Римская история

Книга X

События в Иллирии

I. 1. Элли­ны счи­та­ют илли­рий­ца­ми наро­ды, кото­рые живут выше Македо­нии и Фра­кии, от хао­нов (Χαόνων) и тес­протов (Θεσπρω­τῶν)¹ до реки Ист­ра. Тако­ва дли­на стра­ны, в шири­ну же она про­сти­ра­ет­ся от македо­нян и гор­ных фра­кий­цев до пео­нов (Παίονας)², Ионий­ско­го моря и под­но­жия Альп. Шири­на стра­ны — пять дней пути, дли­на же — трид­цать³, как гово­рит­ся у элли­нов. Когда же рим­ляне про­ме­ря­ли эту стра­ну, то они опре­де­ли­ли дли­ну ее более чем в шесть тысяч ста­ди­ев, а шири­ну при­бли­зи­тель­но в тыся­чу две­сти ста­ди­ев⁴.

2. Гово­рят, что эта стра­на была назва­на по име­ни Илли­рия, сына Поли­фе­ма; ведь у цик­ло­па Поли­фе­ма и у его жены Гала­теи были дети Кельт, Илли­рий и Гала; они ушли из Сици­лии и власт­во­ва­ли над кель­та­ми, илли­рий­ца­ми и гала­та­ми, полу­чив­ши­ми от них свои назва­ния. Это пре­да­ние мне более все­го нра­вит­ся, хотя дру­гие пере­да­ют мно­го иных мифов. У Илли­рия, рас­ска­зы­ва­ют, были сыно­вья Энхе­лей, Авта­ри­эй, Дар­дан, Майд, Тавлант и Перреб и доче­ри Пар­то, Даор­то, Дас­са­ро и дру­гие, откуда пошли тавлан­тии, перре­бы, энхе­леи, авта­ри­эи, дар­да­ны, пар­те­ны, дас­са­ре­тии и дар­сии. У само­го Авта­ри­эя, счи­та­ют они, был сын Пан­но­ний или Пеон, а у Пео­на Скор­диск и Три­балл, от кото­рых рав­ным обра­зом про­изо­шли наро­ды, нося­щие их име­на.

3. Но пусть это будет пре­до­став­ле­но разыс­ка­те­лям древ­но­стей. Илли­рий­ских пле­мен, как и есте­ствен­но в такой боль­шой стране, было мно­го⁵, извест­ных еще и теперь; они зани­ма­ли боль­шую область скор­дис­ков (Σκορ­δίσκων) и три­бал­лов (Τρι­βαλ­λῶν)⁶, кото­рые так исто­щи­ли друг дру­га вой­на­ми, что, если что-либо оста­лось от три­бал­лов, то они бежа­ли за Истр к гетам, и пле­мя, про­цве­тав­шее до Филип­па и Алек­сандра, явля­ет­ся теперь угас­шим, и его имя едва ли извест­но живу­щим здесь; скор­дис­ки же, став­шие по той же при­чине очень сла­бы­ми, впо­след­ст­вии пре­тер­пе­ли нечто подоб­ное от рим­лян и бежа­ли на ост­ро­ва этой реки, но со вре­ме­нем неко­то­рые из них вер­ну­лись и посе­ли­лись на краю земель пео­нов, поэто­му и теперь в пре­де­лах пео­нов есть пле­мя скор­дис­ков. Таким же обра­зом и арди­эи (Ἀρδιαῖοι), отли­чав­ши­е­ся сво­и­ми мор­ски­ми сила­ми, так как они нано­си­ли авта­ри­е­ям (Αὐτα­ριέων)⁷, быв­шим силь­ней­ши­ми на суше, мно­го вреда, были уни­что­же­ны ими. После арди­эев моря­ка­ми сде­ла­лись и либур­ны (Λι­βυρ­νοί)⁸, дру­гое илли­рий­ское пле­мя, кото­рое на быст­рых и лег­ких судах гра­би­ло Ионий­ское море и ост­ро­ва; поэто­му еще и теперь рим­ляне лег­кие и быст­рые суда с дву­мя ряда­ми весел назы­ва­ют либурн­ски­ми.

4. Авта­ри­еи же, гово­рят, были доведе­ны до край­не­го бед­ст­вия вслед­ст­вие мще­ния Апол­ло­на. Рас­ска­зы­ва­ют, что они вме­сте с Моли­сто­мом⁹ и с кель­та­ми, назы­вае­мы­ми кимб­ра­ми, пошли похо­дом на Дель­фы и боль­шин­ство из них тот­час погиб­ло за одно толь­ко наме­ре­ние, так как на них обру­ши­лись дожди, бури и мол­нии, а когда они воз­вра­ща­лись, на них напа­ло неис­чис­ли­мое коли­че­ство лягу­шек, кото­рые, загни­вая, пор­ти­ли все воды; затем из зем­ли ста­ли поды­мать­ся небы­ва­ло вред­ные испа­ре­ния, и сре­ди илли­рий­цев пошел мор, от кото­ро­го осо­бен­но поги­ба­ли авта­ри­еи; когда они убе­га­ли из сво­их мест, неся с собой болезнь, никто не хотел их при­ни­мать вслед­ст­вие стра­ха (δέος) зара­же­ния¹⁰. Прой­дя два­дца­ти­трех­днев­ный путь, они посе­ли­лись в зем­ле гетов, боло­ти­стой и необи­тае­мой, око­ло наро­да бастер­нов¹¹. У кель­тов же бог пора­зил зем­лю зем­ле­тря­се­ни­я­ми и раз­ру­шил горо­да; эти бед­ст­вия не пре­кра­ща­лись; тогда и они, бежав из сво­их мест, напа­ли на илли­рий­цев, погре­шив­ших вме­сте с ними и став­ших сла­бы­ми от мора, и раз­гра­би­ли их стра­ну; зара­зив­шись от них болез­нью, они бежа­ли и до Пире­ны¹² пре­да­ли все опу­сто­ше­нию. Когда же они повер­ну­ли на восток, рим­ляне, пом­ня о вое­вав­ших с ними неко­гда кель­тах¹³ и боясь, как бы и эти не вторг­лись через Аль­пы в Ита­лию, вышли им навстре­чу под пред­во­ди­тель­ст­вом двух кон­су­лов, кото­рые, одна­ко, погиб­ли вме­сте со всем вой­ском¹⁴. Это пора­же­ние рим­лян вну­ши­ло вели­кий страх перед кель­та­ми во всей Ита­лии, пока рим­ляне, выбрав себе вое­на­чаль­ни­ком Гая Мария¹⁵, недав­но победо­нос­но окон­чив­ше­го вой­ну с наро­да­ми ливий­цев, нома­да­ми и мавру­си­я­ми, не победи­ли ким­бров и не про­из­во­ди­ли неод­но­крат­но страш­ное их изби­е­ние, как это мной рас­ска­за­но, когда я гово­рил о вой­нах с кель­та­ми¹⁶. Они же, став уже сла­бы­ми и вслед­ст­вие сла­бо­сти не при­ни­мае­мые ни в одной зем­ле и совер­шив и испы­тав мно­гое, вер­ну­лись в свои места.

5. Такое вот нака­за­ние за свя­тотат­ство бог воз­ло­жил на илли­рий­цев и кель­тов; но они не воз­дер­жа­лись от свя­тотат­ства, и вновь, вме­сте с кель­та­ми мно­гие из илли­рий­цев, осо­бен­но скор­дис­ки, меды (Μαῖδοι) и дар­да­ны (Δάρ­δα­νοι)¹⁷, сде­ла­ли набег одно­вре­мен­но на Македо­нию и на Элла­ду и огра­би­ли мно­гие хра­мы, в том чис­ле и дель­фий­ский, поте­ряв на этот раз рав­ным обра­зом мно­гих. Уже про­шло 32 года (δεύτε­ρον καὶ τριακοσ­τὸν ἔ­τος)¹⁸ с того вре­ме­ни, как рим­ляне в пер­вый раз столк­ну­лись с кель­та­ми; все это вре­мя с пере­ры­ва­ми они вое­ва­ли про­тив кель­тов. Теперь они дви­ну­лись на илли­рий­цев под началь­ст­вом Луция Сци­пи­о­на¹⁹ из-за это­го ограб­ле­ния ими хра­мов, так как рим­ляне уже пра­ви­ли Элла­дой и Македо­ни­ей. И гово­рят, что сосед­ние пле­ме­на не при­шли на помощь этим свя­тотат­цам, но охот­но пре­до­ста­ви­ли их Сци­пи­о­ну без вся­кой под­держ­ки, пом­ня, что из-за авта­ри­е­ев слу­чи­лось со все­ми илли­рий­ца­ми. Сци­пи­он истре­бил боль­шую часть скор­дис­ков, а бежав­ших пере­се­лил на Истр и на ост­ро­ва этой реки; с меда­ми и дар­да­не­ями, будучи под­куп­лен свя­щен­ным золо­том²⁰, Сци­пи­он заклю­чил мир. И один из ита­лий­ских исто­ри­ков ска­зал, что из-за это­го у рим­лян после Луция²¹ до уста­нов­ле­ния монар­хии осо­бен­но уси­ли­лись (πλεόνως ἤκμα­σε)²² внут­рен­ние вой­ны. Вот что нуж­но ска­зать сна­ча­ла о тех, кото­рые у элли­нов счи­та­ют­ся илли­рий­ца­ми.

6. Рим­ляне отли­ча­ют все эти пле­ме­на, а за ними и пео­нов, и ретов, и нори­ков, и мисов (Μυ­σούς)²³, живу­щих в Евро­пе, и все дру­гие пле­ме­на, сосед­ние, кото­рые живут с ними на пра­вой сто­роне Ист­ра, если плыть вниз по тече­нию, друг от дру­га так же, как и элли­нов они отли­ча­ют от элли­нов, и каж­дое пле­мя назы­ва­ют его соб­ст­вен­ным име­нем, а в целом всех их счи­та­ют Илли­ри­ей; я не мог доис­кать­ся, откуда пошло это назва­ние, но они употреб­ля­ют его и теперь; поэто­му и налог на эти наро­ды, от исто­ков Ист­ра до Пон­тий­ско­го моря, они отда­ют на откуп (ἐκμισ­θοῦ­σι) как одно целое и назы­ва­ют его илли­рий­ским нало­гом (Ἰλ­λυ­ρικὸν τέ­λος). Что же каса­ет­ся того, как рим­ляне под­чи­ни­ли их, то я откры­то сознал­ся уже, гово­ря о Кри­те²⁴, что не нашел точ­но­го нача­ла и пово­дов для этих войн и пред­ло­жил это сде­лать тем, кото­рые могут ска­зать что-либо боль­шее; что же я сам узнал, о том я здесь пишу.

II. 7.²⁵ Агрон был царем той части илли­рий­цев, кото­рая живет по бере­гам Ионий­ско­го зали­ва моря²⁶, кото­рым вла­де­ли царь Эпи­ра Пирр²⁷ и пре­ем­ни­ки Пир­ра. Агрон же, вновь захва­тив часть Эпи­ра и вдо­ба­вок к это­му Кор­ки­ру, Эпидамн и Фар²⁸, завла­дел ими и поста­вил туда гар­ни­зо­ны. Когда он с фло­том напал и на осталь­ную часть Ионий­ско­го зали­ва, то ост­ров, кото­ро­му имя Исса²⁹, обра­тил­ся за помо­щью к рим­ля­нам. Рим­ляне отпра­ви­ли вме­сте с исси­я­ми послов, чтобы узнать при­тя­за­ния Агро­на к исси­ям. Про­тив этих послов, еще толь­ко под­плы­ваю­щих, выеха­ли илли­рий­ские чел­но­ки и из исси­ев уби­ли посла Кле­ем­по­ра³⁰, а из рим­лян — Корун­ка­ния; осталь­ные же бежа­ли от них³¹. За это рим­ляне нача­ли вой­ну с илли­рий­ца­ми одно­вре­мен­но и на море и на суше. Тем вре­ме­нем Агрон умер, имея мало­лет­не­го сына Пин­ну и пору­чив жене управ­лять цар­ст­вом, чтобы сохра­нить его для сына, хотя она не была мате­рью маль­чи­ка³²; Демет­рий, кото­рый у Арго­на был началь­ни­ком Фара (он началь­ст­во­вал и над самим Фаром и, кро­ме того, над Кор­ки­рой), пре­дал его и пере­дал оба эти места рим­ля­нам, когда они при­шли на кораб­лях. Послед­ние заклю­чи­ли затем дого­вор о друж­бе с Эпидам­ном и поплы­ли на помощь Иссе и Эпидам­ну, оса­ждае­мым илли­рий­ца­ми. Илли­рий­цы, сняв оса­ду, уда­ли­лись, и неко­то­рые из них, так назы­вае­мые атин­та­ны (Ἀτιν­τα­νοί)³³, пере­шли на сто­ро­ну рим­лян. После это­го жена Агро­на отпра­ви­ла послов в Рим³⁴ — они долж­ны были отдать плен­ных и при­вез­ти пере­беж­чи­ков — и про­си­ла про­ще­ния за то, что про­изо­шло не при ней, но при Агроне. Те же отве­ти­ли, что Кор­ки­ра, Фар, Исса, Эпидамн и из илли­рий­цев атин­та­ны уже явля­ют­ся под­дан­ны­ми рим­лян; Пин­на дол­жен полу­чить осталь­ное цар­ство Агро­на и будет дру­гом рим­ля­нам, если воз­дер­жит­ся от напа­де­ния на выше­на­зван­ные места, а илли­рий­ские лег­кие суда не будут пла­вать даль­ше Лис­сы³⁵ боль­ше чем в чис­ле двух, и то нево­ору­жен­ных. Она при­ня­ла все эти усло­вия.

8. И так про­изо­шли у рим­лян эти пер­вые столк­но­ве­ния и дого­вор с илли­рий­ца­ми; после это­го рим­ляне оста­ви­ли Кор­ки­ру и Апол­ло­нию сво­бод­ны­ми (ἐλευ­θέρας)³⁶, Демет­рию же как пла­ту за пре­да­тель­ство дали несколь­ко месте­чек, доба­вив, что дают имен­но за это, так как уже тогда подо­зре­ва­ли его в невер­но­сти³⁷. И дей­ст­ви­тель­но, не про­шло мно­го вре­ме­ни, как он ее про­явил, когда рим­ляне в тече­ние трех лет вое­ва­ли с кель­та­ми (Κελ­τοῖς)³⁸, жив­ши­ми по обо­им бере­гам Эрида­на³⁹. Демет­рий, счи­тая, что они заня­ты, стал гра­бить море, и при­влек к это­му ист­ров, дру­гое илли­рий­ское пле­мя (Ἴστρους ἔδνος ἕτε­ρον Ἰλ­λυ­ριῶν)⁴⁰, и скло­нил атин­та­нов к отпа­де­нию от рим­лян⁴¹. Когда рим­ляне закон­чи­ли вой­ну с кель­та­ми, они тот­час ста­ли пре­сле­до­вать раз­бой­ни­ков сво­им фло­том и захва­ти­ли их. На сле­дую­щий год они пошли вой­ной на Демет­рия и на тех из илли­рий­цев, кото­рые участ­во­ва­ли в пре­ступ­ле­ни­ях Демет­рия; послед­ний бежал к македон­ско­му царю Филип­пу⁴², и, когда он при­шел вновь и стал гра­бить Ионий­ский залив, они уби­ли его, а его род­ной Фар, тоже участ­во­вав­ший вме­сте с ним в этом пре­ступ­ле­нии, они раз­ру­ши­ли до осно­ва­ния⁴³; илли­рий­цев же они поща­ди­ли из-за Пин­ны, вновь про­сив­ше­го за них⁴⁴. Так про­изо­шли у них вто­рое столк­но­ве­ние и дого­вор с илли­рий­ца­ми.

9. В даль­ней­шем я опи­сы­ваю все не по вре­ме­ни и поряд­ку собы­тий, а ско­рее все то, что я раз­уз­нал о каж­дом отдель­ном пле­ме­ни илли­рий­цев.

Рим­ляне вое­ва­ли с македо­ня­на­ми, и Пер­сей⁴⁵ был уже царем македо­нян после Филип­па. С Пер­се­ем всту­пил в союз под­куп­лен­ный им царь дру­гих илли­рий­цев Ген­тий (Γέν­θιος Ἰλ­λυ­ριῶν ἑτέ­ρων βα­σιλεύς)⁴⁶; он напал на илли­рий­цев, быв­ших под вла­стью рим­лян, а при­быв­ших к нему рим­ских послов⁴⁷ заклю­чил в око­вы, обви­няя их в том, что они при­шли не как послы, а как раз­вед­чи­ки⁴⁸. Рим­ский пол­ко­во­дец Ани­кий⁴⁹, послан­ный с фло­том, захва­тил несколь­ко лег­ких судов Ген­тия, а встре­тив­шись с ним на суше, победил в бит­ве и запер в каком-то местеч­ке⁵⁰. Когда царь Ген­тий, нахо­дясь там, обра­тил­ся к нему с прось­бой о мире, Ани­кий велел ему сдать­ся рим­ля­нам; тогда он попро­сил три дня на раз­мыш­ле­ние и полу­чил на это раз­ре­ше­ние. Когда же за это вре­мя его под­дан­ные пере­шли на сто­ро­ну Ани­кия, он попро­сил поз­во­ле­ния встре­тить­ся с Ани­ки­ем и, пав­ши к его ногам, весь­ма уни­жен­но про­сил его о про­ще­нии. Ани­кий обо­д­рил его, рас­про­стер­то­го перед ним, под­нял его и даже при­гла­сил к сто­лу, но, когда он ухо­дил с обеда, при­ка­зал слу­гам взять его под стра­жу. Его вме­сте с детьми Ани­кий при­вез с собой в Рим для три­ум­фа⁵¹. Так вся вой­на с Ген­ти­ем окон­чи­лась в два­дцать (ἔικο­σιν)⁵² дней. Семь­де­сят горо­дов, кото­рые были под его вла­стью, Эми­лий Павел⁵³, взяв­ший в плен Пер­сея, воз­вра­ща­ясь в Рим, по доро­ге умыш­лен­но посе­тил по сек­рет­но­му пред­пи­са­нию сена­та. Им, пол­ным стра­ха, он обе­щал про­ще­ние за про­изо­шед­шее, если они при­не­сут все сереб­ро и золо­то, какое у них есть⁵⁴. Когда они согла­си­лись на это, то он послал с ними в каж­дый город часть вой­ска, назна­чив всем началь­ни­кам этих отрядов один и тот же день для сбо­ра денег и пору­чив им в каж­дом горо­де на рас­све­те объ­явить через гла­ша­та­ев, чтобы в тече­ние трех часов жите­ли при­нес­ли на пло­щадь свои день­ги, а после того как они их при­не­сут, все осталь­ное он велел раз­гра­бить⁵⁵.

10. Так Павел в один час огра­бил семь­де­сят горо­дов. Ардеи (Ἀρδεῖοι) и пала­рии (Πα­λάριοι)⁵⁶, дру­гие пле­ме­на илли­рий­цев, гра­би­ли под­чи­нен­ную рим­ля­нам Илли­рию; рим­ляне, заня­тые дру­ги­ми дела­ми, отпра­ви­ли к ним послов, чтобы выра­зить им пори­ца­ние. Когда те не пере­ме­ни­ли сво­его поведе­ния, рим­ляне напра­ви­ли про­тив них вой­ско в десять тысяч пехо­тин­цев и шесть­сот всад­ни­ков. Узнав об этом и будучи еще не гото­вы, эти пле­ме­на отпра­ви­ли к рим­ля­нам послов, рас­ка­и­ва­ясь и про­ся про­ще­ния. Сенат велел им воз­ме­стить ущерб, кото­рый они при­чи­ни­ли тем, на кого напа­ли неспра­вед­ли­во⁵⁷. Так как они, одна­ко, это­го не сде­ла­ли, то про­тив них дви­нул­ся Фуль­вий Флакк (Φούλουιος Φλάκ­κος)⁵⁸. И вой­на кон­чи­лась одним толь­ко этим втор­же­ни­ем. Я нигде не нашел точ­но­го ука­за­ния на ее конец. С япида­ми, жив­ши­ми в цен­тре Альп⁵⁹, вое­ва­ли Сем­п­ро­ний, про­зван­ный Туди­та­ном⁶⁰, и Пан­ду­са Тибе­рий⁶¹; счи­та­лось, что япиды им под­чи­ни­лись; каза­лось так­же, что сеге­ста­ны (Σε­γεσ­τα­νοί)⁶² под­чи­ни­лись Луцию Кот­те и Метел­лу⁶³. Но оба эти наро­да немно­го спу­стя отпа­ли от рим­лян⁶⁴.

11.⁶⁵ Дал­ма­ты же, дру­гое илли­рий­ское пле­мя, напа­да­ли на илли­рий­цев, под­чи­нен­ных рим­ля­нам⁶⁶, и рим­ских послов, при­быв­ших для раз­ре­ше­ния это­го вопро­са, не при­ня­ли. Поэто­му рим­ляне нача­ли с ними вой­ну. Кон­су­лом и пред­во­ди­те­лем в этой войне у них был Мар­кий Фигл⁶⁷. Когда он толь­ко что стал раз­би­вать лагерь, они напа­ли на его сто­ро­же­вые отряды, победи­ли их и само­го кон­су­ла погна­ли вниз из лаге­ря по скло­нам доли­ны, пока он, отсту­пая, не дошел до реки Наро­ны. Когда дал­ма­ты уда­ли­лись (было уже нача­ло зимы), Фигл, наде­ясь напасть на них неожи­дан­но, нашел их уже собрав­ши­ми­ся из горо­дов при изве­стии о его при­бли­же­нии. Тем не менее, он загнал их всех в город Дель­ми­ний⁶⁸, откуда и полу­чи­лось их назва­ние дель­ма­теи, затем дал­ма­ты. Ниче­го не будучи в силах с ходу сде­лать про­тив укреп­лен­но­го горо­да, кото­рый к тому же был рас­по­ло­жен очень высо­ко, и не имея воз­мож­но­сти исполь­зо­вать маши­ны, он напал на дру­гие горо­да, где было мень­ше людей вслед­ст­вие того, что они были собра­ны в Дель­ми­ний, и взял их. Затем, вер­нув­шись к Дель­ми­нию, он стал из ката­пульт бро­сать сухие пал­ки в два лок­тя дли­ной с паклей, смо­лой и серой. От быст­ро­го поле­та они раз­го­ра­лись и, несясь подоб­но факе­лам, зажи­га­ли все, куда попа­да­ли; от это­го воз­ник­ло мно­го пожа­ров; этим был поло­жен конец тогдаш­ней войне Фиг­ла с дал­ма­та­ми. Неко­то­рое вре­мя спу­стя, в кон­суль­ство Цеци­лия Метел­ла, было реше­но объ­явить вой­ну дал­ма­там, хотя они не совер­ши­ли ниче­го неспра­вед­ли­во­го, лишь пото­му, что кон­су­лу хоте­лось полу­чить три­умф⁶⁹; дал­ма­ты при­ня­ли Цеци­лия как дру­га, и он, пере­зи­мо­вав у них в горо­де Салоне⁷⁰, вер­нул­ся в Рим и спра­вил три­умф⁷¹.

III. 12. Когда Цезарь управ­лял⁷² кель­та­ми⁷³, эти дал­ма­ты и все дру­гие из илли­рий­цев, кото­рые тогда осо­бен­но про­цве­та­ли, отня­ли у либур­нов, дру­го­го илли­рий­ско­го пле­ме­ни, город Про­мо­ну⁷⁴. Послед­ние, пору­чив себя рим­ля­нам, при­бег­ли к нахо­див­ше­му­ся побли­зо­сти Цеза­рю⁷⁵. Цезарь отпра­вил ска­зать тем, кото­рые зани­ма­ли Про­мо­ну, чтобы они воз­вра­ти­ли город либур­нам; когда они не обра­ти­ли вни­ма­ния на это, он послал отряд (τέ­λος) из сво­его боль­шо­го вой­ска⁷⁶, но илли­рий­цы цели­ком уни­что­жи­ли его. Одна­ко Цезарь не пошел на них; ему было тогда неко­гда ввиду раздо­ров (στα­σιάζον­τι) с Пом­пе­ем⁷⁷. Когда эти раздо­ры (στά­σεως)⁷⁸ раз­ра­зи­лись вой­ной, Цезарь со всем вой­ском, кото­рое было у него, зимой пере­пра­вил­ся⁷⁹ из Брен­те­сия⁸⁰ через Ионий­ский залив и стал вое­вать с Пом­пе­ем в Македо­нии; из осталь­но­го вой­ска одних вел в Македо­нию на помощь Цеза­рю Анто­ний⁸¹, так­же пере­пра­вив­шись через Ионий­ский залив в середине зимы, пят­на­дцать же когорт пехоты и три тыся­чи всад­ни­ков вел к нему через Илли­рию, обхо­дя кру­гом Ионий­ский залив, Габи­ний⁸². Илли­рий­цы, в стра­хе за про­ис­шед­шее неза­дол­го по отно­ше­нию к Цеза­рю и счи­тая, что его победа будет гибе­лью для них самих, уни­что­жи­ли неча­ян­ным напа­де­ни­ем все вой­ско, быв­шее под началь­ст­вом Габи­ния, кро­ме само­го Габи­ния и немно­гих бежав­ших. Бла­го­да­ря столь боль­шой добы­че тогда осо­бен­но воз­рос­ло их богат­ство и могу­ще­ство⁸³.

13. У Цеза­ря не было вре­ме­ни из-за необ­хо­ди­мо­сти вое­вать с Пом­пе­ем, а когда Пом­пей погиб⁸⁴, — с остат­ка­ми его пар­тии, раз­дро­бив­шей­ся на мно­го частей; при­ведя все в порядок, он вер­нул­ся в Рим и стал гото­вить­ся к войне с гета­ми и пар­фя­на­ми⁸⁵. Тут илли­рий­цы испу­га­лись, как бы он не напал на них, так как они были на пути его пред­по­ла­гав­ше­го­ся похо­да, и, отпра­вив послов в Рим, про­си­ли про­ще­ния за про­ис­шед­шее и пред­ла­га­ли свою друж­бу и союз, весь­ма вос­хва­ляя себя как пле­мя очень силь­ное. Цезарь, торо­пясь в это вре­мя под­гото­вить­ся к войне с пар­фя­на­ми, отве­тил им, одна­ко, с боль­шим досто­ин­ст­вом, что он не может сде­лать дру­зья­ми тех, кото­рые поз­во­ли­ли себе такие поступ­ки, но что он их про­стит, если они будут пла­тить подать и дадут залож­ни­ков⁸⁶. Когда они обе­ща­ли и то и дру­гое, он послал Вати­ния⁸⁷ с тре­мя отряда­ми вой­ска⁸⁸ и мно­ги­ми всад­ни­ка­ми, чтобы он нало­жил на них неболь­шую подать и взял от них залож­ни­ков. Когда же Цезарь был убит, илли­рий­цы, счи­тая, что вся сила рим­лян была в Цеза­ре и с ним погиб­ла, уже ни в чем не пови­но­ва­лись Вати­нию, ни в упла­те пода­ти и ни в чем дру­гом⁸⁹, когда же он попы­тал­ся при­нудить их силой, они, напав на него, уни­что­жи­ли пять когорт с их началь­ни­ком Беби­ем, чело­ве­ком из сена­тор­ско­го сосло­вия. Вати­ний с остав­шим­ся вой­ском уда­лил­ся в Эпидамн. Рим­ский сенат пору­чил это вой­ско, а с ним и Македо­нию и илли­рий­цев, над кото­ры­ми он власт­во­вал, Бру­ту Цепи­о­ну⁹⁰, убив­ше­му Гая⁹¹; одно­вре­мен­но управ­ле­ние Сири­ей он пору­чил Кас­сию⁹², тоже быв­ше­му убий­цей Гая. Но и они, воюя с Анто­ни­ем и со вто­рым Цеза­рем, про­зван­ным Авгу­стом, вовсе не име­ли вре­ме­ни, чтобы занять­ся илли­рий­ца­ми.

14. Пео­ны — боль­шой народ око­ло Ист­ра, насе­ля­ю­щий все про­стран­ство от япидов (Ἰαπό­δων)⁹³ до дар­да­нов; пео­на­ми (Παίονες) их назы­ва­ют элли­ны, а по-рим­ски они — пан­но­нии; рим­ляне, как я ска­зал рань­ше, их при­чис­ля­ют к Илли­рии. Поэто­му я и решил ска­зать теперь и о них, гово­ря об илли­рий­ских делах. Они про­слав­ле­ны со вре­мен македо­нян из-за агри­а­нов (Ἀγριᾶνας)⁹⁴, кото­рые ока­за­ли боль­шую помощь Филип­пу и Алек­сан­дру; это пео­ны из ниж­них пео­нов, соседи (ἄποικοι)⁹⁵ илли­рий­цев. Когда на пео­нов пошел вой­ной Кор­не­лий⁹⁶, то зло­по­луч­ный исход его похо­да вну­шил всем ита­лий­цам боль­шой страх перед пео­на­ми, и на дол­гое вре­мя после­дую­щим кон­су­лам было страш­но идти на пео­нов. Вот что и сколь­ко я смог най­ти из древ­них сооб­ще­ний об илли­рий­цах и пео­нах. Даже в ком­мен­та­ри­ях вто­ро­го Цеза­ря, про­зван­но­го Авгу­стом, я ниче­го не нашел более древ­не­го отно­си­тель­но пео­нов.

15. А из илли­рий­цев, как мне кажет­ся, кро­ме назван­ных наро­дов, еще и дру­гие под­чи­не­ны рим­ля­нам. Но как это про­изо­шло, я не знаю: ведь Август опи­сал не чужие дея­ния, а свои: как отпав­ших он вновь заста­вил пла­тить дань и дру­гих, еще иско­ни быв­ших неза­ви­си­мы­ми, под­чи­нил и победил всех, кото­рые живут на вер­ши­нах Альп, вар­вар­ские и воин­ст­вен­ные наро­ды, гра­бив­шие Ита­лию, как сосед­нюю с ними стра­ну. Мне кажет­ся уди­ви­тель­ным, что мно­гие и столь зна­чи­тель­ные рим­ские вой­ска, пере­хо­дя через Аль­пы, когда направ­ля­лись про­тив кель­тов и ибе­ров, остав­ля­ли без вни­ма­ния эти наро­ды, и даже Гай Цезарь, самый счаст­ли­вый в вой­нах, не окон­чил поко­ре­ния их, когда вое­вал с кель­та­ми, и десять лет зимо­вал в этой стране. Но мне кажет­ся, что пер­вые из них, торо­пясь выпол­нить то, ради чего они были избра­ны, дума­ли толь­ко о про­хо­де через Аль­пы, а Гай был занят вой­ной с кель­та­ми, а затем, так как раздо­ры с Пом­пе­ем нача­лись непо­сред­ст­вен­но после вой­ны, отло­жил покон­чить с ними. Ведь оче­вид­но, что он был назна­чен управ­лять и Илли­ри­ей наряду с кель­та­ми, но, конеч­но, он управ­лял не всей Илли­ри­ей, а толь­ко той Илли­ри­ей, кото­рая была тогда под­чи­не­на рим­ля­нам.

IV. 16. Август же под­чи­нил всю ее цели­ком и, в про­ти­во­по­лож­ность без­дей­ст­вию Анто­ния, доло­жил сена­ту, что он уми­ротво­рил Ита­лию, осво­бо­див ее от наро­дов, с кото­ры­ми труд­но было бороть­ся и кото­рые часто бес­по­ко­и­ли ее. Одним похо­дом⁹⁷ он под­чи­нил окси­е­ев, пер­те­эна­тов, бати­а­тов, тавлан­ти­ев, кам­бе­ев, кинам­бров, меро­мен­нов, пириссе­ев⁹⁸, с боль­шим трудом были захва­че­ны и при­нуж­де­ны пла­тить пода­ти, кото­рые они до тех пор отка­зы­ва­лись пла­тить, докле­а­ты, кар­ны, интер­ф­ру­ри­ны, наре­сии, глин­ти­ди­о­ны, тав­ри­с­ки⁹⁹. Когда эти были поко­ре­ны, их соседи, гип­па­си­ны и бес­сы (Βεσ­σοί)¹⁰⁰, пора­жен­ные стра­хом, сда­лись ему. Дру­гих же из них, отпав­ших от рим­лян мели­те­нов и кор­ки­ре­нов¹⁰¹, кото­рые жили на ост­ро­вах, он истре­бил всех до одно­го, посколь­ку они гра­би­ли море; взрос­лых из них он убил, осталь­ных же про­дал. У либур­нов он отнял кораб­ли, посколь­ку и они зани­ма­лись мор­ским раз­бо­ем. Из япидов, жив­ших в цен­тре Альп, моэн­ти­ны (Μοεν­τῖ­νοι) и авен­де­а­ты (Αὐεν­δεᾶται)¹⁰² сами сда­лись при его при­бли­же­нии, ару­пи­ны же, кото­рые явля­ют­ся наи­бо­лее мно­го­чис­лен­ны­ми и воин­ст­вен­ны­ми из япидов, собра­лись из дере­вень в город, но, когда он стал при­бли­жать­ся, бежа­ли в леса. Взяв город, Цезарь не сжег его, наде­ясь, что они сда­дут­ся; и когда они сда­лись, он раз­ре­шил им опять его занять.

17. Боль­ше бес­по­кой­ства ему при­чи­ни­ли салас­сы (Σα­λασ­σοί)¹⁰³ и япиды за Аль­па­ми¹⁰⁴, сеге­ста­ны, дал­ма­ты, деси­ти­а­ты и пео­ны, жив­шие вда­ли от салас­сов (ὄν­τες ἑκὰς τοῖς Σα­λασ­σοῖς)¹⁰⁵; они насе­ля­ют вер­ши­ны Альп, труд­но про­хо­ди­мые горы, так что про­ход к ним узок и неудо­бен. Поэто­му они и оста­ва­лись неза­ви­си­мы­ми и с про­хо­дя­щих тре­бо­ва­ли пла­ту за про­пуск. Напав на них неожи­дан­но, Ветер¹⁰⁶, бла­го­да­ря хит­ро­сти, захва­тил сна­ча­ла узкие про­хо­ды и оса­ждал их в про­дол­же­ние двух лет. Вслед­ст­вие недо­стат­ка соли, в кото­рой они осо­бен­но нуж­да­ют­ся, они при­ня­ли рим­ские гар­ни­зо­ны. Когда Ветер ушел¹⁰⁷, они тот­час изгна­ли гар­ни­зо­ны и, овла­дев гор­ны­ми пере­хо­да­ми, насме­ха­лись над посы­лае­мы­ми на них Цеза­рем вой­ска­ми, кото­рые не мог­ли сде­лать ниче­го серь­ез­но­го. Поэто­му Цезарь, так как уже пред­виде­лась вой­на с Анто­ни­ем, дого­во­рил­ся с ними, чтобы они оста­ва­лись неза­ви­си­мы­ми, обе­щая без­на­ка­зан­ность за то, что они сде­ла­ли про­тив Вете­ра. Они же, как вооб­ще отне­сясь с подо­зре­ни­ем к это­му пред­ло­же­нию, загото­ви­ли боль­шие кучи соли и про­дол­жа­ли напа­дать на рим­ские вла­де­ния, пока, нако­нец, Мес­са­ла Кор­вин¹⁰⁸, послан­ный про­тив них, голо­дом не заста­вил их сдать­ся¹⁰⁹.

18. Так были захва­че­ны салас­сы, япиды же, жив­шие за Аль­па­ми, народ силь­ный и дикий, при­бли­зи­тель­но в тече­ние два­дца­ти лет два­жды отра­жа­ли рим­лян, дела­ли набе­ги на Акви­лею и огра­би­ли рим­скую коло­нию Тер­гест¹¹⁰. Когда Цезарь дви­нул­ся про­тив них кру­той и ска­ли­стой доро­гой, они, сру­бая дере­вья, сде­ла­ли ее еще более труд­ной для него. Когда же Цезарь пошел выше (ἀνῆλ­θεν), они бежа­ли в дру­гую часть леса и при при­бли­же­нии его ста­ли устра­и­вать заса­ды¹¹¹. Но Цезарь (ведь он все­гда подо­зре­вал, что может про­изой­ти нечто подоб­ное) послал на вер­ши­ны гор людей, кото­рые с обе­их сто­рон быст­ро дви­га­лись вме­сте с ним по мере того, как он дви­гал­ся впе­ред по ниж­ней доро­ге и рубил лес; япиды же выбе­га­ли из засад и мно­гих рани­ли, но и из них боль­шин­ство было пере­би­то теми, кото­рые быст­ро дви­га­лись по вер­ши­нам. Осталь­ные все сно­ва бежа­ли в лес­ные зарос­ли, поки­нув город, имя кото­ро­му Тер­пон (Τέρ­πω­νος)¹¹². Взяв его, Цезарь тоже не сжег его, наде­ясь, что и эти сда­дут­ся; и, дей­ст­ви­тель­но, они сда­лись¹¹³.

19. После это­го Цезарь дви­нул­ся к дру­го­му горо­ду, Мету­лу¹¹⁴, кото­рый явля­ет­ся сто­ли­цей япидов и лежит на горе, покры­той густым лесом, на двух ее вер­ши­нах, кото­рые разде­ля­ет узкое уще­лье. Здесь собра­лось око­ло трех тысяч чело­век моло­де­жи, воин­ст­вен­ной и очень хоро­шо воору­жен­ной; они лег­ко отра­жа­ли рим­лян, окру­жив­ших их сте­ны. Рим­ляне ста­ли воз­во­дить насыпь, а мету­лы, ночью и днем делая вылаз­ки, меша­ли им в этом и вреди­ли рим­ля­нам со сте­ны маши­на­ми, имев­ши­ми­ся у них со вре­ме­ни вой­ны, кото­рую здесь вел Декм¹¹⁵ Брут¹¹⁶ с Анто­ни­ем и Авгу­стом. Когда у них сте­на была уже обра­ще­на в раз­ва­ли­ны, они выстро­и­ли новую сте­ну внут­ри горо­да и, поки­нув раз­ва­лив­шу­ю­ся, быст­ро пере­шли за ново­по­стро­ен­ную. Рим­ляне, захва­тив поки­ну­тое укреп­ле­ние, сожгли его, а про­тив дру­го­го ста­ли воз­во­дить две насы­пи и с них пере­ки­ну­ли четы­ре моста на сте­ну. Когда они были гото­вы, Цезарь послал неко­то­рых вои­нов в обход горо­да, чтобы разде­лить мету­лов, а дру­гим велел перей­ти на сте­ны по мостам. Сам же Цезарь, под­няв­шись на высо­кую баш­ню, наблюдал за ходом сра­же­ния.

20. Вар­ва­ры встре­ти­ли пытав­ших­ся перей­ти на сте­ны лицом к лицу, а дру­гие, засев вни­зу в заса­ду, длин­ны­ми копья­ми про­бу­рав­ли­ва­ли мосты; осо­бен­но они вос­пря­ну­ли духом, когда увида­ли, что бла­го­да­ря это­му два моста, один за дру­гим, упа­ли. Когда же упал и тре­тий, рим­лян охва­тил уже все­об­щий страх и никто не решал­ся взой­ти на чет­вер­тый мост, хотя Цезарь, быст­ро спу­стив­шись с баш­ни, сты­дил их. Но когда и это не воз­буди­ло их, он сам, схва­тив щит, бегом бро­сил­ся на мост. Вме­сте с ним из началь­ни­ков бро­си­лись Агрип­па¹¹⁷ и Гиерон¹¹⁸ и его тело­хра­ни­те­ли Лут и Волас¹¹⁹, толь­ко эти чет­ве­ро и немно­гие из ору­же­нос­цев. Когда Цезарь уже про­шел мост, вой­ско, усты­див­шись, тол­пой бро­си­лось за ним. Но мост опять, будучи пере­гру­жен, про­ва­лил­ся, и вои­ны кучей про­ва­ли­лись сквозь него, при­чем одни из них были уби­ты, дру­гие же выне­се­ны с пере­ло­ман­ны­ми костя­ми. Цезарь же был ранен в пра­вую ногу и в обе руки, но, тем не менее, тот­час под­нял­ся на баш­ню со зна­ка­ми сво­его досто­ин­ства и пока­зал себя живым и здо­ро­вым, чтобы не про­изо­шло како­го-нибудь заме­ша­тель­ства от слу­ха, буд­то он погиб. А чтобы вра­ги не счи­та­ли, что он, уда­лив­шись, усту­пит им, он тот­час велел стро­ить дру­гие мосты. Это осо­бен­но пора­зи­ло мету­лов, поняв­ших, что они вою­ют с вра­гом непре­клон­ной воли.

21. И вот, на сле­дую­щий день, отпра­вив к нему послов, они дали пять­де­сят залож­ни­ков, кото­рых выбрал Цезарь, и обе­щав при­нять гар­ни­зон, очи­сти­ли для гар­ни­зо­на более высо­кий холм, а сами пере­бра­лись на дру­гой. Когда же при­быв­ший гар­ни­зон при­ка­зал им сло­жить ору­жие, они воз­не­го­до­ва­ли, и, запе­рев сво­их жен­щин и детей в зда­нии сове­та и при­ста­вив стра­жу, кото­рой при­ка­за­ли, если с ними сами­ми слу­чит­ся что-либо нехо­ро­шее, под­жечь зда­ние, сами с безум­ной храб­ро­стью бро­си­лись на рим­лян. Как быва­ет в тех слу­ча­ях, когда напа­да­ют с более низ­ко­го места на сто­я­щих более высо­ко, они все были опро­ки­ну­ты¹²⁰; тогда стра­жи подо­жгли зда­ние сове­та, при­чем мно­гие жен­щи­ны уби­ва­ли себя и сво­их детей, дру­гие же, дер­жа в руках еще живых, сами с ними бро­са­лись в огонь. Так вся моло­дежь мету­лов погиб­ла в бою, а боль­шин­ство бес­по­лез­ных для боя — от огня. Вме­сте с ними сго­рел и город, и не оста­лось ника­ко­го следа быв­ше­го здесь рань­ше боль­шо­го горо­да. Когда Метул был взят, осталь­ные из япидов, пора­жен­ные стра­хом, пору­чи­ли себя Цеза­рю. Таким обра­зом, тогда впер­вые япиды, жив­шие за Аль­па­ми, под­чи­ни­лись рим­ля­нам. Но когда Цезарь уда­лил­ся, то из них посе­ны отпа­ли; послан­ный на них Марк Гель­вий¹²¹ их поко­рил, винов­ни­ков отпа­де­ния каз­нил, а осталь­ных про­дал в раб­ство¹²².

22.¹²³ В зем­лю сеге­ста­нов рим­ляне рань­ше втор­га­лись два­жды, но не доби­лись ни залож­ни­ков, ни како­го-либо дру­го­го успе­ха. Поэто­му сеге­ста­ны очень высо­ко возо­мни­ли о себе. Про­тив них дви­нул­ся Цезарь¹²⁴ через зем­лю пео­нов, кото­рая тоже еще не была под­чи­не­на рим­ля­нам. Зем­ля пео­нов покры­та леса­ми и про­сти­ра­ет­ся от япидов до дар­да­нов. Эти пео­ны¹²⁵ жили не в горо­дах, а в полях и дерев­нях родо­вы­ми общи­на­ми; они не схо­ди­лись в общие дома сове­тов, и началь­ни­ки у них были не для всех. Моло­де­жи воен­но­го воз­рас­та у них было до ста тысяч. Но и эти не соби­ра­лись вме­сте вслед­ст­вие отсут­ст­вия еди­ной вла­сти. Когда Цезарь к ним при­шел, они, скрыв­шись в леса, уби­ва­ли сол­дат, отде­ляв­ших­ся от вой­ска. Но Цезарь, пока наде­ял­ся, что они при­дут к нему, чтобы сдать­ся, не вредил ни их дерев­ням, ни полям, когда же они не пошли ему навстре­чу, он в восемь дней все пре­дал огню и мечу, пока не дошел до зем­ли сеге­ста­нов, быв­шей тоже частью зем­ли пео­нов, на реке Сае¹²⁶, на кото­рой у них сто­ит укреп­лен­ный город¹²⁷, окру­жен­ный рекой и очень боль­шим рвом. Поэто­му Цезарь осо­бен­но хотел завла­деть им, чтобы вос­поль­зо­вать­ся им как скла­доч­ным местом для вой­ны про­тив даков и бастер­нов, кото­рые нахо­дят­ся за Истром, назы­вае­мым здесь Дану­би­ем, а немно­го ниже при­ни­маю­щим назва­ние Ист­ра¹²⁸. Сай впа­да­ет в Истр. Цезарь велел выстро­ить кораб­ли на Сае, кото­рые долж­ны были под­во­зить ему про­до­воль­ст­вие на Дану­бий.

23. Поэто­му-то Цезарь и хотел овла­деть Сеге­стой; когда он при­бли­жал­ся, сеге­ста­ны посла­ли навстре­чу ему узнать, чего он хочет. Он отве­тил, что хочет вве­сти в город гар­ни­зон и полу­чить сто залож­ни­ков, чтобы без­опас­но поль­зо­вать­ся горо­дом как скла­доч­ным местом в войне про­тив даков. Он так­же про­сил доста­вить хле­ба, сколь­ко они смо­гут. Все это ста­рей­ши­ны согла­си­лись дать; народ же, будучи раз­дра­жен, не обра­тил вни­ма­ния на выда­чу залож­ни­ков, пото­му, быть может, что это были не их дети, а дети ста­рей­шин, а когда подо­шел гар­ни­зон, они не выдер­жа­ли это­го зре­ли­ща, но, охва­чен­ные безум­ным поры­вом, вновь закры­ли ворота и сами ста­ли на сте­нах. Тогда Цезарь навел мост на реке и повсюду про­вел валы и рвы и, окру­жив их сте­ной, стал воз­во­дить две насы­пи. Сеге­ста­ны часто дела­ли про­тив них вылаз­ки, но не смог­ли их взять; тогда они ста­ли бро­сать на них свер­ху в боль­шом коли­че­стве факе­лы и огонь. Когда к ним под­хо­ди­ла помощь от дру­гих пео­нов, Цезарь, дви­нув­шись навстре­чу, устро­ил заса­ду; одни из них погиб­ли, дру­гие же бежа­ли, и никто уже из пео­нов не решал­ся помо­гать.

24. Сеге­ста­ны, пре­тер­пев все бед­ст­вия оса­ды, на трид­ца­тый день были взя­ты штур­мом и тогда впер­вые нача­ли молить о поща­де. Цезарь, вос­хи­ща­ясь их доб­ле­стью и снис­хо­дя к их прось­бе, нико­го из них не каз­нил и не изгнал, а толь­ко нака­зал их денеж­ным штра­фом и, ого­ро­див часть горо­да сте­ной, ввел в нее гар­ни­зон в два­дцать пять когорт. Совер­шив это, он вер­нул­ся в Рим, чтобы вес­ною вновь дви­нуть­ся в Илли­рию. Но когда рас­про­стра­нил­ся слух, что сеге­ста­ны истре­би­ли гар­ни­зон, он быст­ро дви­нул­ся туда еще зимой¹²⁹. Хотя он нашел, что в конеч­ном ито­ге слух был ложен, но при­чи­на его истин­на: гар­ни­зон был в опас­но­сти, так как сеге­ста­ны вне­зап­но напа­ли на них и мно­гих, вслед­ст­вие неожи­дан­но­сти напа­де­ния, пере­би­ли, одна­ко на сле­дую­щий день рим­ляне, высту­пив про­тив них, победи­ли сеге­ста­нов. Поэто­му Цезарь дви­нул­ся про­тив дал­ма­тов, дру­го­го илли­рий­ско­го пле­ме­ни, сосед­не­го с тавлан­ти­я­ми (Ταυ­λαν­τίοις)¹³⁰.

V. 25. Дал­ма­ты с того вре­ме­ни, как уни­что­жи­ли пять когорт, быв­ших под коман­дой Габи­ния, и захва­ти­ли их знач­ки, воз­гор­див­шись этим, уже десять лет не скла­ды­ва­ли ору­жия¹³¹; и даже тогда, когда Цезарь дви­нул­ся про­тив них, они дого­во­ри­лись помо­гать в войне друг дру­гу. Людей, при­год­ных для вой­ны, было у них более две­на­дца­ти тысяч, кото­рые выбра­ли себе вождем Вер­са. Послед­ний, тот­час захва­тив город либур­нов Про­мо­ну¹³², стал ее укреп­лять, хотя она уже по сво­е­му при­род­но­му поло­же­нию была силь­но укреп­лен­ной; место это гори­стое, и вокруг него со всех сто­рон нахо­дят­ся хол­мы с кра­я­ми, ост­ры­ми, как пила. Глав­ная часть войск была в горо­де, а по хол­мам Верс рас­ста­вил гар­ни­зон, и все они, нахо­дясь на высотах, пре­зри­тель­но смот­ре­ли на рим­лян. Цезарь стал откры­то окру­жать их всех сте­ной, а тай­но послал сме­лых отыс­ки­вать, нель­зя ли как-нибудь под­нять­ся на самый высо­кий из хол­мов. При­кры­тые лесом, они напа­да­ют ночью на стра­жей, спав­ших там, уби­ва­ют их и под покро­вом тем­ноты дают услов­ный знак Цеза­рю; тогда он с боль­шей частью вой­ска дви­нул­ся к горо­ду, чтобы попы­тать­ся напасть на него, а на захва­чен­ную вер­ши­ну посы­лал один отряд за дру­гим, кото­рые оттуда напа­да­ли на дру­гие, ниже лежа­щие хол­мы. Тут страх и смя­те­ние охва­ти­ли вар­ва­ров, кото­рые все одно­вре­мен­но под­вер­га­лись напа­де­нию со всех сто­рон; осо­бен­но же нахо­див­ши­е­ся на хол­мах испу­га­лись ввиду отсут­ст­вия на вер­ши­нах воды, как бы их не отре­за­ли от про­хо­да к ней. Поэто­му они все сбе­жа­лись в Про­мо­ну.

26. Тогда Цезарь окру­жил сте­ной пери­мет­ром в сорок ста­ди­ев¹³³ вме­сте и этот город и два хол­ма, кото­рые еще были во вла­сти вра­гов. Меж­ду тем, Цезарь дви­нул­ся про­тив вождя дал­ма­тов Тести­ма, кото­рый вел на помощь оса­жден­ным в Про­моне дру­гое вой­ско, раз­бил его и загнал в горы и еще на гла­зах Тести­ма взял Про­мо­ну, не закон­чив окру­же­ния ее сте­ной. Дело в том, что, когда оса­жден­ные сде­ла­ли вылаз­ку и были быст­ро обра­ще­ны в бег­ство, вме­сте с ними, бежав­ши­ми, рим­ляне ворва­лись в город и третью их часть там внут­ри уби­ли; осталь­ные бежа­ли на вер­ши­ну в кре­пость, и когор­та рим­лян была постав­ле­на, чтобы сто­ро­жить их у ворот кре­по­сти. На чет­вер­тую ночь вар­ва­ры напа­ли на этих вои­нов, и когор­та из стра­ха поки­ну­ла ворота. Но Цезарь сдер­жал натиск вра­гов и на сле­дую­щий день при­нял доб­ро­воль­ную сда­чу; когор­ту же, кото­рая поки­ну­ла место охра­ны, он нака­зал, по жре­бию каз­нив каж­до­го деся­то­го и, вдо­ба­вок к каж­до­му деся­то­му, — двух цен­ту­ри­о­нов. А осталь­ным он велел в тече­ние это­го лета давать в пищу вме­сто хле­ба овес.

27. Так была взя­та Про­мо­на. Тестим же, видя (ὁρῶν) это¹³⁴, велел сво­е­му вой­ску рас­се­ять­ся и бежать, кто куда может; поэто­му рим­ляне не мог­ли их дале­ко пре­сле­до­вать, боясь, ввиду незна­ния дорог и пере­се­каю­щих­ся сле­дов бежав­ших, разде­лить­ся на мно­го частей. Тем не менее, они берут город Сино­дий на краю леса, в кото­ром дал­ма­ты устро­и­ли заса­ду вой­ску Габи­ния в глу­бо­ком и длин­ном уще­лье меж­ду двух гор, где они хоте­ли устро­ить заса­ду и Цеза­рю. Он же сжег Сино­дий и, послав вой­ско в обход по вер­ши­нам гор, чтобы оно дви­га­лось по обе сто­ро­ны сов­мест­но с ним, сам шел по уще­лью, рубя лес, захва­ты­вая горо­да и сжи­гая все, что он брал по доро­ге. Когда Цезарь оса­ждал город Сето­вию, на помощь оса­жден­ным яви­лось одно вой­ско вар­ва­ров, кото­ро­му Цезарь, встре­тив его, поме­шал вой­ти в Сето­вию¹³⁵. В этом бою он был ранен уда­ром кам­ня в коле­но и мно­го дней после это­го лечил­ся. Когда ему ста­ло лег­че, он вер­нул­ся в Рим с тем, чтобы стать кон­су­лом вме­сте с Вол­ка­ти­ем¹³⁶ Руфом, оста­вив для окон­ча­ния вой­ны Ста­ти­лия Тав­ра¹³⁷.

28.¹³⁸ Всту­пив в долж­ность кон­су­ла в пер­вый день года¹³⁹, он в тот же день, пере­дав маги­ст­ра­ту­ру Автро­нию Пету¹⁴⁰, тот­час устре­мил­ся опять про­тив дал­ма­тов, явля­ясь в то же вре­мя одним из три­ум­ви­ров: оста­ва­лось еще два года вто­ро­го пяти­ле­тия этой вла­сти, кото­рую они самим себе по окон­ча­нии пер­во­го пяти­ле­тия про­дол­жи­ли и кото­рую утвер­дил народ. Дал­ма­ты, уже стра­дая от голо­да, отре­зан­ные от полу­че­ния про­до­воль­ст­вия извне, когда при­шел Цезарь, встре­ти­ли его и с моль­бой сда­лись ему, дав залож­ни­ка­ми семь­сот детей, кото­рых тре­бо­вал и (καί)¹⁴¹ Цезарь, и рим­ские зна­ме­на Габи­ния. Они обе­ща­ли так­же упла­чи­вать налог, зна­чив­ший­ся за ними в недо­им­ке со вре­ме­ни Гая Цеза­ря¹⁴², и ста­ли с это­го вре­ме­ни послуш­ны рим­ля­нам¹⁴³. Зна­ме­на Цезарь поме­стил в так назы­вае­мый пор­тик Окта­вии. После того, как были поко­ре­ны дал­ма­ты, и дер­ба­ны (Δερ­βα­νοί)¹⁴⁴ так­же, когда к ним при­бли­зил­ся Цезарь, с моль­бой про­си­ли про­ще­ния, дали залож­ни­ков и обе­ща­ли упла­тить невы­пол­нен­ные ими нало­ги. Были заклю­че­ны дого­во­ры с теми¹⁴⁵, к кото­рым под­хо­дил Цезарь, и при заклю­че­нии дого­во­ра они дава­ли залож­ни­ков. Те же, к кому он из-за сво­ей болез­ни не мог подой­ти, не дава­ли ни залож­ни­ков и дого­во­ров не заклю­ча­ли. По-види­мо­му, и эти были под­чи­не­ны впо­след­ст­вии. Так Цезарь поко­рил всю Илли­рий­скую зем­лю, как ту, кото­рая отпа­ла от рим­лян, так и ту, кото­рая рань­ше не была им под­чи­не­на¹⁴⁶. Поэто­му сенат поста­но­вил дать ему за заво­е­ва­ние Илли­рии три­умф, кото­рый Цезарь спра­вил впо­след­ст­вии вме­сте с три­ум­фом над Анто­ни­ем¹⁴⁷.

29. Осталь­ные наро­ды, кото­рые счи­та­ют­ся рим­ля­на­ми при­над­ле­жа­щи­ми к Илли­рии, это — реты и нори­ки, живу­щие впе­ре­ди пео­нов, а после пео­нов — мисы, зем­ли кото­рых про­сти­ра­ют­ся до Эвк­син­ско­го Пон­та. Так вот, ретов и нори­ков под­чи­нил Гай Цезарь, воюя с кель­та­ми, или же Август, когда он поко­рял пео­нов; ведь они нахо­дят­ся меж­ду эти­ми дву­мя наро­да­ми¹⁴⁸, и я не нашел ника­кой осо­бой вой­ны про­тив ретов или нори­ков¹⁴⁹; поэто­му мне кажет­ся, что они были заво­е­ва­ны вме­сте с дру­ги­ми из сво­их соседей.

30. На мисов¹⁵⁰ сде­лал напа­де­ние Марк Лукулл¹⁵¹, брат Лици­ния Лукул­ла, вое­вав­ше­го с Мит­ри­да­том, и дошел до реки, где нахо­дят­ся шесть эллин­ских горо­дов, сосед­них с миса­ми¹⁵²: Истр, Дио­ни­со­поль, Одесс, Месем­брия, Кал­ла­ти­да и Апол­ло­ния¹⁵³; из этой послед­ней Лукулл при­вез в Рим огром­ную ста­тую Апол­ло­на и поме­стил ее на Пала­тине, и я не нашел сведе­ний о каком-либо дру­гом похо­де про­тив мисов за вре­мя суще­ст­во­ва­ния рес­пуб­ли­ки; даже при Авгу­сте они не были обя­за­ны пла­тить пода­ти. Под­чи­не­ны они были Тибе­ри­ем, кото­рый после Авгу­ста был у рим­лян импе­ра­то­ром¹⁵⁴. Но все то, что про­изо­шло до захва­та Егип­та по соиз­во­ле­нию наро­да, мною опи­са­но каж­дое само по себе; то же, что после захва­та Егип­та эти импе­ра­то­ры захва­ти­ли или при­со­еди­ни­ли, будет рас­ска­за­но после общих дел, так как это было их лич­ным делом; там я ска­жу боль­ше и о мисах. Теперь же, так как рим­ляне счи­та­ют мисов при­над­ле­жа­щи­ми к Илли­рии, а это мое сочи­не­ние сооб­ща­ет о собы­ти­ях в Илли­рии, — чтобы сочи­не­ние было закон­чен­ным, пред­став­ля­ет­ся необ­хо­ди­мым ска­зать напе­ред, что Лукулл напал на мисов, будучи пол­ко­вод­цем рим­ско­го наро­да, а Тибе­рий заво­е­вал их в силу монар­хи­че­ской вла­сти.

Фр. [Из неиз­вест­но­го грам­ма­ти­ка; Bekk., An., стр. 173, 33]. Аппи­ан в Илли­рий­ских делах¹⁵⁵ употреб­ля­ет фор­мы Σι­σίνου и Σι­σίνην.