Сцена жертвоприношения.

38. Исто­ри­че­ский рельеф, сце­на жерт­во­при­но­ше­ния.

Третья чет­верть I в. н. э. или пер­вая чет­верть II в. н. э.
Най­ден в Риме.
Серый мра­мор с про­жил­ка­ми.
Высота 172 см; дли­на 211 см.
При­об­ре­те­но в 1884 г., ранее в кол­лек­ци­ях Мат­теи, Fesch и Aguado (MA 992 — Inv. MNC 1786).
Рестав­ра­то­ры: N. Imbert and A. Méthivier, 2005.

Сце­на это­го релье­фа про­ис­хо­дит перед дву­мя мону­мен­та­ми: четы­рех­ко­лон­ным хра­мом с коринф­ски­ми капи­те­ля­ми и двух­ко­лон­ным зда­ни­ем с эолий­ски­ми капи­те­ля­ми, укра­шен­ным так­же лав­ро­вой гир­лян­дой. Фрон­тон четы­рех­ко­лон­но­го хра­ма укра­шен изо­бра­же­ни­я­ми пред­ме­тов куль­та, в чис­ле кото­рых кро­пи­ло (aspergillum), ковш (simpulum), щит на скре­щен­ных копьях, жезл (lituus) и шап­ка фла­ми­на. На пере­д­нем плане, сле­ва напра­во, мы видим ряд фигур чуть круп­нее нату­раль­ной вели­чи­ны: чело­век в тоге (togatus), флей­тист (tibicen), играю­щий на двой­ной флей­те, и два слу­жи­те­ля при жерт­во­при­но­ше­ни­ях, веду­щие быка, укра­шен­но­го для жерт­во­при­но­ше­ния голов­ны­ми повяз­ка­ми (infulae) и налоб­ни­ком (frontalia) в фор­ме пель­ты (кат. № 31). Вер­ти­каль­ная опо­ра пли­ты спра­ва от сце­ны ори­ги­наль­ная. Левая сто­ро­на была пере­ра­бота­на с уда­ле­ни­ем фигу­ры, кото­рая, несо­мнен­но, сох­ра­ни­лась фраг­мен­тар­но и была пол­но­стью уни­что­же­на. Ясно, что пли­та пер­во­на­чаль­но про­дол­жа­лась далее нале­во: жрец, камил­лы и алтарь ранее нахо­ди­лись сле­ва от про­цес­сии. Лав­ро­вые вен­ки на фигу­рах, антич­ные голо­вы кото­рых сох­ра­ни­лись, пред­по­ла­га­ют отъ­езд импе­ра­то­ра на вой­ну (profectio) или его воз­вра­ще­ние с вой­ны (adventus). В этом слу­чае жрец, совер­шаю­щий жерт­во­при­но­ше­ние, дол­жен быть самим импе­ра­то­ром.

До при­об­ре­те­ния Лув­ром эта сце­на была частью кол­лек­ции Мат­теи. Веро­ят­но, она была обна­ру­же­на в Риме, но ее точ­ное про­ис­хож­де­ние оста­ет­ся неиз­вест­ным: соглас­но архи­вам пат­ри­ци­ан­ской семьи Мат­теи, Асдру­бал Мат­теи при­об­рел эту сце­ну и рельеф с пре­то­ри­ан­ца­ми (кат. № 115) у Пом­пео Ферруч­чи в 1615 г.¹ В тече­ние двух­сот лет эти релье­фы, как вза­и­мо­до­пол­ня­ю­щие, были выстав­ле­ны над две­ря­ми меж­ду внут­рен­ним дво­ром и садом двор­ца Мат­теи². Архив­ная запись от 17 декаб­ря 1635 г. осо­бо ука­зы­ва­ет на их рестав­ра­цию, кото­рая была пору­че­на неко­е­му Эджидио scultore³, веро­ят­нее все­го, Эджидио Морет­ти, скуль­п­то­ру, извест­но­му созда­ни­ем ста­туй в антич­ном сти­ле для лор­да Арун­де­ла. Ниж­няя поло­ви­на релье­фа отсут­ст­ву­ет, а голо­вы двух жре­цов при жерт­во­при­но­ше­ни­ях совре­мен­ные, так же, как руки и двой­ная флей­та музы­кан­та, под­ня­тая рука жре­ца сле­ва от быка, мор­да быка и пра­вая часть его налоб­ни­ка. Корот­ко ост­ри­жен­ная боро­да чело­ве­ка в тоге, испол­нен­ная в виде корот­ких рас­хо­дя­щих­ся пуч­ков, была выре­за­на поз­же — либо в позд­ней антич­но­сти⁴, либо в новое вре­мя, чтобы соот­вет­ст­во­вать боро­да­тым голо­вам, уста­нов­лен­ным Эджидио Морет­ти.

На осно­ва­нии срав­не­ния с релье­фом воз­вра­ще­ния (adventus) Адри­а­на, хра­ня­щим­ся во Двор­це Кон­сер­ва­то­ров, экс­пер­ты дати­ро­ва­ли рельеф Мат­теи нача­лом прав­ле­ния Адри­а­на. Если это вер­но, то пли­та пред­став­ля­ет обще­ст­вен­ную цере­мо­нию на Рим­ском фору­ме, перед хра­мом Вес­па­си­а­на и фрон­таль­ной колон­на­дой хра­ма Сог­ла­сия. Эта дати­ров­ка неяв­ным обра­зом осно­ва­на на идее, что дан­ный рельеф, подоб­но мно­гим дру­гим, мог быть най­ден на фору­ме Тра­я­на (98—117 гг. н. э.), кото­рый был дост­ро­ен Адри­а­ном (117—138 гг. н. э.).

Г. Кёп­пель, одна­ко, пред­ло­жил более ран­нюю дату. Облом (sima) хра­ма с лото­сом и паль­мет­та­ми боль­ше все­го похож на укра­ше­ния шести­ко­лон­но­го хра­ма, кото­рый изо­бра­жен на хра­ня­щем­ся на вил­ле Меди­чи фраг­мен­те сце­ны жерт­во­при­но­ше­ния с Алта­ря Бла­го­че­стия⁵. Чет­ко выре­зан­ные завит­ки на мор­де быка, про­свер­лен­ные одним пово­ротом бура­ва, сопо­ста­ви­мы с завит­ка­ми быка на еще одном фраг­мен­те того же Алта­ря Бла­го­че­стия: сце­на жерт­во­при­но­ше­ния перед вось­ми­ко­лон­ным хра­мом на вил­ле Меди­чи⁶. Этот Алтарь Бла­го­че­стия Авгу­ста дати­ру­ет­ся кон­цом прав­ле­ния Клав­дия (41—54 гг. н. э.), но Кёп­пель цити­ру­ет так­же М. Торел­ли, кото­рый пред­по­ла­га­ет, что сце­на может дати­ро­вать­ся прав­ле­ни­ем сле­дую­ще­го импе­ра­то­ра, Неро­на (54—68 гг. н. э.) Гиб­кость тор­сов слу­жи­те­лей при жерт­во­при­но­ше­ни­ях и объ­ем их под­лин­ных волос, веро­ят­но, под­дер­жи­ва­ют эту гипо­те­зу. Пра­вое зда­ние на зад­нем плане Торел­ли иден­ти­фи­ци­ру­ет как дом Гнея Доми­ция Аге­но­бар­ба, отца импе­ра­то­ра, левое — как храм Пена­тов на Велии. Сце­на может быть свя­за­на с анна­ла­ми арваль­ских бра­тьев, напо­ми­наю­щих о «in sacra(m) via(m) sacrificium ante domum Domitianum» (жерт­во­при­но­ше­ние, совер­шен­ное на свя­щен­ной доро­ге перед домом Доми­ция) 11 декаб­ря 55, 57, 58 и 59 гг. н. э.⁷

Хотя сце­ну мож­но убеди­тель­но дати­ро­вать кон­цом прав­ле­ния Клав­дия или, более веро­ят­но, нача­лом прав­ле­ния Неро­на, точ­ные обсто­я­тель­ства жерт­во­при­но­ше­ния, совер­шен­но­го, долж­но быть, в честь импе­ра­то­ра и в пуб­лич­ной обста­нов­ке горо­да, оста­ют­ся гипо­те­ти­че­ски­ми.

ПРИМЕЧАНИЯ: