CLXXXI. ВОЛЬТЕИ

Семья Воль­те­ев извест­на толь­ко бла­го­да­ря моне­там, одно­му пас­са­жу Цице­ро­на¹ и одно­му — Фло­ра², где речь идёт о неко­ем Луции Вуль­тее, про­пре­то­ре Сици­лии^[1]. Ни о про­ис­хож­де­нии, ни о соци­аль­ном поло­же­нии это­го рода ниче­го не извест­но; он дал Рес­пуб­ли­ке двух монет­ных маги­ст­ра­тов: Мар­ка Воль­тея и Луция Воль­тея Стра­бо­на.

¹Cic. Verr. II. 3. 66. 155.

²Flor. II. 13. p. 98 éd. Jahn.

^[1]Это два раз­ных лица. Луций Воль­тей, упо­мя­ну­тый Цице­ро­ном, был не про­пре­то­ром Сици­лии, а вли­я­тель­ным лицом в окру­же­нии про­пре­то­ра 70 г. до н. э. (Луция Цеци­лия Метел­ла). Гай Вуль­тей Капи­тон, упо­мя­ну­тый Фло­ром, был воен­ным три­бу­ном 49 г. до н. э. и участ­во­вал в граж­дан­ской войне в Афри­ке на сто­роне Цеза­ря. — Прим. ред. сай­та.

1. Марк Воль­тей, сын Мар­ка
Моне­та­рий око­ло 666 г. от осно­ва­ния Горо­да (88 г. до н. э.)

с.562 У нас нет ника­ких био­гра­фи­че­ских сведе­ний об этом чело­ве­ке, кото­рый, веро­ят­но, состо­ял в весь­ма близ­ком род­стве с Луци­ем Вуль­те­ем, про­пре­то­ром Сици­лии в 684 г. (70 г. до н. э.)^[1]. Но, напро­тив, изо­бра­же­ния на его моне­тах очень инте­рес­ны, и их не уда­ва­лось объ­яс­нить до Момм­зе­на, кото­рый при­дал им истин­ный смысл, пока­зав, что они свя­за­ны с Рим­ски­ми игра­ми, Пле­бей­ски­ми игра­ми, игра­ми в честь Цере­ры, Апол­ло­но­вы­ми игра­ми и Мега­ле­зий­ски­ми игра­ми¹; это пять еже­год­ных круп­ней­ших празд­нич­ных состя­за­ний в Риме.

Дена­рий № 1, с голо­вой Юпи­те­ра и Капи­то­лий­ским хра­мом, наме­ка­ет на игры, назы­вав­ши­е­ся Рим­ски­ми (ludi Romani), кото­рые были учреж­де­ны Тарк­ви­ни­ем Стар­шим и про­во­ди­лись каж­дый год в сен­тяб­ре, в память о стро­и­тель­стве и посвя­ще­нии Капи­то­лий­ско­го хра­ма. В сен­тябрь­ские иды пре­тор наде­вал коль­цо на пра­вую руку Юпи­те­ра, и богу пред­ла­гал­ся — в фор­ме жерт­во­при­но­ше­ния, — вели­кий пир, epulum Jovis, при­готов­ле­ния к кото­ро­му были воз­ло­же­ны на кол­ле­гию из трёх с.563 жре­цов. После Вто­рой Пуни­че­ской вой­ны, в 558 г. (196 г. до н. э.) празд­не­ства ста­ли отме­чать с бо́льшим раз­ма­хом, чис­ло жре­цов было уве­ли­че­но до семи (septemviri epulones). Этот в выс­шей сте­пе­ни нацио­наль­ный празд­ник вклю­чал все­воз­мож­ные тан­цы, про­цес­сии и игры, но самым при­тя­га­тель­ным зре­ли­щем были игры, давав­ши­е­ся в Боль­шом цир­ке, кото­рый Тарк­ви­ний Древ­ний постро­ил меж­ду Пала­ти­ном и Авен­ти­ном².

Дена­рий № 2, изо­бра­же­ния на кото­ром свя­за­ны с Гер­ку­ле­сом, напо­ми­на­ет о соот­вет­ст­ву­ю­щих празд­ни­ках. «Гер­ку­лес, — пишет Момм­зен, — был не толь­ко покро­ви­те­лем борь­бы в пале­ст­ре, он так­же руко­во­дил музы­каль­ны­ми состя­за­ни­я­ми и счи­тал­ся их богом-покро­ви­те­лем (Hercules Musarum), и во Фла­ми­ни­е­вом цир­ке, рядом с хра­мом, где Гер­ку­ле­са чти­ли вме­сте с Муза­ми, мож­но было видеть вто­рой храм, посвя­щён­ный Гер­ку­ле­су с эпи­те­том “вели­ко­го стра­жа” (magnus custos)». Имен­но во Фла­ми­ни­е­вом цир­ке, посвя­щён­ном Гер­ку­ле­су, про­во­ди­лись в нояб­ре Пле­бей­ские игры, в честь согла­сия и при­ми­ре­ния после уда­ле­ния наро­да на Авен­тин­ский холм. Эти­ми игра­ми, состо­яв­ши­ми преж­де все­го из сце­ни­че­ских пред­став­ле­ний, руко­во­ди­ли эди­лы.

На дена­рии № 3 мы видим голо­ву Либе­ра, как и на мно­гих дру­гих дена­ри­ях эпо­хи Рес­пуб­ли­ки, и обыч­ную бигу Цере­ры. Эти типы свя­за­ны с празд­не­ства­ми Цере­ры, кото­рые назы­ва­лись Цери­а­ли­я­ми: в эти дни чест­во­ва­ли Цере­ру, Либе­ра и Либе­ру. Соглас­но ука­за­ни­ям Сивил­ли­ных книг, в 261 г. (493 г. до н. э.) в Риме рядом с Боль­шим цир­ком был постро­ен гре­че­ский храм Цере­ры, Либе­ра и Либе­ры (aedes Cereris, Liberi Liberaeque). Попе­че­ние о нём име­ли пле­бей­ские эди­лы; имен­но здесь они разда­ва­ли наро­ду хлеб и зер­но в слу­чае нуж­ды. Цери­а­лии, кото­ры­ми руко­во­ди­ли эти маги­ст­ра­ты, про­во­ди­лись каж­дый год в апре­ле. Как свиде­тель­ст­ву­ет моне­та семьи Мем­ми­ев³, их учредил Гай Мем­мий (неиз­вест­но, когда имен­но), и они вклю­ча­ли жерт­во­при­но­ше­ния и игры, на кото­рые при­гла­ша­ли пат­ри­ци­ев. Эти послед­ние, в свою оче­редь, при­гла­ша­ли пле­бе­ев на Мега­ле­зий­ские игры — празд­не­ства, кото­рым посвя­щён дена­рий № 4. Мега­ле­зии, про­во­див­ши­е­ся в честь Кибе­лы, или Мате­ри богов, были учреж­де­ны в 550 г. (204 г. до н. э.) по слу­чаю с.564 Вто­рой Пуни­че­ской вой­ны. В Сивил­ли­ных кни­гах утвер­жда­лось, что Рим одер­жит победу, если из Пес­си­нун­та в Рим доста­вят ста­тую Мате­ри богов. Рим напра­вил послов к Атта­лу, царю Пер­га­ма, кото­рый поз­во­лил увез­ти камень, являв­ший­ся изо­бра­же­ни­ем вели­кой фри­гий­ской боги­ни, оби­тав­шей на горе Ида. Сооб­ща­ет­ся, что потре­бо­ва­лось вме­ша­тель­ство вестал­ки Клав­дии Квин­ты, чтобы боги­ня поз­во­ли­ла кораб­лю, кото­рый её вёз, под­нять­ся про­тив тече­ния Тиб­ра из Остии в Рим⁴. Сци­пи­он Нази­ка поме­стил камень в храм Победы. С это­го вре­ме­ни каж­дый год в апре­ле пат­ри­ции, под руко­вод­ст­вом куруль­ных эди­лов, отме­ча­ли годов­щи­ну это­го памят­но­го собы­тия. В 561 г. (193 г. до н. э.) куруль­ные эди­лы Луций Скри­бо­ний Либон и Гай Ати­лий Серран рефор­ми­ро­ва­ли Мега­ле­зий­ские игры, а в 563 г. (191 г. до н. э.) завер­ши­лось стро­и­тель­ство осо­бо­го хра­ма Кибе­лы, рядом с хра­мом Апол­ло­на Пала­тин­ско­го⁵. Момм­зен пола­га­ет, что голо­ва юно­ши на авер­се дена­рия, о кото­ром здесь идёт речь, — это голо­ва Атти­са, культ кото­ро­го в Малой Азии был неот­де­лим от куль­та Кибе­лы. Каве­до­ни⁶ пред­по­чи­та­ет видеть в ней голо­ву Кори­бан­та. «Я назвал бы её, — пишет он, — даже более опре­де­лён­но: голо­вой Кори­бан­та, сына Ясо­на и Кибе­лы, кото­рый, после обо­жест­вле­ния его отца, вме­сте с мате­рью и дядей Дар­да­ном пере­пра­вил­ся в Азию, где рас­про­стра­нил культ Вели­кой мате­ри богов и назвал её Кибе­лой — име­нем сво­ей соб­ст­вен­ной мате­ри. Этот миф, свя­зан­ный с тро­ян­ским про­ис­хож­де­ни­ем Рима, на мой взгляд, послу­жил сюже­том для баре­лье­фа, опуб­ли­ко­ван­но­го г-ном Гер­хар­дом⁷; изо­бра­жён­ный на нём Кори­бант похож на того, кото­рый фигу­ри­ру­ет на дена­рии Мар­ка Воль­тея: он дер­жит под­ня­тый щит и сто­ит меж­ду Кибе­лой, вос­седаю­щей на троне, и жен­щи­ной под покры­ва­лом, кото­рая, как я пола­гаю, явля­ет­ся мате­рью героя, при­быв­шей из Само­фра­кии». Мне­ние Каве­до­ни пред­став­ля­ет­ся нам более пред­по­чти­тель­ным, чем мне­ние Момм­зе­на, посколь­ку Атти­са обыч­но изо­бра­жа­ли во фри­гий­ском кол­па­ке, а не в шле­ме. Нако­нец, пятый дена­рий свя­зан с Апол­ло­ном и Апол­ло­но­вы­ми игра­ми, осно­ван­ны­ми или пре­об­ра­зо­ван­ны­ми в 542 г. (212 г. до н. э.) в честь Апол­ло­на, — моне­ты Рим­ской рес­пуб­ли­ки очень часто о них напо­ми­на­ют.

с.565 Бук­вам S. C. D. T., изо­бра­жён­ным на ревер­се дена­рия, пред­ла­га­лись раз­ные объ­яс­не­ния. Дол­гое вре­мя их чита­ли как Senatus consulto. Donum tulit («Соглас­но поста­нов­ле­нию сена­та. Пре­под­нёс дар»). Момм­зен пред­ло­жил Senatus consulto, de thesauro («Соглас­но поста­нов­ле­нию сена­та, из каз­ны»), и это тол­ко­ва­ние явля­ет­ся обще­при­ня­тым⁸. По наше­му мне­нию, эта леген­да озна­ча­ет, что моне­та отче­ка­не­на из слит­ков сереб­ра, взя­тых в государ­ст­вен­ной казне, где они хра­ни­лись в каче­стве запа­са дра­го­цен­ных метал­лов. Сопо­став­ляя упо­ми­на­ние Senatus consullo, de thesauro с ана­ло­гич­ны­ми фор­му­ла­ми, кото­рые встре­ча­ют­ся на дру­гих моне­тах это­го же вре­ме­ни, в дру­гом месте мы пока­за­ли, что часть слит­ков была взя­та из государ­ст­вен­но­го запа­са дра­го­цен­ных метал­лов соглас­но зако­ну Плав­ция—Папи­рия, чтобы воз­ме­стить рас­хо­ды на Союз­ни­че­скую вой­ну⁹.

^1[3] Mommsen Th. Histoire de la monnaie romaine / Trad. franç. par le duc de Blacas. T. 2. P., 1870. P. 468, not.

^2[1] См. Preller L. Roemische Mythologie. 3 Aufl. Hsg. H. Jordan. B., 1881—1883. Bd. I, S. 144 f.; Bd. 2, S. 219 f.

^3[2] См. выше, стр. 217—218.

^4[1] См. выше, т. 1, с. 353.

^5[2] Preller L. Op. cit. Bd. Il, S. 56 f.

^6[3] Cavedoni C. Nuovi studi sopra le antiche monete consolari e di famiglie romane. Modena, 1861. P. 27, 28.

^7[4] Gerhard E. Antike Bildwerke. Mönchen; Stuttgart; Töbingen, 1827—1844. Pl. XXII.

^8[1] Mommsen Th. Op. cit. Vol. 2. P. 469.

^9[2] См. Введе­ние, с. xxxix. Ф. Ленор­ман пола­га­ет, что леген­да Senatus consullo, de thesauro на дена­рии с изо­бра­же­ни­ем Апол­ло­на дока­зы­ва­ет, что эти экзем­пля­ры чека­ни­лись, чтобы воз­ме­стить рас­хо­ды на Апол­ло­но­вы игры, при­чём из слит­ков каз­ны, спе­ци­аль­но учреж­дён­ной для орга­ни­за­ции этих празд­неств. Lenormant Fr. La Monnaie dans l’antiquité. P., 1897. T. III. P. 154.

^[1]Луций Воль­тей был не про­пре­то­ром Сици­лии, а вли­я­тель­ным лицом в окру­же­нии про­пре­то­ра Луция Цеци­лия Метел­ла. — Прим. ред. сай­та.

M. VOLTEI. M. F.
(Марк Воль­тей, сын Мар­ка)

с.388 Об этом моне­та­рии у нас нет ника­ких сведе­ний, кро­ме тех, что дают моне­ты. Одна­ко он может быть род­ст­вен­ни­ком Луция Воль­тея, чекан­ка кото­ро­го отне­се­на к преды­ду­ще­му году. Свиде­тель­ства кла­дов и типы и тех­ни­ка изготов­ле­ния его монет поз­во­ля­ют сузить хро­но­ло­ги­че­ские рам­ки, в пре­де­лах кото­рых он дол­жен был зани­мать долж­ность моне­та­рия. Веро­ят­но, это послед­ние моне­ты в кла­де Хев-Самос, и их долж­ны были отче­ка­нить неза­дол­го до захо­ро­не­ния послед­них кла­дов, отне­сён­ных к это­му пери­о­ду (см. Таб­ли­цу кла­дов). Типы авер­са этих дена­ри­ев очень похо­жи на дру­гие выпус­ки того же вре­ме­ни, то есть, выпус­ки с голо­вой Юпи­те­ра похо­жи на моне­ты Луция Воль­тея Стра­бо­на и Луция Про­ци­лия (79 г. до н. э.); выпус­ки с голо­вой Либе­ра — на моне­ты Луция Кас­сия того же года, а выпус­ки с бюстом Атти­са (?) по типу и тех­ни­ке изготов­ле­ния сход­ны с моне­та­ми Пуб­лия Сат­ри­е­на (77 г. до н. э.) с голо­вой Мар­са (см. ниже, с. 392). Поэто­му Марк Воль­тей дол­жен был зани­мать долж­ность при­мер­но в 78 г. до н. э., и очень веро­ят­но, что он был кол­ле­гой Луция Кас­сия и, более того, что его чекан­ка хотя бы частич­но име­ла осо­бое назна­че­ние.

Момм­зен дал инте­рес­ное объ­яс­не­ние типам монет Мар­ка Воль­тея и пока­зал, что они, веро­ят­но, свя­за­ны с пятью глав­ны­ми празд­нич­ны­ми состя­за­ни­я­ми, про­во­див­ши­ми­ся еже­год­но в Риме, см.: Mommsen Th. Histoire de la monnaie romaine / Trad. franç. par le duc de Blacas. T. 2. P., 1870. P. 468. Тип I, с голо­вой Юпи­те­ра и изо­бра­же­ни­ем хра­ма на Капи­то­лии, отно­сит­ся к Рим­ским играм, кото­рые были учреж­де­ны Тарк­ви­ни­ем Древним и про­во­ди­лись в сен­тяб­ре; тип II с голо­вой Гер­ку­ле­са и Эри­манф­ским веп­рем — к Пле­бей­ским играм, то есть, к состя­за­ни­ям и празд­не­ствам, про­во­див­шим­ся в нояб­ре в честь это­го боже­ства, осо­бо покро­ви­тель­ст­во­вав­ше­го бор­цов­ским схват­кам и музы­каль­ным состя­за­ни­ям; тип III, с голо­вой Либе­ра или Вак­ха и Цере­рой в колес­ни­це — к Цери­а­ли­ям в честь Цере­ры, Либе­ра и Либе­ры, про­во­див­шим­ся в апре­ле; тип IV с бюстом Атти­са (?) и Кибе­лой в колес­ни­це — к Мега­ле­зий­ским играм, кото­рые тоже про­во­ди­лись в апре­ле в честь Кибе­лы, Мате­ри богов, и в память о достав­ке в Рим из Пес­си­нун­та в 204 г. до н. э. свя­щен­но­го кам­ня, пред­став­ля­ю­ще­го боги­ню и через несколь­ко лет поме­щён­но­го в храм на Пала­тине; и тип V, с голо­вой Апол­ло­на и тре­нож­ни­ком — к Апол­ло­но­вым играм, кото­рые про­во­ди­лись в июле, а осно­ва­ны были в 212 г. до н. э. в честь Апол­ло­на и очень часто про­слав­ля­лись на рим­ских моне­тах.

Момм­зен иден­ти­фи­ци­ро­вал бюст в шле­ме на типе IV как Атти­са, пре­крас­но­го фри­гий­ско­го пас­ту­ха, воз­люб­лен­но­го Кибе­лы, с.389 культ кото­ро­го в Малой Азии был неот­де­лим от её соб­ст­вен­но­го (Mommsen Th. Op. cit. T. 2. P. 469); но Каве­до­ни пред­по­чи­та­ет видеть в нём изо­бра­же­ние Кори­бан­та, а точ­нее «само­го Кори­бан­та, сына Ясо­на и Кибе­лы, кото­рый, после обо­жест­вле­ния его отца, вме­сте с мате­рью и дядей Дар­да­ном пере­пра­вил­ся в Азию, где рас­про­стра­нил культ Вели­кой мате­ри богов и назвал её Кибе­лой — име­нем сво­ей соб­ст­вен­ной мате­ри» (Cavedoni C. Nuovi studi sopra le antiche monete consolari e di famiglie romane. Modena, 1861. P. 27).

Это уве­ко­ве­чи­ва­ние пуб­лич­ных игр, види­мо, ука­зы­ва­ет на то, что чекан­ка Мар­ка Воль­тея была спе­ци­аль­ной и про­во­ди­лась по слу­чаю этих празд­ни­ков. Это пред­по­ло­же­ние отча­сти под­твер­жда­ют бук­вы S. C. D. T. на типе V, кото­рые обыч­но объ­яс­ня­лись как Senatus consulto. Donum dedit. («По поста­нов­ле­нию сена­та. Пре­под­нёс дар»), пока Момм­зен не пред­ло­жил вари­ант Senatus consulto, de thesauro («По поста­нов­ле­нию сена­та, из каз­ны») — и эта интер­пре­та­ция ста­ла обще­при­ня­той. Эти бук­вы пред­по­ла­га­ют, что по край­ней мере частич­но чекан­ка осу­ществля­лась из слит­ков, хра­нив­ших­ся в резер­ве государ­ст­вен­ной каз­ны и взя­тых оттуда в соот­вет­ст­вии с усло­ви­я­ми зако­на Плав­ция—Папи­рия (Babelon E. Description historique et chronologique des monnaies de la République romaine. T. 2. P., 1886. P. 565). Как мы пока­за­ли выше, после при­ня­тия дан­но­го зако­на это слу­ча­лось несколь­ко раз. Подоб­но мно­гим выпус­кам это­го вре­ме­ни, дан­ный выпуск мог пред­на­зна­чать­ся для воз­ме­ще­ния каких-то необыч­ных рас­хо­дов в свя­зи с про­веде­ни­ем глав­ных государ­ст­вен­ных игр. Если дело обсто­я­ло так, то в 78 г. до н. э., как и в пред­ше­ст­ву­ю­щие три года, на рим­ском монет­ном дво­ре был один орди­нар­ный и один осо­бый моне­та­рий. Марк Воль­тей исполь­зо­вал мно­же­ство меток монет­но­го дво­ра, состо­я­щих толь­ко из сим­во­лов или из сим­во­лов и гре­че­ских цифр.

СЕРИЯ 38. Око­ло 76—71 гг. до н. э.
Регу­ляр­ные выпус­ки. Рим.
(в том чис­ле про­вин­ци­аль­ные серра­ты Гая Эгна­ция Мак­су­ма)

За исклю­че­ни­ем един­ст­вен­но­го серрат­но­го выпус­ка Гая Эгна­ция Мак­су­ма, отче­ка­нен­но­го, веро­ят­но, на вспо­мо­га­тель­ном ита­лий­ском монет­ном дво­ре, эта серия не содер­жит серра­тов и доволь­но еди­но­об­раз­на в сти­ле и исполь­зо­ва­нии сим­во­лов и нуме­ра­ции.

Момм­зен пола­га­ет, что пять выпус­ков Мар­ка Воль­тея напо­ми­на­ют о пяти глав­ных еже­год­ных празд­нич­ных состя­за­ни­ях: (i) Рим­ские игры; (ii) Пле­бей­ские игры; (iii) игры в честь Цере­ры; (iv) Мега­ле­зий­ские игры; (v) Апол­ло­но­вы игры (Mommsen Th. Histoire de la monnaie romaine / Trad. franç. par le duc de Blacas. T. 2. P., 1870. P. 468; ср. Grueber H. A. Coins of the Roman Republic in the British Museum. Vol. I. L., 1910. P. 388 n.).

с.400 Моне­та­рий — Марк Воль­тей, сын Мар­ка, в осталь­ном неиз­вест­ный.

О ревер­се типа 1 см.: Jucker H. Capitolium restitutum. Bemerkungen zu der Silbermünze 5979 // JBM. Bd. 39—40. 1959—1960. S. 289—295; посколь­ку в момент чекан­ки храм был раз­ру­шен и ещё не вос­ста­нов­лен, изо­бра­же­ние может быть неточ­ным. Иден­ти­фи­ка­ция бюста на авер­се типа 4 вызы­ва­ет сомне­ния; пред­ла­га­лись Аттис (Mommsen Th. Geschichte des römischen Münzwesens. Berlin, 1860. S. 620—621. Anm. 451), Кори­бант (Cavedoni C. Nuovi studi sopra le antiche monete consolari e di famiglie romane. Modena, 1861. P. 27) с.402 и Бел­ло­на (Alföldi A. Die trojanischen Urahnen der Römer. Basle, 1957. S. 6; Fishwick D. Hastiferi // JRS. Vol. 57. 1967. P. 152; про­тив: Weinstock S. Rev. on: Alföldi A. Die trojanischen Urahnen der Röme // JRS. Vol. 49. 1959. P. 170); во всех слу­ча­ях решаю­щие свиде­тель­ства отсут­ст­ву­ют. О ревер­се типа 4 см.: Lucr. II, 600—601, с комм.: Préchac Fr. Mater deum. Monnaies de la république romaine // RN. Ser. 5. Vol. 32. 1932. P. 119. Все вме­сте, эти пять монет­ных типов, посред­ст­вом изо­бра­жён­ных на них божеств, напо­ми­на­ют о Рим­ских играх, Пле­бей­ских играх, играх в честь Цере­ры, Мега­ле­зий­ских играх и Апол­ло­но­вых играх (Mommsen Th. Loc. cit.); идея, веро­ят­но, состо­я­ла в том, чтобы пообе­щать щед­роты (largitiones) в буду­щем (см. с. 729); бук­вы S. C. D. T. на ревер­се типа 5 види­мо, напо­ми­на­ют о том, что, когда Апол­ло­но­вы игры были осно­ва­ны, они финан­си­ро­ва­лись на народ­ные взно­сы (Liv. XXV. 12. 14; Fest. s. v. Apollinares ludos); луч­ше все­го рас­шиф­ро­вы­вать эти бук­вы как stips collata dei thesauro («Взнос собран в каз­ну бога») или что-то подоб­ное.

Момм­зен дал инте­рес­ное объ­яс­не­ние изо­бра­же­ний и пока­зал, что они, веро­ят­но, свя­за­ны с пятью глав­ны­ми празд­нич­ны­ми состя­за­ни­я­ми, еже­год­но отме­чав­ши­ми­ся в Риме. Юпи­тер и его храм ука­зы­ва­ют на Рим­ские игры, про­во­див­ши­е­ся в сен­тяб­ре. Гер­ку­лес и вепрь — на Пле­бей­ские игры, про­во­див­ши­е­ся в нояб­ре. Либер и Цере­ра — на Цери­а­лии, про­во­див­ши­е­ся в апре­ле. Кибе­ла — на Мега­ле­зий­ские игры, кото­рые тоже празд­но­ва­лись в апре­ле. Голо­ва Апол­ло­на и тре­нож­ник — на Апол­ло­но­вы игры, про­во­див­ши­е­ся в июле.

В чекан­ке это­го моне­та­рия наблюда­ет­ся необы­чай­ное раз­но­об­ра­зие типов.