Строительные мероприятия Агриппы в Риме

Груп­па II

Построй­ки Агрип­пы на Мар­со­вом поле в рай­оне IX

Сеп­та

с.37 Види­мо, пер­вым стро­и­тель­ным меро­при­я­ти­ем Агрип­пы в этой части Мар­со­ва поля было завер­ше­ние одно­го из мно­гих про­ек­тов Юлия Цеза­ря. В 54 г. до н. э. Цице­рон писал Атти­ку¹ о гран­ди­оз­ном плане Цеза­ря пре­вра­тить Сеп­ту, где тра­ди­ци­он­но про­во­ди­лись три­бут­ные коми­ции, в мра­мор­ное зда­ние с кры­шей и окру­жить ее мра­мор­ным пор­ти­ком дли­ной в милю. Цезарь умер преж­де, чем смог завер­шить этот про­ект, если вооб­ще успел начать, и его про­дол­жил Лепид, кото­рый два­жды был началь­ни­ком кон­ни­цы Цеза­ря во вре­мя его дик­та­ту­ры, веро­ят­но, после сво­его вто­ро­го три­ум­фа, кото­рый отпразд­но­вал 31 декаб­ря 43 г. до н. э. и, веро­ят­но, на сред­ства от воен­ной добы­чи, свя­зан­ной с этим три­ум­фом². Мож­но пред­по­ло­жить, что Лепид не успел доба­вить окон­ча­тель­ные штри­хи к это­му колос­саль­но­му соору­же­нию, когда окон­ча­тель­но порвал с Окта­виа­ном в 36 г. до н. э., после чего стал фак­ти­че­ски узни­ком в Цир­це­ях, посколь­ку у Дио­на Кас­сия³ в свя­зи с собы­ти­я­ми 26 г. до н. э. ска­за­но: «После это­го он (Август) стал кон­су­лом в вось­мой раз вме­сте со Ста­ти­ли­ем Тав­ром, а Агрип­па посвя­тил стро­е­ние, назван­ное Сеп­той; ибо вме­сто того, чтобы зани­мать­ся ремон­том доро­ги, Агрип­па укра­сил камен­ны­ми пли­та­ми и кар­ти­на­ми это зда­ние на Мар­со­вом Поле, пол­но­стью окру­жен­ное пор­ти­ка­ми, пред­на­зна­чен­ное для про­веде­ния три­бут­ных коми­ций, и назвал его Сеп­той Юлия в честь Авгу­ста». Посколь­ку Лепид не посвя­тил его, когда все еще выпол­нял свои обя­зан­но­сти три­ум­ви­ра до 36 г. до н. э., мож­но пред­по­ло­жить, что зда­ние не было струк­тур­но завер­ше­но к момен­ту раз­ры­ва меж­ду с.38 ним и Окта­виа­ном и что Агрип­па опре­де­лен­но сде­лал боль­ше, чем про­сто укра­сил и посвя­тил стро­е­ние.

Сеп­та, так­же назы­вае­мая Ovi­le⁴ из-за сход­ства с заго­ном для овец во вре­ме­на Рес­пуб­ли­ки была ого­ро­жен­ным квад­ра­том, инав­гу­ри­ро­ван­ным как templum⁵, со сто­ро­ной при­мер­но 1000 футов, тяну­лась к запа­ду от доро­ги Фла­ми­ния и была разде­ле­на пере­го­род­ка­ми на про­хо­ды и сек­ции для удоб­ства голо­со­ва­ния по кури­ям, три­бам или цен­ту­ри­ям⁶. Если «миля» Цице­ро­на⁷ не явля­ет­ся коми­че­ским пре­уве­ли­че­ни­ем, и ее сле­ду­ет при­ни­мать всерь­ез, то Цезарь, долж­но быть, пла­ни­ро­вал постро­ить пор­тик со всех четы­рех сто­рон. В этом слу­чае Лепид и Агрип­па огра­ни­чи­ли свое зда­ние сто­ро­ной вдоль доро­ги Фла­ми­ния от под­но­жья Капи­то­лий­ско­го хол­ма до акве­ду­ка Дева, кото­рый Агрип­па постро­ил поз­же, оста­вив терри­то­рию на запа­де вплоть до Пан­тео­на и Терм откры­тым про­стран­ст­вом, как было рань­ше. «Сеп­той» про­дол­жа­ли назы­вать всю терри­то­рию цели­ком, как боль­шое поме­ще­ние, так и пор­тик⁸.

Пор­тик частич­но пред­став­лен на Мра­мор­ном плане⁹, и по нему, а так­же по руи­нам, обна­ру­жен­ным к запа­ду от доро­ги Фла­ми­ния¹⁰ мож­но понять план пер­во­го эта­жа. Пор­тик пред­став­лял собой удли­нен­ный пря­мо­уголь­ник, тянув­ший­ся вдоль доро­ги Фла­ми­ния по ее запад­ной сто­роне от акве­ду­ка Дева¹¹, нынеш­ней Виа дель Кара­ви­та, до Виа ди Сан Мар­ко¹² дли­ной более 400 мет­ров (1400—1500 рим­ских футов). Его под­дер­жи­ва­ли восемь рядов изо­ли­ро­ван­ных стол­бов, как про­стых, с.39 так и слож­ных, из русто­ван­но­го тра­вер­ти­на, на кото­рых поко­и­лись кон­цы кре­сто­об­раз­но­го сво­да¹³, что вид­но на рисун­ке Пира­не­зи¹⁴. Хюль­зен изме­рил четы­ре внут­рен­них стол­ба чет­вер­то­го и пято­го рядов под двор­цом Дориа, и обна­ру­жил, что пло­щадь каж­до­го рав­на 1,7 м; на линии «север-юг» они сто­я­ли на рас­сто­я­нии 4 м, на линии «восток-запад» — на рас­сто­я­нии 6,2 м. Шири­на пор­ти­ка с восто­ка на запад состав­ля­ла 60 мет­ров (= 200 рим­ских футов). Остат­ки кир­пич­ных пиляст­ров вре­мен Адри­а­на под Бан­ком Рима ука­зы­ва­ют на то, что этот импе­ра­тор про­во­дил рекон­струк­цию.

Кто постро­ил это зда­ние, соот­вет­ст­ву­ю­щее Мра­мор­но­му Пла­ну нача­ла III в., — Лепид или Агрип­па? Извест­но, что оно было повреж­де­но пожа­ром в прав­ле­ние Тита в 80 г. н. э. и, веро­ят­но, реста­ври­ро­ва­но Доми­ци­а­ном, посколь­ку Мар­ци­ал часто посе­щал его¹⁵. Как ука­за­но выше, его рекон­струи­ро­вал Адри­ан¹⁶. Тра­вер­ти­но­вые пиляст­ры в любом слу­чае более харак­тер­ны для века Авгу­ста, чем для после­дую­щих пери­о­дов. По мере того, как выбо­ры, ради кото­рых пер­во­на­чаль­но стро­и­лась Сеп­та, теря­ли свою зна­чи­мость, ее внут­рен­нюю часть вполне мог­ли пере­стро­ить.

Сеп­та исполь­зо­ва­лась для дру­гих целей даже во вре­ме­на Авгу­ста. Сенат собрал­ся там 23 мая в свя­зи со Сто­лет­ни­ми игра­ми 17 г. до н. э.¹⁷; игры, кото­рые Август устро­ил в пятую годов­щи­ну смер­ти Агрип­пы, отча­сти про­во­ди­лась в Сеп­те (7 г. до н. э.)¹⁸, так же как и неко­то­рые игры (гла­ди­а­тор­ские бои) в честь посвя­ще­ния Фору­ма Авгу­ста (2 г. до н. э.)¹⁹. В 9 г. н. э. в Сеп­те Август встре­тил Тибе­рия, когда тот с победой вер­нул­ся из илли­рий­ско­го похо­да, и Тибе­рий обра­тил­ся к наро­ду с плат­фор­мы, постро­ен­ной в Сеп­те²⁰. Кали­гу­ла давал в Сеп­те mu­ne­ra gla­dia­to­ria^[1]21, с.40 а Клав­дий²², и Нерон про­во­ди­ли там гим­на­сти­че­ские состя­за­ния²³. Все эти меро­при­я­тия, как и мор­ское пред­став­ле­ние Кали­гу­лы²⁴, для кото­ро­го он выко­пал искус­ст­вен­ное озе­ро, соглас­но Све­то­нию, дава­лись in Saep­tis^[2] и, види­мо, про­во­ди­лись на откры­той терри­то­рии к запа­ду от пор­ти­ка, кото­рую Ста­ций²⁵ назы­ва­ет pa­tu­la Saep­ta^[3], тогда как в арка­дах пор­ти­ка и на кры­ше долж­ны были рас­по­ла­гать­ся зри­тель­ские места.

Сене­ка сооб­ща­ет о тол­пах, кото­рые в его дни часто посе­ща­ли Сеп­ту²⁶; Пли­ний рас­ска­зы­ва­ет о двух пред­ме­тах искус­ства, нахо­див­ших­ся в ней, авто­ры кото­рых неиз­вест­ны: пер­вая — это груп­па Олим­па и Пана, вто­рая — Хиро­на и Ахил­ле­са²⁷; Мар­ци­ал²⁸ пишет о ней как об излюб­лен­ном месте отды­ха и рын­ке, где про­да­ва­лось все, что угод­но: мебель из цит­ру­со­во­го дере­ва, изде­лия из сло­но­вой кости, брон­зо­вые вазы и вазы из моза­ич­но­го стек­ла, сереб­ря­ные чаши, гем­мы, жем­чу­жи­ны и даже рабы.

Во вре­ме­на Позд­ней импе­рии Сеп­та упо­ми­на­ет­ся в III веке как Saep­ta Ag­rip­pia­na²⁹, и назва­ние «Сеп­та» напи­са­но на брон­зо­вом ошей­ни­ке раба, изготов­лен­ном после прав­ле­ния Кон­стан­ти­на³⁰. Доволь­но стран­но, что о Сеп­те нет упо­ми­на­ний в No­ti­tia и Cu­rio­sum или в лите­ра­ту­ре Сред­них веков.

Дири­би­то­рий

Функ­цио­наль­но, а воз­мож­но и фак­ти­че­ски, с Сеп­той было свя­за­но дру­гое стро­е­ние, при­пи­сы­вае­мое Агрип­пе, Дири­би­то­рий, кото­рый тоже сна­ча­ла пред­на­зна­чал­ся для про­веде­ния выбо­ров и, оче­вид­но, имен­но там 900 упол­но­мо­чен­ных во вре­ме­на Авгу­ста хра­ни­ли урны и под­счи­ты­ва­ли голо­са³¹.

Дион Кас­сий сооб­ща­ет о нем в рас­ска­зе о собы­ти­ях 7 г. до н. э.³²: «Поле Агрип­пы и Дири­би­то­рий были с.41 пере­да­ны в обще­ст­вен­ную соб­ст­вен­ность самим Авгу­стом. Дири­би­то­рий был самым боль­шим зда­ни­ем из всех, постро­ен­ных под одной кры­шей; на самом деле теперь, когда все покры­тие уни­что­же­но³³, зда­ние нахо­дит­ся под откры­тым небом (ἀχα­νής), так как его не смог­ли вос­ста­но­вить. Агрип­па оста­вил его в про­цес­се стро­и­тель­ства, и оно было закон­че­но в это вре­мя». Пли­ний рас­ска­зы­ва­ет об изу­ми­тель­ной кры­ше³⁴ и одной из балок, остав­шей­ся от соору­же­ния, кото­рая лежа­ла в пор­ти­ке Сеп­ты, оче­вид­но, как музей­ный экс­по­нат. Эта бал­ка была изготов­ле­на из лист­вен­ни­цы, име­ла 100 футов в дли­ну и пол­то­ра в тол­щи­ну³⁵.

Если зда­ние тако­го раз­ме­ра, что в силь­ную жару Кали­гу­ла исполь­зо­вал его как закры­тый театр³⁶, было отдель­ным стро­е­ни­ем, то где оно мог­ло нахо­дить­ся и поче­му его оста­ви­ли без кры­ши на век с третью (от пожа­ра при Тите до того вре­ме­ни, когда Дион Кас­сий напи­сал свою исто­рию) в таком месте, цен­ность кото­ро­го быст­ро воз­рас­та­ла из-за рас­ши­ре­ния горо­да за пре­де­лы Мар­со­ва Поля? И поче­му не най­де­но ника­ких сле­дов Дири­би­то­рия в окрест­но­стях Сеп­ты, с кото­рой он был функ­цио­наль­но свя­зан? Хюль­зен³⁷ отве­ча­ет на этот вопрос пред­по­ло­же­ни­ем, что Дири­би­то­рий был постро­ен над Сеп­той Юлия, колон­ны кото­рой, по его мне­нию, были слиш­ком мощ­ны­ми, чтобы под­дер­жи­вать толь­ко пор­тик, и ско­рее под­хо­ди­ли для под­держ­ки над­строй­ки. Исхо­дя из сооб­ще­ния Све­то­ния, что Клав­дий во вре­мя про­дол­жи­тель­но­го пожа­ра в Эми­ли­е­вом квар­та­ле две ночи оста­вал­ся в Дири­би­то­рии, веро­ят­но, наблюдая за попыт­ка­ми поту­шить пла­мя³⁸, мож­но пред­по­ло­жить, что Дири­би­то­рий был высо­ким.

В поль­зу тео­рии Хюль­зе­на гово­рят толь­ко два обсто­я­тель­ства: с.42 (1) функ­цио­наль­ная связь Дири­би­то­рия с под­сче­том голо­сов на выбо­рах, кото­рые про­во­ди­лись в Сеп­те, и (2) огром­ный брус в пор­ти­ке Сеп­ты, кото­рый, в кон­це кон­цов, мог­ли поло­жить туда про­сто как экс­по­нат. Есть четы­ре намно­го более серь­ез­ных аргу­мен­та про­тив: (1) Дион Кас­сий (LV, 8, 3—4) (см. прим. 146), по всей види­мо­сти, гово­рит о Дири­би­то­рии, как об отдель­ном зда­нии, вооб­ще не упо­ми­ная о Сеп­те; (2) неяс­но, поче­му стро­е­ние не было завер­ше­но в тече­ние два­дца­ти лет после посвя­ще­ния Сеп­ты, если было неотъ­ем­ле­мой ее частью? (3) пере­чис­ляя стро­е­ния Мар­со­ва Поля, уни­что­жен­ные пожа­ром при Тите, Дион Кас­сий вновь не про­сто упо­ми­на­ет Дири­би­то­рий как отдель­ное стро­е­ние, но и назы­ва­ет его не вме­сте с Сеп­той, как мож­но было бы ожи­дать, а меж­ду Пан­тео­ном и Теат­ром Баль­ба³⁹; по это­му пово­ду Хюль­зен отде­лы­ва­ет­ся объ­яс­не­ни­ем, что пере­пис­чик про­пу­стил необыч­ное сло­во «Дири­би­то­рий» и вста­вил его в невер­ном месте⁴⁰; (4) бли­зость Дири­би­то­рия к рай­о­ну, извест­но­му как Эми­ли­ев. В отно­ше­нии послед­не­го аргу­мен­та Хюль­зен сам при­зна­ет, что если над­пись CIL, XV, 7150 была пра­виль­но ско­пи­ро­ва­на (она суще­ст­ву­ет толь­ко в копии XVI в.), то этот рай­он нахо­дил­ся на Тиб­ре, к севе­ру от Теат­ра Баль­ба, воз­ле двор­ца Фар­не­зе⁴¹. Отсюда Клав­дию было бы луч­ше и удоб­нее смот­реть на пожар, пере­бро­сив­ший­ся в этот рай­он с Капи­то­лия, чем с верх­не­го эта­жа Сеп­ты.

По всей види­мо­сти, свиде­тель­ства ука­зы­ва­ют, что Дири­би­то­рий нахо­дил­ся где-то в тре­уголь­ни­ке, угла­ми кото­ро­го явля­ют­ся Пан­те­он, Театр Баль­ба и Эми­ли­ев квар­тал, рас­по­ло­жен­ный, как было пока­за­но, где-то воз­ле совре­мен­но­го Двор­ца Фар­не­зе. Есть ли в этой мест­но­сти какие-то руи­ны, доста­точ­но круп­ные, чтобы счесть их остат­ка­ми фун­да­мен­та Дири­би­то­рия, и до сих пор опре­де­лен­но не отне­се­ны к дру­гим с.43 стро­е­ни­ям? Взгля­нув на илл. 21 в кни­ге Лан­ча­ни For­ma Ur­bis Ro­mae, мож­но увидеть такую воз­мож­ность: стро­е­ние, ныне пред­став­лен­ное дву­мя пиляст­ра­ми из тра­вер­ти­на с встро­ен­ны­ми колон­на­ми, кото­рые нахо­дят­ся на виа деи Каль­де­ра­ри 23, Лан­ча­ни пред­по­ло­жи­тель­но отно­сит к Крип­те Баль­ба, а Хюль­зен — к пор­ти­ку Мину­ция. Если план фун­да­мен­та Лан­ча­ни верен, то раз­ме­ры это­го зда­ния соот­вет­ст­во­ва­ли огром­ной кры­ше, упо­мя­ну­той Дио­ном Кас­си­ем и Пли­ни­ем. Дей­ст­ви­тель­но, Лунд­стрём⁴² недав­но иден­ти­фи­ци­ро­вал это зда­ние с Дири­би­то­ри­ем. Его раз­ме­ры — 148,5 на 45,5 м — вполне бы под­хо­ди­ли для огром­но­го поме­ще­ния, рас­счи­тан­но­го на девять­сот дири­би­то­ров, и потре­бо­ва­ли бы бал­ки для кры­ши дли­ной в сот­ню футов, и такая иден­ти­фи­ка­ция на пер­вый взгляд кажет­ся при­вле­ка­тель­ной. Но Боэ­ти­ус в сво­ей исчер­пы­ваю­щей рецен­зии на работу Лунд­стрё­ма, опуб­ли­ко­ван­ной в жур­на­ле At­he­nae­um, 1932⁴³ ука­зы­ва­ет (с. 117—121), что хотя пиляст­ры и могут при­над­ле­жать ко вре­ме­нам Авгу­ста, opus concre­tum и кир­пич­ная клад­ка, по всей види­мо­сти, отно­сят­ся к прав­ле­нию Доми­ци­а­на и что эта построй­ка во вре­ме­на Доми­ци­а­на име­ла фор­му двух­этаж­но­го пор­ти­ка (как пока­за­но на рисун­ке Сан­гал­ло стар­ше­го)⁴⁴, над кото­рым было бы нетруд­но постро­ить кры­шу, тогда как Дион Кас­сий утвер­жда­ет, что в его вре­мя Дири­би­то­рий сто­ял под откры­тым небом, так как заме­нить гро­мад­ную кры­шу было слож­но. Сле­до­ва­тель­но, если вто­рой этап стро­и­тель­ства имел место до рож­де­ния Дио­на Кас­сия, это зда­ние не может быть Дири­би­то­ри­ем. Если Боэ­ти­ус прав⁴⁵, то сле­ду­ет отка­зать­ся от при­вле­ка­тель­ной воз­мож­но­сти, пред­ло­жен­ной Лунд­ст­рё­мом, и лока­ли­зо­вать Дири­би­то­рий к запа­ду от линии «Пан­те­он — театр Баль­ба», боль­шая часть кото­рой все еще оста­ет­ся ter­ra in­cog­ni­ta^[4] с архео­ло­ги­че­ской и топо­гра­фи­че­ской точек зре­ния.

Пор­тик Арго­нав­тов и бази­ли­ка Неп­ту­на

с.44 Рас­ска­зы­вая о собы­ти­ях 25 г. до н. э., Дион Кас­сий упо­ми­на­ет три зда­ния, кото­рые Агрип­па достро­ил в этом году в рам­ках про­грам­мы по укра­ше­нию горо­да за соб­ст­вен­ный счет. Пер­вым в спис­ке⁴⁶ идет зда­ние, кото­рое Дион Кас­сий назы­ва­ет τὴν στοὰν τοῦ Πο­σειδῶ­νος; Агрип­па постро­ил его в честь сво­их мор­ских побед и укра­сил живо­пи­сью с арго­нав­та­ми⁴⁷. Хотя Агрип­па после­до­ва­тель­но отка­зы­вал­ся празд­но­вать три­умф⁴⁸, остав­ляя эту почесть толь­ко Авгу­сту, ему, как фак­ти­че­ско­му победи­те­лю в обе­их кам­па­ни­ях — и про­тив Секс­та Пом­пея в 36 г. до н. э. и сно­ва в сра­же­нии 31 г. до н. э., было вполне умест­но дать при­ви­ле­гию, кото­рую полу­ча­ли все три­ум­фа­то­ры, упо­мя­ну­тые в преды­ду­щей ста­тье⁴⁹: пра­во постро­ить зда­ние, чтобы уве­ко­ве­чить свои мор­ские победы. Кар­ти­на или серия кар­тин о путе­ше­ст­вии арго­нав­тов, кос­вен­но наме­каю­щая на его заслу­ги, боль­ше соот­вет­ст­во­ва­ла скром­но­сти Агрип­пы, чем сце­ны его насто­я­щих побед, откры­то их про­слав­ля­ю­щие. Дион Кас­сий не сооб­ща­ет нам, име­лись ли в виду лишь заслу­ги Агрип­пы в Актий­ской кам­па­нии или победы 36 г. до н. э. тоже были уве­ко­ве­че­ны.

Это стро­е­ние Агрип­пы пред­став­ля­ет опре­де­лен­ные про­бле­мы: неяс­но, где имен­но оно нахо­ди­лось и явля­лись ли пор­тик Арго­нав­тов и бази­ли­ка Неп­ту­на, вклю­чен­ные в «Пере­ч­нях» в IX рай­он, одним зда­ни­ем или дву­мя отдель­ны­ми. В рас­ска­зе Дио­на Кас­сия об этой построй­ке Агрип­пы упо­ми­на­ют­ся два объ­ек­та: (1) бази­ли­ка Неп­ту­на и (2) кар­ти­ны с арго­нав­та­ми. Посколь­ку Дион Кас­сий писал в нача­ле III в., хотя, несо­мнен­но, исполь­зо­вал и более древ­ние анна­ли­сти­че­ские источ­ни­ки, сле­ду­ет рас­смот­реть лите­ра­тур­ные ссыл­ки в хро­но­ло­ги­че­ском поряд­ке. с.45 Мар­ци­ал⁵⁰ три­жды упо­ми­на­ет эту построй­ку, хотя и не назы­ва­ет ее по име­ни, как излюб­лен­ное место отды­ха и празд­но­го вре­мя­пре­про­вож­де­ния в те дни. В пер­вом отрыв­ке «An spa­tia car­pit­len­tus Ar­go­nau­ta­rum»^[5] ясно, что Мар­ци­ал гово­рит о доволь­но про­тя­жен­ном месте для про­гу­лок, полу­чив­шем назва­ние в честь арго­нав­тов, веро­ят­но, на пор­тик Арго­нав­тов, а во вто­ром отрыв­ке упо­ми­на­ние Эсо­нида (т. е. Ясо­на) в том же кон­тек­сте, что и Сеп­ты с хра­ня­щим­ся в ней изо­бра­же­ни­ем Фил­ли­рида (т. е. Хиро­на) ука­зы­ва­ет на близ­кое сосед­ство с этим зда­ни­ем. Юве­нал в VI сати­ре (VI, 153—154) упо­ми­на­ет «Mer­ca­tor Iason»^[6] в отрыв­ке, кото­рый был бы доволь­но туман­ным, если бы на него не про­ли­ла свет схо­лия, к кото­рой мы вер­нем­ся позд­нее⁵¹ и в кото­рой ска­за­но, что речь идет о кар­ти­нах, выстав­лен­ных в пор­ти­ке Агрип­пы в Риме. В рас­ска­зе о зда­ни­ях, повреж­ден­ных пожа­ром при Тите⁵², Дион Кас­сий сно­ва упо­ми­на­ет τὸ Πο­σειδώ­νιον. В спис­ке ему пред­ше­ст­ву­ет Сеп­та, а сра­зу за ней упо­ми­на­ют­ся Тер­мы Агрип­пы и Пан­те­он. Это может послу­жить ука­за­ни­ем на место­по­ло­же­ние это­го зда­ния. В жиз­не­опи­са­нии Адри­а­на в Исто­рии Авгу­стов утвер­жда­ет­ся, что импе­ра­тор отре­ста­ври­ро­вал Пан­те­он, Сеп­ту и бази­ли­ку Неп­ту­на⁵³. Груп­па объ­ек­тов при­мер­но та же, что и в сооб­ще­нии Дио­на Кас­сия.

Из этих источ­ни­ков у нас есть сле­дую­щие назва­ния: ἠ στοὰ τοῦΠο­σειδῶ­νος и τὸ Πο­σειδώ­νιον у Дио­на Кас­сия, бази­ли­ка Неп­ту­на, Пор­тик Агрип­пы и, в отрыв­ке Мар­ци­а­ла, пор­тик, назван­ный в честь арго­нав­тов. Пока мож­но пред­по­ло­жить, что все эти упо­ми­на­ния отно­сят­ся к одно­му зда­нию. Обра­тив­шись к No­ti­tia и Cu­rio­sum⁵⁴, мож­но обна­ру­жить, что в них обо­их в рай­оне IX име­ет­ся пор­тик Арго­нав­тов, но в Cu­rio­sum так­же упо­ми­на­ет­ся бази­ли­ка Неп­ту­на, тогда как в No­ti­tia нет бази­ли­ки Неп­ту­на, но име­ет­ся зда­ние под назва­ни­ем Адри­а­ней, про­пу­щен­ное в Cu­rio­sum. В при­ло­же­ни­ях, в разде­ле «Бази­ли­ки» оба пере­ч­ня рай­о­нов назы­ва­ют бази­ли­ку с.46 Неп­ту­на («Nep­tu­ni» в No­ti­tia, «Nep­tu­nia» в Cu­rio­sum)⁵⁵. Таким обра­зом, мы под­ня­ли про­бле­му двух зда­ний — пор­ти­ка Арго­нав­тов и бази­ли­ки Неп­ту­на.

Воз­мож­но, для этой про­бле­мы наи­бо­лее важ­на схо­лия к Юве­на­лу VI, 153—154:

кото­рая объ­яс­ня­ет этот отры­вок сле­дую­щим обра­зом⁵⁶: во вре­ме­на Юве­на­ла в дни Сатур­на­лий про­дав­цы малень­ких ста­ту­эток, слу­жив­ших подар­ка­ми, обыч­но уста­нав­ли­ва­ли свои ca­sas de lin­teo^[8] в пор­ти­ке Агрип­пы в Риме, где нахо­ди­лись кар­ти­ны, изо­бра­жаю­щие пла­ва­ние арго­нав­тов, и эти пару­си­но­вые палат­ки заго­ра­жи­ва­ли кар­ти­ны.

На осно­ва­нии это­го отрыв­ка Хюль­зен⁵⁷, сле­дуя за работа­ми Лука­са⁵⁸, дела­ет вывод, что Πο­σειδώ­νιον или бази­ли­ка Неп­ту­на не иден­тич­на арго­нав­тов, но они были тес­но свя­за­ны, и схо­лию к отрыв­ку Юве­на­ла луч­ше все­го объ­яс­нить, пред­по­ло­жив, что кар­ти­ны с арго­нав­та­ми нахо­ди­лись на внеш­ней стене бази­ли­ки Неп­ту­на, при­мы­кав­шей к с одной сто­роне пор­ти­ка. Таким обра­зом, в Сатур­на­лии палат­ки тор­гов­цев в пор­ти­ке вре­мен­но закры­ва­ли вид на кар­ти­ны, изо­бра­жаю­щие Ясо­на и арго­нав­тов на внеш­ней стене бази­ли­ки. По мне­нию Хюль­зе­на, Лукас успеш­но пока­зал, что позд­нее храм Адри­а­на, один­на­дцать колонн кото­ро­го до сих пор сто­ят на пло­ща­ди Пьет­ра, на север­ной сто­роне с.47 зда­ния бир­жи, был постро­ен на терри­то­рии, окру­жен­ной пор­ти­ком арго­нав­тов. Если пор­тик арго­нав­тов иден­ти­чен пор­ти­ку, окру­жав­ше­му храм Адри­а­на, то он охва­ты­вал пря­мо­уголь­ную терри­то­рию дли­ной 108 м с восто­ка на запад и шири­ной 98 м⁵⁹. Его руи­ны были обна­ру­же­ны на север­ной и запад­ной сто­роне, и таким обра­зом, мож­но вычис­лить кон­ту­ры пор­ти­ка. Юго-восточ­ный его угол рас­по­ла­гал­ся очень близ­ко к севе­ро-запад­но­му углу Сеп­ты и такое место­по­ло­же­ние пре­крас­но соот­вет­ст­ву­ет одно­му из уже про­ци­ти­ро­ван­ных⁶⁰ отрыв­ков Мар­ци­а­ла. Если вывод Хюль­зе­на о том, что одна из внеш­них стен бази­ли­ки гра­ни­чи­ла с одной из сто­рон пор­ти­ка, верен, оста­ет­ся вопрос, к какой из стен бази­ли­ки при­мы­кал пор­тик. Хюль­зен заклю­ча­ет, что он мог при­мы­кать лишь к запад­ной сто­роне, отча­сти из-за поряд­ка рас­по­ло­же­ния зда­ний, пере­чис­лен­ных в No­ti­tia и Cu­rio­sum⁶¹, а отча­сти пото­му, что толь­ко там мож­но было най­ти про­стран­ство для боль­шо­го стро­е­ния, хотя ника­ких его руин там не обна­ру­же­но⁶². Если бази­ли­ка про­сти­ра­лась на 100 футов, его запад­ная сто­ро­на долж­на была тянуть­ся аж до аспиды Св. Марии в Акви­ро.

Воз­мож­но, сло­ва Nep­tu­ni и Πο­σειδώ­νιον поз­во­ля­ют пред­по­ло­жить рядом с пор­ти­ком храм или свя­ти­ли­ще Неп­ту­на, но об этом нет свиде­тельств. Назва­ние бази­ли­ки, как и имя пор­ти­ка, мог­ло про­изой­ти от какой-то ста­туи или кар­ти­ны, допол­ни­тель­но уве­ко­ве­чи­вав­шей мор­ские победы Агрип­пы.

Тер­мы (τὸ πυ­ρατῆ­ριον τὸ Λα­κωνι­κὸν и Ther­mae)

По всей види­мо­сти, пер­вым эле­мен­том боль­ше­го бан­но­го ком­плек­са был тот, что упо­ми­на­ет Дион Кас­сий сре­ди собы­тий 25 г. до н. э. Он сооб­ща­ет о трех построй­ках, завер­шен­ных Агрип­пой в этом году, Стоя Посей­до­на, τὸ πυ­ρατῆ­ριον τὸ Λα­κωνι­κὸν и с.48 Пан­те­он⁶³. Отно­си­тель­но вто­ро­го Дион Кас­сий далее объ­яс­ня­ет, что Агрип­па «назвал гим­на­зий Лако­ний­ским, пото­му что лакеде­мо­няне как никто дру­гой в то вре­мя сла­ви­лись разде­ва­ни­ем и физи­че­ски­ми упраж­не­ни­я­ми после того, как нама­жут­ся мас­лом». Дион Кас­сий ока­зал бы нам боль­шую услу­гу, объ­яс­нив сло­во πυ­ρατῆ­ριον, но из Вит­ру­вия⁶⁴ мож­но понять, что оно озна­ча­ло Суда­то­рий или паро­вую ком­на­ту с бас­сей­ном или без него. Раз стро­е­ние упо­ми­на­ет­ся наряду с бази­ли­кой Неп­ту­на и Пан­тео­ном, оно долж­но было иметь соот­вет­ст­ву­ю­щие раз­ме­ры, одна­ко до завер­ше­ния акве­ду­ка Дева в 19 г. до н. э. оно не мог­ло слу­жить так же, как пол­но­стью обо­рудо­ван­ное βα­λανεῖον, кото­рое Агрип­па заве­щал рим­ско­му наро­ду в 12 г. до н. э. вме­сте со сво­и­ми сада­ми⁶⁵ и сред­ства­ми для их даль­ней­ше­го содер­жа­ния. Таким обра­зом, мож­но пред­по­ло­жить, что пер­во­на­чаль­ный план был суще­ст­вен­но допол­нен в 19 г. до н. э., когда Агрип­па постро­ил акве­дук Дева. Неко­то­рые несоот­вет­ст­вия в плане пер­во­го эта­жа, види­мо, под­твер­жда­ют это пред­по­ло­же­ние⁶⁶. Рас­ши­рен­ный таким спо­со­бом бан­ный ком­плекс, кото­рый Агрип­па заве­щал рим­ско­му наро­ду, с тех пор обыч­но назы­ва­ют Ther­mae Ag­rip­pae⁶⁷ или про­сто Тер­мы. Пли­ний упо­ми­на­ет пред­ме­ты искус­ства, кото­ры­ми Агрип­па их укра­сил: малень­кие кар­ти­ны в самой жар­кой части Терм⁶⁸, цвет­ная плит­ка на изо­гну­тых сво­дах (ca­ma­ras) жар­ких ком­нат⁶⁹ и «Апок­сио­мен» Лисип­па, кото­ро­го Агрип­па поста­вил перед Тер­ма­ми. Эту с.49 ста­тую народ так любил, что когда Тибе­рий пере­нес ее в свои покои и поста­вил вза­мен дру­гую, люди под­ня­ли в теат­ре такой крик, что импе­ра­тор был вынуж­ден вер­нуть ее. Стра­бон⁷¹ упо­ми­на­ет «Пав­ше­го льва» работы Лисип­па, кото­ро­го Агрип­па при­вез из Ламп­са­ка и поста­вил в сво­их садах меж­ду Стаг­ну­мом и Эври­пом. Это искус­ст­вен­ное озе­ро и деко­ра­тив­ный канал, кото­рые будут рас­смот­ре­ны поз­же⁷², полу­ча­ли воду из акве­ду­ка Дева и на самом деле были состав­ной частью Терм и заме­ня­ли обыч­ный фри­гида­рий и пис­ци­ну (бас­сейн для пла­ва­ния под откры­тым небом), столь обыч­ные в позд­ней­ших тер­мах⁷³.

Тер­мы сго­ре­ли во вре­мя боль­шо­го пожа­ра при Тите⁷⁴ (80 г. н. э.) вме­сте с боль­шей частью постро­ек Агрип­пы в рай­оне IX. Веро­ят­но, они были сра­зу вос­ста­нов­ле­ны Титом или Доми­ци­а­ном, посколь­ку Мар­ци­ал в III кни­ге⁷⁵ (87—88 гг. н. э.) ука­зы­ва­ет, что эти места часто посе­ща­ли. Адри­ан, вос­ста­но­вив­ший Пан­те­он, реста­ври­ро­вал и Тер­мы⁷⁶. Хюль­зен пола­га­ет, что он так­же соеди­нил Тер­мы с Пан­тео­ном рядом залов, руи­ны кото­рых до сих пор суще­ст­ву­ют и при­мы­ка­ют к Пан­тео­ну на юге⁷⁷. Ривой­ра нашел свиде­тель­ства, что боль­шой круг­лый зал Терм, так­же извест­ный как Арко дел­ла Чиам­бел­ла, пред­став­ля­ю­щий собой самый ран­ний при­мер меридио­наль­но­го реб­ра кон­струк­ции купо­ла, был рекон­струи­ро­ван не ранее прав­ле­ния Алек­сандра Севе­ра⁷⁸. с.50 Рестав­ра­ция Кон­стан­ция и Кон­стан­та в 354—355 гг. н. э.^[32] зафик­си­ро­ва­на в над­пи­си, обна­ру­жен­ной воз­ле Сан­та Мария ди Мон­те­роне непо­да­ле­ку от запад­ной сто­ро­ны Терм и, веро­ят­но, отно­сит­ся к ним⁷⁹. Тер­мы упо­ми­на­ют­ся в No­ti­tia, в рай­оне IX, у Сидо­ния Апол­ли­на­рия⁸⁰ и в VI в. у Гри­го­рия Вели­ко­го⁸¹. В Сред­ние века весь рай­он был изве­стен как Кал­ка­ра­рий⁸², и это свиде­тель­ст­ву­ет, что мра­мор Терм был пере­жжен на известь, хотя неко­то­рые части кир­пич­ной клад­ки и отдель­ные фраг­мен­ты стро­е­ния еще сто­я­ли в XV и XVI вв., и их опи­сы­ва­ли мно­гие худож­ни­ки и архи­тек­то­ры.

Тща­тель­но срав­нив фраг­мент⁸³ Мра­мор­но­го пла­на Севе­ра с над­пи­сью [Th]er­mae [Ag­rip]pae, а так­же пла­ны и кар­ти­ны с изо­бра­же­ни­ем Терм⁸⁴, состав­лен­ные архи­тек­то­ра­ми XVI в., с сохра­нив­ши­ми­ся руи­на­ми и скуд­ны­ми резуль­та­та­ми рас­ко­пок, Хюль­зен⁸⁵ сумел соста­вить удо­вле­тво­ри­тель­ный план пер­во­го эта­жа⁸⁶ для цен­траль­ной и южной частей Терм, вклю­чен­ных в Мра­мор­ный план. Его план этой части пред­став­лен на рисун­ке 1, а более рас­ши­рен­ный план всей терри­то­рии, вклю­чая Пан­те­он — на рисун­ке 2. Бук­вы отно­сят­ся к рисун­ку 1. Боль­шой круг­лый зал (без номе­ра) — зна­ме­ни­тый Арко дел­ла Чиам­бел­ла, диа­мет­ром 25 мет­ров, веро­ят­но, был не одной из купаль­ных ком­нат, а обще­ст­вен­ным цен­тром Терм. Хюль­зен иден­ти­фи­ци­ру­ет А как каль­да­рий, В и G — как тепида­рии, С — как Лако­ник, о кото­ром сооб­ща­ет Дион,

с.51

План Терм Агрип­пы за автор­ст­вом Хюль­зе­на из: Die Ther­men des Ag­rip­pa. Вкл. III.

с.52

Рис. 2. Пан­те­он и Тер­мы Агрип­пы. Источ­ник: Huel­sen. Die Ther­men des Ag­rip­pa. Вкл. IV.

с.53 D и E — воз­мож­но, как фри­гида­рии, кото­рые обслу­жи­ва­лись через коридор F. H, J и L, види­мо, соот­вет­ст­ву­ют сфе­ри­сте­ри­ям в малень­ких тер­мах на вил­ле Адри­а­на. План очень похож на более круп­ные тер­мы в Тре­ве⁸⁷.

На рисун­ке 2 отме­че­но, что запад­ный фасад Терм тянет­ся на рас­сто­я­нии 50 м парал­лель­но линии, про­чер­чен­ной через цен­тры Пан­тео­на и Арко дел­ла Чиам­бел­ла, хотя оси этих двух стро­е­ний не сов­па­да­ют точ­но. Опре­де­лить, были ли Тер­мы скон­струи­ро­ва­ны сим­мет­рич­но к восто­ку от линии, по ту сто­ро­ну Виа Честа­ри невоз­мож­но. Хюль­зен счи­та­ет, что план цен­траль­ной части Терм при­над­ле­жал в основ­ном Агрип­пе, и его при­дер­жи­ва­лись после­дую­щие рестав­ра­то­ры⁸⁸. Одна­ко залы, при­ле­гаю­щие к Пан­тео­ну, были постро­е­ны при Адри­ане в ходе рекон­струк­ции это­го зда­ния⁸⁹. На плане Хюль­зе­на (рис. 2) Тер­мы соеди­не­ны с эти­ми зала­ми и Пан­тео­ном длин­ным коридо­ром с апсидой в каж­дом кон­це. Суще­ст­во­ва­ние это­го коридо­ра недав­но поста­вил под сомне­ние фон Гер­кан⁹⁰, кото­рый ука­зы­ва­ет, что на боль­шой кар­те Лан­ча­ни (Илл. 21) на виа Сан­та-Кья­ра немно­го к запа­ду от пред­по­ла­гае­мо­го соеди­ня­ю­ще­го зала изо­бра­жен канал или желоб, кото­рый, долж­но быть, задал направ­ле­ние ули­це, иду­щей на восток к Тет­ра­пи­ло­ну, кото­рый был мону­мен­таль­ным вхо­дом в храм Сера­пи­са, и что эта ули­ца долж­на была отде­лять Тер­мы от груп­пы Пан­тео­на⁹¹.

Сады, Стаг­нум и Эврип

Лако­ник и Тер­мы обес­пе­чи­ва­ли усло­вия для теп­ло­го купа­ния; кро­ме того, Агрип­па создал бога­тые воз­мож­но­сти для купа­ния и пла­ва­ния на откры­том возду­хе, постро­ив искус­ст­вен­ное озе­ро — Стаг­нум⁹² и деко­ра­тив­ный канал — с.54 Эврип⁹³, вода для кото­рых достав­ля­лась по акве­ду­ку Дева⁹⁴, завер­шен­но­му в 19 г. до н. э. По всей види­мо­сти, Стаг­нум зани­мал терри­то­рию меж­ду виа Мон­те­роне и виа деи Седиа­ри⁹⁵. Обыч­но пред­по­ла­га­ют, свиде­тель­ство Таци­та (Ann. XV, 37) отно­сит­ся к Стаг­ну­му Агрип­пы, и в этом слу­чае он был доста­точ­но велик, чтобы Тигел­лин, фаво­рит Неро­на, мог постро­ить на нем бар­жу для удо­воль­ст­вий, на кото­рой устра­и­вал пиры для сво­их гостей. Дру­гие лод­ки тяну­ли бар­жу вокруг Стаг­ну­ма, а в роще и стро­е­ни­ях, окайм­ляв­ших озе­ро, отда­ва­лось эхо пиру­шек⁹⁶. Если это так, то сле­ду­ет при­нять, что озе­ро было доволь­но обшир­ное. Одна­ко, как ука­зал мне док­тор Боэ­ти­ус, что Тацит здесь может иметь в виду Аверн­ское озе­ро и искус­ст­вен­ный порт, где Агрип­па соби­рал свой флот для кам­па­нии 36 г. до н. э. про­тив Секс­та Пом­пея. Эврип, кото­рый, веро­ят­но, снаб­жал Стаг­нум водой и одно­вре­мен­но слу­жил выход­ным отвер­сти­ем в Тибр, полу­чал одну шестую от все­го пото­ка акве­ду­ка Дева, и эта вода, объ­ем кото­рой дости­гал 19090 кубо­мет­ров в день⁹⁷, обес­пе­чи­ва­ла посто­ян­ную сме­ну воды в самом кана­ле и Стаг­ну­ме. Сене­ка⁹⁸ рас­ска­зы­ва­ет, что в юно­сти обыч­но начи­нал новый год ныря­ни­ем в ледя­ные воды Эври­па, и дру­гие авто­ры часто упо­ми­на­ют о купа­нии или в озе­ре, или в кана­ле⁹⁹. Эврип с.55 и Стаг­нум были окру­же­ны пар­ком¹⁰⁰ — Сада­ми Агрип­пы, кото­рые тяну­лись к запа­ду в сто­ро­ну реки¹⁰¹ и, воз­мож­но, зани­ма­ли так­же неболь­шую терри­то­рию к восто­ку от Терм. Долж­но быть, в пар­ке нахо­ди­лись мно­гие из тех 300 ста­туй, кото­ры­ми, по сло­вам Пли­ния¹⁰², Агрип­па укра­сил этот рай­он горо­да. Извест­на, по край­ней мере, одна из них «Пав­ший лев» Лисип­па, кото­ро­го упо­ми­на­ет Стра­бон¹⁰³, сооб­щая, что Агрип­па при­вез эту ста­тую из Ламп­са­ка и поста­вил в роще (ἁλσει) меж­ду Стаг­ну­мом (λίμ­ρης) и Эври­пом. Веро­ят­но, там были и дру­гие. Лако­ник, Тер­мы, озе­ро, канал и сады состав­ля­ли ансамбль, кото­рый стал попу­ляр­ным местом отды­ха для люби­те­лей раз­вле­че­ний. Это место часто упо­ми­на­ют поэты¹⁰⁴ и, в част­но­сти, Мар­ци­ал, кото­рый жил в то вре­мя, когда уже были постро­е­ны Тер­мы Неро­на и Тита.

Пан­те­он

В рас­ска­зе о собы­ти­ях 25 г. до н. э., упо­мя­нув об окон­ча­нии стро­и­тель­ства бази­ли­ки Неп­ту­на и Лако­ни­ка с.56 Суда­то­рия Дион Кас­сий про­дол­жа­ет: «так­же он завер­шил стро­е­ние под назва­ни­ем Пан­те­он. Воз­мож­но, он так назы­ва­ет­ся, пото­му что сре­ди изо­бра­же­ний, укра­шаю­щих его, есть ста­туи мно­гих богов, вклю­чая Мар­са и Вене­ру; но, по мое­му мне­нию, пото­му что его свод­ча­тый пото­лок¹⁰⁵ похож на небе­са. Агрип­па хотел поста­вить туда и ста­тую Авгу­ста и ока­зать ему честь, назвав построй­ку его име­нем, но когда импе­ра­тор не согла­сил­ся ни на одну из поче­стей, Агрип­па поста­вил внутрь ста­тую преды­ду­ще­го Цеза­ря, а при вхо­де свою ста­тую и ста­тую Авгу­ста. Агрип­па сде­лал это не из чув­ства сопер­ни­че­ства или стрем­ле­ния урав­нять себя с Авгу­стом, а по при­чине искрен­ней пре­дан­но­сти импе­ра­то­ру и пото­му что все вре­мя ста­рал­ся для бла­га государ­ства; поэто­му Август, весь­ма дале­кий от того, чтобы пори­цать Агрип­пу, удо­сто­ил его еще боль­ших поче­стей»¹⁰⁶. Этот отры­вок, а так­же над­пись¹⁰⁷ на фри­зе про­на­оса: М · Ag­rip­pa · L · cos · ter­tium · fe­cit, види­мо, под­твер­жда­ли мне­ние, кото­рое было обще­при­ня­тым вплоть до 1892 г., что из всех постро­ек, кото­рые Агрип­па воз­вел на Мар­со­вом Поле, с Пан­тео­ном свя­за­но мень­ше все­го про­блем и что, по край­ней мере, в основ­ных чер­тах это то же зда­ние, кото­рое постро­ил Агрип­па¹⁰⁸. С 1892 г. и откры­тий Шедан­на, о кото­рых будет рас­ска­за­но позд­нее, Пан­те­он стал вызы­вать боль­ше спо­ров, чем все осталь­ные построй­ки Агрип­пы вме­сте взя­тые. Сна­ча­ла рас­смот­рим исто­ри­че­ские свиде­тель­ства о стро­е­нии Агрип­пы до того вре­ме­ни, как оно было уни­что­же­но пожа­ром при Тите в 80 г. н. э.¹⁰⁹

На осно­ва­нии над­пи­си¹¹⁰ обыч­но дела­ли вывод, что с.57 Пан­те­он был достро­ен в 27 г. до н. э., в год третье­го кон­суль­ства Агрип­пы. Но Дион Кас­сий¹¹¹, кото­рый дол­жен был видеть эту над­пись, утвер­жда­ет, что зда­ние было закон­че­но в год девя­то­го кон­суль­ства Авгу­ста, когда его кол­ле­гой был Марк Силан, то есть в 25 г. до н. э. Это рас­хож­де­ние пыта­лись согла­со­вать, пред­по­ло­жив, что фак­ти­че­ски зда­ние было закон­че­но в 27 г. до н. э., а офи­ци­аль­но посвя­ще­но в 25 г. до н. э.¹¹² Но это объ­яс­не­ние абсо­лют­но не нуж­но. Соглас­но обыч­ной эпи­гра­фи­че­ской прак­ти­ке имя Агрип­пы появ­ля­лось бы с титу­лом con­sul ter­tium с 27 г. до н. э. до его смер­ти¹¹³. Сло­ва con­sul ter­tium про­сто озна­ча­ют дату после кото­рой про­изо­шло собы­тие. Посколь­ку Дион Кас­сий назы­ва­ет кон­су­лов (Август — кон­сул в девя­тый раз с кол­ле­гой Мар­ком Сила­ном) и, без сомне­ния, исполь­зу­ет Ливия как анна­ли­сти­че­ский источ­ник, мож­но при­нять, что его дати­ров­ка завер­ше­ния Пан­тео­на вер­на. Четы­ре дру­гих момен­та в рас­ска­зе Дио­на Кас­сия заслу­жи­ва­ют отдель­но­го ком­мен­та­рия.

(1) Сле­ду­ет отме­тить, что Пан­те­он был достро­ен в тот же год, что и пер­вая часть Терм. Суще­ст­во­ва­ла ли меж­ду эти­ми стро­е­ни­я­ми какая-то внут­рен­няя связь? Это рас­смат­ри­ва­ет­ся в при­ме­ча­нии 141. (2) Дион Кас­сий пред­ла­га­ет два объ­яс­не­ния назва­ния Пан­тео­на: (а) пото­му, что сре­ди укра­шав­ших зда­ние ста­туй были изо­бра­же­ния мно­гих богов, в том чис­ле Мар­са и Вене­ры; (b) его соб­ст­вен­ное мне­ние — из-за свод­ча­то­го купо­ла, похо­же­го на небе­са. Вто­рое объ­яс­не­ние мож­но откло­нить, ибо оче­вид­но, что Дион Кас­сий пред­по­ла­гал, буд­то стро­е­ние Агрип­пы име­ло те же архи­тек­тур­ные чер­ты, что и зда­ние после рекон­струк­ции Адри­а­на, кото­рое он видел. (3) Марс и Вене­ра были сре­ди «мно­гих богов», и в самом хра­ме сто­я­ла ста­туя Юлия Цеза­ря. Агрип­па поста­вил бы туда и ста­тую Авгу­ста, если бы послед­ний с.58 не вос­про­ти­вил­ся. Неза­ви­си­мо от того, озна­чал ли Пан­те­он «мно­го богов»¹¹⁴ или «все боги»¹¹⁵ или «весь­ма свя­щен­ный»¹¹⁶, Агрип­па явно наме­ре­вал­ся изо­бра­зить род Юли­ев и его боже­ст­вен­ных пред­ков. (4) Дион Кас­сий упо­ми­на­ет, что ста­туи Авгу­ста и Агрип­пы были уста­нов­ле­ны в про­на­осе. Две ниши по обе сто­ро­ны от вхо­да в нынеш­ний Пан­те­он, види­мо, уве­ко­ве­чи­ли это меро­при­я­тие после рекон­струк­ции Адри­а­на, и Дион Кас­сий, веро­ят­но, опи­сы­ва­ет то, что видел в свое вре­мя.

Дру­гие упо­ми­на­ния Пан­тео­на Агрип­пы вплоть до его гибе­ли в пожа­ре при Тите на удив­ле­ние незна­чи­тель­ны, если учесть, что когда был посвя­щен Пан­те­он, Вер­ги­лий писал «Эне­иду», а Гора­ций — пер­вые три кни­ги «Од». Пли­ний¹¹⁷ и Мак­ро­бий¹¹⁸ упо­ми­на­ют, что серь­ги на ста­туе Вене­ры были изготов­ле­ны из двух поло­ви­нок жем­чу­жи­ны, при­над­ле­жав­шей Клео­пат­ре. Пли­ний¹¹⁹ ука­зы­ва­ет, что неко­то­рые из худо­же­ст­вен­ных укра­ше­ний Пан­тео­на были изготов­ле­ны Дио­ге­ном Афин­ским, в том чис­ле кари­а­ти­ды¹²⁰ in co­lum­nis temple^[9] и ста­туи на фрон­тоне, кото­рые не были осо­бен­но извест­ны, так как сто­я­ли слиш­ком высо­ко; и что капи­те­ли колонн были изготов­ле­ны из сира­куз­ской брон­зы¹²¹. В свя­зи с собы­ти­я­ми 22 г. до н. э. Дион Кас­сий¹²² сооб­ща­ет, что в тот год мно­гие объ­ек­ты пора­зи­ла мол­ния, в том чис­ле ста­туи в Пан­теоне, так, что из руки ста­туи Авгу­ста даже выпа­ло копье. Све­то­ний¹²³ упо­ми­на­ет зна­ме­ние, слу­чив­ше­е­ся в 14 г. н. э., кото­рое Август истол­ко­вал как пред­ве­стие сво­ей близ­кой смер­ти. Пока он про­во­дил люстр на Мар­со­вом Поле с.59 в рам­ках цен­за это­го года, орел совер­шил над ним несколь­ко кру­гов, а затем поле­тел в сосед­ний храм и сел на первую бук­ву име­ни Агрип­пы. Этот храм с име­нем Агрип­пы, по всей види­мо­сти¹²⁴, был Пан­тео­ном, связь кото­ро­го с боже­ства­ми рода Юли­ев уже была рас­смот­ре­на. В Ac­ta Ar­va­lia¹²⁵ за 59 г. н. э. име­ет­ся ука­за­ние, что арваль­ские бра­тья встре­ча­лись in Pan­theo 12 янва­ря.

Исто­рия свиде­тель­ст­ву­ет, что Пан­те­он Агрип­пы был уни­что­жен пожа­ром в прав­ле­ние Тита вме­сте с хра­мом Сера­пи­са, хра­мом Иси­ды, Сеп­той, бази­ли­кой Неп­ту­на, Дири­би­то­ри­ем, теат­ром Баль­ба, сце­ной теат­ра Пом­пея, пор­ти­ком Окта­вии с его биб­лио­те­кой, хра­мом Юпи­те­ра Капи­то­лий­ско­го, а так­же сосед­ни­ми с ним хра­ма­ми¹²⁶. Доми­ци­ан его отре­ста­ври­ро­вал¹²⁷. В Пан­те­он сно­ва уда­ри­ла мол­ния при Тра­яне в 110 г., и он сго­рел¹²⁸. Таким обра­зом, оче­вид­но, что ни ори­ги­наль­ное стро­е­ние, ни рекон­струк­ция Доми­ци­а­на не были огне­упор­ны­ми и что в этом нынеш­ний Пан­те­он ради­каль­но отли­ча­ет­ся от преды­ду­щих. Адри­ан вос­ста­но­вил его вме­сте с неко­то­ры­ми дру­ги­ми стро­е­ни­я­ми Агрип­пы в этом рай­оне: Сеп­той, бази­ли­кой Неп­ту­на и Тер­ма­ми¹²⁹. Так­же он ино­гда про­во­дил там судеб­ные заседа­ния¹³⁰. Ниже будет пока­за­но, что нынеш­ний Пан­те­он пред­став­ля­ет собой эту рекон­струк­цию, и воз­мож­но, что упо­ми­на­ние Юлия Капи­то­ли­на¹³¹ о рестав­ра­ции Анто­ни­на Пия отно­сит­ся к завер­ше­нию работы Адри­а­на. Послед­няя рестав­ра­ция в антич­но­сти, о кото­рой нам извест­но, была пред­при­ня­та Севе­ром с.60 и Кара­кал­лой 202 г. н. э. В над­пи­си мень­ше­го раз­ме­ра¹³² на архит­ра­ве ниже над­пи­си Агрип­пы после длин­но­го пере­чис­ле­ния титу­лов двух импе­ра­то­ров ска­за­но: Pan­the­um ve­tus­ta­te cor­rup­tum cum om­ni cul­tu res­ti­tue­runt^[10]. Послед­нее упо­ми­на­ние Пан­тео­на в антич­ных источ­ни­ках содер­жит­ся в Cod. Theod., XIV, 3, 10: lec­ta in Pan­theo Non. Nov.^[11] (368 г. или 370 г. н. э.). Какие следы Пан­тео­на Агрип­пы, — сохра­нив­ши­е­ся руи­ны или ори­ги­наль­ный план, — мож­но обна­ру­жить в нынеш­нем Пан­теоне? Мы виде­ли, что Пан­те­он Агрип­пы, уни­что­жен­ный пожа­ром Тита, не мог быть огне­упор­ным и, долж­но быть, имел дере­вян­ную кры­шу. Если бы кры­тая ротон­да 144 фута диа­мет­ром и соот­вет­ст­ву­ю­щей высоты была частью ори­ги­наль­но­го зда­ния, вряд ли Пли­ний и Дион Кас­сий осо­бо выде­ли­ли бы Дири­би­то­рий Агрип­пы за раз­мер его кры­ши, и если бы она была тех же раз­ме­ров, что и нынеш­ний Пан­те­он, труд­но себе пред­ста­вить, как писа­те­ли, жив­шие при Авгу­сте, мог­ли не упо­мя­нуть такое архи­тек­тур­ное чудо. Мы уже виде­ли, что в совре­мен­ном Пан­теоне нет места для кари­а­тид афин­ско­го скуль­п­то­ра Дио­ге­на. Ори­ги­наль­ный Пан­те­он мог быть абсо­лют­но дру­гим по срав­не­нию с нынеш­ним.

В 1892 г. фран­цуз­ский архи­тек­тор Шеданн сде­лал изу­ми­тель­ное откры­тие¹³³: совре­мен­ная ротон­да была постро­е­на при Адри­ане при­мер­но в 120—124 гг. н. э., несмот­ря на над­пись Агрип­пы на про­на­осе. Штам­пы на кир­пи­чах, обна­ру­жен­ных в купо­ле, а позд­нее в дру­гих частях ротон­ды, не остав­ля­ют ника­ких сомне­ний. Откры­тия Шедан­на поло­жи­ли нача­ло иссле­до­ва­ни­ям Бель­тра­ми¹³⁴ и Арма­ни­ни в 1892—1893 гг., кото­рые позд­нее про­дол­жи­ли Коли­ни и Джис­мон­ди¹³⁵, при­мер­но в то же вре­мя Коц­цо¹³⁶; и, нако­нец, пока не опуб­ли­ко­ва­ны новые работы архи­тек­то­ра Терен­цио и его кол­лег с.61 обо всех рестав­ра­ци­ях зда­ния¹³⁷. Объ­ем поз­во­ля­ет сде­лать лишь крат­кое резю­ме их нахо­док¹³⁸. Они не все­гда согла­су­ют­ся меж­ду собой, так что тай­на сфинк­са Мар­со­ва Поля до сих пор не рас­кры­та до кон­ца.

Если не вда­вать­ся в дета­ли это­го рас­хож­де­ния во мне­ни­ях, то основ­ные резуль­та­ты, резю­ми­ро­ван­ные фон Гер­ка­ном¹³⁹ и в новом изда­нии Андер­се­на и Спир­са, The Ar­chi­tec­tu­re of An­cient Ro­me, пере­смот­рен­ные Тома­сом Эшби в 1927 г.¹⁴⁰, тако­вы. Совре­мен­ная ротон­да с купо­лом, окто­стиль­ный пор­тик, свя­зы­ваю­щая их пря­мо­уголь­ная высту­паю­щая часть¹⁴¹, а так­же пря­мо­уголь­ный зал к югу, кото­рый преж­де назы­ва­ли Лако­ни­ком, — работа вре­мен Адри­а­на. Так назы­вае­мые грот­то­ны, свя­зы­ваю­щие послед­ний с ротон­дой, так­же име­ют штам­пы вре­ме­ни Адри­а­на и, веро­ят­но, были постро­е­ны для укреп­ле­ния сте­ны ротон­ды на южной сто­роне вско­ре после стро­и­тель­ства ротон­ды. Рестав­ра­ция при Севе­ре, о кото­рой уже гово­ри­лось, воз­мож­но, была свя­за­на с ремон­том, кото­рый пона­до­бил­ся из-за воз­ник­но­ве­ния тре­щин, и мог­ла вклю­чать обнов­ле­ние неко­то­рых деко­ра­тив­ных дета­лей внут­рен­ней отдел­ки¹⁴². Если эти суж­де­ния вер­ны, и они явля­ют собой кон­сен­сус мне­ний, то ни одну часть нынеш­не­го Пан­тео­на нель­зя при­пи­сать Агрип­пе¹⁴³, а над­пись может объ­яс­нять­ся хоро­шо извест­ной поли­ти­кой Адри­а­на, о кото­рой сооб­ща­ет Элий Спар­ти­ан: импе­ра­тор не с.62 ука­зы­вал свое имя на зда­ни­ях, кото­рые постро­ил или отре­ста­ври­ро­вал, исклю­чая храм Тра­я­на¹⁴⁴.

Где же в таком слу­чае сле­ду­ет искать следы Пан­тео­на Агрип­пы? При рас­коп­ках, кото­рые про­во­ди­ли под совре­мен­ным Пан­тео­ном Бель­тра­ми и Арма­ни­ни, а позд­нее Коли­ни и Джис­мон­ди, под пор­ти­ком на глу­бине око­ло 2,5 м были обна­ру­же­ны сте­ны поди­у­ма про­дол­го­ва­то­го пря­мо­уголь­но­го стро­е­ния, пред­по­ло­жи­тель­но, хра­ма, с про­на­осом к югу от длин­ной сто­ро­ны пря­мо­уголь­ни­ка, как в хра­ме Согла­сия. Сте­ны это­го фун­да­мен­та сло­же­ны из тра­вер­ти­но­вых бло­ков, обли­цо­ван­ных русти­кой. Эти руи­ны обыч­но иден­ти­фи­ци­ру­ют­ся как Пан­те­он Агрип­пы¹⁴⁵. Само зда­ние име­ло раз­мер 43,76 на 19,82 м. На север­ной стене фун­да­мен­та (см. рис. 3) сто­ят восемь колонн нынеш­не­го пор­ти­ка, шири­на кото­ро­го 34 м. Сле­до­ва­тель­но, более древ­няя сте­на была шире нынеш­не­го ряда колонн на 4,88 м с каж­дой сто­ро­ны. Это поло­жи­ло нача­ло тео­рии Шедан­на, ныне опро­верг­ну­той, что изна­чаль­но пор­тик был длин­нее и имел не восемь колонн, а десять¹⁴⁶. Шири­на выхо­дя­ще­го на юг про­на­оса более древ­не­го хра­ма состав­ля­ла 21,6 м¹⁴⁷, при­бли­зи­тель­но поло­ви­ну дли­ны длин­ной сто­ро­ны пря­мо­уголь­ни­ка, из кото­рой он высту­пал. Такая пла­ни­ров­ка, кото­рая, как уже было пока­за­но, напо­ми­на­ет пла­ни­ров­ку хра­ма Согла­сия, так­же поз­во­ля­ет пред­по­ло­жить, что фрон­тон про­на­оса под­дер­жи­ва­ли кари­а­ти­ды Дио­ге­на, упо­мя­ну­тые у Пли­ния как осо­бен­ность хра­ма Агрип­пы, и что Агрип­па или его архи­тек­тор, воз­мож­но, нахо­ди­лись под впе­чат­ле­ни­ем от Эрех­тей­о­на, кото­рый тоже имел такую деталь.

На глу­бине око­ло вось­ми футов под полом самой ротон­ды были обна­ру­же­ны остат­ки бетон­но­го осно­ва­ния мра­мор­но­го покры­тия, кото­рое лежит под бо́льшей частью пло­ща­ди нынеш­ней

с.63

Рис. 3. Пан­те­он после иссле­до­ва­ний фон Гер­ка­на. Источ­ник: Gno­mon. 1929. P. 274. (Пунк­тир­ная штри­хов­ка ука­зы­ва­ет на кон­ту­ры хра­ма Агрип­пы).

с.64 ротон­ды. Фон Гер­кан пола­га­ет, что, судя по объ­ек­там, обна­ру­жен­ным под этим покры­ти­ем, оно отно­сит­ся к рестав­ра­ции Доми­ци­а­на, но сама терри­то­рия может дати­ро­вать­ся эпо­хой Агрип­пы. В свя­зи с обна­ру­же­ни­ем это­го покры­тия воз­ни­ка­ет два вопро­са: (1) при­над­ле­жа­ло ли оно зда­нию; (2) или было покры­ти­ем откры­той пло­ща­ди? Уров­ни пока­зы­ва­ют, что это покры­тие шло под уклон из цен­тра нару­жу, что мог­ло пред­на­зна­чать­ся для дре­на­жа и таким обра­зом, свиде­тель­ст­ву­ет в поль­зу послед­не­го мне­ния, но воз­мож­но так­же, что уклон покры­тия обра­зо­вал­ся из-за дав­ле­ния, вызван­но­го стро­и­тель­ст­вом ротон­ды с ее мас­сив­ны­ми сте­на­ми и заста­вив­ше­го гра­ни­цы кру­га опу­стить­ся силь­нее, чем его центр. Оста­ет­ся без отве­та вопрос о том, была ли терри­то­рия, к кото­рой отно­сит­ся это покры­тие, круг­лой и вос­про­из­вел ли Адри­ан, вос­ста­нав­ли­вая Пан­те­он после пожа­ра в прав­ле­ние Тита, ротон­ду с купо­лом как фор­му, вос­хо­дя­щую ко вре­ме­нам Агрип­пы, по мень­шей мере, на уровне зем­ли. Воз­мож­но, эта круг­лая терри­то­рия, кры­тая или нет, была окру­же­на сте­ной, необя­за­тель­но высо­кой¹⁴⁸, в кото­рой име­лись ниши для ста­туй, о кото­рых сооб­ща­ет Дион Кас­сий¹⁴⁹. В таком слу­чае, в более древ­ний храм, о кото­ром уже гово­ри­лось, нуж­но было вхо­дить с этой терри­то­рии, и над­пись Агрип­пы изна­чаль­но долж­на была нахо­дить­ся на южном фаса­де хра­ме, а не на север­ном, как сей­час¹⁵⁰. Сле­ду­ет вспом­нить, что Све­то­ний¹⁵¹, рас­ска­зы­вая о зна­ме­ни­ях, пред­ше­ст­ву­ю­щих смер­ти Авгу­ста, сооб­ща­ет, что когда Август про­во­дил ценз на Мар­со­вом поле, над его голо­вой про­ле­тел орел и сел на сосед­ний храм, на бук­ву А име­ни Агрип­пы, что Август рас­це­нил как знак сво­его при­бли­жаю­ще­го­ся с.65 кон­ца. Если этот храм, как теперь пред­став­ля­ет­ся веро­ят­ным¹⁵², был Пан­тео­ном, то, чтобы над­пись на южном фаса­де была вид­на с Мар­со­ва поля, сте­ны внеш­не­го ограж­де­ния круг­лой терри­то­рии не мог­ли быть очень высо­ки­ми.

В насто­я­щей ста­тье мы рас­смат­ри­ва­ем в основ­ном стро­и­тель­ную дея­тель­ность Агрип­пы. Пан­те­он, пере­стро­ен­ный Адри­а­ном, — хотя и лишен­ный ныне позо­ло­чен­ной кры­ши, позо­ло­чен­ных розетт в кес­со­нах купо­ла, мра­мор­ных укра­ше­ний верх­не­го эта­жа, сня­тых в 1747 г., и брон­зо­вых моди­льо­нов (450, 250 фун­тов весом), под­дер­жи­вав­ших кры­шу пор­ти­ка, кото­рые Урбан VIII при­ка­зал рас­пла­вить, чтобы отлить пуш­ку для зам­ка Свя­то­го Анге­ла, — все еще оста­ет­ся одним из архео­ло­ги­че­ских чудес све­та, исход­ной точ­кой иссле­до­ва­ний всех вели­ких архи­тек­то­ров XV и XVI вв. Его кон­струк­ция, на пер­вый взгляд такая про­стая, весь­ма слож­на, даже для про­фес­сио­наль­но­го архи­тек­то­ра. Пан­те­он сам по себе явля­ет­ся пред­ме­том иссле­до­ва­ния, изу­чать кото­рый луч­ше по новым работам, бога­то иллю­ст­ри­ро­ван­ным пла­на­ми, раз­ре­за­ми и дета­ля­ми кон­струк­ции, таким, как кни­га Риву­а­ра Ro­man Ar­chi­tec­tu­re, 1925 г. или Андер­сен, Спирс, Эшби, The Ar­chi­tec­tu­re of An­cient Ro­me, 1927 г.

Гроб­ни­ца Агрип­пы

Где-то на Мар­со­вом поле, и воз­мож­но, в IX рай­оне нахо­ди­лась гроб­ни­ца, постро­ен­ная Агрип­пой для себя, но так и остав­ша­я­ся лишь кенота­фом, посколь­ку Дион Кас­сий сооб­ща­ет¹⁵³, что Август похо­ро­нил Агрип­пу в сво­ем мав­зо­лее, хотя Агрип­па воз­вел для себя отдель­ный на Мар­со­вом поле. Хюль­зен¹⁵⁴ счи­тал, что эта гроб­ни­ца Агрип­пы была vi­ci­na aedes^[12], на кото­рый сел орел, опу­стив­шись на первую бук­ву име­ни Агрип­пы, что ста­ло зна­ком, воз­ве­стив­шим Авгу­сту его при­бли­жаю­щу­ю­ся смерть — как уже упо­ми­на­лось на с. 64. Далее он с.66 пола­гал, что фраг­мен­ты 103 и 72 Мра­мор­но­го пла­на, сло­жен­ные вме­сте и содер­жа­щие бук­вы:

M…GRI
…VLI…

изо­бра­жа­ют две гроб­ни­цы (1) se­pulchru]m или mo­nu­men­tu]m [A]gri[ppae] и (2) mo­nu­men­tum I]uli [orum]. Эти гроб­ни­цы, по его мне­нию, нахо­ди­лись меж­ду Тер­ма­ми Агрип­пы и Государ­ст­вен­ной вил­лой из-за букв PUB­LIC на дру­гом фраг­мен­те (97) Мра­мор­но­го пла­на. На сво­ей кар­те (см. рис. 2) он поме­стил глав­ный фраг­мент немно­го к юго-запа­ду от хра­ма Сера­пи­са. Но это объ­яс­не­ние опро­верг Лунд­стрём¹⁵⁵, кото­рый мастер­ски собрал голо­во­лом­ку, встро­ив еще один фраг­мент (фрагм. 95), сохра­нив­ший­ся толь­ко на рисун­ке, и пока­зав, что эти два памят­ни­ка — POR­TIC[US] M[ELEA]GRI и AE[DES I]VLI[ORUM]. Сле­до­ва­тель­но, гроб­ни­цу Агрип­пы сле­ду­ет искать где-то в дру­гом месте Мар­со­ва поля.

Мост Агрип­пы

К мно­го­чис­лен­ным построй­кам Агрип­пы на Мар­со­вом поле мож­но доба­вить мост Агрип­пы, кото­рый пере­се­кал Тибр немно­го выше воз­веден­но­го позд­нее моста Авре­лия (ныне Пон­те Систо). Мы зна­ем о суще­ст­во­ва­нии это­го моста исклю­чи­тель­но бла­го­да­ря cip­pus¹⁵⁶, уста­нов­лен­но­му cu­ra­to­res ri­pa­rum^[13] в прав­ле­ние Клав­дия, на кото­ром напи­са­но, что они выров­ня­ли берег Тиб­ра и поста­ви­ли такие cip­pi «a Tri­ga­rio ad Pon­tem Ag­rip­pae»^[14]. Бор­са­ри¹⁵⁷ иден­ти­фи­ци­ру­ет этот мост с четырь­мя стол­ба­ми, обна­ру­жен­ны­ми на дне реки, на 102 м выше оси Пон­те Систо на восточ­ном бере­гу и на 132 м выше его на запад­ном бере­гу. Место­по­ло­же­ние гроб­ни­цы Пла­то­ри­на, кото­рая отно­сит­ся к эпо­хе Авгу­ста, пока­зы­ва­ет, что в то вре­мя ули­ца шла от запад­но­го кон­ца моста с.67 к Яни­ку­лу. Оче­вид­но, мост был сло­ман — если его к тому вре­ме­ни еще не повреди­ли при­ли­вы, — когда Кара­кал­ла постро­ил мост Авре­лия, и, воз­мож­но, мате­ри­а­лы моста Агрип­пы были исполь­зо­ва­ны для построй­ки более позд­не­го моста. Угол в 20 гра­ду­сов меж­ду ося­ми моста Агрип­пы и моста Авре­лия ука­зы­ва­ет, что направ­ле­ние реки изме­ни­лось.

Ключ к пони­ма­нию обсто­я­тельств и воз­мож­ной даты стро­и­тель­ства моста, види­мо, неза­ме­чен­ный топо­гра­фа­ми, дает сооб­ще­ние Фрон­ти­на об Акве­ду­ке Дева, кото­рый Агрип­па постро­ил в 19 г. до н. э. Он утвер­жда­ет, что акве­дук обслу­жи­вал рай­о­ны VII, IX и XIV¹⁵⁸. А четыр­на­дца­тый рай­он нахо­дит­ся через реку от девя­то­го и, если акве­дук, постро­ен­ный Агрип­пой, с само­го нача­ла обслу­жи­вал квар­тал Трас­та­ве­ре, то его канал дол­жен был про­хо­дить через Тибр по мосту, и посколь­ку над­пись дока­зы­ва­ет, что Агрип­па постро­ил мост, мож­но пред­по­ло­жить, что по это­му мосту и про­хо­дил канал и что оба эти соору­же­ния, веро­ят­но, были постро­е­ны одно­вре­мен­но. В преды­ду­щем пара­гра­фе было пока­за­но, что от запад­но­го кон­ца моста к Яни­ку­лу в эпо­ху Авгу­ста шла ули­ца, и, веро­ят­но, по мосту, наряду с кана­лом акве­ду­ка Дева, про­хо­ди­ла и доро­га, как в слу­чае Пон-дю-Гар воз­ле Нима. Так как уро­вень акве­ду­ка Дева был самым низ­ким, исклю­чая акве­ду­ки Аппия и Аль­зи­е­ти­на¹⁵⁹, канал не мог быть намно­го выше само­го пара­пе­та моста. Вода акве­ду­ка Аль­зи­е­ти­на, кото­рый Август постро­ил для обес­пе­че­ния водой сво­ей нав­ма­хии в рай­оне XIV во 2 г. до н. э., по сведе­ни­ям Фрон­ти­на, была непри­год­на для питья. Стро­и­тель­ство акве­ду­ка Тра­я­на в 109 г. н. э., немно­го позд­нее того вре­ме­ни, когда Фрон­тин напи­сал свою работу об акве­ду­ках, долж­но быть, сде­ла­ло постав­ку воды из акве­ду­ка Дева излиш­ней, так что когда Кара­кал­ла постро­ил мост Авре­лия (совре­мен­ный Пон­те Систо) немно­го ниже того места, где нахо­дил­ся ныне разо­бран­ный мост Агрип­пы, не было необ­хо­ди­мо­сти про­во­дить через него канал акве­ду­ка Дева.

с.68 Три дру­гих стро­е­ния в рай­оне IX при­пи­сы­ва­лись Агрип­пе отдель­ны­ми топо­гра­фа­ми либо оши­боч­но, либо без убеди­тель­ных свиде­тельств.

Лан­ча­ни на с. 443 сво­ей кни­ги «Ruins and Ex­ca­va­tions of An­cient Ro­me» пере­чис­ля­ет Государ­ст­вен­ную вил­лу сре­ди стро­е­ний Агрип­пы, хотя на с. 472 той же кни­ги утвер­жда­ет, что она была пере­стро­е­на Пуб­ли­ем Фон­те­ем Капи­то­ном.

Лан­ча­ни так­же пере­чис­ля­ет сре­ди работ Агрип­пы пор­тик Счаст­ли­во­го Исхо­да¹⁶⁰. Этот пор­тик и храм, от кото­ро­го он и полу­чил свое назва­ние, лишь еди­но­жды упо­ми­на­ют­ся в лите­ра­ту­ре. Амми­ан Мар­цел­лин¹⁶¹ сооб­ща­ет, что Клав­дий, пре­фект горо­да в 374 г. н. э., отре­ста­ври­ро­вал мно­же­ство древ­них стро­е­ний и постро­ил боль­шой пор­тик, при­мы­каю­щий к Тер­мам Агрип­пы, кото­рый был назван пор­ти­ком Счаст­ли­во­го Исхо­да в честь хра­ма это­го же боже­ства, сто­яв­ше­го рядом. Пять боль­ших капи­те­лей из бело­го мра­мо­ра, 1,70 м в высоту, кото­рые были обна­ру­же­ны меж­ду совре­мен­ной цер­ко­вью Сан­та-Мария-ин-Мон­те­роне и теат­ром Вал­ле, могут при­над­ле­жать это­му пор­ти­ку и таким обра­зом ука­зы­вать на его место­по­ло­же­ние¹⁶². Сар­ти¹⁶³ иден­ти­фи­ци­ру­ет сам храм с неки­ми антич­ны­ми сте­на­ми из пепе­ри­но на месте Сан­та-Мария-ин-Мон­те­роне¹⁶⁴. В сло­ва­ре Плат­не­ра — Эшби пред­по­ла­га­ет­ся, что храм мог быть одним из стро­е­ний Агрип­пы¹⁶⁵. Но нет ника­ких реаль­ных осно­ва­ний свя­зы­вать пор­тик или храм с Агрип­пой за исклю­че­ни­ем их бли­зо­сти к его Тер­мам. Что же каса­ет­ся пор­ти­ка, то из кон­тек­ста Амми­а­на созда­ет­ся впе­чат­ле­ние, что это было новое стро­е­ние, а не рестав­ра­ция.

с.69

Рис. 4. План, на кото­ром ука­за­но рас­по­ло­же­ние постро­ек Агрип­пы в рай­о­нах IX, VII, VIII и XI. (Назва­ния стро­е­ний Агрип­пы напе­ча­та­ны пол­но­стью про­пис­ны­ми бук­ва­ми. Осталь­ные назва­ния ука­за­ны про­пис­ны­ми и строч­ны­ми бук­ва­ми. Посколь­ку в боль­шин­стве слу­ча­ев нет инфор­ма­ции о том, как рас­по­ла­га­лись фун­да­мен­ты зда­ний в эпо­ху Агрип­пы, ука­зы­ва­ют­ся лишь кон­ту­ры).