A 4 int.

Выс. 0,75 м; дл. 2,25 м; шир. 0,91 м.
Из мона­сты­ря капу­ци­нов.

Сар­ко­фаг пря­мо­уголь­ной фор­мы с мас­сив­ной крыш­кой. В цен­тре кон­ный охот­ник в туни­ке и хла­миде пора­жа­ет копьем дико­го каба­на. Спра­ва и сле­ва от него нахо­дят­ся две груп­пы охот­ни­ков. Спра­ва два охот­ни­ка на конях пре­сле­ду­ют оле­ня, пытаю­ще­го­ся скрыть­ся; в его спи­ну вце­пи­лась зуба­ми соба­ка. Дру­гой олень, изо­бра­жен­ный над пер­вым, выхо­дит из леса, пред­став­лен­но­го лист­вен­ным дере­вом на краю релье­фа. Воз­мож­но так­же, что эта груп­па отде­ле­на от цен­траль­ной изо­бра­же­ни­я­ми дере­ва и вхо­да в пеще­ру.

Сле­ва три охот­ни­ка на конях с дву­мя соба­ка­ми пре­сле­ду­ют двух она­г­ров. Под ними изо­бра­же­ны бегу­щий заяц и лежа­щий на зем­ле уби­тый олень, а так­же малень­кий каба­не­нок и оле­не­нок, тоже уби­тый. Края левой сце­ны обо­зна­че­ны дву­мя дере­вья­ми.

На левом тор­це мож­но видеть два дере­ва с пыш­ны­ми кро­на­ми, меж­ду кото­ры­ми нахо­дит­ся охот­ник с ост­рым копьем, оде­тый в хла­миду и корот­кую накид­ку (одеж­да дол­жен­ст­ву­ет под­черк­нуть про­хла­ду гори­сто­го пей­за­жа). Лаю­щий пес при­вя­зан за пово­док к одно­му из дере­вьев; вто­рой пес, тоже при­вя­зан­ный к дере­ву, повер­нув мор­ду, смот­рит на пер­во­го. По кру­то­му скло­ну убе­га­ет заяц, а вто­рой охот­ник, с капю­шо­ном, наки­ну­тым на голо­ву, выхо­дит из грота.

На пра­вом тор­це сар­ко­фа­га два охот­ни­ка гото­вят­ся тро­нуть­ся с места; один из них с копьем и дву­мя соба­ка­ми; дру­гой, оде­тый лишь в неболь­шую тол­стую накид­ку, под­нял вверх пра­вую руку с соко­лом.

Тема­ти­че­ски эта слож­ная ком­по­зи­ция сход­на с релье­фа­ми сар­ко­фа­гов с баталь­ны­ми сце­на­ми. Покой­ный, изо­бра­жен­ный на коне, в раз­ве­ваю­щей­ся хла­миде, напо­ми­на­ет ата­ку­ю­ще­го гене­ра­ла в цен­тре сце­ны сра­же­ния. Здесь новый Меле­агр пора­жа­ет веп­ря, и, оче­вид­но, охота на оле­ня и про­чих живот­ных рас­ши­ря­ет пре­де­лы сце­ны, упо­доб­ляя ее сра­же­нию.

Тема охоты на каба­на очень часто встре­ча­ет­ся на релье­фах сар­ко­фа­гов. Наи­бо­лее близ­ким к наше­му сар­ко­фа­гу явля­ет­ся сар­ко­фаг вил­лы Дориа Пам­фи­ли (хотя на послед­нем изо­бра­же­ны два эпи­зо­да ата­ки на зве­ря, спра­ва и сле­ва); боль­ше отли­чий име­ет­ся у сар­ко­фа­гов из палац­цо Мас­си­мо и вил­лы Меди­чи. У сар­ко­фа­гов из Арля, из палац­цо Кон­сер­ва­то­ров и из Нацио­наль­но­го музея Рима сце­на охоты на каба­на сме­ще­на вле­во, а пра­вую часть релье­фов зани­ма­ет охота на оле­ня.

Исполь­зо­ва­ние бура­ва, жест­кость скла­док дра­пи­ров­ки, упро­щен­ность схем отдель­ных групп участ­ни­ков и мел­кие ико­но­гра­фи­че­ские дета­ли лиц охот­ни­ков цен­траль­ной сце­ны поз­во­ля­ют дати­ро­вать сар­ко­фаг доволь­но позд­ним вре­ме­нем, 310—320 года­ми н. э., в основ­ном по осо­бен­но­стям изо­бра­же­ния лиц.

Dütschke n, 163;
Lasinio tav. CXXXIV;
Da Morrona II p. 255;
Papini n. 72 p. 51;
RR III p, 1244 n. 1;
Rodenwaldt in «Röm. Mitt.» 51, 1936 pp. 62, 66;
v. Schoenebeck in «Röm. Mitt.» 51, 1936 pp. 252, 291, 295;
Reschke pp. 377 n. 223, 379, 394 n. 43.