, зани­ма­ли леле­ги. Оба эти пле­ме­ни, по его сло­вам, под натис­ком ионий­цев отсту­пи­ли в осталь­ные части Карии. Воз­глав­лял ионий­ское пере­се­ле­ние, кото­рое про­изо­шло позд­нее эолий­ско­го, про­дол­жа­ет Фере­кид, Анд­рокл, закон­ный сын афин­ско­го царя Код­ра; он и был осно­ва­те­лем Эфе­са. По этой при­чине, гово­рят, Эфес и был цар­ской сто­ли­цей C. 633ионий­цев, еще и теперь потом­ков это­го рода назы­ва­ют царя­ми. Им при­сво­е­ны извест­ные поче­сти, как напри­мер: пер­вое место на играх, ноше­ние пур­пур­ной одеж­ды как зна­ка цар­ско­го про­ис­хож­де­ния и жез­ла вме­сто ски­пет­ра, а так­же [рас­по­ряди­тель­ство] на празд­ни­ке жерт­во­при­но­ше­ния в честь Элев­син­ской Демет­ры. — Милет осно­вал Нелей, родом из Пило­са. Мес­сен­цы и пилос­цы счи­та­ют­ся меж­ду собой в род­стве в какой-то с.593 сте­пе­ни, отче­го новые поэты назы­ва­ют Несто­ра мес­сен­цем; по их сло­вам, мно­го пилос­цев пере­се­ли­лось вме­сте с Мелан­фом, отцом Код­ра, и его спут­ни­ка­ми в Афи­ны; таким обра­зом, весь этот народ сооб­ща с ионий­ца­ми вывел эту коло­нию. В Посидии пока­зы­ва­ют алтарь, воз­двиг­ну­тый Неле­ем. Миунт был осно­ван Кидре­лом, побоч­ным сыном Код­ра; Лебедос осно­вал Анд­ро­помп, захва­тив какое-то место под назва­ни­ем Артис; Коло­фон — Анд­ре­мон пило­сец, как сооб­ща­ет Мим­нерм в «Нан­но»²; При­е­ну — Эпит, сын Нелея; позд­нее — Филота, кото­рый вывел коло­ни­стов из Фив; Теос осно­вал сна­ча­ла Афа­мант (вот поче­му Ана­кре­онт и назы­ва­ет его Афа­ман­ти­дой), а во вре­мя ионий­ской коло­ни­за­ции — Навкл, неза­кон­ный сын Код­ра, а после него Апек и Дамас афи­няне и Герес бео­ти­ец; Эри­ф­ры — Кноп, так­же неза­кон­ный сын Код­ра; Фокею — афи­няне под пред­во­ди­тель­ст­вом Фило­ге­на; Кла­зо­ме­ны — Парал; Хиос — Эгер­тий, кото­рый при­вел с собой сме­шан­ное насе­ле­ние; нако­нец, Самос осно­вал Темб­ри­он, а позд­нее — Прокл.

4. Это — 12 ионий­ских горо­дов; в позд­ней­шее вре­мя к ним при­ба­ви­лась так­же Смир­на, кото­рую эфес­цы вве­ли в Ионий­ский союз. Ибо эфес­цы в древ­ние вре­ме­на жили сов­мест­но со смир­ней­ца­ми, когда и Эфес назы­вал­ся еще Смир­ной. И Кал­лин где-то дает ему это имя, назы­вая в молит­ве к Зев­су эфес­цев смир­ней­ца­ми:

или в дру­гом месте

Смир­на была ама­зон­кой, вла­сти­тель­ни­цей Эфе­са; от нее пошло имя жите­лей и горо­да, подоб­но тому как часть эфес­цев назы­ва­лась сисир­би­та­ми по име­ни Сисир­бы. Кро­ме того, какое-то место в Эфе­се назы­ва­лось Смир­ной, как ука­зы­ва­ет Гип­по­накт:

Ибо Леп­ре Акта назы­ва­лась гора При­он, кото­рая воз­вы­ша­ет­ся над совре­мен­ным горо­дом, под­пи­рая часть его сте­ны. Во вся­ком слу­чае вла­де­ния C. 634поза­ди При­о­на еще и теперь назы­ва­ют­ся вла­де­ни­я­ми «в Опис­фо­ле­прии»³, а пред­гор­ная стра­на вокруг Корес­са назы­ва­лась Тра­хе­ей⁴. В древ­но­сти город был рас­по­ло­жен вокруг свя­ти­ли­ща Афи­ны, кото­рое теперь нахо­дит­ся за горо­дом вбли­зи так назы­вае­мо­го Гипе­лея. Таким обра­зом, Смир­на лежа­ла вбли­зи совре­мен­но­го гим­на­сия, поза­ди тепе­ре­ш­не­го горо­да, но меж­ду Тра­хе­ей и Леп­ре Акта. После отде­ле­ния от эфес­цев смир­ней­цы отпра­ви­лись похо­дом в ту мест­ность, где теперь Смир­на, кото­рой вла­де­ли леле­ги. Вытес­нив леле­гов, они осно­ва­ли древ­нюю Смир­ну, почти в 20 ста­ди­ях от совре­мен­ной. Впо­след­ст­вии под дав­ле­ни­ем с.594 эолий­цев им при­шлось искать убе­жи­ща в Коло­фоне; затем они вер­ну­лись вме­сте с коло­фон­ца­ми и вновь захва­ти­ли свой город. Так гово­рит и Мим­нерм в «Нан­но», упо­мя­нув о Смирне как горо­де все­гда являв­шем­ся пред­ме­том рас­прей.

Тако­вы наши сведе­ния об этом пред­ме­те. Сле­ду­ет, одна­ко, еще раз дать подроб­ное опи­са­ние по отдель­ным частям, начав с глав­ных мест­но­стей, где вна­ча­ле были осно­ва­ны посе­ле­ния, — с мест­но­стей око­ло Миле­та и Эфе­са; ведь это самые луч­шие и наи­бо­лее слав­ные горо­да.

5. Непо­сред­ст­вен­но после Посидия, мыса милет­цев, если под­нять­ся на 18 ста­дий в глубь стра­ны, нахо­дит­ся ора­кул Апол­ло­на Дидим­ско­го у Бран­хидов⁵. Свя­ти­ли­ще было сожже­но Ксерк­сом, так же как и дру­гие хра­мы, кро­ме Эфес­ско­го. Бран­хиды же пере­да­ли сокро­ви­ща бога пер­сид­ско­му царю и бежа­ли вме­сте с пер­са­ми, чтобы избе­жать нака­за­ния за свя­тотат­ство и пре­да­тель­ство. Впо­след­ст­вии милет­цы воз­двиг­ли храм, самый боль­шой из всех хра­мов, кото­рый остал­ся без кры­ши из-за сво­ей вели­чи­ны; дей­ст­ви­тель­но, окруж­ность свя­щен­ной огра­ды вме­ща­ет про­стран­ство цело­го посел­ка; внут­ри и вне свя­щен­ной огра­ды — вели­ко­леп­ный парк; в дру­гих свя­щен­ных огра­дах есть и ора­кул, и свя­ти­ли­ща. К ним миф при­уро­чил исто­рии о Бран­хе и люб­ви Апол­ло­на. Свя­ти­ли­ще укра­ша­ют дра­го­цен­ней­шие при­но­ше­ния из про­из­веде­ний древ­не­го искус­ства. Отсюда до горо­да сушей и морем неда­ле­ко.

6. По сооб­ще­нию Эфо­ра, это место впер­вые осно­ва­ли и укре­пи­ли над C. 635морем кри­тяне, там, где теперь рас­по­ло­жен древ­ний Милет. Сар­пе­дон вывел туда посе­лен­цев из крит­ско­го Миле­та и назвал город по име­ни крит­ско­го горо­да; мест­но­стью этой преж­де вла­де­ли леле­ги. Впо­след­ст­вии Нелей и его спут­ни­ки укре­пи­ли сте­ной совре­мен­ный город. Теперь в горо­де 4 гава­ни, при­чем одна из них может вме­стить целый флот. Мно­го слав­ных дея­ний совер­шил этот город, но вели­чай­шее из них — это мно­же­ство осно­ван­ных им коло­ний, пото­му что весь Евк­син­ский Понт, Про­пон­ти­да и мно­гие дру­гие места были коло­ни­зо­ва­ны милет­ца­ми. Во вся­ком слу­чае Ана­к­си­мен из Ламп­са­ка утвер­жда­ет, что милет­цы засе­ли­ли ост­ро­ва Икар и Лерос, на Гел­лес­пон­те — Лим­ны в Хер­со­не­се, а в Азии — Абидос, Ари­с­бу и Пес; на ост­ро­ве кизик­цев — Арта­ку и Кизик; во внут­рен­ней части Тро­ады — Скеп­сис. Впро­чем, при подроб­ном опи­са­нии я гово­рю и о про­чих горо­дах, опу­щен­ных Ана­к­симе­ном. Милет­цы и делос­цы назы­ва­ют Апол­ло­на Úlios, как бы богом здо­ро­вья и исце­ле­ния, ведь гла­гол ūlein озна­ча­ет «быть здо­ро­вым», откуда и сло­во ūlē⁶, и при­вет­ст­вие «здрав­ст­вуй (ūlē), радуй­ся». Ведь Апол­лон — бог-цели­тель, как с.595 и Арте­ми­да, полу­чил свое имя от того, что дела­ет людей здра­вы­ми и невреди­мы­ми⁷. Гелиос и Селе­на тес­но соеди­не­ны с этим поня­ти­ем, так как они явля­ют­ся при­чи­ной здо­ро­во­го сме­ше­ния возду­ха. Впро­чем, губи­тель­ные болез­ни и вне­зап­ную смерть так­же при­пи­сы­ва­ют этим богам.

7. Досто­па­мят­ны­ми людь­ми родом из Миле­та были Фалес — один из Семи Муд­ре­цов, пер­вый сре­ди гре­ков заняв­ший­ся есте­ство­зна­ни­ем и мате­ма­ти­кой, его уче­ник Ана­к­си­мандр и уче­ник послед­не­го Ана­к­си­мен; Гека­тей — автор «Исто­рии» и в наше вре­мя ора­тор Эсхин, жив­ший в изгна­нии за то, что слиш­ком сво­бод­но выска­зы­вал­ся перед Пом­пе­ем Вели­ким. Город постиг­ло несча­стье, так как он закрыл свои ворота перед Алек­сан­дром и был взят силой, рав­но как и Гали­кар­насс; и еще рань­ше он был взят пер­са­ми. Кал­ли­сфен утвер­жда­ет, что афи­няне нало­жи­ли штраф на тра­ги­че­ско­го поэта Фри­ни­ха за то, что тот сочи­нил дра­му «Взя­тие Миле­та Дари­ем». — Ост­ров Лада лежит перед Миле­том, как и ост­ров­ки по сосед­ству с Тра­ге­я­ми, кото­рые слу­жат якор­ны­ми сто­ян­ка­ми для пира­тов.

8. Далее идет Лат­мий­ский залив, в кото­ром лежит Герак­лея, так назы­вае­мая «под Лат­мом» — горо­док с якор­ной сто­ян­кой. Преж­де он назы­вал­ся Лат­мом, оди­на­ко­во с воз­вы­шаю­щей­ся над ним горой, кото­рая, по мне­нию Гека­тея, отож­дествля­ет­ся с упо­ми­нае­мой Гоме­ром «фти­ров леси­стой горою»⁸ (ибо он гово­рит, что гора фти­ров лежит над Лат­мом); C. 636неко­то­рые, одна­ко, утвер­жда­ют, что это — гора Грий, кото­рая тянет­ся при­бли­зи­тель­но парал­лель­но Лат­му от Милет­ской обла­сти на восток, через Карию до Евро­ма и Хал­ке­то­ров. Эта гора лежит над Герак­ле­ей, в виду ее. Неда­ле­ко от Грия, перей­дя реч­ку вбли­зи Лат­ма, пока­зы­ва­ют моги­лу Энди­ми­о­на в какой-то пеще­ре. Далее от Герак­леи до город­ка Пир­ры мор­ским путем око­ло 100 ста­дий.

9. Несколь­ко даль­ше путь от Миле­та до Герак­леи, вклю­чая изги­бы зали­вов, а пря­мым путем от Миле­та до Пир­ры — 30 ста­дий, на столь­ко же даль­ше путь вдоль бере­гов. Одна­ко когда дело идет о зна­ме­ни­тых мест­но­стях, чита­те­лю при­хо­дит­ся тер­петь сухость подоб­но­го опи­са­ния.

10. От Пир­ры до устья Меанд­ра 50 ста­дий; мест­ность покры­та топя­ми и болота­ми. В 30 ста­ди­ях пла­ва­ния вверх на весель­ных лод­ках нахо­дит­ся город Миунт — один из 12 ионий­ских горо­дов, кото­рый в насто­я­щее вре­мя из-за мало­чис­лен­но­сти насе­ле­ния объ­еди­нил­ся с Миле­том. Ксеркс, как гово­рят, пожа­ло­вал Феми­сто­клу этот город «на при­пра­ву», Маг­нес­сию — «на хлеб», а Ламп­сак — «на вино».

11. В 4 ста­ди­ях отсюда лежит селе­ние Карий­ская Фим­брия; побли­зо­сти от него нахо­дит­ся свя­щен­ная пеще­ра Аорн, назы­вае­мая «Харо­но­вой», так как она напол­не­на смер­то­нос­ны­ми испа­ре­ни­я­ми. Над селе­ни­ем рас­по­ло­же­на Маг­не­сия на Меандре — коло­ния фес­са­лий­ских маг­не­тов и кри­тян, о кото­рой я ско­ро буду гово­рить⁹.

12. За устья­ми Меанд­ра идет побе­ре­жье При­е­ны, над кото­рым рас­по­ло­же­ны При­е­на и гора Мика­ле, где мно­го диких зве­рей и густой лес. Гора эта нахо­дит­ся побли­зо­сти от ост­ро­ва Самос и обра­зу­ет с ним про­лив с.596 на той сто­роне так назы­вае­мо­го мыса Тро­ги­лия шири­ной око­ло 7 ста­дий. Неко­то­рые писа­те­ли назы­ва­ют При­е­ну Кад­мой, так как ее осно­ва­тель Филота был бео­тий­цем. Биант — один из Семи Муд­ре­цов, родом из При­е­ны; о нем Гип­по­накт гово­рит так:

13. Перед мысом Тро­ги­ли­ем лежит одно­имен­ный ост­ро­вок. Отсюда самый корот­кий пере­езд до Суния — 1600 ста­дий, при­чем сна­ча­ла на пра­вой сто­роне будут Самос, Ика­рия и Кор­сии, а на левой — Мелан­ти­е­вы ска­лы. Осталь­ная часть пла­ва­ния идет через середи­ну Киклад­ских ост­ро­вов. Сам мыс Тро­ги­лий — это нечто вро­де отро­га горы Мика­ле. К Мика­ле при­ле­га­ет дру­гая гора, имен­но Пак­тия в Эфес­ской обла­сти, до кото­рой про­сти­ра­ет­ся Месо­гида.

14. От Тро­ги­лия 40 ста­дий до Само­са; Самос и его гавань с якор­ной C. 637сто­ян­кой обра­ще­ны к югу. Бо́льшая часть горо­да омы­ва­ет­ся морем и рас­по­ло­же­на на ров­ном месте, но одна часть его под­ни­ма­ет­ся в гору, лежа­щую над ним. Если подъ­е­хать к горо­ду с пра­вой сто­ро­ны, то увидим мыс Посидий, обра­зу­ю­щий с горой Мика­ле про­лив в 7 ста­дий шири­ной. На мысе нахо­дит­ся храм Посидо­на; перед ним лежит ост­ро­вок Нар­фе­кида; на левой сто­роне рас­по­ло­же­но пред­ме­стье вбли­зи свя­ти­ли­ща Геры, течет река Имбрас и сто­ят древ­нее свя­ти­ли­ще Геры и боль­шой храм, пре­вра­щен­ный теперь в склад кар­тин. Кро­ме мно­же­ства хра­ня­щих­ся там кар­тин есть еще и дру­гие скла­ды кар­тин, а так­же несколь­ко малень­ких хра­мов, пол­ных древни­ми про­из­веде­ни­я­ми искус­ства. Откры­тый двор хра­ма рав­ным обра­зом напол­нен пре­крас­ней­ши­ми ста­ту­я­ми. 3 из них колос­саль­ных раз­ме­ров — про­из­веде­ния Миро­на — поме­ща­лись на одном общем цоко­ле; их снял было Анто­ний, но Август Цезарь велел вос­ста­но­вить 2 ста­туи на том же цоко­ле — Афи­ны и Герак­ла; ста­тую же Зев­са он пере­нес в Капи­то­лий, постро­ив для нее малень­кий храм.

15. Дли­на пути вокруг ост­ро­ва самос­цев состав­ля­ет 600 ста­дий. В древ­ние вре­ме­на, когда на ост­ро­ве жили карий­цы, он назы­вал­ся Пар­фе­ни­ей, затем — Анфе­мун­том и Мелам­фи­л­лом и, нако­нец, Само­сом по име­ни како­го-то мест­но­го героя или пере­се­лен­ца с Ита­ки или Кефал­ле­нии. Есть на Само­се мыс под назва­ни­ем Ампел, обра­щен­ный при­бли­зи­тель­но в сто­ро­ну Дре­па­на в Ика­рии; впро­чем, и целая гора, при­даю­щая все­му ост­ро­ву гори­стый харак­тер, носит то же имя. Самос не богат вином, хотя окру­жаю­щие ост­ро­ва про­из­во­дят вино в изоби­лии, а бо́льшая часть все­го при­мы­каю­ще­го к нему мате­ри­ка даже сла­вит­ся пре­крас­ны­ми вина­ми, напри­мер Хиос, Лес­бос и Кос. Дей­ст­ви­тель­но, эфес­ские и мет­ро­поль­ские вина хоро­ши; Месо­гида, Тмол, Ката­ке­кав­ме­на, Книд, Смир­на и дру­гие менее зна­чи­тель­ные мест­но­сти тоже достав­ля­ют заме­ча­тель­но хоро­шие вина, или при­ят­ные на вкус, или год­ные для лечеб­ных целей. Таким обра­зом, что каса­ет­ся вин, то Само­су не осо­бен­но посчаст­ли­ви­лось; в про­чих же отно­ше­ни­ях это — бла­го­сло­вен­ная стра­на, как это вид­но уже из с.597 того, что из-за ост­ро­ва неред­ко про­ис­хо­ди­ли вой­ны; кро­ме того, хва­ли­те­ли ост­ро­ва не коле­ба­лись при­ме­нять к нему пого­вор­ку, что на Само­се «есть даже пти­чье моло­ко», как где-то ска­зал Менандр. Такое бла­го­со­сто­я­ние ост­ро­ва послу­жи­ло при­чи­ной уста­нов­ле­ния на нем тира­нии и враж­ды к афи­ня­нам.

16. Тира­ния про­цве­та­ла глав­ным обра­зом при Поли­кра­те и его бра­те C. 638Сило­сон­те. Поли­крат был настоль­ко зна­ме­нит сво­им сча­стьем и могу­ще­ст­вом, что даже достиг гос­под­ства на море. В дока­за­тель­ство его сча­стья при­во­дят слу­чай¹⁰: он нароч­но бро­сил в море коль­цо с дра­го­цен­ным рез­ным кам­нем, но немно­го спу­стя какой-то рыбак при­нес ему рыбу, про­гло­тив­шую коль­цо (когда рыбу раз­ре­за­ли, нашли коль­цо). Узнав об этом, еги­пет­ский царь, гово­рят, как бы про­ро­че­ски пред­ска­зал, что чело­век, достиг­ший такой вер­ши­ны уда­чи, в ско­ром вре­ме­ни несчаст­ли­во кон­чит жизнь. И дей­ст­ви­тель­но, это так и про­изо­шло, ибо тиран был измен­ни­че­ски захва­чен в плен одним из пер­сид­ских сатра­пов и пове­шен. Совре­мен­ни­ком Поли­кра­та был мели­че­ский поэт Ана­кре­онт; в самом деле, все его сти­хи пол­ны похвал тира­ну. В прав­ле­ние Поли­кра­та, как пере­да­ют, жил так­же Пифа­гор, но он поки­нул город, увидев уси­ле­ние тира­нии, и отпра­вил­ся в Еги­пет и Вави­лон из люб­ви к уче­нию; воз­вра­тив­шись и най­дя тира­нию еще в силе, он отплыл в Ита­лию и там окон­чил жизнь. Это мои сведе­ния о Поли­кра­те.

17. Что каса­ет­ся Сило­сон­та, то брат оста­вил его част­ным чело­ве­ком. Сило­сонт пода­рил Дарию, сыну Гис­тас­па, одеж­ду, кото­рую тот (когда еще не был царем) увидел на нем и поже­лал иметь. По воца­ре­нии Дария Сило­сонт полу­чил от него в каче­стве ответ­но­го дара тира­нию на Само­се. Одна­ко он пра­вил с такой жесто­ко­стью, что город даже обез­людел. Отсюда пошла пого­вор­ка:

18. Афи­няне сна­ча­ла посла­ли про­тив Само­са пол­ко­вод­цем Перик­ла и вме­сте с ним поэта Софок­ла, кото­рые оса­дой поста­ви­ли непо­слуш­ных самос­цев в тяже­лое поло­же­ние; впо­след­ст­вии они высла­ли на ост­ров избран­ных по жре­бию 2000 коло­ни­стов из чис­ла сво­их граж­дан; сре­ди этих послед­них был Неокл, отец фило­со­фа Эпи­ку­ра, как гово­рят, школь­ный учи­тель. В самом деле, утвер­жда­ют, что Эпи­кур полу­чил вос­пи­та­ние на Само­се и Тео­се, а в Афи­нах был при­нят в чис­ло эфе­бов¹¹. Коми­че­ский поэт Менандр был в это вре­мя его това­ри­щем-эфе­бом. Самос­цем был так­же Кре­офил, кото­рый, гово­рят, неко­гда ока­зал радуш­ный при­ем Гоме­ру и полу­чил от него в дар пра­во писать соб­ст­вен­ное имя на про­из­веде­нии Гоме­ра «Взя­тие Эха­лии». Напро­тив, Кал­ли­мах в какой-то эпи­грам­ме ясно ука­зы­ва­ет, что поэ­ма сочи­не­на Кре­офи­лом, но из-за упо­мя­ну­той исто­рии с госте­при­им­ст­вом при­пи­сы­ва­ет­ся Гоме­ру:

C. 639с.598 Неко­то­рые счи­та­ют Кре­офи­ла учи­те­лем Гоме­ра, дру­гие же — не его, а про­кон­нес­ца Ари­стея.

19. Рядом с Само­сом лежит ост­ров Ика­рия, по кото­ро­му назва­но Ика­рий­ское море. Ост­ров этот полу­чил свое имя от Ика­ра, сына Деда­ла, кото­рый, по рас­ска­зам, сопро­вож­дая отца в бег­стве (когда оба они на кры­льях уле­те­ли с Кри­та), упал там, так как не мог удер­жать­ся на пра­виль­ном пути; ибо когда он под­нял­ся слиш­ком высо­ко к солн­цу, воск рас­та­ял и кры­лья отпа­ли. — Весь ост­ров зани­ма­ет в окруж­но­сти 300 ста­дий и лишен гава­ней, кро­ме несколь­ких якор­ных сто­я­нок; самая луч­шая из них назы­ва­ет­ся Гиста­ми. Это — мыс, про­сти­раю­щий­ся в запад­ном направ­ле­нии. На ост­ро­ве нахо­дят­ся свя­ти­ли­ще Арте­ми­ды под назва­ни­ем Тав­ро­по­лий, горо­док Эноя, а так­же и горо­док Дра­кан, одно­имен­ный мысу, на кото­ром он рас­по­ло­жен, с якор­ной сто­ян­кой. Мыс этот отсто­ит от самос­ско­го мыса, назы­вае­мо­го Кан­фа­ри­ем, на 80 ста­дий, что состав­ля­ет крат­чай­шее рас­сто­я­ние по морю меж­ду дву­мя эти­ми мыса­ми. В насто­я­щее вре­мя, одна­ко, ост­ров име­ет ред­кое насе­ле­ние и самос­цы боль­шей частью живут здесь из-за сво­их стад.

20. После Самос­ско­го про­ли­ва вбли­зи Мика­ле, если плыть к Эфе­су, на пра­вой сто­роне откры­ва­ет­ся побе­ре­жье эфес­цев; неко­то­рую часть это­го побе­ре­жья зани­ма­ют самос­цы. Пер­вый пункт на побе­ре­жье — это Пани­о­ний, лежа­щий в 3 ста­ди­ях над морем, где справ­ля­ют­ся Пани­о­нии — общий празд­ник ионий­цев — и совер­ша­ют­ся жерт­во­при­но­ше­ния в честь Посидо­на Гели­кон­ско­го. Жре­ца­ми при жерт­во­при­но­ше­ни­ях явля­ют­ся при­ен­цы; я гово­рил уже о них в опи­са­нии Пело­пон­не­са¹². Затем идет Неа­поль, в преж­нее вре­мя при­над­ле­жав­ший эфес­цам, а теперь самос­цам, кото­рые обме­ня­ли его на Мара­фе­сий — более близ­кий город на более дале­кий. Далее сле­ду­ет горо­док Пиге­ла со свя­ти­ли­щем Арте­ми­ды Муни­хии, осно­ван­ный Ага­мем­но­ном и засе­лен­ный частью его вои­нов; гово­рят, что неко­то­рые вои­ны стра­да­ли болез­нью зад­них частей и их назы­ва­ли поэто­му «стра­даю­щи­ми болез­нью зад­них частей»¹³; стра­дая этой болез­нью, они оста­лись там; таким обра­зом это место полу­чи­ло такое под­хо­дя­щее назва­ние. Потом идут гавань, назы­вае­мая Панор­мом со свя­ти­ли­щем Арте­ми­ды Эфес­ской, и город Эфес. На самом этом побе­ре­жье, несколь­ко выше моря, нахо­дит­ся Орти­гия — заме­ча­тель­ный парк из раз­но­об­раз­ных дере­вьев, в боль­шин­стве кипа­ри­сов. Через парк про­те­ка­ет река Кен­хрий, где, как гово­рят, Лато­на купа­лась после родов. Ибо сюда миф пере­но­сит раз­ре­ше­ние ее от бре­ме­ни, сце­ну с кор­ми­ли­цей Орти­ги­ей и свя­щен­ное место, где про­изо­шли роды, мас­ли­ну, под кото­рой, как C. 640гово­рят, боги­ня в пер­вый раз отды­ха­ла после родо­вых мук. Над рощей воз­вы­ша­ет­ся гора Соль­мисс, где, по пре­да­нию, сто­я­ли куре­ты и бря­ца­ни­ем сво­его ору­жия напу­га­ли Геру, кото­рая из рев­но­сти под­сте­ре­га­ла родиль­ни­цу, и помог­ли Латоне скрыть рож­де­ние детей. В этой мест­но­сти несколь­ко хра­мов: одни — древ­ние, дру­гие же воз­двиг­ну­ты в позд­ней­шие вре­ме­на; в древ­них хра­мах нахо­дят­ся древ­ние дере­вян­ные ста­туи, в хра­мах же позд­ней­ших — про­из­веде­ния Ско­па­са: Лато­на со ски­пет­ром, рядом с.599 с ней сто­ит Орти­гия, дер­жа в каж­дой руке по ребен­ку. Здесь еже­год­но справ­ля­ет­ся тор­же­ст­вен­ное празд­не­ство. В силу неко­е­го обы­чая юно­ши с боль­шим рве­ни­ем сорев­ну­ют­ся там осо­бен­но в смыс­ле рос­кош­ных уго­ще­ний. В то же вре­мя и обще­ство куре­тов устра­и­ва­ет уго­ще­ние и совер­ша­ет какие-то мисти­че­ские жерт­во­при­но­ше­ния.

21. В горо­де Эфе­се вна­ча­ле жили карий­цы и леле­ги; Анд­рокл изгнал их и посе­лил боль­шин­ство при­быв­ших с ним коло­ни­стов вокруг Афи­нея и источ­ни­ка Гипе­лея, захва­тив, сверх того, и область на скло­нах горы Корес­са. Тако­во было насе­ле­ние Эфе­са до вре­мен Кре­за, но впо­след­ст­вии жите­ли спу­сти­лись со скло­нов горы и вплоть до Алек­сандра жили вокруг совре­мен­но­го хра­ма. Лиси­мах окру­жил сте­ной совре­мен­ный город; но так как насе­ле­ние ста­ло неохот­но покидать наси­жен­ные места, он выждал наступ­ле­ния лив­ня и затем, чтобы уси­лить его дей­ст­вие, при­ка­зал закрыть водо­сточ­ные кана­лы, так что в горо­де про­изо­шло навод­не­ние. Тогда жите­ли с радо­стью пере­се­ли­лись. Лиси­мах назвал город Арси­но­ей по име­ни сво­ей супру­ги; впро­чем, древ­нее имя оста­лось пре­об­ла­даю­щим. В горо­де суще­ст­во­вал назна­чае­мый совет ста­рей­шин; к ним при­со­еди­ня­лись так назы­вае­мые эпи­кле­ты, кото­рые управ­ля­ли все­ми город­ски­ми дела­ми.

22. Пер­вым стро­и­те­лем хра­ма Арте­ми­ды был Хер­сифрон, затем дру­гое лицо его рас­ши­ри­ло. После того как некий Геро­ст­рат сжег храм, граж­дане воз­двиг­ли дру­гой, более кра­си­вый, собрав для это­го жен­ские укра­ше­ния, пожерт­во­вав свое соб­ст­вен­ное иму­ще­ство и про­дав колон­ны преж­не­го хра­ма. Свиде­тель­ст­вом это­го явля­ют­ся издан­ные тогда поста­нов­ле­ния. C. 641По сло­вам Арте­ми­до­ра, Тимей из Тав­ро­ме­ния, не зная об этих поста­нов­ле­ни­ях и будучи завист­ли­вым и донос­чи­ком (отче­го его и про­зва­ли Эпи­ти­ме­ем)¹⁴, утвер­жда­ет, что эфес­цы отстро­и­ли храм на сред­ства, отдан­ные им пер­са­ми на хра­не­ние. Но у них не было в то вре­мя ника­ких денег на хра­не­нии, а если бы они и были, то сго­ре­ли бы вме­сте с хра­мом. А после пожа­ра, когда кры­ша была раз­ру­ше­на, кто захо­тел бы дер­жать какие-нибудь день­ги в свя­щен­ной огра­де под откры­тым небом? Алек­сандр, про­дол­жа­ет Арте­ми­дор, обе­щал эфес­цам упла­тить все быв­шие и буду­щие издерж­ки с тем усло­ви­ем, чтобы в посвя­ти­тель­ной над­пи­си зна­чи­лось его имя, но они не согла­си­лись; тем более они не захо­те­ли бы про­сла­вить­ся свя­тотат­ст­вом или ограб­ле­ни­ем хра­ма. И Арте­ми­дор с похва­лой отзы­ва­ет­ся об эфес­це, кото­рый ска­зал царю¹⁵, что не подо­ба­ет богу воз­дви­гать хра­мы богам.

23. После окон­ча­ния построй­ки хра­ма, кото­рый, как гово­рит Арте­ми­дор, был созда­ни­ем Хиро­кра­та¹⁶ (того само­го, кто постро­ил Алек­сан­дрию; он же пред­ло­жил Алек­сан­дру пре­вра­тить гору Афон в его порт­рет­ную ста­тую, пред­ста­вив царя совер­шаю­щим воз­ли­я­ние из како­го-то сосуда в чашу, а так­же постро­ить два горо­да: один — на пра­вой сто­роне горы, дру­гой — на левой — и пустить от одно­го горо­да к дру­го­му теку­щую реку), повто­ряю, после окон­ча­ния построй­ки хра­ма, по сло­вам Арте­ми­до­ра, боль­шин­ство про­чих посвя­ти­тель­ных даров для укра­ше­ния с.600 его было полу­че­но от мест­ных худож­ни­ков в силу ува­же­ния их к свя­тыне, тогда как алтарь, мож­но ска­зать, почти цели­ком был устав­лен про­из­веде­ни­я­ми Пра­к­си­те­ля. Впро­чем, мне пока­зы­ва­ли несколь­ко про­из­веде­ний Фра­со­на, кото­ро­му при­над­ле­жат ста­туя Гека­ты, вос­ко­вая ста­туя Пене­ло­пы и «ста­ру­ха Еври­клея». Жре­ца­ми при хра­ме были евну­хи, кото­рые назы­ва­лись мега­би­за­ми. Эфес­цы посто­ян­но при­гла­ша­ли из дру­гих мест неко­то­рых лиц, достой­ных зани­мать эту высо­кую долж­ность, и ока­зы­ва­ли им вели­кий почет; вме­сте с ними долж­ны были быть жри­ца­ми девуш­ки. В насто­я­щее вре­мя толь­ко неко­то­рые из этих обы­ча­ев соблюда­ют­ся, дру­гие же вышли из употреб­ле­ния. Храм же оста­ет­ся местом убе­жи­ща¹⁷ и теперь, хотя пре­де­лы убе­жи­ща часто меня­лись; так, Алек­сандр рас­ши­рил их на 1 ста­дию, Мит­ри­дат же пустил стре­лу с угла кры­ши и думал, что дли­на ее поле­та немно­го пре­взой­дет 1 ста­дию; нако­нец, Анто­ний удво­ил это рас­сто­я­ние и вклю­чил в пре­де­лы убе­жи­ща неко­то­рую часть горо­да. Одна­ко такое рас­ши­ре­ние убе­жи­ща ока­за­лось вред­ным, так как отда­ва­ло город во власть пре­ступ­ных эле­мен­тов; поэто­му Август Цезарь сно­ва отме­нил его.

24. В горо­де есть верфь и гавань. Стро­и­те­ли сде­ла­ли вход в гавань более узким, но они ошиб­лись вме­сте с царем, кото­рый пове­лел им это (имен­но Атта­лом Фила­дель­фом). Ибо царь этот думал, что вход будет доста­точ­но глу­бо­ким для боль­ших гру­зо­вых судов (так же как и самая гавань, кото­рая преж­де была мел­ко­вод­ной вслед­ст­вие нано­сов реки Каи­ст­ра), если насы­пать мол у вхо­да, в то вре­мя очень широ­ко­го, и поэто­му при­ка­зал постро­ить пло­ти­ну. Одна­ко слу­чи­лось обрат­ное: заклю­чен­ные внут­ри гава­ни нано­сы сде­ла­ли ее мел­ко­вод­ной вплоть до вхо­да. Преж­де мор­ские при­ли­вы и отли­вы в доста­точ­ной сте­пе­ни умень­ша­ли нано­сы, уно­ся их во внеш­нее море. Тако­вы осо­бен­но­сти гава­ни. Что каса­ет­ся горо­да, то он в силу удобств место­по­ло­же­ния и в про­чих отно­ше­ни­ях день ото дня рас­тет, явля­ясь самым боль­шим пор­том в Азии по эту сто­ро­ну C. 642Тав­ра.

25. Зна­ме­ни­тые люди родом из это­го горо­да сле­дую­щие: в древ­ние вре­ме­на Герак­лит, по про­зва­нию Тем­ный, и Гер­мо­дор, о кото­ром сам Герак­лит гово­рит: «Всех тех эфес­цев до одно­го сто­ит пове­сить, кото­рые изгна­ли Гер­мо­до­ра, само­го полез­но­го сре­ди них чело­ве­ка, гово­ря: пусть не будет сре­ди нас само­го полез­но­го; если же такой чело­век най­дет­ся, то пусть он живет в дру­гом месте и сре­ди дру­гих людей». Этот чело­век, кажет­ся, напи­сал для рим­лян неко­то­рые зако­ны. Из Эфе­са про­ис­хо­ди­ли так­же поэт Гип­по­накт, живо­пис­цы Парра­сий и Апел­лес, а из позд­ней­ших — ора­тор Алек­сандр, по про­зви­щу Лихн¹⁸, кото­рый был государ­ст­вен­ным чело­ве­ком, напи­сал исто­рию и оста­вил после себя дидак­ти­че­ские поэ­мы, в кото­рых изо­бра­жал поло­же­ние небес­ных све­тил и давал гео­гра­фи­че­ское опи­са­ние мате­ри­ков, посвя­щая каж­до­му осо­бую поэ­му.

26. За устьем Каи­ст­ра идет озе­ро, обра­зо­вав­ше­е­ся от раз­ли­ва моря, под назва­ни­ем Сели­ну­сия; рядом лежит дру­гое озе­ро, соеди­ня­ю­ще­е­ся с пер­вым; оба озе­ра при­но­сят боль­шие дохо­ды. Эти озе­ра, хотя и с.601 свя­щен­ные, цари отня­ли у боги­ни, рим­ляне же воз­вра­ти­ли их назад. А государ­ст­вен­ные откуп­щи­ки сно­ва путем наси­лия овла­де­ли нало­га­ми, но в резуль­та­те посоль­ства Арте­ми­до­ра в Рим, как он сам гово­рит, ему уда­лось не толь­ко вер­нуть озе­ра богине, но даже выиг­рать по реше­нию суда отпав­шую от Эфе­са Герак­лео­ти­ду. В бла­го­дар­ность за это город воз­двиг ему в хра­ме золотую ста­тую. В самой отда­лен­ной части озе­ра нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще царя, постро­ен­ное, как гово­рят, Ага­мем­но­ном.

27. Затем сле­ду­ют гора Гал­ле­сий и Коло­фон — ионий­ский город; перед ним лежит свя­щен­ный уча­сток Апол­ло­на Кла­рий­ско­го, где неко­гда был древ­ний ора­кул. По пре­да­нию, про­ри­ца­тель Кал­хант с Амфи­ло­хом, сыном Амфи­а­рая, воз­вра­ща­ясь из-под Трои, при­шел сюда пеш­ком, но, встре­тив побли­зо­сти от Кла­ра про­ри­ца­те­ля более могу­че­го, чем он сам, имен­но Моп­са, сына Ман­то, доче­ри Тире­сия, умер с горя. Геси­од изла­га­ет миф при­бли­зи­тель­но так, заста­вив Кал­хан­та пред­ло­жить Моп­су такой вопрос:

А Мопс отве­тил:

C. 643Одна­ко, по сло­вам Фере­кида, Кал­хант задал вопрос о супо­ро­сой сви­нье: сколь­ко у нее поро­сят? Мопс отве­тил, что у сви­ньи 3 поро­сен­ка, из них одна свин­ка; когда пред­ска­за­ние оправ­да­лось, Кал­хант умер с горя. Дру­гие же, наобо­рот, утвер­жда­ют, что Кал­хант задал вопрос о сви­нье, а Мопс — о дикой смо­ков­ни­це; и послед­ний ска­зал прав­ду; пер­вый — нет и умер с горя и соглас­но пред­ска­за­нию ора­ку­ла. Софокл так­же упо­ми­на­ет об ора­ку­ле в «Тре­бо­ва­нии воз­вра­та Еле­ны», что Кал­хан­ту было суж­де­но уме­реть, когда он встре­тит про­ри­ца­те­ля более могу­че­го, чем он. Одна­ко Софокл пере­но­сит сце­ну состя­за­ния и смер­ти Кал­хан­та в Кили­кию. Тако­вы древ­ние ска­за­ния.

28. Неко­гда коло­фон­цы вла­де­ли зна­чи­тель­ны­ми мор­ски­ми сила­ми, а так­же кон­ни­цей, при­чем в этой послед­ней они достиг­ли тако­го пре­вос­ход­ства над дру­ги­ми, что в каких бы толь­ко сра­же­ни­ях, где победа дава­лась с трудом, ни появ­ля­лась на помощь коло­фон­ская кон­ни­ца, она реша­ла дело; отче­го и пошла пого­вор­ка: «Он взял себе в помощь Коло­фон», когда делу бывал проч­но поло­жен конец. Досто­па­мят­ны­ми коло­фон­ца­ми были Мим­нерм — флей­тист и эле­ги­че­ский поэт, Ксе­но­фан — фило­соф-есте­ство­ис­пы­та­тель, кото­рый сочи­нял «сил­лы»¹⁹; Пин­дар так­же упо­ми­на­ет о каком-то Полим­на­сте как о зна­ме­ни­том музы­кан­те:

с.602 Неко­то­рые утвер­жда­ют, что даже Гомер про­ис­хо­дил оттуда. Пря­мым путем от Эфе­са до Коло­фо­на 70 ста­дий, а с изги­ба­ми зали­вов — 120 ста­дий.

29. За Коло­фо­ном идут гора Кора­кий и ост­ро­вок, посвя­щен­ный Арте­ми­де, куда сам­ки оле­ней доби­ра­ют­ся вплавь и рож­да­ют там, как пола­га­ют, дете­ны­шей. Затем сле­ду­ет Лебедос, в 120 ста­ди­ях от Коло­фо­на. Здесь — место для собра­ний и посе­ле­ние всех «худож­ни­ков Дио­ни­са»²⁰ в Ионии вплоть до Гел­лес­пон­та; на этом ост­ров­ке про­ис­хо­дят еже­год­ные празд­не­ства и игры в честь Дио­ни­са. Преж­де они жили на Тео­се — ионий­ском горо­де, непо­сред­ст­вен­но сле­дую­щем за Коло­фо­ном, но, после того как раз­ра­зи­лось вос­ста­ние, бежа­ли в поис­ках убе­жи­ща в Эфес. Когда Аттал пере­се­лил их в Мион­нес, меж­ду Тео­сом и Лебедо­сом, то тео­с­цы отпра­ви­ли посоль­ство к рим­ля­нам с прось­бой не допус­кать, чтобы Мион­нес стро­ил про­тив них укреп­ле­ния. Тогда мион­нес­цы пере­се­ли­лись в Лебедос, при­чем жите­ли это­го горо­да с радо­стью при­ня­ли их, так как сами тер­пе­ли от недо­стат­ка насе­ле­ния. Теос нахо­дит­ся от Лебедо­са в 120 ста­ди­ях; меж­ду ними лежит ост­ров Аспида, назы­вае­мый ины­ми Аркон­не­сом. Мион­нес постро­ен на высо­те, име­ю­щей вид полу­ост­ро­ва.

C. 64430. Теос так­же лежит на полу­ост­ро­ве и име­ет гавань. Оттуда про­ис­хо­дит мели­че­ский поэт Ана­кре­онт; в его вре­мя тео­с­цы поки­ну­ли свой город и пере­се­ли­лись во фра­кий­ский город Абде­ры, так как не мог­ли выне­сти оскорб­ле­ний пер­сов, откуда и пошло изре­че­ние:

Неко­то­рые из них, одна­ко, позд­нее вер­ну­лись назад. Как я уже ска­зал выше²¹, Апел­ли­конт был тео­сцем и исто­рик Гека­тей про­ис­хо­дил из того же горо­да. Есть и дру­гая гавань — Герре­иды — в 30 ста­ди­ях к севе­ру от горо­да.

31. Далее сле­ду­ют область хал­кид­цев и пере­ше­ек Хер­со­не­са, нахо­дя­щий­ся во вла­де­нии тео­сцев и эри­фрей­цев. Послед­ние живут по эту сто­ро­ну пере­шей­ка, а на самом пере­шей­ке — тео­с­цы и кла­зо­мен­цы. Южную сто­ро­ну пере­шей­ка, т. е. область хал­кид­цев, зани­ма­ют тео­с­цы, север­ную же — кла­зо­мен­цы, где их область сопри­ка­са­ет­ся с Эри­фрей­ской. В нача­ле пере­шей­ка лежит мест­ность Гипо­кремн, кото­рая с внут­рен­ней сто­ро­ны пере­шей­ка отде­ля­ет Эри­фрей­скую область, а с внеш­ней — область кла­зо­мен­цев. Над обла­стью хал­кид­цев рас­по­ло­жен свя­щен­ный уча­сток, посвя­щен­ный Алек­сан­дру, сыну Филип­па. На этом участ­ке справ­ля­ют игры под назва­ни­ем Алек­сан­дрий­ские, устра­и­вае­мые общим собра­ни­ем ионий­цев. Дли­на пере­езда через пере­ше­ек от свя­щен­но­го участ­ка Алек­сандра и обла­сти хал­кид­цев до Гипо­крем­на состав­ля­ет 50 ста­дий, а кру­го­вое пла­ва­ние — боль­ше 1000 ста­дий. При­бли­зи­тель­но посредине круж­но­го пути нахо­дит­ся ионий­ский город Эри­ф­ры с гава­нью; перед ним лежат 4 ост­ров­ка под назва­ни­ем Гип­пы²².

32. Не дохо­дя до Эри­фр, нахо­дит­ся сна­ча­ла горо­док Эры, при­над­ле­жа­щий тео­с­цам; затем идут высо­кая гора Корик, у подош­вы ее гавань с.603 Касист и дру­гая гавань под назва­ни­ем Эри­ф­ра; потом друг за дру­гом сле­ду­ет несколь­ко дру­гих гава­ней. Как гово­рят, все побе­ре­жье око­ло Кори­ка явля­лось при­то­ном пира­тов, так назы­вае­мых кори­кей­цев, кото­рые при­ду­ма­ли новый спо­соб напа­де­ния на море­хо­дов: рас­се­яв­шись по гава­ням, пира­ты под­хо­ди­ли к выса­див­шим­ся там куп­цам и под­слу­ши­ва­ли раз­го­во­ры о том, с каким това­ром и куда те плы­вут; затем, собрав­шись вме­сте, они напа­да­ли и гра­би­ли вышед­ших в море куп­цов. Вот поче­му вся­ко­го, кто сует­ся не в свое дело и пыта­ет­ся под­слу­ши­вать сек­рет­ные раз­го­во­ры в сто­роне, назы­ваем кори­кей­цем и употреб­ля­ем даже пого­вор­ку:

в том слу­чае, когда кто-нибудь уве­рен, что его поступ­ки или сло­ва оста­ют­ся в тайне, а на самом деле их выда­ют люди, кото­рые под­смат­ри­ва­ют за ним и стре­мят­ся узнать то, что их не каса­ет­ся.

C. 64533. За горой Кори­ком идет ост­ро­вок Галон­нес. Далее сле­ду­ет Аргенн — мыс Эри­фрей­ской обла­сти, кото­рый нахо­дит­ся очень неда­ле­ко от Посидия хиос­цев. Посидий обра­зу­ет про­лив шири­ной око­ло 60 ста­дий. Меж­ду Эри­фра­ми и Гипо­крем­ном воз­вы­ша­ет­ся высо­кая гора Мимант, бога­тая дики­ми зве­ря­ми и покры­тая густым лесом. Затем идут селе­ние Кибе­лия и так назы­вае­мый мыс Меле­на²³ с каме­но­лом­ней мель­нич­ных кам­ней.

34. Из Эри­фр про­ис­хо­ди­ла Сивил­ла, некая бого­вдох­но­вен­ная и вещая жен­щи­на древ­но­сти. Во вре­ме­на Алек­сандра из того же горо­да родом была дру­гая вещая жен­щи­на — Афи­на­ида. В наше вре­мя там же родил­ся Герак­лид, врач шко­лы Геро­фи­ла, соуче­ник Апол­ло­ния Мусы.

35. Что каса­ет­ся Хиоса, то он име­ет в окруж­но­сти, если ехать по суше, 900 ста­дий. На ост­ро­ве нахо­дит­ся город с хоро­шей гава­нью и якор­ной сто­ян­кой на 80 кораб­лей. Если при объ­езде, начи­ная от горо­да, ост­ров ока­жет­ся спра­ва, то сна­ча­ла подой­дем к Посидию. Затем сле­ду­ют Фаны — глу­бо­кая гавань, а потом храм Апол­ло­на и паль­мо­вая роща. Даль­ше идет Нотий — якор­ная сто­ян­ка на мор­ском бере­гу, потом Лаи­унт — тоже якор­ная сто­ян­ка на мор­ском бере­гу; отсюда до горо­да тянет­ся пере­ше­ек дли­ной в 60 ста­дий, но путь кру­гом, по кото­ро­му я толь­ко что сле­до­вал, состав­ля­ет 360 ста­дий. Далее идет мыс Меле­на, про­тив кото­ро­го в 50 ста­ди­ях лежат Пси­ры — высо­кий ост­ров с горо­дом того же име­ни. Окруж­ность ост­ро­ва 40 ста­дий. Еще даль­ше нахо­дит­ся Ари­усия — ска­ли­стая мест­ность, лишен­ная гава­ней, она про­сти­ра­ет­ся при­бли­зи­тель­но на 30 ста­дий и про­из­во­дит самое луч­шее из гре­че­ских вин. За ней воз­вы­ша­ет­ся Пели­ней — самая высо­кая гор­ная вер­ши­на на ост­ро­ве. На ост­ро­ве нахо­дит­ся так­же мра­мор­ная каме­но­лом­ня. Зна­ме­ни­ты­ми хиос­ца­ми были тра­ги­че­ский поэт Ион, исто­рик Фео­помп и софист Фео­крит. Двое послед­них были поли­ти­че­ски­ми про­тив­ни­ка­ми. Хиос­цы так­же выстав­ля­ют при­тя­за­ния на Гоме­ра, выдви­гая в каче­стве само­го вес­ко­го свиде­тель­ства то, с.604 что так назы­вае­мые Гоме­риды про­ис­хо­ди­ли из его рода; о них упо­ми­на­ет и Пин­дар:

Неко­гда хиос­цы вла­де­ли фло­том и стре­ми­лись к сво­бо­де и мор­ско­му вла­ды­че­ству. От Хиоса до Лес­боса, если плыть с южным вет­ром, око­ло 400 ста­дий.

36. За Гипо­крем­ном сле­ду­ет Хит­рий — мест­ность, где преж­де были рас­по­ло­же­ны Кла­зо­ме­ны. Далее идет совре­мен­ный город с лежа­щи­ми перед ним 8 ост­ров­ка­ми, где зани­ма­ют­ся зем­леде­ли­ем. Кла­зо­мен­цем был зна­ме­ни­тый фило­соф-есте­ство­ис­пы­та­тель Ана­к­са­гор, уче­ник милет­ца Ана­к­си­ме­на. Фило­соф-есте­ство­ис­пы­та­тель Архе­лай и поэт Еври­пид были его слу­ша­те­ля­ми. Затем сле­ду­ют свя­ти­ли­ще Апол­ло­на, горя­чие источ­ни­ки, залив и город смир­ней­цев.

C. 64637. Далее идет дру­гой залив, в кото­ром нахо­ди­лась древ­няя Смир­на, в 20 ста­ди­ях от совре­мен­но­го горо­да. После раз­ру­ше­ния Смир­ны лидий­ца­ми она про­дол­жа­ла око­ло 400 лет суще­ст­во­вать в виде про­сто­го селе­ния. Затем ее вос­ста­но­ви­ли Анти­гон и позд­нее Лиси­мах, а теперь это — самый кра­си­вый из всех ионий­ских горо­дов. Часть горо­да постро­е­на на горе, а бо́льшая рас­по­ло­же­на на рав­нине вбли­зи гава­ни, невда­ле­ке от хра­ма Вели­кой мате­ри и вбли­зи гим­на­сия. Пла­ни­ров­ка горо­да по квар­та­лам пре­вос­ход­на; город­ские квар­та­лы, насколь­ко воз­мож­но, вытя­ну­ты по пря­мым лини­ям; ули­цы вымо­ще­ны кам­нем, есть боль­шие четы­рех­уголь­ные пор­ти­ки с ниж­ни­ми и верх­ни­ми яру­са­ми. Есть так­же биб­лио­те­ка и Гоме­рий, соб­ст­вен­но четы­рех­уголь­ный пор­тик с хра­мом Гоме­ра и его дере­вян­ной ста­ту­ей. Ибо и смир­ней­цы име­ли осо­бые осно­ва­ния при­тя­зать на Гоме­ра; и дей­ст­ви­тель­но, у них даже одна мед­ная моне­та назы­ва­ет­ся Гоме­ри­ем. Река Мелит про­те­ка­ет неда­ле­ко от стен. К чис­лу про­чих соору­же­ний горо­да при­над­ле­жит так­же и запи­раю­ща­я­ся гавань. Но есть в горо­де один нема­лый недо­ста­ток, допу­щен­ный стро­и­те­ля­ми: при обли­цов­ке кам­нем улиц они не про­ве­ли под ними под­зем­ных сточ­ных кана­лов, поэто­му нечи­стоты покры­ва­ют поверх­ность улиц, в осо­бен­но­сти же во вре­мя дождей, когда кло­аки пере­ли­ва­ют­ся через край. Здесь Дола­бел­ла захва­тил в плен после оса­ды горо­да и убил Тре­бо­ния, одно­го из тех, кто измен­ни­че­ски умерт­вил Боже­ст­вен­но­го Цеза­ря, при­чем он раз­ру­шил мно­гие части горо­да.

38. За Смир­ной идет горо­док Лев­ки. После смер­ти Атта­ла Фило­ме­то­ра Ари­сто­ник скло­нил этот горо­док к вос­ста­нию. Ари­сто­ник счи­тал себя потом­ком цар­ско­го рода и стре­мил­ся захва­тить цар­скую власть. После нане­сен­но­го Ари­сто­ни­ку эфес­ца­ми пора­же­ния в мор­ской бит­ве у бере­гов Кимы, он бежал из Смир­ны; затем он напра­вил­ся в глубь стра­ны и быст­ро собрал тол­пы бед­ня­ков и рабов, при­вле­чен­ных с.605 обе­ща­ни­ем сво­бо­ды, назвав их «граж­да­на­ми Сол­неч­но­го гра­да». Сна­ча­ла он совер­шил втор­же­ние в Фиа­ти­ры, потом ему уда­лось захва­тить Апол­ло­ниду и обра­тить­ся про­тив дру­гих кре­по­стей. Впро­чем, он недол­го про­дер­жал­ся; горо­да немед­лен­но посла­ли про­тив него боль­шие силы, при­чем им ока­за­ли помощь Нико­мед Вифин­ский и кап­па­до­кий­ские цари. Затем при­бы­ло 5 рим­ских послов, а после это­го — вой­ско под началь­ст­вом кон­су­ла²⁴ Пуб­лия Крас­са, а потом Мар­ка Пер­пер­ны; послед­не­му уда­лось закон­чить вой­ну, захва­тить живым в плен Ари­сто­ни­ка и ото­слать его в Рим. Ари­сто­ник, таким обра­зом, кон­чил жизнь в тем­ни­це, Пер­пер­на умер от болез­ни, а Красс под­верг­ся напа­де­нию каких-то людей око­ло Лев­ки и пал C. 647в стыч­ке с ними. Затем при­был кон­сул Маний Акви­лий²⁵ с 10 лега­та­ми и при­дал про­вин­ции устрой­ство, суще­ст­ву­ю­щее еще до насто­я­ще­го вре­ме­ни. — После Лев­ки сле­ду­ет Фокея, лежа­щая в зали­ве; о ней я уже ска­зал в опи­са­нии Мас­са­лии. Далее идут гра­ни­цы ионий­цев и эолий­цев, о чем я упо­ми­нал выше. В глу­бине ионий­ской при­бреж­ной стра­ны оста­лись еще не опи­сан­ны­ми мест­но­сти вдоль доро­ги от Эфе­са к Антио­хии и Меанд­ру. Эти мест­но­сти име­ют сме­шан­ное насе­ле­ние из лидий­цев, карий­цев и гре­ков.

39. Пер­вый город после Эфе­са — это эолий­ская Маг­не­сия, так назы­вае­мая Маг­не­сия на Меандре, так как она лежит вбли­зи этой реки; еще бли­же к горо­ду про­те­ка­ет река Лефей — при­ток Меанд­ра, беру­щий нача­ло на горе Пак­тии в Эфес­ской обла­сти. Дру­гой Лефей про­те­ка­ет у Гор­ти­ны, тре­тий — око­ло Трик­ки, где, гово­рят, родил­ся Аскле­пий, и, нако­нец, чет­вер­тый — в стране ливий­ских гес­пе­ри­тов²⁶. Город Маг­не­сия рас­по­ло­жен на рав­нине у горы под назва­ни­ем Форакс, где, как гово­рят, был рас­пят на кре­сте грам­ма­тик Дафит за то, что оскор­бил царей в сле­дую­щем дву­сти­шии:

Гово­рят, что Дафит полу­чил ора­кул, кото­рый ука­зы­вал ему осте­ре­гать­ся Фора­к­са.

40. Маг­не­ты, по-види­мо­му, явля­ют­ся потом­ка­ми дель­фий­цев, кото­рые жили в Дидим­ских горах в Фес­са­лии, о них Геси­од гово­рит:

Здесь нахо­ди­лось так­же свя­ти­ли­ще Дин­ди­ме­ны, Мате­ри богов. По пре­да­нию, жена Феми­сток­ла (дру­гие гово­рят — дочь) была в нем жри­цей. В насто­я­щее вре­мя свя­ти­ли­ща не суще­ст­ву­ет, так как город пере­не­сен в дру­гое место. В совре­мен­ном горо­де есть свя­ти­ли­ще Арте­ми­ды Лев­коф­ри­е­ны, кото­рое усту­па­ет эфес­ско­му по вели­чине хра­ма и по чис­лу посвя­ти­тель­ных даров, но дале­ко пре­вос­хо­дит его в смыс­ле гар­мо­нии и с.606 искус­но­го устрой­ства свя­щен­ной огра­ды. По вели­чине его свя­щен­ная огра­да боль­ше всех оград ази­ат­ских хра­мов, кро­ме эфес­ско­го и дидим­ско­го. В древ­ние вре­ме­на маг­не­тов постиг­ла печаль­ная участь: они были совер­шен­но истреб­ле­ны тре­ра­ми, ким­ме­рий­ской народ­но­стью, хотя в тече­ние дол­го­го вре­ме­ни жили счаст­ли­во; на сле­дую­щий год этой мест­но­стью завла­де­ли милет­цы. Прав­да, Кал­лин упо­ми­на­ет о маг­не­тах как о наро­де, еще про­цве­таю­щем, кото­рый одер­жал победу в войне с эфес­ца­ми, тогда как Архи­лох, как кажет­ся, уже зна­ет о постиг­шем их несча­стье:

C. 648Отсюда и мож­но заклю­чить, что Архи­лох жил позд­нее Кал­ли­на. Кал­лин упо­ми­на­ет о каком-то дру­гом, более ран­нем втор­же­нии ким­ме­рий­цев:

явно ука­зы­вая этим на взя­тие Сард.

41. Зна­ме­ни­ты­ми людь­ми из Маг­не­сии были ора­тор Геге­сий, кото­рый боль­ше всех ста­рал­ся вве­сти так назы­вае­мый ази­ан­ский стиль, чем и испор­тил уста­но­вив­шу­ю­ся атти­че­скую мане­ру; мели­че­ский поэт Сим, кото­рый, введя симо­дию²⁷, так­же испор­тил стиль мели­че­ских поэтов преж­не­го вре­ме­ни (как это еще в боль­шей сте­пе­ни сде­ла­ли лиси­о­ды и маго­ды)²⁸, и кулач­ный боец Клео­мах, кото­рый, влю­бив­шись в како­го-то кинеда²⁹ и в моло­дую девуш­ку, быв­шую у того на содер­жа­нии, стал под­ра­жать раз­го­вор­ной речи и сти­лю кинедов. Сотад был пер­вым, кто напи­сал раз­го­вор кинедов; затем после­до­вал это­ли­ец Алек­сандр. Эти двое под­ра­жа­ли таким раз­го­во­рам в про­зе, а Лисий сопро­вож­дал их музы­кой, а еще рань­ше него — Сим. Кифа­реда Ана­к­се­но­ра выдви­нул театр, и Анто­ний воз­вы­сил его насколь­ко мог, назна­чив сбор­щи­ком пода­тей с четы­рех горо­дов и пре­до­ста­вив ему вои­нов для лич­ной охра­ны. И род­ной город так­же доста­точ­но отли­чил его поче­стя­ми, обла­чив в пур­пур­ное оде­я­ние, как посвя­щен­но­го Зев­су-Спа­си­те­лю горо­да, на что ука­зы­ва­ет его рас­кра­шен­ная ста­туя на рыноч­ной пло­ща­ди. Есть его брон­зо­вая ста­туя в теат­ре с над­пи­сью:

Но так как рез­чик не рас­счи­тал места, то ему при­шлось опу­стить послед­нюю бук­ву вто­ро­го сти­ха, пото­му что шири­на цоко­ля ока­за­лась недо­ста­точ­ной. Поэто­му рез­чик навлек на город подо­зре­ние в неве­же­стве из-за дву­смыс­лен­но­сти над­пи­си: сле­ду­ет ли пони­мать послед­нее сло­во в име­ни­тель­ном паде­же или в датель­ном?³⁰ Ведь мно­гие пишут фор­му датель­но­го с.607 паде­жа без йоты и даже совер­шен­но отри­ца­ют пра­во­мер­ность этой при­выч­ки, так как она лише­на вся­ко­го есте­ствен­но­го осно­ва­ния.

42. После Маг­не­сии идет доро­га на Трал­лы, сле­ва от нее нахо­дит­ся гора Месо­гида, а на самой доро­ге и спра­ва — рав­ни­на Меанд­ра, заня­тая лидий­ца­ми, карий­ца­ми, ионий­ца­ми (как милет­ца­ми, так и мие­сий­ца­ми), а так­же эолий­ца­ми из Маг­не­сии. Такой же спо­соб опи­са­ния мест­но­сти при­ме­ня­ет­ся до Нисы и Антио­хии. Город трал­лий­цев рас­по­ло­жен в мест­но­сти, име­ю­щей фор­му тра­пе­ции; вер­ши­на этой мест­но­сти защи­ще­на от C. 649при­ро­ды; окрест­но­сти тоже доста­точ­но хоро­шо укреп­ле­ны. Город этот име­ет густое насе­ле­ние (как ника­кой дру­гой из азий­ских горо­дов), состо­я­щее из людей зажи­точ­ных; неко­то­рые его жите­ли посто­ян­но зани­ма­ют пер­вые по зна­че­нию долж­но­сти в про­вин­ции и назы­ва­ют­ся аси­ар­ха­ми³¹. В чис­ле их был Пифо­дор, уро­же­нец Нисы, кото­рый пере­се­лил­ся в Трал­лы ради сла­вы это­го горо­да; вме­сте с немно­ги­ми дру­ги­ми он выде­лял­ся дру­же­ст­вен­ны­ми отно­ше­ни­я­ми с Пом­пе­ем. Он при­об­рел цар­ское состо­я­ние цен­но­стью более 2000 талан­тов; его иму­ще­ство за друж­бу вла­дель­ца с Пом­пе­ем было про­да­но Боже­ст­вен­ным Цеза­рем, но Пифо­дор выку­пил его и оста­вил не мень­ше сво­им детям. Его дочь Пифо­до­рида, о кото­рой я уже гово­рил³², теперь цари­ца на Пон­те. Наряду с Пифо­до­ром в наше вре­мя выде­лял­ся и Мено­дор — уче­ный, кро­ме того, ува­жае­мый и сте­пен­ный чело­век, кото­рый был жре­цом Лари­сей­ско­го Зев­са. Он пал жерт­вой про­ис­ков дру­зей Доми­ция Аэно­бар­ба; послед­ний, пове­рив донос­чи­кам, велел каз­нить Мено­до­ра за под­стре­ка­тель­ство к мяте­жу во фло­те. Родом отсюда были так­же зна­ме­ни­тые ора­то­ры Дио­ни­сокл и впо­след­ст­вии Дамас Скомбр. По пре­да­нию, Трал­лы осно­ва­ны арги­вя­на­ми и каки­ми-то фра­кий­ски­ми трал­лий­ца­ми, от кото­рых и назва­ние горо­да. Во вре­мя вой­ны с Мит­ри­да­том город недол­го нахо­дил­ся под вла­стью тира­нов — сыно­вей Кра­тип­па.

43. Ниса нахо­дит­ся у Месо­гиды и рас­по­ло­же­на боль­шей частью по скло­нам этой горы; это, так ска­зать, двой­ной город, ибо его разде­ля­ет гор­ный поток, обра­зу­ю­щий уще­лье, на одной сто­роне кото­ро­го нахо­дит­ся мост, соеди­ня­ю­щий оба горо­да, а дру­гая укра­ше­на амфи­те­ат­ром со скры­тым под­зем­ным кана­лом для сто­ка вод пото­ка. Рядом с теат­ром высят­ся два хол­ма: у подош­вы одно­го из них лежит гим­на­сий для моло­де­жи, а у дру­го­го — рыноч­ная пло­щадь и гим­на­сий для ста­ри­ков. С южной сто­ро­ны к горо­ду при­мы­ка­ет рав­ни­на, как у Тралл.

44. На доро­ге меж­ду Трал­ла­ми и Нисой, неда­ле­ко от горо­да, нахо­дит­ся селе­ние нисей­цев Аха­ра­ки; там есть свя­ти­ли­ще Плу­то­на с пыш­ным свя­щен­ным участ­ком, храм Плу­то­на и Коры, а так­же Харо­ний — пеще­ра, лежа­щая над свя­щен­ным участ­ком, уди­ви­тель­ная по сво­им при­род­ным свой­ствам. Ибо туда, как гово­рят, при­хо­дят боль­ные, веря­щие в цели­тель­ную силу этих богов, и живут в селе­нии неда­ле­ко от пеще­ры у опыт­ных жре­цов; послед­ние про­во­дят ночь вме­сто них в пеще­ре и на осно­ва­нии сно­виде­ний пред­пи­сы­ва­ют лече­ние. Они же взы­ва­ют к богам об исце­ле­нии. Неред­ко жре­цы вво­дят самих боль­ных в пеще­ру и остав­ля­ют там с.608 спо­кой­но лежать, как в зве­ри­ной бер­ло­ге, мно­го дней без пищи. Ино­гда C. 650боль­ные при­ни­ма­ют на веру и свои соб­ст­вен­ные сны, но при этом все-таки обра­ща­ют­ся к тем людям за объ­яс­не­ни­ем таин­ст­вен­но­го зна­че­ния сно­виде­ний и за сове­та­ми. Для всех осталь­ных это место недо­ступ­но и гибель­но. Каж­дый год в Аха­ра­ках справ­ля­ют празд­не­ство, и тогда участ­ни­ки его как раз могут наблюдать и слы­шать обо всем этом. На этом празд­не­стве маль­чи­ки и юно­ши из гим­на­сия, нагие и обиль­но ума­щен­ные мас­лом, ловят быка и поспеш­но отво­дят в пеще­ру; там быка отпус­ка­ют, и он, прой­дя немно­го впе­ред, изды­ха­ет.

45. В 30 ста­ди­ях от Нисы (перей­дя Тмол и гору Месо­гиду), к югу от нее рас­по­ло­же­на мест­ность под назва­ни­ем Лимон³³, куда при­хо­дят нисей­цы и все окрест­ные жите­ли справ­лять празд­ник. Непо­да­ле­ку от это­го места нахо­дит­ся вход в пеще­ру, посвя­щен­ную тем же богам, кото­рая, гово­рят, тянет­ся под зем­лей до Аха­ра­ков. Этот луг, как дума­ют, име­ет в виду Гомер:

при этом ука­зы­ва­ют на храм геро­ев Каи­ст­рия и како­го-то Асия и на реку Каистр, про­те­каю­щую побли­зо­сти.

46. Рас­ска­зы­ва­ют о трех бра­тьях — Афим­б­ре, Афим­бра­де и Гидре­ле, кото­рые при­бы­ли из Лакеде­мо­на и осно­ва­ли одно­имен­ные им горо­да, но так как насе­ле­ние этих горо­дов ока­за­лось впо­след­ст­вии недо­ста­точ­ным, то после объ­еди­не­ния их жите­лей была осно­ва­на Ниса. И теперь еще жите­ли Нисы счи­та­ют Афим­б­ра осно­ва­те­лем сво­его горо­да.

47. В окрест­но­стях Нисы лежат зна­чи­тель­ные посе­ле­ния по ту сто­ро­ну Меанд­ра — Кос­ки­ния и Орфо­сия; на этой сто­роне реки — Бри­ула, Мастав­ра и Аха­ра­ки; выше горо­да на горе — Аро­ма (в этом сло­ве бук­ва оме­га сокра­ща­ет­ся в омик­рон)³⁴; отсюда про­ис­хо­дит луч­шее месо­гит­ское вино — аро­мий­ское.

48. Зна­ме­ни­ты­ми людь­ми из Нисы были стои­че­ский фило­соф Апол­ло­ний — луч­ший из уче­ни­ков Пане­ция, Мене­крат — уче­ник Ари­стар­ха и Ари­сто­дем — его сын, пол­ный курс лек­ций кото­ро­го, когда он был уже глу­бо­ким ста­ри­ком, мне в ран­ней юно­сти уда­лось про­слу­шать в Нисе; Сострат — брат Ари­сто­де­ма и дру­гой Ари­сто­дем — двою­род­ный брат пер­во­го, вос­пи­та­тель Пом­пея Вели­ко­го, были заме­ча­тель­ны­ми грам­ма­ти­ка­ми. Что каса­ет­ся мое­го учи­те­ля, то он пре­по­да­вал и рито­ри­ку, имея две шко­лы — на Родо­се и в сво­ем род­ном горо­де; утром он читал лек­ции по рито­ри­ке, а вече­ром — по грам­ма­ти­ке. Впро­чем, в Риме, где он обу­чал сыно­вей Пом­пея, он огра­ни­чи­вал­ся толь­ко лек­ци­я­ми по грам­ма­ти­ке.

C. 6511. Обла­сти, рас­по­ло­жен­ные уже за Меанд­ром, кото­рые мне оста­лось опи­сать, все карий­ские, так как здесь лидий­цы уже боль­ше не сме­ши­ва­лись с карий­ца­ми; послед­ние уже одни зани­ма­ли всю стра­ну, за с.609 исклю­че­ни­ем части побе­ре­жья, захва­чен­ной милет­ца­ми и мие­сий­ца­ми. Нача­лом побе­ре­жья явля­ет­ся при­мор­ская область, лежа­щая про­тив Родо­са, а кон­цом — Посидий милет­цев; в глу­бине стра­ны нахо­дят­ся око­неч­но­сти Тав­ра, про­сти­раю­щи­е­ся до реки Меанд­ра. Ведь, как гово­рят, нача­ло Тав­ра обра­зу­ют горы, воз­вы­шаю­щи­е­ся над так назы­вае­мы­ми Хелидон­ски­ми ост­ро­ва­ми, кото­рые нахо­дят­ся в погра­нич­ной поло­се перед Пам­фи­ли­ей и Лики­ей; отсюда Тавр под­ни­ма­ет­ся все боль­ше и боль­ше в высоту. В дей­ст­ви­тель­но­сти же гор­ный хре­бет Тав­ра отде­ля­ет всю Ликию по направ­ле­нию к внеш­ним частям и на южной сто­роне от Киби­рат­ской стра­ны до обла­сти, лежа­щей про­тив Родо­са. Отсюда гор­ный хре­бет про­дол­жа­ет­ся, но он гораздо ниже и уже не счи­та­ет­ся частью Тав­ра; здесь нет разде­ле­ния на зем­ли по эту и по ту сто­ро­ну Тав­ра, пото­му что воз­вы­шен­но­сти и доли­ны рав­но­мер­но раз­бро­са­ны по всей стране в дли­ну и шири­ну ее и не пред­став­ля­ют ниче­го похо­же­го на пере­го­род­ку. Весь кру­го­вой путь вдоль бере­гов, вклю­чая изги­бы зали­вов, состав­ля­ет 4900 ста­дий, а путь толь­ко вокруг При­мор­ской обла­сти, лежа­щей про­тив Родо­са, при­бли­зи­тель­но 1500 ста­дий.

2. При­мор­ская область, лежа­щая про­тив Родо­са, начи­на­ет­ся от Дедал — мест­но­сти в Родос­ской обла­сти, конец же ее у так назы­вае­мой горы Феникс, так­же в Родос­ской обла­сти. Впе­ре­ди лежит ост­ров Эле­ус­са, в 120 ста­ди­ях от Родо­са. В про­ме­жут­ке, если плыть сна­ча­ла от Дедал на запад по пря­мой линии с бере­гом Кили­кии, Пам­фи­лии и Ликии, нахо­дит­ся залив под назва­ни­ем Главк с хоро­ши­ми гава­ня­ми; затем идет Арте­ми­сий — мыс и свя­ти­ли­ще; далее — свя­щен­ный уча­сток Лато­ны; над ним и над морем, в 60 ста­ди­ях от моря, лежит город Калин­да; нако­нец, Кавн и вбли­зи него глу­бо­кая река Каль­бий, куда могут вхо­дить кораб­ли, а меж­ду ними лежит Писи­лий.

3. В горо­де Кавне есть вер­фи и закры­тая гавань. Над горо­дом на воз­вы­шен­но­сти нахо­дит­ся кре­пость Имброс. Хотя окру­жаю­щая стра­на и отли­ча­ет­ся пло­до­ро­ди­ем, но в горо­де, по обще­му при­зна­нию, летом нездо­ро­вый воздух, как и осе­нью, из-за жары и изоби­лия пло­дов. Поэто­му всем про­жуж­жа­ли уши анек­доты в таком роде о кифа­ри­сте Стра­то­ни­ке, кото­рый, увидев, что жите­ли Кав­на отли­ча­ют­ся осо­бен­ной зеле­но­ва­той блед­но­стью, вос­клик­нул: «Эту блед­ность имел в виду Гомер:

Когда его ста­ли упре­кать за то, что он под­сме­и­ва­ет­ся над горо­дом, как над боль­ным, Стра­то­ник отве­тил: «Неуже­ли я осме­люсь назвать боль­ным C. 652город, где даже покой­ни­ки раз­гу­ли­ва­ют?». Одна­жды кав­ний­цы отде­ли­лись от родо­с­цев, но по реше­нию тре­тей­ско­го суда рим­лян долж­ны были сно­ва под­чи­нить­ся. Суще­ст­ву­ет речь Моло­на «Про­тив кав­ний­цев». Язык их, как гово­рят, общий с язы­ком карий­цев, а при­бы­ли они с ост­ро­ва Кри­та и живут по сво­им обы­ча­ям.

с.610 4. Далее сле­ду­ет горо­док Фиск с гава­нью и свя­щен­ным участ­ком Лато­ны; затем идут Лори­мы — ска­ли­стое побе­ре­жье и самая высо­кая гора в этой части стра­ны. На вер­шине этой горы нахо­дит­ся Феникс — укреп­ле­ние, одно­имен­ное с горой. Перед горой, в 4 ста­ди­ях от нее, лежит ост­ров Эле­ус­са, име­ю­щий в окруж­но­сти око­ло 8 ста­дий.

5. Город родо­с­цев лежит на восточ­ной око­неч­но­сти ост­ро­ва Родос; в отно­ше­нии гава­ней, дорог, стен и про­чих соору­же­ний он настоль­ко выгод­но отли­ча­ет­ся от всех про­чих горо­дов, что я не могу назвать дру­го­го при­бли­зи­тель­но рав­но­го или тем более несколь­ко луч­ше его. Уди­ви­тель­но так­же осно­ван­ное на зако­нах бла­го­устрой­ство горо­да родо­с­цев и то забот­ли­вое вни­ма­ние, кото­рое они уде­ля­ют государ­ст­вен­ным делам вооб­ще и в част­но­сти флоту, бла­го­да­ря кото­ро­му они дол­гое вре­мя гос­под­ст­во­ва­ли на море, уни­что­жи­ли пират­ство и ста­ли «дру­зья­ми» рим­лян и всех царей, при­вер­жен­цев рим­лян и гре­ков. Вслед­ст­вие это­го Родос не толь­ко оста­вал­ся неза­ви­си­мым, но даже укра­сил­ся мно­же­ст­вом посвя­ти­тель­ных даров, кото­рые боль­шей частью нахо­дят­ся в хра­ме Дио­ни­са и гим­на­сии, отча­сти же в дру­гих местах. Самым луч­шим посвя­ти­тель­ным даром явля­ет­ся колос­саль­ная ста­туя Гелиоса, о кото­рой ямби­че­ский поэт¹ гово­рит:

Теперь же ста­туя лежит на зем­ле, повер­жен­ная зем­ле­тря­се­ни­ем и пере­лом­лен­ная у коле­ней; по пове­ле­нию ора­ку­ла ее не вос­ста­но­ви­ли. Это — наи­луч­шее из посвя­ти­тель­ных при­но­ше­ний (во вся­ком слу­чае ста­туя при­зна­ет­ся все­ми одним из семи чудес све­та); затем идут кар­ти­ны Прото­ге­на, имен­но Иалис и Сатир, сто­я­щий у колон­ны, на вер­шине кото­рой сидит куро­пат­ка. Как толь­ко кар­ти­на была выстав­ле­на, народ смот­рел с искрен­ним удив­ле­ни­ем на куро­пат­ку, слов­но на насто­я­щую и дивил­ся толь­ко ей, не обра­щая вни­ма­ния на Сати­ра, хотя и эта послед­няя кар­ти­на пре­крас­но уда­лась худож­ни­ку. Еще боль­шее изум­ле­ние вызы­ва­ли люди, раз­во­див­шие куро­па­ток, кото­рые при­но­си­ли с собой руч­ных куро­па­ток и поме­ща­ли их перед кар­ти­ной: пти­цы начи­на­ли кри­чать, при­зы­вая нари­со­ван­ную на кар­тине куро­пат­ку, и соби­ра­ли перед кар­ти­ной тол­пу наро­да. Когда Прото­ген увидел, что его глав­ное про­из­веде­ние ста­ло вто­ро­сте­пен­ным, он попро­сил раз­ре­ше­ния у блю­сти­те­лей свя­щен­но­го участ­ка прий­ти и сте­реть пти­цу, что он и сде­лал. Родо­с­цы заботят­ся C. 653о народ­ных инте­ре­сах, хотя у них и нет демо­кра­ти­че­ско­го прав­ле­ния, но они все же жела­ют под­дер­жи­вать мас­су бед­ня­ков. Таким обра­зом, народ снаб­жа­ют хле­бом или люди состо­я­тель­ные помо­га­ют бед­ня­кам по обы­чаю пред­ков; суще­ст­ву­ют извест­ные обще­ст­вен­ные повин­но­сти по постав­ке про­до­воль­ст­вия, так что не толь­ко бед­няк полу­ча­ет свое про­пи­та­ние, но и у горо­да нет недо­стат­ка в полез­ных людях, в осо­бен­но­сти для попол­не­ния флота. Что каса­ет­ся якор­ных сто­я­нок, то неко­то­рые из них были скры­ты и вооб­ще недо­ступ­ны наро­ду; и вся­ко­му, кто их осмат­ри­вал или про­ни­кал внутрь, было уста­нов­ле­но нака­за­ние смер­тью. Здесь, как с.611 в Мас­са­лии и Кизи­ке, все, что име­ет отно­ше­ние к архи­тек­то­рам, изготов­ле­нию воен­ных орудий и скла­дам ору­жия и про­че­го, слу­жит пред­ме­том осо­бой заботы и даже в боль­шей сте­пе­ни, чем где бы то ни было.

6. Подоб­но жите­лям Гали­кар­на­са, Книда и Коса родо­с­цы при­над­ле­жат к дорий­цам. Ведь после смер­ти Код­ра одни из дорий­цев, осно­вав­ших Мега­ры, оста­лись там, дру­гие вме­сте с аргос­цем Алфе­ме­ном при­ня­ли уча­стие в похо­де для посе­ле­ния на Кри­те, третьи, нако­нец, рас­се­я­лись по Родо­су и по выше­упо­мя­ну­тым горо­дам. Одна­ко эти собы­тия про­изо­шли позд­нее упо­мя­ну­тых у Гоме­ра; ведь Книд и Гали­кар­нас еще не суще­ст­во­ва­ли тогда, хотя Родос и Кос уже были, но их насе­ля­ли Герак­лиды. Дей­ст­ви­тель­но, когда Тле­по­лем достиг зре­ло­го воз­рас­та:

Затем поэт при­бав­ля­ет:

Он назы­ва­ет тогдаш­ние горо­да:

так как город родо­с­цев еще не был осно­ван. Таким обра­зом, Гомер нигде не назы­ва­ет здесь дорий­цев по име­ни, но во вся­ком слу­чае ука­зы­ва­ет эолий­цев и бео­тий­цев, если вер­но, что Геракл и Ликим­ний посе­ли­лись там. Но, если, как утвер­жда­ют дру­гие, Тле­по­лем при­был из Аргоса и Тирин­фа, то даже и в этом слу­чае посе­ле­ние оттуда не было дорий­ским, ибо оно было выведе­но до воз­вра­ще­ния Герак­лидов. И о жите­лях Коса Гомер гово­рит:

и эти име­на ука­зы­ва­ют ско­рее на эолий­ское, чем на дорий­ское про­ис­хож­де­ние.

7. В преж­ние вре­ме­на Родос назы­вал­ся Офи­ус­сой и Ста­ди­ей, затем Тель­хи­нидой по име­ни посе­лив­ших­ся на ост­ро­ве Тель­хи­нов. Послед­них C. 654одни счи­та­ют кол­ду­на­ми и вол­шеб­ни­ка­ми, кото­рые поли­ва­ли водой Стикса², сме­шан­ной с серой³, живот­ных и рас­те­ния, чтобы их погу­бить; дру­гие же, напро­тив, утвер­жда­ют, что посколь­ку они сами были искус­ны­ми масте­ра­ми, то воз­буж­да­ли к себе зависть со сто­ро­ны сопер­ни­ков по реме­с­лу, и поэто­му полу­чи­ли дур­ную сла­ву. Тель­хи­ны сна­ча­ла при­шли с.612 с Кри­та на Кипр, а затем на Родос; они пер­вы­ми ста­ли выра­ба­ты­вать желе­зо и медь, и серп Кро­но­са их работы. О Тель­хи­нах я уже ска­зал в пред­ше­ст­ву­ю­щем изло­же­нии⁴, но боль­шое чис­ло мифов о них застав­ля­ет меня повто­рить опи­са­ние, вос­пол­нив про­бе­лы.

8. После Тель­хи­нов, соглас­но мифам, ост­ро­вом завла­де­ли Гели­а­ды; у одно­го из них — Кер­ка­фа — и его жены Кидиппы были сыно­вья, осно­ва­те­ли горо­дов, назван­ных их име­на­ми:

По мне­нию дру­гих, их осно­вал Тле­по­лем, дав горо­дам име­на неко­то­рых доче­рей Даная.

9. Совре­мен­ный город постро­ен в эпо­ху Пело­пон­нес­ской вой­ны тем же самым архи­тек­то­ром, кото­рый, как гово­рят, стро­ил и Пирей. Одна­ко Пирей уже не суще­ст­ву­ет, так как его повреди­ли сна­ча­ла лакеде­мо­няне, уни­что­жив­шие его длин­ные сте­ны, а затем рим­ский вое­на­чаль­ник Сул­ла.

10. О родос­цах рас­ска­зы­ва­ют еще сле­дую­щее: они име­ли уда­чу на море не толь­ко со вре­ме­ни осно­ва­ния совре­мен­но­го горо­да, но даже за мно­го лет до учреж­де­ния Олим­пий­ских игр они пла­ва­ли дале­ко от род­ной стра­ны, чтобы обес­пе­чить без­опас­ность сво­их людей. С это­го вре­ме­ни они пла­ва­ли вплоть до Ибе­рии и там осно­ва­ли Родос⁵, кото­рый впо­след­ст­вии захва­ти­ли мас­са­лиоты; затем в стране опи­ков они осно­ва­ли Пар­фе­но­пу, а в стране дав­ни­ев вме­сте с кос­ца­ми — Эль­пии. По сло­вам неко­то­рых авто­ров, они засе­ли­ли после воз­вра­ще­ния из-под Трои Гим­не­сий­ские ост­ро­ва; соглас­но Тимею, боль­ший из них — это самый боль­шой из всех после 7 ост­ро­вов: Сар­ди­ния, Сици­лия, Кипр, Крит, Евбея, Кирн и Лес­бос; но это не вер­но, пото­му что есть дру­гие, гораздо бо́льшие. Гово­рят, что фини­кий­цы назы­ва­ют «гим­не­тов»⁶ бале­а­рида­ми, поэто­му Гим­не­сий­ские ост­ро­ва были назва­ны Бале­ар­ски­ми. Часть родо­с­цев жила в окрест­но­стях Сиба­ри­са в Хонии. Гомер, по-види­мо­му, так­же свиде­тель­ст­ву­ет о про­цве­та­нии родо­с­цев с древ­них вре­мен тот­час после осно­ва­ния 3 горо­дов:

C. 655Дру­гие писа­те­ли отно­си­ли эти сти­хи к обла­сти мифа и гово­ри­ли, что при рож­де­нии Афи­ны из голо­вы Зев­са, соглас­но Пин­да­ру⁷, на ост­ро­ве про­лил­ся золо­той дождь. Окруж­ность ост­ро­ва рав­на 920 ста­ди­ям.

11. Если плыть от горо­да родо­с­цев, остав­ляя ост­ров спра­ва, то пер­вым откро­ет­ся Линд — город, постро­ен­ный на горе и про­сти­раю­щий­ся дале­ко на юг, как раз по направ­ле­нию к Алек­сан­дрии⁸. В Лин­де есть зна­ме­ни­тое свя­ти­ли­ще Афи­ны Лин­дии, осно­ван­ное дочерь­ми Даная. В преж­ние вре­ме­на лин­дий­цы име­ли само­управ­ле­ние, так же как ками­рей­цы и с.613 иали­сий­цы, но впо­след­ст­вии все они объ­еди­ни­лись с Родо­сом. Родом из Лин­да был Кле­обул, один из Семи Муд­ре­цов.

12. После Лин­да идут мест­но­сти Иксия и Мна­си­рий. Затем сле­ду­ет Ата­би­рий — самая высо­кая из здеш­них гор, посвя­щен­ная Зев­су Ата­би­рию; далее — Камир, а потом селе­ние Иалис, над кото­рым нахо­дит­ся акро­поль под назва­ни­ем Охи­ро­ма; затем идет город родо­с­цев, при­бли­зи­тель­но в 80 ста­ди­ях. Меж­ду ними лежит Фоан­тий — нечто вро­де мыса; перед Фоан­ти­ем как раз рас­по­ло­же­ны Спо­ра­ды вокруг Хал­кии, о кото­рых я упо­ми­нал выше⁹.

13. Мно­го досто­па­мят­ных людей про­изо­шло с Родо­са: пол­ко­вод­цы и атле­ты; сре­ди них были пред­ки фило­со­фа Пане­ция; из государ­ст­вен­ных людей, рито­ров и фило­со­фов назо­вем само­го Пане­ция, Стра­ток­ла, Анд­ро­ни­ка — пери­па­те­ти­ка и сто­и­ка Лео­нида; из еще ранее жив­ших — Пра­к­си­фа­на, Иеро­ни­ма и Евде­ма. Посидо­ний зани­мал на Родо­се государ­ст­вен­ные долж­но­сти и пре­по­да­вал там фило­со­фию, хотя и был родом из Апа­меи в Сирии, так же как Апол­ло­ний Малак и Молон, кото­рые были родом из Ала­банд, уче­ни­ки рито­ра Менек­ла. Апол­ло­ний при­был туда рань­ше Моло­на; гораздо позд­нее при­ехал Молон, поче­му Апол­ло­ний и ска­зал ему: «Позд­но molōn»¹⁰ вме­сто elthōn. И поэт Писандр, автор «Герак­леи», тоже был родо­с­цем, и грам­ма­тик Сим­мий, и в мое вре­мя Ари­стокл. Что же каса­ет­ся Дио­ни­сия Фра­кий­ско­го и Апол­ло­ния, авто­ра «Арго­нав­ти­ки», то хотя они были алек­сан­дрий­ца­ми, но назы­ва­лись родос­ца­ми. О Родо­се ска­за­но доста­точ­но.

14. Далее, часть карий­ско­го побе­ре­жья за Родо­сом, начи­ная от Эле­ун­та и Лори­мов, обра­зу­ет неко­то­рый изгиб на север, и даль­ней­шее пла­ва­ние вплоть до Про­пон­ти­ды идет по пря­мой линии, кото­рая пред­став­ля­ет­ся как бы мериди­а­ном дли­ной око­ло 5000 ста­дий или немно­го мень­ше. Вдоль этой линии лежит осталь­ная часть Карии, а так­же обла­сти ионий­цев и эолий­цев, Тро­ян­ская область и мест­но­сти вокруг Кизи­ка и C. 656Визан­тия. После Лори­мов сле­ду­ет сна­ча­ла Кинос-Сема¹¹, а затем ост­ров Сима.

15. Затем идет Книд с дву­мя гава­ня­ми (одна из кото­рых может запи­рать­ся и пред­на­зна­че­на для три­ер) и якор­ной сто­ян­кой на 20 кораб­лей. Перед Книдом лежит ост­ров око­ло 7 ста­дий в окруж­но­сти; ост­ров этот воз­вы­шен­ный, име­ет вид теат­ра и свя­зан с мате­ри­ком дам­ба­ми, пре­вра­щая Книд неко­то­рым обра­зом в двой­ной город, пото­му что боль­шая часть насе­ле­ния Книда живет на ост­ро­ве, при­кры­ваю­щем обе гава­ни. Про­тив него в откры­том море нахо­дит­ся ост­ров Нисир. Из заме­ча­тель­ных людей, уро­жен­цев Книда, назо­вем, во-пер­вых, мате­ма­ти­ка Евдок­са, одно­го из люби­мых уче­ни­ков Пла­то­на, пери­па­те­ти­ка Ага­фар­хида, исто­ри­ка; в наше вре­мя — Фео­пом­па, дру­га Боже­ст­вен­но­го Цеза­ря и весь­ма вли­я­тель­но­го чело­ве­ка, и его сына Арте­ми­до­ра. Отсюда про­ис­хо­дил так­же Кте­сий, врач Арта­к­серк­са, автор «Исто­рии Асси­рии» и «Исто­рии Пер­сии». — Затем за Книдом идут город­ки Керам и Бар­га­са, лежа­щие над морем.

с.61416. Далее сле­ду­ет Гали­кар­нас — цар­ская рези­ден­ция карий­ских вла­сти­те­лей, — преж­де назы­вав­ший­ся Зефи­рой. Здесь нахо­дит­ся гроб­ни­ца Мав­со­ла¹² — одно из семи чудес све­та, памят­ник, воз­двиг­ну­тый Арте­ми­си­ей в честь сво­его супру­га; тут же и источ­ник Сал­ма­кида, име­ю­щий дур­ную сла­ву, буд­то он спо­соб­ст­ву­ет изне­жен­но­сти тех, кто пьет из него. Обыч­но изне­жен­ность людей, по-види­мо­му, при­пи­сы­ва­ет­ся дей­ст­вию возду­ха или воды; одна­ко при­чи­ны изне­жен­но­сти не в этом, но ско­рее в богат­стве и рас­пу­щен­ном обра­зе жиз­ни. — В Гали­кар­на­се есть акро­поль; перед горо­дом рас­по­ло­жен Аркон­нес. В чис­ле осно­ва­те­лей горо­да были Анфес с тре­зен­ца­ми, оттуда родом исто­рик Геро­дот, кото­ро­го впо­след­ст­вии назва­ли фурий­цем, пото­му что он участ­во­вал в коло­ни­за­ции Фурий; и поэт Герак­лит, друг Кал­ли­ма­ха, а в наше вре­мя — исто­рик Дио­ни­сий.

17. И этот город так­же был очень ослаб­лен, когда его взял штур­мом Алек­сандр. У карий­ско­го царя Гекатом­на было 3 сына — Мав­сол, Гид­ри­ей и Пик­со­дар — и 2 доче­ри; на стар­шей из них, Арте­ми­сии, женил­ся стар­ший из бра­тьев — Мав­сол, вто­рой брат — Гид­ри­ей женил­ся на млад­шей сест­ре — Аде. Мав­сол же стал царем; когда он скон­чал­ся без­дет­ным, то оста­вил цар­ство жене, кото­рая и воз­двиг­ла ему упо­мя­ну­тую гроб­ни­цу. После того как Арте­ми­сия умер­ла от чахот­ки с горя по мужу, царем стал Гид­ри­ей. По смер­ти послед­не­го ему насле­до­ва­ла жена Ада, одна­ко она была изгна­на Пик­со­да­ром, послед­ним из детей Гекатом­на. Скло­нив­шись C. 657на сто­ро­ну пер­сов, он при­звал сатра­па, чтобы разде­лить с ним власть. Нако­нец, после кон­чи­ны Пик­со­да­ра Гали­кар­на­сом завла­дел сатрап. Когда к горо­ду под­сту­пил Алек­сандр, сатрап выдер­жал оса­ду. Он был женат на Аде, доче­ри Пик­со­да­ра и Афне­иды, кап­па­до­кий­ской жен­щи­ны. Одна­ко Ада, дочь Гекатом­на, кото­рую Пик­со­дар изгнал, ста­ла умо­лять Алек­сандра и суме­ла убедить его вер­нуть ей отня­тое цар­ство. Ада обе­ща­ла за это царю свое содей­ст­вие про­тив отпав­ших горо­дов, так как пра­ви­те­ли их, по ее сло­вам, были ее род­ст­вен­ни­ка­ми. Она пере­да­ла Алек­сан­дру так­же Алин­ды, где она тогда сама пре­бы­ва­ла. Алек­сандр при­нял пред­ло­же­ние и объ­явил ее цари­цей. После того как весь город, кро­ме акро­по­ля (а было 2 акро­по­ля), был взят, он пре­до­ста­вил Аде закон­чить оса­ду. Немно­го вре­ме­ни спу­стя оба акро­по­ля были взя­ты, при­чем оса­да велась уже со зло­бой и оже­сто­че­ни­ем.

18. Далее непо­сред­ст­вен­но сле­ду­ет мыс Тер­ме­рий, зани­мае­мый мин­дий­ца­ми, про­тив кото­ро­го лежит мыс Коса — Скан­да­рия, в 40 ста­ди­ях от мате­ри­ка. Над мысом Коса рас­по­ло­же­но местеч­ко Тер­мер.

19. Город кос­цев в древ­но­сти назы­вал­ся Асти­па­ле­ей и лежал в дру­гом месте, тоже на море. Впо­след­ст­вии из-за вос­ста­ния жите­ли пере­се­ли­лись в совре­мен­ный город око­ло Скан­да­рия и пере­име­но­ва­ли его в Кос, оди­на­ко­во с ост­ро­вом. Город, прав­да, неве­лик, но постро­ен кра­си­вее всех, и вид его вызы­ва­ет вос­хи­ще­ние тех, кто под­плы­ва­ет к нему с откры­то­го моря. Вели­чи­на ост­ро­ва око­ло 550 ста­дий. Повсюду на ост­ро­ве изоби­лие пло­дов, подоб­но Хио­су и Лес­бо­су он про­из­во­дит наи­луч­шее вино. На юге с.615 Коса нахо­дит­ся мыс Лаке­тер, откуда до Ниси­ра 60 ста­дий (но неда­ле­ко от Лаке­те­ра лежит местеч­ко Гали­сар­на), на запа­де — Дре­кан и селе­ние под назва­ни­ем Сто­ма­лим­на. Дре­кан лежит при­бли­зи­тель­но в 200 ста­ди­ях от горо­да, а до Лаке­те­ра дли­на пути уве­ли­чи­ва­ет­ся еще на 35 ста­дий. В пред­ме­стье горо­да рас­по­ло­же­но свя­ти­ли­ще Аскле­пия, весь­ма про­слав­лен­ный храм, пол­ный посвя­ти­тель­ных даров, сре­ди кото­рых нахо­дит­ся и Анти­гон Апел­ле­са. Там же была и Афро­ди­та Ана­дио­ме­на¹³, теперь при­не­сен­ная в дар Боже­ст­вен­но­му Цеза­рю в Риме, так как Август посвя­тил отцу изо­бра­же­ние его родо­на­чаль­ни­цы. За эту кар­ти­ну кос­цам, как гово­рят, уста­нов­лен­ные пода­ти были сокра­ще­ны на 100 талан­тов. Гово­рят, что Гип­по­крат научил­ся лече­нию боль­ных глав­ным обра­зом на осно­ва­нии нахо­див­ших­ся в хра­ме посвя­ти­тель­ных таб­ли­чек с исто­ри­я­ми исце­ле­ний. Он явля­ет­ся одним из самых зна­ме­ни­тых людей с ост­ро­ва Коса, так же как и врач Сим, поэт и кри­тик Филе­та, а в наше вре­мя — Никий, быв­ший C. 658тира­ном на Косе, и Ари­стон — уче­ник и наслед­ник Пери­па­те­ти­ка¹⁴; кос­цем был так­же зна­ме­ни­тый арфист Фео­м­нист, поли­ти­че­ский про­тив­ник Никия.

20. На мате­ри­ко­вом побе­ре­жье близ Миндской обла­сти лежат мыс Асти­па­лея и Зефи­рий. Затем непо­сред­ст­вен­но идет Минд с гава­нью, а за ним Бар­ги­лии, кото­рые явля­ют­ся так­же горо­дом; меж­ду ними в про­ме­жут­ке нахо­дят­ся гавань Кари­ан­да и одно­имен­ный ост­ров, где живут кари­ан­дий­цы. Отсюда родом был древ­ний исто­рик Ски­лак. Неда­ле­ко от Бар­ги­лий есть свя­ти­ли­ще Арте­ми­ды Кин­диа­ды, кото­рое, соглас­но пове­рью, нико­гда не оро­ша­ет­ся дождем. Когда-то здесь было и местеч­ко Кин­дия. Из Бар­ги­лий про­ис­хо­дил и зна­ме­ни­тый эпи­ку­ре­ец Протарх, учи­тель Демет­рия, по про­зва­нию Лакон­ца.

21. Затем сле­ду­ет Иас, лежа­щий на ост­ро­ве, при­мы­каю­щем к мате­ри­ку. Город име­ет гавань, и его жите­ли добы­ва­ют бо́льшую часть средств для про­пи­та­ния из моря, так как в море мно­го рыбы, а зем­ля бес­плод­на. Дей­ст­ви­тель­но, об Иасе сочи­ня­ют рас­ска­зы в таком роде: когда одна­жды там высту­пил кифа­ред, все слу­ша­ли его вни­ма­тель­но до тех пор, пока не про­зво­нил коло­коль­чик, воз­ве­щав­ший нача­ло про­да­жи рыбы; тогда все оста­ви­ли арти­ста и ушли на рыб­ный рынок, за исклю­че­ни­ем одно­го совер­шен­но глу­хо­го чело­ве­ка. Тогда кифа­ред, подой­дя к нему ска­зал: «Очень бла­го­да­рен тебе, любез­ней­ший, за ока­зан­ную мне честь и за твою любовь к музы­ке; ведь все осталь­ные, заслы­шав звон коло­коль­чи­ка, ушли». — «Что ты гово­ришь? — отве­тил глу­хой. — Неуже­ли уже коло­коль­чик про­зво­нил?». И когда кифа­ред отве­тил утвер­ди­тель­но, глу­хой под­нял­ся, ска­зал: «Все­го хоро­ше­го!» — и ушел. — Отсюда родом был диа­лек­тик Дио­дор, по про­зви­щу Кро­нос¹⁵, хотя про­зван­ный сна­ча­ла непра­виль­но, пото­му что Кро­но­сом соб­ст­вен­но назы­вал­ся его учи­тель Апол­ло­ний, но про­зви­ще пере­нес­ли на него, так как под­лин­ный Кро­нос не был зна­ме­нит.

22. После Иаса идет Посидий милет­цев. В глу­бине стра­ны есть 3 зна­чи­тель­ных горо­да: Мила­сы, Стра­то­ни­кея и Ала­бан­ды. Осталь­ные с.616 явля­ют­ся лишь горо­да­ми, зави­си­мы­ми от этих или от горо­дов на побе­ре­жье, как Ами­зон, Герак­лея, Евром и Хал­ке­тор. Поэто­му о них я буду гово­рить мень­ше.

23. Мила­сы рас­по­ло­же­ны на весь­ма пло­до­род­ной рав­нине. Над рав­ни­ной высит­ся кру­то под­ни­маю­ща­я­ся вверх гора с каме­но­лом­ней пре­крас­но­го бело­го мра­мо­ра. От этой каме­но­лом­ни жите­ли полу­ча­ют нема­лую поль­зу, так как она содер­жит мно­го кам­ня, при­том побли­зо­сти, при­год­но­го для стро­и­тель­ства, в осо­бен­но­сти же для хра­мов и про­чих обще­ст­вен­ных C. 659зда­ний. Поэто­му город пре­крас­но укра­шен (боль­ше даже, чем какой-либо дру­гой) пор­ти­ка­ми и хра­ма­ми. Мож­но толь­ко удив­лять­ся людям, кото­рые столь нера­зум­но осно­ва­ли город у подош­вы кру­той, нави­саю­щей над ним ска­лы. И дей­ст­ви­тель­но, один из пра­ви­те­лей обла­сти, как гово­рят, выра­зив удив­ле­ние по это­му пово­ду, заме­тил: «Если осно­ва­тель это­го горо­да не боял­ся, то неуже­ли он даже не посты­дил­ся?». У мила­сий­цев есть 2 свя­ти­ли­ща Зев­са: одно — так назы­вае­мо­го Зев­са Осо­го; дру­гое — Зев­са Лабран­дин­ско­го. Пер­вое нахо­дит­ся в горо­де, а Лабран­ды — селе­ние вда­ли от горо­да, на горе, вбли­зи про­хо­да из Ала­банд в Мила­сы. В Лабран­дах есть древ­ний храм и дере­вян­ная ста­туя Зев­са Стра­тия, почи­тае­мая окрест­ны­ми жите­ля­ми и мила­сий­ца­ми. От свя­ти­ли­ща до горо­да идет моще­ная доро­га дли­ной почти что 60 ста­дий, назы­вае­мая свя­щен­ной; по ней дви­жут­ся свя­щен­ные празд­нич­ные про­цес­сии. Жре­че­ские долж­но­сти все­гда пожиз­нен­но зани­ма­ют знат­ней­шие граж­дане. Эти хра­мы при­над­ле­жат соб­ст­вен­но горо­ду, тре­тий же храм — Зев­са Карий­ско­го — явля­ет­ся общим свя­ти­ли­щем всех карий­цев; в нем име­ют долю как бра­тья лидий­цы и мисий­цы. Рас­ска­зы­ва­ют, что в древ­но­сти Мила­сы были про­стым селе­ни­ем, роди­ной и место­пре­бы­ва­ни­ем карий­ских царей из рода Гекатом­на. Город бли­же все­го к морю у Фис­ка, кото­рый явля­ет­ся якор­ной сто­ян­кой для мила­сий­цев.

24. В наше вре­мя в Мила­сах жили выдаю­щи­е­ся люди: ора­то­ры и народ­ные вожди Евфидем и Гиб­рей. Евфидем уна­сле­до­вал от пред­ков боль­шое состо­я­ние и сла­ву; к это­му он при­ба­вил искус­ство крас­но­ре­чия и был вели­ким не толь­ко в род­ной стране, но и в Азии удо­сто­ил­ся вели­чай­ше­го ува­же­ния. Что же каса­ет­ся Гиб­рея, то, как он сам любил рас­ска­зы­вать в сво­ей шко­ле и как это под­твер­жда­ли его сограж­дане, его отец оста­вил ему мула для пере­воз­ки дров с погон­щи­ком. Добы­вая себе про­пи­та­ние таким путем, он стал на корот­кое вре­мя уче­ни­ком Диотре­фа из Антио­хии; затем воз­вра­тил­ся назад в род­ной город и занял долж­ность смот­ри­те­ля рын­ка. Вра­ща­ясь в этом кру­гу, он при­об­рел неболь­шое состо­я­ние и обра­тил­ся к государ­ст­вен­ной дея­тель­но­сти, а затем стал одним из ора­то­ров в народ­ном собра­нии. Он быст­ро воз­вы­сил­ся и еще при жиз­ни Евфиде­ма вызы­вал удив­ле­ние, но осо­бен­но могу­ще­ст­вен­ным стал после смер­ти послед­не­го, сде­лав­шись вла­сти­те­лем горо­да. При жиз­ни Евфидем, одна­ко, будучи чело­ве­ком могу­ще­ст­вен­ным и вме­сте с тем полез­ным для горо­да, имел над ним без­услов­ное пре­вос­ход­ство; даже если и было в нем что-то от тира­на, то это иску­па­лось поль­зой, кото­рую он при­но­сил горо­ду. с.617 Поэто­му одоб­ря­ют такое заяв­ле­ние Гиб­рея, кото­рое он сде­лал в кон­це одной речи к наро­ду: «Евфидем, ты — неиз­беж­ное зло для горо­да, пото­му что C. 660мы не можем жить ни с тобой, ни без тебя!». И дей­ст­ви­тель­но, хотя Гиб­рей весь­ма воз­вы­сил­ся и имел сла­ву хоро­ше­го граж­да­ни­на и ора­то­ра, одна­ко он потер­пел неуда­чу в сво­ей враж­деб­ной Лаби­е­ну поли­ти­ке. Когда при­был Лаби­ен с вой­ском и вспо­мо­га­тель­ны­ми сила­ми пар­фян (пар­фяне уже вла­де­ли тогда Ази­ей), все осталь­ные под­чи­ни­лись ему (так как не име­ли ору­жия и дер­жа­ли себя мир­но), одна­ко Зенон из Лаоди­кеи и Гиб­рей — оба ора­то­ры — не под­чи­ни­лись, а побуди­ли свои горо­да к вос­ста­нию. Гиб­рей к тому же еще и воз­му­тил каким-то сво­им отзы­вом Лаби­е­на, чело­ве­ка моло­до­го, лег­ко раз­дра­жав­ше­го­ся и весь­ма без­рас­суд­но­го. Когда Лаби­ен про­воз­гла­сил себя пар­фян­ским импе­ра­то­ром, Гиб­рей ска­зал: «И хоро­шо, а я так­же про­воз­гла­шаю себя карий­ским импе­ра­то­ром!». После это­го Лаби­ен напал на город во гла­ве отрядов, набран­ных уже из рим­лян в Азии. Гиб­рея ему не уда­лось захва­тить, так как тот бежал на Родос, но он все же испор­тил и раз­гра­бил рос­кош­ную мебель и обста­нов­ку в его доме. Он разо­рил и весь город. После уда­ле­ния Лаби­е­на из Азии Гиб­рей вер­нул­ся назад и вос­ста­но­вил свое преж­нее поло­же­ние в горо­де и самый город. Это мое опи­са­ние Милас.

25. Что каса­ет­ся Стра­то­ни­кеи, то это посе­ле­ние македо­нян; и цари так­же укра­си­ли ее рос­кош­ны­ми соору­же­ни­я­ми. В обла­сти стра­то­ни­кей­цев есть 2 свя­ти­ли­ща: зна­ме­ни­тое свя­ти­ли­ще Гека­ты в Лаги­нах, при­вле­каю­щее тол­пы наро­да на еже­год­ные празд­не­ства; побли­зо­сти от горо­да нахо­дит­ся храм Зев­са Хри­са­орея — общее свя­ти­ли­ще всех карий­цев, куда они соби­ра­ют­ся для жерт­во­при­но­ше­ний и сове­ща­ний об общих делах. Их союз, состо­я­щий толь­ко из селе­ний, назы­ва­ет­ся Хри­са­орий­ским. Те, кото­рые пред­став­ля­ют боль­шин­ство селе­ний, поль­зу­ют­ся пре­иму­ще­ст­вом при голо­со­ва­нии, как напри­мер жите­ли Кера­ма. Стра­то­ни­кей­цы так­же при­ни­ма­ют уча­стие в этом сою­зе, хотя они и не карий­ско­го про­ис­хож­де­ния, но пото­му что вла­де­ют селе­ни­я­ми, вхо­дя­щи­ми в состав Хри­са­орий­ско­го сою­за. Отсюда про­ис­хо­дил жив­ший во вре­ме­на наших отцов заме­ча­тель­ный чело­век — ритор Менипп, по про­зви­щу Като­ка. Цице­рон хва­лит Менип­па боль­ше всех азий­ских ора­то­ров, кото­рых ему уда­лось слы­шать (как он гово­рит в одном из сво­их сочи­не­ний)¹⁶, срав­ни­вая его с Ксе­но­к­лом и дру­ги­ми зна­ме­ни­ты­ми ора­то­ра­ми сво­его вре­ме­ни. — Есть так­же и дру­гая Стра­то­ни­кея, назы­вае­мая «Стра­то­ни­кея у Тав­ра», горо­док, рас­по­ло­жен­ный побли­зо­сти от горы.

26. Ала­бан­ды лежат у подош­вы двух хол­мов, так близ­ко при­мы­каю­щих друг к дру­гу, что они явля­ют вид вьюч­но­го осла, нагру­жен­но­го пожит­ка­ми. Дей­ст­ви­тель­но, Апол­ло­ний Малак, под­шу­чи­вая над горо­дом из-за это­го, а так­же из-за мно­же­ства скор­пи­о­нов в этой мест­но­сти, ска­зал, что город — это вьюч­ный осел, нагру­жен­ный скор­пи­о­на­ми. Эти тва­ри, одна­ко, водят­ся в боль­шом коли­че­стве не толь­ко в этом горо­де и в Мила­сах, но и во всей лежа­щей меж­ду ними гор­ной обла­сти. Ала­бан­ды — C. 661город людей, про­во­дя­щих жизнь в рос­ко­ши и пьян­стве; в нем с.618 мно­го девиц-арфи­сток. Родом из Ала­банд были 2 бра­та, выдаю­щи­е­ся рито­ры, имен­но Менекл (о кото­ром я упо­мя­нул немно­го выше¹⁷) и Гиерокл, а так­же Апол­ло­ний и Молон, кото­рые пере­се­ли­лись на Родос.

27. Из мно­же­ства рас­ска­зов о карий­цах обще­при­ня­тым счи­та­ет­ся тот, соглас­но кото­ро­му карий­цы были под­власт­ны Мино­су (они назы­ва­лись тогда леле­га­ми) и жили на ост­ро­вах; затем, пере­се­лив­шись на мате­рик, завла­де­ли боль­шой частью побе­ре­жья и внут­рен­ней обла­сти стра­ны, отняв ее у преж­них вла­дель­цев, глав­ным обра­зом у леле­гов и пеласгов. Одна­ко часть вла­де­ний у них отня­ли гре­ки — ионий­цы и дорий­цы. Свиде­тель­ст­вом их при­стра­стия к войне слу­жат руко­ят­ки щитов, изо­бра­же­ния на щитах и сул­та­ны на шле­мах, кото­рые все назы­ва­ют­ся «карий­ски­ми». По край­ней мере Ана­кре­онт гово­рит:

И Алкей гово­рит:

28. Когда Гомер гово­рит:

то нет осно­ва­ния спра­ши­вать, поче­му он, зная столь­ко вар­вар­ских народ­но­стей, упо­ми­на­ет толь­ко о карий­цах, как о «гово­ря­щих наре­чи­ем вар­вар­ским», но нигде не гово­рит о вар­ва­рах. Поэто­му Фукидид¹⁸ неправ, когда утвер­жда­ет, что Гомер не употреб­ля­ет тер­ми­на «вар­ва­ры», пото­му что «элли­ны еще не обосо­би­лись» под одним име­нем, про­ти­во­по­лож­ным им. Ибо выра­же­ние Фукидида «элли­ны еще не обосо­би­лись» Гомер сам опро­вер­га­ет как ошиб­ку, гово­ря:

И в дру­гом месте:

Если бы они не назы­ва­лись вар­ва­ра­ми, то как же мож­но их назы­вать «гово­ря­щи­ми наре­чи­ем вар­вар­ским»? Таким обра­зом, и Фукидид, и грам­ма­тик Апол­ло­дор непра­вы; послед­ний — когда утвер­жда­ет, что элли­ны употреб­ля­ли это общее назва­ние исклю­чи­тель­но как бран­ное сло­во в отно­ше­нии карий­цев, осо­бен­но ионий­цы, кото­рые нена­виде­ли их из-за враж­ды и посто­ян­ных воен­ных столк­но­ве­ний, поэто­му Гомер и дол­жен был бы назвать их в этом смыс­ле вар­ва­ра­ми. Но я задаю вопрос: поче­му же поэт назы­ва­ет их «гово­ря­щи­ми наре­чи­ем вар­вар­ским», но ни разу — вар­ва­ра­ми? «Пото­му, — гово­рит Апол­ло­дор, — что фор­ма мно­же­ст­вен­но­го чис­ла не вме­ща­ет­ся в сти­хотвор­ный раз­мер, отто­го-то Гомер и с.619 не назвал их вар­ва­ра­ми». Хотя фор­ма это­го паде­жа¹⁹ не вме­ща­ет­ся C. 662в сти­хотвор­ный раз­мер, но фор­ма име­ни­тель­но­го паде­жа²⁰ мет­ри­че­ски не отли­ча­ет­ся от фор­мы «дар­дан­цы»²¹ в сле­дую­щем месте:

Тако­во же и сло­во «Тро­ян­ский» в сти­хе:

Апол­ло­дор неправ в сво­ем утвер­жде­нии, что язык карий­цев очень гру­бый; ведь он не толь­ко не гру­бый, но име­ет даже в сво­ем соста­ве очень мно­го при­ме­шан­ных к нему гре­че­ских слов, как это утвер­жда­ет Филипп, автор «Исто­рии карий­цев». Что до меня, то я пола­гаю, что сло­во «вар­вар­ский» пер­во­на­чаль­но обра­зо­ва­лось в под­ра­жа­ние про­из­но­ше­нию людей, выго­ва­ри­ваю­щих сло­ва с затруд­не­ни­ем, твер­до и гру­бо, как наши сло­ва bat­ta­ri­zein, traulízein и psellízein²². Ведь мы от при­ро­ды очень склон­ны обо­зна­чать зву­ки сло­ва­ми, зву­ча­щи­ми оди­на­ко­во, вслед­ст­вие их одно­род­но­сти. Поэто­му в нашем язы­ке очень мно­го зву­ко­по­д­ра­жа­тель­ных слов, как напри­мер ke­larýzein, klangḗ, psóphos, boḗ и krótos²³, боль­шин­ство кото­рых употреб­ля­ет­ся уже в их соб­ст­вен­ном смыс­ле. Таким обра­зом, если все, име­ю­щие такое гру­бое про­из­но­ше­ние, назы­ва­лись вар­ва­ра­ми, то ока­зы­ва­лось, что речь всех чуже­зем­ных пле­мен была такой гру­бой, имен­но речь негре­ков. Поэто­му их назы­ва­ли вар­ва­ра­ми в соб­ст­вен­ном смыс­ле, пер­во­на­чаль­но в насмеш­ку, как бы желая под­черк­нуть их гру­бое и жест­кое про­из­но­ше­ние; затем мы зло­употре­би­ли этим сло­вом как общим назва­ни­ем пле­ме­ни, про­ти­во­по­став­ляя это пле­мя гре­кам. Дей­ст­ви­тель­но, при про­дол­жи­тель­ном обще­нии и сно­ше­ни­ях с вар­ва­ра­ми ока­за­лось, что этот недо­ста­ток вовсе не вызы­ва­ет­ся гру­бо­стью про­из­но­ше­ния или каким-нибудь при­род­ным недо­стат­ком голо­со­вых орга­нов, но воз­ни­ка­ет в силу осо­бен­но­стей самих язы­ков. В нашем соб­ст­вен­ном язы­ке появил­ся зато некий дру­гой недо­ста­ток, как бы про­из­но­ше­ние на вар­вар­ский манер, когда кто-нибудь, гово­ря по-гре­че­ски, допус­ка­ет непра­виль­но­сти про­из­но­ше­ния, имен­но про­из­но­сит сло­ва, как вар­ва­ры, кото­рые толь­ко начи­на­ют учить­ся по-гре­че­ски и еще не уме­ют пра­виль­но на нем изъ­яс­нять­ся, что быва­ет и с нами, когда мы гово­рим на их язы­ках. Это и про­изо­шло как раз с карий­ца­ми, ибо в то вре­мя, как про­чие народ­но­сти еще не име­ли частых сно­ше­ний с гре­ка­ми и даже не пыта­лись вести гре­че­ский образ жиз­ни или учить­ся наше­му язы­ку (за исклю­че­ни­ем, пожа­луй, слу­чай­но и в оди­ноч­ку всту­пав­ших в обще­ние с немно­ги­ми гре­ка­ми), карий­цы, напро­тив, будучи наем­ны­ми вои­на­ми, ски­та­лись по всей Гре­ции. Таким обра­зом, вслед­ст­вие их похо­дов в Гре­цию в их язы­ке уже часто встре­ча­лись вар­ва­риз­мы, а затем они полу­чи­ли еще боль­шее рас­про­стра­не­ние, C. 663когда карий­цы посе­ли­лись вме­сте с гре­ка­ми на ост­ро­вах; даже после того как их вытес­ни­ли с ост­ро­вов в Азию, они не мог­ли жить с.620 отдель­но от гре­ков, т. е. когда ионий­цы и дорий­цы пере­пра­ви­лись в Азию. Того же про­ис­хож­де­ния и сло­во bar­ba­ri­zein, ибо это выра­же­ние мы обыч­но употреб­ля­ем о тех, кто пло­хо гово­рит по-гре­че­ски, а не о тех, кто гово­рит по-карий­ски. Таким обра­зом, выра­же­ния «гово­рить по-вар­вар­ски» и «гово­ря­щие по-вар­вар­ски» сле­ду­ет пони­мать как отно­ся­щи­е­ся к тем, кто пло­хо гово­рит по-гре­че­ски. Далее, по образ­цу выра­же­ния ka­ri­zein²⁴ в руко­вод­ства по гре­че­ско­му язы­ку вошел в пере­нос­ном смыс­ле и тер­мин so­loi­ki­zein²⁵; про­изо­шел ли он от Сол или был обра­зо­ван как-нибудь ина­че.

29. Если, по сло­вам Арте­ми­до­ра, идти от Фис­ка, что лежит на побе­ре­жье про­тив Родо­са, в Эфес, то рас­сто­я­ние до Лагин будет 850 ста­дий; отсюда до Ала­банд — еще 250 ста­дий, а до Тралл — 160 ста­дий. Путь в Трал­лы про­хо­дит (после пере­хо­да через Меандр, при­бли­зи­тель­но середи­на путе­ше­ст­вия) там, где гра­ни­цы Карии. Все­го от Фис­ка до Меанд­ра по доро­ге в Эфес 1180 ста­дий. Если пере­сечь в обрат­ном направ­ле­нии по тому же пути от реки Меанд­ра до Тралл непо­сред­ст­вен­но сле­дую­щую Ионию в дли­ну, то рас­сто­я­ние от реки до Тралл будет 80 ста­дий, затем до Маг­не­сии — 140 ста­дий, до Эфе­са — 120 ста­дий, до Смир­ны — 320 ста­дий, нако­нец, до Фокеи и гра­ниц Ионии — менее 200 ста­дий. Таким обра­зом, дли­на Ионии по пря­мой линии, соглас­но Арте­ми­до­ру, может состав­лять несколь­ко боль­ше 800 ста­дий. Но так как все, кто путе­ше­ст­ву­ет от Эфе­са на восток, изби­ра­ют опре­де­лен­ный общий путь, то и Арте­ми­дор сле­ду­ет по это­му пути: от Эфе­са до Карур — гра­ни­цы Карии — по направ­ле­нию к Фри­гии, через Маг­не­сию, Трал­лы, Нису и Антио­хию путь в 740 ста­дий. От Карур же начи­на­ет­ся Фри­гия, и доро­га идет через Лаоди­кею, Апа­мею, Мет­ро­поль и Хелидо­нии. Таким обра­зом, от Карур до Голь­мов, у нача­ла Паро­рии²⁶, 920 ста­дий, а до Тири­ея, что у кон­ца Паро­рии, вбли­зи Лика­о­нии через Фило­ме­лий — несколь­ко боль­ше 500 ста­дий. Затем идет Лика­о­ния, и путь до Коро­пас­са через Лаоди­кею Ката­ке­кав­ме­ну²⁷ 840 ста­дий; от Коро­пас­са же в Лика­о­нии до Гар­савр, город­ка в Кап­па­до­кии, лежа­ще­го на ее гра­ни­це, — 120 ста­дий; отсюда до Мазак, глав­но­го горо­да Кап­па­до­кии, через Соанд и Сада­ко­ры — 680 ста­дий; оттуда к реке Евфра­ту до Томи­сов, местеч­ка в Софене, через горо­док Гер­фы — 1440 ста­дий. Мест­но­сти, лежа­щие на пря­мой линии с эти­ми вплоть до Индии, те же самые у Арте­ми­до­ра и у Эра­то­сфе­на. Одна­ко, по сло­вам Поли­бия, и отно­си­тель­но этих мест­но­стей сле­ду­ет дове­рять пре­иму­ще­ст­вен­но C. 664изве­сти­ям Арте­ми­до­ра. Он начи­на­ет от Само­сат в Ком­ма­гене, кото­рые лежат при пере­пра­ве через реку и у Зевг­мы; он насчи­ты­ва­ет до Само­сат от гра­ниц Кап­па­до­кии око­ло Томи­сов через Тавр 450 ста­дий.

1. После побе­ре­жья, лежа­ще­го про­тив Родо­са, гра­ни­цей кото­ро­го явля­ют­ся Деда­лы (если плыть по направ­ле­нию к вос­хо­ду солн­ца), непо­сред­ст­вен­но сле­ду­ет Ликия, про­сти­раю­ща­я­ся до Пам­фи­лии; затем идет Пам­фи­лия, тяну­ща­я­ся до Кали­кии Тра­хеи; потом — область этих с.621 послед­них вплоть до обла­сти про­чих кили­кий­цев, живу­щих вокруг Исско­го зали­ва. Эти стра­ны явля­ют­ся частя­ми полу­ост­ро­ва, пере­шей­ком кото­ро­го мы назва­ли путь от Исса до Ами­са или (по мне­нию дру­гих) до Сино­пы; они лежат, одна­ко, по ту сто­ро­ну Тав­ра на узком побе­ре­жье, тяну­щем­ся от Ликии вплоть до обла­сти Сол, совре­мен­но­го Пом­пей­о­по­ля. Затем побе­ре­жье, начи­наю­ще­е­ся у Сол и Тар­са, уже рас­ши­ря­ет­ся в рав­ни­ны. Таким обра­зом, после опи­са­ния это­го побе­ре­жья мой рас­сказ о всем полу­ост­ро­ве будет закон­чен. После это­го я перей­ду к про­чим частям Азии по ту сто­ро­ну Тав­ра, а в заклю­че­ние дам опи­са­ние Ливии.

2. Итак, после Дедал, горо­да родо­с­цев, идет одно­имен­ная с горо­дом гора в Ликии — Деда­лы; отсюда начи­на­ет­ся весь путь вдоль ликий­ско­го побе­ре­жья, кото­рое про­сти­ра­ет­ся на 1720 ста­дий; побе­ре­жье это неров­ное и труд­но­про­хо­ди­мое, одна­ко очень бога­тое гава­ня­ми и насе­лен­ное людь­ми бла­го­ра­зум­ны­ми. Хотя при­ро­да этой стра­ны похо­жа на при­ро­ду пам­фи­лий­цев и тра­хей­ских кили­кий­цев, но пер­вые вос­поль­зо­ва­лись сво­и­ми гава­ня­ми как опор­ны­ми пунк­та­ми для мор­ско­го раз­боя; при­чем они или сами зани­ма­лись пират­ст­вом, или же пре­до­став­ля­ли пира­там свои гава­ни для сбы­та добы­чи и в каче­стве якор­ных сто­я­нок. Во вся­ком слу­чае в пам­фи­лий­ском горо­де Сиде были устро­е­ны кора­бель­ные вер­фи для кили­кий­цев, кото­рые про­да­ва­ли там плен­ни­ков с аук­ци­о­на, хотя и при­зна­ва­ли их сво­бод­ны­ми. Ликий­цы же, напро­тив, вели жизнь людей циви­ли­зо­ван­ных и бла­го­ра­зум­ных, поэто­му, в то вре­мя как кили­кий­цы бла­го­да­ря сво­им успе­хам рас­про­стра­ни­ли свое мор­ское вла­ды­че­ство вплоть до Ита­лии, они не соблаз­ни­лись ника­ки­ми постыд­ны­ми выго­да­ми и, не желая уве­ли­чи­вать сво­ей терри­то­рии, про­дол­жа­ли оста­вать­ся в пре­де­лах оте­че­ских вла­де­ний Ликий­ско­го сою­за.

3. 23 горо­да Ликий­ско­го сою­за име­ют пра­во голо­са. Жите­ли каж­до­го горо­да схо­дят­ся на общее собра­ние, выбрав под­хо­дя­щий для это­го по сво­е­му усмот­ре­нию город. Самые боль­шие горо­да рас­по­ла­га­ют каж­дый C. 6653 голо­са­ми, горо­да сред­ней вели­чи­ны — 2, а про­чие — 1. В таком же отно­ше­нии они выпла­чи­ва­ют пода­ти и несут про­чие государ­ст­вен­ные повин­но­сти. По сло­вам Арте­ми­до­ра, очень боль­ших горо­дов 6: Ксанф, Пата­ры, Пина­ры, Олимп, Миры и Тлос; послед­ний лежит у гор­но­го про­хо­да, веду­ще­го в Киби­ру. В собра­нии сове­та преж­де все­го выби­ра­ют «лики­ар­ха»¹, а затем дру­гих долж­ност­ных лиц сою­за. Суды они так­же назна­ча­ют сооб­ща. В преж­ние вре­ме­на они обсуж­да­ли вопро­сы вой­ны, мира и сою­зов, теперь же, есте­ствен­но, это не допус­ка­ет­ся (так как эти дела неиз­беж­но зави­сят от рим­лян), за исклю­че­ни­ем, быть может, тех слу­ча­ев, когда рим­ляне раз­ре­ша­ют такие обсуж­де­ния или это полез­но для них самих. Таким же обра­зом они выби­ра­ют судей и долж­ност­ных лиц от каж­до­го горо­да соот­вет­ст­вен­но коли­че­ству голо­сов. При таком пре­крас­ном государ­ст­вен­ном устрой­стве они даже под гос­под­ст­вом рим­лян сохра­ни­ли сво­бо­ду и отцов­ские вла­де­ния; они увиде­ли зато, что пира­ты совер­шен­но уни­что­же­ны сна­ча­ла Сер­ви­ли­ем Исаврий­ским, в то вре­мя когда он раз­ру­шил Исав­ры, а потом — Пом­пе­ем Вели­ким, кото­рый сжег более 1300 их с.622 кораб­лей и уни­что­жил их жили­ща. Остав­ших­ся в живых после бит­вы пира­тов Пом­пей частич­но пере­се­лил в Солы (кото­рые он назвал Пом­пей­о­по­лем), осталь­ных же — в мало­на­се­лен­ную Диму, где теперь нахо­дит­ся рим­ское посе­ле­ние. Впро­чем, поэты, осо­бен­но тра­ги­ки, сме­ши­ва­ют эти народ­но­сти, как напри­мер тро­ян­цев, мисий­цев и лидий­цев, назы­вая их фри­гий­ца­ми, а ликий­цев — карий­ца­ми.

4. Итак, неда­ле­ко после Дедал — горы в Ликии — рас­по­ло­же­ны ликий­ский горо­док Тель­месс и мыс Тель­мес­сида с гава­нью. Это место полу­чил от рим­лян Евмен во вре­мя вой­ны с Антиохом, но после уни­что­же­ния его цар­ства оно было воз­вра­ще­но ликий­цам.

5. Далее непо­сред­ст­вен­но идет кру­тая гора Анти­краг, где в глу­бо­ком уще­лье лежит оби­тае­мое место Кар­ми­лесс; за ним сле­ду­ет Краг с 8 вер­ши­на­ми и с одно­имен­ным горо­дом. Место дей­ст­вия мифов о Химе­ре при­уро­чи­ва­ют к окрест­но­стям этих гор; дей­ст­ви­тель­но, побли­зо­сти нахо­дит­ся глу­бо­кое уще­лье — Химе­ра, про­сти­раю­ще­е­ся от мор­ско­го бере­га. У под­но­жья Кра­га, в глу­бине стра­ны, лежат Пина­ры — один из самых боль­ших горо­дов Ликии. Здесь почи­та­ют Пан­да­ра, быть может, слу­чай­но одно­имен­но­го тро­ян­ско­му герою, как и Гомер гово­рит:

Ведь и Пан­дар, гово­рят, про­ис­хо­дил из Ликии.

6. Затем сле­ду­ет река Ксанф, кото­рую в преж­нее вре­мя люди назы­ва­ли Сир­би­ем. Если под­нять­ся на лод­ках вверх по этой реке на 10 ста­дий, C. 666то встре­тим свя­ти­ли­ще Лато­ны. В 60 ста­ди­ях выше свя­ти­ли­ща нахо­дит­ся город ксан­фий­цев — самый боль­шой в Ликии. После Ксан­фа идут Пата­ры — тоже боль­шой город с гава­нью и свя­ти­ли­щем Апол­ло­на, осно­ван­ный Пата­ром. Пто­ле­мей Фила­дельф вос­ста­но­вил этот город и назвал его Арси­но­ей Ликий­ской, но преж­нее имя пре­об­ла­да­ет.

7. Потом в 20 ста­ди­ях над морем на высо­ком хол­ме лежат Миры, за ними — устье реки Лими­ра, а потом, прой­дя пеш­ком 20 ста­дий в глубь стра­ны, [попа­да­ем в] горо­док Лими­ры. Меж­ду эти­ми мест­но­стя­ми на упо­мя­ну­том пути вдоль побе­ре­жья нахо­дит­ся мно­го ост­ров­ков и гава­ней, сре­ди них ост­ров Меги­ста с одно­имен­ным горо­дом и Кисфе­на. В глу­бине стра­ны рас­по­ло­же­ны мест­но­сти Фелл, Анти­фелл и Химе­ра, о кото­рой я упо­мя­нул выше².

8. Далее сле­ду­ют Свя­щен­ный мыс и Хелидо­нии — 3 ска­ли­стых ост­ро­ва, при­бли­зи­тель­но оди­на­ко­вой вели­чи­ны и отсто­я­щие друг от дру­га при­мер­но ста­дий на 5. От мате­ри­ка они нахо­дят­ся в 6 ста­ди­ях, а один из них име­ет даже якор­ную сто­ян­ку. Отсюда, по мне­нию боль­шин­ства авто­ров, начи­на­ет­ся Тавр, во-пер­вых, пото­му, что мыс отли­ча­ет­ся высотой и спус­ка­ет­ся от Писидий­ских гор, воз­вы­шаю­щих­ся над Пам­фи­ли­ей, во-вто­рых, из-за лежа­щих перед ним ост­ро­вов, кото­рые обра­зу­ют в море нечто вро­де ори­ен­ти­ра, напо­до­бие скло­на горы. В дей­ст­ви­тель­но­сти же гор­ная цепь тянет­ся непре­рыв­но от побе­ре­жья, лежа­ще­го про­тив Родо­са, до с.623 частей вбли­зи Писидии; эта гор­ная цепь так­же назы­ва­ет­ся Тав­ром. Впро­чем, Хелидо­нии, по-види­мо­му, лежат при­бли­зи­тель­но про­тив Каноба³. Пере­езд отсюда до Каноба⁴, как гово­рят, состав­ля­ет 4000 ста­дий. От Свя­щен­но­го мыса до Оль­бии оста­ет­ся 367 ста­дий; на этом про­стран­стве рас­по­ло­же­ны Крам­бу­са и Олимп — боль­шой город и одно­имен­ная гора, назы­вае­мая так­же Фени­кун­том. Даль­ше идет Корик — мор­ское побе­ре­жье.

9. Затем сле­ду­ют Фасе­лида с 3 гава­ня­ми, зна­чи­тель­ный город и озе­ро. Над ним воз­вы­ша­ет­ся гора Соли­мы и лежит писидий­ский город Тер­месс, нахо­дя­щий­ся побли­зо­сти от тес­нин; здесь есть гор­ный про­ход в Мили­а­ду. Алек­сандр раз­ру­шил Мили­а­ду, так как он желал сде­лать откры­ты­ми тес­ни­ны. Око­ло Фасе­лиды, у моря, нахо­дит­ся тес­ни­на, через кото­рую Алек­сандр про­вел свое вой­ско. Есть там и гора под назва­ни­ем Кли­макс, кото­рая нахо­дит­ся вбли­зи Пам­фи­лий­ско­го моря и остав­ля­ет по бере­гу узкий про­ход. В тихую пого­ду он не залит водой и досту­пен для путе­ше­ст­вен­ни­ков, но во вре­мя мор­ско­го при­ли­ва вол­ны покры­ва­ют его на зна­чи­тель­ном про­тя­же­нии. Пере­вал через гору кру­той и дела­ет крюк, поэто­му в хоро­шую пого­ду путе­ше­ст­вен­ни­ки поль­зу­ют­ся доро­гой вдоль C. 667бере­га. Алек­сандр, попав сюда во вре­мя зим­них бурь и, как обык­но­вен­но, веря в свое сча­стье, дви­нул­ся с вой­ском по бере­гу преж­де, чем вол­ны успе­ли уйти, и его вои­нам при­шлось весь день бре­сти по пояс в воде. Фасе­лида — ликий­ский город, хотя он и рас­по­ло­жен уже на гра­ни­це по направ­ле­нию к Пам­фи­лии; он не при­над­ле­жит к Ликий­ско­му сою­зу, а суще­ст­ву­ет само­сто­я­тель­но.

10. Гомер раз­ли­ча­ет соли­мов и ликий­цев; ведь когда царь ликий­цев послал Бел­ле­ро­фон­та на вто­рой подвиг, то он

Но те писа­те­ли, кото­рые утвер­жда­ют, что ликий­цы сна­ча­ла назы­ва­лись соли­ма­ми, затем тер­ми­ла­ми (от име­ни тер­ми­лов, при­шед­ших с Кри­та во гла­ве с Сар­пе­до­ном), а потом ликий­ца­ми (от Лика, сына Пан­ди­о­на, кото­ро­го после изгна­ния с роди­ны Сар­пе­дон при­нял, уде­лив ему часть сво­его цар­ства), рас­хо­дят­ся с Гоме­ром. Более осно­ва­тель­но мне­ние дру­гих о том, что так назы­вае­мых теперь мили­ев (о кото­рых ска­за­но выше)⁵ поэт назы­ва­ет соли­ма­ми.

1. За Фасе­лидой идет Оль­бия — нача­ло Пам­фи­лии, боль­шое укреп­ле­ние; за ней — так назы­вае­мый Ката­ракт, могу­чая, подоб­ная бур­но­му пото­ку река, низ­вер­гаю­ща­я­ся с высо­кой ска­лы, так что шум слы­шен изда­ле­ка. Далее сле­ду­ет город Атта­лия, назван­ный по име­ни его осно­ва­те­ля Атта­ла Фила­дель­фа, кото­рый вывел так­же дру­гую коло­нию в сосед­ний горо­док Корик и окру­жил его более длин­ной сте­ной. Меж­ду Фасе­лидой с.624 и Атта­ли­ей, как гово­рят, вид­не­ют­ся Фива и Лир­несс, пото­му что, по сооб­ще­нию Кал­ли­сфе­на, тро­ян­ские кили­кий­цы частич­но бежа­ли из Фиван­ской рав­ни­ны в Пам­фи­лию.

2. Потом идет река Кестр, а в 60 ста­ди­ях вверх по ее тече­нию лежит город Пер­га; вбли­зи Пер­ги на воз­вы­шен­ном месте нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще Арте­ми­ды Пер­гей­ской, где еже­год­но справ­ля­ют обще­на­род­ный празд­ник. Далее, при­бли­зи­тель­но в 40 ста­ди­ях над морем, высо­ко рас­по­ло­жен город Сил­лий, кото­рый виден из Пер­ги. Затем сле­ду­ет очень боль­шое озе­ро Каприя, за ним — река Еври­медонт, в 60 ста­ди­ях вверх по тече­нию кото­рой рас­по­ло­жен город Аспенд с доволь­но мно­го­чис­лен­ным насе­ле­ни­ем, осно­ван­ный арги­вя­на­ми. Над этим горо­дом лежит Пет­не­лисс. Далее идет дру­гая река и мно­го ост­ров­ков перед ней. Потом сле­ду­ет Сида — коло­ния кимей­цев со свя­ти­ли­щем Афи­ны. Побли­зо­сти нахо­дит­ся побе­ре­жье Малых Киби­ра­тов. Затем сле­ду­ет река Мелан с кора­бель­ной при­ста­нью на ней. Далее — город Пто­ле­ма­ида, а за ним — гра­ни­цы Пам­фи­лии и Кора­ке­сий — нача­ло Кили­кии Тра­хеи. Все пла­ва­ние вдоль бере­гов Пам­фи­лии состав­ля­ет 640 ста­дий.

C. 6683. По сооб­ще­нию Геро­до­та¹, пам­фи­лий­цы про­ис­хо­дят от народ­но­стей, пред­во­ди­мых Амфи­ло­хом и Кал­хан­том, какой-то поме­си пле­мен, кото­рая после­до­ва­ла за ними из-под Трои. Боль­шин­ство их оста­лось здесь, а неко­то­рые рас­се­я­лись по раз­ным местам зем­ли. Кал­лин утвер­жда­ет, что Кал­хант окон­чил свою жизнь в Кла­ре, а люди его под пред­во­ди­тель­ст­вом Моп­са пере­шли Тавр и частью оста­лись в Пам­фи­лии, частью же рас­се­я­лись по Кили­кии, Сирии и даже вплоть до Фини­кии.

1. Что каса­ет­ся Кили­кии за Тав­ром, то одна часть ее назы­ва­ет­ся Тра­хе­ей, а дру­гая — Педиа­дой¹. Что до Тра­хеи, то ее побе­ре­жье почти вовсе не име­ет или же толь­ко немно­го рав­нин­ной зем­ли; кро­ме того, она лежит у подош­вы Тав­ра с ред­ким насе­ле­ни­ем вплоть до север­ных скло­нов в обла­сти Исав­ров и гомо­на­дов вплоть до Писидии. Эта стра­на назы­ва­ет­ся так­же Тра­хео­ти­дой, а ее оби­та­те­ли — тра­хео­та­ми. Кили­кия же Педиа­да про­сти­ра­ет­ся от Сол и Тар­са вплоть до Исса, сверх того, до тех частей, над кото­ры­ми на север­ном склоне Тав­ра живут кап­па­до­кий­цы. В боль­шей части этой стра­ны мно­го рав­нин и пло­до­род­ной зем­ли. Так как одна часть ее лежит по эту сто­ро­ну Тав­ра, а дру­гая за Тав­ром и так как о пер­вой была речь уже выше, то теперь я ска­жу о части за Тав­ром, начи­ная от тра­хео­тов.

2. Итак, пер­вый пункт в Кили­кии — это сто­ро­же­вое укреп­ле­ние Кора­ке­сий, рас­по­ло­жен­ное на кру­той ска­ле. Укреп­ле­ние это слу­жи­ло опор­ным пунк­том Дио­до­ту, про­зван­но­му Три­фо­ном, когда он под­нял в Сирии вос­ста­ние про­тив царей и, сра­жа­ясь с ними, то одер­жи­вал победы, то тер­пел пора­же­ния. Нако­нец Антиох, сын Демет­рия, запер его в каком-то месте и вынудил покон­чить само­убий­ст­вом. Вос­ста­ние Три­фо­на вме­сте с с.625 ничто­же­ст­вом царей, пре­ем­ст­вен­но пра­вив­ших Сири­ей и одно­вре­мен­но Кили­ки­ей, послу­жи­ли кили­кий­цам пер­вым толч­ком для орга­ни­за­ции пират­ских шаек. Ибо вслед за его вос­ста­ни­ем под­ня­ли вос­ста­ние и дру­гие; таким обра­зом, вза­им­ные раздо­ры бра­тьев отда­ли стра­ну в жерт­ву напа­даю­щим извне. В осо­бен­но­сти побуж­дал к наси­ли­ям при­но­сив­ший огром­ные выго­ды вывоз рабов; ибо поим­ка рабов про­из­во­ди­лась лег­ко, а рынок, боль­шой и бога­тый, нахо­дил­ся не осо­бен­но дале­ко, имен­но Делос, кото­рый был спо­со­бен в один день при­нять и про­дать десят­ки тысяч рабов. Отсюда пошла даже пого­вор­ка: «Купец, при­ста­вай и выгру­жай корабль, все про­да­но». При­чи­на это­го в том, что после раз­ру­ше­ния Кар­фа­ге­на и Корин­фа рим­ляне раз­бо­га­те­ли и нуж­да­лись в боль­шом чис­ле рабов. Ввиду такой C. 669лег­ко­сти сбы­та пира­ты появи­лись в огром­ном коли­че­стве, они сами охо­ти­лись за добы­чей и про­да­ва­ли рабов. Цари Кип­ра и Егип­та помо­га­ли им в этом, будучи вра­га­ми сирий­цев. И родо­с­цы не были дру­зья­ми с сирий­ца­ми, поэто­му не ока­зы­ва­ли им под­держ­ки. Вме­сте с тем пира­ты под видом рабо­тор­гов­цев непре­стан­но про­дол­жа­ли тво­рить свои зло­де­я­ния. Рим­ляне тогда еще мало обра­ща­ли вни­ма­ния на пле­ме­на за Тав­ром. Они посла­ли, одна­ко, Сци­пи­о­на Эми­ли­а­на, а затем несколь­ко дру­гих пол­ко­вод­цев, чтобы изу­чить на месте поло­же­ние пле­мен и горо­дов. Они реши­ли, что пират­ство яви­лось толь­ко след­ст­ви­ем испор­чен­но­сти пра­ви­те­лей, хотя и посты­ди­лись устра­нить послед­них, так как сами утвер­ди­ли порядок насле­до­ва­ния в роде Селев­ка Ника­то­ра. Такое состо­я­ние стра­ны при­ве­ло к гос­под­ству пар­фян; послед­ние завла­де­ли обла­стью за Евфра­том, а под конец — и Арме­ни­ей. Пар­фяне поко­ри­ли не толь­ко стра­ну за Тав­ром, вплоть до Фини­кии, но уни­что­жи­ли даже царей и — насколь­ко мог­ли — весь цар­ский род, а море отда­ли под власть кили­кий­цев. Затем, когда могу­ще­ство пар­фян воз­рос­ло, рим­ляне были вынуж­де­ны сокру­шить их вой­ной и воен­ной силой, хотя и не пре­пят­ст­во­ва­ли рань­ше их уси­ле­нию. Впро­чем, труд­но, обви­нять рим­лян в небре­же­нии: ведь они, заня­тые более близ­ки­ми и не тер­пя­щи­ми отла­га­тель­ства дела­ми, были не в состо­я­нии при­ни­мать в рас­чет поло­же­ние на дале­кой окра­ине. Это я решил ска­зать вкрат­це в виде отступ­ле­ния от мое­го опи­са­ния.

3. После Кора­ке­сия идут город Арси­ноя², а затем Гама­к­сия — посе­ле­ние на хол­ме с якор­ной сто­ян­кой, куда сво­зят кора­бель­ный лес, пре­иму­ще­ст­вен­но кед­ро­вый; и эта область, по-види­мо­му, пре­вос­хо­дит дру­гие сво­им кора­бель­ным лесом. Поэто­му-то Анто­ний отдал Клео­пат­ре эту область как при­год­ную для стро­и­тель­ства ее флота. Потом сле­ду­ет Лаэрт — сто­ро­же­вое укреп­ле­ние с якор­ной сто­ян­кой, рас­по­ло­жен­ное на хол­ме в фор­ме жен­ской груди. Затем идут Сели­нунт — город и река, а даль­ше Краг — обры­ви­стая ска­ла око­ло моря. Потом сле­ду­ют кре­пость Харад­рунт с кора­бель­ной сто­ян­кой (над ней воз­вы­ша­ет­ся гора Анд­рикл) и ска­ли­стое побе­ре­жье под назва­ни­ем Пла­та­нист. Затем идет мыс Ане­му­рий, где мате­рик бли­же все­го под­хо­дит к Кипру про­тив мыса Кром­мия, на рас­сто­я­нии 350 ста­дий. Мор­ским путем вдоль бере­гов Кили­кии от гра­ниц Пам­фи­лии до Ане­му­рия 820 ста­дий; осталь­ная же часть побе­ре­жья C. 670с.626 до Сол состав­ля­ет око­ло 500 ста­дий. На этом побе­ре­жье пер­вый после Ане­му­рия город — Нагид, затем — Арси­ноя с якор­ной сто­ян­кой, далее — мест­ность Мела­ния и город Келен­де­рида с гава­нью. Соглас­но неко­то­рым авто­рам (в чис­ле кото­рых и Арте­ми­дор), нача­лом Кили­кии явля­ет­ся Келен­де­рида, а не Кора­ке­сий. Арте­ми­дор утвер­жда­ет, что рас­сто­я­ние от Пелу­сий­ско­го устья до Орфо­сии 3900 ста­дий, до реки Орон­та — 1130 ста­дий, до Сирий­ских Ворот — 525 ста­дий, нако­нец, до гра­ниц³ Кили­кии — 1260 ста­дий.

4. Затем сле­ду­ют Голь­мы, где преж­де жили тепе­реш­ние селев­кий­цы, но после осно­ва­ния Селев­кии на Кали­ка­дне они пере­се­ли­лись туда; обо­гнув берег, обра­зу­ю­щий мыс под назва­ни­ем Сар­пе­дон, тот­час под­хо­дим к устью Кали­кад­на. Вбли­зи Кали­кад­на лежит Зефи­рий, так­же мыс. Река судо­ход­на вверх по тече­нию до Селев­кии — хоро­шо насе­лен­но­го горо­да, кото­рый силь­но отли­ча­ет­ся обы­ча­я­ми от кили­кий­ских и пам­фи­лий­ских. Отсюда родом были наши заме­ча­тель­ные совре­мен­ни­ки — фило­со­фы пери­па­те­ти­че­ской шко­лы Афи­ней и Ксе­нарх. Пер­вый из них зани­мал­ся в род­ном горо­де государ­ст­вен­ны­ми дела­ми и был неко­то­рое вре­мя вождем наро­да. Затем он всту­пил в дру­же­ские отно­ше­ния с Муре­ной, а после рас­кры­тия заго­во­ра про­тив Авгу­ста Цеза­ря был схва­чен вме­сте с Муре­ной во вре­мя бег­ства. Когда обна­ру­жи­лось, что Афи­ней не вино­вен, Цезарь отпу­стил его на сво­бо­ду. По воз­вра­ще­нии из Рима⁴ на при­вет­ст­вия и рас­спро­сы пер­вых встреч­ных фило­соф отве­чал сти­хом из Еври­пида:

Он про­жил еще немно­го вре­ме­ни и погиб ночью при обва­ле дома, в кото­ром жил. Что каса­ет­ся Ксе­нар­ха, уче­ни­ком кото­ро­го я был, то он недол­го оста­вал­ся дома, а жил в Алек­сан­дрии, в Афи­нах и под конец — в Риме, избрав про­фес­сию учи­те­ля. Будучи в друж­бе с Аре­ем и с Цеза­рем Авгу­стом, он жил в поче­те до ста­ро­сти. Неза­дол­го до смер­ти он поте­рял зре­ние и скон­чал­ся от болез­ни.

5. За Кали­кад­ном идет ска­ла под назва­ни­ем Пеки­ла⁵, с высе­чен­ной в камне лест­ни­цей, кото­рая ведет в Селев­кию. Далее сле­ду­ют мыс Ане­му­рий, одно­имен­ный упо­мя­ну­то­му рань­ше⁶, ост­ров Крам­бу­са и мыс Корик; в 20 ста­ди­ях над ним нахо­дит­ся Кори­кий­ская пеще­ра, где рас­тет самый луч­ший шафран⁷. Это боль­ших раз­ме­ров круг­лая впа­ди­на, окру­жен­ная со всех сто­рон доволь­но высо­кой ска­ли­стой C. 671кру­чей. При спус­ке туда нахо­дим неров­ный и боль­шей частью каме­ни­стый грунт, покры­тый веч­но­зе­ле­ным, выра­щи­вае­мым в садах кустар­ни­ком. Сре­ди кустар­ни­ка рас­се­я­ны участ­ки грун­та, на кото­рых рас­тет шафран. Там есть так­же пеще­ра с боль­шим источ­ни­ком, обра­зу­ю­щим реку чистой и про­зрач­ной воды; река эта тот­час низ­вер­га­ет­ся под зем­лю, а затем течет невиди­мо под зем­лей, впа­дая в море. Ее назы­ва­ют «Горь­кой водой»⁸.

с.627 6. После Кори­ка идет лежа­щий у мате­ри­ка ост­ров Эле­ус­са, кото­рый засе­лил Архе­лай, пре­вра­тив его в свою цар­скую рези­ден­цию после того, как он полу­чил во вла­де­ние⁹ всю Кили­кию Тра­хею, кро­ме Селев­кии, на том же осно­ва­нии, как преж­де ею вла­дел Амин­та, а еще рань­ше — Клео­пат­ра. При­ни­мая во вни­ма­ние то, что эта мест­ность от при­ро­ды пред­став­ля­ла удоб­ства для раз­бой­ни­ков на суше и на море (на суше из-за высо­ких гор и пле­мен, оби­таю­щих у подош­вы их на широ­ких рав­ни­нах и полях, откры­тых для вра­же­ских набе­гов; на море же — из-за оби­лия кора­бель­но­го леса, гава­ней, укреп­ле­ний и тай­ных убе­жищ), рим­ляне пред­по­чи­та­ли оста­вить эту стра­ну под вла­стью царей, чем отдать ее в управ­ле­ние рим­ским пре­фек­там, посы­лае­мым для отправ­ле­ния пра­во­судия, кото­рые не все­гда мог­ли там нахо­дить­ся или иметь под рука­ми воен­ные силы. Таким обра­зом, Архе­лай полу­чил вдо­ба­вок к Кап­па­до­кии Кили­кию Тра­хею. Гра­ни­цу послед­ней обра­зу­ют река Лам и одно­имен­ное селе­ние меж­ду Сола­ми и Эле­ус­сой.

7. На гор­ных вер­ши­нах Тав­ра лежат пират­ское укреп­ле­ние Зени­ке­та и Олимп — гора и одно­имен­ная кре­пость, откуда мож­но видеть всю Ликию, Пам­фи­лию, Писидию и Мили­а­ду. После взя­тия горы Сер­ви­ли­ем Исаврий­ским Зени­кет сжег себя и весь свой дом. Ему были под­власт­ны Корик, Фасе­лида и мно­го мест­но­стей в Пам­фи­лии, но все это заво­е­вал Сер­ви­лий Исаврий­ский.

8. За Ламом сле­ду­ют Солы — зна­чи­тель­ный город, нача­ло дру­гой Кили­кии, что вокруг Исса. Город был осно­вал ахей­ца­ми и родос­ца­ми из Лин­да. Ввиду мало­чис­лен­но­сти его насе­ле­ния Пом­пей Вели­кий пере­се­лил туда остав­ших­ся в живых пира­тов, кото­рых он счел наи­бо­лее достой­ны­ми спа­се­ния и хотя бы неко­то­рой заботы. Город был пере­име­но­ван в Пом­пей­о­поль. Зна­ме­ни­ты­ми людь­ми из это­го горо­да были Хри­сипп, фило­соф-сто­ик, отец кото­ро­го, про­ис­хо­див­ший из Тар­са, пере­се­лил­ся туда; Филе­мон, коми­че­ский поэт, и Арат, напи­сав­ший трак­тат в сти­хах под загла­ви­ем «Фено­ме­ны».

9. Далее идет Зефи­рий, одно­имен­ный месту у Кали­кад­на. Немно­го выше моря лежит Анхи­а­ла, по сло­вам Ари­сто­бу­ла, осно­ван­ная Сар­да­на­па­лом. C. 672Здесь нахо­дят­ся гроб­ни­ца Сар­да­на­па­ла, его камен­ная ста­туя (кото­рая так сжи­ма­ет паль­цы пра­вой руки, как буд­то щел­ка­ет ими) и сле­дую­щая над­пись асси­рий­ски­ми бук­ва­ми: «Сар­да­на­пал, сын Ана­кин­да­ра­к­са, постро­ил Анхи­а­лу и Тарс в один день. Ешь, пей, весе­лись, пото­му что все осталь­ное не сто­ит это­го» — имен­но щелч­ка. Об этой над­пи­си упо­ми­на­ет и Херил; дей­ст­ви­тель­но, везде рас­про­стра­не­ны такие сти­хи:

10. Над Анхи­а­лой лежат Киин­ды — кре­пость, в кото­рой когда-то хра­ни­лась каз­на македо­нян. Богат­ства, одна­ко, захва­тил Евмен, под­няв вос­ста­ние про­тив Анти­го­на. Еще выше Киинд и Сол лежит гор­ная стра­на, в кото­рой нахо­дит­ся город Оль­ба с хра­мом Зев­са, осно­ван­ный Эан­том, с.628 сыном Тев­к­ра. Жрец хра­ма сде­лал­ся вла­сти­те­лем Тра­хео­ти­ды; затем мно­го­чис­лен­ные тира­ны пыта­лись завла­деть стра­ной и там воз­ник­ли раз­бой­ни­чьи шай­ки. После уни­что­же­ния послед­них уже в наше вре­мя эту стра­ну и жре­че­ство ста­ли назы­вать вла­де­ни­ем Тев­к­ра, и боль­шин­ство жре­цов носи­ли име­на Тев­кров и Эан­тов. Когда Аба, дочь Зено­фа­на, одно­го из тира­нов, вошла в эту семью путем бра­ка, она сама захва­ти­ла власть, кото­рую преж­де имел ее отец в каче­стве опе­ку­на. Впо­след­ст­вии Анто­ний и Клео­пат­ра, под­дав­шись льсти­вым прось­бам, ока­за­ли ей милость, но затем она была все-таки сверг­ну­та, а власть оста­лась в ее потом­стве. — За Анхи­а­лой идет устье Кид­на, вбли­зи так назы­вае­мо­го Рег­ма. Это — забо­ло­чен­ная мест­ность со ста­рин­ны­ми кора­бель­ны­ми вер­фя­ми; в нее впа­да­ет река Кидн, про­те­каю­щая через середи­ну Тар­са; исто­ки этой реки нахо­дят­ся в лежа­щем выше горо­де Тав­ре. Озе­ро слу­жит так­же якор­ной сто­ян­кой Тар­са.

C. 67311. До это­го пунк­та тянет­ся все побе­ре­жье; начи­на­ясь от обла­сти, рас­по­ло­жен­ной про­тив Родо­са, оно идет по направ­ле­нию к рав­но­ден­ст­вен­но­му восто­ку от рав­но­ден­ст­вен­но­го запа­да¹⁰, затем пово­ра­чи­ва­ет к зим­не­му вос­хо­ду¹¹ вплоть до Исса, а оттуда уже дела­ет изгиб к югу вплоть до Фини­кии; осталь­ная его часть тянет­ся на запад до Стол­пов и там окан­чи­ва­ет­ся. В дей­ст­ви­тель­но­сти пере­ше­ек опи­сан­но­го мною полу­ост­ро­ва — это тот, кото­рый тянет­ся от Тар­са и устья Кид­на до Ами­са, так как это самое корот­кое рас­сто­я­ние от Ами­са до гра­ниц Кили­кии. Отсюда до Тар­са толь­ко 120 ста­дий, а от Тар­са до устья Кид­на — не боль­ше. Одна­ко до Исса и до моря побли­зо­сти нет дру­го­го, более корот­ко­го пути из Ами­са как через Тарс, а от Тар­са до Исса не бли­же, чем до Кид­на¹². Поэто­му ясно, что в дей­ст­ви­тель­но­сти это и есть пере­ше­ек, хотя насто­я­щим пере­шей­ком счи­та­ют линию до Исско­го зали­ва, иска­жая фак­ты ради зна­че­ния зали­ва. По этой при­чине я счи­таю линию от Родо­са (про­дол­жен­ную мною до Кид­на) оди­на­ко­вой с лини­ей, иду­щей до Исса, не делая меж­ду ними како­го-либо раз­ли­чия, а так­же утвер­ждаю, что Тавр тянет­ся по этой линии пря­мо до Индии.

12. Тарс лежит на рав­нине; он был осно­ван арги­вя­на­ми, кото­рые ски­та­лись вме­сте с Трип­то­ле­мом в поис­ках Ио. Река Кидн про­те­ка­ет по середине горо­да мимо само­го гим­на­сия юно­шей. Исто­ки реки нахо­дят­ся непо­да­ле­ку, и ее рус­ло про­хо­дит через глу­бо­кое уще­лье, а затем река устрем­ля­ет­ся пря­мо в город, ее струи холод­ные и быст­рые, поэто­му она полез­на людям и домаш­ним живот­ным, стра­даю­щим взду­ти­ем жил и рев­ма­тиз­мом.

13. Жите­ли Тар­са с таким рве­ни­ем зани­ма­лись не толь­ко фило­со­фи­ей, но и обще­об­ра­зо­ва­тель­ны­ми пред­ме­та­ми, что пре­взо­шли Афи­ны, Алек­сан­дрию и любое дру­гое место, какое ни назо­вешь, где суще­ст­ву­ют шко­лы и обу­че­ние фило­со­фии. Отли­чие это­го горо­да от дру­гих в том, что здесь все, кто зани­ма­ет­ся нау­кой, мест­ные уро­жен­цы, а чуже­стран­цы неохот­но пере­се­ля­ют­ся сюда. И сами мест­ные жите­ли не оста­ют­ся здесь, а отправ­ля­ют­ся за гра­ни­цу для усо­вер­шен­ст­во­ва­ния; закон­чив обра­зо­ва­ние, они охот­но оста­ют­ся на чуж­бине, и толь­ко немно­гие воз­вра­ща­ют­ся с.629 домой. В дру­гих горо­дах, как я толь­ко что заме­тил, кро­ме Алек­сан­дрии, наблюда­ет­ся обрат­ное явле­ние: мно­го ино­стран­цев при­ез­жа­ют туда и C. 674с удо­воль­ст­ви­ем про­во­дят вре­мя; что же каса­ет­ся мест­ных жите­лей, то толь­ко немно­гих увидишь за гра­ни­цей — тех, кто при­ехал туда ради нау­ки или же посвя­тил себя дома науч­ным заня­ти­ям. Алек­сан­дрий­цы же соеди­ня­ют у себя и то и дру­гое: дей­ст­ви­тель­но, они при­ни­ма­ют в свои шко­лы мно­го ино­стран­цев и посы­ла­ют нема­ло сво­их граж­дан за гра­ни­цу. Далее, в горо­де Тар­се мно­го все­воз­мож­ных школ рито­ри­ки. Вооб­ще же Тарс име­ет боль­шое и очень бога­тое насе­ле­ние, зани­мая поло­же­ние глав­но­го горо­да.

14. Родом из это­го горо­да были из сто­и­ков Анти­патр, Архедем и Нестор, а так­же 2 Афи­но­до­ра: один, по про­зва­нию Кор­ди­ли­он, жил в доме Мар­ка Като­на, где и умер; дру­гой же, сын Сан­до­на, назван­ный по како­му-то селе­нию Кана­ни­том, был учи­те­лем Цеза­ря и поль­зо­вал­ся у него боль­шим ува­же­ни­ем. По воз­вра­ще­нии на роди­ну, будучи уже ста­ри­ком, он устра­нил суще­ст­во­вав­шее там пра­ви­тель­ство. Сре­ди дур­ных руко­во­ди­те­лей это­го пра­ви­тель­ства осо­бен­но выде­лял­ся Боэф, пло­хой поэт, сквер­ный граж­да­нин, вошед­ший в силу глав­ным обра­зом бла­го­да­ря заис­ки­ва­нию перед наро­дом. Сво­им воз­вы­ше­ни­ем он был обя­зан и Анто­нию (кото­рый с само­го нача­ла бла­го­склон­но при­нял напи­сан­ную им поэ­му в честь победы при Филип­пах), а еще в боль­шей сте­пе­ни сво­ей спо­соб­но­сти (рас­про­стра­нен­ной сре­ди тар­сий­цев) гово­рить без умол­ку, не гото­вясь, на задан­ную тему. Кро­ме того, Анто­ний обе­щал тар­сий­цам учредить долж­ность гим­на­си­ар­ха¹³ и назна­чил Боэфа вме­сто гим­на­си­ар­ха, дове­рив ему и про­из­вод­ство свя­зан­ных с этим рас­хо­дов. Но Боэфа ули­чи­ли в утай­ке (кро­ме про­че­го) еще и олив­ко­во­го мас­ла. Когда обви­ни­те­ли изоб­ли­ча­ли его в при­сут­ст­вии Анто­ния, ему уда­лось смяг­чить гнев послед­не­го, меж­ду про­чим, сле­дую­щи­ми сло­ва­ми: «Подоб­но тому как Гомер вос­пел хва­лу Ахил­ле­су, Ага­мем­но­ну и Одис­сею, так и я вос­пел твои подви­ги. Поэто­му не подо­ба­ет воз­во­дить на меня перед тобой такие кле­вет­ни­че­ские обви­не­ния». Обви­ни­тель же, под­хва­тив его сло­ва, воз­ра­зил: «Это так, но ведь Гомер не украл олив­ко­во­го мас­ла ни у Ага­мем­но­на, ни у Ахил­ле­са, а ты украл; поэто­му ты будешь нака­зан». Тем не менее Боэфу уда­лось отвра­тить гнев Анто­ния какой-то лестью, и он про­дол­жал разо­рять город вплоть до паде­ния Анто­ния. В таком поло­же­нии застал город Афи­но­дор и неко­то­рое вре­мя пытал­ся сло­ва­ми убедить само­го Боэфа и его сообщ­ни­ков изме­нить их поведе­ние. Но так как послед­ние и не дума­ли удер­жи­вать­ся от сво­их наг­лых поступ­ков, то он вос­поль­зо­вал­ся дан­ной ему Цеза­рем силой и, осудив их на изгна­ние, заста­вил поки­нуть город. Они же сна­ча­ла напи­са­ли на стене сле­дую­щий стих:

Когда же он, при­няв над­пись в шут­ку, при­ка­зал напи­сать вме­сто это­го «гро­мы стар­цев», то кто-то, пре­не­брег­ши вся­ким при­ли­чи­ем и стра­дая рас­строй­ст­вом желуд­ка, мимо­хо­дом ночью силь­но запач­кал дверь и сте­ну дома с.630 Афи­но­до­ра. Афи­но­дор же, высту­пив про­тив них в народ­ном собра­нии с обви­не­ни­ем в мяте­же, ска­зал: «Болезнь наше­го горо­да и его тяже­лое состо­я­ние мож­но рас­по­знать мно­ги­ми спо­со­ба­ми, в осо­бен­но­сти же по его экс­кре­мен­там». Эти люди были сто­и­ка­ми. Ака­де­ми­ком же в мое вре­мя был Нестор, учи­тель Мар­цел­ла, сына Окта­вии, сест­ры Цеза­ря. Он был гла­вой пра­ви­тель­ства Тар­са в каче­стве пре­ем­ни­ка Афи­но­до­ра и посто­ян­но поль­зо­вал­ся ува­же­ни­ем у пре­фек­тов и в горо­де.

15. Из дру­гих фило­со­фов из Тар­са,

Плу­ти­ад и Дио­ген при­над­ле­жа­ли к чис­лу тех, кото­рые пере­хо­ди­ли из горо­да в город и осно­вы­ва­ли пре­крас­ные шко­лы. Дио­ген импро­ви­зи­ро­вал так­же сти­хотво­ре­ния как бы по вдох­но­ве­нию на задан­ную тему, глав­ным обра­зом тра­ги­че­ско­го харак­те­ра. Грам­ма­ти­ка­ми из Тар­са, чьи сочи­не­ния сохра­ни­лись, были Арте­ми­дор и Дио­дор. Луч­шим тра­ги­че­ским поэтом, одним из тех, кого при­чис­ля­ют к Пле­яде¹⁴, был Дио­ни­сид. Рим как раз такой город, кото­рый может дать нам пред­став­ле­ние о мно­же­стве уче­ных из Тар­са; и дей­ст­ви­тель­но, он полон тар­сий­ца­ми и алек­сан­дрий­ца­ми. Таков Тарс.

16. После Кид­на идет река Пирам, теку­щая из Ката­о­нии, о чем я упо­мя­нул рань­ше¹⁵. Отсюда до Сол, по сло­вам Арте­ми­до­ра, пря­мым мор­ским путем 500 ста­дий. Побли­зо­сти нахо­дит­ся Малл, лежа­щий на воз­вы­шен­но­сти; он осно­ван Амфи­ло­хом и Моп­сом, сыном Апол­ло­на и Ман­то, о кото­рых сочи­не­но мно­го мифов. Кро­ме того, я упо­мя­нул о них в рас­ска­зе о Кал­хан­те¹⁶ и о спо­ре Кал­хан­та с Моп­сом о про­ро­че­ском даре. Ведь неко­то­рые писа­те­ли, как напри­мер Софокл, пере­но­сят этот спор в Кили­кию, назвав ее по обык­но­ве­нию тра­ги­че­ских поэтов Пам­фи­ли­ей (подоб­но тому как он назы­ва­ет Ликию Кари­ей, а Трою и Лидию — Фри­ги­ей). Софокл, так же как и дру­гие, рас­ска­зы­ва­ет о смер­ти Кал­хан­та здесь. Спор шел, впро­чем, как повест­ву­ют мифы, не толь­ко о про­ро­че­ском даре, но и о вла­сти. Ведь Мопс и Амфи­лох, по пре­да­нию, при­быв из-под Трои, C. 676осно­ва­ли Малл; затем Амфи­лох уехал в Аргос, одна­ко недо­воль­ный поло­же­ни­ем дел там воз­вра­тил­ся в Малл; здесь его устра­ни­ли от уча­стия в управ­ле­нии и он вызвал Моп­са на поеди­нок; оба про­тив­ни­ка пали и были погре­бе­ны так, что обе моги­лы не нахо­ди­лись в поле зре­ния друг дру­га. Еще и теперь их моги­лы пока­зы­ва­ют око­ло Магар­сов вбли­зи реки Пира­ма. Из Мал­ла про­ис­хо­дил грам­ма­тик Кра­тет, уче­ни­ком кото­ро­го, гово­рят, был Пане­ций.

17. Над этим побе­ре­жьем рас­по­ло­же­на Алей­ская рав­ни­на, через кото­рую Филота про­вел кон­ни­цу Алек­сандра, в то вре­мя как Алек­сандр вывел свою фалан­гу из Сол по побе­ре­жью и обла­сти Мал­ла про­тив Исса и пол­чищ Дария. Гово­рят, Алек­сандр совер­шил жерт­во­при­но­ше­ния Амфи­ло­ху из-за сво­его род­ства с арги­вя­на­ми. По сло­вам Геси­о­да, Апол­лон убил Амфи­ло­ха в Солах, соглас­но дру­гим авто­рам, вбли­зи Алей­ской с.631 рав­ни­ны, нако­нец, соглас­но третьим, в Сирии, когда тот из-за ссо­ры поки­нул Алей­скую рав­ни­ну.

18. После Мал­ла сле­ду­ют горо­док Эгеи с якор­ной сто­ян­кой, затем Аман­ские Ворота так­же с якор­ной сто­ян­кой, где окан­чи­ва­ет­ся гора Аман, отрог Тав­ра, кото­рая воз­вы­ша­ет­ся над Кили­ки­ей к восто­ку. Гора эта посто­ян­но нахо­ди­лась под вла­стью несколь­ких тира­нов, кото­рые име­ли там укреп­ле­ния. В наше вре­мя вла­сти­те­лем над все­ми сде­лал­ся Тар­кон­ди­мот, чело­век заме­ча­тель­ный, кото­ро­го рим­ляне про­воз­гла­си­ли царем за его доб­ле­сти; он пере­дал власть пре­ем­ст­вен­но сво­им потом­кам.

19. За Эге­я­ми идут горо­док Исс с якор­ной сто­ян­кой и река Пинар. Здесь про­изо­шла бит­ва Алек­сандра с Дари­ем. Залив назы­ва­ет­ся Исским; на нем лежат горо­да Рос, Мири­андр, Алек­сан­дрия, Нико­поль, Моп­су­е­стия и так назы­вае­мые Сирий­ские Ворота, гра­ни­ца меж­ду Кили­ки­ей и Сири­ей. В Кили­кии нахо­дят­ся так­же свя­ти­ли­ще и ора­кул Арте­ми­ды Сар­пе­дон­ской; про­ро­че­ства изре­ка­ют бого­вдох­но­вен­ные про­ри­ца­те­ли.

20. После Кили­кии пер­вый сирий­ский город — Селев­кия в Пие­рии, а побли­зо­сти устье реки Орон­та. От Селев­кии до Сол пря­мым мор­ским путем немно­го мень­ше 1000 ста­дий.

21. Так как кили­кий­цы в Тро­аде, о кото­рых упо­ми­на­ет Гомер, нахо­дят­ся дале­ко от кили­кий­цев за Тав­ром, то неко­то­рые писа­те­ли счи­та­ют тро­ад­ских кили­кий­цев родо­на­чаль­ни­ка­ми послед­них и ука­зы­ва­ют здесь на неко­то­рые одно­имен­ные мест­но­сти, как напри­мер Фива и Лир­несс в Пам­фи­лии; дру­гие же утвер­жда­ют про­тив­ное и ука­зы­ва­ют там Алей­скую рав­ни­ну. Опи­сав части упо­мя­ну­то­го полу­ост­ро­ва по ту сто­ро­ну Тав­ра, я дол­жен доба­вить еще сле­дую­щее.

C. 67722. Апол­ло­дор в сво­ей кни­ге «О спис­ке кораб­лей» утвер­жда­ет сле­дую­щее: все союз­ни­ки тро­ян­цев из Азии, пере­чис­лен­ные Гоме­ром, были жите­ля­ми полу­ост­ро­ва, самый узкий пере­ше­ек кото­ро­го нахо­дит­ся меж­ду самым отда­лен­ным углуб­ле­ни­ем у Сино­пы и Иссом. «Наруж­ные сто­ро­ны это­го тре­уголь­но­го по фор­ме полу­ост­ро­ва, — про­дол­жа­ет он, — не рав­ны. Одна сто­ро­на тянет­ся от Кили­кии до Хелидо­ни­ев, дру­гая — отсюда до вхо­да в Евк­син­ский Понт, а третья — опять отсюда до Сино­пы». Таким обра­зом, утвер­жде­ние о том, что все упо­ми­нае­мые Гоме­ром союз­ни­ки были «толь­ко жите­ля­ми полу­ост­ро­ва», ока­зы­ва­ет­ся, пожа­луй, лож­ным на том же осно­ва­нии, как я уже преж­де пока­зал, что союз­ни­ка­ми тро­ян­цев были не толь­ко жите­ли обла­стей по эту сто­ро­ну Гали­са. Пото­му что мест­но­сти око­ло Фар­на­кии, где живут гали­зо­ны, нахо­дят­ся как по ту сто­ро­ну Гали­са¹⁷, так лежат и по ту сто­ро­ну пере­шей­ка, хотя бы даже в самом узком месте меж­ду Сино­пой и Иссом, а имен­но не толь­ко по ту сто­ро­ну его, но так­же и по ту сто­ро­ну насто­я­щих тес­нин меж­ду Ами­сом и Иссом. Ведь Апол­ло­дор непра­виль­но опре­де­ля­ет пере­ше­ек и его тес­ни­ны, пото­му что при­ни­ма­ет пер­вые тес­ни­ны меж­ду Сино­пой и Иссом вме­сто послед­них меж­ду Ами­сом и Иссом. — Но неле­пее все­го то, что Апол­ло­дор назы­ва­ет полу­ост­ров тре­уголь­ни­ком и насчи­ты­ва­ет 3 внеш­них сто­ро­ны. Ведь тот, кто гово­рит о «внеш­них сто­ро­нах», по-види­мо­му, исклю­ча­ет сто­ро­ну вдоль с.632 тес­нин, как буд­то это так­же сто­ро­на, но не внеш­няя и не на море. Итак, если бы эти тес­ни­ны были так узки, что «внеш­ние сто­ро­ны», окан­чи­ваю­щи­е­ся у Исса и Сино­пы, почти что схо­ди­лись бы, тогда мож­но было, пожа­луй, назвать этот полу­ост­ров тре­уголь­ным. Но так как упо­мя­ну­тые им тес­ни­ны меж­ду Иссом и Сино­пой отсто­ят друг от дру­га на 3000 ста­дий, то назы­вать такую четы­рех­сто­рон­нюю фигу­ру тре­уголь­ни­ком — неве­же­ство, а вовсе не зна­ние хоро­гра­фии. Апол­ло­дор, одна­ко, издал труд по хоро­гра­фии, напи­сан­ный раз­ме­ром комедии¹⁸ под загла­ви­ем: «Опи­са­ние зем­ли». То же самое неве­же­ство оста­ет­ся даже и в том слу­чае, если дли­ну пере­шей­ка све­сти к крат­чай­ше­му рас­сто­я­нию — к поло­вине всей дли­ны, имен­но к 1500 ста­дий, как при­ни­ма­ют те, кто боль­ше все­го извра­ща­ет фак­ты (сре­ди них и Арте­ми­дор), одна­ко даже и это не сокра­ща­ет сто­ро­ну вдоль тес­нин настоль­ко, чтобы пре­вра­тить полу­ост­ров в тре­уголь­ную фигу­ру. Непра­виль­но опре­де­ля­ет Арте­ми­дор внеш­ние сто­ро­ны, гово­ря о «сто­роне, кото­рая тянет­ся от Исса до Хелидон­ских ост­ро­вов»; ведь еще оста­ет­ся целое ликий­ское побе­ре­жье, кото­рое тянет­ся по пря­мой линии с той упо­мя­ну­той им сто­ро­ной, а так­же побе­ре­жье про­тив Родо­са вплоть до Фис­ка. Отсюда мате­рик дела­ет изгиб и начи­на­ет обра­зо­вы­вать вто­рую, или запад­ную, сто­ро­ну до Про­пон­ти­ды и Визан­тия.

C. 67823. Эфор утвер­ждал, что на этом полу­ост­ро­ве оби­та­ло 16 пле­мен, из них 3 эллин­ских, а осталь­ные — вар­вар­ские, исклю­чая сме­шан­ные; на море: кили­кий­цы, пам­фи­лий­цы, ликий­цы, вифин­цы, пафла­гон­цы, мари­ан­дин­цы, тро­ян­цы и карий­цы; писидий­цы же, мисий­цы, хали­бы, фри­гий­цы и милий­цы — в глу­бине стра­ны. Обсуж­дая эти дан­ные, Апол­ло­дор заме­ча­ет, что пле­мя гала­тов — сем­на­дца­тое пле­мя — моло­же вре­ме­ни Эфо­ра и что из упо­мя­ну­тых пле­мен эллин­ские еще не посе­ли­лись здесь в эпо­ху Тро­ян­ской вой­ны, а вар­вар­ские с тече­ни­ем вре­ме­ни под­верг­лись силь­но­му сме­ше­нию. Гомер назы­ва­ет в «Спис­ке» пле­ме­на тро­ян­цев и так назы­вае­мых теперь пафла­гон­цев, мисий­цев, фри­гий­цев, карий­цев и ликий­цев, затем мео­ний­цев вме­сто лидий­цев и дру­гие неиз­вест­ные народ­но­сти, как напри­мер гали­зо­нов и кав­ко­нов. Поми­мо тех, что в «Спис­ке», упо­ми­на­ют­ся еще китии, соли­мы, кили­кий­цы с рав­ни­ны Фивы и леле­ги. Пам­фи­лий­цев же, вифин­цев, мари­ан­ди­нов, писидий­цев, хали­бов, милий­цев и кап­па­до­кий­цев поэт даже не упо­ми­на­ет, пото­му что одни еще не посе­ли­лись в этих мест­но­стях, дру­гие же вхо­ди­ли в состав дру­гих народ­но­стей, напри­мер гид­рии и тер­ми­лы были сме­ша­ны с карий­ца­ми, а доли­о­ны и беб­ри­ки — с фри­гий­ца­ми.

24. Одна­ко Апол­ло­дор, види­мо, недо­ста­точ­но разо­брал дан­ные Эфо­ра, а так­же пере­пу­тал и иска­зил сло­ва Гоме­ра. Ведь ему сле­до­ва­ло сна­ча­ла задать Эфо­ру такой вопрос: поче­му тот поме­ща­ет хали­бов внут­ри полу­ост­ро­ва, тогда как они нахо­дят­ся так дале­ко к восто­ку от Сино­пы и Ами­са? Те же, кто при­ни­ма­ет линию от Исса к Пон­ту Евк­син­ско­му за пере­ше­ек это­го полу­ост­ро­ва, счи­та­ют эту линию как бы мериди­а­ном, кото­рый, по мне­нию одних, идет к Сино­пе, а по дру­гим — к Ами­су. Никто, одна­ко, не дума­ет, что этот мериди­ан идет к обла­сти хали­бов, ибо он с.633 совер­шен­но кри­вой. Дей­ст­ви­тель­но, мериди­ан через стра­ну хали­бов мож­но про­ве­сти толь­ко через Малую Арме­нию и Евфрат, остав­ляя на этой сто­роне его всю Кап­па­до­кию, Ком­ма­ге­ну, гору Аман и Исский залив. Если допу­стить, что пере­ше­ек огра­ни­чен этой кри­вой лини­ей, то боль­шин­ство этих мест­но­стей, осо­бен­но Кап­па­до­кия, оста­нет­ся по эту сто­ро­ну, а так­же так назы­вае­мый теперь Понт в осо­бом смыс­ле сло­ва, кото­рый явля­ет­ся частью Кап­па­до­кии у Евк­син­ско­го Пон­та. Если нуж­но счи­тать стра­ну хали­бов частью полу­ост­ро­ва, то с бо́льшим пра­вом сле­ду­ет при­чис­лить туда же Ката­о­нию и обе Кап­па­до­кии, как и Лика­о­нию, кото­рые Эфор C. 679опус­ка­ет. Зачем же Эфор поме­стил хали­бов, кото­рых Гомер назвал гали­зо­на­ми, сре­ди наро­дов внут­рен­ней части стра­ны, как я пока­зал выше?¹⁹ Ведь луч­ше было бы их разде­лить, одну часть поме­стить на море, а дру­гую — внут­ри стра­ны, так же как это сле­ду­ет сде­лать с Кап­па­до­ки­ей и Кили­ки­ей. Но Эфор даже не упо­ми­на­ет Кап­па­до­кии, а гово­рит толь­ко о при­мор­ских кили­кий­цах. А народ­но­сти, под­власт­ные Анти­па­тру Дер­бе­ту, гомо­на­ды и неко­то­рые дру­гие, гра­ни­ча­щие с писидий­ца­ми:

Куда же их поме­стить? Он не назы­ва­ет ни лидий­цев, ни мео­ний­цев; две ли это народ­но­сти или одна, живут ли они само­сто­я­тель­но или вхо­дят в состав дру­го­го пле­ме­ни? Ведь нель­зя же скрыть столь зна­чи­тель­ную народ­ность? И если Эфор ниче­го не гово­рит о ней, то не оче­вид­но ли, что он опу­стил нечто весь­ма важ­ное?

25. Далее, что это за «сме­шан­ные» народ­но­сти? Ведь, кро­ме при­веден­ных выше мест­но­стей, я не могу ска­зать, назвал ли он или же опу­стил дру­гие, кото­рые мы при­пи­шем «сме­шан­ным» народ­но­стям; так же мы не можем назвать «сме­шан­ны­ми» неко­то­рые из тех самых народ­но­стей, кото­рые он назвал или опу­стил. Дей­ст­ви­тель­но, если бы они даже были «сме­шан­ны­ми», то все же пере­вес в ту или дру­гую сто­ро­ну сде­лал бы их элли­на­ми или вар­ва­ра­ми. Третье­го пле­ме­ни «сме­шан­но­го» рода я не знаю.

26. Как же, нако­нец, мог­ли 3 эллин­ских пле­ме­ни жить на полу­ост­ро­ве? Если толь­ко пото­му, что в древ­но­сти ионий­цы и афи­няне состав­ля­ли одну народ­ность, дорий­цев с эолий­ца­ми при­хо­дит­ся так­же счи­тать одним пле­ме­нем, тогда эллин­ских пле­мен было бы 2. Если же, напро­тив, при­ни­мать деле­ние соот­вет­ст­вен­но их обы­ча­ям позд­ней­ших вре­мен, как и по диа­лек­там, тогда пле­мен, как и диа­лек­тов, будет 4. Одна­ко на этом полу­ост­ро­ве живут не толь­ко ионий­цы (соглас­но деле­нию Эфо­ра), но и афи­няне, как я ука­зал при пере­чис­ле­нии отдель­ных горо­дов²⁰. По всем таким вопро­сам мож­но счи­тать­ся с мне­ни­ем Эфо­ра, одна­ко Апол­ло­дор вовсе не обра­тил на это вни­ма­ния; напро­тив, он при­бав­ля­ет к 16 пле­ме­нам еще сем­на­дца­тое — гала­тов, делая заме­ча­ние, вооб­ще полез­ное, но вовсе не нуж­ное для суж­де­ния о том, что гово­рит Эфор или же о чем умал­чи­ва­ет. Апол­ло­дор сам при­во­дит при­чи­ну это­го, имен­но что все это позд­нее вре­ме­ни Эфо­ра.

с.634 27. Перей­дя к Гоме­ру, Апол­ло­дор выска­зы­ва­ет совер­шен­но вер­ную мысль о том, что со вре­мен Тро­ян­ской вой­ны до насто­я­ще­го вре­ме­ни в силу раз­лич­ных пере­мен про­изо­шло зна­чи­тель­ное сме­ше­ние вар­вар­ских пле­мен: неко­то­рые пле­ме­на при­со­еди­ни­лись, дру­гие исчез­ли, третьи рас­се­я­лись, чет­вер­тые, нако­нец, объ­еди­ни­лись в одно пле­мя. Одна­ко он невер­но при­во­дит двой­ную при­чи­ну, поче­му поэт не упо­ми­на­ет неко­то­рых C. 680из них: пото­му что эти пле­ме­на еще не жили тогда в этой стране или вхо­ди­ли в состав дру­го­го пле­ме­ни; так, напри­мер, поэт не упо­ми­на­ет Кап­па­до­кии, Ката­о­нии, как и Лика­о­нии, но ни по одной из этих при­чин; по край­ней мере у нас нет подоб­ных сведе­ний об этих стра­нах. Далее, смеш­но было бы искать при­чи­ны, поче­му Гомер про­пу­стил кап­па­до­кий­цев и лика­он­цев, и нахо­дить это­му изви­не­ние; само­му, одна­ко, не гово­рить, поче­му Эфор дела­ет то же самое, при­том при­во­дить мне­ние Эфо­ра с целью разо­брать и обсудить его. Смеш­но поучать нас, поче­му Гомер назы­ва­ет мео­ний­цев вме­сто лидий­цев, и не заме­чать, что Эфор не упо­ми­на­ет ни лидий­цев, ни мео­ний­цев.

28. Ска­зав далее, что Гомер упо­ми­на­ет о неко­то­рых неиз­вест­ных пле­ме­нах, Апол­ло­дор пра­виль­но назы­ва­ет кав­ко­нов, соли­мов, кити­ев, леле­гов и кили­кий­цев с Фиван­ской рав­ни­ны; что же до гали­зо­нов, то он сам их выду­мы­ва­ет или же ско­рее те, кто, не зная сна­ча­ла, кто такие гали­зо­ны, изме­нял их имя на раз­ный манер²¹ и выду­мы­вал «место­рож­де­ние сереб­ра»²² и мно­го дру­гих совер­шен­но исчез­нув­ших руд­ни­ков. При пыл­ком жела­нии обос­но­вать свое мне­ние они собра­ли ска­за­ния, кото­рые Демет­рий Скеп­сий­ский при­вел из Кал­ли­сфе­на и неко­то­рых дру­гих авто­ров, не сво­бод­ных от лож­ных пред­став­ле­ний о гали­зо­нах. Напри­мер, что источ­ни­ком богат­ства Тан­та­ла и Пело­пидов были руд­ни­ки во Фри­гии и Сипи­ле; богат­ства Кад­ма про­изо­шли от руд­ни­ков во Фра­кии и на Пан­гее; богат­ства При­а­ма — от золотых рос­сы­пей в Асти­рах вбли­зи Абидо­са (незна­чи­тель­ные остат­ки их сохра­ни­лись еще и теперь; при­зна­ка­ми древ­ней раз­ра­бот­ки слу­жат боль­шие отва­лы и шах­ты); богат­ства Мида­са — от руд­ни­ков око­ло горы Бер­мия; богат­ства Гиге­са, Али­ат­та и Кре­за — от руд­ни­ков в Лидии и в обла­сти меж­ду Атар­не­ем и Пер­га­мом, где нахо­дит­ся поки­ну­тый горо­док, на терри­то­рии кото­ро­го есть исто­щен­ные копи.

29. Далее, Апол­ло­до­ра мож­но упрек­нуть еще и в том, что он (в то вре­мя как новей­шие авто­ры вно­сят мно­го ново­го про­тив гоме­ров­ских выска­зы­ва­ний), высту­пая обыч­но с более обсто­я­тель­ны­ми воз­ра­же­ни­я­ми про­тив ново­введе­ний, на этот раз не толь­ко при­да­ет им мало зна­че­ния, но даже соеди­ня­ет в одно раз­но­ре­чи­вые выска­зы­ва­ния. Так, напри­мер, Ксанф Лиди­ец гово­рит, что фри­гий­цы при­шли из Евро­пы после Тро­ян­ской вой­ны и с левой сто­ро­ны Пон­та, а Ска­мандрий при­вел их из обла­сти бере­кин­тов и из Аска­нии. Апол­ло­дор добав­ля­ет к это­му, что об этой Аска­нии, о кото­рой гово­рит Ксанф, упо­ми­на­ет и Гомер:

с.635 Если бы это было так, то пере­се­ле­ние их долж­но было про­изой­ти позд­нее Тро­ян­ской вой­ны, меж­ду тем как упо­мя­ну­тые Гоме­ром вспо­мо­га­тель­ные отряды при­шли уже во вре­мя Тро­ян­ской вой­ны из обла­сти бере­кин­тов и из Аска­нии. Но кто же были те фри­гий­цы, когда

а При­ам гово­рит о себе:

Как же мог При­ам вызвать фри­гий­цев из обла­сти бере­кин­тов, с кото­ры­ми у него не было ника­ких дого­вор­ных отно­ше­ний, и обой­ти соседей, кото­рым он сам преж­де помо­гал? После тако­го рас­суж­де­ния о фри­гий­цах Апол­ло­дор при­бав­ля­ет несоот­вет­ст­ву­ю­щее это­му сооб­ще­ние о мисий­цах. Так, по его сло­вам, Аска­ни­ей зовет­ся селе­ние в Мисии око­ло одно­имен­но­го озе­ра, из кото­ро­го выте­ка­ет река Аска­ний, упо­ми­нае­мая Евфо­ри­о­ном:

И Алек­сандр Это­ли­ец гово­рит о нем так:

По его сло­вам, область око­ло Кизи­ка по доро­ге на Миле­ту­поль назы­ва­ет­ся Доли­о­нидой и Миси­ей. Если это дей­ст­ви­тель­но так, и под­твер­жда­ет­ся места­ми, кото­рые еще и теперь пока­зы­ва­ют, и свиде­тель­ства­ми поэтов, то что же поме­ша­ло Гоме­ру упо­мя­нуть об этой Аска­нии, а не о той, о кото­рой гово­рит Ксанф? Об этом, одна­ко, мне при­шлось гово­рить уже рань­ше, в моем рас­ска­зе о мисий­цах и фри­гий­цах²³. Поэто­му здесь доста­точ­но об этом пред­ме­те.

1. Теперь оста­лось еще опи­сать ост­ров Кипр, лежа­щий к югу от это­го полу­ост­ро­ва. Как я уже ска­зал, море, окайм­ля­е­мое Егип­том, Фини­ки­ей, Сири­ей и осталь­ным побе­ре­жьем вплоть до Родо­са, состо­ит как бы из Еги­пет­ско­го и Пам­фи­лий­ско­го морей и моря у Исско­го зали­ва. В послед­нем море лежит Кипр; север­ные части ост­ро­ва, где он бли­же все­го под­хо­дит к мате­ри­ку, при­мы­ка­ют к Кили­кии Тра­хее, восточ­ные же части омы­ва­ют­ся вода­ми Исско­го зали­ва, запад­ные — Пам­фи­лий­ским морем, а южные — Еги­пет­ским. Это послед­нее сли­ва­ет­ся на запа­де с Ливий­ским и Кар­па­фий­ским моря­ми, а с южной и восточ­ной сто­рон гра­ни­чит с Егип­том и с непо­сред­ст­вен­но сле­дую­щим побе­ре­жьем до Селев­кии и Исса; к севе­ру — с Кипром и Пам­фи­лий­ским морем. Пам­фи­лий­ское море с с.636 севе­ра окайм­ля­ет­ся око­неч­но­стя­ми Кили­кии Тра­хеи, Пам­фи­лии и Ликии до Родос­ской обла­сти, с запа­да — ост­ро­вом родо­с­цев, с восто­ка — частью C. 682Кип­ра око­ло Пафо­са и Ака­ман­та, на юге оно сли­ва­ет­ся с Еги­пет­ским морем.

2. Кипр зани­ма­ет в окруж­но­сти 3420 ста­дий, счи­тая и изги­бы зали­вов. Дли­на ост­ро­ва от Клидов до Ака­ман­та, если идти по суше с восто­ка на запад, 1400 ста­дий. Клиды — это 2 ост­ров­ка, лежа­щие перед Кипром, про­тив восточ­ной части ост­ро­ва, на рас­сто­я­нии 700 ста­дий от Пира­ма. Ака­мант же — мыс с 2 полу­круг­лы­ми вер­ши­на­ми и боль­шим лесом. Мыс этот рас­по­ло­жен у запад­ных частей ост­ро­ва и про­сти­ра­ет­ся к севе­ру; лежит он бли­же все­го к Сели­нун­ту в Кили­кии Тра­хее, на рас­сто­я­нии 1000 ста­дий, тогда как пере­езд до Сиды в Пам­фи­лии состав­ля­ет 1600 ста­дий, а до Хелидо­ни­ев — 1900 ста­дий. Фор­ма ост­ро­ва про­дол­го­ва­тая; кое-где он обра­зу­ет пере­шей­ки, на сто­ро­нах, опре­де­ля­ю­щих его шири­ну. Ост­ров делит­ся на отдель­ные части, опи­са­ние кото­рых я дам вкрат­це, начи­ная с пунк­та, бли­жай­ше­го к мате­ри­ку.

3. Я ска­зал уже где-то¹, что про­тив Ане­му­рия — мыса в Кили­кии Тра­хее — нахо­дит­ся мыс киприотов, имен­но мыс Кром­мия, на рас­сто­я­нии 350 ста­дий. Отсюда мор­ской путь до Клидов (имея ост­ров спра­ва, а мате­рик — сле­ва) идет по пря­мой линии к севе­ро-восто­ку, состав­ляя 700 ста­дий. В этом про­ме­жут­ке нахо­дит­ся город Лапаф с кора­бель­ной сто­ян­кой и вер­фя­ми; он осно­ван лакон­ца­ми и Пра­к­сан­дром; напро­тив него лежит Нагид. Далее идет Афро­ди­сий, где ост­ров узок, так как пере­езд до Сала­ми­на равен 70 ста­ди­ям. Затем сле­ду­ет Побе­ре­жье ахей­цев, где Тевкр, осно­ва­тель Сала­ми­на на Кип­ре, впер­вые выса­дил­ся, будучи изгнан­ным, как пере­да­ют, сво­им отцом Тела­мо­ном. Потом идет город Кар­па­сия с гава­нью, рас­по­ло­жен­ный про­тив мыса Сар­пе­дон. Пере­езд от Кар­па­сии через пере­ше­ек до Кар­па­сий­ских ост­ро­вов и Южно­го моря состав­ля­ет 30 ста­дий. Затем идут мыс и гора, вер­ши­на кото­рой назы­ва­ет­ся Олим­пом. На ней нахо­дит­ся храм Афро­ди­ты Акрей­ской, недо­ступ­ный для жен­щин, кото­рым запре­ще­но даже смот­реть на него. Напро­тив мыса побли­зо­сти лежат Клиды и несколь­ко дру­гих ост­ро­вов. Затем идут Кар­па­сий­ские ост­ро­ва, а после них Сала­мин, откуда родом исто­рик Арист. Потом сле­ду­ют город Арси­ноя и гавань. Затем дру­гая гавань — Лев­кол­ла. Далее — мыс Педа­лий, над кото­рым воз­вы­ша­ет­ся ска­ли­стый высо­кий тра­пе­цие­вид­ный холм, посвя­щен­ный Афро­ди­те; до это­го хол­ма от Клид 680 ста­дий. Затем идет мор­ской пере­езд до Кития, боль­шей частью C. 683изви­ли­стый и ска­ли­стый. Китий име­ет закры­тую гавань. Отсюда родом Зенон — осно­ва­тель стои­че­ской шко­лы и врач Апол­ло­ний. Отсюда до Бери­та 1500 ста­дий. Еще далее сле­ду­ют город Ама­фунт и в про­ме­жут­ке — город под назва­ни­ем Палея и гора Олимп полу­круг­лой фор­мы. Потом сле­ду­ет мыс Кури­а­да в виде полу­ост­ро­ва, до кото­ро­го от Фро­нов 700 ста­дий. Затем — город Курий с кора­бель­ной сто­ян­кой, осно­ван­ный арги­вя­на­ми. — Здесь мож­но заме­тить небреж­ность авто­ра эле­гии, нача­ло кото­рой:

был ли ее авто­ром Гедил или кто-нибудь дру­гой? Ведь он гово­рит, что лани при­шли с гор­но­го хреб­та Кори­кии и пере­плы­ли от кили­кий­ско­го бере­га к кури­ад­ско­му побе­ре­жью, и даль­ше при­бав­ля­ет:

На самом же деле мож­но плыть вокруг ост­ро­ва мор­ским путем от Кори­ка до кури­ад­ско­го побе­ре­жья, но не с зефи­ром и не имея ост­ров ни спра­ва, ни сле­ва, так как через море нет пере­пра­вы меж­ду дву­мя эти­ми пунк­та­ми. Во вся­ком слу­чае нача­лом запад­но­го мор­ско­го пути на Родос явля­ет­ся Курий; затем тот­час идет мыс, откуда сбра­сы­ва­ют свя­тотат­цев, кос­нув­ших­ся алта­ря Апол­ло­на. Далее идут Тре­та, Боосу­ра и Пале­паф; послед­ний при­бли­зи­тель­но в 10 ста­ди­ях над морем с кора­бель­ной сто­ян­кой и древним свя­ти­ли­щем Афро­ди­ты Пафии. Затем сле­ду­ют мыс Зефи­рия с кора­бель­ной сто­ян­кой и дру­гая Арси­ноя, так­же с кора­бель­ной сто­ян­кой, со свя­ти­ли­щем и свя­щен­ным участ­ком. Непо­да­ле­ку от моря нахо­дит­ся Гиеро­ке­пида. Далее идет Пафос, осно­ван­ный Ага­пе­но­ром, с гава­нью и пре­крас­но постро­ен­ны­ми свя­ти­ли­ща­ми. Город нахо­дит­ся на рас­сто­я­нии 60 ста­дий пути по суше от Пале­па­фа; на этой доро­ге муж­чи­ны и жен­щи­ны из дру­гих горо­дов еже­год­но схо­дят­ся на тор­же­ст­вен­ные про­цес­сии к Пале­па­фу; неко­то­рые счи­та­ют от Пафо­са до Алек­сан­дрии 3600 ста­дий. После Пафо­са сле­ду­ет Ака­мант. После Ака­ман­та на восток идет мор­ской путь к горо­ду Арси­ное и к свя­щен­но­му участ­ку Зев­са. Далее идет город Солы с гава­нью, рекой и свя­ти­ли­щем Афро­ди­ты и Иси­ды. Город был осно­ван афи­ня­на­ми Фале­ром и Ака­ман­том; жите­ли его зовут­ся солий­ца­ми. Отсюда родом был Ста­са­нор — один из гете­ров² Алек­сандра, удо­сто­ен­ный зва­ния пол­ко­во­д­ца. Над Сола­ми в глу­бине стра­ны лежит город Лиме­ния. Затем сле­ду­ет мыс Кром­мия.

C. 6844. К чему нам удив­лять­ся поэтам и в осо­бен­но­сти таким писа­те­лям, кото­рые глав­ное вни­ма­ние обра­ща­ют на стиль, если мы сопо­ста­вим с ними изве­стия Дама­ста? Ведь он изме­ря­ет дли­ну ост­ро­ва с севе­ра на юг, от Гиеро­ке­пии, как он гово­рит, до Клид. И мне­ние Эра­то­сфе­на так­же непра­виль­но. Дело в том, что, кри­ти­куя Дама­ста, он утвер­жда­ет, что Гиеро­ке­пия³ нахо­дит­ся не на севе­ре, а на юге; ведь она рас­по­ло­же­на не на юге, а на запад­ной сто­роне ост­ро­ва, там же, где Пафос и Ака­мант. Тако­во гео­гра­фи­че­ское поло­же­ние Кип­ра.

5. В отно­ше­нии пло­до­ро­дия Кипр не усту­па­ет ника­ко­му ост­ро­ву. Дей­ст­ви­тель­но, он богат и вином, и олив­ко­вым мас­лом, име­ет доста­точ­но хле­ба для соб­ст­вен­но­го употреб­ле­ния. На ост­ро­ве нахо­дят­ся бога­тые мед­ные руд­ни­ки у Тамас­са, где добы­ва­ют мед­ный купо­рос и медян­ку, полез­ную в силу ее лечеб­ных свойств. Соглас­но Эра­то­сфе­ну, в древ­но­сти рав­ни­ны ост­ро­ва порос­ли столь густым лесом, что не были год­ны для с.638 зем­леде­лия; немно­го помог­ла делу и раз­ра­бот­ка руд­ни­ков, так как насе­ле­ние руби­ло дере­вья для выплав­ки меди и сереб­ра; впо­след­ст­вии при­со­еди­ни­лось так­же стро­и­тель­ство фло­тов, так как пла­ва­ние по морю было уже без­опас­но, когда появи­лись воен­ные кораб­ли. Одна­ко киприоты не мог­ли спра­вить­ся с леса­ми, и им при­шлось раз­ре­шить всем, кто желал или мог выру­бать леса, очи­щен­ное про­стран­ство обра­щать в соб­ст­вен­ность, сво­бод­ную от нало­гов.

6. В преж­ние вре­ме­на в каж­дом отдель­ном горо­де киприотов были тира­ны, но с того вре­ме­ни как цари Пто­ле­ме­е­вой дина­стии ста­ли вла­ды­ка­ми Егип­та, под власть их при неод­но­крат­ном содей­ст­вии рим­лян попал и Кипр. Посколь­ку послед­ний пра­вив­ший там царь Пто­ле­мей, дядя совре­мен­ной нам цари­цы Клео­пат­ры, ока­зал­ся чело­ве­ком пло­хо­го харак­те­ра и небла­го­дар­ным по отно­ше­нию к сво­им бла­го­де­те­лям, то его сверг­ли с пре­сто­ла, а рим­ляне заня­ли ост­ров, кото­рый был обра­щен в осо­бую пре­тор­скую про­вин­цию. Глав­ным винов­ни­ком низ­вер­же­ния царя был Пуб­лий Клав­дий Пульхер. Послед­ний попал в руки пират­ских шаек (так как кили­кий­цы нахо­ди­лись тогда на вер­шине могу­ще­ства); когда от него потре­бо­ва­ли выку­па, то он послал к царю с прось­бой при­слать выкуп и осво­бо­дить его. Царь при­слал выкуп, но совер­шен­но ничтож­ный, так что пира­ты посты­ди­лись его при­нять и, ото­слав назад, осво­бо­ди­ли плен­ни­ка даром. Бла­го­по­луч­но избе­жав опас­но­сти, Клав­дий зата­ил зло­бу и решил отбла­го­да­рить обе сто­ро­ны; став народ­ным три­бу­ном, он полу­чил такую силу, что послал Мар­ка Като­на отнять Кипр у вла­дев­ше­го им царя. Царь успел покон­чить с собой; Катон, при­быв на ост­ров, захва­тил его, рас­по­рядил­ся C. 685про­дать цар­ское иму­ще­ство, а выру­чен­ные день­ги увез в рим­скую каз­ну. С это­го вре­ме­ни ост­ров стал (как еще и теперь явля­ет­ся) пре­тор­ской про­вин­ци­ей. Толь­ко на корот­кий про­ме­жу­ток вре­ме­ни Анто­ний пере­дал ост­ров во вла­де­ние Клео­пат­ры и ее сест­ры Арси­нои. После паде­ния Анто­ния, одна­ко, вме­сте с ним были уни­что­же­ны и все его рас­по­ря­же­ния.