Отдыхающий Геракл (тип Фарнезе — Питти).

Из наброс­ка, сде­лан­но­го Анто­нио да Сан­гал­ло, сле­ду­ет, что ста­туя была обна­ру­же­на в тер­мах Кара­кал­лы, в колон­ном про­хо­де меж­ду фри­гида­ри­ем и поме­ще­ни­ем к севе­ру от него, либо, по дру­гим источ­ни­кам, тепида­ри­ем. Рядом нахо­ди­лась пар­ная с ней ста­туя т. н. «Латин­ско­го Герак­ла», кото­рую сей­час мож­но видеть в Королев­ском двор­це в Казер­те. Обе ста­туи были уста­нов­ле­ны бок о бок в пор­ти­ке внут­рен­не­го дво­ра палац­цо Фар­не­зе.

Все части ста­туи, за иск­лю­че­ни­ем лево­го пред­пле­чья, вос­про­из­веден­но­го в гип­се, аутен­тич­ны.

Этот образ Герак­ла быст­ро полу­чил широ­кую извест­ность и оброс раз­лич­ны­ми леген­да­ми. Одна из них гла­си­ла, что голо­ву ста­туи обна­ру­жи­ли в неко­ем колод­це в Тра­сте­ве­ре.

Когда Фер­ди­нанд IV Бур­бон при­нял реше­ние пере­вез­ти кол­лек­цию в Неа­поль, пона­ча­лу воз­ник­ли серь­ез­ные воз­ра­же­ния отно­си­тель­но пере­ме­ще­ния Герак­ла, посколь­ку зна­ком­ство с этой ста­ту­ей счи­та­лось обя­за­тель­ным сре­ди мно­го­чис­лен­ных путе­ше­ст­вен­ни­ков и худож­ни­ков, посе­щав­ших Рим. В про­цес­се пере­езда ста­туя лиши­лась мно­гих отре­ста­ври­ро­ван­ных частей.

Стро­и­тель­ство подо­баю­ще­го поме­ще­ния в Музее заня­ло мно­го вре­ме­ни, а неа­по­ли­тан­ские скуль­п­то­ры и рестав­ра­то­ры не реша­лись работать со столь извест­ной ста­ту­ей, поэто­му дол­гие годы Геракл про­сто­ял в дере­вян­ном ящи­ке. Толь­ко когда дирек­то­ром музея стал Мике­ле Арди­ти (1807—1839 гг.), все работы были завер­ше­ны и ста­туя заня­ла место, где нахо­дит­ся и поныне. Рядом с ней мож­но видеть ноги Герак­ла работы Гульель­мо дел­ла Пор­та. Ста­туя была обна­ру­же­на во фраг­мен­ти­ро­ван­ном состо­я­нии, а отсут­ст­во­вав­шие ниж­ние конеч­но­сти были най­де­ны зна­чи­тель­но позд­нее. Одна­ко в XVI в. ноги работы дел­ла Пор­та, кото­рые счи­та­ли луч­ше ори­ги­наль­ных, оста­ви­ли на месте, и толь­ко в кон­це XVIII в. скуль­п­тор Кар­ло Аль­ба­чи­ни вер­нул на место ноги антич­ной работы.

Рим, 16 янва­ря 1787 г.
Риму пред­сто­ит вели­кая худо­же­ст­вен­ная утра­та. Король неа­по­ли­тан­ский пере­во­зит в свою рези­ден­цию Гер­ку­ле­са Фар­нез­ско­го. Все худож­ни­ки в гор­ре; меж­ду тем мы увидим при этом слу­чае то, что было сок­ры­то от наших пред­ше­ст­вен­ни­ков.
Упо­мя­ну­тая ста­туя, от голо­вы до колен, а затем ниж­няя часть ног с пъеде­ста­лом, на кото­ром они сто­ят, были най­де­ны в Фар­нез­ских вла­де­ни­ях; не доста­ва­ло одна­ко ног, от колен до лодыш­ки, и Виль­гельм Пор­то (Гульель­мо дел­ла Пор­та - И.Ш.) заме­нил их дру­ги­ми. На них ста­туя и сто­ит до сего вре­ме­ни. Меж­ду тем, в Бор­гез­ских вла­де­ни­ях были най­де­ны насто­я­щие, древ­ние ноги, кото­рые и были выстав­ле­ны в Бор­гез­ской вил­ле.
В насто­я­щее вре­мя принц Бор­ге­зе решил­ся пре­под­не­сти эти дра­го­цен­ные остат­ки неа­по­ли­тан­ско­му коро­лю. Ноги работы Пор­то будут отня­ты, насто­я­щие при­став­ле­ны, и хотя до сих пор все вполне доволь­ст­во­ва­лись преж­ни­ми, одна­ко льстят себя надеж­дою, что ста­туя полу­чит совер­шен­но новый вид и будет про­из­во­дить более гар­мо­нич­ное впе­чат­ле­ние.

Рим, 20 июня 1787 г.

Гер­ку­лес из дома Фар­не­зи уве­зен, но я еще успел его посмот­реть на соб­ст­вен­ных ногах, кото­рые были ему воз­вра­ще­ны по про­ше­ст­вии столь дол­го­го вре­ме­ни. Загад­кой оста­лось, как мож­но было удо­вле­тво­рять­ся пер­вы­ми, сде­лан­ны­ми Пор­та. Теперь Гер­ку­лес - одно из совер­шен­ней­ших тво­ре­ний антич­ных вре­мен. В Неа­по­ле король наме­ре­ва­ет­ся пост­ро­ить музей, где под одной кры­шей будут нахо­дить­ся все, что у него име­ет­ся из про­из­веде­ний искус­ства: Гер­ку­ла­нум­ский музей, кар­ти­ны из Пом­пеи, кар­ти­на с Капо-ди-Мон­те, все наследие Фар­не­зи. Это вели­кое и пре­крас­ное начи­на­ние. Наш зем­ляк Хак­керт при­вел в дей­ст­вие весь этот меха­низм. Даже Фар­нез­ско­му быку пред­сто­ит пере­ко­че­вать в Неа­поль, где он будет вод­ру­жен на про­ме­на­де. Если бы они мог­ли при­хва­тить из двор­ца гале­рею Карач­чи, они бы и перед этим не оста­но­ви­лись.

Дву­мя наи­бо­лее извест­ны­ми работа­ми Лисип­па явля­лись колос­саль­ные ста­туи Зев­са и Герак­ла в Тарен­те. Точ­ное вре­мя созда­ния этих вели­ких про­из­веде­ний неиз­вест­но, одна­ко пред­став­ля­ет­ся, что скуль­п­тор вряд ли мог полу­чить этот гран­ди­оз­ный заказ до того как при­об­рел все­об­щее при­зна­ние в каче­стве скуль­п­то­ра при дво­ре Алек­санд­ра. Ста­туя Герак­ла была пере­ве­зе­на в Рим Фаби­ем Мак­си­мом в 209 г. до н. э. и уста­нов­ле­на на Капи­то­лии…

Ливий пишет (27. 16. 17), что после взя­тия Тарен­та (греч. Тарас), заня­то­го Ган­ни­ба­лом, рим­ляне вывез­ли из него огром­ное коли­че­ство сереб­ра в виде лома и монет, 83000 фун­тов золота, ста­туи и живо­пис­ные про­из­веде­ния — почти столь­ко же, сколь­ко из Сира­куз. После захва­та и раз­граб­ле­ния Тарен­та Фаби­ем Мак­си­мом в 209 г. город поте­рял свое зна­че­ние одно­го из важ­ней­ших цен­тров элли­ни­сти­че­ской куль­ту­ры.

Вполне веро­ят­но, что мно­гие рим­ляне впер­вые позна­ко­ми­лись с гре­че­ским искус­ст­вом в резуль­та­те подоб­ных гра­бе­жей. В Древ­нем Риме суще­ст­во­вал обы­чай уст­ра­и­вать после воен­ных побед пыш­ные три­ум­фаль­ные про­цес­сии, имев­шие рели­ги­оз­но-поли­ти­че­ский харак­тер, в кото­рых добы­ча, захва­чен­ная у про­тив­ни­ка, с пом­пой про­во­зи­лась через город. В элли­ни­сти­че­скую эпо­ху, когда рим­ляне одер­жа­ли ряд три­ум­фаль­ных побед над гре­ка­ми, сна­ча­ла в южной Ита­лии, а затем и в Гре­ции, эта добы­ча в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни была пред­став­ле­на про­из­веде­ни­я­ми искус­ства — скульп­ту­рой, живо­пи­сью, орна­мен­ти­ро­ван­ны­ми метал­ли­че­ски­ми изде­ли­я­ми, а так­же юве­лир­ны­ми укра­ше­ни­я­ми. За пери­од от взя­тия Сира­куз Мар­цел­лом (211 г. до н. э.) до взя­тия Корин­фа Мум­ми­ем (146 г. до н. э.) Рим навод­ни­ли про­из­веде­ния гре­че­ско­го искус­ства. Неко­то­рые из них были уста­нов­ле­ны в мест­ных свя­ти­ли­щах и хра­мах, дру­гие оста­лись в част­ных собра­ни­ях. Без сомне­ния, они ока­за­ли боль­шое вли­я­ние на фор­ми­ро­ва­ние вку­сов и чув­ст­вен­но­сти рим­лян.

В чис­ле выве­зен­ных ста­туй ока­зал­ся и брон­зо­вый колосс-Геракл работы Лисип­па, кото­рый был посвя­щен Фаби­ем Мак­си­мом на Капи­то­лии в Риме (Plin. H. N. 34. 40; Strabo 6. 278). Позд­нее его пере­вез­ли в Кон­стан­ти­но­поль, где в кон­це кон­цов он был уни­что­жен во вре­мя оса­ды горо­да фран­ка­ми в 1204 г. Зевс, ско­рее бла­го­да­ря сво­им раз­ме­рам (высота ок. 18 м), чем бла­го­че­стию Фабия, остал­ся в Тарен­те, где его, пред­по­ло­жи­тель­но, видел Пли­ний Стар­ший в I веке н. э. (H. N. 34. 40). Поми­мо сво­их неве­ро­ят­ных раз­ме­ров, ста­туя, по свиде­тель­ству Пли­ния, была снаб­же­на меха­низ­ма­ми (внут­рен­ни­ми рыча­га­ми? про­ти­во­ве­са­ми? шестер­ня­ми?), при­во­див­ши­ми в дви­же­ние руки (mirum in eo quod manu, ut ferunt, mobilis); самые силь­ные бури не смог­ли опро­ки­нуть ее…

Поми­мо колос­саль­ной брон­зо­вой ста­туи в Тарен­те, Лисипп создал еще несколь­ко изо­бра­же­ний Герак­ла. Об их раз­ме­рах мож­но судить как по лите­ра­тур­ным источ­ни­кам, так и по сох­ра­нив­шим­ся рим­ским копи­ям: для шко­лы Лисип­па было харак­тер­но вос­про­из­веде­ние полу­чив­ше­го при­зна­ние скульп­тур­но­го типа в раз­ных мас­шта­бах. В антич­но­сти сре­ди работ Лисип­па самым частым объ­ек­том копи­ро­ва­ния и под­ра­жа­ния был тип «Геракл Фар­не­зе» — утом­лен­ный Геракл сто­ит, опи­ра­ясь на пали­цу. Колос­саль­ная ста­туя в Неа­по­ле явля­ет­ся наи­бо­лее извест­ным пред­ста­ви­те­лем это­го типа. Она име­ет раз­ме­ры в два раза пре­вы­шаю­щие нату­раль­ные, и харак­те­ри­зу­ет­ся мощ­ной, дра­ма­ти­че­ски под­черк­ну­той муску­ла­ту­рой. Ста­туя была обна­ру­же­на в тер­мах Кара­кал­лы. Она под­пи­са­на копи­и­стом Гли­ко­ном из Афин, кото­рый, пред­по­ло­жи­тель­но, изва­ял ее спе­ци­аль­но для терм в нача­ле III в. н. э.

Суще­ст­ву­ет мно­же­ство вер­сий дан­но­го типа. Одни из них мини­а­тюр­ные, дру­гие име­ют нату­раль­ную вели­чи­ну, третьи пре­вы­ша­ют ее. Для мно­гих харак­тер­на под­черк­ну­то раз­ви­тая муску­ла­ту­ра и дра­ма­ти­че­ское выра­же­ние лица, что поз­во­ля­ет свя­зать их с тра­ди­ци­ей элли­ни­сти­че­ско­го барок­ко. Встре­ча­ют­ся так­же экзем­пля­ры утон­чен­ных вытя­ну­тых форм в мане­ре кон­ца IV в. до н. э. По при­чине тако­го раз­но­об­ра­зия уче­ные затра­ти­ли нема­ло энер­гии, чтобы выяс­нить раз­мер и чер­ты «ори­ги­на­ла», т. е. работы Лисип­па, дав­шей нача­ло типу. Пав­са­ний (2. 9. 8) упо­ми­на­ет (но не опи­сы­ва­ет) Лисип­по­ва брон­зо­во­го Герак­ла на аго­ре Сики­о­на, кото­ро­го ино­гда счи­та­ют тем самым «ори­ги­на­лом». Можем ли мы, одна­ко, утвер­ждать, что тип «Геракл Фар­не­зе» имел в осно­ве лишь один «ори­ги­нал»? Пли­ний при­во­дит сведе­ния о том, что Лисипп про­из­вел не менее 1500 скульп­тур (H. N. 34. 37). Даже если при­нять, что скуль­п­тор про­жил дол­гую жизнь, такая про­дук­тив­ность кажет­ся неве­ро­ят­ной. Прав­да, с этим чис­лом мож­но сог­ла­сить­ся, если допу­стить, что Лисипп лишь созда­вал новый тип, кото­рый затем вос­про­из­во­дил­ся его мастер­ской во мно­же­стве копий и мас­шта­бов для удо­вле­тво­ре­ния заказ­чи­ков (как это делал, напри­мер, Роден)…

Изо­бра­же­ния Герак­ла работы Лисип­па (име­ют­ся в виду типы «Фар­не­зе» и «Эпит­ра­пе­ций» — И. Ш.) слу­жат хоро­шей иллю­ст­ра­ци­ей вто­ро­го его ново­введе­ния — эмо­цио­наль­но­го экс­прес­си­о­низ­ма. Тарент­ский колосс (фигу­ра сидя­ще­го Герак­ла в Кон­стан­ти­но­по­ле была опи­са­на Ники­той Хони­а­том в его De signis Constantopolitanis, 5) и Геракл Фар­не­зе заме­ча­тель­ны не толь­ко сво­и­ми раз­ме­ра­ми, но и свой­ст­вен­ным им опре­де­лен­ным пафо­сом. Оба про­из­веде­ния пока­зы­ва­ют утом­лен­но­го героя, совер­шив­ше­го вели­кие подви­ги, выдер­жав­ше­го испы­та­ния, послан­ные судь­бой, и жаж­ду­ще­го отды­ха. Мас­штаб фигу­ры и мас­сив­ность мышц Герак­ла Фар­не­зе нахо­дят­ся в иро­ни­че­ском кон­тра­сте с его уста­ло­стью и с про­ни­ца­тель­но­стью его взгляда. Этот кон­траст настоль­ко выра­зи­те­лен, что рож­да­ет уве­рен­ность в суще­ст­во­ва­нии по край­ней мере одно­го прото­ти­па подоб­ной вели­чи­ны и мас­сив­но­сти работы само­го Лисип­па…

Геракл во мно­гих отно­ше­ни­ях слу­жит про­ек­ци­ей и спон­тан­ным сим­во­лом гре­че­ско­го куль­ту­раль­но­го psyche. В юном энер­гич­ном искус­стве арха­и­че­ско­го пери­о­да его обыч­но изо­бра­жа­ли уве­рен­но сок­ру­шаю­щим про­тив­ни­ков или весе­ло пиру­ю­щим на Олим­пе. В клас­си­че­ском пери­о­де это был выдер­жан­ный, уве­рен­ный в себе герой, союз­ник богов, помо­гав­ших ему (напри­мер, на мето­пах хра­ма Зев­са в Олим­пии). Опре­де­лен­ный сдвиг, кото­рый пре­тер­пе­ла трак­тов­ка фигу­ры Герак­ла в элли­ни­сти­че­ском пери­о­де, когда ярость и уве­рен­ность усту­пи­ли место уста­ло­сти от подви­гов, весь­ма при­ме­ча­те­лен. Воз­мож­но, Лисипп, впер­вые совер­шив­ший это сдвиг, имел перед собой при­мер сво­его пат­ро­на, Алек­санд­ра, а так­же диа­до­хов, под­ра­жав­ших тому. Алек­сандр не толь­ко про­воз­гла­сил себя потом­ком Герак­ла; он изо­бра­жал Герак­ла и, пред­по­ло­жи­тель­но, само­го себя в обра­зе Герак­ла на моне­тах. Подоб­но Герак­лу, он взял на себя огром­ный труд, совер­шил вели­кие подви­ги, пре­взо­шел чело­ве­че­ские воз­мож­но­сти и стал богом. Веро­ят­но, Лисип­па вдох­но­ви­ла имен­но пред­по­след­няя фаза его жиз­нен­но­го цик­ла, когда вели­кие устрем­ле­ния героя, pothos, и его подви­ги, ponos, ухо­дят в про­шлое, а на гори­зон­те мая­чит пере­ход в новое, над­че­ло­ве­че­ское суще­ст­во­ва­ние, где нет места зем­ным трудам. Подоб­ное состо­я­ние, воз­ни­кав­шее либо в фило­соф­ских упраж­не­ни­ях, либо в рели­ги­оз­ном экс­та­зе, явля­лось одним из элли­ни­сти­че­ских иде­а­лов. И кини­ки, и, позд­нее, сто­и­ки исполь­зо­ва­ли Герак­ла в каче­стве сим­во­ла чело­ве­че­ско­го стрем­ле­ния к покою, дости­гав­ше­му­ся через вели­кие уси­лия. Мож­но допу­стить, что Лисипп рано осо­знал этот сдвиг в фило­со­фии элли­низ­ма и попы­тал­ся вопло­тить его в кон­крет­ных фор­мах.