ЛУКАН, Марк Анней; Lu­ca­nus, Mar­cus An­nae­us, 39—65 гг. н. э., рим­ский поэт. Сын Аннея Мелия, пле­мян­ник фило­со­фа и тра­ги­ка Сене­ки, родив­ший­ся в испан­ском горо­де Кор­ду­бе. С 40 г. жил в Риме, где полу­чил пре­крас­ное рито­ри­че­ское обра­зо­ва­ние. Учи­те­лем Лука­на, а так­же поэта Пер­сия, был зна­ме­ни­тый фило­соф-сто­ик Кор­нут. Закан­чи­вал уче­бу в Афи­нах, откуда Нерон при­звал его в Рим, чтобы вклю­чить поэта, талант кото­ро­го при­влек его вни­ма­ние, в круг бли­жай­ших дру­зей. Еще до дости­же­ния соот­вет­ст­ву­ю­ще­го воз­рас­та Лукан стал кве­сто­ром. Был так­же авгу­ром. Хотя Лукан еще рань­ше бли­ста­тель­но декла­ми­ро­вал по-гре­че­ски и по-латы­ни и про­бо­вал свои силы в раз­лич­ных лите­ра­тур­ных жан­рах, пуб­лич­но он высту­пил впер­вы­ев 60 г. на так назы­вае­мых «Неро­ни­ях», на кото­рых, бла­го­да­ря Неро­ну, полу­чил награ­ду. После опуб­ли­ко­ва­ния в 62/63 гг. трех пер­вых книг исто­ри­че­ско­го эпо­са, кото­рые нашли при­зна­ние у пуб­ли­ки, по неиз­вест­ным при­чи­нам (воз­мож­но, из-за завист­ли­во­сти импе­ра­то­ра или излиш­ней впе­чат­ли­тель­но­сти поэта) в его отно­ше­ни­ях с Неро­ном появи­лась тре­щи­на. Импе­ра­тор запре­тил поэту заня­тия сво­им ремеслом, поэт про­чел оскор­би­тель­ную для Неро­на поэ­му и при­мкнул к так назы­вае­мо­му заго­во­ру Пизо­на. При­го­во­рен­ный Неро­ном к смер­ти, покон­чил жизнь само­убий­ст­вом — 30 апре­ля 65 г. он вскрыл себе вены, декла­ми­руя сти­хи из сво­его эпо­са. Лукан оста­вил зна­чи­тель­ное лите­ра­тур­ное наслед­ство, от кото­ро­го сохра­нил­ся лишь исто­ри­че­ский эпос. Нам извест­ны назва­ния погиб­ших (пред­по­ло­жи­тель­но 14) про­из­веде­ний, сре­ди кото­рых сле­ду­ет назвать сочи­не­ния на мифо­ло­ги­че­ские сюже­ты: Или­а­кон (Ilia­kon), где на осно­ве Или­а­ды он пред­ста­вил смерть Гек­то­ра, Катах­то­ни­он (поэ­ма о Под­зем­ном мире), поэ­ти­че­ская обра­бот­ка мифа об Орфее, и неокон­чен­ная тра­гедия Медея. Лукан напи­сал так­же 14 либ­рет­то для пан­то­мим. На Неро­ни­ях в 60 г. он про­чел Похва­лу Неро­ну (Lau­des Ne­ro­nis), а после воз­ник­но­ве­ния недо­ра­зу­ме­ний с Неро­ном напи­сал поэ­му, где оскорб­лял импе­ра­то­ра. Толь­ко по назва­нию мы зна­ем сбор­ник Sil­va­rum lib­ri X, вклю­чав­ший в себя сти­хотво­ре­ния на слу­чай. Сверх это­го Лукан писал эпи­грам­мы, пись­ма, рито­ри­че­ские декла­ма­ции, сре­ди них на тему пожа­ра Рима. Глав­ным и един­ст­вен­ным сохра­нив­шим­ся про­из­веде­ни­ем Лука­на явля­ет­ся исто­ри­че­ский эпос, обо­зна­чен­ный в руко­пи­сях как Десять книг о граж­дан­ской войне (Bel­li ci­vi­lis lib­ri X), а самим поэтом назван­ные Фар­са­лия. Сочи­не­ние это, пер­вые кни­ги кото­ро­го поэт опуб­ли­ко­вал сам вско­ре после 60 г., мыс­ли­лось, веро­ят­но, в 12 кни­гах (по образ­цу Вер­ги­лия) и, быть может, долж­но было завер­шить­ся тра­ги­че­ским фина­лом — смер­тью Като­на, а может, и убий­ст­вом Цеза­ря; одна­ко оно не было завер­ше­но, ибо дей­ст­вие обры­ва­ет­ся на кн. X. Сюжет про­из­веде­ния пред­став­ля­ли столк­но­ве­ния Цеза­ря и Пом­пея в пери­од вто­рой граж­дан­ской вой­ны. Началь­ные кни­ги содер­жа­ли как бы экс­по­зи­цию и опи­сы­ва­ли бит­вы, про­ис­хо­див­шие на вто­ром плане, при­чем в кн. I Лукан изло­жил при­чи­ны вой­ны, дал харак­те­ри­сти­ку обо­их про­тив­ни­ков и опи­сал марш Цеза­ря на Рим; в кн. V—VIII, основ­ной части эпо­са, содер­жит­ся опи­са­ние столк­но­ве­ний Цеза­ря и Пом­пея на терри­то­рии Гре­ции: поход Цеза­ря по Гре­ции (V кн.), пора­же­ние его под Дирра­хи­ем и бег­ство в Фес­са­лию (VI кн.), бег­ство Пом­пея в Афри­ку и его смерть (VII кн.). Дей­ст­вие осталь­ных книг про­ис­хо­дит в Афри­ке и охва­ты­ва­ет поход Като­на в Афри­ку, осо­бен­но его дра­ма­ти­че­ский пере­ход через пусты­ню (IX кн.) и пре­бы­ва­ние и сра­же­ния Цеза­ря в Егип­те (X кн.). Исто­ри­че­ские сведе­ния об отно­си­тель­но неда­ле­ком про­шлом Лукан заим­ст­во­вал в основ­ном из про­из­веде­ний Ливия (из несо­хра­нив­ших­ся кн. CIX—CXII), а воз­мож­но, и из Галль­ской вой­ны Цеза­ря. Исто­ри­че­ские собы­тия он опи­сал ску­по, но рас­ши­рил эпос за счет мно­го­чис­лен­ных отступ­ле­ний. Лукан при­да­вал мало зна­че­ния исто­ри­че­ским датам и фак­там. Глав­ные герои эпо­са (Цезарь, Пом­пей, Катон) пред­став­ле­ны в соот­вет­ст­вии с рес­пуб­ли­кан­ской тра­ди­ци­ей; Цезарь пер­со­ни­фи­ци­ру­ет тира­нию, Катон — сво­бо­ду, Пом­пей же стал сим­во­лом было­го блес­ка Рима. Лукан исполь­зо­вал в сво­ем эпо­се почти все фор­маль­ные эле­мен­ты и почти все моти­вы древ­не­го эпо­са: сце­ны битв, речи, спис­ки войск, буря на море, сце­на в под­зем­ном мире и т. д. В согла­сии с эпи­че­ской тра­ди­ци­ей, для демон­стра­ции уче­но­сти Лукан вклю­чил в свое про­из­веде­ние — в избы­точ­ном коли­че­стве — силь­но при­прав­лен­ные рито­ри­кой гео­гра­фи­че­ские, этно­гра­фи­че­ские, мифо­ло­ги­че­ские, есте­ствен­но-науч­ные экс­кур­сы. Но реши­тель­но отверг гоме­ров­ско-вер­ги­ли­е­ву тра­ди­цию, отка­зав­шись от аппа­ра­та божеств, управ­ляв­ших ранее судь­ба­ми геро­ев. Это нов­ше­ство рез­ко кри­ти­ко­вал Пет­ро­ний в Сати­ри­коне. В отли­чие от тра­ди­ци­он­ных эпо­сов, здесь нет одно­го героя, но три про­та­го­ни­ста (Цезарь, Пом­пей и Катон) игра­ют оди­на­ко­вую роль. Един­ство же Лукан выдер­жи­ва­ет посред­ст­вом направ­лен­но­сти дей­ст­вия к конеч­но­му тор­же­ству пре­ступ­ле­ния. Лукан, потря­сен­ный до глу­би­ны души граж­дан­ской вой­ной, кото­рая при­ве­ла к паде­нию рес­пуб­ли­ки (защит­ник ее гас­ну­ще­го блес­ка — Пом­пей) и победе еди­но­вла­стия, хочет пока­зать ее тра­ги­че­ские мораль­ные послед­ст­вия, когда безу­мие под­ме­ня­ет разум, пре­ступ­ле­ния и без­за­ко­ние (их сим­во­ли­зи­ру­ет неза­у­ряд­ная демо­ни­че­ская и деструк­тив­ная лич­ность — Цезарь) ста­но­вят­ся на место зако­на. По мне­нию поэта, миром пра­вит сле­пая судь­ба, слу­чай (фор­ту­на, фатум), любим­цем кото­рой явля­ет­ся Цезарь, а боги и люди никак не могут повли­ять на ход собы­тий. Лукан, одна­ко, при­хо­дит к заклю­че­нию, что в этой ситу­а­ции лич­но­сти оста­ет­ся лишь опре­де­лен­ная авто­но­мия, вырас­таю­щая из отри­ца­ния дей­ст­ви­тель­но­сти (ею обла­да­ет стои­че­ский муд­рец Катон, без­успеш­но сопро­тив­ля­ю­щий­ся еди­но­вла­стию, герой, в неко­то­ром смыс­ле гово­ря­щий от име­ни Лука­на). Эти кон­цеп­ции Лукан после­до­ва­тель­но рас­кры­ва­ет на про­тя­же­нии все­го про­из­веде­ния, и таким обра­зом Фар­са­лия ста­но­вят­ся как бы анти-Эне­идой, ибо поэт вос­хва­ля­ет в них сво­бо­ду Рима и осуж­да­ет импе­рию. Лукан пытал­ся при помо­щи мно­го­чис­лен­ных поэ­ти­че­ских опи­са­ний избег­нуть ску­ки, гро­зя­щей чита­те­лю исто­ри­че­ско­го эпо­са, кото­ро­му не хва­та­ло одно­го из наи­бо­лее тра­ди­ци­он­ных средств созда­ния худо­же­ст­вен­ной ком­по­зи­ции, каким был аппа­рат богов. Рито­ри­че­ское искус­ство Лука­на нахо­дит выра­же­ние более чем в 100 речах, вклю­чен­ных в эпос, пре­крас­ных ора­тор­ских ком­по­зи­ци­ях, а преж­де все­го — в рито­ри­че­ском и пате­ти­че­ском сти­ле (апо­стро­фы, меж­до­ме­тия, сен­тен­ции, анти­те­зы, срав­не­ния, бли­ста­тель­ные фор­му­ли­ров­ки), в сти­ле почти бароч­ном или манье­ри­сти­че­ском, не лишен­ном пре­уве­ли­че­ний и напы­щен­но­сти. Рито­ри­че­ская декла­ма­ция и мрач­ный реа­лизм в опи­са­нии убийств, смер­ти и т. д., любо­ва­ние ужа­са­ми долж­ны были потря­сти слу­ша­те­лей или чита­те­лей. Хотя Лукан тща­тель­но выст­ра­и­вал сти­хи, он не смог при­дать им плав­но­сти и изыс­кан­но­сти. В фор­маль­ном отно­ше­нии Лукан явля­ет­ся наслед­ни­ком всей пред­ше­ст­во­вав­шей ему лите­ра­тур­ной эпо­хи. Осо­бен­но мно­гим он был обя­зан Вер­ги­лию, Овидию, Сене­ке. В соот­вет­ст­вии с рито­ри­че­ским харак­те­ром поэ­мы Лука­на еще в древ­но­сти при­чис­ля­ли чаще к ора­то­рам, чем к поэтам (Квин­ти­ли­ан), кри­ти­ко­ва­ли его ново­введе­ния (Пет­ро­ний). Тем не менее его доволь­но высо­ко ста­ви­ли Ста­ций, Мар­ци­ал, Тацит, Юве­нал. Фар­са­лия ока­за­ла вли­я­ние не толь­ко на поэтов Импе­рии, её чита­ли и ком­мен­ти­ро­ва­ли так­же в сред­не­ве­ко­вье.