Начи­ная с VI века до н. э. в Этру­рии широ­ко рас­про­стра­ня­ют­ся камен­ные и терра­ко­то­вые сар­ко­фа­ги и урны — пеп­ло­хра­ни­ли­ща, на крыш­ках кото­рых изо­бра­жа­ют­ся воз­ле­жа­щие усоп­шие. Одним из наи­бо­лее ран­них явля­ет­ся сар­ко­фаг супру­же­ской четы из Чер­вет­ри (Рим, вил­ла Джу­лиа): он дати­ру­ет­ся вто­рой поло­ви­ной VI века до н. э. Супру­ги изо­бра­же­ны воз­ле­жа­щи­ми в позе пиру­ю­щих на крыш­ке сар­ко­фа­га — сюжет, широ­ко рас­про­стра­нен­ный в этрус­ском искус­стве. Несо­мнен­но, на эту скульп­ту­ру ока­за­ло боль­шое вли­я­ние гре­че­ское арха­и­че­ское искус­ство. Но этрус­ские скульп­ту­ры отли­ча­ют­ся более сво­бод­ны­ми и живы­ми жеста­ми и поза­ми. Голо­вы и лица воз­ле­жа­щей на ложе супру­же­ской четы испол­не­ны гораздо тща­тель­нее, чем их тела. Наме­ча­ет­ся инте­рес к чело­ве­че­ско­му лицу, харак­тер­ный для этрус­ско­го искус­ства, кото­рый в резуль­та­те при­во­дит к созда­нию порт­ре­та.