Табличка с заклинанием (tabella defixionis).

Левая поло­ви­на таб­лич­ки (11 строк):

Пра­вая поло­ви­на таб­лич­ки (7 строк):

Таб­лич­ки с зак­ли­на­ни­я­ми, содер­жа­щи­ми про­кля­тия (tabellae defixionum), слу­жив­шие атри­бу­та­ми агрес­сив­ной магии, неред­ко нахо­дят при рас­коп­ках захо­ро­не­ний на всех терри­то­ри­ях, состав­ляв­ших Рим­скую импе­рию. Текст зак­ли­на­ния нано­си­ли на свин­цо­вую, реже, на золотую или сереб­ря­ную пла­сти­ну (tabella, lamina), кото­рую затем скла­ды­ва­ли вдвое или вчет­ве­ро, либо ска­ты­ва­ли в сви­ток. Во вре­мя испол­не­ния риту­а­ла таб­лич­ку зака­пы­ва­ли в моги­лу на клад­би­ще, или поме­ща­ли в урну с пра­хом, чтобы пере­дать содер­жа­щи­е­ся в ней при­зы­вы Плу­то­ну (Pluto, Dis Pater, Hades) или богам цар­ства мерт­вых (dei inferi). В Древ­нем Риме совер­ше­ние подоб­ных риту­а­лов счи­та­лось тяг­чай­шим пре­ступ­ле­ни­ем (crimen magiae) и кара­лось смер­тью.

В 1851 г. в Риме в ходе рас­ко­пок гипо­гея на терри­то­рии вино­град­ни­ка Манен­ти (vigna Manenti) близ Пор­та Пиа (на пере­се­че­нии виа Лати­на и виа Аппиа) было най­де­но несколь­ко свин­цо­вых таб­ли­чек с про­кля­ти­я­ми. Рас­коп­ки про­во­ди­лись под наблюде­ни­ем архео­ло­гов Джо­ван­ни Бат­ти­ста Де Рос­си и пад­ре Джу­зеп­пе Мар­ки. В гроб­ни­це был обна­ру­жен мра­мор­ный сар­ко­фаг с рельеф­ной сце­ной Пок­ло­не­ния волх­вов (или, воз­мож­но, Рож­де­ния Солн­ца), а так­же неболь­шие тер­ра­ко­то­вые сар­ко­фа­ги и наполь­ная моза­и­ка с изо­бра­же­ни­ем Мадон­ны с мла­ден­цем, или, что более веро­ят­но, Изи­ды, кор­мя­щей гру­дью Гар­по­кра­та. В тер­ра­ко­то­вых сар­ко­фа­гах были най­де­ны свин­цо­вые таб­лич­ки с про­кля­ти­я­ми, ска­тан­ные в цилин­дры.

Дан­ная таб­лич­ка, сло­жен­ная вдвое, с мно­го­чис­лен­ны­ми дефек­та­ми, была обна­ру­же­на 23 декаб­ря 1851 г. зем­ле­ко­пом в грун­те меж­ду гроб­ни­ца­ми на виа Лати­на (in vinea Manenti inter sepulcra). Она была достав­ле­на в музей Кир­хе­ра при Рим­ской кол­ле­гии, где ее с пре­до­сто­рож­но­стя­ми раз­вер­ну­ли и про­чи­та­ли. Ее левая часть состо­ит из 11 строк, напи­сан­ных арха­и­че­ским сабин­ским пись­мом (scrittura sabina); пра­вая — из семи. На осно­ва­нии осо­бен­но­стей лек­си­ки, орфо­гра­фии и начер­та­ния букв таб­лич­ка была дати­ро­ва­на кон­цом рес­пуб­ли­кан­ско­го пери­о­да — эпо­хой Авгу­ста (31 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Над­пись была опуб­ли­ко­ва­на пад­ре Мар­ки в Civilta Cattolica (VIII p. 243) и Де Рос­си в Bullettene dell’Istoria (1852, p. 20), а так­же Раф­фа­э­ле Гарруч­чи и Джу­лио Минер­ви­ни в Bullettino Archeologico Napolitano (1853 г., p. 183). В пуб­ли­ка­ци­ях содер­жат­ся ком­мен­та­рии авто­ров по пово­ду наи­бо­лее спор­ной, послед­ней части тек­ста.

Таб­лич­ка пред­став­ля­ет собой атри­бут любов­ной магии. Объ­ек­том про­кля­тия явля­ет­ся Роди­на — рабы­ня или воль­ноот­пу­щен­ни­ца гре­че­ско­го, судя по име­ни, про­ис­хож­де­ния, состо­яв­шая в любов­ной свя­зи с рим­ским граж­да­ни­ном Мар­ком Лици­ни­ем Фав­стом. К сожа­ле­нию, текст зак­ли­на­ния не содер­жит сведе­ний, поз­во­ля­ю­щих уста­но­вить авто­ра про­кля­тия. Подоб­ная ано­ним­ность мог­ла быть наме­рен­ной, вызван­ной стра­хом авто­ра перед жесто­ким нака­за­ни­ем в слу­чае раз­об­ла­че­ния. Спор­ной оста­ет­ся его роль в любов­ном тре­уголь­ни­ке, и даже цель, кото­рую он пре­сле­до­вал сво­и­ми дей­ст­ви­я­ми.

Ску­пость пред­мет­ных сведе­ний во мно­гих таб­лич­ках с про­кля­ти­я­ми объ­яс­ня­ет­ся тем, что они не были пред­на­зна­че­ны для про­чте­ния дру­ги­ми людь­ми: содер­жав­ши­е­ся в них при­зы­вы были адре­со­ва­ны иск­лю­чи­тель­но богам. Все подроб­но­сти выска­зы­ва­лись авто­ром уст­но в ходе совер­ше­ния риту­а­ла про­кля­тия. Сво­ей малой инфор­ма­тив­но­стью мно­гие tabellae defixiones подоб­ны вотив­ным над­пи­сям: счи­та­лось вполне доста­точ­ным, чтобы обсто­я­тель­ства дела, по пово­ду кото­ро­го чело­век обра­щал­ся к богу с прось­бой, оста­ва­лись извест­ны­ми лишь обе­им сто­ро­нам.

Про­кля­тие мог­ло быть состав­ле­но муж­чи­ной, поки­ну­тым Роди­ной, кото­рая пред­по­чла ему Мар­ка. Вполне веро­я­тен и дру­гой вари­ант: зак­ли­на­ние сочи­ни­ла жен­щи­на — быв­шая под­ру­га Мар­ка, бро­шен­ная им ради Роди­ны, либо сопер­ни­ца Роди­ны, потер­пев­шая неуда­чу в борь­бе за вни­ма­ние рим­ско­го ари­сто­кра­та.

Таким обра­зом, моти­ва­ми авто­ра зак­ли­на­ния мог­ли высту­пать либо баналь­ная рев­ность и жела­ние ото­мстить за изме­ну, либо надеж­да вер­нуть былые отно­ше­ния, отвра­тив Мар­ка от Роди­ны, либо наме­ре­ние осво­бо­дить место воз­ле Мар­ка, отст­ра­нив от него успеш­ную кон­ку­рент­ку. В любом слу­чае зак­ли­на­ние явно не пре­сле­до­ва­ло цели при­чи­нить какой-либо вред само­му Мар­ку, из чего мож­но сде­лать вывод, что автор, кем бы он ни был, не испы­ты­вал к Мар­ку враж­деб­ных чувств и не счи­тал его винов­ни­ком про­изо­шед­ше­го, достой­ным нака­за­ния. Имя Роди­ны повто­ря­ет­ся в зак­ли­на­нии три­жды. Де Рос­си по это­му пово­ду заме­тил, что трой­ное повто­ре­ние уве­ли­чи­ва­ло силу про­кля­тия, и пото­му часто исполь­зо­ва­лось в подоб­ных текстах.

Обра­ща­ет на себя вни­ма­ние, что в дан­ном зак­ли­на­нии, в отли­чие от боль­шин­ства дру­гих defixionum, не содер­жит­ся при­зы­ва к Плу­то­ну (Dis Pater) умерт­вить объ­ект про­кля­тия — Роди­ну, либо при­чи­нить ей уве­чья и стра­да­ния. Цель авто­ра не столь ради­каль­на и вполне праг­ма­тич­на — разо­рвать любов­ную связь меж­ду Мар­ком и Роди­ной, сде­лав жен­щи­ну неин­те­рес­ной для муж­чи­ны или даже нена­вист­ной ему. Для это­го автор жела­ет, чтобы Роди­на не умер­ла, а лишь упо­до­би­лась мерт­ве­цу, лишив­шись глав­ных средств борь­бы за вни­ма­ние муж­чи­ны — болт­ли­во­сти (nec loqui nec sermonari possit) и жен­ской силы (tantum valeat quantum ille mortuus). В резуль­та­те она была бы отверг­ну­та Мар­ком, как мерт­вец отвер­га­ет­ся и бога­ми, и людь­ми (ita uti mortuus nec ad deos nec ad homines acceptus est sic Rhodine apud Marcum Licinium accepta sit). Таким обра­зом, зак­ли­на­ние состав­ля­лось с надеж­дой не на гибель Роди­ны, а на раз­ру­ше­ние ее отно­ше­ний с Мар­ком. Не иск­лю­че­но, что про­кля­тие долж­но было дей­ст­во­вать в отно­ше­нии Роди­ны лишь до тех пор, пока она оста­ва­лась с Мар­ком (Rhodine apud Marcum Licinium Faustum mortua sit); было доста­точ­но, чтобы после их рас­ста­ва­ния у Мар­ка сох­ра­ня­лось посто­ян­ное отвра­ще­ние к ней (uti semper odio sit Marco Licinio Fausto).

Вто­рая часть про­кля­тия, обра­щен­ная на четы­рех людей — двух муж­чин и двух жен­щин, роль кото­рых в этой исто­рии, несо­мнен­но, была ясна само­му авто­ру, не посчи­тав­ше­му, одна­ко, нуж­ным рас­крыть ее в тек­сте, — поро­ди­ла дис­кус­сию сра­зу после про­чте­ния таб­лич­ки в 1851 г. В кон­це зак­ли­на­ния содер­жит­ся обра­ще­ние к Плу­то­ну вызвать у Мар­ка Лици­ния Фав­ста веч­ную нена­висть не толь­ко к Родине, но и к четы­рем воль­ноот­пу­щен­ни­кам гре­че­ско­го про­ис­хож­де­ния, чьи пол­ные име­на при­веде­ны в кон­це тек­ста. Мож­но пред­по­ло­жить, что эти люди спо­соб­ст­во­ва­ли раз­ры­ву отно­ше­ний авто­ра таб­лич­ки с Роди­ной или Мар­ком, либо содей­ст­во­ва­ли уста­нов­ле­нию любов­ной свя­зи меж­ду Мар­ком и Роди­ной. Похо­же, авто­ру таб­лич­ки было жиз­нен­но необ­хо­ди­мо уст­ра­нить вли­я­ние пере­чис­лен­ных людей на Мар­ка, вызвав у того глу­бо­кую непри­язнь к ним. Види­мо, авто­ру это­го было вполне доста­точ­но: он не жела­ет им ни гибе­ли, ни болез­ни, ни муче­ний. Таким обра­зом, моти­вом вто­рой части про­кля­тия высту­па­ет не месть, а, ско­рее, трез­вый рас­чет. Послед­нее сооб­ра­же­ние, вку­пе с отсут­ст­ви­ем в зак­ли­на­нии поже­ла­ний како­го-либо вреда само­му Мар­ку, дела­ет более веро­ят­ной вер­сию о том, что таб­лич­ка была изготов­ле­на кон­ку­рент­кой Роди­ны, отча­ян­но пытав­шей­ся вытес­нить удач­ли­вую сопер­ни­цу, чтобы занять осво­бо­див­ше­е­ся место.

Сле­ду­ет заме­тить, что про­чте­ние послед­ней части зак­ли­на­ния, как нало­же­ния на четы­рех воль­ноот­пу­щен­ни­ков того же про­кля­тия, что и на Роди­ну — стать объ­ек­та­ми нена­ви­сти Мар­ка Лици­ния Фав­ста — не вызы­ва­ет воз­ра­же­ний, если име­на всех пяте­рых жертв при­веде­ны в одном и том же паде­же (акку­за­ти­ве). Одна­ко иссле­до­ва­те­ли сра­зу обра­ти­ли вни­ма­ние на то, что жен­ские име­на (Rodine, Vennonia Hermiona, Sergia Glycinna) при­веде­ны в иной фор­ме (nom./abl.), что порож­да­ет рас­со­гла­со­ва­ние в пред­ло­же­нии. Пад­ре Мар­ки пред­по­ло­жил, что име­на Мар­ка Гедия Амфи­о­на и Гая Попи­лия Апол­ло­ния были оши­боч­но при­веде­ны в акку­за­ти­ве (M. Hedium Amphionem, C. Popillium Apollonium). Если бы их име­на были, как и имя Мар­ка Лици­ния Фав­ста, напи­са­ны в дати­ве (M. Hedio Amphioni, C. Popillio Apollonio), то, соглас­но Мар­ки, содер­жа­ние зак­ли­на­ния ока­за­лось бы иным: трое муж­чин долж­ны были почув­ст­во­вать отвра­ще­ние к трем жен­щи­нам. Един­ст­вен­ным пре­пят­ст­ви­ем для такой интер­пре­та­ции пад­ре Мар­ки счи­тал четы­рех­крат­ное повто­ре­ни­ем item, под­ра­зу­ме­ваю­щее оди­на­ко­вое поло­же­ние всех фигу­ран­тов.

Пред­по­ло­же­ние пре­по­доб­но­го Мар­ки встре­ти­ло кате­го­ри­че­ское несо­гла­сие со сто­ро­ны боль­шин­ства иссле­до­ва­те­лей, изу­чив­ших эту таб­лич­ку. W. Henzen (C. I. L.), F. Ritschl и J. Wordsworth объ­яс­ни­ли отсут­ст­вие окон­ча­ния -m в жен­ских име­нах баналь­ной пле­бей­ской мало­гра­мот­но­стью авто­ра (n in Rhodine(n) ita m in Vennonia(m) Hermiona(m) et Sergia(m) Glycinna(m) plebeji sermonis usu evanuisse). R. Garruccio в Bullettino archeologico napoletano (1853 г.) выска­зал­ся по это­му пово­ду еще рез­че: «Я не вижу ника­кой иной ошиб­ки в напи­са­нии четы­рех имен в кон­це над­пи­си, двух муж­ских и двух жен­ских, кро­ме про­пус­ка -m в двух послед­них име­нах, объ­яс­ня­е­мо­го про­сто­на­род­ным идио­тиз­мом (il popolare idiotismo). Име­на двух жен­щин и двух муж­чин, ука­зан­ные в обра­ще­нии к Плу­то­ну, сто­ят в акку­за­ти­ве…».

После вне­се­ния в текст CIL соот­вет­ст­ву­ю­щей коррек­ту­ры, про­ти­во­ре­чие было уст­ра­не­но, и с тех пор счи­та­ет­ся, что на всех чет­ве­рых было нало­же­но то же про­кля­тие, что и на Роди­ну (et mulieres ambas haud secus ac ambos viros eodem modo quo supra Rhodine fuisse defixas) — они долж­ны были вызы­вать стой­кую нена­висть у Мар­ка Лици­ния Фав­ста.